Taylor Swift – evermore
Иззи
– Я был на собрании, – сказал Гарри, и у меня не получилось сдержать напуганный вдох. Это стало почти традицией: мы собирались в кабинете директора каждый вечер и обсуждали, что произошло за день. Составляли план действий. Думали, что делать дальше. С тех пор, как погиб Дамблдор, все пошло под откос, потому что не только Орден считал бывшего директора школы чародейства и волшебства главной опорой волшебного мира. Не только Орден был уверен, что только Дамблдор сможет одержать победу над Волдемортом. Пожиратели стали увереннее в своих силах. Волдеморт пытался заявить о себе везде, где можно: в магловской Англии увеличилось количество несчастных случаев, и, пока маглы считали, что это просто обычная полоса неудач, волшебники понимали, что дело совсем не в этом. Темный Лорд пытался всем показать, что он сможет покорить мир. Что он уже это делает. Мы все больше склонялись к тому, что скоро падет и Министерство. Судя по всему, там появлялось все больше Пожирателей, и новый министр магии, выгодный Волдеморту, был лишь вопросом времени. Ситуация накалялась. Все переживали. Мои родители прислали мне несколько писем, в которых пытались уговорить меня уволиться. Вернуться к спокойной жизни. Эти же разговоры они поднимали, пока мы с Луи у них гостили: папа и мама думали, что часть моего упорства заключалась в желании оставаться рядом с Томлинсоном. Они пытались уговорить уйти и его. Предлагали нам переехать во Францию – в конце концов, я была из богатой семьи, проблемы с жильем у нас с Луи не будет. С деньгами тоже. Когда все успокоится, тогда и вернемся на работу. А сейчас просто переждем. Мои родители не понимали, что к Дамблдору я присоединилась не от скуки. Что я осталась на его стороне совсем не из-за Томлинсона. Я хотела быть частью чего-то важного, и я ей стала. А теперь, когда я так привязалась к остальным членам Ордена, я просто не могла уйти. Все, что происходило, было больше всех нас. Мы решили пользоваться теми же маячками, что были при Дамблдоре. И сегодня наши с Луи маячки загорелись в два часа ночи. Мы сразу же собрались и направились в кабинет директора. Наверное, это было нечестно по отношению к Гарри, но его присутствие в кабинете директора все еще ощущалось как нечто… чужое. Словно мы все просто зашли в гости. Ждем, пока выйдет Дамблдор и поговорит с нами. Пройдет еще много времени, прежде чем мы все привыкнем к тому, что Гарри – директор Хогвартса. – И что нового в кругу Пожирателей? – поинтересовался Луи. Их со Стайлсом общение налаживалось. Да, они все еще постоянно огрызались друг на друга, но сейчас это было скорее привычкой, чем реальной ненавистью. Они сработались. Начали доверять друг другу. – Они обсуждали, как им напасть на дом Дурслей. Я ахнула. – Они знают, что защита больше не работает? Мы надеялись на их глупость. В конце концов, защита, которую установила мама Чарли, погибнув за нее, была редкой. Такие явления не были изучены до конца. Далеко не все знали, что заклятье будет действовать, только пока Шарлотта несовершеннолетняя. – Пока нет, – покачал головой Стайлс. – Но это вопрос времени. В конце концов, кому-нибудь придет такая идея в голову. И они решат попробовать. Мы с Луи кивнули. Мы все понимали, что это лето в жизни Шарлотты не могло быть спокойным. Именно поэтому Стайлс выставил около ее дома охрану сразу же, как девушка приехала из Хогвартса: дежурили члены Ордена и Авроры, которым мы точно могли доверять. – И что делать? – спросила я. – Как бы мне ни было неприятно это говорить, – нахмурился Гарри. – Но нужно вывезти Дурслей. Волдеморт может попытаться сыграть на них. Поймать. В надежде, что Грин бросится их спасать. Луи фыркнул: мы все знали, какие отношения у Чарли были с сестрой ее мамы. Что-то рассказывала сама Грин, что-то – Стайлс. Как я уже сказала, этим летом мы собирались в его кабинете каждый вечер. Теперь мы знали друг о друге и о Шарлотте Грин намного больше. – Да, – кивнул Гарри. – Но мы все с вами знаем Грин. Она может и правда броситься их спасать. Я вздохнула, покачав головой. Чарли нужно было начинать жить для себя. Ей было всего семнадцать лет. На нее взвалили слишком много. – И что ты предлагаешь? – Нужно вывозить Дурслей и Грин. Раздельно друг от друга, естественно. Мы кивнули. – Нужно обсудить это с Дурслями, – добавил Гарри. – И так, чтобы Грин дома не было. Пока что будет лучше, если она не будет знать. – Беру это на себя, – сказала я. В голове формировался план.Чарли
Все нормальные школьники жили ради летних каникул – беззаботных деньков, когда можно было официально ничего не делать, дурачиться и отдыхать. Я ненавидела летние каникулы. Из-за того, что мне приходилось расставаться со всеми моими друзьями и уезжать к семье, которая меня ненавидит. Из-за того, что на летние каникулы я всегда уходила, пережив очередной кошмар. А затем следовали два месяца, когда у меня и выбора особого не было: заняться было нечем, и оставалось только без конца прокручивать в голове все ужасы, произошедшие в течение года, вспоминать все мои ошибки. Постоянно думать о том, что Гарри убил Дамблдора, а я все еще не могла ненавидеть Гарри. Я все еще искала ему оправдания. Я стояла на кухне и мыла посуду после обеда (обеда, который был у Дурслей – я ела только после того, как закончат они), когда в дверь позвонили. Я домыла последнюю тарелку, выключила воду и взяла полотенце, чтобы вытереть посуду. – Здравствуйте! – услышала я женский голос, и сердце замерло: таким он показался мне знакомым. Глупость. Иззи здесь быть не могло. Мы с Ришар регулярно переписывались. Так как у меня не было своей совы, я ждала, пока девушка напишет мне первой, и долго ждать мне не пришлось. Первая весточка от преподавательницы Трансфигурации пришла уже через неделю после того, как я вернулась в не волшебную Англию – девушка сообщала мне, что они с Томлинсоном поехали в отпуск. Решили навестить свои семьи и начали с Франции. На тот момент они жили в загородном домике семьи Ришар и наслаждались летом. После этого я получала письма практически каждые два дня – иногда даже отвечать не успевала. Меня радовало, что у меня наконец-то появилась подруга, с которой я могла много общаться, даже будучи так далеко друг от друга – с Хораном у нас всегда возникали какие-то «технические» трудности, и наша переписка сводилась к нескольким письмам за все лето. В этом году такой «проблемой» был тот факт, что мой лучший друг все свободное время тратил на подготовку к свадьбе. Изначально они с Самантой планировали пожениться сразу же, как окончат школу. Но потом мы со Стайлсом (я скривилась от мысли о нем, а сердце пропустило несколько ударов, выдавая с головой мои настоящие чувства) отправились на поиски крестража, в результате чего он сильно пострадал, а затем погиб Дамблдор. Все говорило о том, что война уже началась, и мои друзья решили не ждать. Их родители злились и возмущались, но недолго: они понимали, что Сэм и Найл – серьезная пара. Они все равно так или иначе поженятся, так зачем им мешать? Мне уже пришло приглашение: свадьба должна была состояться двадцать девятого августа, за пару дней до начала нашего последнего учебного года. Меня к Хоранам должны были отвезти Иззи и Луи. – Вы кто? – голос дяди Вернона. Я нахмурилась и поставила сухие тарелки на полку. Выходит, не к нему пришли? – А Шарлотта дома? Я практически выронила тарелку из рук. Быть не может. – Вы кто? – повторил дядя Вернон. Да, кажется, может – подобным тоном мои родственники общались только с волшебниками. Они чуяли, что человек перед ними – не магл, и включали какой-то защитный механизм. – Меня зовут Изабелла Ришар, – девушка говорила с такой вежливостью в голосе, что я могла ей только мысленно аплодировать: с такой выдержкой рождались, выучиться ей было невозможно. – Я преподаю Трансфигурацию в школе чародейства и волшебства Хогвартс. На тот момент я не видела, но знала, что дядя Вернон наверняка поморщился так сильно, что у него хрустнули зубы. Я поставила тарелку и вышла в прихожую. Там же уже стояли и тетя Петунья, и Дадли – в конце концов, тут разворачивалось настоящее представление, которому требуется аудитория. – Что вам нужно? – Я подруга Шарлотты, приехала ее навестить. – Так вы учительница или подруга? – А что, одно исключает другое? – на губах Ришар сияла все такая же широкая улыбка. Я смотрела на нее из-за угла и хихикала. Мерлин, неужели это правда происходило? Мне не снилось? Меня что, правда приехала навестить моя подруга-волшебница? – Я уже совершеннолетняя, так что вполне могу проследить за Чарли, – продолжила Ришар. Я решила все-таки выйти из своего убежища и встать там, где меня видели все Дурсли. Они все испепеляли меня взглядами: как только мои «уродцы» посмели приехать в их дом? – Я решила, что ей нужно прогуляться. Я была уверена, что дядя Вернон хотел запретить мне гулять: в конце концов, в доме Дурслей действовало одно простое правило: сделай все, чтобы Чарли жилось плохо. Но Дурсли боялись перечить волшебникам: кто знает, что может сделать Иззи, если ей запретят со мной гулять, правда? Дядя Вернон что-то недовольно хрюкнул. – Это значит «да»? – впервые за тот месяц, что я жила на Прайвет-драйв, у меня снова появился голос. До этого я была в таком ужасном состоянии, что предпочитала молчать. Дадли это даже расстраивало – одной из самых важных частей его жизни были словесные перепалки со мной. А теперь что? Дядя снова издал какой-то непонятный звук. – Тогда пойдем, – кивнула я Иззи. Девушка лучезарно мне улыбнулась (а не просто вежливо, как она улыбалась моим родственникам), взяла меня за руку, и мы вышли из дома. Мы несколько мгновений шли молча, а потом я пробормотала, стараясь сдерживать желание радостно закричать: – И как тебе такая идея только в голову пришла? – В смысле? – изумилась Ришар. – Я не видела свою подругу целый месяц, я что, не имею права с ней погулять? Я слегка покраснела от того, что она вслух назвала меня подругой – мы знали секреты друг друга и были во множестве передряг вместе, но мы все еще не «обозначали» статус наших отношений. – И вообще, – поджала губы девушка. – Во что ты одета? Я лишь закатила глаза, рассмеявшись. Изабелла Ришар приехала на Прайвет-драйв в светлом платье в цветочек. У платья были короткие рукава, глубокий вырез и широкая, почти воздушная юбка. На талии платье украшал тонкий поясок. На ногах у Иззи, как и всегда, красовались туфли на высоких каблуках. Я была на все сто процентов уверена, что все вещи были дизайнерскими и дорогими. Иззи по-другому просто не существовала. Я же у Дурслей ходила в вещах, которые когда-то принадлежали Дадли. Все мои вещи – по-настоящему мои – были подарками друзей или купленными во время учебы. Для лета они не подходили. Сейчас я шла в спортивных штанах и растянутой рубашке. Не самый привлекательный образ на свете. – Во что есть, – пожала плечами я. – Значит, наша первая остановка – Оксфорд-стрит. Я уставилась на Ришар. – Иззи, я не брала с собой день… – Замолчи! – яростно закачала головой девушка. – И не надо про деньги. Сегодня, считай, я веду тебя на свидание. Я рассмеялась. – И как мы туда пойдем? – поинтересовалась я. – Ты на машине? – На чем? – на мгновение растерялась Ришар. Она быстро собралась обратно: – Нет, никаких магловских штучек. Трансгрессируем. Я закатила глаза: больше всего на свете я ненавидела трансгрессию. Я бы с большей радостью полетела на метле, которой я даже пользоваться толком не умела, чем в очередной раз переживать это дурацкое заклинание. Но с Ришар шутки плохи. Да и к тому же трансгрессия была нашим самым быстрым вариантом, так что мне пришлось потерпеть. – Я думала, вы с Луи путешествуете, – заметила я, когда мы с девушкой зашли в первый же магазин на Оксфорд-стрит. Я предполагала, что Ришар начнет с начала и будет идти до конца, пока мы не обойдем все местные магазины. Я ненавидела шоппинг, но обожала Иззи, так что спорить я не собиралась. Лучше так, чем с Дурслями. – Путешествовали, – кивнула девушка с глупой улыбкой на лице. Мне нравилось видеть ее такой радостной и беззаботной: в последнюю неделю учебного года она была бледной, расстроенной, с синяками под глазами. Как, собственно, и все остальные. А еще я очень завидовала ее состоянию. Завидовала тому, что у нее был любимый человек, с которым она могла вот так вот сбежать и забыть обо всем остальном мире. Я тоже так хотела. – Но решили, что уже пора вернуться. В конце концов, я соскучилась по тебе! Мне хотелось бы верить ее словам, но какой-то вредный голосок в голове нашептывал, что дело было совсем не в этом, что Ришар что-то недоговаривала. Была бы правда, она написала бы мне письмо. – Я тоже скучала, – кивнула я. Нет смысла выпытывать из нее правду: если они решили о чем-то молчать, до меня это не дойдет. Девушка провозгласила шоппинг оконченным после трех часов: на тот момент у меня уже было несколько новых сарафанов, рубашек, джинсов, юбок и туфель. Этих вещей вполне хватило бы на целый новый гардероб, и больше мне было не нужно. Мы сели в одном из пабов, и Ришар заказала нам обеим рыбу и чипсы. – Ты снова похудела, – заметила она, рассматривая меня. Да, тут можно было на меня даже не смотреть: девушка уже покупала мне одежду до этого и видела мои размеры. И сейчас, безусловно, заметила, что вещи я приобрела на один меньше. – Ты ешь? Я закатила глаза. – Сколько могу, – ответила я, смотря в окно. Взглядами с ней я встречаться не могла. Я скучала по волшебному миру и всем людям, которые меня с ним связывали. Правда скучала. Но после всего того, что произошло в конце учебного года, мне трудно было с ними встречаться. Воспоминания накатывали водопадом, и у меня не получалось с ним справляться. – Чарли, так нельзя… – начала было девушка, но я ее перебила: – Нельзя, – ответила я. Я ненавидела быть резкой с людьми, которые так много для меня значили, но оказалось, что еще одно последствие пережитого стресса – сильные перепады в настроении, которые ты не можешь контролировать, как бы ты этого ни хотел. Я всегда хотела держать все под контролем, и от этого мне было еще тяжелее. – Но иначе у меня совсем не выходит. Кусок в горло не лезет. Я… Я вздохнула и закрыла глаза. – Думаешь о Дамблдоре? – тихо спросила Ришар. – Я тоже. Постоянно. – Не только о нем, – ответила я, снова открывая глаза. – О Гарри тоже? Я кивнула и посмотрела на свои руки. Самое главное – не плакать. Для слез у меня был прибережен временной слот с полуночи до двух утра. – Иззи, – начала я дрогнувшим голосом. Я до сих пор никому не говорила о том, что произошло в совятне. Просто сказала, что была там, когда Дамблдора убили. Никто не спрашивал у меня, кто это сделал – на тот момент все находились в таком шоке, что им, кажется, было все равно. – Это он сделал. – Что «это»? – переспросила девушка. Официантка подошла с нашим обедом и поставила тарелки перед нами. Мы ее поблагодарили, и девушка наградила нас теплой улыбкой. Так странно, когда люди вокруг тебя ведут счастливую и беззаботную жизнь, в то время как ты тонешь в собственной безнадежности. – Он убил Дамблдора. Иззи замолчала, внимательно меня рассматривая. Она поджала губы, словно решая, как отреагировать. Я, честно говоря, ожидала совсем другой реакции: Стайлс был ее лучшим другом, и я была уверена, что Ришар сразу же бросится его защищать. Отрицать сказанное. Расстроится. – Я знаю, – наконец, ответила она. У меня отвисла челюсть. На мгновение мое сознание словно покинуло тело, но потом все-таки вернулось обратно. – И ты так спокойна?! – я изо всех сил старалась держать себя в руках. Хотелось вскочить, закричать, взять эту дурацкую тарелку с едой и бросить ее в стену. Чтобы она разбилась на тысячи осколков, прямо как моя жизнь, когда человек, которого я любила и которому доверяла всем сердцем, оказался предателем. – Чарли, – вздохнула Ришар. – У него были причины. – Причины?! – взвизгнула я, и несколько человек обернулись, чтобы посмотреть на наш столик. Мне пришлось сделать глубокий вдох прежде, чем заговорить снова: – Иззи, ты не понимаешь, он все это время говорил, что он на нашей стороне, и… – Он все еще на нашей стороне. Я истерически захихикала. – Еще скажи, что на самом деле все это время Дамблдор был нашим главным врагом. Я жалела, что не попросила заказать мне алкоголь. Я больше не знала, во что и кому мне верить. Даже когда Луи в прошлом году проболтался, что Гарри был Пожирателем, я была не в таком состоянии, как сейчас. Может, виной всему был какой-то идиотский накопительный эффект?.. – Не нужно ударяться в крайности, – покачала головой девушка. – Я знаю только, что Гарри сделал то, что было нужно, вот и все. Мне хотелось разрыдаться. Все тело вибрировало от этого желания, и я пыталась его подавить. – Гарри все так же переживает за тебя, – продолжала Ришар мягким голосом. Говорила со мной как с буйным ребенком. – Ничего не изменилось. – Переживает, – фыркнула я. – Он поставил около твоего дома круглосуточную охрану, чтобы точно знать, что с тобой все в порядке. Я поперхнулась своим лимонадом и уставилась на преподавательницу Трансфигурации. – Охрану?! – Да, – кивнула Иззи. – Мы все по очереди дежурим. – Мы? – Орден Феникса. Мне снова захотелось что-нибудь ударить. Почему никто и никогда не говорит мне, что происходит? Мне столько раз пытались доказать на словах, что я – равноправный член Ордена, но еще больше раз мне доказывали поступками, что на самом деле я – маленький ребенок, нуждающийся в защите. Это так бесило. – Я ни разу никого не видела, – заметила я. – Так и надо, – ухмыльнулась Ришар, словно гордясь достижением Ордена. Я не стала спрашивать, сколько всего охранников у меня было (и уезжали ли Ришар и Томлинсон правда в отпуск), задала лишь один вопрос: – Стайлс тоже? – оскалилась я. – Нет, – покачала головой Иззи. – Он занят в Хогвартсе. Точно. Новый директор Хогвартса. Самый молодой в истории. Я читала «Ежедневного пророка» каждый день. Почти каждый день в нем писали, как новый директор Хогвартса решил начать новую эру в жизни школы чародейства и волшебства. Как вся волшебная Англия им гордится. – Конечно, – кивнула я. – Не сердись, пожалуйста, – улыбнулась Ришар. Она выглядела виноватой, и моя злость потихоньку утихала. – Мы просто пытаемся тебя защитить. – Конечно, – повторила я.Иззи
Луи и Гарри ждали меня на автобусной остановке на соседней от Дурслей улице. Погода к вечеру испортилась: небо затянуло тучами, моросил дождь, поднялся ветер. Люди спрятались по домам, и на улицах было пусто. – Ну? – спросила я, подходя к ним. Мужчины переглянулись и хором вздохнули. Что ж, такая совместная вылазка их хотя бы сблизила. – Они уедут, – ответил Луи. – Скажут, что на выходные. Чарли объясним потом. Я кивнула. Мы нашли домик для Дурслей. Он располагался в Ирландии, в пригороде Дублина. Там их искать не будут. А даже если будут, на дом наложили чары невидимости, и поблизости всегда будет охрана. – Легко согласились? – я кивнула, чтобы мужчины подвинулись, и села на скамейку между ними. Год назад наши отношения только начались: я только-только познакомилась с Гарри, и первое впечатление было очень сомнительным, а Луи меня избегал. Сейчас я не представляла свою жизнь без этих двоих. И без Чарли. Стайлс фыркнул и достал сигарету. Я решила, что это могло значить только «нет». – Сопротивлялись? – усмехнулась я. Я задумчиво посмотрела на пачку сигарет, которую в руках держал новый директор Хогвартса, вздохнула и забрала ее у него. Оба мужчины уставились на меня, смотря, как я достаю себе сигарету и закуриваю. – Иззи, ты чего?! – ахнул Томлинсон. – Я живу в стрессе, – скривилась я. – Дай мне его снять. Гарри захихикал, но это было таким редким явлением, что я в это не поверила. – Не думал, что ты умеешь курить, – заметил Стайлс. – Я много чего умею, – игриво повела бровью я, и Луи закатил глаза. – В школе я была еще той оторвой. Расскажите, как все прошло. Мужчины снова вздохнули.