Фильмы для взрослых

Это был тот же самый судебный зал, где слушалось дело Малфоев летом. Большой, красивый, если не сказать помпезный, с резными, покрытыми лаком скамейками, уходящими вверх амфитеатром. Бесчисленные факелы, прикреплённые к стенам, обитым деревянными панелями, тёплым жёлтым светом освещали прибывающих репортёров, свидетелей, членов судебной коллегии в сливовых мантиях и просто любопытствующих, каких оказалось достаточно много. Да, заседание было открытым, что лишний раз доказывало намерение Министерства сделать из процесса над Драко шоу, устроить ему публичную казнь. Почти буквально. Долиш ещё не явился, зато его помощник, Ник, сновал туда-сюда по овальной площадке в центре зала, выложенной мрамором, разговаривал с судьями, с репортёрами и нервно теребил папки в руках. Он пару раз исчезал, потом возвращался с новыми папками, складывая их на стол, предназначенный для обвинителя. Диаметрально противоположно столу обвинителя располагался стол, за которым должны были сидеть подсудимый и его адвокат. Ни тот, ни другой пока не присутствовали, и трибуна Верховного Судьи, возвышающаяся между ними в середине длинной стороны овальной мраморной площадки, также пустовала, но скамейки позади неё потихоньку заполнялись магами в сливовых мантиях. В зале стоял гул, людей становилось всё больше. Пахло подвальной сыростью. Гарри сидел напротив Судейской трибуны, напротив коллегии; по левую руку от него было место для обвиняемого, по правую - обвинителя. Его скамейка шла второй снизу. — Ох, чёрт, это Гринграсс? - Джинни сощурилась, вглядываясь в верхние ряды скамеек, располагавшихся за обвинителем. — Обе? Да нет, всё семейство! Чего они тут забыли? — У меня к тебе тот же самый вопрос, - пробухтел Рон. — Лишь бы учёбу прогулять. Джинни перегнулась через спину Поттера и дала брату подзатыльник, прошипев: — Я здесь чтобы поддержать Гарри, придурок. Вцепившаяся в руку Рона Гермиона тут же шикнула, нахмурив брови. — Ведите себя прилично, Скитер и так глаз с нас не сводит, - шёпотом сообщила она. Рон не унимался: — Это всё из-за Джинни! Пересядь к родителям, - грозно велел он сестре. — А то эта чокнутая сейчас решит, что вы снова пара! Джинни уже начала заводиться. — Вот ещё! Буду я из-за этой дуры по скамейкам скакать! Пусть пишет, что хочет, мне наср.. — Да успокойтесь вы наконец! - истерично прошептала Гермиона. Поттер сидел в эпицентре агрессивных перешёптываний и думал, что, наверное, так бы и выглядело его обучение на Слизерине: змеиный клубок - и он посередине. Гарри не принимал участия в дискуссии: его мысли крутились в основном вокруг Драко, его потенциального приговора и их вероятного побега. Поттер страшно волновался. Он вывалился вчера из камина в Норе и мигом организовал кружок по планированию преступления, состоящий из него самого, Рона, Герми и Джинни, то есть из всех, посвященных в причину особого небезразличия Поттера к судьбе Малфоя. Они просидели на чердаке среди поломанной мебели до обеда и придумали.. нихуя. Нихуя они не придумали. Ломиться сквозь решётку не было смысла: неизвестно, что за заклятия укрепляли её; неизвестно, отреагирует ли кто на проникновение; неизвестно, как взломать дверь камеры. Оставался вариант с Империусом, очень сомнительный вариант, но Гарри всё-таки приберёг его на крайний крайний случай. Но был более удобный для похищения момент - это момент послесудебного конвоирования Драко из зала суда до этой самой решётки, так как одолеть четырех авроров - их было четверо, когда уводили Люциуса после вынесения приговора - казалось проще, чем решётку, охрану и дверь камеры. Именно казалось, да. Однако весь кружок планирования преступления единогласно сошёлся на том, что красть белобрысого надо именно между десятым уровнем, где располагались залы суда, и вторым уровнем Отдела Магического правопорядка. С десятого не ходили лифты, и конвой должен был провести Драко по лестнице до девятого, а уже с девятого везти на лифте до второго. Насколько помнил Гарри, когда конвоировали Люциуса, двое авроров вели его под руки, ещё один шёл впереди, расчищая дорогу, контролируя происходящее, и последний, который был сзади, накидывал на троицу с осуждённым защитный кокон. Конструкция была ненадёжная, но это оказалось только на руку Поттеру: надо вывести из строя замыкающего, тогда его кокон перестанет действовать, и.. ну и всё, собственно. И присоединиться к конвою в качестве ещё одного арестованного. Потому что да, он доберётся до Драко, но что дальше? Трансгрессировать из Министерства нельзя, убежать до каминов Атриума им не позволит никакая магия. Джинни предложила использовать портал, но проблема была в том, что Малфоя будут держать два офицера и их затянет вместе с ними, к тому же все легальные порталы легко отследить, а нелегальные никто не знал, где достать. Рон предположил, что Нарцисса, возможно, как жена и мать Пожирателей ("Драко не Пожиратель, Рон" - "Ты уж прости, но он как минимум пожиратель моих нервов") знает, где достать нелегальный. Это был очень-очень-очень дерьмовый план с кучей дыр и мизерным шансом на успех, но всё же после обеда Поттер направился в Мэнор. Нарциссу не удивил его визит, в отличие от просьбы, точнее самоубийственного намерения. — Вы же понимаете, что вас тоже объявят в розыск? Гарри ответил, ничуть не сомневаясь: — Я готов на всё, чтобы его спасти. Ответ Нарциссу не то, чтобы удовлетворил, но она никак не прокомментировала самоотверженность Поттера, только вздёрнула бровь. И дала портал. — Из тайника Люциуса, - объяснила она, вручая Гарри бронзовый кулон на цепочке, напоминающий маленькое веретено. — Он одноразовый, только в один конец, зато может перенести в абсолютно любую точку Земли. Нужно открыть посередине, вложить записку с координатами - главное, напишите разборчиво, - и активировать - провернуть по оси. После активации действует в течение часа. Чтобы переместиться, просто сожмите его в руке. Поттер слушал инструкции, иногда кивал, но чаще неверяще смотрел то на Нарциссу, то на кулон, лежащий в раскрытой ладони. — Это.. спасибо, - в итоге сказал Гарри. — Наверное, он очень дорогой. Нарцисса пожала плечами и совершенно спокойно ответила: — Не имею понятия. Люциус снял его с трупа, тот не успел им воспользоваться. У Поттера пальцы похолодели от её тона и пугающей информации, и он не сдержался: — Каким же всё-таки монстром был ваш муж. На его счету, наверное, было бесчисленное количество жертв. Нарциссу не смутило обвинение, ещё бы, она слышала подобные слова чаще, чем приветствие. — Он просто боролся за то, во что верил. — Не такими же методами.. Уголки губ Нарциссы дрогнули, и она вдруг улыбнулась, приподняв подбородок. — Мистер Поттер.. Гарри, вы десять минут назад рассказали мне свой план по спасению моего сына, и ваш план включает жертвы, так о чём вы.. Гарри возмутился, не дав ей продолжить: — Какие жертвы! Никаких жертв! Её улыбка стала только шире. — Но что же вы будете делать с аврорами, которых затянет в портал? Отпустите, чтобы они доложили о вашем местоположении? Или уговорите податься в бега с вами? Поттер стушевался. Да, он думал об этом. Думал и ничего не придумал. Кроме того, что их придётся убить, но эту мысль он задвинул подальше и, видимо, зря. Нарцисса безошибочно прочитала выражение его лица и продолжила, торжествуя: — Вот видите. Скоро и на вашем счету появятся жертвы. Хотя погодите.. они уже у вас есть, не так ли? Гарри не понравилось, что его назвали убийцей, и, сжимая в руке кулон, он твердо произнёс: — Я сражался и сражаюсь за любовь. — О, ну тогда авроры, которых вы убьёте, будут счастливы умереть, - она снова раздражающе улыбнулась. — Ради вашей любви. Гарри стало не по себе, и он, поблагодарив за портал, поспешил покинуть мрачный Мэнор и его пугающую хозяйку. После Мэнора Поттер направился в Гринготтс, обналичил и перевёл в фунты все свои сбережения крупными купюрами и потом весь вечер выбирал, куда они могли бы отправиться с Драко, где никто не нашёл бы их. Это определенно должно было быть магловское место, вдалеке от Британии, совершенно не магическое. Гарри решил, что это будет Гаити. Остров, как он и планировал однажды, пусть и в шутку, но вот шутка стала реальностью и совершенно не весёлой. Он написал на маленьком клочке бумаги координаты точки в лесной чаще, где их внезапное появление из воздуха наверняка останется незамеченным. Поттер мысленно благодарил магловского бога за спутниковые карты, на которых он и нашёл и подходящий лес, и максимально точные координаты. Поздно вечером пришли Рон и Гермиона, узнать про портал и обсудить детали плана, хоть у этого плана и не было деталей, ведь он являл собой форменное безумие и ничто другое. Практически чистая самоубийственная импровизация. И они убедились в этом снова, проговорив всё вслух. Гарри не сообщил им, куда они отправятся, он никому не собирался сообщать, чтобы капля Веритасерума не привела Аврорат на остров Гаити. Понимая, что шансы на побег катастрофически малы, Поттер теперь особо надеялся, что Драко оправдают. Когда перспектива жизни в бегах ясно замаячила перед ним, перестала быть заманчивой фантазией, с Поттера мигом слетела вся эта романтическая чушь о "с милым рай и в шалаше". Гарри понял, насколько сложно это будет для них обоих - скрываться. Конечно, скрываться от Аврората - это куда серьезнее, страшнее и сложнее, чем просто бежать от гомофобии, но стало совершенно очевидно, что ни Гарри, ни Драко такая жизнь ни к чему. Поттер впервые пожалел о том, что вовлёк Малфоя в отношения. Нет, он и раньше думал об этом, о том, что всё было бы проще, не поцелуй он Драко, но эти мысли мелькали где-то на периферии, Гарри не допускал их близко к сердцу. Однако теперь он действительно жалел. Малфой был за решёткой из-за него, из-за несдержанности Поттера, из-за того, что тот притащил его в магловский квартал, где Драко сначала чуть не изнасиловали за поцелуй с мужчиной, затем вынудили нарушить закон. Гарри не смог его защитить. Гарри отравил собой его и без того неспокойную жизнь, превратил её в настоящий ад. Гарри искренне хотел, чтобы ничего не было, чтобы не было любви, чтобы Драко шёл своим курсом, безопасным и правильным. Чтобы Драко не грозила смерть. Поттер почти не спал ночью, не мог заставить себя не представлять Малфоя в камере. Он вспоминал заколку, и сердце сжималось в страхе: а вдруг Драко не выдержал уже сейчас? А вдруг он отчаялся прямо в эту минуту, вдруг он лежит на полу, умирая, в расползающейся по бетону луже крови.. вдруг он уже мёртв. Гарри стонал от ужаса, хватаясь за голову, яростно тёр глаза, размазывая по лицу слёзы. Он сам был близок к отчаянию. Пара капель успокоительного зелья позволили ему провалиться в сладкое небытие на несколько бесконечно коротких часов, но утро заставило его вынырнуть в кошмар безжалостной реальности. Заседание начиналось в десять, и Поттер пришёл уже к девяти. Метался по Атриуму, ожидая друзей. Он был неописуемо благодарен им за поддержку, без них Гарри вряд ли нашёл бы в себе силы не свихнуться. Рон, Герми, Джинни обняли его, как только вышли из камина, им даже ничего не нужно было говорить, их объятий и тёплых взглядов оказалось достаточно, чтобы жизнь перестала быть такой невыносимой. На десятом уровне Министерства, у дверей зала суда кивком головы его поприветствовала Нарцисса. Она жестом подозвала Гарри к себе и незаметно сунула ему в руки свою палочку. На молчаливый вопрос, застывший во взгляде Поттера, Нарцисса коротко ответила: "Для Драко" и ушла в зал. Она села прямо за местом для подсудимого, и Поттер тоже хотел сесть туда, чтобы быть ближе к Малфою, но Джинни потянула их к скамейкам напротив трибуны Верховного Судьи. — Вы должны видеть друг друга, - объяснила она шёпотом, и Гарри крепко сжал её ладонь в своей руке. Он посмотрел на неё с нежностью, стараясь выразить свою признательность, и Джинни улыбнулась, сжимая его руку в ответ. И вот теперь они сидели, томясь в ожидании, разглядывая присутствующих. Зал заполнялся с каждой минутой, мест едва хватало, некоторые стояли на самом верху вдоль стен, и от большого количества людей становилось жарко. Многим хотелось увидеть, как осудят Пожирателя, позлорадствовать. Особенно если этот Пожиратель избежал наказания в первый раз. Среди свежеприбывших оказался и Забини. Рон первым заметил своего смуглого товарища и помахал ему. Пришлось немного потесниться, и Блейз, поздоровавшись со всеми, сел рядом с Джинни. Он тоже нервничал, изредка кидая взгляды на пустующее кресло подсудимого. Был уже одиннадцатый час, но суд всё не начинался. Поттер перепугался не на шутку: а если Драко всё же что-то сделал с собой? Если он.. Стало мало воздуха от этой мысли, навязчиво кружившей в голове, Гарри не мог вдохнуть, только сжимал в пальцах ткань брюк. Шум крови вытеснил гул голосов в зале. Блять, ну почему он не забрал эту проклятую заколку, почему он не сделал этого! Гарри почти вскочил, почти собрался бежать выяснять, что случилось, но Рон мягко толкнул его плечом и указал на проход между рядами скамеек, где двое авроров вели под руки человека в голубом свитере. Ох, Мерлин Всеблагой, Драко... Снова стало можно дышать. Их взгляды встретились, и Малфой чуть улыбнулся. Он был очень уставшим и, кажется, ни на что не надеялся. Следом шёл мистер Ханниган. Он бегло изучил зал и, наткнувшись на кого-то в первом ряду, нахмурился и покачал головой. Поттер присмотрелся получше к человеку, на которого смотрел адвокат, и узнал в этом человеке истеричного Джулиана, его сына. Возможно, он тоже прогулял Хогвартс ради того, чтобы позлорадствовать. Словно чувствуя на себе взгляд Гарри, Джулиан обернулся и расплылся в улыбке, даже неловко помахал. Поттер только выгнул бровь, снова взглянул на Драко и обнаружил, что тот, наблюдая за ними, тоже гнёт бровь в то время, как мистер Ханниган старательно роется в бумагах, как будто бы даже злобно. Гарри беззвучно прошептал "люблю тебя" и тут же прочёл ответное "люблю тебя" по губам Драко. Хотелось кинуться целовать Малфоя в тот момент. Он всё ещё корил себя за то, что не сделал этого вчера, когда у них была такая возможность. Вероятно, последняя. — Осторожнее, Гарри, - тихо произнесла Джинни. — Скитер всё время пялится. — Она решит, что это он тебе. — Ну, блин, спасибо, - хмурая Джинни ущипнула его за бок. По мраморной площадке в сторону стола обвинителя прокатился коротконогий колобок Долиш, будучи омерзительно довольным. Ник, уже прижавший зад к стулу, подскочил, приветствуя начальника. Его счастливая улыбка сияла ярче факелов, он будто Мерлина увидел, а не тролля Долиша. Гарри скривился, наблюдая лизоблюдские ужимки Рауда. Если не знать, какую гомофобную кампанию развернула эта парочка, можно было бы подумать, что Ник влюблён в своего начальника, но, разумеется, Ником двигала исключительно любовь к карьерным перспективам, открывавшимся рядом с беспринципным Долишем. Он даже походил на крысёныша и вёл себя по-крысиному: дёргался и хитро озирался по сторонам. Следом за обвинителем в зал вошла пожилая женщина, Верховный Судья, и с её появлением шум понемногу стих. Среднего роста, довольно худая, она была очень серьёзная, даже суровая. На носу блестели прямоугольные очки, белые короткостриженные волосы выглядывали из-под судейской шапки. Гарри её никогда не видел. Всё, что он смог выхватить из гомона, пока мучился ожиданием, - это то, что зовут её миссис Рихтер и она главная в Отделе тайн. Но никто не знал, что значит быть главной в Отделе тайн, так как это был чёртов Отдел тайн. Поттер боялся, что у миссис Рихтер может быть зуб на него за то, что Гарри с друзьями расколотил все её пророчества. Поттер вдруг осознал: практически все люди в зале имели на него зуб. Или имели причины иметь зуб. Не подговнил он только Гермионе и Забини. Про Ханниганов и Долиша и говорить не стоит, Малфой вообще сидел на скамье подсудимых из-за него, а остальные винили Поттера в том, что тот поспособствовал его освобождению в первый раз и теперь пришёл защищать снова. Вот тебе и Национальный герой. Судья Рихтер заняла своё место на трибуне, покашляла, прочищая горло, и зал погрузился в абсолютную тишину, готовясь внимать её словам. Долиш, Рауд, Малфой и Ханниган почтительно встали перед тем, как она заговорила. — Слушается дело Драко Люциуса Малфоя, - её голос был громким и глубоким, таким же внушающим боязливый трепет, как и она сама. — Обвиняемого в предумышленном нападении на маглов, хранении запрещённых ингредиентов, планировании темномагического ритуала и проведении незаконных экспериментов. Обвинение в лице Джона Долиша, главы Аврората, с учётом особого положения подсудимого требует наказания в виде смертной казни. Подсудимый свою вину отрицает, воспоминания предоставлять отказывается. В качестве адвоката защиты выступает Питер Ханниган, почётный член Магической адвокатской коллегии. Всё верно, господа? - судья взглянула на Ханнигана, затем на Долиша и, получив два утвердительных кивка, объявила заседание открытым, стукнув деревянным молоточком. Гарри побледнел. Всё было чистой воды сочинительство, притянутое за уши! Какое ещё предумышленное, какие эксперименты, Мерлин! Ритуал.. Поттер подозревал, что под ритуалом имеется в виду ритуал для Астории. Как только стукнул молоточек, обе стороны сели, зашуршали бумагами, а Поттер, пытаясь понять по лицу адвоката, готов он к таким обвинениям или нет, растерянно провёл по груди ладонью, проверяя, на месте ли кулон. Кулон на месте, деньги в кармане, обе палочки - своя и Нарциссы - за поясом. Гарри нервно выдохнул. — Можете начинать, мистер Долиш, - не поднимая головы, судья небрежно махнула рукой Долишу, и тот, радостный, соскочил со стула и вышел в центр площадки. Он набрал побольше воздуха, и Поттер злобно пожелал, чтоб Долиш лопнул или улетел отсюда нахрен, как его тетушка Мардж. Но Долиш не лопнул и не улетел, а начал свою омерзительную речь: — Все мы в курсе, уважаемые судьи, что Драко Люциус Малфой не впервые присутствует в этом зале в качестве обвиняемого. Полгода назад его судили за пособничество Тому Реддлу, известному как Лорд Волдеморт, который развязал кровопролитную войну, унесшую жизни множества достойных волшебников. Среди них был и Альбус Дамблдор, в чьей смерти обвинялся Драко Малфой.. Резкий голос Ханнигана прервал его: — Протестую! - адвокат поднялся на ноги, нависнув над столом. — Обстоятельства предыдущего обвинения не касаются настоящего дела, а в смерти Альбуса Дамблдора мой подзащитный доказанно невиновен! Долиш скривился, злобно стреляя в Ханнигана поросячими глазками. Ханниган на его обстрел отреагировал холодным безразличием. — Принимается, - судья Рихтер посмотрела вниз на обвинителя поверх очков. — Ближе к делу, мистер Долиш, и поменьше эпитетов: все мы в курсе, кто такой Волдеморт и какую войну он развязал. Долиш поджал губы и продолжил, активно жестикулируя, кривясь и изображая крайнюю степень праведного недовольства: — Летом Драко Малфой был милостиво приговорён к подотчётности Аврорату в течение пяти лет и выпущен на свободу с одним простым условием: не совершать преступлений. Но он не смог выполнить этого условия: едва выйдя за дверь судебного зала, вернувшись в родной дом, мистер Малфой нарушил запрет на использование в своей зельеварческой практике некоторого списка ингредиентов, и при обыске его дома 24ого октября прошлого года были обнаружены практически все вещества из этого списка, - Долиш через плечо кивнул Нику, и тот подорвался, схватив некоторые бумаги, взбежал по лестнице к трибуне судьи и, видимо, предоставил ей вышеупомянутые списки. — Как видите, ваша честь, то, что было под запретом для мистера Малфоя, и то, что Аврорат в итоге обнаружил в его лаборатории, немногим отличается. Пока судья Рихтер в течение пары минут внимательно изучала перечни ингредиентов, сопоставляя один с другим, Гарри смотрел на Малфоя и Ханнигана. Они негромко переговаривались, Драко кивал и выглядел спокойным. Поттер тоже успокоился и, к счастью Рона, перестал дёргать ногой. — Мистер Малфой, - судья отложила бумаги, взглянула на Драко, и Драко сразу встал. — Как вы объясните наличие в своей лаборатории ингредиентов, которые вам запрещено было иметь согласно приговору суда? Совершенно ровным голосом Малфой ответил: — Объясню так, ваша честь: это лаборатория моей матери. Брови Поттера тут же уползли вверх. Он невольно поразился способности Драко лгать, не краснея. Это, конечно, было сейчас очень кстати, но всё равно немного пугало честного и прямого Гарри. — Видите ли, - продолжил Малфой. — Моя мать тоже интересуется зельеварением, именно от неё я унаследовал любовь к этой науке. Поэтому да, лаборатория её. Я, разумеется, пользовался ей, когда имел на это право, но, получив запрет, занялся теоретическим изучением зелий. Насколько я в курсе, моей матери не предписан запрет на использование каких-либо ингредиентов. Поттер даже не знал, правда это или нет. Драко говорил так убедительно, что Гарри растерялся: он не имел понятия о зельеварческих пристрастиях Нарциссы и теперь, глядя на невозмутимого Драко, охотно верил, что пристрастия были. Ну нельзя же так убедительно врать.. должна же тут хоть где-нибудь быть правда? Долиша, судя по его недоумевающему лицу, тоже впечатлила эта честность в серых глазах, он даже рот раскрыл на мгновение, но тут же собрался, кивнул Рауду, и тот живо прискакал к нему с несколькими знакомого вида тетрадями. Гарри вспомнил, что так выглядели лабораторные журналы Драко. — Тогда как вы объясните, что в ваших лабораторных журналах, - Долиш потряс в руке тетрадями. — Имеются записи об экспериментах, проведённых после вашего приговора? Малфой сощурился. — Для начала я бы хотел убедиться, что это действительно мои журналы, - и протянул руку. Долиш презрительно скривился, нехотя сделал три длинных шага до стола Малфоя и вложил в его ладонь тетради. Драко неспеша пролистал все три и, сохраняя невозмутимый вид, вернул обвинителю. — Ваши, мистер Малфой? - спросила судья, усмехнувшись. — Мои, ваша честь, - Драко кивнул и наконец ответил Долишу: — Я наблюдал за экспериментами матери. Сам эксперименты не проводил. — Можете сесть, мистер Малфой, - пугающе нежно велел Долиш. — Леди Малфой! Вы подтверждаете слова сына? Лаборатория ваша? Нарцисса медленно встала, держа спину идеально прямой. — Подтверждаю, - её голос как обычно был твёрдым, взгляд холодным, и тонкая бровь гнулась надменной дугой. Долиш улыбнулся. — Тогда расскажите, пожалуйста, суду, над чем вы работали в последнее время? О, этот жук навозный захотел их подловить и, судя по его довольной роже, был уверен, что ему это удастся. Но Нарцисса ни грамма не смутилась. — Над зельем бодрости. Пыталась изменить время действия и смягчить побочные эффекты. До того, как Аврорат уничтожил мою лабораторию, я увеличила дозу аконита и время настаивания. Она говорила уверенно, и Гарри почти убедился, что эти слова - чистая правда, и Нарцисса так же, как и Драко, увлечена зельеварением и они вместе по выходным пыхтят над зловонными котлами. — Значит, эксперименты на людях, чуть не приведшие к смерти, тоже курируете вы, леди Малфой? Долиш заулыбался, его помощник-люзоблюд тихонько хихикнул, роясь в бумажках за столом. — Не понимаю, о чём вы, - ровно и спокойно ответила Нарцисса. — Я объясню, леди Малфой, можете сесть, - Нарцисса опустилась обратно на скамейку, а Долиш выхватил из рук подбежавшего к нему Ника подозрительно знакомую мятую бумажку. Он покашлял, развернул листок и принялся читать, с выражением, как в театральном кружке: — "Я ненавижу тебя, Малфой, тебя и твои дебильные эксперименты! Ты, цензура, точно отравить меня вздумал, проклятый Хорёк! Я снова чуть не сдох из-за твоей микстуры, вся жизнь пронеслась перед глазами, пока я блевал в туалете! Радует только, что ты рядом блевал, цензура, цензура, чтоб тебя гиппогриф цензура. И не надейся, что я ещё хоть раз выпью что-нибудь из твоих безжалостных рук! Ты чуть не убил меня! Опять! Цензура!". Долиш замолчал наконец, торжествуя, а Гарри стиснул челюсть от злости. Это была та самая "анкета", которую он заполнил для Малфоя после чудесного утра в обнимку с унитазами. Точнее её особо эмоциональная часть. Этой части не должно было там быть, на самом-то деле: Гарри сам приписал пункт "личные впечатления" и, не стесняясь в выражениях, этими впечатлениями поделился. Причём на тот момент он уже был влюблён в "проклятого Хорька", так что поток матов - это ещё мягко и нежно: если б не влюблённость, Малфой получил бы проклятие в лоб. Драко сидел, гипнотизируя свои нервные пальцы, а Гарри гипнотизировал его. — Ну так что, мистер Малфой, многих вы вовлекли в свои незаконные эксперименты? Многих подвергли смертельной опасности? А, может, и убили кого? — Безосновательное предположение! - тут же завопил Ханниган. — Очень даже основательное! - так же завопил Долиш. — "Ты чуть не убил меня!" - пишет человек. Кто этот человек, мистер Малфой? Он жив вообще?! Встаньте и ответьте нам, пожалуйста: кто этот человек и в порядке ли он?! Малфой встал и ответил: — Давайте спросим у него, господин обвинитель. Поттер! - воскликнул Драко, поворачиваясь к Гарри. — Ты там как, в порядке? Зал оживился, зашептал, зашуршал мантиями. Гарри растерянно моргнул, но всё же выдавил из себя: — В полном.. Долиш стоял посреди зала такой же растерянный, как и Поттер: он не ожидал, что потенциальным покойником окажется Национальный герой. — Так это вы, мистер Поттер? Вы автор матерной записки? Гарри встал, краснея. — Да, я автор. Я принимал участие в эксперименте добровольно и, как видите, остался цел и невредим. Долиш подозрительно сощурился. — Не похоже, что эксперимент прошёл гладко. — В науке редко, когда бывает всё гладко, - сказал вдруг Ханниган. — Как вы видите, мистер Поттер знал, на что идёт, а его эмоциональный отзыв - всего лишь эмоциональный отзыв. Вы имеете претензии к моему подзащитному? - адвокат обратился к Гарри, глядя выжидающе, и Поттер активно замотал головой из стороны в сторону. — Совершенно не имею. Ханниган посмотрел на Долиша с выражением "выкуси" на строгом лице, и Долиш, казалось, вот-вот взорвется от негодования. Гневно раздувая ноздри, он прошипел: — Садитесь, мистер Поттер. Мистер Поттер послушно сел. Поправив очки на переносице, Ханниган заговорил вновь: — Я так понимаю, вы не можете доказать, что мой подзащитный прикасался к запрещённым ингредиентам? - адвокат замолчал, ожидая ответа, но Долиш поджал губы и не собирался отвечать. Тогда Ханниган, хмыкнув, продолжил: — Ну, и заверение мистера Поттера в том, что он участвовал в экспериментах добровольно, вы услышали. Если у вас больше нет вопросов, то.. — Вообще-то есть, мистер Ханниган, - Долиш перебил его и кивнул Нику. Крысёныш Рауд, как послушный домовой эльф, тут же возник рядом с Долишем с очередными документами в руках, протянул их хозяину и убежал обратно за стол. Долиш затряс бумажками, восклицая: — Мы обнаружили эту.. эту мерзость во время обыска Малфой-Мэнора 24ого октября. Узнаёте, мистер Малфой? Драко пригляделся и нехотя кивнул. Гарри, как ни смотрел, не мог понять, чем там размахивает псих-обвинитель. — Это копии, взятые из пяти темномагических книг! - объявил Долиш с суровым пафосом, и Поттер наконец признал в бумажках распечатки, которые он сделал в подвале у парня-металлиста. — Сделанные магловским способом, а именно.., - он замолчал, пытаясь вспомнить, и в итоге, понизив голос, обратился к Рауду: — Доминик, как именно? — Распечатаны на принтере, - ответил смущённо Ник. Гарри впервые услышал, как это существо разговаривает, удивительно, ведь казалось, что Рауд умеет только молча пресмыкаться. Долиш тем временем продолжил вещать: — Все эти копии описывают жуткие тёмные ритуалы, некоторые включают даже жертвоприношение, - он сделал многозначительную паузу, и по залу прокатился возмущённый шепоток. — Зачем вы собирали информацию о темномагических ритуалах, мистер Малфой? Что вы планировали? Драко встал в очередной раз, тяжело вздохнув. — Я пытался найти способ избавить Асторию Гринграсс от родового проклятия. — Зачем вы делали это? — Потому что она моя невеста, - Малфой нахмурился, оговорившись, и поправился себя: — Была моей невестой. — А теперь не является? Драко виновато взглянул на Асторию. Астория презрительно фыркнула. — Нет. Мы разорвали помолвку. — Почему же? Драко этот допрос уже начал подбешивать, и не его одного: Поттер злобно ёрзал на скамейке, к огромному неудовольствию Джинни и Рона, сидящих в непосредственной близости от его неугомонной задницы. — Из-за возникших разногласий, - уклончиво ответил Малфой, не скрывая своего раздражения. — Каких именно? Да блять, ну заебал уже. — Каким образом это относится к делу, мистер Долиш? - возмущённо протянул Ханниган. Долиш его проигнорировал, но вопрос изменил: — Так вы нашли способ? — Нашёл, - Драко утвердительно кивнул. — И он включает тёмную магию и жертвы? — Нет, ничего такого, к счастью. — Зачем же вы штудировали книги по тёмной магии? Ханниган вздохнул, поднялся с места и сказал устало: — Господин обвинитель, законом запрещено применять тёмную магию, но изучать её закон не запрещает. Долиш развёл руками, возражая: — Но здесь было явное намерение.. Адвокат закатил глаза. Судя по всему, он был далеко не лестного мнения об умственных способностях Долиша. — Вы не можете судить о намерениях моего подзащитного, вы же не в его голове. — Потому что он трусливо отказался предоставить воспоминания, - Долиш сжал кулаки, и нахмурился, и чуть ножкой не топнул, досадуя. — Протестую, ваша честь, - громко заявил Ханниган, обращаясь к судье. — Закон не обязывает предоставлять воспоминания. Судья Рихтер оглядела их с высоты судейской трибуны, оторвавшись от изучения документов. — Принимаю, мистер Ханниган. Мистер Долиш, мы не углубляемся в рассуждения о намерениях, если только намерения не были явными. Аврорат нашёл доказательства того, что мистер Малфой подготавливал проведение ритуала? Артефакты, ингредиенты, жертвенные животные?.. Долиш замялся. — .. нет, ваша честь. — Значит, интерес мистера Малфоя исключительно теоретический, и мы не можем вменять ему это в вину. Продолжайте, пожалуйста, но воздержитесь от безосновательных обвинений. Гарри с удовольствием наблюдал, как Долиш меняет цвета: с красного в момент запала обвинительной речи на белый, когда всё шло не по его плану, и вот теперь он, отчитанный судьёй, приобрел чудесный зеленоватый оттенок. — Хорошо, ваша честь, - процедил Долиш, выдавив улыбку. — Садитесь, мистер Малфой. Мисс Гринграсс! - воскликнул он, ища мисс Гринграсс глазами по рядам скамеек. Он заметил сметение на лицах сестёр и уточнил: — Астория Гринграсс. Астория встала, поправила рукава мантии, ожидая вопроса. Даже сейчас, когда Гринграсс приобрела статус "бывшая невеста", Гарри не мог смотреть на неё без раздражения, почему-то продолжая воспринимать как угрозу. — Мисс Гринграсс, скажите, правда ли, что Драко Малфой нашёл для вас способ избавления от проклятия? Чего он привязался к этому проклятию? Будто действительно обнаружил у Малфоя жертвенник в подвале. И кучу мёртвых кошек. Астория скривилась. — Не совсем. Нашёл способ избежать. — И этот способ действительно не подразумевает жертв и тёмной магии? — Да, так и есть. — А вы не знаете, на самом ли деле его изучение темномагической литературы было направлено на благородный, - его чуть не стошнило на этом слове. — поиск пути вашего спасения? — Не имею ни малейшего понятия, - ответила Астория, вздёрнув подбородок, и Гарри заметил, как Драко застыл, поражённый её заявлением. В тишине зала раздалось тихое: "Ах ты мелкая лгунья". Поттер насторожился, как и многие присутствующие, пытаясь понять, кому принадлежал обвиняющий шёпот. Астория поджала губы, стараясь сохранять невозмутимость. Этим она сильно походила на Нарциссу. — Мисс Дафна Гринграсс, - судья Рихтер взглянула поверх очков на явно злую Дафну, сидящую рядом с сестрой. — Вы хотите что-то сказать? Дафна резко поднялась на ноги, громко ответила: — Хочу, ваша честь, - и продолжила, не дожидаясь разрешения: — Драко Малфой действительно искал в темномагической литературе способ спасти Асторию, и это прекрасно известно всей нашей семье, - последние слова она процедила сквозь зубы, косясь на краснеющую младшую сестру. — Он несколько раз приходил к нам, расспрашивал о проклятии, беседовал с отцом, предлагал решения. Он рассказывал сестре о результатах своих поисков и обещал, что найдёт, как её спасти. В итоге Драко и гр.. Грейнджер нашли способ, и наша семья им за это благодарна. Астория закатила глаза и сказала: — Возможно, я просто забыла об этом.. Гарри захотелось ей двинуть. — Мисс Грейнджер, - голос судьи заставил Гермиону вздрогнуть, и она тут же вскочила на ноги. — Вы подтверждаете слова мисс Гринграсс о том, что Драко Малфой вместе с вами изучал темномагическую литературу с целью спасти свою невесту? Гермиона кивнула, кудрявый локон упал ей на глаза, и она резким движением руки откинула его назад. — Да, подтверждаю, только эту цель он и преследовал. — Спасибо, мисс Грейнджер, можете сесть. И вы, сёстры Гринграсс, тоже, - судья вздохнула, шурша бумагами, затем снова взглянула на Долиша по-дамблдоровски, поверх очков. —Мы наконец разобрались с мотивами мистера Малфоя, обвинитель? Мне кажется, мы занимаемся не совсем тем, ради чего собрались здесь. — При всем уважении, ваша честь, моя цель сегодня - доказать, что мистер Малфой не заслуживает свободы. - Долиш гаденько улыбнулся и после театральной паузы продолжил, понизив голос: — И удивительно то, что мистер Малфой сам это понимает. Не так ли? Драко посмотрел на него недоумевающе, пытался понять, что за игру он затеял, и действительно ли ждёт ответа на этот странный вопрос. Словно прочитав его мысли, Долиш, смеясь, махнул рукой и произнёс: — Не нужно отвечать, мистер Малфой. Видите ли, уважаемые судьи, я некоторое непродолжительное время занимал пост преподавателя Защиты от тёмных искусств в Хогвартсе. И Драко Малфой был в числе моих студентов. - Драко понял, к чему он клонит, и Гарри понял, и они оба перестали дышать, ожидая дальнейших слов Долиша. — Вы отказались создавать патронус, Драко, - неожиданно строго сказал он. — Почему вы отказались создавать патронус? Малфой сжался на стуле и сглотнул. — Я не.. умею.., - ответил он неуверенно и тихо. — Вы лжёте. Вы даже не попытались. Вы были напуганы, мистер Малфой, вы не боялись, что у вас не получится, напротив, вы боялись, что получится - и патронус вас уничтожит. Как тёмного мага. Разве нет?.. Тон голоса Долиша сделался низким и даже устрашающим, и это действовало и на Драко, и на всех остальных. Гарри смотрел на Малфоя, опасаясь, что тот сейчас не выдержит и завопит о том, что да, он ужасный, худший из худших, ведь Драко не нужно было убеждать в том, какой он плохой. Драко сам в это охотно верил. Но, к счастью, Малфой нашёл в себе силы возразить: — Нет, это не так... Я не тёмный маг.. я.., - он замолчал ненадолго и добавил почти неслышно: — .. я хороший человек. О, неужели Поттер дожил до этого дня! Гарри никогда не слышал от Драко таких слов, и ему хотелось накинуться на того с объятиями, крича "Наконец-то!", но он мог только мягко улыбнуться. Однако Долиш продолжал настаивать: — Может, тогда покажете нам вашего патронуса? — О, мистер Долиш, это уже ни в какие ворота! - злобно воскликнул Ханниган. Судья Рихтер отреагировала строгим взглядом и громким выговором: — Мистер Ханниган, поменьше эмоций! Мистер Долиш, к чему эта просьба? — Невинная просьба, ваша честь! - Долиш примирительно поднял руки, скорчив честную бесхитростную мину. — Всего лишь демонстрация того, что мистер Малфой не связан с тёмными искусствами. — Неуместная просьба! - судья Рихтер была явно недовольна. Гарри не мог не заметить, что Долиш ей не нравится. — Мистер Малфой, вы умеете создавать патронус? Малфой покачал головой. — Нет, ваша честь. — Вот и вся демонстрация, обвинитель: это сложное заклинание, и неудивительно, что восемнадцатилетний юноша не способен создать патронус. Долиш был, конечно, не согласен, и при этом, к удивлению Гарри, сослался на него: — Однако его друг Гарри Поттер научился этому заклинанию в тринадцать. — Не все мы - Гарри Поттер, мистер Долиш! - судья уже начала выходить из себя. — Вам-то сколько лет было, когда вы им овладели? — Шестнадцать, ваша честь, - горделиво задрав нос, ответил Долиш. — А мне тридцать два, и что же, по-вашему, я должна была до тридцати двух считаться тёмной волшебницей? - она гневно выдохнула, покачав головой, и повелела спокойнее: — Заканчивайте, обвинитель, и перейдем к стороне защиты. Долиш нервничал и злился. Он, не будучи идиотом, прекрасно понимал, что всё его обвинение рушится, что судья явно не на его стороне, и теперь судорожно пытался придумать, что же делать дальше. И Поттер, и все присутствующие тоже это видели. Гарри даже позволил себе поверить, что кулон не понадобится, но всё равно в очередной раз провёл ладонью по порталу, спрятанному за тканью мантии. Долиш наконец заговорил. Неожиданно решительно и дерзко. — Хорошо.. тогда у меня ещё пара вопросов, - он развернулся в сторону своего стола и посмотрел на верхние ряды скамеек, где сидело обожаемое Поттером семейство. — Мисс Гринграсс, да, вы, Астория, скажите, правда ли, что Драко Малфой был вашим женихом? О, ну и к чему это опять? Астория поднялась и заторможенно кивнула: она тоже не понимала, чего обвинитель от неё хочет. — Да, это правда. Долиш же был вполне уверен в том, что делает. — Кто из вас разорвал помолвку: вы или он? — Я разорвала помолвку. — Вы разочаровались в женихе как в человеке? А, так вот, что он задумал: через Асторию убедить всех, какой Малфой ужасный. Это было немного жалко и смешно. — Протестую, ваша честь, - тут же отреагировал Ханниган. — Мистер Долиш наталкивает на ответ. — Принимаю, мистер Ханниган. Но Долиш настырно продолжил допытывать Асторию: — Почему вы разорвали помолвку, мисс Гринграсс? - спросил он громко, и никто не знал, на что он надеется. Астория нервно пожала плечами и ответила: — Потому что он гей. В зале стало настолько тихо, что Гарри услышал стук своего сердца. Он посмотрел на Драко и ужаснулся: тот сидел, вцепившись в край стола, и был совершенно бледным. Он не моргал, не дышал и будто умер в тот момент. Долиш, казалось, тоже готовился умереть, только от восторга. — Извините, мисс Гринграсс, вы не могли бы повторить?.. Ебучая мисс Гринграсс открыла рот и, мстительно сверкая глазами, повторила достаточно громко, чтобы услышали не только присутствующие в зале суда, но и каждая мышь в этом пропитанном сыростью Министерском подвале: — Я разорвала помолвку с Драко Малфоем после его признания в том, что он гей. Драко зажмурился, сдерживая слёзы, сжал дрожащие губы, и Гарри, не помня себя от ярости, перевел взгляд на Долиша, дёрнулся вперёд, собираясь перескочить через людей и скамейки, голыми руками свернуть шею Долишу, а затем суке Астории. Но Джинни и Рон удержали его на месте, заверив, что он сделает только хуже. Рита Скитер сидела в первом ряду, вращала глазами, совершенно шокированная, и даже про перо своё забыла. И Ханниган застыл изваянием, глядя то на обвинителя, то на своего подзащитного. Нарцисса тоже замерла, смотря в одну точку прямо перед собой. Судья Рихтер выгнула бровь, видимо, ожидая продолжения. Немую сцену нарушил псих Долиш, излучающий извращённую радость: он выглядел так, будто выиграл в лотерею. — То есть вы хотите сказать, мисс Гринграсс, - начал он, даже не пытаясь сдержать улыбку. — Что мистер Малфой не только тёмный маг и убийца маглов, но и гомосексуалист? Астория утвердительно кивнула, ухмыляясь: — Именно так. Драко не выдержал, в нём будто сломалось что-то, он подскочил на ноги и закричал: — Ты лжёшь, грязная шлюха! Ты лжёшь! — Я могу показать воспоминания! - злобно выпалила Гринграсс. Сердце Гарри заныло в груди от отчаянного крика Драко и от того, как яростно он всё отрицал. — Я призываю вас к порядку, мистер Малфой! - воскликнула судья. — А вам, мистер Ханниган, пора выйти из прострации и, возможно, начать прислушиваться к словам обвинителя! Не хотите возразить, нет? Ханниган встрепенулся и тут же заставил Малфоя сесть обратно. — А, да.. простите. Протестую, ваша честь: вина моего подзащитного не доказана. А его.. кхм, ориентация.. не имеет к делу никакого отношения. Судья Рихтер вздохнула, поджав губы. — Принимаю ваш протест, мистер Ханниган. Однако радостный Долиш не менее радостно возразил: — Имеет, если учесть, что через два дня будет принят закон, запрещающий вступать в гомосексуальные отношения. Судья его радости не разделила. — Значит, мы будем говорить об этом через два дня, господин обвинитель. Но не сейчас. Однако Долиша уже ничто не могло смутить: он нашёл золотую жилу, он был убежден, что если не на этом процессе, то на следующем, но Малфой всё равно получит свой заслуженный Поцелуй. Даже если его оправдают сегодня, вскоре всё равно осудят за гомосексуализм. И Долиш продолжил, энергично, с новыми силами, счастливый и уверенный: — Что ж, тогда перейдём к главной части, а именно к причине, по которой вы оказались в камере предварительного заключения, мистер Малфой. Нападение на маглов. Зачем вы сделали это? Драко, конечно, являл его полную противоположность: он сидел, еле живой, с потухшим затравленным взглядом. И не имел сил сопротивляться. — Я.. защищался.., - неуверенно сказал он. — Они вам угрожали? У них было оружие? - Долиш напирал усиленно, видя, что враг особо уязвим сейчас. — Да, вероятно.. — Вероятно? То есть вы не уверены? Драко растерянно бегал глазами по залу. — Уверен, то есть.. нет. Не знаю! - в отчаянии воскликнул он. — Так зачем вы напали на безоружных людей, мистер Малфой? - Долиш, как акула, почуявшая кровь, намеревался его живьём сожрать. — Я защищался! - Драко, кажется, уже готов был разрыдаться. — Покажите воспоминания. — Протестую! - вскричал Ханниган, поднимаясь на ноги. — Протест принят! - в тон адвокату ответила судья. — Мистер Долиш, вымогать воспоминания незаконно. Но Долиш пёр, как грёбаный танк: — Я не верю вам, мистер Малфой! Малфой вдруг резко перегнулся через стол и прошипел, глядя в ухмыляющееся лицо обвинителя: — Да похуй мне, во что ты там веришь, ублюдок, мои воспоминания вы не получите! Судья Рихтер яростно застучала молоточком. — Мистер Малфой, это последнее предупреждение! Вмешался Ханниган, пытаясь перекричать гул, поднявшийся в зале: — Ваша честь, сторона защиты просит перерыв: Драко Малфой не в себе после гнусного обвинения мисс Гринграсс! Снова злобно застучал молоточек, призывая к порядку, шум потихоньку стих, и уже в востановившейся тишине судья объявила: — Приведите подсудимого в чувства, мистер Ханниган. Заседание продолжится через три часа.