* * *
Две тёмные фигуры ждали нас в назначенном месте на той стороне моста. — Я уже было подумал, что вы испугались, — хмыкнул Дилюк, скептически смотря, как мы спускаемся в низину ближе к озеру, чтоб не красоваться в полный рост прямо напротив караульного поста. — Нас задержали… обстоятельства, — буркнула я, не став уточнять, что десять из пятнадцати минут, которые мы добирались до места, были потрачены на выяснение, кто в нашей шайке параноик, а кто блаженный идиот, и выстраивание внутриколлективной ролевой иерархии. — Я рада, что ты присоединилась к нам, почётный рыцарь, — ободряюще сказала Джинн. Я же была не очень рада… Но в данную минуту все мои мысли занял внушительный чёрный мешок в руках рыжего. — Люмин готова на всё, чтобы спасти Двалина и Мондштадт, — Венти снова включил режим радостного тролля. — Настоящий рыцарь Ордо Фавониус! Я посмотрела на него своим самым выразительным взглядом и ненавязчиво кивнула на мешок, но намёка бард не понял. — Выдвигаемся, — сказал Дилюк, когда радостное воссоединение было закончено, и повернул на дорогу вправо. Джинн кивнула и шагнула за ним. Шкала моего паранойеметра заполнилась до упора и в один миг пробила крышку. — Вообще-то, Спрингвейл в той стороне… — настойчиво заметила я и кивнула влево. — Но телепорт в той, — растерянно ответила Джинн. — Какой ещё телепорт? — Это точки, соединяющие разные регионы Тейвата, — продекларировала бот, тут же зависнув над моим ухом. — Паймон рассказывала, помнишь? — Не помню, — честно выдохнула я. Это было в общем-то неудивительно, ведь поначалу я вообще её болтовню мимо ушей пропускала. — Телепорты — самый безопасный и быстрый способ перемещения, — заверила меня Джинн. — Им может воспользоваться любой обладатель Глаза Бога. — Но я-то не обладатель Глаза Бога! — шкала паранойеметра снова поползла вверх. — Люмин, успокойся, — сказал Венти, но психолог из него был не то, что певец, и от его тона мне захотелось распсиховаться пуще прежнего… — У тебя есть сила элементов. — Но кристаллики-то проклятые на меня не действуют! — не унималась я, всё ещё не зная, как объяснить, что моя супер сила — это чит-коды, хакнувшие реальность. А тестить их совместимость с телепортами на своей попе не хотелось. — Она права, — сказала Джинн. — Рисковать мы не можем. Дойдём до Спрингвейла пешком дорогой вдоль озера, это не займёт много времени. — Хорошо, — кивнул Дилюк. — Пойдём в обход. Всё равно выхода нет… — он пожал плечами. Мне очень хотелось подпеть ему про «скорый рассвет», но я удержалась. — Возможно, это разумное решение — телепорт может быть под наблюдением, и тогда в логове нас будут ждать. — Не так плохо, когда тебя ждут, — хихикнул Венти. — Хуже, когда поджидают. Я через силу улыбнулась шуточке, чтобы в очередной раз не огрести комплимент за своё недостаточно радостное табло в такую торжественную и значимую историческую минуту. — Держите, — сказал Дилюк, пока мы не успели сделать и шага, и во всех участников псевдогеройского шествия полетели чёрные плащи и… маски. — Это что? — спросила я недоверчиво. — Маскировка, — скупо ответил рыжий. — Нас не должны увидеть и опознать. Ни Фатуи… никто. Мда, смотрю, у мафиози в плане дипломатических переговоров всё схвачено и налажено. Кто бы сомневался…* * *
Несмотря на то, что логическое обоснование обходной дороги звучало естественно и убедительно, я всё равно чувствовала себя виновато: поход за спасение Мондштадта из-за меня опять начинался через одно место, хоть и бодро. Мы шли по крутым тропкам, обходя Спрингвейл, держась ближе к озеру, и на резвых ветрах, гулявших над его гладкой поверхностью, наши плащи развевались, словно гордо поднятые пиратские флаги. Со стороны мы наверняка выглядели экстравагантно, как команда аниме-косплееров на улицах Нижнего Тагила. Едва мы прошагали минут пятнадцать и обсудили все детали будущей «дипломатической миссии», с нами случилось то, что обычно происходит в разношёрстной компании в нудной и однотипной обстановке: нам стало скучно. Поболтать о погоде было уже совсем неуместно, и, не найдя больше общих тем для разговора, наша процессия растянулась, спасаясь от неловкого повисшего молчания: Дилюк ускорил шаг и оказался значительно впереди, Джинн спустилась ближе к озеру и то и дело с волнением поглядывала на спящий Мондштадт, Паймон тратила излишки энергии, описывая виражи в воздухе, и носилась то туда, то сюда, я плелась в конце, размышляя о вечном: о своих проблемах и нелёгкой жизни, а Венти развлекал себя тем, что дёргал струны лиры и пытался что-то напевать. От нечего делать я прислушалась и по обрывкам фраз поняла, что бард сочиняет балладу о героях, вернувших Мондштадту украденную реликвию. — Рановато ты победу воспеваешь, — всё ещё обиженная на него, я не удержалась от комментария. — Плохая примета. Если по шеям надают нам, вся работа зря, песню придётся выкинуть. Венти хмыкнул и взял новый аккорд. — Свой вечный унылый настрой всё не мог одолеть наш герой, — пропел бард, бренькнув по струнам. — Лермонтов хренов, — зло буркнула я. — Я вообще-то пытаюсь нас подбодрить. — А я уже решила, что ты просто хочешь обеспечить нам смерть под грустную музычку. — Ты знала, что пессимизм — вредная привычка? Давай, начинай смотреть на вещи позитивнее. — Хорошо, — фыркнула я, — чтобы обеспечить врагам смерть под грустную музычку? Достаточно позитивно? — Уже лучше, — Венти растянулся в улыбке, сыграл новый аккорд и закончил начатую ранее строфу. — Они стоят к плечу плечом, разят врагов мечом… — Я смотрю кто-то прям геройствовать собрался. Стесняюсь спросить, где твоё оружие, бравый воин? — Не беспокойся, моё оружие всегда при мне, — ответил Венти и похлопал себя по бедру. — Банальщина и пошлость, — я цокнула языком. — От такого острослова я другого и не ждала. — Мой Глаз Бога может превратиться в лук, что в этом банального и пошлого? — спросил бард, поправляя бирюзовую стекляшку на поясе, а потом довольно хохотнул. — Или ты о чём подумала? — Ой, иди ты! — я резко зашагала вперёд. Моя попытка реванша с треском провалилась, и школоло второй раз за вечер уделал меня в словесном поединке. Кажется, вот так и начинается старость… Впрочем, его кривые рифмы напомнили мне о более серьёзных проблемах, нежели языкастый и наглый малолетка: как лично я собралась геройствовать? Рыцарский (правда нифига не сверкающий) меч всё ещё болтался у меня на ремне (спасибо Паймон), но толку от почётной железяки было ноль. Если подумать, то серьезных драк у меня в Тейвате было всего две: с Двалином в самом начале и с бандой Птеродактиля вчера, причём обе я вытянула исключительно на чит-кодах, которые всё это время прокали в основном по какому-то рандомному принципу. Я отошла чуть левее и осторожно достала мышь, решив, что сейчас самое время придумать, как эффективно и беспалевно изображать великого воина, грозу бандитов и драконов. Лупить по всем кнопкам мыши я уже опасалась, просто жать на «пятьдесят девять» и кидать противников к стене было эффективно, но с мечом в руке проблематично. Я намотала шнур мыши на левую руку и только начала примеряться к кнопкам, как ко мне подлетела Паймон и зависла над душой. — Отстань, я пытаюсь сосредоточиться и придумать тактику боя, — отмахнулась я от неё до того, как бот успела что-то спросить. — Песни Венти, конечно, психическое оружие массового поражения, но вдруг на такой случай в отряде врага есть глухонемые или повернутые ценители местной фолк-культуры? — Думаешь, Фатуи в секретном логове будет много? — с опаской спросила Паймон. — Ну, в Мондштадте их целый отель на трёх этажах, если ты не заметила, — скептически протянула я. — Но меня больше волнует то, что из нас пятерых достоверно сражаться умеет только Джинн. — А господин Дилюк? — Слетай и спроси, — я без энтузиазма кивнула на спину впереди, рыжий как раз опережал нас на десяток шагов. — Точнее, подлети и скажи: «Рыжие — бесстыжие». Так мы сразу оценим его меткость, скорость реакции и силу удара. Ну и моральные принципы. — Ты так говоришь, будто бы господин Дилюк тебе чем-то не нравится, — возмущено прошептала Паймон, успевшая не пойми в какой момент уже внести рыжего мафиози в персональный список милашек. Впрочем, шипперить все так и начинают. Я коварно усмехнулась. — Не знаю, — своих выводов о Дилюке я пока не успела сделать: с одной стороны он играл по другую сторону баррикад, а с другой — лично мне ещё ничего плохого не сделал, даже наоборот. — Я пока не решила. — Ты ему не доверяешь? — спросила бот. — Я диагностированный параноик, я никому не доверяю, — на этой фразе я хотела оскорбленно повернуться к Венти, но раздумала. — Посмотрим ещё, какой у этого господина шипперский потенциал — если будет больше, чем у кирпича, то я подумаю. — Почему бы нам с ним не поговорить? — спросила Паймон, описав воздушный вираж над моей головой. — О чём? О делах мондштадтской мафии? — хмыкнула я и, мрачно глядя вперёд исподлобья, добавила: — Много будем знать, не дадут состариться. Будто бы почувствовав, что в эту самую минуту ему перетирают кости, Дилюк обернулся. Я сделала невозмутимое лицо, будто бы болтаю с ботом о капризах мондштадтской погоды, надеясь, что рыжий пойдёт своей дорогой и дальше, но Паймон тут же рванула навстречу, оставляя ему всего два выбора: демонстративно повернуться к нам спиной, или остановиться и дождаться, когда мы поравняемся. Без особой радости Дилюк вежливо притормозил, и через минуту мы уже шли рядом. Я усиленно делала вид, что изучаю кривые берёзы, раскинувшиеся вдоль обрыва. — Говорят, ты прибыла из другого мира не одна, — совершенно неожиданно господин мафиози снизошёл до разговора. — Да? В смысле… ну да, — как можно невозмутимее ответила я. — Но не волнуйтесь, нас тут не космодесант и не паром понаехавших… всего лишь я и мой брат. — А бард? — А он… нет, он местный, — ответила я, решив почём зря не палить Венти. Но глаз у рыжего намётан профессионально, нечего сказать, сразу вычислил «пришельцев». Мы прошли развилку, где центральная дорога пошла дальше вдоль озера, а мы свернули налево на небольшую тропу в гору. — Чем ты занималась в своём мире? — снова спросил рыжий, но так вымученно и нехотя, что я сразу отмела мысли о завуалированном допросе — больше походило на ситуацию, когда ты сел рядом в маршрутку с малознакомым человеком и вынужден всю дорогу ехать без музыки и высасывать темы для разговора, чтобы не прослыть мрачным хамлом. — Ну… — в своём ответе я разрывалась, сказать ли честно: «хернёй», или соврать что-то внушительное и пафосное. — Вы с братом профессиональные воины? — Что? Нет конечно! — я от неожиданности чуть не спотыкнулась: где я и где наш профессиональный «омон». Хотя, учитывая мои тейватские злоключения, можно было предположить и такое. — В смысле, ну… мы ещё только в процессе обучения, — нашлась я, натягивая кривую улыбку. Будущие бойцы бюрократического труда, чтоб его! — И давно вы путешествуете? — Я в первый раз (и надеюсь — в последний!). Это брат давно. Можно сказать, в это путешествие он впервые решился взять меня с собой, — ответила я, опустив некоторые подробности нашего совместного путешествия с любимым братишкой. И без того самой от этих слов стало умилительно до скрежета зубов. — Вы, наверное, очень близки, раз решили отправиться вместе в столь опасное путешествие, — предположил Дилюк и едва улыбнулся. — Ну да, — я искренне постаралась ответить без убийственного сарказма: незачем мондштадтцам знать, как на самом деле мы с Юркой любим друг друга и какими словами. — Просто не разлей вода… всю жизнь. Я ж прям спать спокойно не могу, пока не найду его и не спасу. — Вам можно только позавидовать. — Наверное, — вздохнула я с садистической ухмылкой. Позавидовать. Мне и Юре. Ну да, ну да. — Что случилось с твоим братом? — Случилось… — я вздохнула, стараясь не выходить из образа любящей и переживающей сестры, но лимит братолюбия у меня на сегодня был исчерпан. — Придурок он, вот, что случилось! Убью однажды нахер, сталкера недоделанного, — выругалась я и с опаской посмотрела на Дилюка. — Извините. Эмоции. В смысле, я его конечно не убью — буквально, хоть он и редкостный гандон и иногда очень этого заслуживает… за то, что без предупреждения втянул меня в эту катавасию и пропал хер пойми где (на его счастье, что в плену)! Но, — я глубоко вздохнула и немного умерила пыл, — хоть мне этого не хотелось и не хочется, он — мой брат, и в глубине души я его люблю и переживаю за него (но где-то очень-очень-очень глубоко), так что при торжественном семейном воссоединении обойдемся псевдоубийством, скандалом и его разбитой мордой. Такая вот сестро-братская у нас любовь, — я, извиняясь, пожала плечами. — Хм… В чём-то я тебя даже понимаю, — внезапно ответил Дилюк, и мне вдруг стало невероятно любопытно в чём именно: в жгучей потребности «псевдоубить», «устроить скандал», или «набить морду». А главное — какому несчастному так не повезло попасть на мушку мондштадтской мафии… Я украдкой обернулась на Джинн, но за дорогой, вильнувшей в холмах, ни её, ни Венти видно не было. — А что… — хотела было продолжить я наш светский смол-ток, как замерла на месте с открытым ртом. — Что? — спросил Дилюк, не поведя и бровью, хотя, клянусь, тоже прекрасно видел, как с другого холма нам наперерез скакали слаймы, а за ними хиличурлы. Точнее, тейватские гоблины, видимо, гнались за слаймами во имя новых кулинарных подвигов, но, завидев нашу компашку, вмиг потеряли к колобкам всякий интерес. — Люмин! — Паймон ойкнула и потянула меня за рукав, хотя я и так притормозила. А вот господин мафиози пошёл вперёд, совершенно не меняя равнодушной мины. Я обернулась, но Джинн и Венти всё ещё были вне поля зрения. Нервно сглотнув, я достала из ножен совершенно бесполезный меч. — Ладно, спокойно, — сказала я больше себе, чем Паймон, — с разбойниками же я вчера нормально подралась… — Ты будешь с ними сражаться? — хотя хиличурлов там была целая свора, своим удивлением бот оскорбила меня до глубины души. — Нет, блин, буду стоять столбом, глазеть и свалю всё на рыжего! Удобно, конечно, но у меня всё-таки ещё есть совесть, — сказала я, пока Дилюк всё невозмутимо шёл вперед. — Блять, самоуверен, как танк! — ругнулась, я, перепрыгивая через кочку, чтобы не опоздать к месту стрелки. — Думаешь, господин Дилюк с ними не справится? — Знаешь, умение издавать глубокомысленное: «Хм» и делать рожу кирпичом ещё не говорит о… Я круто затормозила, потому что аккурат в этот миг мне в лицо дыхнула огненная струя. Всего какая-то пара секунд, за которую я не успела даже подобрать подходящую случаю эмоциональную экспрессию, а в радиусе вокруг уже остался только островок выжженной травы и стоящий посреди Дилюк, вальяжно стряхивающий с сюртука ошмётки пепла. Мы с Паймон отделались легким удивлением, опаленными бровями, ресницами и выбившимися на лицо прядями волос. — … а в общем-то беру слова назад, — закончила я фразу, стараясь не думать, куда делись слаймы с хиличурлами. — Очень показательно и первое, и второе! — Что стряслось? — не успело моё оцепенение сойти, как из-за холма выбежали встревоженные Джинн и Венти. — Да… мы тут это, — я пожала плечами и кивнула на поляну, — барбекю забацали. — Всё в порядке? — Вход в руины уже за следующим холмом, — невозмутимо ответил Дилюк. — Не растягиваемся больше. — Я, пожалуй, пойду в конце, — сказала я, пропуская вперед Джинн и Венти, и сделала шаг только после того, как на глаз отмерила между мной и Дилюком тридцать метров, от греха, так сказать, подальше. Негоже с моей кармой переходить дорогу мафии ни в прямом, ни в переносном смысле.* * *
От полянки с барбекю до финального места назначения мы добрались молча и быстро. Всё самое сложное, по словам Джинн, мы уже преодолели, а остальной план был прост, как натюрморт из горшка и палки: мы проникаем внутрь, спрашиваем с этих фатуёв за Небесную Лиру и за короткую дипломатическую беседу возвращаем реликвию, попутно принимая чистосердечные извинения от раскаивающихся гостей. Собственно, после увиденного пиротехнического шоу, я вполне уверовала, что раскаяния и извинения будут очень и очень искренними. И мне наглядно стало понятно, почему гордые Ордо Фавониус в лице Джинн водят дела с мондшатдтской мафией: вот поэтому. Мы остановились у подножия начинающихся скал, где за ручьём между камней зияла круглая дыра. В кустах, не зная, куда смотреть, её заметить было сложно, а представить, что коварный политический заговор будет реализовываться именно там, как-то не получалось. — Нам точно туда? — скептически поморщившись, спросила я. Дыра вызвала у меня исключительно медицинские ассоциации того самого места. — Внутри подземные руины, остатки древней цивилизации, — кивнула Джинн, в отличие от меня, свободная от ассоциативных предрассудков. — Ну да… — надо было догадаться. В похожей дыре мы с Эмбер вчера и отловили воров, и тоже у Спрингвейла, только тот вход был дальше в горах. Я обреченно вздохнула от перспективы лезть в жопу теперь уже почти в прямом смысле и, заходя внутрь, без зазрения совести пропихнула Паймон вперёд: если внутри какая-нибудь засада, то бот обязательно заорёт. Но внутри было до омерзения тихо. Сами руины были совершенно не похожи на те, в которых мы вчера повязали банду Птеродактиля: здесь были не обломки строений в переплетённых сетях пещер, а какая-то тейватская Мория — целый подземный дворец. От входа тянулся узкий прямой тоннель, заканчивающийся уже вполне цивилизованной лестницей вниз с рядами зажжённых факелов вдоль стен. Кого-то тут явно ждали, но навряд ли нас… Миновав ещё один освещённый коридор, мы оказались в огромном зале, от которого отходили три лестницы вверх: справа, слева и прямо. Несмотря на заплесневелые и обшарпанные стены, место казалось вполне себе обжитым — для руин во всяком случае. Пока мы с видом знатоков изучали элементы барочной лепнины на пыльных перилах, навстречу нам вышел ряженный чувак. Его чёрный камзол с подбитым мехом воротником поверх красной рубашки и маска не оставили сомнений: местечко обжили фатуи. — Ну наконец… — недовольно пробубнил парень, выруливая с лестницы на шум шагов, но замер, увидев нашу группу атташе вместо кого-то из своих приятелей. — Что? — фатуи опешил, несколько секунд тщетно пытаясь идентифицировать наши рожи в масках, но сличить пиксели мобу не удалось. — Вы ещё кто?! — П-парламентёры, — честно ответила я. — Мы по делу… — Немедленно убирайтесь, это частная территория! — Частная территория?! — возмутилась Джинн тоном сварливой жены, чей муж осмелился пикнуть, что, дескать, он в доме хозяин. — Охрана! — крикнул «хозяин», когда, не желая вдаваться в объяснения, Джинн схватилась за скалку, в смысле за меч, чтобы наглядно продемонстрировать, кто тут главный и где в доме место мужика. Если честно, я думала, что по правилам переговорного этикета хотя бы первые тридцать секунд мы будем усиленно врать о нашей мирной дипломатической миссии. Но переговоры в Тейвате и правда велись иначе. Уже через секунду на лестницу с оружием наготове выскочило семеро ряженных. Джинн с Дилюком, не теряя времени, двинулись вперёд, я же отступила назад. Меня начало неистово колотить: подраться-то я была морально готова, но именно подраться! И вообще, идя сюда, я подписывалась на повторную кражу… и на переговоры на кулаках, а колоть железом человекоподобных мобов — нет! — Если они поднимут тревогу, то злодеи перепрячут лиру, и мы можем не успеть! — пискнула Паймон. — А помереть, нет? — с нервным сарказмом спросила я. Будто бы снова потерять Небесную Лиру — единственное, чем нам грозил провал миссии! Один из фатуи тем временем, не доверяя численному превосходству, кинул вперёд какой-то пузырь, и перед ними возникла дюжина слаймов, недружелюбно настроенных исключительно против нас. — Знаете, это всё как-то… как-то… неправильно! — сказала я слабым голосом, пока Джинн и Дилюк парой взмахов мечей ликвидировали колобков — только гроздья слизи остались на полу и стенах. — Ты права! — внезапно бодро отозвался Венти. — Для мондштадтцев мы слишком невежливы, раз начинаем знакомство с гостями с оружия. — Что, ещё не поздно чайку предложить? — Думаю, — заговорщицки усмехнулся Венти и проворно подхватил с пояса Глаз Бога, который действительно в один миг обернулся луком, — мы должны их немного развлечь! — Чего? Откуда этот хитрожопый малец вынул стрелу, я так и не поняла, но на раз-два Венти натянул светящуюся тетиву и пустил в сторону лестницы… даже уже не стрелу — флуоресцентную бирюзовую дугу. Та змеёй шмыгнула к выбежавшим охранникам, вспыхнула, и на лестнице завихрился поток мерцающего воздуха, подхвативший охрану ряженных. Со стонами они взмыли в воздух… где и зависли, барахтаясь в невидимых потоках. — Весело, правда? — довольный собой, хихикнул бард. — Охренеть, карусель… — Твоя работа? — спросил Дилюк, глянув на меня не то одобрительно, не то недоверчиво. — Его, — я тут же перевела стрелки и без зазрения совести ткнула в Венти пальцем. — Решили продемонстрировать гостям из Снежной национальную забаву — «Мондштадтские Горки». — Работать она будет не вечно, так что поспешим, — предупредил бард и, играючи перемахнув через перила, оказался на лестнице. — Вопрос, куда… — протянула Джинн, внимательно осматривая все три возможные выхода из зала. Дилюку гадать было несподручно, и рыжий решил воспользоваться старыми-добрыми мафиозным методом: он выхватил из «карусели» одного охранника и швырнул на пол к нашим ногам. Парень и без того был уже весь зелёный и перепуганный, а огроменный меч у горла не прибавил дорогому гостю спокойствия. — Отпустите меня! — хрипло прокричал он, силясь схватиться за ходивший ходуном перед его глазами пол. — Мы пришли за Небесной Лирой, — поставленным бандитским голосом сказал Дилюк. — Отвечай, где она. — Я ничего не знаю… — закашлял фатуи, но меч надавил на его горло сильнее. — Где-то в руинах, там, наверху… Дилюк убрал меч, и парень поспешил отползти. Встать и побежать он, однако, не смог, всё ещё плохо координируя действия после «карусели». Мда, остальным будет очень плохо, когда она остановится, и мондштадтское развлечение гости запомнят надолго… — Не будем тратить времени! — скомандовала Джинн. — Это их рядовые солдаты, едва ли они что-то знают. Мы с готовностью кивнули и кинулись наверх по центральной лестнице. — У вас ничего не выйдет! — крикнул отпущенный ряженный нам вслед. — Одиннадцать предвестников фатуи уже в Мондштадте! Синьора подвесит вас к потолку и будет пытать! Он продолжал угрожать, так нагло и претенциозно, что даже я, невзирая на проснувшийся пацифизм, пожалела, что мы в довесок к традиционным мондштадтским развлечениям не добавили моё коронное угощение: «яйца всмятку». Впрочем, восполнить упущенное было уже поздно: мы как раз поднялись в следующий зал. — Синьора, какое странное имя, — вслух протянула Паймон. — Больше похоже на звание, — я пожала плечами. — Ну там, как «госпожа» или «мэм»… — Номер восемь из Предвестников фатуи, — внезапно ответил Дилюк. — Предвестники в ответе за всю мерзость, которую творят фатуи в Тейвате. — Ну да, а мы всего лишь безобидные парламентёры, — хмыкнула я, — и радушные хозяева. Иронично подтверждая мои слова, за нашими спинами послышались стоны и глухие удары падающих на пол тел.* * *
Коридор второго этажа был пыльным, забитым каким-то хламом и освещен подобием флуоресцентной плесени на обшарпанных стенах. Рассмотреть что-то больше было трудно, потому как мы бежали, силясь успеть до того, как охрана очнётся после покатушек и поднимет на уши всё подземелье. Преодолев ещё пару пролётов, Дилюк с ноги открыл с виду запертую дверь. За ней оказался небольшой зал с какой-то старинной мебелью: нескольких сдвинутых вдоль стены столов, пары грязных скамей и сложенных один на другой ящиков в самом углу. На стенах горело всего четыре неярких факела, но этого было достаточно, чтобы различить на дальнем столе в тусклом голубом свечении Небесную Лиру, с виду целую и невредимую… Скучающие в зале фатуи на секунду опешили, но потом тут же вскочили со своих мест. Их было всего трое: два неприятных типа в масках и чёрных камзолах с меховой оторочкой и девица в лиловом балахоне. — О, у нас гости… — сказала колдунья противным писклявым голосом. — Это она! — крикнула я тоном детсадовской ябеды. — Это она украла Лиру из собора. — Как же нам будет весело… — хихикнула эта мерзкая барышня и подняла фонарь, вокруг которого замерцали лиловые вспышки. Два парня почти синхронно выхватили ножи и, словно цирковые жонглёры, пустили их вокруг себя в безумный смертельный пляс. Судя по всему, сейчас для нас уже была готова симметричная ответочка — традиционное развлечение севера «догони меня, топор». Джинн с Дилюком только коротко переглянулись и тут же напали, причём заметно отработано и слаженно, сбив всех троих с ног мощной элементальной атакой и отсыпав сверху уже сталью. Комната в миг наполнилась противным электрическим потрескиванием, вспышками и искрами, разносимыми стремительными воздушными потоками. — Вам помочь?.. Или не мешать? — промямлила я. Такую мясорубку, признаться, я видела впервые, и на привычную мне драку она была похожа, как хиличурлы на пасторов Барбатоса. Мне стало как-то не по себе. Я попыталась взять себя в руки и вспомнить какую-нибудь успокаивающую мантру. Что-то вроде «ом-мани-падме-пошло-оно-всё», назойливо вертелось в голове, но, к несчастью, моей атеистической семье до принятия дзена было как до Тибета раком, и я лишь больше занервничала. — Хватайте лиру и бегите! — скомандовал Дилюк, отправляя одного фатуи в полёт ударом ноги с разворота. Отброшенный нож противника со свистом рассёк воздух и, всё ещё полыхая, вонзился в стену между мной и Венти. Паймон взвизгнула, а я отправила по адресу местного боженьки и его балалайки сложное, заковыристое ругательство. — За мной! — скомандовал Венти и, создав под ногами восходящий воздушный поток, перемахнул на нём на сваленные вдоль стены столы. — Просто бегу и волосы назад… — протянула я, оценивая перспективу продираться на другой конец залы через всю эту светомузыку. Секунду подумав, я решила не нарушать традицию идти в обход и нырнула под стол. Но как сразу выяснилось, лезть в анналы заброшенных руин в белом платье оказалось моей самой дурацкой идеей за последние пять лет. Впрочем, как бы сразу заметила мама: «Порядочная свинья везде грязь найдёт», и да — я мастерски нашла самое грязное место в самом глухом мондшдатском захолустье. Непрерывно чихая от скопившейся пыли, я упорно пробиралась вперёд. Толком, что творилось наверху, я не видела, но звуки не сулили ничего хорошего. Я слышала, как звенит сталь, как шипит пламя, потрескивают электрические разряды, как Венти кузнечиком скачет по крышкам столов, уворачиваясь от шальных ударов лиловых молний. Когда на столы прилетело что-то увесистое, я вздрогнула, дёрнулась и больно ударилась макушкой. Боясь, что грёбаный антиквариат рухнет прямо на меня, я ретировалась на поверхность. Оказалось, пока я гордо проползала обходным путём, диспозиция боя существенно поменялась. Один из жонглёров тесаками теснил Джинн к углу, и Венти помогал ей отбиться, стреляя из лука, правда, чаще невпопад. Ещё один фатуи «отдыхал» у противоположной стены, а Дилюк пытался попасть в мельтешащую туда-сюда девицу в лиловом. — Настырный огненный мальчик, — хихикнула колдунья, когда рыжий сделал ложный выпад вперёд, но в последнюю секунду резко крутанул меч и ударил себе за спину, где материализовавшаяся девица едва не словила по лбу огненной шашкой, — тебе понравится это! Колдунья скастанула нечто особо противное, и тут же по полу разлились лиловые лужи, в центры которых били яркие фиолетовые молнии. К своей великой гордости, я даже не взвизгнула, но очень резво вскочила на стол, из-под которого только что вылезла. Чёртова барбатосская лира была от меня в каких-то трёх метрах. Увернувшись от летящего в мою сторону столпа искр, я взяла небольшой разгон и, изображая полёт шмеля, сиганула через лиловую лужу прямо к лире. — Ай-ай-ай, не так быстро, — девка с фонарём хищно улыбнулась и махнула этой колдовской приблудой в мою сторону. Вокруг меня заискрили яркие вспышки, которые через секунду превратились… в мух. Точнее, в какую-то хрень, которую я назвала мухами за здоровенные глаза и тошнотворное жужжание, потому что размером твари были с упитанных чихуахуа. Одна из них плюнула в меня сгустком фиолетовых искр. — Ай, ты ж, су… — выругалась я и согнулась пополам: эта гадина билась током. От второго плевка я увернулась и по старой доброй традиции отвязала меч вместе с ремнём, чтобы схватить его за кожаные ножны на манер биты. — А ну пшли отсюда, собаки! — крикнула я, предупредительно махнув мечом и даже зацепив одной мухе по башке. В ответ в меня полетели ещё три плевка, но на сей раз я подготовилась и успела дотянуться до заветных кнопок на мышке, и мухи отлетели к стене. Больше не изображая тормоз, я развернулась и, в два прыжка оказавшись возле лиры, схватила её. Но ничего не произошло. Ни надписи «миссия выполнена», ни победных фанфар — вообще ничего. Бой вокруг по-прежнему кипел, по комнате до потолка вздымались искры, раздавались оглушительный лязг стали и потрескивание электричества. Радоваться было рано… если вообще применимо в данной ситуации. Я уже присматривалась к столам, чтобы протиснуться к выходу проверенным путём, но аккурат туда мощным анемо-ударом Джинн запустила одного из фатуи — так смачно, что он проломил столешницу. Не сбавляя ритма битвы, магистр Ордо Фавониус выскочила на середину зала. — Люмин, осторожно! — крикнула она, делая круговой взмах мечом. Я резко посмотрела по сторонам, но так и не поняла, к чему относилось это «осторожно!». На полу залы зажёгся бирюзовый символ. В левой руке Джинн сконцентрировала энергию анемо, которой подхватила девицу с фонарём, собираясь отправить её в длительный полет. И отправила бы, далеко и метко, если бы на её «осторожно» я успела свинтить с траектории. Но я запоздало сообразила, что за маневр готовится, и замерла на месте, обхватив лиру обеими руками. Джинн пришлось резко изменить направление атаки: воздушный столп в итоге только зацепил колдунью, сбил её с ног, пролетел мимо и взорвался у потолка. Но мощности хватило, чтобы остатками заряда меня закружило в воздухе и пустило в полёт к стене, грозя оставить обо мне в Тейвате мокрое место и светлую память быстрее, чем я успею выкрикнуть прощальное «Бля!». Но за секунду до моей встречи со стеной другой поток перехватил меня в полуметре от неё и швырнул в противоположную сторону. Зависнув под потолком, я увидела, что держащим меня потоком управляет Венти, и мне сделалось ещё хуже. — Я говорил, что не позволю местным ветрам тебе навредить! — играючи заметил бард, но обеспечивать мне приземление не спешил, потому что колдунья, воспользовавшись ситуацией, контратаковала, и пол снова застелили электро-лужи. Впрочем, в моём подвешенном состоянии лужи волновали меня уже не так сильно, как чёртова юбка, которая опять грозила оказаться у меня на ушах. — Опусти меня вниз! — болтаясь между потолком и полом, я кое-как сжала юбку коленками. — Сейчас же! Но своим выкриком я только привлекла к себе ненужное внимание противников. — Лира у неё! — крикнула колдунья, и распластанный на проломленном столе фатуи мигом извернулся, выхватил тесак и метнул его, целясь то ли в Небесную Лиру (чтоб не досталась никому), то ли мне в лоб, не испытывая при этом никаких угрызений совести. Венти взмахом руки усилил анемо поток, и меня как пинком (и кто-то ещё строит из себя джентельмена!) отшвырнуло с траектории полёта ножа. Я зажала лиру под мышкой и что было сил держала проклятую юбку, даже не зная, от чего мне будет больше стыдно: засветить на важнейших дипломатически переговорах бельём… или засветить обычным и несимпатичным бельём. Надо было плюнуть на принципы и купить такой же комплект, как у Лизы. Проблем бы сейчас было меньше ровно на одну. Впрочем, юбка довольно скоро перестала меня волновать, потому что с другой стороны на меня уже нёсся новый призванный рой мух, от которого отбиваться у меня теперь было нечем… разве что этой самой Небесной Лирой! Я зажмурилась, но Венти выждал, когда твари приблизятся, и ловко подкинул меня сначала вверх, уводя от электрических плевков, а затем резко в другую сторону. — Прекрати мною швыряться! — крикнула я, когда от таких фигур высшего пилотажа меня стало знатно подташнивать. — Я тебя спасаю! — Лучше иди нахер! — Не волнуйся, твоё приземление будет мягким, обещаю! Новый рывок в сторону не дал мне сказать, где я вижу такого героя как он. Мухи вновь плюнули электричеством мимо, но это стоило мне мёртвой петли где-то под потолком. — Опусти меня! — крикнула я, удерживая юбку из последних сил. Хоть Джинн с Дилюком существенно отвлекали колдунью, атакуя её вдвоём, мух как будто бы стало больше. Венти швырнул меня через весь зал, в свою сторону, но мухи кинулись мне наперерез. Провернуть очередной ловкий манёвр у барда не удалось, и мы с мухами встретились где-то над его головой. Меня больно ударило током, и от спазма я разжала руки. — @#%&! — должна была громко выругаться я, но не успела. Когда я почувствовала, как священная реликвия скользит вниз, у меня была секунда, чтобы решить, что мне в панике хватать: треклятую лиру, или же чёртову юбку. Муки моего выбора разрешила Паймон. В один миг бот поднырнула вниз и выхватила лиру как раз из-под носа мерзких тварей. Оскорблённые мухи вмиг потеряли ко мне всякий интерес и кинулись за ней. В более подходящих условиях можно было бы порассуждать, что придало бы Паймон больше скорости: дополнительная порция ужина или его полное отсутствие на протяжение последней недели, но оставалось только иметь дело с фактом: по прямой удрать бот от мух не могла. Паймон вылетела на середину залы, отчаянно ища, куда бы сныкаться. Надо сказать, что в полупустом и полуразваленном зале заброшенных руин насчитывалось аж три места, где можно было бы спрятаться. Лично я бы, прикинув все за и против, шмыгнула бы за спину Дилюка. Но, оказавшись на прицеле у роя мух и в самом эпицентре заварушки, Паймон по одной ей понятной логике кинулась к Венти. На выручку Паймон тут же пришла Джинн и перехватила мух, впечатав их в стену анемо-потоком, а самой заклинательнице въехала кулаком по наглому личику. Но бот этого не увидела. С перепугу, не сбавляя скорости, она влетела прямо в барда. Тот закономерно потерял равновесие и контроль над воздушным потоком, который благополучно приказал долго жить. Мой сорванный планер было дёрнулся, но так и не раскрылся… Под протяжный писк Паймон я полетела вниз и упала… аккурат на Венти. Ударилась я знатно, хотя и не смертельно, во всяком случае, для себя. Кое-как приподнявшись на содранных руках, я подняла лицо с груди барда. — Небесная Лира цела? — спросил он, сдавленно кашляя. — То есть, цела ли я, ты спросить не хочешь? — Я уверен, что ты цела, — уже бодрее ответил Венти. — Я же обещал тебе мягкое приземление! — Это ты свои костлявые телеса что ли мягкими считаешь?! — завелась я. Но запоздало вспомнив, что у нас тут вообще-то переговоры дипломатические не закончены, я перекатилась по полу и встала на нетвёрдые ноги. Впрочем, фатуи больше не мнили себя хозяевами положения и не пытались атаковать, они сбились в кучу в центре залы, и заняли оборонительные стойки. — Не думайте, что вы выиграли, мондштадтцы, — выплюнул один из них. — Вы не справитесь с Предвестниками! — Скоро и вы, и ваш город, и ваш Архонт падёте! — поддержал его второй. — Для побеждённых вы слишком много болтаете, трусы! — гордо выкрикнула Паймон, паря над всеми и победоносно держа Небесную Лиру. Однако, препирательства были всего-навсего отвлекающим манёвром. Пока нам заговаривали зубы, колдунья подняла разбитый фонарь, скастовала заклинание, и все трое исчезли во вспышке лиловой молнии.