Luminus

Новообъединённая тейватская Коза Ностра в составе трёх рыл: кислого Дилюковского, зелёного Паймоновского и моего, не обремененного ничем, кроме печати скорбного скептицизма — кралась сквозь пахучие заросли к очередным руинам. Руины вокруг Мондштадта прочно ассоциировались у меня со стоянкой гаражей — местом, куда как магнитом стягиваются все маргиналы, делинквенты и прочие социально неодобряемые элементы общества. Вот только в Тейвате курящие школьники, бомжи и бухие панки, не привлекая грозного гласа бабок на лавочках, тусуются посреди города, а за гаражами, то есть в руинах, тут кучкуются дипломатические делегации, элитные разведвзводы и высокотехнологичные автоматоны. Впрочем, моя жопа уже усвоила, что опасаться нужно как раз последних — ни хрена не логично, но се ля ви. Тропа, по которой мы наяривали, была дикая, стилизованная под звериную, и резво петляла между здоровых кривых валунов, накиданных дизайнером словно от балды, не напрягаясь. Я пару раз попыталась перехватить греющуюся на валунах ящерицу (подслушала, как мобы на площадке базарили, что из их хвостов можно сварганить какое-то зелье), но пиксельный рептилоид оказался жутко прытким, а играть в догонялки у меня сил не было, я и так скакала на пределе своих возможностей. Дилюку, однако, мои старания казались недостаточными, он шёл впереди, периодически придавая нам с Паймон ускорение недружелюбными взглядами. Да и всем своим хмурым видом он как бы намекал, что для Почётного Рыцаря я не слишком-то сверкаю энтузиазмом, идя на спасение Мондштадта. Как объяснить ему, что ради спасения Мондштадта я, вообще-то, на сто тыщ километров отбуксовала от зоны комфорта, я не придумала, и каждый раз, когда этот мафиози отворачивался, меня надирало состроить ему обидную рожу. Останавливал только здоровенный дрын (по сравнению с которым мой меч — так, зубочистка), висевший у Дилюка за спиной в плотных кожаных ножнах. Таким тесаком можно было бы располовинить меня одним ленивым взмахом, я и послать не успею напоследок. Между тем дорога пошла вверх, уткнувшись в выступ скалы, преодолеть который, по садистической задумке дизайнера, предполагалось в строго вертикальном положении. Я уже раскатала губу на привальчик перед таким отчаянным рывком и с неудовольствием наблюдала, как Дилюк, не меняя скорости, ловко подпрыгнул, ухватился за самый верх выступа и одним рывком оказался наверху. Паймон, тоже молча, хлопнув крылышками, поднялась следом. Я мысленно пожелала им чего-нибудь плохого. Край выступа выгибался в кривой зловредной улыбке и был выше меня почти на голову. Я подпрыгнула и что было сил вцепилась руками в шершавый камень и выбивающиеся из него редкие травинки. Слабые плечи отказались делать рывок и подтягивать отяжелевшую пятую точку, поэтому пришлось перебирать сапогами по откосу скалы, чтобы вскарабкаться наверх. — Блять, пиздец какой, — выдохнула я, цепляясь руками (и чуть ли не зубами!) за траву и животом заползая на край. — Что такое? Я подняла голову и увидела, что Паймон и Дилюк не дали дёру вперёд, а с любопытством наблюдали за моим триумфальным восхождением на местный Эверест. — Ничего… — ответила я сквозь стиснутые зубы и, наконец закинув ноги на выступ, вползла на скалу полностью. — Просто пользуюсь моментом, чтоб вознести молитву моему боженьке перед грядущей битвой. Дилюк в ответ лишь цокнул языком, чем явственно оскорбил мои религиозные чувства. — Эй, не могу же я вступить в битву с Бездной без божественного благословения! — И что говорит тебе твой бог? — спросил Дилюк с усмешкой. Я встала, отряхнулась и посмотрела на небо, где проплывающее по лазурному своду курчавое облачко напомнило мне кукиш. Разочаровавшись в божественном провидении, я мысленно послала его в то же место. — В битве с Бездной не особо надейся на покровительство богов, — сказал мафиози, видимо, аналогичным образом истолковав божественное знамение. — А ты на что надеешься? — На свой меч, — коротко ответил Дилюк и снова устремился вперед. О божечки, вы это слышали? Официально объявляю Дилюка Королём Тейватского пафоса! — Может, ещё на честь и отвагу? — настала моя очередь вредно хмыкнуть. — Да тебе прямая дорога в рыцари без страха и упрёка! Обернувшись через плечо, Дилюк зыркнул на меня так выразительно, что захотелось тут же скрутить за спиной фигу от сглаза. Летевшая рядом Паймон незаметно покрутила пальцем у виска. Ладно, ладно, поняла, что мне лучше заткнуться и не упоминать при Дилюке слово «рыцарь» ни в хорошем значении, ни в плохом. Надо сказать, что такие, как Дилюк, всегда давались мне с трудом. Из-за своей прямолинейности он был обманчиво прост. С одной стороны, его мысли никогда на моей памяти не расходились со словами и действиями, а с другой — хрен да с два поймёшь, что он там себе думает за показной невозмутимостью и циничным тоном! Эмпатия у меня в принципе была развита не так уж и плохо, но перед каменным таблом Дилюка она с позором капитулировала. С его рожей можно было с равной долей вероятности думать и о погодке, и о спасении мира, и о том, как и на сколько опрокинуть конкурентов, как открутить башку врагу и где закопать труп. В общем, для составления правдоподобного психологического портрета о Дилюке я и правда знала слишком мало. Додумывала, конечно, много, но всё оно не вязалось с реальной картиной. Для простоты можно было бы, наверное, списать на случайность тот факт, что Дилюк меня спас, вызвался помочь добыть инфу — в общем, не обольщаться и продолжать считать его беспринципным мафиози и держаться подальше. Вот только лёгких путей в общении с парнями я никогда не искала… Дорога неумолимо ползла всё выше и выше, и вскоре по редкому пихтовому лесу мы подошли к внушительному обрыву, живописному настолько, что так и хотелось со всей почтительностью к природе плюнуть вниз. Паймон зависла у меня над плечом, смачно причмокивая раздобытой где-то оранжевой грушей. Вместо того, чтобы поучить её манерам, я молча порадовалась: раз она снова хомячит, значит точно идёт на поправку. Дилюк встал почти на самый край, прищурившись, высматривая дорогу, петлявшую внизу. Я посмотрела наверх, заметив, что кружившая над скалой упитанная птица сейчас явно снижалась. Я уже подумала, что птица может охотиться на Паймон, но, спикировав, она не напала, а, громко хлопая крыльями, приземлилась на протянутую Дилюком руку. Что это за птица, я не поняла — то ли орёл, то ли сокол, без гугла я едва ли отличу их обоих от голубя. Дилюк осторожно провёл пальцами по голове пернатого друга и — мне что, показалось? — даже улыбнулся, думая о своём, как пить дать, сугубо мафиозном. Пользуясь моментом, я украдкой разглядывала его лицо, довольно миловидное — даже перманентно сложные щи и тяжелый взгляд его не портили, а наоборот, придавали свой шарм, создавали амплуа кого-то надёжного, сильного и уверенного. Заметив мой пристальный взгляд, Дилюк снова сделался мрачным и недружелюбным. — Что? — Ничего! В смысле… Эм… Можно птичку погладить? — болтнула я первое, что пришло в голову, отчаянно создавая видимость, что таращилась я всё это время исключительно на пернатого. Я была уверена, что меня просто пошлют с моими просьбами, но Дилюк внезапно повернулся боком, протягивая руку, где сидела птица. — Какая прелесть, — с вымученной улыбкой проговорила я, потому что пернатая зараза в ту же секунду повернула ко мне недружелюбную (под стать хозяину!) морду и предупреждающе клацнула клювом. Я поняла намёк и спрятала за спину потянувшиеся было грабли. — Ух ты, какой хорошенький! — в отличие от меня, не ведающая страха Паймон выпорхнула из-за спины Дилюка и потрепала птичку по пёрышкам. Я тут же осмелела и присоединилась. Видя, что хозяин не спешит наказывать нахалов, потянувших к нему загребущие лапы, пернатый гаркнул что-то явно непристойное и взмыл ввысь. — Мы почти на месте, — негромко сказал Дилюк, рукой указывая в том направлении, куда полетела его птица. — Будьте начеку.

* * *

В руинах было темно, холодно… и подозрительно тихо. Ни патруля, ни ловушки, ни какой-либо другой охранной хренотени разведчики Бездны на входе не навертели. Это могло значить ровно две вещи: либо они не шибко умные… либо пипец сильные и не считают, что им стоит бояться кого-то вроде нашей мафиозной шайки-лейки. Я молила боженек склонить весы к первому варианту. Был ещё, конечно, шансик, что внутри никого нет, но до омерзения слабый: подпольная разведывательная сеть Дилюка была надёжна и исправна, как допотопная Нокиа. Спасительный свет, тянувшийся от едва прикрытого ветками входа, тускнел с каждым шагом, и неприветливая темень заглатывала нас, как хищная зверюга. Под ногами что-то неприятно хрустело и чавкало. Я с содроганием жмурилась, заставляя себя продвигаться вперёд в такт удаляющимся шагам Дилюка, и не думать, по чему я именно иду. Дай боженька, что это всего лишь остатки хиличурлских обедов, которые им лень было тащить до ближайшей помойки. Когда тонкие нити последних лучей света исчезли, мне в лицо ударило слабой волной воздуха, а затем что-то увесистое вцепилось в висевший за спиной планер и прижалось к боку. За секунду до того, как разразиться ни разу не геройским визгом, я поняла, что это всего лишь Паймон. — Мать же ж твою перемать! — шёпотом ругнулась я и тряхнула рукой, надеясь в отместку скинуть компаньона в лужу, но вцепилась она в меня намертво. — Ты либо голос подавай, либо не смей больше лапать за всякое! Особенно в такой темноте! — Паймон страшно, — шепнула бот. Ц, мне, можно подумать, легко и непринуждённо! Чуть было не пустила по звизде наш гоп-стоп план с самого начала! Через несколько шагов глаза немного привыкли к темноте, и она перестала казаться такой уж кромешной. Тоннель ушёл вправо, чуть расширился и уже больше стал напоминать окрестные мондштадтские руины — с остатками обветшавших каменных стен и песчаным полом. В этой части развалин сквозь многочисленные щели в скале, проделанные естественной эрозией, внутрь просачивались редкие солнечные лучи. Я даже стала различать силуэт идущего впереди Дилюка. Впрочем, это не помогло мне не впечататься в его спину, когда он резко дал по тормозам. — Они в следующем гроте, — едва слышно сказал он. Я замерла, прислушалась и уловила в шёпоте гуляющих в развалинах сквозняков нечленораздельное бормотание хиличурлов. А потом заметила на стене впереди алые отблески на серых камнях — где-то там горел костёр. — Руины ветхие, но бой выдержат, — сказал Дилюк. — Если у них будет численное превосходство, можешь использовать свои силы на полную. Я еле подавила нервный смешок. Мои силы, ёпта… Ну да, у меня же огромный потенциал! При встрече с превосходящими силами врага я могу в панике бегать туда-сюда. Могу нахер послать. Что там я ещё в бою мастерски делаю? А, за чужие спины прячусь! — Не волнуйся, я в полной боевой готовности, — заверила я, прикидывая, в какой ротации я буду применять свои абилки. Путь в соседний грот нам преградила упавшая деревянная балка. Дилюк развернулся ко мне и Паймон. — Отсюда — ни звука больше, — сказал он, прикладывая палец к губам. Бот тоже повернулась ко мне, повторив его жест, призывающий к тотальной тишине. Праведное возмущение так и застряло у меня в груди: да я ж молчала как рыба об лёд! Или для такой тайной операции я слишком громко думаю, а маги Бездны улавливают электро-импульсы бурной мыслительной деятельности? Если так, то из этих импульсов они непременно узнают о себе очень много нового и интересного! Дилюк тем временем аки ниндзя слился с темнотой, совершенно бесшумно перемахнул через балку и скрылся от света костра в тени стены. Мысленно (хоть и назло ему нарочито громко) я выругалась и пошла повторять манёвр, правда с другой стороны, пролезая под рухнувшей балкой на животе. Поведение Дилюка не добавляло мне оптимизма — когда мы шли на переговоры с Фатуи, он открывал двери ногой и чувствовал себя как дома… а с Бездной мы выделываем очень хреновый косплей на крадущегося тигра и затаившегося дракона! Отплевываясь от слоя вековой пыли, я проползла до неосвещённой стены грота и осторожно высунулась за угол. Мои опасения (ну, увидеть там легион нежити, марширующий под громогласные: «зиг хайль майн фюрер») не оправдались. У костра в центре грота тусовались всего пятеро хиличурлов и ещё одна лопоухая тварь, но без щита-шара. Я резко уверовала в наши силы. — Займись хиличурлами, — тихо сказал Дилюк, извлекая из ножен меч. — Мага Бездны я беру на себя. Облагодетельствовал, нечего сказать! Выставил одну к пяти, и как будто так и надо. Гений кадровой политики, чтоб его! Чувство несправедливости требовало многозначительно выразиться в адрес Дилюка, но мафиози уже выскользнул из укрытия и, почти неслышно ступая по песку, двинулся в стан ничего не подозревавшего неприятеля. — Ты же помнишь свою роль, — шепнула я Паймон. — У Паймон есть своя роль в битве? — воодушевленным шёпотом спросила бот. — Да, — рявкнула я. — Сидеть здесь тихо! Я выскочила из укрытия с первым звоном стали, ударившим по ушам, словно колокол. Ну, понеслась косая в баню! Маг Бездны уже накинул свой чудо-бабл и резво махал посохом, создавая вокруг себя крутящиеся ледяные шипы. Хиличурлы, несмотря на то, что казались не обременёнными высоким интеллектом, держались за магом и не лезли в лобовую. Зато нещадно палили в нас из арбалетов. Болты, правда, тейватские гоблины слепили из говна и палок, убить такая хрень не могла, но вот оставить смачный синяк — вполне. Дилюк подловил момент, отбил мечом ледяной шип и прорвал оборону мага, стремительно атаковав его. От громкого удара шар-щит пошёл мелкими трещинами. Я же отскочила назад для манёвра, стиснула мышку и… как всегда сотворила хрень. Точнее, у меня был мега-коварный план: направить поток анемо в землю, чтобы напустить на хиличурлов завесу из песка и пыли, заблокировать им обзор и исподтишка побить. И только когда клуб взбитой земли поднялся в воздух, я поняла, что враги-то в масках… А я — идиотка! Пришлось самой зажмуриться, спрятать нос и рот под ворот рубашки, ну и в лучших традициях махать нерасчехлённым мечом во все стороны в надежде попасть хоть в кого-нибудь. Длилось это недолго. Едва осела поднятая пыль, руины озарила яркая вспышка пламени. Испугавшись то ли огня, то ли освещённой им моей страшной рожи с занесенным для удара мечом, хиличурлы отпрянули и стремительно ретировались куда-то в недра руин. Догонять отступающего врага команды не последовало. Со скрежетом, словно пенопластом провели по стеклу, меч Дилюка снова царапнул по щиту мага, и на этот раз, уже покрытый тонкой сетью трещин, бабл лопнул. Маг Бездны упал на камни, и в ту же секунду Дилюк прижал его сапогом к земле и приставил к шее лезвие тесака. Я замерла на месте… Несколько секунд, пока сердце неистово колотилось у меня в ушах, ничего не происходило. Потом Дилюк заговорил… И, видимо, у меня полетел транслятор, потому что я не разобрала ни слова, только отдельные звуки, похожие на приглушенное шипение кобры. Маг сдавленно прошипел что-то в ответ. — Что он сказал? — спросила я больше чтобы проверить, работает ли встроенный переводчик. Дилюк не ответил. Языки пламени взвились на лезвии меча и поползли к пленённому магу. Тот истошно завопил. — Полегче с ним! — ахнула я, смотря, как пленник корчится от боли. Я прекрасно понимала, что он — подлая вражина, но жечь огнём заживо было слишком! — Он не признаётся, — не меняясь в лице, сказал Дилюк, и языки пламени на его мече разрослись. Маг запищал что-то срывающимся голосом. — С него хватит! — забыв про инстинкт самосохранения, я вцепилась Дилюку в руку. От жёсткого чувства чего-то вопиюще неправильного меня внутри всю колотило. Да, я сама не мать и не Тереза, но одно дело бить морды в бою, а другое — инквизиторскими методами мучать безоружную зверюгу. — Твоя жалость неуместна, — ответил Дилюк, резко дёргая плечом. — Бездна бы тебя не пощадила. — На то она и Бездна! — взвилась я. — Но мы-то нет… Что дурного в том, чтобы сохранять благородное табло, даже с последней тварью? Дилюк вырвал руку из моей хватки и снова обратился к магу на шипящем языке, который отказывался переводиться мне на человеческий. Скорчившись перед наступающим пламенем, пленник что-то тихо забормотал. Я уже понадеялась, что всё сейчас закончится, но мага снова объял огонь. — Эй! Он же раскололся! — воскликнула я даже громче, чем терзаемый враг. — Их разведка уже выведала всю диспозицию мондштадтских гарнизонов и передала её своим! — зло рыкнул на меня Дилюк. — Так раз мы всё равно пролюбили план-перехват, то прекрати эту экзекуцию! Пламя стихло. Несколько оглушительных секунд тишину разрезали только болезненные поскуливания нашего пленника. Дилюк смотрел на меня, не мигая. Жёстко. Испытывающе… Мне вдруг сделалось дурно и… жутко. Внутри словно зашевелилось что-то холодное и скользкое, но, преодолевая предательскую дрожь в коленях, я сумела выдержать удушающую волну его хмурого взгляда. — Какой ты воин, раз боишься жестокости? — Уравновешенный? — риторически спросила я, пятясь назад. — Адекватный? — Не поверю, что в твоём мире с врагами церемонятся! — В моём прогрессивном мире врагов арестовывают, судят и карают только если вина доказана! — Это Бездна! — пренебрежительно фыркнул Дилюк. — Что тут доказывать? — Но это не повод чинить самосуд! Всё происходящее было неправильно и несправедливо, и… запуталось окончательно: вчера Дилюк меня спас и предложил помощь, а сегодня, не моргнув глазом, готов перешагнуть через всё и вся, лишь бы поквитаться с Бездной. И что теперь прикажете считать его настоящим лицом? Пока мы спорили за гуманизм и права человека, маг Бездны тихонечко перевернулся на живот и отполз в сторонку. Я заметила манёвр только когда он вскочил и, омерзительно захохотав, снова пустил вокруг себя ледяные шипы. Резко и болезненно Дилюк выбил землю у меня из-под ног. Я повалилась на бок и сильно ударилась — чудом искры из глаз не посыпались, а ещё и щёку прикусила. Если я позорно застонала, то звук растворился в поднявшемся свисте закружившихся в руинах льдинок. Дилюк рванул в сторону, но ледяной шип распорол рукав его камзола и ударил то ли в грудь, то ли в лицо. Он склонился, удержав равновесие воткнутым в землю мечом, и сдавленно рыкнул. Я беззвучно вскрикнула, а Паймон рванула к раненному мафиози из укрытия. Но в следующую секунду Дилюк распрямился, и из повреждений у него оказалась только царапина на щеке, хотя и сильная. Он ударил мечом, посылая удушающую волну пламени на врага, но маг проворно отскочил в сторону, посохом кастуя новую волну шипов, которые не давали Дилюку приблизиться на расстояние удара. У меня словно набат трезвонил в ушах. Кое-как, превозмогая дрожь в теле, я перекатилась на живот и встала, сплёвывая кровь из прикушенной щеки. На адреналине я мечом, как битой, отфутболила полетевший в меня ледяной шип. От другого успела только закрыться рукой, со всей мочи надавив на кнопки мышки. Вырвавшийся поток анемо развернул льдину в обратную сторону. Маг Бездны выронил посох, не выдержав напора собственной магии, перекастованной против него, а в следующую секунду пламя Дилюка — мощное, словно лавина, — рассекло пещеру и накрыло противника с головой. Маг метнулся в сторону, но его это не спасло, и усилившееся завывание анемо поглотило его предсмертный крик. Вместе с огромной огненной птицей остатки вражины унесло в обрыв. В воцарившейся тишине Паймон сдавленно пискнула. Мне стоило сотни нервных клеток, чтобы удержать хоть сколько-нибудь собранную мину и не проронить ни звука. Ещё сотни нервов мне стоило сохранить вертикальное положение, не упасть на колени, не закричать от терзавшего грудь жутковатого ощущения. Пересилив себя, я повернулась к Дилюку. Он смотрел на меня, как на врага. — Вот ответ Бездны, — сказал он, и его взгляд словно потемнел. — Твоё милосердие они считают слабостью! — Потому что мы пришли сюда не на очередные дипломатические переговоры, — ответила я, сжимая кулаки, — не чтобы выяснить их планы, не чтобы прогнать со своей территории, — меня не покидало чувство, словно я извалялась в какой-то грязи и теперь не отмоюсь. — Мы пришли, чтобы истребить всё живое, что встретим в этих руинах, и магу было понятно, что живым он отсюда не выйдет… — Оправдываешь Бездну?! — Дилюк резко шагнул в мою сторону, а его меч всё ещё пылал огнем. — Нет… — я посмотрела на обрыв, прикидывая, где хочу оказаться: на его беспросветном дне или вот здесь перед Дилюком, которому из-за попытки внести кусочек общечеловеческой демократии в тейватские реалии нещадно рвало башню. — Но… если мы в этой войне хорошие, то почему поступили, как сволочи? — Потому что это война, — холодно ответил Дилюк. — Определись, ты сражаешься с Орденом Бездны… или нет? Я прекрасно услышала, что за этим «или» для него стояло многое. Слишком многое. — Да, я сражаюсь с Орденом Бездны, так вышло… Но только потому, что хочу помочь рыцарям отстоять Мондштадт и спасти придурка-брата! А не просто потому, что мне это нравится и я хочу их уничтожить! — поняв, что терять мне уже нечего, я нещадно гнула своё. — Мне это тоже не нравится, — хмуро ответил Дилюк, хотя, к моему великому облегчению, дрын всё-таки потушил. — Но это война. Приходится действовать их методами. — Копировать врагов — не выход! Надо быть… не знаю, выше этого! — Приспешники Бездны получают то, что сеют сами! — А если они в один момент тебе жопы голые покажут? Что, опустишься до их уровня? — да, прозвучало не шибко убедительно, но у мамы, когда она объясняла нам с Юрой особенности стратегических войн в песочнице с дворовой шпаной, действовало безотказно. — Нерешительность и бесхребетность — самая отличительная черта рыцарей, — Дилюк презрительно хмыкнул и покачал головой, давая понять, что моё тактическое мышление за двадцать лет жизни так и не вышло за бордюр коробки с песком. — Даже самых почётных. — Хорошо, — я сжала губы и кивнула. — Я нерешительная, я бесхребетная, я рыцарь. А ты говоришь на языке Бездны, знаешь их повадки и действуешь их методами! Кем тогда считать тебя? Едва глянув на Дилюка, я была уверена, что вот теперь мне точно прилетит по шапке и вечер я рискую закончить в компании хиличурлов на дне ямы… Но нет… Что-то в нём словно дрогнуло. — Я это я, — тихо сказал он, хмуро сощурившись. — Это точно всё ещё я. Мои аргументы кончились, как и моральные силы. Впрочем, продолжать разговор дальше без диплома психолога не было смысла. — Пойдёмте отсюда, — пискнула Паймон, дёрнув меня за рукав. Чью-то сторону она тактически не приняла.

* * *

Из руин мы вышли в траурном молчании. Оно же сопровождало нас, пока мы тащились обратно по горной тропе. Закат вместо того, чтобы радовать глаз, навевал какое-то сюрреалистическое уныние. Выражения рыл нашего отряда не сильно поменялись, разве что моё приобрело вид непрошибаемой уверенности в своей правоте. Да, повела я себя не шибко логично, начав пилить Дилюку его запрограммированный мозг и учить, как общаться с подлыми вражинами, но зато я чувствовала себя невъипенно правой, как герой эпичного сёнена, который в самом разгаре битвы задвигает монологи за добро и тотальный гуманизм. Впрочем, мысль, что я просто съехала колпаком на анимешной почве, червячком подъедала меня на задворках сознания. Вот ведь додумалась: требовать от компьютерных мобов соблюдения конвенции о правах человека! Ещё немного, и я напрочь забуду, что это обычные мобы, и буду принимать их за настоящих людей. Хотя кого я обманываю, я уже это делаю… Очередная попытка рефлексии не обрадовала, зато путём таких нехитрых рассуждений я закрепила за собой статус тейватского неадеквата, и моя психика снова обрела шаткое равновесие: раз я тут главный неадекват, то могу со спокойной совестью воротить всякую херню. Мне по сюжету положено, и неипёт. Как бы то ни было, с этой минуты я твёрдо решила больше не вписываться ни за что круче обычного гоп-стопа: подойти из-за угла, потолковать по понятиям, набить морды и свалить — будет и кукуха целее и сон крепче. Спиной почувствовав прожигающий взгляд, я зло выдохнула и обернулась, предвкушая очередную стычку на фоне геройских идеалов. — Что? — резко спросила я. Дилюк всем видом выражал, что раздосадован и оскорблён в лучших чувствах борца со злом. Я же продемонстрировала, как мне на это плевать. Переживет, он мужик, в конце концов, а им проще снимать стресс: зашёл в кабак, напился, побуянил, трахнул кого-нибудь, и на следующее утро жизнь прекрасна. Девочкам в этом плане куда сложнее, особенно в виртуалке, где нет ни сериальчиков, ни фанфиков, ни мороженки с пледиком — никаких вообще женских радостей. Дилюк ускорил шаг и через пару мгновений поравнялся со мной. — Я тебя напугал? — спросил он внезапно, чем вызвал заклин мыслительных шестерёнок в моём многострадальном мозгу. Блять, если это сарказм, мне нужна всплывающая подсказка! — Что ты… — кашлянула я. — Мне же каждый день угрожают неадекватные типы, размахивая огненной шашкой. Привыкла. Дилюку, кажется, было не до шуток. Тем более таких дурацких. — Бездна… Никому не делает поблажек и никого не щадит, — сказал он. — Если они передали все сведения своим передовым силам, они подтянутся к Мондштадту завтра. — Тогда нужно предупредить Джинн и Ордо Фавониус! — воскликнула я, забыв про правило не упоминать вы-знаете-что в обществе Дилюка. — Нет, — ответил мафиози, к моему великому удивлению не психанув. — Их лучшие силы выведены магистром Варкой в поход, а остальные отправлены на поиски слёз Двалина. Это и узнали разведчики — гарнизоны Мондштадта почти пусты, — он сделал многозначительную паузу. — Поэтому мы сами разделаемся с Бездной. — Мы? — я поперхнулась вдохом и уронила пачку на пол. — Я помог тебе с алиби, — не шутя, сказал Дилюк. — Мне нужна встречная услуга. Ну всё, пиздец, я повязла в его мафиозных делах! — Боюсь спросить, какая? — Ты отвлечёшь рыцарей. — Отвлеку рыцарей? — откровенно охренела я. — Да в смысле? Зачем? Дилюк не ответил, видимо, давая возможность мне самой постичь эту тайну. Мыслительные шестерёнки в моём мозгу отчаянно крутились, но безрезультатно. — Что происходит? — спросила Паймон, сообразив, что коварные планы тут обсуждают без неё. — Да, собственно, как обычно. — Полный пиздец, — вздохнув, изрекла бот. Я даже не отругала её за сквернословие вперемешку с богохульством, потому что она была права. — Дилюк, тебе не кажется, что это перебор? Дилюк лишь мрачно хмыкнул. Понятно, ему не кажется. Можно было и не спрашивать! Меня же распирало от догадок, одна хуже другой: либо Дилюк не хочет, чтобы Ордо помешали ему творить добро и чинить справедливость, либо он хочет таким образом доказать, что как защитники рыцари полное ничто и не смогут тягаться с монстрами. Но ни одна из этих версий не объясняла его замкнутый характер и непонятную войну, которую он ведёт — один и против всех. Я глубоко вздохнула, набираясь решимости заговорить. — Знаешь… Битва с Бездной, она не только твоя, — осторожно начала я. — Возможно, ты какого-то хрена считаешь, что должен тащить всё в одиночку, но это не так! Его взгляд красноречиво объяснил мне, что в психологе Дилюк не нуждается. — Ты ничего не знаешь. — Спасибо, кэп! — процедила я. — Может, тогда объяснишь? Спина Дилюка в ответ многозначительно промолчала. Знаете, перечисляя чисто девочковые способы снятия стресса, я забыла про самый действенный и самый мощный: истерику. Именно её сейчас рисковал отхватить Дилюк на свою голову. — Да в самом же деле! Я и правда в вашем мире меньше месяца и нихрена не знаю, — я раздосадовано всплеснула руками. — Не буду кривить душой, я подсобирала на тебя инфу, но… это ведь слухи. Я ни разу не думаю, что ты жестокий, мстительный или завистливый… но твоё молчание заставляет делать именно такие выводы! — ноль реакции. — Послушай, если бы ты сам рассказал мне, что произошло между тобой и Ордо Фавониус, почему ты одержим битвой с Бездной, мне было бы проще тебя понять и… — Завтра вечером будьте в таверне, — бросил Дилюк через плечо, обламывая меня в скудных попытках понять его душу. Сука! Просто пень непрошибаемый! — У нас нет денег, — буркнула я. Игра в «пойми сама» мне надоела. Не хочет откровенничать, пусть хотя бы прямо говорит, что ему надо. — Они вам не понадобятся, — в отместку мне немногословно бросил Дилюк и, ускорившись, ушёл вперёд. — Нас угостят забесплатно! — обрадовалась Паймон, по-своему интерпретировав такой двусмысленный ответ. — Больше перед мужиками уши развешивай, — сердито буркнула я, — вместо волос лапша отрастёт. — Господин Дилюк не такой! — вступилась за мафиози Паймон. — Он тебе нравится? Отлично! Если предложит рассчитаться натурой, платишь ты! Я припустила вниз по склону и догнала Дилюка. — И какой у нас план? — спросила я, нарочито выделяя это треклятое «нас». — Я займусь Орденом Бездны, а ты — сделаешь так, чтобы сующий нос не в свои дела Кэйа и его подчиненные не болтались под ногами. Я послала короткое проклятье в адрес Мироздания и уронила лицо на ладонь. Классно… Охренеть просто! Лучше бы сразу спустил меня с обрыва, я бы меньше мучалась… Впереди, наконец-то, показалась винокурня, предвещая долгожданное расставание. Я с тоской посмотрела на уходящую в небольшой лес дорогу в Мондштадт. Если там очередные Фатуи или хиличурлы, сдамся им нахрен без боя! Завтра мне всё равно пизда — как бы я ни выкручивалась, Кэйа меня в два счёта расколет и, если не умордует, то это сделает Дилюк за срыв операции под прикрытием. — Вы не идёте в Мондштадт, господин Дилюк? — кокетливо спросила Паймон, облетев мафиози стороной, чем лишила меня возможности огреть её по голове. — У меня ещё дела, — ответил он, тем самым выиграв национальную тейватсвую олимпиаду по самым коротким ответам. Я глубоко вздохнула и опустилась на торчащий у дороги пенёк. — Всё в порядке? — спросил Дилюк. Я испытующе посмотрела ему в глаза. Если это опять сарказм, то где, бля, моя всплывающая подсказка?! — В полном, — в тон ему ответила я и снова посмотрела на дорогу. — А у вас тут это… телепорта нет поблизости?