The Score – Going Home
Я спустилась в холл последней – Стайлс, Томлинсон и Ришар уже стояли там с чемоданами. Примечательно, что у Стайлса и Томлинсона чемоданы были маленькими, по одному на каждого, а вот у Иззи - два больших и один маленький. И все для нее. Я вопросительно посмотрела на свою новую знакомую. - Что? – возмутилась она так, словно я была далеко не первой, кто обратил внимание на количество ее багажа. – То, что я учительница, не значит, что я не должна любить красиво одеваться! Я тепло ей улыбнулась. - Все, нам пора, - вклинился Стайлс, нетерпеливо посмотрев на свои часы. – Грин, ты трансгрессируешь со мной. - Почему не со мной? – задал Томлинсон тот вопрос, на который я бы не решилась. Хотя в голове он у меня вертелся. Мне хотелось проводить со Стайлсом как можно меньше времени. - Потому что ты ее где-нибудь потеряешь, - прошипел в ответ преподаватель Зельеварения. – Или случайно превратишь в лягушку. А мне придется отчитываться перед Дамблдором. После трагической истории с превращением в жабу Стайлс вернулся только на следующий день. Он ни с кем не разговаривал вплоть до сегодня – сидел у себя в комнате и делал вид, что чем-то безумно занят. К нему никто не лез. Я чувствовала себя виноватой даже несмотря на то, что никакого отношения к конфликту не имела. Во всяком случае, я о нем ничего не знала до того, как он случился. Иззи только тяжело вздохнула. Она, кажется, решила даже не спрашивать, почему меня не могли отпустить с ней. - Ты со мной в жизни не работал близко, - снова начал загораться Луи. – Ты не знаешь… - Я не хочу испытывать судьбу, - резко откликнулся Стайлс. – Грин, ко мне. Я хотела напомнить, что я вообще-то не была собакой, но Стайлс посмотрел на меня таким взглядом, что я решила оставить этот разговор на потом. Я была уверена, что шанс еще обязательно представится. Мужчина вышел на улицу и встал на пороге. Он развернулся и протянул руку мне: - Давай быстрее. Мне пришлось приложить все силы к тому, чтобы не покраснеть, не смутиться, с достоинством подойти к моему преподавателю и взять его за руку. Но у меня все равно по всему телу пробежала дрожь, когда наши руки соприкоснулись. Его прикосновение было крепким и твердым. Надежным. Таким, что мне вдруг захотелось, чтобы оно никогда не прекращалось. Но оно все равно длилось буквально пару секунд. Я не успела и моргнуть, как мы стояли перед вокзалом Кингс-Кросс. Вокруг кипела жизнь, и я поняла, что успела отвыкнуть от повседневной суеты: на Прайвет-драйв я жила безвылазно, площадь Гриммо тоже ничем не отличалась. Я видела максимум два-три лица в день. Сейчас повсюду были люди, куда-то спешившие: кто-то с чемоданами навстречу приключениям (или Хогвартсу?), кто-то без всего – наверное, встречать родственников или друзей. Стайлс резко расцепил наши руки, и я испуганно подумала, что держалась за него слишком долго. Что, если он догадался? Мне нужно сделать все возможное, чтобы не догадался. Я поправила на плече сумку, из которой торчал Патрик. Я не знала, что мне делать дальше. Наверное, надо было что-то сказать. Или просто пойти внутрь. Я не успела решить. - Чарли!.. – закричал знакомый голос, и в следующий момент меня стиснули в объятиях. Когда я все-таки смогла выбраться, я зацеловала Найла и Джинни, которых я не видела все лето. И я была так счастлива, что мы снова были вместе. Я повернулась в сторону, где еще пару мгновений назад стоял Стайлс, и обнаружила, что он ушел. Я нахмурилась, подумав, что вышло неудобно: надо было хотя бы попрощаться. Но потом я решила, что Стайлс был не тем человеком, с которым мне нужно было думать о вежливости. Он о существовании такого понятия, судя по всему, вообще не знал. - Ну? – Найл взял меня под руку, и мы направились внутрь вокзала. Джинни уже пересеклась со своими одноклассницами, и они шли впереди, в полный голос обсуждая свои летние каникулы. Слегка сбоку шли родители с чемоданами и тоже болтали: о детях, о предстоящем учебном годе, о том, как они все лето мечтали, как смогут отдохнуть от своих детишек. Атмосфера была такой знакомой, дружелюбной и родной, что я была готова расплакаться. Хогвартс был всей моей жизнью. Если бы не эта школа, я бы все еще жила у Дурслей и медленно, но верно впадала в глубокую депрессию. Но это все было в прошлом. Я с гордо поднятой головой отправлялась в свой настоящий дом, и за руку меня держал мой лучший друг. На душе стало так легко, как уже давно не было. Из головы сами собой пропали все мысли о Стайлсе, о крестражах, о Волдеморте. И о моей влюбленности в Стайлса. Все это стало казаться таким неважным. Важным было то, что я снова чувствовала себя как дома. - Что «ну»? – рассмеялась я. – Это не я тут провела лето в разъездах по Европе! Хоран закатил глаза и тепло мне улыбнулся. Я обожала этого парня всей своей душой. Мы познакомились на этом же самом месте, в мой первый год в Хогвартсе. Я тогда никак не могла найти платформу девять и три четверти и начинала думать, что вся прелесть с магией и моей новой жизнью мне просто привиделась. Была красивым и правдоподобным сном (хотя насколько правдоподобной могла быть магия?..). И уже когда я приготовилась отчаиваться, смирилась с мыслью, что меня обманули, а Дурсли никогда не пустят меня обратно, и мне, судя по всему, придется жить на улице, меня нашла семья Хоранов. Их мама была очень доброй и отзывчивой и с готовностью объяснила мне все о вокзале и том, что меня ждет впереди, а Найл не отходил от меня с того самого момента. Мы оба попали в Гриффиндор, сидели вместе на всех уроках и в Главном зале, и очень многие считали, что мы встречались. И да, Найл был действительно очень красивым с этими его русыми волосами, и светло-голубыми глазами, но, по правде говоря, к Хорану я всегда относилась исключительно как к брату. Его семья заменила мне ту, что я потеряла, и рядом с ними я чувствовала себя любимой. Я прекрасно знала, что и Найл испытывал ко мне то же самое, так что у нас никогда не возникало никаких недопониманий. Джинни тоже была моей хорошей подругой, но все же не самой близкой. Мы всегда общались, когда я приезжала в гости к Хоранам, но в Хогвартсе наши пути пересекались не так часто, как могли бы – мы учились на разных курсах и вертелись в разных компаниях. Абсолютно ничего удивительного. - Европа Европой, - отмахнулся молодой человек. – Но как там мой любимец Дадли? - Посадили на диету, - хихикнула я. Мы прошли длинную очередь маглов, которые готовились к посадке на какой-то магловский поезд. Они все выжидающе смотрели на табло, чтобы не упустить тот момент, когда их поезд подъедет к платформе, и узнать об этом первыми. - Да ладно? – расхохотался Хоран. – И как успехи? - Один раз я выходила в туалет ночью, - пустилась в рассказы я. – И слышала, как он хрустел обертками в своей комнате. Мы с Найлом рассмеялись. Рядом с ним было так хорошо. И как я смогла прожить два месяца без своего лучшего друга? Нам пришлось ненадолго расцепить руки, чтобы пройти сквозь тот самый барьер, что отделял волшебный мир от обычного. На платформе девять и три четверти народу было еще больше, чем в не волшебной части вокзала: дети прощались с родителями, радовались своим друзьям, учителя общались, сбившись в небольшие «стайки» (я не смогла не проверить платформу, пытаясь найти Стайлса, но не увидела его), а некоторые первокурсники плакали от волнения и нежелания так надолго расставаться с семьей. Они еще не знали, что в Хогвартсе их ждал второй дом, который, возможно, станет им еще ближе первого. Найл и Джинни быстро попрощались со своими родителями, девушка сразу же скрылась в толпе со своими одноклассницами, а мы с Хораном направились на поиски свободного купе. Судя по количеству людей на платформе, мало кто зашел в поезд – найти место будет нетрудно. Так и получилось. Купе мы нашли очень быстро и тут же принялись его «обживать»: пристроили чемоданы на полках, а Патрика на кресле рядом со мной. - У нас в этом году два новых преподавателя, - тихо сказала я, садясь и близко наклоняясь к своему другу. - Да ну? – тут же обрадовался парень. – Один по Защите – это логично. А про второго откуда знаешь? - Тут-то и начинается самое интересное, - хитро ухмыльнулась я. – Я последние две недели жила на площади Гриммо. - Да ладно?! – ахнул Хоран. – Почему? - Там было собрание Ордена, и меня отвезли ради этого. - Собрание? – вопросительно приподнял бровь Найл. – А почему моих родителей не позвали? - Вот, - кивнула я. – Я тоже была уверена, что увижу тебя. А оказалось, что Дамблдор решил провести какое-то совсем собрание для «избранных». - Это еще зачем? - Я тебе потом расскажу про это, - пообещала я. – Тут слишком велика вероятность, что кто-то подслушает. Найл понимающе кивнул. У нас с Найлом тайн не было – так сложилось с самого начала. Мне было не с кем делиться своими переживаниями, так что я выбрала на эту роль Хорана, как только он появился в моей жизни. Он не возмущался: в конце концов, я была довольно интересным собеседником – со мной вечно происходила какая-то неведомая чертовщина. - Так вот, - продолжила я. – Среди этих доверенных лиц были Стайлс и еще два новых преподавателя. - Ты что, жила со Стайлсом в одном доме две недели? – распахнул Найл. Я уже говорила, что отношения с преподавателем Зельеварения у меня не клеились с самого первого курса. Но я была далеко не одна такая. Наряду с большей частью учеников Хогвартса (кроме Слизерина, потому что Стайлс был их деканом) мужчина терпеть не мог моего лучшего друга. Он старался, чтобы отработки мы с Найлом получали по разным дням, чтобы мы не могли превратить страдания в хорошее времяпрепровождение в дружеской компании. - Да, - кивнула я, надеясь, что не покраснела. – И один из преподавателей – Луи Томлинсон, – оказался бывшим однокурсником Стайлса, ты представляешь? - Неужто нас ждут два таких монстра? – хохотнул Найл. В поезде начинали толпиться люди. Старшекурсники отталкивали младших, пользуясь своим авторитетом, который получали в силу возраста, и занимали купе. Первокурсники просто не понимали, что происходит и какие правила в этом месте. Остальные пытались найти свободные купе, чтобы не ехать, с кем попало. - Нет, - покачала головой я. – Луи, как оказалось, терпеть не мог Стайлса в школе. Они друг друга до сих пор ненавидят. Найл распахнул рот. Его глаза сияли от интереса. - Они орали друг на друга почти две недели, - хихикая, поведала я, вспоминая, как мы с Иззи слушали все эти скандалы. – А один раз Томлинсону надоело слушать вопли Стайлса, и он превратил того в жабу. - Гонишь, - ахнул Найл. Если мы что-то и выучили за пять лет в Хогвартсе, так это то, что с профессором Стайлсом так никто не обращается. Мечтает, но не обращается. - Если бы, - тогда ситуация мне смешной не казалась, потому что очень уж Стайлс злился. Сейчас, когда рядом сидел Найл, все казалось намного безобиднее. – Стайлс сидел в банке восемь часов. - Жаль, что нас не позвали. И что потом? - Потом Иззи – кстати, наша вторая преподавательница, она будет вести Трансфигурацию, но я еще точно не знаю, у кого, - заставила Луи его расколдовать. - Почему ты говоришь об этом Луи так, словно он еще жив? Стайлс меня и за меньшее грозился убить. Я расхохоталась. - Поверь, до Авады было совсем недалеко. Но как-то обошлось. - А ты, я смотрю, с новыми преподавателями уже на дружеской ноте, - решил подначить меня Найл. Я смущенно закатила глаза. - Они очень хорошие, - пробормотала я. Поезд начал движение. Многие высунулись в окна и кричали родителям слова прощания. Мы с Найлом только помахали его семье из окна, широко улыбаясь. – Тебе понравятся. - Не сомневаюсь, - кивнул Хоран. – Что-то еще новое узнала? Узнала, что Стайлс был влюблен в мою сестру. Что ее смерть потушила в нем все человеческое, что было до этого. Это из-за нее он был таким нелюдимым. Я знала, что Найлу будет абсолютно наплевать на эту информацию. И он не поймет, почему меня она так заботит – все это дело прошлое. Во всех смыслах. Но я сама никак не могла перестать обо всем этом думать. Мне казалось, что я не должна была узнать о чувствах Стайлса. В конце концов, не зря же Стайлс и другие люди вокруг меня никогда и словом об этом не обмолвились. Влюбленность Стайлса в Лили была чем-то запретным. Чем-то, о чем не разговаривали. Очень личным. Я была не уверена, волновал ли бы меня этот вопрос так же сильно, если бы я не поняла, что я влюблена в Стайлса. Дверь купе распахнулась, и к нам влетели трое: Льюис и Олли – близкие друзья Найла, с которыми он жил в одной комнате и общался всегда, когда не общался со мной, – и Саманта – девушка Найла. С Сэм у моего друга была целая история, потому что они встречались с пятого курса, но вот бегали друг за другом с четвертого – вечно события складывались так, что казалось, что все на свете против них. Мы с Олли сделали все, чтобы эти двое были вместе. Во многом их сблизили прошлогодние занятия по Защите, которые я проводила в Выручай-комнате. С тех пор, как Найл и Сэм окончательно сошлись, я нарадоваться на них не могла. Да, какая-то моя часть безусловно ревновала, потому что Хоран уделял мне не так много времени, как мне хотелось бы. Но я так же знала, что к Найлу у меня не было никаких романтических чувств, а он заслуживал счастья. - Привет, - Сэм потянулась ко мне, и мы обнялись. Парни уже вовсю обсуждали предстоящий сезон по Квиддичу. – Как ты? Сэм была с нами в Министерстве в прошлом году, когда погиб Лиам. Я знала, что она имела в виду, спрашивая, как дела. - Держусь, - нерешительно улыбнулась я. – Все неплохо. Все и правда было неплохо – за те две недели, что я провела в магическом мире, мои старые переживания начали потихоньку отходить на задний план. У меня появились новые (крестражи и Стайлс), а еще меня то и дело отвлекали новые знакомые. Поездка прошла легко и быстро – мы пили чай, обсуждали наше лето (как вы можете понять, всем было, что рассказать. Кроме, разве что, меня) и планы на новый учебный год. - Я слышал, - встрял Олли. – Что Дамблдор нанял безумно горячую учительницу по Трансфигурации. Найл вопросительно на меня посмотрел: почему ты мне этого не сказала? Я в ответ лишь закатила глаза: мальчики такие мальчики. Да, думаю, Олли был прав. Иззи была девушкой, которой можно было приписать характеристику «горячая». И очень красивая. Но я не думала, что мне стоило упоминать это первым делом. - Ооо, - протянул Льюис. – Что ж, Найл из соревнования выбывает сразу, - молодой человек многозначительно посмотрел на Сэм, и та картинно тяжело вздохнула. Все рассмеялись. – Так что остаемся мы вдвоем, дружище. - Вы правда думаете, что будете вдвоем бороться за сердце красивой преподавательницы? – скривилась Сэм. Льюис отмахнулся. - Ну, на что спорим?Иззи
Если меня чему-то и научил Шармбаттон, так это тому, что за свои права и желания нужно бороться, несмотря ни на что. Так что я, решительно держась за поручни, потому что поезд здорово шатало, а я была на любимых каблуках, шла по всему поезду в поисках купе, в котором остановился господин Луи Томлинсон. Я знала, что он едет в поезде – я видела его. Он от меня так просто не отвяжется. А еще я видела Стайлса, и эти двое стояли на двух разных концах платформы. Словно одна аура соперника могла их как-то задеть или обидеть. Я хотела подойти к Гарри и поговорить с ним (я поставила перед собой цель разговорить этого нелюдимого преподавателя), но он скрылся прежде, чем я смогла к нему пробиться сквозь толпу, а потом меня перехватили другие преподаватели, и мы заболтались. Так что я решила оставить этот план на потом. Я также твердо решила узнать, что Томлинсон за фрукт такой, и сделать все, чтобы Луи и Гарри могли находиться в одной комнате вместе. Нужно ли это мне было? Нет. Но так жить намного интереснее. Разрешил ли мне Стайлс называть его по имени? Нет. Но меня это и не волновало. Искать купе Томлинсона, к счастью, долго не пришлось. Он сидел один между двумя наполненными горластыми учениками купе и выглядел не очень весело. Шторки на окнах в его купе были задернуты, и в небольшой комнатке было очень темно. Мужчина всем своим видом словно кричал: не трогайте меня. Я открыла дверь и зашла внутрь. - Нам нужно поговорить, - без предисловий начала я. Томлинсон посмотрел на меня. Затем закатил глаза и громко вздохнул. - Я так и знал, что ты явишься. - Да что ты? – скривилась я. Поезд дернуло, и мне пришлось схватиться за дверь. – Не думала, что ты меня вспомнишь. Ты очень быстро убежал в прошлый раз. Нас с Луи Томлинсоном связывала очень долгая история. Когда я училась на последнем курсе в Шармбаттоне, к нам пригласили иностранного преподавателя для курса лекций по Защите от Темных искусств. Сказали, что преподавателю понадобится ассистент для проведения занятий. Ассистента решили выбрать из числа лучших учеников выпускного курса, и честь помогать зарубежному специалисту, к приезду которого все с таким трепетом готовились, выпала мне. А вот тем самым зарубежным специалистом оказался, как вы уже могли понять, Луи Томлинсон. Никто не ожидал, что приглашенный преподаватель окажется таким привлекательным. Никто даже не думал, что он окажется таким молодым. Но он был молодым, сногсшибательным и веселым – мечта, а не преподаватель. Весь Шармбаттон был в него влюблен. Мне же с ним было правда очень интересно работать – он преподавал в моей школе всего один семестр, и я помогала ему вести каждое занятие. Как правило, я помогала разыгрывать разнообразные сценарии, решение которым он затем предлагал ученикам. После этого мы вдвоем (потому что мне Луи все объяснял во время личных консультаций) учили школьников продемонстрированному заклинанию, а затем все дружно его применяли и уходили на перемену. Я также занималась проверкой домашних заданий и консультацией учеников, если у них вдруг возникали проблемы с освоением материала или вопросы практического характера (однажды мы изгоняли богарта из шкафа в комнате пятнадцатилетнего парня). А еще где-то недели через три после начала занятий Томлинсон попросил меня показать ему город, потому что никого кроме меня он тут до сих пор не знал. С тех пор наши встречи стали регулярными. А потом они превратились в свидания. Которые потом переросли в полноценные отношения. А потом Луи просто пропал из моей жизни. Сначала мне было плохо. Я была очень расстроена. Я даже пропустила неделю занятий. Потом я слегка оправилась, но не была уверена, что смогу доверять парням снова. Затем я смирилась с тем, что свою первую любовь больше никогда не увижу, возненавидела его и начала жить дальше. А потом я приехала в Лондон. - Это уже давняя история, - поморщился Луи. – Давай просто… - Нет, - огрызнулась я. Я хотела поговорить с Томлинсоном еще на площади Гриммо, но там вечно были такие страсти, что я не успевала. – Я хочу понять, из-за чего ты сбежал. - У меня закончился срок преподавания, - постарался беззаботно пожать плечами Луи. - Да, - холодно кивнула я. Я пыталась сохранять спокойствие, хотя внутри у меня все стояло вверх дном. – Но ты мог хотя бы попрощаться. Повисла тишина. Луи явно не знал, что сказать. Я не так представляла этот разговор и теперь не знала, какие выводы мне делать. - Что я сделала не так? – вдруг вырвалось у меня. Я не собиралась задавать этот вопрос. Он, безусловно, мучил меня все то время, что я страдала из-за Томлинсона. Не отрицаю, мне и сейчас было интересно. Но спрашивать я не собиралась. Изначально не собиралась. Луи удивленно на меня уставился, словно я сказала что-то из ряда вон выходящее. - Ты? – переспросил он. - Не могу придумать другое объяснение твоему внезапному исчезновению из моей жизни. В конце концов, у нас все было более-менее серьезно. - Дело не в тебе, - пробормотал Томлинсон, смотря себе под ноги. Ему явно было неловко, и я все пыталась понять, из-за чего же. - А в ком? - Не хочу об этом говорить, - с этими словами Луи поднялся и вышел из купе, оставив меня в одиночестве.Чарли
На пути к замку мы с Сэм шли за мальчишками, которые вовсю обсуждали, как же им завоевать внимание новой учительницы. Мы же только закатывали глаза. - Привет, - услышала я хрипловатый голос над своим ухом и вздрогнула от неожиданности. Я развернулась и увидела перед собой Эйдена Байерса. Мы учились на одном курсе, но он был со Слизерина. Как правило, у нас совпадали очень многие предметы, и мы часто виделись. Он также был из той чистокровной семьи волшебников, которая всегда следовала за Темным Лордом, и не стеснялся этого. А еще он был лучшим игроком в Квиддич в школе и обладателем спортивной фигуры. И больших карих глаз. И красивых темных волос. Как вы можете понять, в Хогвартсе практически все девушки проходили или уже прошли стадию влюбленности в Эйдена. Да и не только девушки, если быть до конца честной. Я вроде как не относилась к числу «всех», но все равно каждый раз замирала, когда видела его. Потому что он и правда был очень красивым и харизматичным. - Привет, - слегка растерянно ответила я. Как показывала практика, Байерс со мной очень редко разговаривал – за пять лет нашей учебы вместе наши разговоры длились явно не дольше пяти минут в общей сложности. Просто у нас не совпадал ни один интерес. И дружили мы с разными людьми. Мы даже в отношении Волдеморта были на разных сторонах (если он, конечно, разделял мнение своих родителей). Нам просто никогда не приходилось общаться ближе. - Как прошло лето? – очаровательно улыбнулся мой однокурсник, и я почувствовала, как у меня екнуло сердце – такое странное чувство. Я точно знала, что не была влюблена в Эйдена. Но все равно так реагировала. Вот что с нами делают привлекательные люди. - Обычно, - пожала плечами я, искренне не понимая, почему молодой человек со мной вообще разговаривал. Я прекрасно знала, что на нас то и дело бросали взгляды люди вокруг. Я к такому уже давно привыкла, но сейчас люди смотрели совсем не на шрам на моем лбу. – Сидела дома у родственников, смотрела в окно. А твое? Я пыталась спокойно поддерживать беседу, не заостряя внимания на том, что в этом разговоре не было ничего обычного. - Путешествовал с родителями, - небрежно пожал плечами Эйден. Аристократы, - пренебрежительно подумала я, но потом оборвала себя. Я не знала о нем ничего, кроме сплетен. Нельзя делать из этого выводы. - Звучит интересно, - мягко улыбнулась я. - Пойдешь в Хогсмид на следующей неделе? Точно, скоро первый поход в Хогсмид. Обычно мы проводили такие вылазки в «Трех метлах» со сливочным пивом, обсуждая всех на свете и строя планы на следующие недели. Я любила такие прогулки, потому что за пределами Хогвартса, в неволшебном мире, я не могла просто взять и погулять со своими друзьями. В Хогвартсе все было по-другому. - Да, - кивнула я. - Тогда увидимся, - подмигнул мне Эйден и скрылся в толпе, которая стояла около дверей в Главный зал и ждала, пока нас туда пустят. Очевидно, все проголодались. Сэм выдержала ровно пять секунд, а потом дернула меня за рукав и прошептала: - Что это было?! Я растерянно покачала головой. - Еще бы я знала. - Он к тебе клеился! – широко распахнула глаза девушка. - Кто к кому клеился? – тут же образовался рядом с нами Найл. По мою левую руку встал Олли с не менее выжидающим выражением на лице. Из двух друзей Найла больше всего мне симпатизировал Олли – он меня отлично понимал, и с ним было весело. Льюис тоже был хорошим, но характеры у нас были совсем разными. Мы хорошо уживались в одной компании, но наедине мы, как правило, молчали. - Эйден Байерс! – прошептала Сэм настолько громко, чтобы услышать смогли все мы. И, как минимум, еще человек пятнадцать вокруг. – Он только что флиртовал с Чарли. - Не преувеличивай, - закатила глаза я, чувствуя, что краснею. Я понадеялась, что мои друзья это спишут на жару, которая образовалась в толпе. - Какое там преувеличение, - спорила Саманта. – Он у тебя хоть раз раньше спрашивал, как дела? Мне пришлось промолчать. - Вот это да, - хитро ухмыльнулся Хоран. – Шарлотта отхватит себе самый лакомый кусочек! К моему счастью, двери в Главный зал открыли, и все с нетерпением повалили внутрь, так что мне не пришлось думать, как ответить на эту реплику. Потому что я понятия не имела, что можно сказать. Мы все заняли привычные места за столом и смотрели, как первокурсников распределяли по факультетам, не забывая громко и радостно кричать каждый раз, когда Гриффиндор получал новобранца. - Добро пожаловать, - поднялся Дамблдор сразу же, как только все устроились за столами. – Я рад видеть знакомые лица. А также - столько первокурсников в наши рядах, - мы снова начали аплодировать. - В этом году наш состав дополнили не только новые ученики, но и преподаватели, - он махнул на Иззи и Луи, которые, мило улыбаясь, поднялись со своих мест и помахали залу. Все ученики откликнулись приветственными криками, и я старалась делать это громче всех, потому что я уже знала, какими хорошими были наши новые профессоры. – Хочу представить вам нашего нового преподавателя по Защите от Темных искусств, профессора Томлинсона, - Луи всем поклонился и сел на свое место. Я не могла за это ручаться на все сто процентов, но мне показалось, что Стайлс на другом конце стола закатил глаза. Я бы не удивилась. – И преподавательницу по Трансфигурации, которая в этом году будет помогать профессору Макгонагалл с нагрузкой – прямиком из Франции, профессор Ришар. Слово «Франция», которое у многих ассоциировалось с романтичной и волшебной (во всех смыслах) страной, вызвало такой ажиотаж, что новой учительнице аплодировали намного громче, чем Томлинсону. Вполне возможно, что так старались все молодые люди, которые сразу же на нее положили глаз. - Да начнется пир! – радостно провозгласил Дамблдор, и на столах появилась еда. Мой живот одобрительно загудел. Мы с моими друзьями чокнулись кубками с тыквенным соком и принялись за трапезу, радостно обсуждая наши планы на этот год. Я не могла перестать улыбаться. Я была дома. И я была так рада вернуться.