***
Собрание закончилось не скоро. Прошло несколько часов, пока пришли к первичному соглашению и составили список совместных действий. Был составлен и подписан договор о неразглашении. Долго обсуждали детали псевдоувольнений, оформление этого со стороны закона, бюрократические вопросы. Думали, как это подать прессе и как раздуть скандал с увольнением мисс Грейнджер. Это будет взрыв. После того, как собрание закончилось, Кингсли и Алдридж еще долго возмущались по поводу их пропажи. Они со Снейпом коротко обо всем рассказали, но еще никогда Гермиона не видела своих начальников такими злыми и не готовыми вести диалог. И хотя они прекрасно знали, что именно случилось в тот вечер и что Северус забрал раненого Малфоя и Гермиону, все равно требовали отчет. Со Снейпа они требовали еще и отчет по яду и противоядию. И пока они отчитывали их, как маленьких, Гермиона смотрела на Северуса, который был совершенно невозмутим, снисходительно глядя на Министра и начальника Отдела. Казалось, его вообще не заботит, что они так разбушевались. Конечно, он-то им не подчинялся, а вот ей пришлось еще раз с раздражением напоминать, что она чисто физически не могла ответить на их послания, так как была при смерти. Северус улыбался уголками губ в этот момент, слушая ее язвительный тон, и Гермиона едва сдерживалась от того, чтобы не закатить глаза и не улыбнуться ему в ответ. Коротко указав Тому и Гарри дожидаться их в Штабе и, пока ожидают, обновить защитные чары, Северус взял Гермиону под руку, и они быстрым шагом направились в Атриум, где исчезли в одном из каминов. Оказались, как ни странно, в Дырявом Котле. — Что мы здесь делаем? — тихо спросила Гермиона, заглядывая в его лицо, пока Снейп накидывал ей на голову капюшон. — Я хочу есть, — коротко ответил Северус, начав выстукивать палочкой по кирпичам, открывающим вход в Косой переулок. — И ты говорила, что тебе нужно платье… — Что? — Гермиона ушам своим не поверила. — Платье — это последнее, о чем я сейчас думаю, Северус… — А я не хочу сейчас думать о городе, который будет уничтожен, — сказал он, снова беря ее за руку. Они вошли в Косой переулок и двинулись в сторону одной из кафешек. Это было странно. Вот только что она изнывала от тревоги, боялась и много думала, а сейчас просто идет, ведомая Северусом непонятно куда, как будто это важнее, чем спасение города. Сделав заказ смотрящему во все глаза официанту, Северус обернулся к задумчивой Гермионе и взял ее за руку. Так они сидели молча, поглаживая пальцы друг друга и ожидая, когда принесут еду. Девушка чувствовала, как ее тревожность уменьшается. Она благодарно сжала пальцы и увидела, как он улыбнулся ей уголком губ. — О нас будут говорить, — сказала Гермиона, понимая, что сейчас в этом кафе они стали центром внимания. — Я говорил тебе, что меня не волнуют слухи, — отрезал Северус. — Меня тем более, — усмехнулась Гермиона, но потом осторожно добавила: — Но это повесит на нас определенные ярлыки. — Это какие? — Например, что ты теперь — мой парень, — она закусила губу, чтобы не рассмеяться от вскинутой брови Северуса. — Парень? — скривился он. — Звучит… — Необычно, да, — поспешно сказала Гермиона. — Нет. Это интересно, но боюсь, ты не получишь от меня привычных отношений, Гермиона. Я не смогу быть простым парнем. Тебе будет сложно. — Поверь, ты дал мне это понять, — она отвернулась от него, посмотрев в окно, но он легко дернул ее за руку, привлекая внимание. — Может быть еще сложнее. — И со мной. Я неуравновешенная гриффиндорка с неуемной манией знаний, — Гермиона прищурилась, глядя прямо в его глаза; затем усмехнулась, повторяя его слова: — Ты не получишь от меня привычных отношений, Северус. Я не смогу быть простой девушкой, которая будет готовить и спокойно стоять в стороне, пока ты решаешь проблемы. Я буду много смеяться, еще больше плакать, часто рисковать, работать до упаду и постоянно заниматься сексом. Вытянешь? — девушка вскинула подбородок, задав этот вопрос, и, дождавшись медленного кивка от него, добавила: — Вот и я так же.***
Гермиона молча следовала за Снейпом, все еще плохо осознавая, что они идут выбирать платье вместо того, чтобы появиться в Штабе и лихорадочно придумывать план спасения города и всего магического мира от обнаружения. Ей пришлось проговорить это про себя несколько раз, чтобы поверить. Но когда они прошли мимо магазина мадам Малкин, Гермиона удивленно вскинула бровь. Но он качнул головой в сторону другой вывески, и девушка остановилась. — Это не мой уровень, Северус, — негромко сказала она, нервно сжав его рукав. Теперь настала его очередь вскидывать бровь. — Там не настолько дорого, — улыбнулся он. — Нет, я знаю, — Гермиона замялась, — мы были однажды там с Джинни, и… нас не сильно радушно приняли. Как сказал однажды Малфой: «Они не обслуживают отребье»… Он еще несколько мгновений смотрел на нее изучающим взглядом, потом дотронулся до холодной щеки костяшками пальцев. — Пойдем, — потянул он ее, и, сдавшись, Гермиона вошла вслед за Северусом в магазин «Твилфитт и Таттинг». Им навстречу тут же вышел продавец и приветливо улыбнулся Северусу. — Мастер Снейп, рад снова приветствовать вас в нашем магазине, — он легко поклонился ему, и тут его глаза наткнулись на Гермиону, и улыбка стала менее приветливой. — Могу вам чем-то помочь, мисс? Гермиона растерянно посмотрела на Северуса. Он взял ее за руку. — Мисс Грейнджер необходимо платье для торжества и мантия, — спокойно ответил за девушку Северус. Продавец быстро глянул в сторону ведьмы, снова посмотрел на Снейпа. Пара секунд растерянности, и улыбка растянула его губы. — Замечательно, что вы выбрали наш магазин для того, чтобы купить наряд. К сожалению, оба хозяина сегодня отсутствуют, но я сделаю все, чтобы подобрать вам то, что нужно. Я мистер Таттинг — мой дядюшка один из основателей этого прекрасного места. Какое событие планируете посетить, позвольте узнать? — Свадьба, — неуверенно сказала Гермиона, потом поспешно добавила: — Не моя. Друга… И под наводящими вопросами мистера Таттинга и его приветливыми, приободряющими улыбками она смогла описать, что ей конкретно нужно, и продавец проводил их в большую комнату с примерочной и уютным диваном. Он попросил их присесть и подождать, что они и сделали. Им тут же принесли чай и сладости. — Лицемеры, — прошипела Гермиона, когда они остались одни. — А в прошлый раз сказали: «Мы боимся, что для вас и вашей подруги в нашем магазине не найдется подходящих нарядов», — девушка снова бросила гневный взгляд на дверь, за которой скрылся мистер Таттинг. — Что с нами тогда было не так? Северус понимал, что вопрос она задает скорее себе. Гермиона задумчиво смотрела на оживленную улицу за окном и неосознанно проводила пальцами по шраму на руке. Она прекрасно знала ответ. Грязнокровка и предательница крови. Это не те люди, которых будут обслуживать волшебники, подобные Твилфитту и Таттингу. И пусть они будут хоть трижды знаменитыми Героями — здесь были другие ценности. Через несколько минут мистер Таттинг принес с десяток подходящих нарядов и поинтересовался, потребуются ли украшения. Гермиона отказалась, и он, пожелав приятной примерки, поклонился обоим и удалился. — Его что же, здесь не будет? — спросила она у Северуса, глядя на закрывшуюся дверь. — Если он тебе понадобится, вот колокольчик, — бросил Снейп, указав на столик рядом с диваном. — Звать человека с помощью колокольчика? — Гермиона покачала головой. — Не понимаю… Северус усмехнулся. — Хочешь защитить ущемленные права продавцов магических бутиков? — он вскинул бровь, глядя на ее расплывшуюся улыбку. Девушка не ответила ничего, взяла первое платье и скрылась за шторкой. Как она и думала, этот цвет ей совершенно не нравился. Отвратительно розовый. Прямо в стиле Лаванды. Но, несмотря на это, все же сидело на ней неплохо. Северус медленно обводил ее взглядом каждый раз, стоило ей выйти к нему и покрутиться перед большим зеркалом. Но ничего не говорил, как она его ни упрашивала сделать свой выбор. В итоге она остановилась на одном, длинном. У него была открытая спина, позволяющая продемонстрировать изящные изгибы. Спереди глубокий вырез на запах тоже заманчиво обнажал небольшую грудь. Красивое, легкое и очень приятное. Взглянув на цену, Гермиона поперхнулась воздухом. Ее месячная зарплата мракоборца. Вряд ли свадьба Рона стоит таких затрат. Девушка повернулась к Северусу. За дверью послышались приближающиеся шаги, и Гермиона неуверенно обернулась. — Сюда никто не войдет, Гермиона, — успокоил Северус, оглядывая ее с ног до головы, и выдал: — Это слишком открытое… Гермиона осмотрела себя в зеркале. Ну, открытое, но не слишком. Ведьма улыбнулась. — Ты думаешь? — она вскинула бровь, обернувшись через плечо. Медленно прошла к нему и забралась на колени. — Тебе не нравится? — спросила Гермиона прямо в его губы. — Мне нравится, — негромко произнес Северус, скользнув под подол платья и поднимая его, проводя пальцами по ее бедрам и сжимая их. Притянул к себе ближе и впился яростным поцелуем в губы. Желание обожгло Гермиону; она простонала ему в рот, обнимая крепче. Девушка облизала его нижнюю губу, двинула бедрами, поддаваясь его рукам и теряясь в дыхании. Откинула голову, пока его руки ласкали ее грудь через тонкий шелк платья. — Северус, — простонала Гермиона, когда его губы проложили дорожку от ямочки на шее до мочки уха. — М-м, — протянул он, продолжая целовать ее. — Так что не так с платьем? — выдавила она, едва сдерживая стоны. Северус схватил ее за волосы и заставил посмотреть себе в глаза. — Проблема в том, что оно не останется на тебе больше десяти минут. Интересно. А вот это уже определенно стоит таких затрат. Пожалуй, стоит купить именно его. Она все равно не собиралась присутствовать на свадьбе все торжество. Гермиона обхватила его лицо руками, глядя в расплавленную тьму. — Ты пойдешь со мной к Уизли? — спросила она, стараясь не переводить взгляд на его губы. — Из всех Уизли я переношу только Молли, — проворчал Северус, — а там их будет… Мерлин, страшно представить, сколько их там будет! Так что нет. — Ты обрекаешь меня быть белой вороной в толпе рыжих? — Иди с Поттером! — Он идет с Луной, — произнесла она, вскидывая бровь, — ведь он ее парень. Гермиона выделила последнее слово и едва сдерживала улыбку, пристально глядя в его глаза. Северус прищурился, и огонек вспыхнул где-то глубоко в его взгляде, а потом он шлепнул ее по заднице. От удивления Гермиона вскрикнула. — Ай, за что это? — За попытку манипулирования, мисс Грейнджер. — Даже не думала, — притворно возмутилась Гермиона, но улыбка растянула ее губы. Она встала с его колен и, вздернув подбородок, произнесла: — Вот тебе манипулирование: я беру это платье, и если захочешь его снять, то пойдешь со мной, Северус Снейп. И, провожаемая взглядом темных глаз, скрылась в примерочной. Мистер Таттинг помог подобрать к платью подходящую мантию и обувь, также настаивал на украшениях, но Гермиона уверенно мотнула головой. И каково же было ее удивление, когда он передал сумки в ее руки и пожелал приятного дня, сказав, что покупки уже оплачены. Она вежливо улыбнулась ему, взяла Северуса под руку и, когда они вышли, шикнула: — Ты же понимаешь, что у меня есть деньги? — Правда есть? — иронично произнес Северус, не глядя на нее. Его глаза внимательно осматривали территорию улицы. Гермионе захотелось его стукнуть. — Ты невыносим, — сказала она. — Уверена? — он вскинул бровь, насмешливо посмотрев на нее. Их глаза встретились, и ее досада тут же растаяла. Он ухмыльнулся: — Лгунья.***
В Штабе было спокойно. Северус и Гермиона прибыли пару часов назад, и Гарри думал, что они сразу начнут обсуждать дальнейший план работы. Но Северус только качнул головой, бросив: «Позже, Поттер». Гарри действительно считал, что все должны начать действовать прямо сейчас, не откладывая обсуждение в долгий ящик, но как понять, что будет правильно? Как им поймать Пожирателей смерти? Хотя Кингсли позволил им действовать, как они посчитают нужным. Но кто из отряда будет способен уничтожить Пожирателей, если вдруг представится такая возможность? Снейп. И с ним Гермиона. Может, Том. Но остальные не смогут, включая его. Ему не нравилось, что на кону стояло так много теперь. Жизнь целого города. И Статут, а значит, снова спокойная жизнь волшебников под угрозой. Гарри посмотрел на Тома и Невилла, которые играли в шахматы. Невилл сейчас бурно спорил с ладьей, которая давала ему ценные стратегические советы, с которыми он не был согласен. Оливия уснула в кресле перед камином, а книга, которую она читала, выскользнула из ослабевших пальцев. Сэм ушел на пробежку еще час назад, хотя Гарри не понимал, как он будет бегать по таким сугробам. Драко все еще не вернулся. Гермиона сказала, что ей нужно отдохнуть. Северус просто молча хлопнул перед ним дверью. Ему было не по себе. Хотелось действовать. Почему они ничего не делают? Гарри поднялся к себе в комнату, оделся и вышел на улицу. И тут же столкнулся нос к носу с Луной. Ошеломленно замер, а она бросилась ему на шею. — Что ты здесь делаешь? — спросил он, крепко ее обнимая. — Мы не виделись столько, — прошептала она, обхватывая его шею. — Впереди выходные, и я подумала… — Не знаю, как отреагирует Снейп, — покачав головой, сказал Гарри, но тут же притянул ее к себе, добавив: — А впрочем, думаю, все будет нормально. Пошли в дом, здесь же холодно… — Здесь столько снега, — обернувшись, восторженно сказала Луна. — Давай погуляем. — Только после того, как ты согреешься, — Гарри уверенно втолкнул ее в дом. — С Гермионой все в порядке? — спросила Луна, когда дверь в спальню Гарри за ними закрылась. — Да, и ты убедишься в этом чуть позже, — его зеленые глаза блеснули, и он склонился к ней, чтобы страстно поцеловать. — Я соскучился. Луна оторвалась от него. — А что там с вашим делом? Гарри посмотрел на нее и едва не закатил глаза. — Ты хочешь обсудить его сейчас? Луна вполне серьезно кивнула, и Гарри выпустил ее из объятий. Она скинула с себя мантию, шарф и поежилась. — Гарри, как ты живешь в таком холоде? — она посмотрела на него. — Даже если ты маг, все равно не застрахован от болезней. Она наколдовала огонек и поместила его в пустую скляночку из-под зелья. Увеличила ее с помощью чар и заставила зависнуть в воздухе недалеко от кровати. Обернулась, поймав восхищенный взгляд Гарри. — Это что такое? — спросил он, подойдя к ней. — То, что согреет тебя в мое отсутствие, — промурлыкала она, а потом скользнула холодной рукой под его свитер, и он вздрогнул. — Не знала, что у вас тут так неуютно зимой. Гарри многозначительно посмотрел на нее. — Очень неуютно и холодно. Никак не могу согреться, — с улыбкой сказал он. — Тогда разговоры подождут, — Луна прижалась губами к шее Гарри и потянулась к поясу его брюк.***
В этот день собрания Гарри так и не дождался. Не сказать, что его это расстроило, учитывая, что у него появилась прекрасная компания. Зато вот в воскресение после завтрака Северус предложил всем остаться за столом, раздал копии требований Пожирателей и замолчал, давая время ознакомиться. Гермиона весь вчерашний день перечитывала его так часто, что могла пересказать наизусть. Поэтому она время от времени смотрела на сосредоточенное лицо Северуса. Но его взгляд поймать так и не удалось. Он был задумчив и погружен в себя. — Есть догадки, на какой город они могут нацелиться? — задала вопрос Оливия, пребывая все еще в шоке от такой информации. — Это не важно, — ответил Северус. — Какой бы город ни был выбран, это будет феерично. Настолько, чтобы это невозможно было замять, используя все силы Министерства. Иначе их план может пойти коту под хвост. — Вы думаете, что это все-таки не блеф? — Сэм был удивлен. — Не блеф. — Но откуда такие ресурсы? Вы не знаете? — Невилл внимательно следил за Северусом. — У них была хорошая поддержка, — спокойно сказал Снейп, — и сейчас, я думаю, есть. Пусть мы и не знаем о ней. Новых людей им искать в такое время сложно, но вот обратиться к старым союзникам труда не составит. Гермиона вздохнула, слушая ребят. На Северуса сыпались новые и новые вопросы. Он спокойно и подробно отвечал на каждый. Когда же речь зашла о планах, все напряглись. — Оливия, Невилл и Сэм, завтра получите список фамилий — нужно будет опросить всех. Не суйтесь сразу, сначала устанавливаете наблюдение. Если все спокойно, идете и проводите допрос. Важно понять, кто имел связь с Пожирателями. Если возникнет хоть малейшее подозрение, что кто-то что-то скрывает, используйте сыворотку… — Что? — воскликнула Оливия, перебив Снейпа. — Это с каких пор… — С тех самых, Ливи, — рыкнул Том, яростно зыркнув глазами. — Мы сейчас не имеем вообще никакой информации, а значит, слабее, чем когда-либо, — продолжил Северус спокойно. — А времени у нас немного. Так что в этом плане у вас развязаны руки… — он замолчал, обведя взглядом каждого. — Но хочу пояснить, что неоправданная жестокость или превышение полномочий без надобности будут наказываться. Хотя я не сомневаюсь в порядочности каждого из вас, все же должен напомнить. Еще раз тяжелый взгляд на каждого, потом продолжил: — Том и Гермиона, найдете хозяина бара… — Он ничего не знает, сэр, — перебил Снейпа Гарри и от скептического выражения лица начальника осекся. — Знает. И объясните ему, что если хочет защиту Министерства, то придется сотрудничать. Если не станет, просто присмотрите за ним и помогите ему скрыться. За ним придут, если уже не пришли… — Вам что-то известно, Северус? — нахмурившись, спросил Гарри и, взглянув на него, понял, что известно. Спрашивать не стал, каким образом узнал. Только кивнул. — Вы, Поттер, пойдете со мной, — продолжил Северус. — Куда? — Завтра узнаете. От такой таинственности всем стало еще больше интересно, куда же идут Гарри и Северус, но все понимали, что вряд ли им об этом поведают. — Хорошо. И последнее: вам придется много работать в ближайшие месяцы, так что отдыхайте, пока есть возможность. Все решили воспользоваться советом Снейпа и хорошенько отдохнуть в последний выходной. После собрания Гермиона увидела, что Гарри и Луна собираются гулять. За ночь снега насыпало еще больше. Уговаривать Северуса прогуляться с ней пришлось долго. Мрачной тучей он сидел, уткнувшись носом в книгу, делая пометки, и даже не посмотрел на нее, когда она окликнула его. Пришлось подойти к нему сзади и ласково зарыться руками в волосы. Улыбнулась, заметив мурашки на его коже. Наклонилась и поцеловала в шею. Книга захлопнулась. — Я работаю, — хмуро глядя на девушку, сказал он. — Вот именно, — улыбнулась Гермиона, не теряясь от его взгляда, — но ты сам сказал, что пока есть возможность отдохнуть — отдыхайте. А сегодня воскресенье, так что, будь любезен, сопроводи меня на прогулку. — Иди с Поттером и Лавгуд, — бросил он, снова открывая книгу и листая ее в поисках страницы, на которой остановился. Ведьма вздохнула. — Дело не в том, что мне не с кем пройтись, — сказала Гермиона, присаживаясь перед ним, чтобы видеть его опущенное к книге лицо, — а в том, — она аккуратно забрала книгу у него из рук, — что тебе нужно развеяться, — Гермиона отложила книгу и положила ладошки на его бедра, проведя вверх. — Ты постоянно хмуришься и много думаешь, Северус, — девушка провела пальцем по морщинке, которая залегла между бровей, — а чтобы делать это более продуктивно, мозгу нужен кислород. Даже получасовая прогулка позволит тебе по-другому взглянуть на проблему. И если ты позволишь, то мы могли бы решить ее вместе, когда вернемся. Снейп еще пару мгновений испытывающе смотрел на девушку, сидящую перед ним, в ее искренние и теплые глаза. Коснулся руки, которая сжимала его предплечье. «Хитрая ведьма», — с усмешкой подумал он, а потом кивнул. Стоило им выйти на улицу, девушки с восторженными криками бросились к сугробам. Луна сразу же упала в пушистый белый снег, начав делать снежного ангела. — Как дети, ей богу, — буркнул Снейп, кутаясь в шарф и наблюдая, как Гермиона тоже, крутанувшись на месте, падает на спину рядом с подругой. — Ой, бросьте, Северус, разве вам не хочется к ним присоединиться? — засмеялся Гарри, и Снейп окинул его угрюмым взглядом. — Ни капли. — А я, пожалуй, не стану сдерживаться, — парень одарил его лучезарной улыбкой и бросился к девушкам, начав активно засыпать их снегом, отчего они дружно завизжали. Северус на это только улыбнулся. Гермиона и Луна тут же вскочили, вдвоем набросившись на Гарри, чтобы повалить в снег и хорошенько его там закопать, пока он не взмолился о пощаде. Гермиона бросила взгляд на Северуса, который стоял поодаль и молча наблюдал за ней с полуулыбкой на губах и теплотой в глазах. Она улыбнулась ему в ответ и, скомкав в руках снежок, неожиданно для него запустила тот прямо ему в лицо. Гермиона, схватившись за живот упала в снег, задыхаясь от смеха, пока Северус стряхивал снег с волос и вытирал лицо. Глаза его сверкнули опасным огоньком, и в следующий миг он сделал едва уловимое движение рукой, и на Гермиону осыпался целый сугроб. Она быстро выбралась из свежевыпавшего нетяжелого снега, посмеиваясь над тем, что смогла все-таки вовлечь угрюмого зельевара в зимние забавы. Отряхнувшись и наложив на себя согревающие чары, все двинулись дальше в лес, растапливая для себя тропинку и любуясь зимним убранством деревьев. Гарри и Луна шли впереди, весело о чем-то переговариваясь. Гермиона и Северус шли молча, и обоих это устраивало. Ее рука лежала в его кармане, переплетенная с его пальцами. Большим пальцем он поглаживал ее руку, и от этого было очень тепло. Пару раз она поймала на себе его взгляды, но по лицу Северуса невозможно было прочитать, о чем он думал в этот момент. — Думаешь, мы сможем спасти город? — негромко спросила она, наблюдая, как Гарри смеется, откинув голову. Она могла смотреть на счастливого друга бесконечно. — Я надеюсь, — пожав плечами, ответил Северус. — Все будет зависеть от того, успеем ли мы прибыть на место вовремя и что они будут использовать для уничтожения. — Я бы использовала Адское пламя. Северус немного подумал. — Целесообразно, если совсем нечего терять. Слишком нестабильно. Может выйти из-под контроля и спалить своих же. К тому же требуется огромная сила для того, чтобы контролировать и направлять на целый город. Не думаю, что Селвин обладает такой. — Тогда что? — Может, сделают бомбу, — пожал плечами Северус и, заметив удивленный взгляд Гермионы, пояснил: — Во вторую магическую войну Темный Лорд заинтересовался этим изобретением магглов. Только он хотел использовать заклинания и яды как средства повреждения. Над разработкой успешно работали в одной из лабораторий. — Я не знала об этом, — Гермиона пыталась осознать весь масштаб применения подобного оружия. — Это секретная информация, — хмыкнул Северус, — ты и не должна была знать. Ей польстило, что Северус доверился и рассказал об этом, но теперь она не могла выкинуть мысль об этом из головы. Было ужасно осознавать, что, если бы война продолжилась еще год или два, от сопротивления ничего бы не осталось с таким-то оружием. Хорошо, что Гарри настоял на возвращении в Хогвартс тогда, в мае. Много ее друзей погибло, но, если бы Волдеморт продолжил вести эту войну, погибло бы еще больше. Из мыслей вырвала снежная круговерть, кинувшая снежинки в лицо. Гермиона вскрикнула и посмотрела на Северуса. Тот улыбался, управляя снегом, который вился вокруг них. — Хватит думать, — насмешливо сказал он, — мы сделаем все от нас зависящее. — А если этого будет недостаточно? — серьезно спросила Гермиона, но он обхватил ее лицо руками и оставил легкий поцелуй на губах, заставляя улыбнуться. — Хватит думать, — повторил он и увидел, как ее глаза сверкнули озорным огоньком, а потом она обвила его шею руками, целуя и заваливая в снег. Стало почему-то смешно, и они просто смеялись между поцелуями, глядя друг на друга, и не заметили, как обернувшийся Гарри ошарашенно смотрит на них. Луна сжала его руку, привлекая внимание. В ее глазах удивления не было, лишь понимание. И снисходительность, когда она смотрела на своего парня, который, кажется, только сейчас в полной мере осознал, о чем говорила Гермиона. — И что она в нем нашла, — растерянно прошептал Гарри. — Ну, — протянула Луна, сверкая голубыми глазами, — он интересный и достаточно красивый… — Что? — возмущенно воскликнул Гарри, посмотрев на Луну. — Достаточно красивый — это я, а Снейп — устрашающий… — И все же, в нем есть что-то притягательное, ты не замечал? — спросила она, широко улыбаясь и отмечая про себя, что Северусу Снейпу идет улыбка. А Гарри смотрел на подругу и вспоминал, как летом Гермиона говорила точно так же. — Все, хватит о Снейпе, — недовольно буркнул он, заставляя Луну отвернуться и идти дальше по тропинке в лес. — Вечно вас, девушек, не поймешь…***
Некоторое время они с Томом просто наблюдали за домом Алфорда Эллиота, пытаясь разузнать обстановку. Поняли, что дома кто-то есть. Заклинание сообщило об одном человеке. Магический фон рябил. Заклинаний в этом месте было использовано достаточно, но все они были очень слабыми. Решив, что пора бы уже выяснить, что к чему, они вошли внутрь. В нос сразу ударил тяжелый запах крови и застойного воздуха. Они с Томом переглянулись и вскинули палочки, став ближе друг к другу. В комнате царил кавардак, мебель была разломана. Осмотрев первый этаж, мракоборцы поднялись на второй. Уже на лестнице они увидели кровь. Много крови. Сразу за лестничной площадкой лежало тело. Мужчина. Гермиона склонилась над ним, проверяя пульс, пока Том пошел осматривать дом дальше. Судя по всему, он был еще жив. Ведьма отправила сигнал в Мунго и осветила пространство, желая его осмотреть. Шумно выдохнула. Она сразу узнала эти рваные раны, следы от когтей. Оборотень. — Том? — позвала Гермиона, вглядываясь в полумрак комнат. Тишина. Гермиона встала. — Том? Он появился так резко, что девушка вздрогнула. — Тут были дети, — коротко сказал он, и его взгляд упал на мужчину. Он тоже сразу узнал отметины и помрачнел. — Надеюсь, их не утащили… Но где они? — Может, сбежали, — с надеждой сказала Гермиона, но внутри все похолодело. Разве убежишь от оборотней? Пока ждали целителей, ведьма колдовала над мужчиной, останавливая кровь, используя базовые исцеляющие заклятия. Нужно узнать, что произошло. Тогда придется разбудить его. Но сначала дождаться целителей. Впрочем, прибыли они достаточно быстро и хотели тут же его забрать в больницу, но Гермиона не позволила. Бросая на нее хмурые и недовольные взгляды, целители оказывали первую помощь, а потом еще долго спорили, что не будут его будить, так как это опасно для жизни. Но на кону стояли жизни двух детей, и девушка настояла на своем. Гермиона тут же пожалела об этом, потому что мистер Эллиот начал мычать, стонать и биться в агонии. На это было тяжело смотреть. Мужчина пытался что-то сказать, но ему не удавалось из-за травмы на шее. Но он узнал ее. Гермиона видела, как расширились его глаза, когда он посмотрел на нее. Схватил за руку, пытаясь говорить, но все было тщетно. Из глаз мужчины хлынули слезы. Целители бросились к нему, пытаясь отодвинуть Гермиону, но Том преградил им путь, а девушка приняла единственное возможное решение. Она вскинула палочку и произнесла: — Легилименс! Об этом своем решении ведьма тоже пожалела сразу же, когда ее голова взорвалась адской болью. Врываться в мозг, охваченный агонией, страхом и паникой неподготовленному человеку вроде нее было ошибкой. Образы мельтешили перед глазами, но она не могла поймать никакой картинки, чтобы захватить ее. Голова раскалывалась. Она пыталась вырваться из его головы, но боль, застилающая глаза, не давала сосредоточиться. Гермиона не могла покинуть его, и ее саму начала душить паника. «Мистер Эллиот, меня зовут Гермиона Грейнджер, и я хочу вам помочь», — в отчаянии подумала девушка и почувствовала, как он прислушался к ней. «Ваши дети были с вами, когда на вас напали?» — снова спросила Гермиона, стараясь не зашипеть от боли. Перед глазами возникло воспоминание, как его жена собирает небольшую сумку и уходит прямо среди ночи. Она говорит, что будет у сестры, если он захочет их найти. Этой информации было достаточно, но ведьма все еще не могла вырваться из его головы. Гермиона читала о подобных ловушках для неопытных легилиментов, но никогда не думала, что может попасть сама в нечто подобное. «Простите меня, мисс Грейнджер», — раздался слабый голос. Его было плохо слышно, звучал нечетко, как будто ему было тяжело облечь свои мысли в слова. Перед глазами замелькали картинки воспоминаний: она увидела бар, Пожирателей и свое лицо в Ежедневном пророке, на которое указывал один из них. Смех, обещания. Приказ закрыть камин. Увидела ночного гостя, который пришел к нему в маске Пожирателя, и желудок сделал сальто, когда услышала его голос… Гермиону что-то вытащило из его головы. Перед глазами плыло; девушка отвернулась, и ее вырвало. Слышались встревоженные голоса, шаги позади. Из обрывочных фраз, доносившихся до нее, девушка поняла, что Алфорду стало хуже. Она привалилась к стене и закинула голову назад, закрыв глаза. Сидела так некоторое время, пока не получила легкую пощечину. — Эй, Грейнджер, все в порядке? — грубый голос Тома раздался совсем близко. Гермиона открыла глаза. Он сидел перед ней на корточках. Целителей и мистера Эллиота не было. Зрение уже стабилизировалось, но голова все еще кружилась, и тошнота не проходила. Девушка кивнула. Он усмехнулся. — Ну, гриффиндорка как она есть. Ты зачем полезла в его голову в таком состоянии? Мало легилиментов бы решились на такое. Я думал, ты его под Империо возьмешь, чтобы заткнулся и рассказал, что нужно… А ты… Он снова усмехнулся и встал. А Гермиона подумала, что она и правда дура. — Ты хоть узнала что-нибудь? — спросил Том. — Да, — выдохнула девушка, — потом… Мракоборец кивнул и вышел. Гермиона снова прикрыла глаза. На руку капнула кровь. Ведьма дотронулась до носа. Потом достала платок и приложила, останавливая кровь. Голова гудела, и мысли путались. Но она не могла выкинуть из головы образ Пожирателя смерти, что пришел к Алфорду в ночь, когда дом покинули жена и дети. И голос. Невероятный, неповторимый глубокий баритон, такой холодный в тот момент. Искаженный и страшный. Гермиону снова вырвало. — Твою мать, — выругалась она, вытерев рот и пытаясь встать. Ей нужен свежий воздух. — Может, тебя тоже в Мунго отправить? — насмешливо спросил Том, посмотрев на девушку, когда она вышла из дома. — Нет, — отмахнулась Гермиона. — Узнал, где живет сестра его жены? — Нет еще, — он нахмурился, — в Министерство нам с тобой надо. Запрос официальный делать, ждать. Может, через пару дней ответят. — У нас нет столько времени, — Гермиона поморщилась от стучащей в висках боли, зрение опять зарябило. — Если они захотят, выследят по запаху. Оборотни же. К тому же скоро полнолуние. Надо поторопиться. — Если нацелились и на семью, то уже выследили, — буркнул Том, — так что мы сильно помочь не сможем. Давай-ка, Грейнджер, я тебя в Штаб закину, а сам запрос сделаю в Министерстве. Незачем тебе в таком состоянии тащиться туда. Гермиона не спорила. Понимала, что толку от нее сейчас мало. Поэтому, когда Том протянул ей руку, она покорно приняла ее, и через пару мгновений они уже стояли во дворе Штаба. — Мерлин, ненавижу трансгрессировать, — пробурчал он, хватаясь за живот. — Пошли в дом, в Министерство пойду через камин. Не «допрыгну» до Лондона я отсюда. Гермиона поднялась к себе в комнату и, повалившись на узкую кровать, сразу же заснула. Проснулась она в отвратительном состоянии. На часах было около одиннадцати. Ей нужен Северус. Умывшись, Гермиона прошла к его комнате и постучала. Никто не ответил, и она, тихо открыв дверь, вошла внутрь. Снейпа еще не было. Девушка разожгла камин и легла на его кровать, обняв подушку. Сердце гулко стучало. На душе было тревожно. Но разве ты не знала, кто он, Гермиона? Конечно, она отдавала себе отчет, что он бывший Пожиратель смерти. Что он совершал страшные вещи, но вынуждено. В военное время. Она и представить не могла, что он добровольно наденет маску Пожирателя снова. Что ворвется в чужой дом, а потом бросит семью на произвол судьбы. За этими мыслями Гермиона снова уснула. Северус вошел в комнату, когда уже был второй час ночи. Удивился, увидев спящую на его кровати Гермиону, но тут же улыбнулся, глядя на девушку, свернувшуюся клубочком. Скинул мантию и сюртук, небрежно бросив их на спинку стула; закатал рукава на рубашке, так как в комнате было очень тепло. Подошел ближе и нахмурился. Неестественно бледная, под носом струйка засохшей крови. В два шага оказался рядом. Растормошил ее и заставил посмотреть на себя. Северус с ужасом смотрел на красные глаза: капилляры полопались. Она несколько раз удивленно моргнула, и потом ее лицо застыло. — Что с тобой случилось? — он вскочил и стремительно прошел к своему набору зелий, доставая нужные. — Неудачный сеанс легилименции, — тихо сказала Гермиона, и его руки на секунду застыли, а плечи напряглись. Потом он вернулся к ней, протягивая зелья. Гермиона молча приняла и выпила. И посмотрела на него. Так пристально, словно в самую душу. — Ты был там. Не вопрос, а утверждение. — Был, — помрачнел Северус. Сел рядом с ней, втайне опасаясь, что сейчас отодвинется. Гермиона ждала от него еще каких-то слов, оправданий, но он молчал. — Почему? — спросила она, тщетно пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Я пришел убить его, — Северус хотел соврать, но не смог, глядя в ее глаза. Гермиона взгляд не отводила. Смотрела смело, принимая горькую правду. — За что? — ее глаза заблестели. — За то, что ты чуть не погибла. Она порывисто вдохнула. Вот такая она, защита Северуса Снейпа? Когда он убьет за тебя любого причинившего вред, пусть даже косвенно? Гермиона прижала руку к губам и отвернулась. — Но ты не убил, — прошептала она, безумно желая, чтобы он рассказал ей, как ему эта мысль не понравилась, что он бы не смог. — Его ошибка позволила вам сбежать — я подумал, что этого достаточно, чтобы позволить ему жить… Как ты вообще можешь решать, кому жить, Северус? — Но тем не менее оставил его на произвол судьбы. Ты ведь знал, что за ним вернутся… Так что ты не позволил ему жить, ты просто позволил сделать грязное дело за тебя… Последние слова Гермиона почти выплюнула и увидела, как сжались его челюсти. — Ты знал, что у него семья? — спросила она, прищурившись. По его лицу поняла, что знал. Это вышибло из нее дух. — Он тоже знал, что у него семья, Гермиона, — жестко сказал Снейп, — когда соглашался помогать Пожирателям смерти, а потом прикрывал их перед мракоборцами вместо того, чтобы честно сознаться во всем и просить защиты Министерства, — он неосознанно потянулся к левой руке и обхватил предплечье, накрывая метку. — Если ему было плевать на свою семью, почему я должен думать о них? — Потому что ты не такой, как он… — вдруг воскликнула девушка, повышая голос. — Не такой? — зло перебил ее Северус: он не мог сдержать язвительный тон. — Не такой, Гермиона? А какой я по-твоему? Гермиона подалась вперед, убирая его побелевшие пальцы от метки, и накрыла ее своей ладошкой. — Ты добрый, — сказала она, заглядывая в его глаза, наполненные яростью, — заботливый, умный и справедливый… — Нет! — воскликнул он, скривившись. — Я — Пожиратель смерти. Тот, кого ты описываешь, мне не знаком. — Он знаком мне. И я хочу верить, что ты поймешь когда-нибудь, что это… — Гермиона погладила пальцем уродливую отметину, потом склонилась и дотронулась губами, вырвав удивленный выдох. — Это тебя не определяет. И в следующий раз ты поступишь, как тот Северус, которого знаю я… Она выпустила его руку, встала и встретилась с совершенно обескураженным и растерянным взглядом темных глаз. Снейп схватил ее за руку, останавливая. — Гермиона, — выдавил он; в его голосе она явственно слышала просьбу, но все же вывернула запястье и пошла к выходу. Перед самой дверью он нагнал ее, обнял со спины и прижал к себе. Снейп тяжело дышал, а Гермиона держалась из последних сил, чтобы не расплакаться. — Ты… уходишь? — хрипло спросил он, уткнувшись носом в ее волосы. Оба понимали, про какой уход он говорит. Гермиона покачала головой. Погладила его руку. — Я никуда не уйду. Но мне нужно время… Он с трудом заставил себя разжать руки, и Гермиона, не оборачиваясь, скрылась за дверью.***
Гермиона проплакала всю ночь. Сон не шел, сердце терзали противоречивые чувства. Принятие действий Северуса далось тяжело, но Гермиона нашла тысячу объяснений его поступка и оправдала его перед собой. Тут же накатила вина за то, что смогла простить такое. А как она могла не простить? Северус пришел утром. Проверил ее состояние, заставил выпить зелье, потом несколько минут молча держал в объятиях. И она была благодарна ему за это. Поддержка была так необходима, но говорить Гермиона пока не была готова. — Не плачь, — услышала она откуда-то сверху, и волосы шевельнулись от его дыхания. Ведьма кивнула, закрыв глаза. — Прости меня. Поцелуй в висок. Уже простила. Снова кивнула. А потом он ушел. Гермиона снова зарылась в одеяло и уснула. Уже проваливаясь в сон, она вспомнила, что сегодня рабочий день, но вырваться из царства Морфея уже не смогла. К ее удивлению, ее никто не искал и не разбудил до самого обеда. А когда Гермиона проснулась, чувствовала она себя почти нормально. В зеркале увидела, что краснота глаз уменьшилась; голова не болела, и она жутко хотела есть. Приняв душ и сменив одежду, Гермиона спустилась и нашла курящего трубку Тома перед камином. Он сидел и смазывал ногу с чудовищным шрамом каким-то кремом. Бросил прищуренный взгляд на нее и кивнул. — У нас сегодня выходной? — спросила Гермиона, присаживаясь рядом. — Нет, Грейнджер, — усмехнулся Том, вытянув ногу к огню и окинув ее критичным взглядом, — мы работаем с тобой. Даже сейчас. Просто информация медленно поступает. И мы ждем. Гермиона хмыкнула. Он предупреждал, что ответ из Министерства придется ждать пару дней. Такая работа была ему по нраву, судя по его довольной физиономии. — Ты нормально? — спросил он, дыхнув на нее дымом. — Нормально уже, — Гермиона помахала перед лицом рукой, отгоняя его. — Вчера было не очень. — Да уж видел, — снова кривая усмешка. — Снейп сказал не трогать тебя сегодня. Охраняет, как пес. И на работу ему плевать. Хорошо, что мы ждем, а то возникли бы вопросы… Том многозначительно посмотрел на девушку. Гермиона слегка покраснела и поспешно вскочила на ноги, направившись в сторону кухни. — Время обедать. Сказать, чтобы и на тебя накрыли? И, дождавшись кивка от Тома, она постаралась как можно скорее скрыться от его пронизывающего взгляда. После обеда Гермиона села работать с документацией. Нужно было составить отчет для Кингсли. Ведьма недовольно поджимала губы: как будто устного было недостаточно. И составить отчет для премьер-министра магглов. В собранной им группе вооруженных полицейских Гермиона больше не видела смысла. Она сомневалась, что Пожиратели остались в Ливерпуле после случая в баре. Так что мракоборцы устроились в гостиной перед жарким камином, и день пролетел незаметно. Вечером пришли Невилл, Сэм и Оливия, присоединились к ним. Гермиона почти сразу ушла в свою комнату, выпила зелья и уснула. Северус ночью приходил, она это почувствовала. Его холодные пальцы на щеках, сухие губы на коже. Но не остался. А утром, когда она проснулась, его и Гарри снова не было. А она впервые задумалась, что даже не знает, чем же они в итоге занимаются. Информация по семье мистера Эллиота пришла даже не на третий день, а в пятницу. Хотя запрос был сделан в понедельник. Подобная медлительность Гермиону ужасно злила. И она была уверена, что если бы не отправила гневный патронус Алдриджу, то они бы ждали еще неделю. Зато Тома вполне все устраивало, и он только покачивал головой, когда смотрел на ее рвение, мол: «Ничего ты еще не понимаешь, девочка». Так что, получив информацию, Том и Гермиона отправились в один из маленьких поселков в горах Шотландии, и каково же было их удивление, когда на нужном доме, кроме магглоотталкивающих чар, они больше никакой защиты не обнаружили. Дети резвились во дворе, играя в снежки, и Гермиона с облегчением узнала их. Те самые дети. Живые. Тугой узел в груди немного ослаб, позволяя спокойнее дышать. Увидев мракоборцев, они испуганно замерли и перевели взгляд на женщину, которая вышла им навстречу. Жена. Ее взгляд был тяжелый и обреченный. Она понимала, что люди из Министерства не приносят хороших новостей. Разговор с миссис Эллиот был тяжелый. Она много плакала навзрыд, рвалась в больницу к мужу. Но к нему пока никого не пускали: он проходил сейчас сложное лечение. Но состояние было стабильным. Это и сообщила Гермиона в надежде, что женщину это успокоит. — Вам лучше не выходить никуда хотя бы пару месяцев, — строго сказала Гермиона. — Мы поставим защиту на дом вашей сестры и сигнальные чары. Если появится кто-то посторонний, к вам будут направлены мракоборцы. Миссис Эллиот кивала, но слушала плохо. Поэтому Гермиона на всякий случай еще повторила все ее сестре, которая к вечеру пришла домой и с удивлением обнаружила гостей. Гермиона и Том вместе поставили защиту, долго вымеряли территорию, накладывали чары, устанавливали связь с Министерством. Потом, довольные своей работой, отправились домой. Там обнаружили, что, кроме Гарри и Северуса, все уже вернулись. Ребята как раз сели ужинать, но Гермиона незаметно скрылась в своей комнате. Облегчение было почти физическим. Напряжение, сковавшее ее в понедельник, приносило боль физическую и моральную. Она с ужасом ждала, когда станет известно, живы они или нет. И, признаться, узнав, что живы, в первую очередь подумала о себе и Северусе. Как бы она преодолела себя, узнай, что по его вине погибли дети, это было еще той загадкой. Еще ужаснее было осознание, что она могла бы его простить и за это. Понимание этого тоже причиняло невыносимую боль. Они не говорили всю неделю. Северус приходил к ней каждую ночь. Сидел некоторое время, гладил по волосам. В первый раз Гермиона спала, потом она стала дожидаться его, чтобы напитаться его руками, запахом. Он был ей очень нужен, но она молчала. Пока сердце сковывала невидимая рука страха, девушка лишь жмурилась, утыкаясь носом в его грудь, и молчала, молчала. Завтра им нужно вместе быть на свадьбе, а они так и не поговорили. Теперь Гермиона не была уверена, что он пойдет с ней. Но хотела надеяться.***
Назавтра в три часа пополудни Гермиона и Северус трансгрессировали в Нору. И Гермиона не сдержала восторженной улыбки. Что-то ей это напоминало. Чарли, Билл, Флер и Джордж стояли у разбитого в фруктовом саду огромного белого шатра, украшенного яркими цветами. Смотрелось это очень эффектно. Все четверо держали в руках планы рассадки гостей, чтобы провожать прибывающих людей на нужные места. Увидев ее, идущую по красиво украшенной дорожке, Джордж замахал ей, подзывая к себе. — Гермиона, — он заключил ее в объятия. — Господи, какая ты красивая; давно надо было бросить моего тупого братца, чтобы так засиять. Гермиона сто лет его не видела, и сейчас стало очень тепло на душе. Она обняла его в ответ и заметила, как он подмигнул Северусу. — Профессор Снейп, вот уж кого не ожидал увидеть на свадьбе Рона, — подколол он, широко ухмыляясь. Северус смерил его мрачным взглядом, и Джордж закатил глаза, потом склонился к уху Гермионы и громким шепотом сказал: — Ты уверена, что выбрала правильную компанию, чтобы провести этот вечер? Но ответа Джордж не дождался, потому что Флер зашипела на него, чтобы проводил уже гостей в шатер, а не морозил на улице. Да и за ними уже образовалась небольшая очередь. Все было почти так же, как и на свадьбе у Билла и Флер, только еще более роскошно. Уизли не поскупились ни на убранство шатра, ни на официантов, которых было в этот раз еще больше. Дорогие ковры между рядами, украшенные столы, золоченые приборы. Множество цветов повсюду. Они стояли в рядах, обвивали столбы, на которых держалась палатка, свисали с потолков. Не меньше здесь было и шариков, которые парили над потолком. И самое красивое — магия. Бабочки и светящиеся огоньки. Все это создавало поистине волшебную атмосферу. Гермиона удивилась тому, что ее посадили совсем недалеко от того места, где будут сидеть молодожены. Она с усмешкой думала, что Лаванда припасет ей место где-то возле выхода. Северус помог ей сесть и устроился напротив. Их взгляды встретились, и Гермиона неуверенно улыбнулась ему. Глаза мужчины потеплели. Они так и не поговорили, что заставляло ведьму нервничать, но увидеть его на пороге своей комнаты сегодня было радостно. Заметить восхищение в черных глазах, когда он обвел взглядом ее с ног до головы, было волнительно до мурашек. Девушка протянула руку, скользнув по белой скатерти, и он накрыл ее своей. Народу в шатре уже было много, но за их столиком пока никого. Поэтому Гермиона, слегка подавшись вперед, сказала: — Мы почти не виделись, Северус… — Я знаю. — Прости меня за то, что мне понадобилось столько времени. — У тебя всегда есть столько времени, сколько нужно, — спокойно ответил он. Гермиона с благодарностью на него посмотрела. Он не злился на ее молчание; она боялась, что он закроется, когда она уже все обдумает. — Я соскучилась, — легкая улыбка коснулась губ девушки. Пальцы, поглаживающие ее руку, сжались сильнее, что означало: «Я тоже». Гермиона улыбнулась. Этого было достаточно. Вдруг ее взгляд привлекла огромная фигура великана, протискивающаяся в шатер. Глаза расширились от радости, лицо осветилось улыбкой, и она резко вскочила, бросившись к Хагриду. Тот уже заметил ее и широко, добродушно улыбался. Раскрыл объятия и прижал Гермиону огромной ладонью так, что у нее вышибло дух. Тут же к ним подлетел только появившийся Гарри, и его тоже впечатало в тело великана, который радостно их обнимал. Хагрид успел испортить прическу Гермионы, которую она так старательно делала больше часа, и ее аккуратный пучок съехал на бок, а локоны выбились. Хагрид принялся громогласно извиняться, но Гермиона поспешила его успокоить, распустив волосы и продемонстрировав, что так тоже неплохо. Потом великан чуть не сбил пару столиков, заставив приборы на них опасно закачаться, и подлетевший к ним мистер Уизли поскорее увел Хагрида на специально выделенное для него место. Гермиона осмотрела Луну, которая, как и на свадьбе Билла и Флер, облачилась в желтую мантию и такое же платье. Она, как и ее отец, считали, что на свадьбу нужно облачаться в солнечные цвета — на счастье. И все равно ей на требования Лаванды. Посмеиваясь, ребята двинулись к своему столику. Они, к счастью, сидели вместе. Протискиваться через бродящих повсюду людей становилось все труднее. Тетушка Мюриэль, которую посадили через столик от них, уже громко отчитывала Джорджа за безвкусное убранство шатра и его слишком современную одежу: Джордж был без привычной для волшебников мантии. И снова, как и всегда, заладила про его кривые уши. Проводив взглядом Флер, тетушка проворчала: — Опять пришлось учить невесту правильно надевать мою диадему… Мерлин, даже вейла смогла достойно ее носить. Хоть и француженка. А эта только глазами лупает. Не будет толку. Та, предыдущая, маггловка, хоть и была с костлявыми лодыжками, но соображала шустрее. А диадема-то гоблинской работы все-таки, это вам не шутки… Гарри и Гермиона переглянулись и скрыли улыбки, пригубив глинтвейн, который щедро разливали официанты. Их столик привлекал очень много внимания. Здесь были все их однокурсники, которые с опаской поглядывали на темную фигуру рядом с Гермионой, и хотя бы от их общения девушка была ограждена. Они выросли, но страх перед грозным профессором зельеварения так никуда и не делся. Зато хватило других. Каждый из гостей старался подойти и поприветствовать самого Гарри Поттера, популярность которого с предыдущей свадьбы Уизли сильно увеличилась. Гермионе тоже доставалось слишком много внимания от них, и торжество еще не началось, а девушка отметила, что уже устала. И когда сообщили, что пора рассаживаться, Гермиона облегченно выдохнула. Гарри и Луна уселись в третьем ряду, а Гермиона и Северус ушли подальше, в самый конец. Видно с этих мест было не очень хорошо, но Гермиона не жаловалось. Переплела пальцы с пальцами Северуса и улыбнулась ему. — Уйдем, как только это станет возможным, — прошептала она, и ее глаза заблестели. Торжество прошло шикарно. Сначала прошли родители, одетые в красивые наряды. Миссис Уизли шла и вытирала слезы платочком. Даже мистер Уизли прослезился. Родители Лаванды тоже то и дело прикладывали к глазам салфетки. Рон выглядел довольным и счастливым. Рыжие волосы были зачесаны назад, и смотрелся он очень хорошо в новой парадной мантии. Невеста была поистине красоткой, и как пробурчала на весь шатер тетушка Мюриэль, это все благодаря ее диадеме. И Гермиона отметила, что белый цвет платья с нежно-голубым отливом очень ей идет, подчеркивая глаза. Пару раз она поймала на себе взгляд Северуса, но открыто смотрела в ответ, не понимая, что он хочет увидеть на ее лице. Сожаление? Обиду? Гермиона была просто довольна, что на месте Лаванды не она. Пока нареченные давали клятвы, а волшебник с клочкастой головой, тот же самый, что был в этой роли и на свадьбе Билла, произносил нужные слова, все рыдали. Даже Хагрид сморкался так громко, что на него бросали недовольные взгляды все, кто сидел неподалеку. — …В таком случае я объявляю вас мужем и женой. Новобрачных осыпало серебристыми звездами, которые спиралью взвились вокруг них. Зазвенели колокольчики, полопались шары, осыпая и гостей праздничными конфетти. Все зааплодировали, встали. Полилась музыка, засновали официанты, на подносах которых красовались бокалы со сливочным пивом, тыквенным соком и огневиски. Кто-то с помощью чар убрал все стулья и освободил место для танцев. Все бросились поздравлять новобрачных, а Северус, схватив у проходящего мимо официанта два бокала с огневиски, протянул один из них Гермионе. Та удивленно на него посмотрела. — Ты сам предлагаешь мне выпить? — вскинула она бровь, так как в последнее время он запрещал ей пить из-за постоянного употребления лечебных зелий. — Боюсь, без этого мы сбежим через час, и те репортеры, что с тебя не сводят глаз, — Северус указал куда-то за ее спину, — получат хорошую пищу для статьи. — Они и так напишут о нас с тобой, — поморщила носик Гермиона. — Видел, фотографировали, пока мы сидели? Ведьма была не очень довольна, что Уизли допустили на торжество журналистов. Но понимала, что это их право. Она внимательно высматривала Джинни, но подруги нигде не было. Они снова перестали разговаривать, и Гермионе это не слишком нравилось, несмотря на то, что она до сих пор злилась на нее. Сейчас ей безумно хотелось помириться. Поздравления Рона и Лаванды прошли скомканно: они с Гарри подошли к ним, быстро пожелали всего самого наилучшего. Не было больше легкости, непринужденности в общении. Рон был смущен, Лаванда напряжена. Поэтому, быстро сунув подарки в виде чеков в Гринготс в их руки, они попрощались и отошли. Что ж, самое неприятное позади — теперь можно просто подождать часов до десяти вечера и удалиться. Гермиона решила провести время весело, поэтому много танцевала, не отказывая никому из желающих, объедалась вкусной едой, смеялась над репликами Луны и шутками Джорджа, который иногда возникал перед ними. Ей удалось тепло поболтать с Молли и Артуром. Потом, спустя несколько часов, она наконец увидела Джинни. Но подойти не решилась. Девушка выглядела уставшей и, видно, была без настроения. Перед ней в этот же миг возник Рон и пригласил на танец. Все замерли, глядя на них. Гермиона, не показывая своего удивления, приняла руку, и они закружили, как всегда, немного неуклюже, наступая друг другу на ноги. Но это только заставило обоих рассмеяться. Танцевал Рон просто ужасно. — Спасибо, что пришла, — сказал он, одаривая ее улыбкой. — Как я могла не прийти после стольких лет дружбы? — вскинула бровь Гермиона. Никто не стал вспоминать, что было что-то помимо их дружбы. — Я рада, что ты счастлив теперь, — сказала она искренне. — Я рад, что ты меня не ненавидишь, — потупившись, сказал он. Гермиона хмыкнула. — Я многое прощаю близким людям, Рон, — скривившись, сказала она. — Ты был одним из таких. Поэтому все простила. Надеюсь, ты поступишь так же. — Был? — зацепился Рон за это слово. Гермиона кивнула. — Был. — Кто теперь близкий? — Гермиона заметила уязвленную улыбку на его лице. Усмехнулась, когда он посмотрел на Снейпа. — Он? — И он тоже, — легко сказала девушка и выдохнула с облегчением, когда музыка закончилась; вывернулась из объятий Рона и ушла от него. Тут же ее вовлек в танец Джордж, а потом Чарли, с которым Гермиона никогда особо не общалась. Так она потанцевала практически со всеми мужчинами Уизли и уже валилась с ног, когда заиграла медленная музыка, и Гермиона оказалась в объятиях Северуса. Обняв его за шею и оставив слишком мало пространства между ними, Гермиона расплылась в улыбке, глядя в его хмурое лицо. — Не могу смотреть, как они все с тобой танцуют, — процедил он. — Ты мог танцевать со мной вместо них, — подмигнула она ему, заглядывая в глаза. — Дразнишься, Гермиона? — шепнул он ей на ухо и скользнул пальцами по голой спине. Мурашки пробежали по всему телу. Она выдохнула, теснее прижавшись к мужчине. Это было уже почти неприлично. Но зато отчетливо чувствовала, чего он хочет, и от этого игриво улыбнулась. Потянулась к уху, чтобы сказать что-то, и лизнула мочку уха. Руки на талии сжались сильнее. Глаза потемнели. — Вот это называется «дразнишься», Северус. Покружившись еще некоторое время, Гермиона заметила, что они со Снейпом привлекают гораздо больше внимания, чем новоиспеченные муж и жена, и вместо того, чтобы ждать завершения танца, решили пойти еще подкрепиться. Уже совсем скоро можно будет уйти. Гермиона снова стала высматривать Джинни, но не найдя подругу, решила поискать ее в доме. И, предупредив Северуса, она двинулась в сторону Норы. Здесь была тишина. И это оказалось просто спасением для уставшей Гермионы. Девушка обошла первый этаж, но подруги нигде не было. Решив проверить в комнате, Гермиона поднялась и аккуратно приоткрыла дверь. Джинни стояла к ней спиной, но, услышав звук открывающейся двери, обернулась: — Я ее уже пок… Джинни осеклась, когда увидела на пороге Гермиону. Испуганное выражение замерло на ее лице. Но глаза Гермионы были прикованы к ребенку, которого держала подруга. Внутри что-то перевернулось, заставив задержать дыхание. Сначала она подумала, что это ребенок Флер, но поняла, что ему больше полугода, а этот — совсем младенец. Гермиона медленно сделала несколько шагов и нахмурилась, когда Джинни отступила. Она подняла глаза на подругу, непонимающе глядя на нее. — Ты чего? — Что ты здесь делаешь? — настороженно спросила Джинни. — Тебя искала. Хотела поговорить о том, что произошло в тот раз, — просто ответила Гермиона, но напряжение, повисшее в воздухе, было так велико, что слова прозвучали несуразно. — В чем дело, Джинни? Подруга не ответила. Только чуть крепче сжала руки. — Чей это ребенок? — вдруг спросила Гермиона, и Джинни слегка побледнела. Догадка заставила Гермиону впиться ногтями в ладошки. — Рон? Джинни кивнула, почему-то враждебно глядя на нее. Гермиона зло сверкнула глазами. — Ты ведешь себя так, словно я опасная сумасшедшая, потому что думаешь, что я могу навредить ребенку? Мерлин, Джинни, ты в своем уме? По лицу подруги пробежала волна облегчения после яростных слов подруги. Она виновато посмотрела на нее. — Я не знала, как ты отреагируешь… — Ну точно не брошусь пить кровь младенца, — закатила глаза Гермиона и подошла к Джинни, склонившись над ребенком. — Это девочка, — пояснила Джинни, улыбаясь. — Ее назвали Розой. Гермиона улыбнулась, видя, как маленький человечек пытается засунуть кулак в рот. — Ей идет это имя, — заметила Гермиона, отмечая, что цветочные имена у матери и дочери создают некоторое очарование. — Когда она родилась? — Двадцать шестого ноября, — посмотрев на подругу ответила Джинни. — Такая малышка, — сказала Гермиона, вглядываясь в ребенка; потом взглянула на Уизли: — Можно? После того, как Джинни кивнула и аккуратно переложила девочку на ее руки, Гермиона улыбнулась, вглядываясь в лицо малышки и рыжие кудри. — Похожа на Рона, — засмеялась Гермиона, а на глаза почему-то навернулись слезы. Ладонь Джинни легла ей на плечи, и она обняла подругу. Гермиона задумалась. Значит, когда она ушла от Рона, Лаванда уже была беременна. Ведьма попыталась воскресить в памяти момент, когда она видела Лаванду и Рона вместе в августе. Тогда она ничего не заметила, но, признаться, и видела их мельком, да и на большом расстоянии. — В мае, когда ты ушла, Рон вдруг загорелся праведным желанием все исправить, — тихо начала Джинни, и Гермиона подняла на нее взгляд. — Бросил Лаванду. А через пару дней мы узнали, что она беременна. Я тогда больше всех поспособствовала тому, чтобы он больше никогда к тебе не вернулся. Долгий взгляд на Джинни. Та без страха, выжидающе смотрела в глаза подруге, и Гермиона выдохнула, понимая, что у нее нет сожалений по этому поводу. Лишь внутри что-то непонятное грызло ее сейчас. Она силилась вспомнить, но что-то ускользало от нее. — Хорошо, что ты так сделала, — медленно произнесла Гермиона. — Мы с Роном так запутались, что даже не поняли, насколько несчастны были все это время. Мы бы уже не были вместе в любом случае. Джинни кивнула и протянула руки, чтобы забрать малышку к себе. — Я не люблю вмешиваться в отношения, но Рон тогда странно себя вел: я боялась, что он даст слабину, бросит Лаванду, даже беременную. Да и я видела, что ты была несчастна, особенно после того случая в больнице год назад, когда ты чуть не умерла, а Рон не приехал к тебе. Казалось, что тогда между вами такая пропасть появилась, что пути назад нет. Но потом я видела тебя несколько раз, видела, как ты плохо выглядишь. Меня начало терзать чувство вины. И тогда, в августе, я так хотела, чтобы ты была со Снейпом. Поэтому постоянно и спрашивала. Мне казалось: раз он защищает тебя, значит, что-то есть. Мне хотелось, чтобы ты была с кем-то, кто позаботится о тебе… Глаза Джинни наполнились слезами. Девушка отвернулась к окну. Гермиона внимательно слушала ее. Потом подошла и обняла ее сзади. — Джинни, не вини себя ни в чем, — негромко начала она, — я — не виню. У меня есть тот, кто позаботится обо мне. Я действительно сейчас с Северусом. И я счастлива с ним. Джинни с сомнением посмотрела на подругу, но та улыбалась ей. — Ты серьезно сейчас? Это не назло? — Нет, — покачала головой Гермиона, — я не умею делать назло. Я просто живу, как получается, и люблю, как получается. А он рядом. — Любишь? — Наверное… Гермиона не успела договорить, потому что дверь в комнату открылась, и вбежала запыхавшаяся Лаванда. Увидев Гермиону, она сначала остановилась как вкопанная, а потом бросилась к ним, забирая Розу и подозрительно косясь на незваную гостью. — Джинни, я же просила не впускать посторонних, — зашипела она, и Джинни закатила глаза. — Гермиона не посторонняя, и она никому не скажет, не волнуйся, — сказала она, а Гермиона кивнула в знак согласия, хотя не понимала, почему из этого делают тайну. Но Лаванда все равно смотрела волком, и девушка поняла, что ей лучше уйти. Бросив последний раз взгляд на ребенка, она махнула Джинни и вышла, тихо закрыв за собой дверь.***
Северус понял, что Гермионы нет уже слишком долго. Он гипнотизировал вход в Нору, не желая туда входить. Поэтому успел заметить, как тонкая фигура девушки выскользнула из дверей дома, но вместо того, чтобы пойти к шатру, скользнула вбок — куда-то к покосившимся сараям. Северус нахмурился и, отставив бокал с огневиски, решительно направился за ней, захватив мантию. Он успел заметить, что она была в одном платье. И это при том, что согревающие чары наложены только на шатер. Снейп увидел девушку почти сразу. Она спряталась за шкафом и обеими руками затыкала себе рот, пока рыдания вырывались из ее груди. В пару шагов оказался рядом. Оторвал ее руки от лица, прижал к себе, чувствуя, как она дрожит. Что, Салазар, могло случиться за эти полчаса, что ее не было? — Гермиона, — он решительно настроился разобраться, но она начала плакать сильнее. Обхватил ее лицо руками, заставляя смотреть на себя. — Тихо, слушай мой голос, — Северус видел, как взгляд сфокусировался на нем, — успокойся. Я рядом с тобой и могу помочь. Расскажи мне, что случилось. Голос вырвал ее из истерики, заставляя слушать только его, и постепенно Гермиона начала дышать глубже. — Рон… У него с Лавандой родилась дочка… Мы были вместе, когда она забеременела… Это… неожиданно. И неприятно. Но не настолько, чтобы рыдать по этому поводу. — Почему ты плачешь так сильно, Гермиона? — медленно спросил он; в его голосе она услышала стальные нотки, и ей стало еще хуже. Словно сама тьма смотрела на нее через его глаза. Они могли заглянуть внутрь, в самую душу. — Я… — она сжала кулаки, сминая его мантию. — Я не знаю… — Ты жалеешь о чем-то? — Нет, ни о чем. — Тогда почему ты плачешь? — снова спросил Снейп. — Мне плохо, — Гермиона не отрывала от него взгляда, чувствуя, как он большими пальцами вытирает ее слезы, которые продолжали течь из глаз. — Я планировала себе такую жизнь, а теперь… — Ты хочешь все это? Ты хочешь ребенка? — продолжал допрашивать ее Северус. Она замотала головой и выдохнула: — Нет. — Почему ты плачешь? — в его голосе слышались настойчивые, опасные нотки. Гермиона не знала ответ на этот вопрос. И он увидел это в ее глазах. А она успела заметить, как он закрылся от нее. Снова. Впервые за столько недель. И от осознания, что оттолкнула его, сделала больно, захотелось выть. — Ты не отпустила его до сих пор, — медленно произнес он холодным и отстраненным тоном. Снейп задумчиво наблюдал, как его пальцы снова вытирают мокрые щеки, — плачешь по своему бывшему и его ребенку, потому что сегодня должна была быть твоя свадьба, а наверху спать твоя дочь, так, Гермиона? Он слегка оттолкнул ее от себя. Несильно. Но сердце сжало такой болью, что даже дыхание перехватило. Девушка открыла было рот, но не могла вымолвить ни слова, скованная ужасом от осознания того, что он уходит. Из-за нее. Захотелось закричать, что все совсем не так. Он ошибается. Но горло сковало спазмом. Северус еще с минуту смотрел в блестящие от слез глаза, но в итоге отвернулся и направился к выходу широкими стремительными шагами. Взялся за ручку покосившейся старой двери и сжал так, что побелели пальцы. Перед глазами всплыло воспоминание, как она держала его руку в кафе, и ее слова: «Я неуравновешенная гриффиндорка с неуемной манией знаний. Ты не получишь от меня привычных отношений, Северус. Я не смогу быть простой девушкой, которая будет готовить и спокойно стоять в стороне, пока ты решаешь проблемы. Я буду много смеяться, еще больше плакать, часто рисковать, работать до упаду и постоянно заниматься сексом. Вытянешь?» И он, черт возьми, кивнул. А она, несмотря на все свои принципы, простила его. Не оттолкнула. Злоба обожгла нутро. Воздух вокруг грозился заискрить. В пару шагов снова оказался рядом с ней и, сжав щеки пальцами, впился поцелуем в ее губы. Силой раздвинул их языком, врываясь в ее рот, и Гермиона опешила от такого напора и грубости. Но тут же скользнула языком навстречу, цепляясь тонкими пальцами за его плечи, чтобы устоять на ногах. Девушка тихо застонала, когда его руки прошлись по ее голым плечам, холодному материалу платья, обтягивающему грудь. Легли на талию и прижали ближе к горячему телу. Контраст его горячих рук и холодного воздуха заставил кожу покрыться мурашками. Северус отстранился, посмотрел внимательно. — Я думала, уйдешь, — тихо сказала Гермиона, не отводя от его лица встревоженного взгляда. — Не уйду, — покачал головой Снейп. — Не уходи, Северус. Никогда не уходи, — Гермиона закрыла глаза и прижалась щекой к его груди, чувствуя мелкие пуговички сюртука, — я упаду без тебя… — Упадешь — поймаю, — хрипло сказал он, прижимаясь щекой к ее волосам и чувствуя, как она дрожит. Накинул на нее мантию и снова поцеловал. Страстно, ненасытно. Вкладывая в эти поцелуи все, что не было высказано вслух, вырывая стоны и прерывистое дыхание. Здесь не было тепло, как в шатре, но оба горели и не чувствовали прохлады. Прижал к стене сильнее, руки скользнули под платье, задирая его и сминая тонкую ткань. Губы оставили влажные поцелуи на нежной шее, пока Гермиона гладила его плечи и зарывалась в волосы. Его прикосновения были нежными, хоть поцелуи обжигали. И, неожиданно отстранившись, Северус встал перед ней на колени, задирая платье выше. Гермиона перехватила подол, пытаясь справиться с дыханием, глядя на него и стискивая ткань так сильно, что, кажется, она будет совершенно испорчена. Поймала его удивленный взгляд. Она не надела белье. Щеки покраснели, девушка отвела глаза. — Ты же обещал снять его, и я не хотела, чтобы осталось что-то еще… — смущенно пояснила Гермиона и тут же откинула голову, врезаясь затылком в стену от прикосновения его языка и закусывая губу, чтобы не застонать в голос. Но это только начало. И когда он начал описывать круги языком, подключая пальцы, Гермиона только сильнее раздвинула бедра, одной рукой зарываясь в его волосы. Стоны, громкие, несдерживаемые стоны срывались с губ, когда он вошел в нее двумя пальцами, задавая синхронный ритм с языком. Он двигался так, что, не отдавая себе отчета, Гермиона выгибала спину навстречу его ласкам. И не могла оторвать взгляда от него, стоящего на коленях у ее раздвинутых ног. Несколько мгновений, тягучих, как мед, и она зажмурилась, выкрикивая: — Северус… Тело содрогнулось, отзываясь на невероятный взрыв где-то внутри. Ноги подкосились, и он, как и обещал, поймал ее, прижав к себе и чувствуя, как все еще сотрясается ее тело в оргазме. И весь мир померк в этот момент. Сколько она была в прекрасном забытье, девушка не знала, но, когда очнулась, поняла, что стоит на ногах только благодаря сильным рукам, что держали ее за талию, прижимая к себе. Гермиона подняла голову и потянулась к нему, поцеловала нежно, ощущая собственный вкус на его губах. Посмотрела в глаза и улыбнулась. Она забыла обо всем. Чувства переполняли ее, а в голове, как заевшая пластинка, крутилась одна и та же мысль. Мысль, которую она слишком боялась озвучить. Кажется, я окончательно и бесповоротно влюблена в тебя, Северус Снейп.