***
Серкан сидел в ресторане и уже пятый раз смотрел на часы. Они с Эдой договорились встретиться на полчаса раньше назначенного для переговоров с инвесторами времени. Да, эта девушка снова опаздывала, а Болат снова нервничал из-за нее, превращался в сумасшедшего, боролся с навязчивыми мыслями. Надо, однако, признать, что он ждал ее только 15 минут – для девушек нормально задерживаться на этот небольшой промежуток времени. Когда Эда появилась в зале ресторана, все взгляды, и женские, и мужские, были направлены именно в ее сторону. Конечно, заслуженно. С каждым днем после возвращения своего бывшего возлюбленного она становилась лучше, будто расцветала, находила в себе что-то новое, способное привлечь, заманить, обмануть. Это, конечно, чувствовали все без исключения. Дело не во внешности, не в откровенных нарядах, а в энергии. От нее так и веяло сумасшествием, страстью, женственностью, которые притягивали. Хотя сегодняшний ее наряд, надо признать, тоже был что надо. Черный атласный топ с глубоким декольте и юбка-карандаш длины миди с разрезом до верхней части бедра, лодочки на высоком каблуке – все это придавало ее зрелости, такой необходимой. Речь не идет о старости, возрасте, скорее, об опыте, в котором все мы так нуждаемся. - Господин Серкан, доброе утро! Прошу прощения за опоздание, - она, натянув на лицо широченную улыбку, по-дружески протягивает ему руку. - Ничего, - мужчина недовольным голосом выдавливает из себя короткую фразу, а после сжимает ее тонкую ладонь. – Вы часом не на похороны собрались? - Разве что на Ваши, - девушка отвечает быстро, а потом, немного подумав, продолжает, - ну или Вашей ненаглядной невесты. Они переглядываются, испепеляя друг друга взглядами, и начинают анализировать произошедшее. Он признается себе, что интерес у него вызвал далеко не классический черный цвет одежды, а пышная грудь и длинные, тонкие ноги той, которая ее надела. Особенно раздражают мысли о том, что сейчас инвесторы будут бессовестно, не стесняясь, рассматривать ее тело, фантазировать и желать ее саму. Если б раньше его это волновало только в профессиональном плане, то сейчас все изменилось. Он больше не думал о том, что мысли партнеров будут заняты красивой и эффектной брюнеткой, а не подписанием очень важного договора, и это бесило, очень-очень. Эда же понимает, что ее слова были перебором и решает извиниться. - Прошу прощения за сказанное, - она робко опускает голову. – Это было лишним. - Ничего, садись, - мужчина указывает рукой на место рядом с собой. - Зачем нам вообще нужно было встречаться заранее? Я и так знаю, что и как делать, говорить. - Во-первых, мне так спокойнее. Во-вторых, ты постоянно опаздываешь. В-третьих, я хотел попросить тебя поменьше говорить. Я сделаю все сам, нужно только твое присутствие, - он поворачивается лицом к девушке и начинает тараторить, желая указать на свое превосходство, превосходство во всех отношениях. - Какой же ты, - глубокий вдох, попытка успокоиться. – Робот. Это просто невыносимо. Я опаздываю только на встречи с тобой, если не заметил, потому что не хочу видеть твое бесстыжее лицо. Говорить я буду столько, сколько придётся. Готова поспорить, что с тобой инвесторы умрут со скуки. - Посмотрим, - он морщится, не отрывая от нее взгляда, будто хочет вызвать страх - Ненавижу тебя, Серкан Болат! – брюнетка резко отворачивается и достает из сумочки телефон, желая поскорее отвлечься. - Наши чувства взаимны, госпожа! – он выкрикивает эту короткую фразу в порыве злости, желая выразить свои чувства, но почему-то моментально успокаивается, берясь за голову. Снова те воспоминания с помолвки, только более четкие. Он уже видит перед собой совершенно точно Эду, сначала в коротеньком легком платье в цветочек, посреди улицы. Потом в голове всплывает другая картинка. Они вместе стоят где-то возле моря и уже не ненавидят друг друга, а любят, причем любят искренне, нежно, без остатка. Ему даже кажется поначалу, что это не он, потому что Серкан Болат так не умеет. - Тебе плохо? – в глазах страх и тревога. – Что нужно сделать? Давай помогу. - Все хорошо, не переживай. – он смотрит на нее удивленными глазами, так как совершенно не понимает эту девушку. Как можно одновременно ненавидеть его и так волноваться, стараться протянуть руку помощи.***
Встреча с инвесторами прошла достаточно хорошо. Серкан все время нервничал, ерзал на стуле, потому что чувствовал превосходство Эды. Она, определенно, смогла заинтересовать инвесторов. Он успокаивал себя мыслью о том, что это исключительно из-за ее привлекательной внешности, но где-то в глубине души понимал, что нет. Брюнетка – прекрасный специалист и человек: легкая на подъем, спокойная, умеющая уступать и принимать правильные решения быстро. - Огромное спасибо за встречу. Я очень рада нашему сотрудничеству. Хорошо, что вы не стали тянуть с решением и уже сегодня подписали все бумаги. Мне не терпится приступить к работе, - она произносит этот короткий монолог так воодушевленно, с таким вдохновением, улыбаясь, что ему не остается ничего, как признать собственное поражение. - Я тоже очень рад, - Болат жмет руку партнерам, находясь в легком гневе, но умело это скрывает. - Госпожа Эда, Господин Серкан, послезавтра состоится очень важное для нашей фирмы мероприятие. Мы хотим вас туда пригласить. - Огромное спасибо, - брюнетка непроизвольно хватается за сердце, из-за чего ее слова выглядят более искренними. – Но я, к сожалению, не смогу прийти. А вот господин Серкан вместе со своей очаровательной невестой, думаю, с радостью посетят мероприятие, - она испускает легкий смешок, смотря прямо на Болата, чем окончательно его доводит. - Что же Вам помешает прийти, госпожа Эда? – мужчина буквально выцеживает из себя эту фразу, стараясь спрятать нервозность за самодовольной улыбкой. - Господин Али, господин Эмре, я надеюсь, Вы не обидитесь на меня. Просто мой молодой человек не любит подобные мероприятия, кроме того, он очень ревнивый. А мы как раз договорились послезавтра познакомиться с его родителями, - она смотрит на них своими огромными глазами, что, конечно, не может вызвать отрицательный эффект. - Вы что! Занимайтесь личной жизнью, это куда более важно. Серкана еще долго не оставляли мысли об Эде и ее второй половинке. Он думал, кто же мог стать избранником этой своевольной брюнетки, делал предположение, пытался вспомнить что-то, но на ум не приходило ничего, кроме Дениза. «Этот противный, скользкий реставратор. Нет. Она слишком эффектная для него. Слишком красивая. Слишком умная. Слишком добрая.» Эти мысли, берущиеся непонятно откуда и не уходящие никуда, стали своего рода испытанием на ближайшие дни. Он ходил и все время думал о брюнетке, рассматривал ее, когда был на работе, следил за действиями, улыбками, когда приходили сообщения и не знал, что делать. Болат осознал, что не может контролировать поток мыслей, что его больше всего интересует на данный момент молодой человек Эды и что ее саму он вовсе не ненавидит.