***
Шестерых своих воинов Фисэмар всё-таки пожалел — им, в конце концов, нужно было ещё идти и время от времени даже сражаться, — а потому, мысль о розге была поспешно отброшена в пользу наказания другого рода. На этот раз, он сел на толстый ствол поваленного дерева и, оглядев горе-поваров, остановился на Ципоре. Юноша вспыхнул, но подошёл к капитану и нерешительно лёг поперёк его колен — Понимает кто-нибудь из вас, — осведомился Фисэмар, без промедления сильно шлёпая его — Ципора стерпел это, не дрогнув, — что мне теперь нельзя вам доверить ни разведку, ни кухню? Вряд ли они так задумывались об этом, судя по тому, какая бледность мгновенно покрыла лица великолепной шестёрки — и насколько сильно с этой бледностью контрастировала кожа Ципоры под рукой главнокомандующего. Мальчишка был напряжён от кончиков ушей до самых пяток, но лежал смирно и вёл себя подозрительно тихо, даже спустя долгое время, проведённое на коленях мастера по оружию. Фисэмар остановился. Ципора вдруг вздрогнул всем телом — и горько заплакал. — Ребёнок… — нахмурился командир, возвращая штаны мальчишки на их законное место и притягивая его в неожиданно тёплые и крепкие объятия. — Ты чего так расстроился? Совесть замучила, м-м-м? — Да тут попробуй не замучайся! — сердито всхлипнул Ципора. — Ведь если где-то что-то плохое — это всегда мы!.. В разведке — мы, на кухне — мы… По заднице — мы. Его товарищи попытались деликатно сдержать смешки, но получилось плохо — по крайней мере, Фисэмар услышал. — Вот такие вы дети, ничего не попишешь, — покачал он головой. — Страшного и ужасного здесь мало. — Но если бы мы вели себя нормально и не отвлекались на всякое… Всё было бы хорошо! И не потерялся бы я никогда, если бы, дурак, не согласился делиться. — А если бы вас не существовало, отряд вообще жил бы спокойно, — кивнул Фисэмар, развернул Ципору и шлёпнул его ещё раз. — Прекрати говорить и тем более думать такую ерунду, слышишь? Условное наклонение — это не то, что нам здесь нужно. Нам только нужно, чтобы кто-то был внимательнее и осторожнее. — Мы будем, — пробормотал мальчишка. — Знаю.***
— Покажешь, где ты жила раньше? — осторожно спросил Трандуил. Увлечённая картой Тауриэль не сразу его услышала, но затем, почти совсем уверенно, ткнула пальцем в тёмное полотно леса. Указанная точка королю показалась очень странной: у них не должно было быть деревень на границе с Дол Гулдуром… — Там лес был не такой красивый как здесь… Нет, красивый, но не такой живой, — как-то отстранённо заметил эльфёнок. — И деревья почти не пели. Трандуил раздумчиво кивнул — и отвернулся, чтобы она не видела бесконечной горечи в его глазах. — Здесь мне больше нравится. Было бы ещё лучше, конечно, если бы… Если бы.***
— Знаешь, что такое условное наклонение? — вздохнул Фисэмар, в очередной раз услышав от Тауриэль фразу, от которой у него застыла в жилах кровь. Она честно покачала головой. — Это когда говоришь о чем-то, что могло бы произойти, но не произошло и уже никогда не произойдёт. — М-м-м… — Я не ругаюсь, но мне совсем не нравится, когда кто-то выдумывает условные наклонения… А ты этим занимаешься постоянно. — И что теперь делать, — тихо спросила Тауриэль, — если у меня из хорошего только то, что могло произойти, но не произошло?.. — Как насчёт того, что скоро должно произойти? — ободряюще вопросил Фисэмар, не в силах больше слушать это от маленького ребёнка. — Например? — Например, ты могла бы найти новый дом.