More Than Words

P!nk — Can We Pretend?

Я оказалась в лесу, недалеко от Хогвартса. У Хогвартса оставалось от силы четыре часа на то, чтобы выдать меня Волдеморту. Так что у меня было немного времени на то, чтобы перевести силы. Я села на землю, прижавшись к дереву спиной, и дала себе разреветься: сильно, всласть. Я плакала по всему, что я оставляла в этом мире. Как бы тяжело мне ни было и как бы часто я ни чувствовала себя одинокой и несчастной, я любила эту жизнь. Я плакала по людям, которые оставались здесь. Я хотела знать, как сложатся дальше жизни моих друзей. Я хотела быть рядом с ними. Как говорится, и в горе, и в радости. Мне так хотелось знать, как сложилась бы моя жизнь, если бы не это все, но мне было уже не суждено. Я хотела еще раз поцеловать Стайлса. Сказать ему лично, как я его любила. Не судьба. Каждый раз, когда в моей жизни происходили какие-то трудности, я относилась к ним, как к концу света. Какой же дурой я была! Вот он, настоящий конец света. Моего. И теперь я и правда ничего уже не сделаю. Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Мне не помогло, но я все равно стерла с лица слезы и поднялась с земли. Снова достала камень, который я обнаружила в снитче. Еще один из Даров смерти. Мантия, камень, палочка. Лишь треть из них в руках Волдеморта, но пока что он все равно выигрывал. Я закрыла глаза и повернула камень три раза. Все, как в сказках Барда Бидля — Иззи заставила нас ознакомиться с содержанием подробно, даже опросы устраивала. Чтобы мы, если что, знали, что делать с этими могущественными артефактами. Мы с Луи все хихикали. Подумать не могли, что знания и правда понадобятся. Может, мне камень был и не нужен. Но сейчас, когда у меня не осталось больше ничего не свете, хотелось воспользоваться последним подарком. В слегка эгоистичных целях. Но мне было можно. Меня все равно скоро больше не будет. Я знала, что сработало: почувствовала шевеление вокруг меня. Я судорожно вдохнула и открыла глаза. Рядом со мной стояли трое: мои родители и Лиам. Я ахнула, отступила на шаг назад и врезалась в дерево. Я видела своих родителей только в тех ужасных воспоминаниях, которые мне показывали дементоры. И в том проклятье, под которое я попала на шестом курсе. То воспоминание всегда было одинаковым, я уже знала его наизусть. Люди, стоявшие передо мной, были настоящими. Нет. Настоящими они все-таки не были. Вроде бы и не призраки, но и не живые люди. Почти такие же образы, как Том Риддл, который явился мне на втором курсе. Мои родители были совсем молодыми и такими… красивыми. Такими, что у меня захватывало дух. Я могла бы их знать. Могла бы их видеть, когда пожелаю. Делиться с ними горестями и радостями. Волдеморт отнял у меня все. — Привет, Чарли, — произнесла моя мама, и на ее губах сияла самая теплая и дружелюбная на свете улыбка. Она была такой красавицей — сразу понятно, в кого пошла Лили. Мне же от мамы достался только зеленый цвет глаз. Я снова всхлипнула и поспешно закрыла рот руками. Звук всхлипа оказался таким громким, что напугал меня. — Это вы, — прошептала я, смотря на своих родителей. Папа был в очках — вот в кого мое ужасное зрение. Лиам выглядел точно так же, каким я его видела в нашу последнюю встречу. Слегка потрепанный, но улыбающийся. Излучающий дружелюбие и поддержку. — Не могу поверить, что это вы. — Ты так выросла, — пробормотал мой отец. — Прическа тебе идет, — ухмыльнулся Лиам. — Милая, мы так тобой гордимся, — снова мама. Меня всю трясло. Мерлин, это все так… как в сумасшедшем доме. Я не была уверена, что выдержу. — Ты так много сделала для этого мира. — Будет больно? — прошептала я, глотая слезы. — Умирать? — переспросил отец. — Нет, совсем нет. — Как уснуть, только быстрее и не так раздражает, — кивнул Лиам. Я тоже кивнула. В голове не укладывалось, что я разговаривала с погибшими людьми. Они все были так дороги моему сердцу. Я провела бесчисленные ночи, мечтая об одном разговоре с этими людьми. И вот, как все сложилось. — Мне очень страшно. — Нечего бояться, — моя мама была такой красивой. Как жаль, что у меня не было возможности узнать ее лучше. — Он захочет расправиться побыстрее. Он хочет, чтобы все быстрее закончилось. — Вы будете со мной до конца? — прошептала я. — До самого конца, — кивнул Лиам. Мир вокруг меня рушился. Я чувствовала, что достигла собственного эпилога. Хотелось откладывать его прочтение до последнего, но такой привилегии у меня не было. — Спасибо, — кивнула я. Я сделала глубокий вдох и расправила плечи. Вытерла слезы. Не нужно было выглядеть слабой. Если я и дам Волдеморту шанс убить меня, мне нужно хотя бы оставаться уверенной в себе. Сделать вид, что я знала, что я делала. А я ведь и правда знала, что делала. — У тебя преимущество, — кивнул мой отец, словно прочитав мои мысли. — Он думает, что выиграет, убив тебя. Но на самом деле он будет на шаг ближе к собственному падению. — Да, — кивнула я. Папа был прав. Только легче все равно не становилось. Я не могла поверить, что оставляла так много позади. Столько неразрешенных вопросов. Столько всего, что я хотела бы сделать. Сердце ныло. Пора. — Я хочу встретиться с Волдемортом, — сказала я твердо. Направила сообщение в пустоту, но я знала, что меня услышат. Со всех сторон раздались хлопки трансгрессии. Меня ждали. Передо мной стоял отец Эйдена. — Сегодня на слежку поставили лучших Пожирателей, я смотрю, — сказала я с ухмылкой. Я не знала, откуда во мне появились силы, но я услышала, как меня шепотом похвалила мама. — В этот раз меня не упустите? Лицо Байерса не переменилось, но я заметила, как в его глазах блеснул гнев. Я его задела. Это прекрасно. — Взять ее, — прошипел мистер Байерс. Еще двое Пожирателей, которых я точно видела раньше, но чьи имена я не помнила, бросились в мою сторону и схватили меня под руки. — Ух ты, на меня целых два взрослых мужика, — произнесла я. Меня пнули. Я сжала челюсти, чтобы не издать ни звука. Потому что никакой слабости. Я сильная. Мне плевать на то, что со мной делают. В конце концов, какая уже разница… — Не трогать ее! — рявкнул Байерс. — Все сделает Темный лорд. Пожиратели недовольно забурчали. Мои руки заломили мне за спину. Мы трансгрессировали. Еще через мгновение вместо земли под моими ногами появился деревянный пол. Мы были в каком-то помещении. — Какие у нас гости, — прошипел голос, который я могла узнать везде. По всему моему телу прошла дрожь ненависти. — Удивительно: я думал, тебя выдадут твои приспешники, а ты пришла сама. По такому случаю надо созвать зрителей. В следующую секунду со всех сторон стали раздаваться хлопки, а мои руки отпустили. Пожиратели, которые меня держали, отошли. Я похолодела, осознав, что происходило. Волдеморт созвал всех Пожирателей. Он собирался устроить из моего убийства представление. Я выпрямилась. Прямо напротив меня стоял Волдеморт. Выглядел так же, как и всегда: темная мантия, бледная кожа. Лицо, похожее на змеиное. Голодный взгляд. Изголодался по власти. И тогда я заметила человека справа от него. Гарри. Он стоял, не отрывая от меня взгляда. Тем, кто плохо его знал, могло бы показаться, что его лицо ничего не выражало. Но я его знала. И я видела, сколько боли было в его взгляде. Он чувствовал себя преданным. Я его прекрасно понимала. Я не знала, почему я не ожидала, что Гарри будет здесь. Мне казалось, что Волдеморт захочет убить меня в одиночестве. Какой же дурой я была. Конечно же, он хотел устроить из всего спектакль. — Решила все-таки сдаться? — голос Волдеморта был омерзительным. Темный лорд был уверен, что выигрывал. Хорошо, что у меня был козырь. Я постаралась выдавить из себя надменную улыбку. Я не собиралась ему отвечать. — Признай, что ты проиграла. Я продолжала молчать. Мне нужно было смотреть на Волдеморта. Напоследок я хотела его вывести и довести. — Отвечай. Я хотела бы смотреть на Гарри, но я боялась, что один лишь взгляд мог меня выдать. Я не хотела, чтобы Гарри было плохо. Он и так будет смотреть на то, как меня убивают. Куда еще хуже? — Глупая девчонка. Мое сердце колотилось где-то в горле. Я плохо понимала, что происходило вокруг. Если в ближайшее время Волдеморт ничего не сделает, моя бравада даст слабину. Я чувствовала, как начинали дрожать колени. Я не хотела, чтоб он знал, что я его боялась. Я хотела принести с собой как можно больше разрушения. — Круцио. Мир превратился в боль в считанные секунды. Я словно бы горела. Или падала, ударяясь о твердую землю раз за разом. А может быть я мерзла. Мерзла до смерти. Я испытывала все виды боли всеми клеточками своего организма. Я не знала, кричала ли — в тот момент весь мир перестал существовать, а мой мозг — работать. Где-то там, недалеко от меня (и так далеко, если говорить о душевном состоянии) стоял Гарри. Он смотрел на все, что происходило. И почему я не подумала, что здесь будут все? Я и правда была глупой. Боль прекратилась, и ко мне в легкие словно впервые поступил воздух. Я вдохнула со звуком, похожим на свист. Все мышцы ныли, а кости крутило. — Поразвлекались и хватит, — голос Волдеморта был тверд и холоден. Я его разозлила, и это было хорошо. Я попыталась встать, пошатываясь. Я сделала вдох и посмотрела на Темного лорда. Его глаза сверкали от гнева. Может, я не закричала даже под Круциатусом? Это было бы хорошо. Он поднял свою палочку. Я перевела взгляд слегка вправо. Гарри смотрел на меня, не отрываясь. Я стояла достаточно далеко, и на мне больше не было очков — упали, когда в меня послали Круцио, — так что о выражении его лица мне оставалось только догадываться. Гарри не мог показывать свои эмоции в этом окружении. Он наверняка делал вид, что ему все равно. Ему это всегда очень хорошо удавалось — вспомнить хотя бы, сколько он притворялся, что не разделял мои чувства. Я была так поглощена своим собственным ужасом, что только в последний момент заметила одну деталь. Кольцо на моем безымянном пальце пульсировало с очень нездоровой скоростью. Гарри сходил с ума. Осознание причиняло больше боли, чем Круциатус. — Авада Кедавра. Весь мир вдруг зажегся зеленым светом. А потом погас.