— Помни, — обернувшись к ней, сказал Снейп и заглянул ведьме в глаза, — полное повиновение. Если я скажу бежать — ты побежишь, тебе ясно?
Гермиона кивнула и посмотрела поверх его плеча вдаль. Там как раз был вход в Тупик падших. Гермиона много о нем слышала, но никогда ей не доводилось бывать здесь. И, честно говоря, она была этому несказанно рада. Черный рынок. Место, где процветала торговля незаконными товарами; место, где обитали самые отъявленные преступники и мошенники магического мира. Опасное место.
Министерство довольно часто устраивало сюда рейды, но, как правило, те, кто им действительно был нужен, всегда сбегали. Даже антиаппарационный щит, наброшенный на это место и ближайшие маггловские районы, не помогал: путей отхода было множество, в том числе и под землей.
Проходом в Тупик был один из самых криминальных маггловских районов — Камден. Вечером здесь было особенно опасно. Они шли, стараясь не привлекать внимание и порой применяя Конфундус, когда кто-то хотел познакомиться поближе. Держа Снейпа за руку, Гермиона позволила себе более внимательно посмотреть вокруг, отмечая, какие порой темные переулки им приходилось проходить. Пару раз завернув в глубину узких улочек, они натыкались на горстки парней, провожающих их взглядами. Они небрежно поигрывали ножами, словно демонстрируя, что с ними опасно связываться.
Спустя некоторое время они зашли в какой-то проулок и прошли сквозь стену, скрывающую это место от простых людей. Гермиона хорошо чувствовала силу отталкивающих чар, исключающих случайное попадание в это место магглов.
И вот сейчас она снова смотрит на Снейпа: его лицо напряжено. Впервые попасть в этот квартал было страшно, но она знала, что вдвоем они могут справиться почти со всем.
— Прежде чем мы пойдем дальше, — Северус шагнул к ней еще ближе, закрывая своим телом от любопытных взглядов прибывающих людей. Гермиона оказалась почти прижата к стене. Он поднял ее голову, удерживая подбородок двумя пальцами, и заглянул в глаза. — Используй окклюменцию.
Гермиона кивнула, прикрыв веки. Удивительно, насколько стало легче думать и даже просто дышать, когда все эмоции были взяты под контроль. Когда ведьма вновь открыла глаза, Снейп удовлетворенно кивнул. Ему не нравилось, как менялось ее лицо, когда она использовала окклюменцию, но с горькой усмешкой Северус напомнил себе, что сам постоянно заставляет ее это делать.
Снейп натянул ей на волосы капюшон и, развернувшись, стремительным шагом пошел вперед, тихо шурша своей мантией. Гермиона тенью двинулась следом.
Когда Северус сказал ей сегодня после «завтрака», что у него важная встреча с информатором, которая срывалась уже много раз, Гермиона сразу предложила взять ее с собой. К ее удивлению, он, немного подумав, согласился. Даже уговаривать не пришлось.
Тупик падших чем-то напоминал Лютный переулок, но его все же отличало несколько факторов. Первое — расположение. Сюда невозможно было попасть, просто свернув не туда, как в Косом переулке. Второе — размер. Он был огромным. Здесь были не только бары, публичные дома и различные магазины, но еще присутствовали и жилые двухэтажные дома, стоявшие так близко, что в проходе между ними не смогла бы проехать даже машина. Внешне эти дома напоминали черные кирпичные коробки. А еще было совершенно не важно время суток: в этом месте всегда было темно. Какой-то темный магический полог был наброшен на территорию Тупика.
Люди, которых Гермиона здесь видела, были мрачными и подозрительными, а некоторые и вовсе не напоминали людей. Завидев её со Снейпом, стремительно шагающих в развевающихся мантиях, все сразу расступались и старались уйти с дороги. Некоторые шипели вслед, кто-то предлагал купить у них товар. Но Северус и Гермиона шли вперед, не обращая ни на кого внимания.
Прошли они, казалось, не одну сотню метров, пока, наконец, не свернули с узкой темной улочки на более широкую и освещенную. Еще пару минут движения, и Гермиона поняла, что они пришли. Вход в бар был ярко освещен, но она все равно не смогла прочитать название, потому что вывеска была наполовину разбита, и девушка увидела только окончание: «…тролль».
На входе было много народу. Различные барыги, цепляющие подошедших посетителей, просто странно выглядевшие, и так же, как и она, прятавшие лица личности, и, к удивлению Гермионы, молодые и красивые девушки, которые активно завлекали мужчин в данное заведение.
Гермиона прошла вслед за Северусом в бар. Стоило войти внутрь, в нос ударил запах табака и алкоголя. Народу было много, громко играла музыка. Чуть сместившись от центра стояла сцена, на которой кружились полуголые девушки. Присмотревшись внимательнее, Гермиона ахнула: это были вейлы. Вокруг них собралась куча народу. Мужчины кричали им и активно подбадривали танцовщиц. Гермиона усмехнулась: ну ничем не лучше обычных маггловских мужчин, которых она видела в то время, когда они с подругами еще ходили в клубы. Но этих винить было сложно: перед магией вейл никто не устоит.
Пробираясь вперед, сквозь толпу, среди которой ее то и дело пихали в разные стороны, она старалась не потерять Снейпа из виду, но полумрак, царивший в этом месте, отнюдь не добавлял в этом шансов.
Вдруг Гермиона почувствовала его хватку на руке, и наконец они вышли из скопления людей к более свободному месту у бара и сели за стойку. Снейп заказал выпить, чтобы не привлекать внимание, и посмотрел на нее.
— Все в порядке? — спросил он, заметив напряженную позу Гермионы.
— Да, — коротко ответила она и огляделась вокруг уже более внимательно.
Помещение было действительно большое. Здесь было несколько отдельных зон. Например, они сидели рядом с баром, тут же стояли столики. Чуть дальше танцпол и сцена, а за ней приватные кабинки, где клиенты, видимо, могли уединиться друг с другом или с кем-то, кого предлагало это заведение. Сбоку от этих кабинок скрывалась охраняемая лестница. Она вела на второй этаж, к балкону, с которого можно было наблюдать за всем баром, что и делал крупный уродливый волшебник, опершись локтями на перила.
— Кто это с тобой, Снейп? — грубый подозрительный голос раздался сбоку, и Гермиона увидела, как к ним подошел высокий худощавый мужчина с небольшой козьей бородкой. Одет он был странно: в широкие одежды, больше напоминавшие наряд арабских шейхов. Его светло-карие глаза пристально разглядывали Гермиону.
— Моя подруга, — холодно ответил Северус, отпивая из своего бокала и едва качнув головой, когда Гермиона посмотрела на него.
— У Северуса Снейпа есть друзья? — не без сарказма спросил он и, шагнув к Гермионе, стянул капюшон с её головы. Он ахнул, обежав ее цепким взглядом, и рассмеялся. — Красивая подруга.
Гермиона замерла и не двигалась. От его близости отвращение тошнотой подкатывало к горлу, но она подняла подбородок и опустила глаза вниз. Его рука легла ей на щеку, и он погладил ее кожу, после чего, не отнимая пальцев, снова посмотрел на Северуса.
— Но я знаю, что она из вашего Министерства… А еще я знаю, что она подруга того мальчика, что победил твоего Хозяина.
Гермиона вскинула глаза, встретившись с холодным бесстрастным взглядом Снейпа. Он был невозмутим. Презрительно скривив губы, он усмехнулся:
— Это не мешает ей быть со мной. Тебя что-то не устраивает?
Глаза их собеседника сверкнули, он с интересом снова посмотрел на Гермиону, которая теперь встретилась с ним взглядом и лишь вскинула бровь в ответ. Хитрая улыбка не сходила с его губ, пока он все поглаживал ее кожу пальцами. Когда он скользнул ими вниз, к шее, Северус перехватил его руку, грубо дернув назад.
Снейп холодно осмотрел мужчину, и уголки его губ слегка приподнялись, хотя лицо было устрашающим. Гермиона снова ощутила исходящую от него опасную магию.
— Я же сказал, что она со мной, или тебе объяснить по-другому?
— Не нужно, — грубо ответил мужчина, стерев с лица улыбку, — но она не пойдет.
Снейп кивнул. Гермиона встретилась с ним взглядом и услышала:
«Не бойся. Я не долго».
Она едва заметно кивнула, и, проследив, как Северус с этим странным мужчиной скрывается где-то в темноте той самой лестницы, которая вела на второй этаж, отвернулась, и накинула на себя капюшон. Она успела выпить еще два коктейля, прежде чем решила обернуться и поискать глазами Снейпа. Пока его не было видно, Гермиона более подробно рассмотрела посетителей этого заведения. Присмотревшись, она поняла, что здесь кроме людей присутствуют и другие существа. Вампиры, не скрываясь, пили кровь девушек. Вейлы вовсю околдовывали обступивших их волшебников. За одним из столиков Гермиона увидела компанию пакваджи. И тут ее взгляд наткнулся на одного человека очень высокого роста, который стоял у дальней стены возле приватных кабинок и смотрел в упор прямо на нее. Это был оборотень, чем-то напоминавший Фенрира Сивого. От человека в нем было немного. Стоило Гермионе моргнуть, и он исчез из виду.
Прошло еще минут десять, прежде чем Северус неожиданно возник рядом.
— Все хорошо? — спросил он, заметив, как она оглядывает зал. — Ты кого-то увидела?
— Показалось, — бросила Гермиона, поднимая на него глаза. — Удалось узнать что-то?
Он кивнул и, нахмурившись, посмотрел туда, куда до его прихода смотрела Гермиона.
— Тогда давай уйдем, — Гермиона взяла его за руку, привлекая внимание к себе, — я слишком стара для таких мест.
— Пойдем, — уголки его губ слегка приподнялись, и, сжав ее руку, Северус начал медленно, не привлекая лишнего внимания, продвигаться к выходу.
Гермиона чувствовала непонятное напряжение. Все, чего она хотела сейчас, — оказаться подальше отсюда. Стоило им выйти на улицу, Северус резко остановился, и Гермиона врезалась в его спину. Удивленно вскинув голову, она поняла, что заставило его замереть: улица была совершенно пуста. Подозрительно пусто и тихо. Оба насторожились.
— Попробуем добраться до выхода? — негромко спросила Гермиона у Северуса, четко ощущая чье-то присутствие.
— Не думаю, что нам это удастся, — так же тихо сказал он и развернулся, чтобы зайти внутрь, но кто-то захлопнул дверь прямо перед их носом, и они услышали звук задвигаемого засова. Северус заставил Гермиону посмотреть на себя. — Я знаю, кто это и что им нужно. Ты не должна вмешиваться, поняла?
Гермиона нахмурилась. Он хочет, чтобы она бездействовала?
— Мы не будем драться? — Гермиона крепче сжала его пальцы.
Северус тепло посмотрел на нее, и его губы дрогнули.
— Я не хочу рисковать Героиней войны.
Она фыркнула и махнула на него рукой.
— Брось, Снейп, я ведь не принцесса. Могу за себя постоять, — Гермиона подмигнула и вытащила палочку из внутреннего кармана, перехватив ее в боевой захват.
Отпустив его руку, Гермиона развернулась, откинув капюшон, чтобы он ей не мешал, и сделала несколько шагов вперед по направлению к темному проулку, из которого они пришли ранее. Северус шел чуть сзади, прикрывая ее спину.
Они не прошли и пятидесяти метров, как перед ними возникли три человека. Хотя их трудно было назвать людьми — оборотни, настолько страшные и мерзкие, словно их превращение после полнолуния из чудовища в человека застопорилось на каком-то этапе. Глаза были волчьи, из-за хищного оскала можно было увидеть нечеловеческие клыки, на руках длинные когти, волосы больше напоминали шерсть. Гермиона обернулась на шум сзади и увидела, что в метрах пяти появилось еще двое.
— Снейп, — протянул один из тех, что стоял прямо перед ними. Его голос был больше похож на низкое рычание, и Гермиона узнала его. Именно он смотрел на нее в баре. — Тебя так сложно поймать, шпион ты хренов. Даже мой нос не помогает мне…
— Мунганд, — спокойно сказал Снейп, — не знал, что ты хочешь поговорить…
— Не хочу я с тобой говорить, — зарычал он, — а вот глотку бы тебе разорвал с удовольствием…
Гермиона следила за Северусом и оборотнем, с которым он беседовал, слегка удивленная их знакомством. Впрочем, ничего хорошего это не означало. При последних словах ведьма напряглась, прикидывая, какое заклинание применить первым. Обхватив палочку пальцами покрепче, она хотела отправить запрос на подкрепление в свой отдел, но магия словно погасла. Как будто что-то впитало ее.
— Но кое-кто хочет узнать у тебя, что ты выбрал. Он устал ждать, когда ты соизволишь явиться сам, — Мунганд оскалился при этих словах, демонстрируя желтые зубы. — Это заставляет его думать, что выбор ты сделал неправильный. Пойдем с нами по-хорошему, тогда твоя подружка не пострадает.
Селвин. Они работают на него. Гермиона похолодела от мысли, что он не только егерей себе завербовал, но еще и оборотней. Он действует в точности как его бывший Хозяин. Становится гораздо опаснее, накапливая приспешников. Краем глаза Гермиона увидела, как Северус опустил палочку.
— Нет, — зашипела она, встав ближе к нему и закрывая его от Мунганда, — ты не пойдешь с ними.
— Гермиона, помни: ты обещала слушаться, — Снейп наклонил голову к ее уху; она чувствовала спиной тепло, идущее от его тела, и понимала, что он может просто не вернуться оттуда.
— Я соврала, — твердо сказала она, перехватывая палочку; было плевать на работу в этот момент. Она не даст им увести его к Селвину.
— Твоя сучка против отпускать тебя одного? — лающий смех оборотня разнесся по улице. — Тогда давай возьмем ее с собой.
Он кивнул своим сородичам, и в следующий миг они прыгнули на них, словно звери. Гермиона среагировала моментально, откинув тех, что стояли перед ней. Северус поступил точно так же с теми, что были сзади.
Нужно было срочно придумывать план отхода. Большинство боевых заклятий на оборотней просто не действовало, а раны от колющих и режущих быстро заживали благодаря их волчьей природе.
— Ты идиотка, Грейнджер, — спокойно констатировал данный факт Снейп, посылая мощную энергетическую волну, которая откинула оборотней метров на десять.
Гермиона сжала зубы. Она была готова выслушать о себе еще кучу всего: ее это не пугало. Но сейчас она лихорадочно соображала, что делать дальше. После последнего раза применения темного заклятия Гермиона больше не спешила применять его снова. Но пока что светлая магия совершенно не причиняла врагам никакого вреда.
Оборотни опять кинулись в атаку, и волшебники снова откинули их подальше, а Северус применил темное заклятие, отрезавшее одному из них руку. Жуткий вой разнесся по улице. Стало еще темнее.
Подобное ранение товарища разозлило остальных. Гермиона слышала рык, доносящийся из их грудных клеток. Это были нечеловеческие звуки. Оборотни стали нападать умнее, ловко уворачиваясь от заклятий. Гермиона как раз посылала заклинание в одного из них, когда увидела направленную на себя палочку. Мунганд обезоружил ее, и теперь с палочкой остался только Северус.
Она проклинала все на свете за то, что была так глупа и забыла, что оборотни тоже волшебники. Так глупо лишиться палочки только потому, что не предвидела ситуацию и не среагировала.
В следующий миг все произошло слишком быстро. Северус сражался с Мунгандом, блокируя его заклинания, одновременно стараясь держать на расстоянии остальных. Но те, что были сзади, пробились к ним, бросаясь на Северуса. Гермиона встала к нему спиной, принимая их на себя. Одному с размаху врезала кулаком в нос и, когда он сделал пару шагов назад, ударила ногой в живот, отчего он отлетел на несколько метров. Но второй успел схватить ее, впиваясь когтями в шею и поднимая Гермиону, словно она была пушинкой. Он сдавливал ее шею все сильнее, а ведьма не могла даже дотянуться до ножа, цепляясь за его руки в попытке разжать их. Тут же на оборотня обрушилось заклинание Северуса, и он, тихо вскрикнув, упал. Но те несколько секунд, что Северус потерял, спасая ее, стоили ему преимущества, и в следующий миг три оборотня разом напали на него, сбивая с ног и вырывая палочку.
Ужас сковал Гермиону. Заходясь удушающим кашлем, ведьма поползла к своей палочке, думая лишь о том, как помочь Северусу, когда ее за волосы поднял тот, которому она разбила нос. Она размахнулась, собираясь ударить его локтем, но он перехватил ее руку, мерзко скалясь, развернул к себе и в следующий миг ударил девушку коленом в живот, отчего она согнулась пополам и упала на брусчатку. От следующего удара ногой Гермиона увернулась, перекатившись, но оборотень в один прыжок оказался на ней, ударив по лицу когтями. Левая щека сразу загорелась огнем. Боль ненадолго оглушила, а в голове зазвенела мысль, что всё происходящее — какой-то сон. Всё было слишком неправильно.
Затем он снова рывком поднял ее на ноги за мантию и схватил за шею, приподнимая. Гермиона слышала звуки ударов и ругань сбоку. Ей нужно было помочь Северусу. А она даже с одним справиться не может. Отчаяние заполняло ее, когда она схватилась за его руку, пытаясь ослабить хватку. Бессмысленно. Ей удалось заставить его чуть разжать пальцы, когда она ногой пнула его в голень, вырывая отборную ругань. Этого хватило, чтобы Гермиона вывернулась, бросившись к палочке. Но снова не успела, оказавшись в его мертвом захвате.
От отчаяния и бессилия она закричала, начала брыкаться и вырываться из цепкой хватки противника. Но он, шипя проклятия, лишь сильнее сжал кольцо рук, отчего Гермиона начала задыхаться. При этом она видела, как Северус отбивается от этих огромных человекоподобных существ. У него не было шансов выйти из этой драки победителем. Ему удалось отбиться от двоих, одного отшвырнув в окно стоящего рядом дома, а второму разбив лицо ногой, но Мунганд, обошедший его сзади, замахнулся и ударил его в спину, впиваясь когтями в кожу и разрывая не только ткань, но и мышцы. Тут же подскочили остальные, быстро возвращаясь в бой, и Гермиона увидела, как они схватили его, с остервенением ударив несколько раз в живот. И снова повалили, чтобы продолжить избивать.
Она выгнулась в сжимающейся хватке, понимая, что просто теряет сознание от нехватки кислорода. Слезы обожгли веки. Ей нужно было сделать какой-то рывок. Как-то помочь ему. Гермиона изо всех сил ударила оборотня головой в лицо и услышала хруст. Руки разжались. Ведьма, источая сейчас только лютую ненависть, обернулась, ударила его ногой в пах, а когда он взвыл, согнувшись, приложила его еще лицом об колено. Он упал, а у нее появилось буквально несколько секунд добраться до палочки, пока он придет в себя.
Гермиона бросилась к ней, упав на ходу, потому что от стресса и боли у нее дрожало, казалось, все тело. А шея, куда впивались когти оборотня, просто горела огнем. Впрочем, как и левая сторона лица. Она схватила палочку и, резко обернувшись, направила ее на оборотня. Тот замер.
Девушка тяжело дышала, ненависть клокотала в груди. Она пыталась с ней справиться, честно пыталась. Но, как в замедленной съемке, она увидела, что Мунганд впивается когтями Северусу в живот. Все руки оборотня были в крови. Гермиона увидела кровь на брусчатке, блестевшую даже в этой тьме. Увидела, как скалятся и смеются остальные оборотни, захватывая руки противника, пока их главный рвал его на части.
Спаси его. Он не выживет без твоей помощи. Ты знаешь, что делать.
Что-то внутри нашептывало ей, убеждало. Когда Гермиона снова перевела взгляд на оборотня, замершего в нескольких метрах от нее, то, что мелькнуло в ее глазах, напугало его. Он сделал пару шагов назад, она медленно шагнула к нему. Вскинула голову. Кривая усмешка исказила перепачканное в крови лицо. Подняла палочку и с разливающейся внутри эйфорией выкрикнула:
—
Авада Кедавра!
Из палочки вырвался зеленый луч, ударивший оборотня прямо в грудь. Он упал, словно безвольная кукла. Что-то внутри довольно заклокотало, и она рывком обернулась к остальным.
— Беги, Гермиона, — услышала она сдавленный голос Северуса, когда он в этот же момент сумел вырваться и свернул шею одному оборотню, второго оттолкнул ногой и, увернувшись от острых когтей, обхватил Мунганда за шею, перекрывая тому кислород. Их глаза встретились, и он крикнул ей: — Беги!
Огромные острые когти оборотня впивались в руки Северуса и резали плоть, словно ножи. Неужели он действительно думает, что она уйдет?
«
Используй. Используй еще», — продолжал шептать кто-то в ее голове.
Гермиона вскинула палочку как раз в тот момент, когда оборотень, которого Снейп откинул ногой несколько секунд назад, снова бросился на него с яростным рычанием и перекошенным злобой лицом. Из кончика волшебной палочки вырвалось пламя, разумное и такое послушное. Оно бросилось на нападающего как раз в тот миг, когда он был готов вгрызться в шею Северусу, спалив его в одну секунду.
Гермиона встретилась взглядом с Мунгандом, и зловещая улыбка расползлась на ее лице. Она уже хотела направить пламя в него, когда Северус громко и четко позвал ее по имени.
— Посмотри на меня, — Снейп видел, что она его почти не слышит, слушая шепот Тьмы; видел, как волнуется пламя над ними, принимая различные очертания. Его голос смягчился: — Гермиона, взгляни на меня, пожалуйста.
Ее карие глаза, которые сейчас светились так ярко из-за отблесков пламени, медленно поднялись к его лицу. Она моргнула несколько раз, словно не понимая, кто он. Гермиона смотрела, как Северус отпускает Мунганда, а тот так и стоит на коленях, боясь пошевелиться.
Она видела, как Северус, хромая, подходит к ней и берет за руку, крепко сжимая ее своими пальцами. Палочка опускается, и пламя пропадает, возмущенно взвившись напоследок. Оно
не хотело уходить.
— Боже мой, — шепчет она, глядя на Северуса, на котором не осталось живого места. Он весь в крови, лицо разбито, сюртук блестит от крови, где-то он разорван, и она видит его глубокие раны. — Северус, — выдыхает Гермиона и делает шаг к нему, подставляя свое плечо, чтобы он мог опереться, но взгляд падает на Мунганда, и она замирает.
— Не трогай его, — говорит Северус, потом оборачивается к оборотню и кидает: — Больше я тебе ничего не должен.
Оборотень медленно кивает, все еще оставаясь на коленях. Его взгляд полон мрачного раздражения от своего поражения. Но он видит отблеск безумия в глазах ведьмы и не собирается рисковать своей жизнью. Надо еще разобраться, скольких своих ребят он сегодня потерял. Двое точно мертвы: он не слышит их сердцебиение, и еще один сгорел.
Гермиона кидает последний взгляд на Мунганда и, призвав палочку Снейпа, помогает ему опереться на себя. Но, сделав несколько шагов, направляет на оборотня палочку, и его сковывают веревки. Он рычит и извивается, глядя им в след, но Гермиона даже не смотрит на него. Им нужно много пройти, чтобы она могла трансгрессировать. Снова пробует отправить сигнал в Отдел, но магия не срабатывает. Здесь определенно стоит какая-то магическая заглушка.
Они почти не говорят; Гермиона лишь ощущает его кровь под своей рукой, чувствует, как ее одежда теплеет и становится липкой, видит, что остаются кровавые следы там, где они проходят. Сердце сжимает страх.
— Ты должна трансгресировать к Люциусу, — говорит Снейп, пока они медленно продвигаются вперед.
— К черту Люциуса, — рявкает Гермиона, пытаясь скрыть страх, — тебе надо в Мунго.
— Нет, — с нажимом говорит Снейп, потом хватает ее за подбородок, и их взгляды встречаются. Тут же в голове возникают несколько образов-воспоминаний. Они не принадлежат ей, и от подобного вторжения легилимента Гермиона покачивается. — Вот сюда. Не спорь.
Слова даются ему тяжело, поэтому Гермиона не спорит с ним.
Когда они наконец вышли из Тупика, она помогла Северусу сесть. Руки Гермионы дрожали. Слишком много крови. Она обхватила палочку и снова направила сигнал в Министерство. Наконец он ушел. Гермиона попыталась вызвать патронуса, чтобы сказать Люциусу Малфою о том, что они прибудут в его дом, но ничего не вышло. Она странно смотрела на палочку. Гермиона ощущала в себе столько силы, но из палочки не вырывалось даже свечение.
— Ничего не выйдет пока, — сдавленно пробормотал Северус, сильнее сжимая кулак на своем животе, — просто перенеси нас отсюда.
— Еще минутку, Северус, — Гермиона упала рядом с ним на колени, чтобы помочь зажать рану на животе. Она была серьезней, чем показалось вначале. — Мне надо дождаться отряд реагирования, чтобы рассказать все… Пожалуйста, потерпи.
А также Гермиона знала, что отсюда им не трансгрессировать. Нужно пройти еще столько же. Но он не дойдет. Девушка судорожно стянула с себя мантию и прижала ее к ране, периодически оглядываясь на выход на улицу и гадая, почему так долго. Нервно закусывая губу, Гермиона осмотрела его руки. Ткань на предплечье левой руки была разодрана, как и кожа, открывая нелицеприятный вид. Она видела глубокие раны, из которых лилась кровь. Так много крови. Гермиона сдернула с себя рубашку, оставшись в одной майке, и начала перевязывать руку. Девушка дотронулась до кровоподтеков на его лице — губа была разбита.
— Холодно же, глупая, — тихо сказал Северус и поймал правой рукой ее руку, перебирая ее холодные пальцы.
Гермиона посмотрела на него. Сердце бешено колотилось. Она не стала говорить ему сейчас о том, что внешнего холода почти не чувствует, потому что внутри в сто раз холоднее. Сзади послышались шаги. Гермиона вскочила, направив на бегущих к ней людей палочку. Облегчение затопило ее, когда она увидела, что это ее коллеги.
— Кто вы, мисс? Представьтесь! — отчеканил молодой мужчина, смерив ее внимательным взглядом. В его глазах мелькнуло узнавание, но он следовал процедуре.
У нее не было времени на все процедуры и не было желания продолжать подобную беседу.
— Мракоборец Грейнджер, или ты, блядь, не узнал? — рявкнула Гермиона, и мужчина стушевался: он должен был задать еще несколько вопросов согласно процедуре, но не решился. Ведьма смерила яростным взглядом остальных. — Нападение пяти оборотней возле бара, название не помню. Что-то связано с троллем. Примерно в километре отсюда. Двое точно убиты. Один точно жив, я его связала. Состояние остальных неизвестно. Составьте протокол, арестуйте, допросите. Я чуть позже сделаю доклад на имя Алдриджа. Вам все ясно?
Они дружно кивнули и направились к стене.
— Стойте! — воскликнула Гермиона, и все обернулись. — У кого есть полномочия снять антиаппрационный щит?
— У меня, — сказал волшебник с длинной бородой. Его взгляд упал на Северуса, на кровь, которая растекалась рядом с ним, и он кивнул. — У вас будет десять секунд.
Он вычертил руну, шепча себе под нос. Гермиона присела рядом с Северусом.
— Сейчас будет очень больно, — прошептала она, искренне сожалея, что ей приходится делать это с ним. Она покрепче перехватила его руку. — Пожалуйста, держись.
Она трансгрессировала, четко представляя себе картинку, что Снейп вложил в ее голову. И, когда они оказались там, она облегченно выдохнула. Ноги от слабости подкосились, и девушка упала рядом с Северусом на холодный песок. Она посмотрела на него. Кажется, он потерял сознание. Это было даже к лучшему. С такими ранами трансгрессировать было мукой. Гермиона почувствовала, как к горлу подступила тошнота, и ее вырвало. В глазах все расплывалось, она щурилась, но четкость миру не могла придать. Девушка подползла к нему, пытаясь понять, насколько плохо его состояние. Сбоку послышались голоса. К ним кто-то бежал. Два человека. Гермиона подняла палочку дрожащей рукой.
— Экспеллиармус! — воскликнул голос, который Гермиона идентифицировала как голос Люциуса.
Палочка выскользнула из ее пальцев, а мужчина приблизился. Она видела его длинные белые волосы совсем близко, когда он воскликнул:
— Твою мать, Сев, — голос Люциуса звучал шокировано и напряженно. — Кэт, помоги мне: его нужно отнести в дом. И вызови врача. Что ты встала? Быстро.
Последние слова он рявкнул с такой силой, что вздрогнула даже Гермиона. Она увидела, как Северуса поднимают с помощью магии, но ведьма не могла разжать пальцы, так и цепляясь за его руку. Люциус дернул ее на себя, заставив смотреть на него, но Гермиона почти ничего не видела: всё вокруг расплывалось, оставляя только очертания. Она ощущала, как больно его пальцы впиваются в ее плечи.
— Грейнджер, что случилось? Твою мать, не теряй сознание…
Гермиона слышала его, но понимала, что у нее предобморочное состояние. Она вот-вот провалится в спасительную тьму.
Бах!
Ее голова мотнулась в сторону от силы удара Люциуса, когда он отвесил ей пощечину. От боли навернулись слезы, но она по крайней мере смогла сфокусировать взгляд и хоть немного, но пришла в себя.
— Оборотни, — пролепетала она пересохшими губами, — напали в Тупике падших… Мунганд… Я убила двоих…
Люциус отпустил ее, и она снова безвольно упала на песок. Сбоку услышала хлопок. Он трансгрессировал.
Гермиона чувствовала невероятную тяжесть в теле. Холод и боль словно парализовали его. Ведьма открыла глаза и увидела над собой небо, усыпанное звездами. Где-то недалеко шумел океан. Она чувствовала, как боль начала постепенно отступать, а тело неметь. Медленно все вокруг начала заволакивать тьма, и Гермиона с радостью потянулась ей навстречу.
***
Гермиона слышала голоса, но из них узнала только голос Люциуса. Он беседовал с доктором, насколько она могла судить из их отрывочного разговора, который доносился до нее. Иногда появлялся еще один, женский и смутно знакомый. Судя по всему, они находились в соседней комнате.
Первая мысль:
что с Северусом? Девушка подняла голову и попыталась осмотреться, но шея была словно деревянная.
— Гермиона, — она услышала его глубокий бархатистый баритон, и волна несказанного облегчения накатила на нее. Жив. Девушка посмотрела вбок, откуда доносился его голос, и увидела, что Северус полулежит на небольшой софе, подложив под спину подушки. Его торс и руки забинтованы, на нем больше нет крови, лицо не покрывают гематомы. И он выглядит относительно здоровым. Гермиона сглотнула, когда поняла, что впервые видит Северуса таким. Он не прикрылся магией, как в тот раз, когда она за ним ухаживала, стараясь спрятать свои шрамы. Теперь она могла увидеть своими глазами, сколько боли он пережил. Вся кожа, которую не скрывали бинты, была испещрена шрамами.
— Ты в порядке? — эти слова она почти прошептала, потому что горло пересохло и говорить было очень сложно. Она увидела, как он кивает, напряженно всматриваясь в нее. — Почему мне так плохо? Я ведь чувствовала себя нормально…
— Ты пострадала, Гермиона. У тебя инфекция, с которой сейчас борется организм. Это из-за когтей оборотня. Будем молить Мерлина о том, чтобы к следующему полнолунию мы с тобой не обратились. У тебя сломаны три ребра, множество ушибов, — он говорил это, напряженно вглядываясь в нее; в глазах читалось беспокойство, — и совсем скоро тебе станет еще хуже.
Девушка кивнула.
— Сколько прошло времени?
— Около трех часов.
— Кого-то схватили, ты не знаешь?
— Когда мракоборцы прибыли на место, там никого не было. Думаю, что им кто-то помог. Далеко уйти они не смогли бы за такой срок. Значит, их спрятали.
Гермиона кивнула, немного расстроенная тем, что Мунганд и его шайка ушли. Девушка с трудом поднялась. Тело лихорадило. Да, у нее определенно температура. Девушка подложила подушку, устраиваясь, как и Северус, полулежа. На это ушли почти все силы. Она столько хотела ему сказать. Гермиона открыла было рот, когда в комнату вошли Люциус Малфой и, кто бы мог подумать, Кэти Кеннет. Гермиона с трудом выдержала бесстрастное выражение. На самом деле это было очень неожиданно. Вопросов, что она здесь делает, у Гермионы не возникло: девушка была в мужской рубашке, вероятно принадлежащей Люциусу, завязанной в узел на талии, и коротких пижамных шортах, созданных именно для того, чтобы фантазия не дала покоя тому, перед кем она в них предстанет.
Окинув больных надменным взглядом, Люциус задержал внимание на Гермионе, пронзая ее острием серых глаз. Таких холодных и расчетливых. В них не было ни сочувствия, ни понимания. Только оценивающая презрительность.
— Целитель сказал, что нужно отлежаться пару дней минимум, — проговорил Люциус, не отводя взгляд. Но Гермиону не покидало чувство, что говорил он это Северусу. — Не то чтобы у вас будет такая возможность. Но такова рекомендация. Насчет ваших повреждений от когтей. Пока прогнозов никаких. Молитесь, чтобы оборотни не грызли ногти перед стычкой с вами. В любом случае, через неделю будет полнолуние, и мы все узнаем.
Люциус прошел и сел в кресло, стоящее напротив софы, где расположился Северус. Кэти же устроилась рядом с Северусом, вытянув свои красивые ноги.
— Всю твою кровь я убрал, — Люциус обменялся с Северусом взглядом, — проверил два раза. А теперь расскажи-ка мне все по порядку. Кто там был? И что вы там делали?
Северус ухмыльнулся. Гермиона, все это время следящая за его лицом, облегченно выдохнула. Похоже, его хорошо подлатали, раз у него уже есть силы на смешки. Северус посмотрел на Кэти, игриво ему улыбающуюся, и уголки его губ приподнялись. Гермиону пронзило неприятное чувство. За что он улыбается так тепло этой продажной…
— Мисс Кеннет, будьте добры, выйдите, — попросил он спокойным размеренным голосом, и улыбка сползла с ее лица.
— Люциус? — она возмущенно посмотрела на аристократа, раздраженно поджавшего губы.
— Иди, Кэт. Жди меня наверху, я скоро поднимусь к тебе…
Она еще раз посмотрела на Северуса и обиженно надула губки. Изящно поднялась и удалилась, громко хлопнув дверью. Люциус тут же наложил на комнату заклинания и раздраженно уставился на друга.
— Ты знаешь, что я теперь буду в немилости?
— Мне плевать, — сжав челюсти, сказал Северус, и Люциус закатил глаза.
— Нарцисса…
— Заткнись, Люц, — почти прорычал Северус, — лучше заткнись.
Малфой криво усмехнулся.
— Ну, сейчас, я думаю, ты мало на что способен, так что не нужно этих взглядов, предвещающих убийство…
Снейп отмахнулся от него, показывая, что не хочет его слышать. Гермиона испытывала удивительную тяжесть в теле. Она понимала, что даже рукой толком пошевелить не может. Из-под полуопущенных век она устало наблюдала за их разговором, замечая, как непринуждённо общаются эти два странных холодных мужчины.
— Так что? — Люциус приподнял бровь, потом щелкнул пальцами, и в комнате с громким хлопком появился домовик, отчего Малфой тут же на него рявкнул: — Ты можешь появляться тише? Сколько раз можно повторять? Принеси мне бурбон, а моему другу… — Люциус издевательски осмотрел Северуса, — зеленый чай. И воды для мисс Грейнджер.
Эльф поклонился и растворился в воздухе гораздо тише.
— Почему… — хрипло начала Гермиона, — почему я не могла отправить сигнал о подкреплении?
Это очень волновало ее. Если бы подкрепление прибыло вовремя, Северус мог бы не так сильно пострадать. Да и никто бы не скрылся. И возможно, появились бы зацепки.
— Темный полог, что ты видела, был накинут специально для этого, — усмехнулся Люциус. — Он не только глушит сигнальные заклинания мракоборцев, но способен еще на многие вещи…
С негромким хлопком вернулся домовик с подносом и вручил каждому по напитку. Гермиона жадно пригубила холодную воду.
— Самое важное, что я узнал, — это имена, — сказал Северус, криво усмехаясь. — В феврале этого года Селвин пришел к моему информатору и просил помощи. Как я понял из его слов, Пожиратели все это время были в Болгарии. В планах Селвина было вернуться на Родину. Но для этого нужны либо влиятельные люди, либо большие деньги. Тогда он просил перевезти шестерых: обоих Лестрейнджей, Кэрроу, Эйвери, Треверса и самого Селвина. Этой компанией они хотели вернуться в Англию. Но мой информатор им отказал. Не хотел проблем с нашим Министерством, тем более он налаживает бизнес в Англии. Как видишь, через три месяца они ворвались сюда компанией вдвое больше. Значит, нашли кого-то, кто смог оказать им хорошую поддержку и, возможно, разделяет те же взгляды. А может, просто раздобыли достаточно денег…
— Лестрейнджи — одержимые недоумки; им просто покажи, кого убивать, и они будут это делать. Алекто с ними только из-за брата — больше, чем уверен. Эйвери и Треверс просто тупые: они не знают, что им еще делать, если не следовать за чьими-то безумными идеями, — Люциус презрительно кривился, когда это все перечислял. — Значит, Селвин за главного? Больной ублюдок. Что же он придумал? Не удивлюсь, Сев, если устроенная им охота на магглов ничего под собой не имеет. Никакой цели. Он может просто так это делать. Ты его не знаешь — он просто псих. Но его полет в Азкабан говорит о том, что все же заключенные ему нужны, какую бы цель он ни преследовал.
— Алекто с ним только, пока верит в то, что он освободит брата, — кивнул Северус, соглашаясь со словами друга. — И Мунганд тоже. Я видел его сегодня, читал его мысли. Все его размышления занимает Фенрир. Ему не нравится выполнять приказы Селвина… но он обещал, что тюрьма падет к новому году. Я думаю, многие с ним только по этой причине.
От этих слов Люциус напрягся, его челюсти сжались; он начал стучать пальцами по обивке дорогого кресла и о чем-то размышлять. После чего одним махом осушил свой бокал.
— Этого нельзя допустить, — наконец сказал он.
— Да уж постараемся, — язвительно ответил Северус. — Я доложу Кингсли обо всем; возможно, будут предприняты меры…
— Я ожидал более активных действий от Министерства, — недовольно сказал Люциус.
— Как и я, но, похоже, пока Пожиратели смерти не трогают магический мир, всех все устраивает.
— И даже не заботятся о Статуте, — протянул Люциус. Прищурившись, он снова посмотрел на Гермиону, и в его глазах мелькнуло какое-то выражение, которое она не смогла прочесть. — Так вы встретились с ними, и что дальше? Не могли придумать ничего лучше, чем вступить в бой? Думал, ты умнее, Северус.
— Гермиона решила, что бежать не по-гриффиндорски, — легкая насмешливая улыбка коснулась его губ, — и действовать дипломатично тоже. Проще кинуться в бой…
— С оборотнями, — Люциус проговорил эти слова, словно поставил ей диагноз; он недоверчиво покачал головой. — Да десяток Пожирателей были бы лучшей альтернативой. Ты не смог объяснить это своей… мисс Грейнджер?
Люциус снова встретился с ней взглядом, затем его глаза медленно скользнули ниже, обежав ее тело. Гермиона увидела в них легкий интерес. Северус щелкнул пальцами, привлекая внимание Малфоя.
Пока на нее никто не смотрел, Гермиона опустила взгляд. Она и не подозревала, что ее переодели. Не чувствовала этого. Ее ребра и грудь были плотно перебинтованы, впрочем, как и шея, а сверху просто накинули белую рубашку. Вероятно, принадлежащую Люциусу: на манжете была вышита золотая буква «М». Ее ноги были полностью открыты, лишь слегка прикрывая белье. Гермиона попыталась натянуть ослабевшими пальцами плед, которым были укрыты ноги до колена. Но у нее ничего не выходило. Однако своей возней она привлекла внимание Северуса, и он, взмахнув рукой, заставил плед подтянуться выше.
— Но вы все-таки справились, — Люциус вскинул бровь, его глаза насмешливо осмотрели друга. — Хотя, признаться, не думал, что доживу до того дня, когда увижу тебя настолько побитым.
— Это… это моя вина, — хрипло и негромко произнесла Гермиона. Говорить было сложно из-за боли в грудной клетке. — Северус отвлекся, спасая меня, и… потерял преимущество.
— Ну кто бы сомневался, — закатил глаза Люциус.
— Ты была великолепна, — проговорил Северус, глядя на нее, и она с благодарностью подняла свои яркие карие глаза. — Все сложилось лучшим образом, потому что мы живы.
Гермиона кивнула, понимая, что он просто хочет ее утешить. Никто не упоминал о том, что она убила двоих оборотней. И она сама избегала об этом думать. Она боялась вспоминать, что совершила, почему совершила и что теперь будет с ней. Сейчас она почти ничего не чувствовала по этому поводу. Но у нее вообще было странное состояние. Мозг словно не работал.
— Ты сказал, что вернул долг Мунганду, — пролепетала Гермиона, глядя на Северуса. — Что это значит?
— Так получилось, что однажды он спас мне жизнь. Это было давно, он не был так озлоблен и был неплохим парнем, особенно в сравнении со своим братом.
— Теперь, видимо, он изменился, — заметил Люциус. — Не хотел бы я встретиться с ним, если он становится похожим на Фенрира. Раньше у меня была власть над ними, но сейчас все изменилось.
Люциус задумчиво осмотрел Гермиону и, осушив бокал, поставил его на пол.
— Я приказал эльфу приготовить для тебя еще одну гостевую, — обратился Люциус к Северусу, поднимаясь. — Тебе помочь дойти?
Тот покачал головой, глядя на Гермиону.
— Я останусь здесь.
Гермиона посмотрела на него, и благодарность заполнила ее сердце. Он нужен ей сегодня. Она не могла остаться одна в эту ужасную ночь. Девушка боялась последствий от столь темных заклятий.
Изучающий взгляд Люциуса, казалось, оставит в ней дыру.
— Если потребуется помощь, я наверху, — сказал он Северусу, и тот кивнул.
Стоило им остаться вдвоем, Северус осторожно встал и медленно накинул на себя рубашку. Пальцы его левой руки очень плохо слушались, и перед глазами Гермионы встала картина, как Мунганд впивается в его руку когтями, пытаясь освободиться из удушающего захвата, рвет кожу и сухожилия, и кровь выплескивается, измазывая руки и лица. Везде кровь.
Гермиона зажмурилась, стараясь прогнать образы, которые словно только и ждали удобного момента, чтобы обрушиться на нее.
Волчьи глаза и перекошенное злобой лицо, когда оборотень поднимает ее за шею, отрывая от земли. Испуганное выражение другого противника, когда он понимает, что сейчас умрет. Его безвольное тело, упавшее в следующий момент, и пустые глаза. Такое послушное и разумное адское пламя, обещавшее сделать все, что она захочет, — убить всех, если она захочет. И голоса в голове, обещающие помочь, если она их позовет. Сейчас ей казалось, что с ней говорила сама Тьма.
Гермиона заметила, что закусила губу до крови, только когда Северус подошел к ней и дотронулся до ее руки, судорожно сжимающей покрывало, которым она была укрыта. Гермиона распахнула веки, встретившись с темной бездной его взгляда.
— Люциус дал тебе мощное успокоительное, — сказал Северус, поглаживая большим пальцем кожу на ее руке, — поэтому мысли путаются, а тело плохо слушается. Это поможет пережить откат. Будет немного полегче. Я буду рядом. Сколько потребуется.
Гермиона смотрела на него и понимала, что он сейчас единственный на всем свете, кто принимает ее безоговорочно. Он уже знает обо всем, но поддерживает. Ранен сам, гораздо сильнее, чем она, но стойко сидит на краю кровати, обещая быть рядом. Она и не догадывалась, что так бывает. Безусловно.
Девушка потянула на себя его руку. Она помнила, как помогли объятия Луны, когда ей было плохо, и, посмотрев на него, сказала:
— Ляг со мной, Северус, прошу, — ее голос звучал очень тихо.
К счастью, его не пришлось просить дважды. Северус аккуратно лег рядом, стараясь особо не шевелиться, потому что собственные раны все еще болели, несмотря на то, что зелья творили чудеса и кое-какие повреждения уже затянулись новой кожей. Он обнял Гермиону, привлекая ее к себе.
В его объятиях девушка провалилась в тревожный сон. Но он продлился недолго. Среди ночи она проснулась, судорожно цепляясь за его рубашку.
— Северус… — она едва могла вымолвить его имя: так сильно боль сдавливала легкие. — Мне плохо…
— Я знаю, — шептал он ей в ее волосы, пока ведьма цеплялась дрожащими пальцами за ткань его рубашки. — Когда не принимаешь тьму, она может быть жестокой. Скоро это кончится.
Тело била крупная дрожь. Мало того, что у нее была высокая температура из-за инфекции, так еще и внутри все скручивало. Холод расползался, причиняя ужасную боль. Даже дышать становилось тяжело, и грудную клетку сдавило так, что Гермиона больше не могла глубоко вздохнуть. Лишь издавала легкие хрипы, погружаясь в состояние, когда ты где-то на границе реального мира и темноты, которая уже не выглядела безопасной.
Когда Северус услышал ее хрипы при попытке втянуть воздух, он понял, что дело плохо. Приподнялся на локте над Гермионой и убрал волосы с лица, внимательно вглядываясь в ее глаза. Они были подернуты дымкой, взгляд был расфокусирован.
— Посмотри на меня, ну же, девочка, посмотри, — его рука легла на ее щеку, слегка поворачивая ее лицо к себе. — Гермиона…
Девушка не откликалась, глядя в одну точку. Она уже была далеко. Началось.
Снейп знал, что самый пик приступа длится примерно пятнадцать-двадцать минут. Главное — пережить этот ужасный момент.
Северус наклонил голову и поцеловал ее в лоб, осторожно прижавшись губами. Гермиона закрыла глаза.
Крепче прижимая ее к себе, он продолжил целовать ее лицо, проходя горячими губами по ее закрытым векам, россыпи веснушек на щеках и носу. Он касался легкими поцелуями её кожи, обещая, что скоро все закончится. Она медленно выдохнула, и ее ресницы дернулись в попытке открыть глаза, но веки оказались слишком тяжелыми.
Северус крепче сжал ее пальцы. Гермиона что-то тихо шептала. Он склонился к ней и услышал:
— Продолжай.
Наклоняя голову, он продолжал осыпать ее лицо легкими нежными поцелуями. Гермиона постепенно перестала дрожать. Её тело перестало скручивать напряжение, и Северус облегченно выдохнул, когда она перестала метаться в полубессознательном состоянии и стала засыпать. Оставив на ее губах последний легкий поцелуй, он укрыл их обоих и тоже провалился в сон.
***
Проснувшись утром, Гермиона не обнаружила рядом Северуса. Она плотнее укуталась в теплый плед, вспоминая ужас сегодняшней ночи. Такого она не испытывала ни разу — такого страха перед лицом поднимающейся Тьмы. Та что-то говорила ей, затягивала за собой. Становилось больно, стоило только начать сопротивляться. И Гермиона шла, не в силах даже вздохнуть от страха, холода и скручивающей тело боли. А потом вдруг почувствовала
его поцелуи. Они согрели ее, позволили вынырнуть оттуда, вдохнуть наконец сквозь эту стужу.
Гермиона коснулась пальчиками своих губ. Ее никто не целовал так. Никогда. Легкие, нежные и невинные поцелуи. От них было мучительно и тепло одновременно.
Но внутри все похолодело, когда она вспомнила причину всего этого. Почему она сделала это? Сегодня много людей задаст ей такой вопрос. И самое главное: об этом спросит Гарри.
Гарри! Нет, Мерлин, нет…
Слезы страха и отчаяния подступили к глазам, и Гермиона, зарывшись лицом в подушку, разрыдалась. Она не может сказать ему, не может посмотреть в глаза.
Почему я это сделала?
Ответа не было. Оправдания не было. Можно было использовать десяток других заклятий, не таких, как эти. Но она выбрала смерть.
Почему я это сделала?
Кто-то шептал ей. Сказал, что так надо, что так она всех спасет. В тот момент, когда она испытывала не просто злость и страх, а лютую ненависть, она услышала это.
Дверь тихо скрипнула, и Гермиона услышала приближающиеся шаги. Но она не могла поднять голову от подушки, пряча в ней свое лицо. Было стыдно смотреть в глаза Снейпу, хоть она и понимала, что он единственный, кто не осудит ее. Теперь, когда она убила двоих непростительным заклятием, Гермиона не знала, как отнесется к ней даже Луна.
Кровать рядом прогнулась, и она почувствовала на своем плече тяжелую руку, что успокаивающе поглаживала ее.
Гермиона подняла глаза и встретилась с его темным взглядом, внимательно осматривающим ее блестящие от слез ресницы, покрасневший нос и слегка опухшее лицо, которое исказилось в мучительной гримасе.
— Почему я это сделала, Северус? — спросила она.
Вопрос был больше риторический, и Снейп отлично понимал это. Но все же пожал ее пальцы в знак поддержки. Он предполагал, что самые страшные последствия будут не ночью, а гораздо, гораздо позже, когда ее накроет осознание.
Снейп притянул ее к себе, и Гермиона уткнулась лицом в его рубашку.
— Мне так жаль, — глухо сказала она, сквозь слезы. — Если бы я могла что-то изменить… Почему я это сделала?
Северус молчал. Что бы он ни сказал, ей сейчас это не поможет. Не утешит и не облегчит боль. Тут просто нужно принять свой поступок. А на это нужно время. Тем более такой доброй девушке, как Гермиона Грейнджер. Единственное, что он мог ей предложить, это свое плечо, чтобы выплакаться.
Когда Гермиона немного успокоилась, она подняла голову и посмотрела Северусу в глаза.
— Я испытывала такую ненависть, Северус… И кто-то шептал мне, чтобы я убила.
Снейп нахмурился и отстранился, взяв ее за плечи.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не знаю, просто мне так захотелось этого, а кто-то в моей голове говорил мне, что поможет и сделает все, что…
— Гермиона, — Снейп перебил ее, настороженно глядя в ее глаза, — слышать голоса в нашем мире особо опасно. Тебе ли это не знать…
— Это не то, чтобы голос, — она нахмурилась, — просто будто я вела диалог с собой… — настороженность в его глазах не понравилась Гермионе. — Не говори, пожалуйста, что я схожу с ума.
— Когда это началось?
— Когда я захотела убивать? Не знаю, Северус, я не могу так просто ответить на этот вопрос. Ради близких мне людей я готова была убивать и раньше. Я никогда не думала, как Гарри, что это табу. Я знала, что, если придется, я это сделаю. Но, как ты знаешь, впервые я разозлилась до пелены в глазах у Лавгудов. Там и захотела использовать непростительное. Если бы не Гарри, думаю, я убила бы тогда.
Снейп молчал, размышляя над услышанным. Его пальцы все еще поглаживали ее руку, когда он сказал:
— Гермиона, мы будем снимать Аркан хотя бы на пару дней в неделю.
— Что? — она испуганно дернулась. — Нет, ты же не думаешь, что это связано с ним…
— Мы с тобой используем темную магию, не до конца изучив принцип ее влияния. Я боюсь, что твои негативные эмоции усиливаются и подпитывают тьму в тебе.
— Значит, я буду совершенно беспомощным овощем, — ее плечи поникли, и голова опустилась, — снова.
— Ты изучала свою проблему.
— Я читаю об этом, — она неохотно кивнула, — но ответов пока так и нет. Собираю по крупицам информацию, но решение проблемы не нашла. И теперь еще это пропавшее воспоминание. Я чувствую, что в нем может быть подсказка.
— Тогда нужно заняться им.
Ее глаза удивленно распахнулись.
— Ты согласен?
Он медленно кивнул.
— Похоже, обстоятельства загнали нас в тупик.
Гермиона заметила, что он сказал «нас». Значит, он разделяет ее проблемы. От этого ей стало спокойнее, она подарила ему улыбку и вытерла нос рукавом.
— Очаровательно, Гермиона, — усмехнулся Северус, — Люциус будет в восторге.
Гермиона посмотрела на испачканный рукав и засмеялась. Потом еще раз тепло посмотрела на него и, смущенно опустив глаза, спросила:
— Северус… сегодня ночью…
— Гермиона, — он отвел глаза и отвернулся, слегка опустив голову, так, что волосы упали на лицо, скрывая его от нее, — это была просто необходимость.
— Конечно, — сказала Гермиона, совсем не веря ему, и очень захотела, чтобы он взглянул на нее, — но как ты узнал, что это поможет?
— Я не знал, — ответил Северус, — просто поначалу на службе у Темного лорда мне пришлось постигать все новые и новые границы темномагических заклинаний, и в самые тяжелые времена меня накрывало точно так же, как и тебя сегодня. К моему величайшему удивлению, Дамблдор, который нашел меня однажды в таком состоянии, помог мне справиться с этим гораздо быстрее, просто обнимая меня. Не знаю, как это работает, но, когда с тобой говорит Тьма, лучше, чтобы по другую сторону кто-то был. Тебе объятий вчера не хватило…
— У тебя всегда так?
— Так было только первое время, когда я сопротивлялся. Потом стало гораздо легче. А когда принимаешь Тьму, как истинный темный маг, она и вовсе не приносит вреда.
Гермиона протянула руку и убрала волосы, упавшие ему на лицо. Северус вздрогнул и посмотрел на нее. Она заметила, что он прикрывается волосами, когда смущен. Это заставило ее ласково улыбнуться. Наверное, теперь ему было непросто строить из себя неприступного и бесстрастного человека. Теперь, когда она точно знает, какой он на самом деле.
Ладошка Гермионы скользнула на его щеку, погладив пальцами. Она слегка приподняла его лицо, чтобы оно было наравне с ее лицом.
— Спасибо, что был рядом, — прошептала она и потянулась к нему, чтобы наконец просто почувствовать его губы на своих губах, но тут дверь в комнату с грохотом открылась, и в проеме во всей своей красе предстал Люциус Малфой. Гермиона дернулась назад, опустив руки и натягивая плед на голые ноги.
Люциус осмотрел обоих холодным презрительным взглядом и поджал губы.
— Пора решать проблемы, которые вы вчера устроили, — Люциус встретился взглядом с Гермионой. — Вас двоих ждут в Министерстве. У вас полчаса на сборы.
— А ты что там будешь делать? — спросила Гермиона, оглядывая его дорогой костюм: выглядел он, без преуменьшения, ослепительно.
Люциус посмотрел на нее свысока, уголок его губ надменно приподнялся, и он ответил:
— Мисс Грейнджер, прикрывать твою задницу, конечно!
