Taylor Swift – Haunted
Иззи
Я не отрицала, что со мной не все было в порядке, раз меня так увлекали попытки свести Гарри и Чарли. Но я не собиралась ничего с этим делать. С проблемами. Вот с ними я ничего делать не собиралась. А на Гарри и Чарли у меня был целый план. Я хорошо разбиралась в людях. У меня этот талант был столько, сколько я себя помнила. Я всегда сразу же понимала, с кем стоит дружить, а с кем – нет. Кто по-настоящему хороший человек, а кто – лицемерная дрянь. С Чарли я знала сразу: это девушка, на которую можно положиться. Она добрая. Она и правда сделает все, что от нее просят. Я знала, что захочу с ней подружиться, и именно так и получилось. Со Стайлсом я тоже кое-что поняла с первой же секунды: не такой он говнюк, каким хочет казаться. У его поведения есть причины. И он наверняка хочет, чтобы хоть кто-то попытался пробиться сквозь его стены. Этим занималась Грин. И он ей позволял. А еще этим решила заняться я, потому что Гарри мне сразу понравился. Не в том смысле, что Луи. Как друг понравился. Как человек. И я прекрасно видела, что Гарри и Чарли связывало что-то особенное. И что оба хотели, чтобы это особенное развивалось. Но оба не решались. Им был нужен посредник, и я была готова помочь. Даже если меня об этом никто не просил. Я знала, что они меня еще поблагодарят. На своей свадьбе, например. Я была готова подождать ради такого дела. Именно об этом я думала, когда поднялась за ужином ровно за неделю до Дня Святого Валентина и попросила внимания. Все дети в Главном зале сразу же затихли и повернулись в мою сторону. Моя репутация в школе возросла в разы после объявления о бале. Теперь со мной здоровались в коридорах, ко мне подлизывались, мне делали комплименты. Дети понимали, что, если кто-то и устроит им интересное времяпрепровождение, так это я. Еще несколько месяцев назад меня пугала одна мысль о речи перед такой огромной аудиторией. Сейчас все эти лица были уже знакомыми и в какой-то мере родными. И они меня уважали. – Я к вам снова с новостями по поводу бала в честь Дня Святого Валентина, - я улыбнулась, заметив, как ребята стали переглядываться. Моя идея совершенно точно была удачной. И не только в плане Шарлотты и Гарри. Детей в этой школе слишком мало развлекали. Им нужно было отдохнуть и отвлечься: в конце концов, мы все жили на пороге войны. – Мы с педагогическим составом подумали и решили, – я кивнула на стол с преподавателями. – Что вам, возможно, пригодятся уроки танцев, так как далеко не все учились этому в детстве. Зал одобрительно загудел. Я ухмыльнулась. Затем я услышала, как Гарри тяжело и осуждающе вздохнул рядом со мной. Ох, он еще не знал, что я ему уготовила. – А поэтому мы решили провести урок по основам, – продолжала я. – Он пройдет в пятницу, в восемь вечера. Здесь, в Главном зале. Все желающие смогут записаться уже с завтрашнего дня, на входе будет висеть список. Всем спасибо за внимание и приятного аппетита!Чарли
Не успела я даже подняться из-за стола после ужина (вокруг меня все в полный голос обсуждали урок танцев, и мне было не с кем поговорить), как меня за локоть схватил Эйден. – Привет, красавица, – расплылся в улыбке молодой человек. Он не дал мне ответить, потому что наклонился и оставил легкий поцелуй на моих губах. Я совершенно точно услышала, как несколько людей вокруг ахнули. Школьники по-прежнему не верили, что такой красавец из Слизерина стал бы встречаться с такой вот Шарлоттой Грин из Гриффиндора. Я, кстати, сама с трудом понимала, что происходит. Сразу же, как губы Эйдена коснулись моих, у меня в голове завопила сирена: Стайлс видел? Надеюсь, не видел. Чем дальше, тем больше мыслей сводили меня с ума. Я раз за разом возвращалась к разговору в подземельях (как Стайлс только мог подумать, что я пришла к Эйдену?), а потом вспоминала, как хорошо мы провели время за приготовлением зелья. А чаще всего я прокручивала в голове тот короткий разговор, который передавали наши патронусы. Стайлс был таким настоящим в те моменты. Я хотела видеть его таким чаще. Я готова была делать для этого все, что угодно. Эйден не вызывал во мне даже толики таких чувств. – Привет, – постаралась улыбнуться в ответ я. Я думала, что, если буду достаточно долго притворяться влюбленной и счастливой в отношениях, то я и правда такой стану. Я ошибалась. Все работало наоборот. – Я тут решил спросить, – начал Эйден. Его рука легла на мою талию. Низко. Этакий знак, что я его девушка. Я видела, что Найл точно так же постоянно обнимал Саманту. И другие парни так делали со своими девушками. Мне не нравилось. Понравилось бы тебе, если бы это была рука Стайлса? – спросил ехидный критик в моей голове. – Мм?.. – Тебя когда-нибудь учили танцевать? – молодой человек поспешил пояснить: – Мои-то родители наняли мне учителя сразу, как я ходить начал, но мне кажется, что в обычных семьях таких традиций нет… – О, – фыркнула я, вспоминая Дурслей. Я подумала, что было бы, если бы Дадли в детстве наняли учителя по танцам. Картина была такой забавной, что я захихикала. – Обычная семья это не про мою. – Так что?.. – Нет, – покачала головой я, поняв, как мог прозвучать мой ответ: Эйден вполне мог подумать, что мои любвеобильные приемные родители осыпали меня вниманием. Нет. Моя так называемая семья не подходила ни под одно определение «обычной», потому что ни в одной обычной семье не испытывали такое отвращение к ребенку. А не потому, что меня учили танцам и латыни. – Нет, не учили. – И ты не умеешь? – Ну, – протянула я. – Я не пробовала. – В таком случае, я предлагаю нам записаться на тот урок от профессора Ришар. Я удивленно распахнула глаза. Я знала, что рядом со мной все еще стояли Олли, Льюис, Найл и Саманта. Я чувствовала и слышала, что они закончили свои разговоры и теперь следили за мной. Они находили очень увлекательными мои отношения с Эйденом Байерсом. – А тебе зачем? – смущенно улыбнулась я. – В конце концов, ты уже умеешь. – Ну не брошу же я леди в одиночестве, – подмигнул мне Эйден, и я даже на мгновение забыла, почему мне так не понравилось свидание с ним. Ну, не мог этот очаровательный парень вести себя по-хамски, не смеяться над моими шутками и не слушать мои истории. Не мог. Наверное, мне просто показалось. Просто мой мозг был до жути придирчивым, потому что ему не нравилось отвлекаться от Гарри Стайлса. – Хорошо, – кивнула я. – Тогда давай запишемся.Иззи
Возможно, мне стоило работать совсем не учителем, а каким-нибудь стратегом. Шпионом. Ну или как можно было назвать человека, который профессионально пытался поставить людей в нужное ему положение так, чтобы эти самые люди не заметили? Я бы пригодилась в каком-нибудь тайном отделении Министерства магии. – И на кой черт ты придумала этот бред с танцами? – закатил глаза Стайлс, палочкой расставляя на столе посуду. Сегодня мы пили черный чай с морковным кексом, который я приготовила сама. Луи чуть меня не покусал, когда узнал, что угощение не для него. Что-то было до безумия умилительное в том, что устрашающий всех Гарри Стайлс регулярно устраивал чаепития с преподавательницей Трансфигурации. Это был знак, что Гарри были нужны друзья. И почему до меня никто не замечал, каким одиноким был этот дурак? Грин замечала. – А что тебя не устраивает? – в тон преподавателю Зельеварения ответила я, нарезая угощение. – Для нас это отличный способ отдохнуть. Для детей – научиться чему-то новому. Не всегда же одно Зельеварение зубрить, правда? – Если бы они его зубрили, у меня бы к ним претензий не было, – отмахнулся Гарри. Я ухмыльнулась. – У меня только проблемка, – картинно тяжело вздохнула я, и Стайлс посмотрел на меня, хмурясь. Кажется, почувствовал, что ступил на опасную территорию. Что ж, его проблемы. Он из моей ловушки никуда не денется. Если он не попадет в нее сам, ловушка его догонит. – Какая? – Гарри спросил это с таким видом, как будто знал, что наступает на капкан, но ничего с собой сделать не может. – Не хватает учителей для танцев. – Нет. – Гарри! – Нет, Ришар! Гарри умел танцевать. Более того, он умел хорошо танцевать. Узнала это я где-то недели две назад. Мы тогда точно так же сидели в его кабинете и пили чай. Я пожаловалась ему, что никак не могу освоить несколько танцевальных движений (мы с Луи тогда собирались на какую-то вечеринку-бал у его друзей, и я очень переживала – это был очень важный шаг в наших отношениях, и я не хотела ошибиться и опростоволоситься) и Стайлс неожиданно предложил мне помочь. Оказалось, что его мать была чистокровной волшебницей. Гарри не стал говорить много о своем воспитании, но я уже по одной его интонации поняла, что от своей семьи он был не в восторге. Я планировала узнать больше в будущем. Пока что было достаточно того, что в детстве ему дали все типичные знания аристократа – танцы, языки, музыка. В тот вечер у меня и появилась идея. – Пожалуйста! – пыталась я. Я не пододвигала к Гарри его тарелку с кексом, пока он не согласится. Я надеялась, что угощение его соблазнит. – Даже не надейся. – Гарри! – Еще одно слово, и я тебя отсюда выгоню. – Не выгонишь, - парировала я. – Ты хочешь проверить? – Допустим, – скрестила руки на груди я. Гарри поджал губы и сверлил меня взглядом еще с минуту. Один раз он глянул на кекс. Я знала, что выигрываю. – На меня твои преподавательские штучки не сработают, – прошипела я. – Можешь даже не смотреть. Стайлс всплеснул руками, вскочил со своего места и закурил. Я знала, что двигалась в верном направлении. Если Гарри начинал курить, это значило, что он нервничал. Если он нервничал, значит, он был готов сдаться. – Пожалуйста, – продолжила я. – Это всего на пару часов. – Я не буду танцевать со школьницами. – И не придется, – тут же откликнулась я. – Я танцую с Луи, а ты c Макгонагалл. Нужно просто показать детям, как надо. – Минерва? – удивился Гарри. – Она тоже решила участвовать в этом идиотизме? – Да, – кивнула я. Минерва не только согласилась, но даже обрадовалась. Гарри открыл окно и принялся курить туда. Это был большой шаг в наших отношениях: раньше он постоянно выпускал дым в мою сторону. Наверное, надеялся, что меня это отпугнет. Он меня недооценивал. Это он уже понял. – Ты ведь от меня не отстанешь? – Более того, я даже найду, чем тебя шантажировать. Стайлс поджал губы. Закурил вторую сигарету. И сказал: – Хорошо. Я радостно взвизгнула, вскочила и бросилась на него с объятиями. Стоило мне только обхватить его руками, как мужчина напрягся. Я невольно задумалась о том, как давно он вообще хоть с кем-то обнимался. Я даже не представляла, как он так жил: для меня такие прикосновения были жизненно важными. Через пару секунд, когда Гарри понял, что я так просто от него не отцеплюсь, он расслабился. И обнял меня в ответ. Я широко улыбнулась.Чарли
Я никак не могла найти себе место. Как из-за того, что в конце недели мне предстояло учиться танцам с Эйденом, так и из-за всего того, что произошло между мной и Стайлсом (я вообще могла так говорить) за последнее время. Танцы были чем-то, чем я никогда не занималась. Иногда я, конечно, дергалась под музыку, но балы? И уж тем более уроки танцев с парнем, который этим занимался с детства. У которого это, можно сказать, было в крови. Танцы были мелочью. По-настоящему меня, как и всегда, заботил Стайлс. Я никак не могла понять, зачем он дал мне пароль от его комнаты. Такое действие со стороны Стайлса было самым личным, что он допускал между нами за все эти годы. Несмотря на то, что мы проводили вместе очень много времени, что Стайлс знал обо мне почти столько же, сколько мои лучшие друзья, что он постоянно вытаскивал меня из сложных ситуаций, Гарри все равно никогда не признавал, что мы были хотя бы приятелями. Так не было принято. Он преподаватель, я ученица. Конец истории. Но дать мне доступ к его комнате? Зачем? А потом еще эти его шутки во время дополнительных, милые улыбки, наш ночной разговор посредством патронусов, о котором он потом даже не вспоминал: следующие дополнительные он начал так, словно ничего не случилось. Почему я придавала всему так много значения, а он – так мало? Я ничего не понимала, и это не давало мне покоя. Я постоянно думала о Стайлсе, и я от этого очень сильно уставала. Весь день из моей головы не шли мысли о том, как он случайно коснулся моей руки в тот вечер в его покоях. О том, как близко он ко мне стоял – наши плечи практически касались друг друга. О том, как он шутил и улыбался. Мерлин, его улыбка. О том, что теперь я могла прийти к нему в комнату в любой момент. Я сомневалась, что он даже Ришар такое позволял, а ведь Иззи была чем-то вроде его подруги. Я очень хотела поделиться своими мыслями хоть с кем-то, но в то же время я была не готова на такой шаг. Я знала, что могла рассказать Иззи все на свете, но именно об этом я говорить не хотела. Мне было стыдно признаваться, что мои мысли каждый раз уходили в очень неприличном направлении, когда я думала о своем преподавателе. И его комнате. И его руках. Я раздраженно простонала и уткнулась лицом в свою подушку. Мерлин, когда же все это только закончится?