Elton John — I’m Still Standing
Я лежала на животе. Под щекой у меня был твердый пол. Этот твердый пол ощущался намного неприятнее, чем тот, что был… А где я была? Со всех сторон доносились голоса. Люди ликовали. Они радуются, что я мертва, — вспомнила я. От осознания стало не по себе. Мне не нравилось, что моя смерть могла кого-то настолько радовать. Потом я вспомнила, что так сильно радовались Пожиратели, и мне вдруг встало все равно: я не могла считать их людьми. Я напомнила себе еще раз: я мертва. Нужно действовать осторожно. Я попыталась включиться в окружающие события, но моя голова гудела, а все тело болело. Как же не вовремя. Мне сейчас нужны были все силы, которые я могла собрать. — Замолчите! — рявкнул голос Волдеморта, и в комнате стало тихо. — Проверьте, точно ли она сдохла. В моей голове забилась паника, словно зверь, которого загнали в клетку. Что, они так быстро меня рассекретят? А дальше что? Снова пошлют в меня Аваду? Вряд ли у меня получится так же вернуться еще раз. Мне и так дали слишком много шансов в этой жизни. Нужно дышать мелко. Чтобы никто не заметил движения моих плеч. — Нарцисса. Дыхание остановилось само собой. То, что здесь присутствовала семья Эйдена, было неудивительно, но я почему-то все равно удивилась. Я всегда забывала, что в этом обществе было столько моих знакомых. — Да, мой Лорд? Ее голос был тихим, почти что застенчивым. Я очень надеялась, что из-за того, что мы сбежали из их поместья, Байерсам пришлось несладко. Я надеялась, что Волдеморт мучил их так же, как Байерс-старший — Иззи. Я услышала приближающиеся ко мне шаги. Пожиратели снова стали разговаривать: произошедшее слишком будоражило, чтобы молчать. Они все потратили столько лет на то, чтобы найти меня и убить. И подумать только: я пришла и сдалась сама. И все равно не умерла (хотя этого они еще не знали). Во всем этом была толика иронии. Нарцисса приблизилась ко мне. Мое сердце колотилось с такой скоростью и силой, что мне казалось, что его могли слышать все присутствовавшие. Я сходила с ума. Скоро все решится. Мать Эйден встала на колени и приблизилась ко мне, чтобы прислушаться к моему дыханию. Я знала, что она все поняла сразу же. Какой бы талантливой актрисой и лгуньей я ни была, притвориться мертвой мне не удалось. Ее собственное дыхание на мгновение замерло. Она осознавала. И, вероятно, думала, потому что следующим, что она прошептала, было: — Эйден жив? Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять ее вопрос. А потом все стало ясно. Нарцисса Байрес была плохим человеком. Это я знала. За это говорили факты: она вышла замуж за отца Эйдена. Она вступила в ряды Пожирателей. Она поддерживала политику Волдеморта. Она разрешила устроить его прибежище в собственном доме. Она вырастила Эйдена таким, каким он стал. Она издевалась над нами, когда нас притащили в их поместье. Но еще Нарцисса Байерс была матерью. Она переживала за своего сына. Я понятия не имела, где Эйден. Мне было плевать, где он. Хотя нет: мне очень хотелось, чтобы его нашел кто-нибудь из наших. И заставил страдать. За все то, что он сделал. За все то, что сделали Пожиратели, стать которым он так стремился. Но я понимала, что Нарцисса предлагала сделку. От того, как я отвечу, зависело, что произойдет дальше. Так что я еле слышно прошептала: — Да. Нарцисса вздохнула. Поднялась. И провозгласила: — Девчонка мертва! Все вокруг ликовали. В их криках слышалось что-то примитивное. Так радовались наши предки, когда завалили первого мамонта и устроили пир. Каково было Гарри? Сколько вообще времени прошло с того момента, как Волдеморт послал в меня Аваду? Скорее всего, совсем немного. А казалось, что с Лили я провела, по меньшей мере, несколько часов. — Бери ее, — я услышала, как Волдеморт кому-то приказал. — Мы идем к школе. В ответ послышался громкий всхлип, и у меня сердце ухнуло в пятки. За годы учебы в Хогвартсе, годы постоянных посиделок в хижине Хагрида я не раз слышала, как здоровяк плакал. Его громовые всхлипы нельзя было ни с чем спутать. Меня сводило с ума, что я не могла открыть глаза и посмотреть по сторонам. Я хотела знать, что происходило вокруг. Я должна была рассчитать, как и с какой скоростью мне дальше действовать. Мне нужно было понять, как себя чувствовал Гарри. Кольцо на моей руке мерно пульсировало. Он успокоился? Мне оставалось только дальше лежать, уткнувшись лицом в пол. Все мое тело затекло, но я ничего не могла с этим поделать. Я ждала правильного момента, чтобы заявить об очередном провале Волдеморта, но я понятия не имела, как именно я пойму, что момент пришел. — Неси девчонку! — рявкнул Темный лорд, когда Хагрид, судя по всему, не пошевелился. Пол буквально задрожал, когда Хагрид пошел в мою сторону. То, что меня нести будет он, было плюсом — мою ложь он точно не выдаст. Да, быть может, и не заметит. Судя по его всхлипам, он был полностью погружен в горе. Я даже не заметила, что Хагрид был на моем жертвоприношении. Когда он успел сюда прийти? Почему его привели? Как его поймали? Я надеялась, что с ним все было более-менее в порядке. Меня подняли с земли, и мне понадобились все мои силы на то, чтобы держать тело расслабленным, а глаза — закрытыми. Меня держали знакомые руки. Хагрид и раньше меня носил. Было приятно, что в такой тяжелый момент рядом со мной был друг. Но мое сердце разрывалось от того, как он горевал — мне хотелось показать ему, что все в порядке, что я вернулась. Но я не могла. Я не знала, как явно отреагирует великан. Пока что лучше было оставить все, как есть. — Неси-неси, — голос Волдеморта был пропитан издевкой. И счастьем. Я знала, что он, наверняка, улыбался — у ребенка сбылась мечта. Мне так хотелось поскорее стереть улыбку с его мерзкого лица. А еще лучше — стереть его самого с лица земли. — Она в твоих руках очень хорошо смотрится. Все сразу же поймут, что к чему. Они снова начали двигаться вперед. Мы шли к Хогвартсу. В какой-то момент мое лицо обдало свежим воздухом — мы вышли из хижины на улицу. Я слышала голоса со всех сторон: Пожиратели обсуждали в красках все, что произошло в хижине. Они все звучали так, словно были выигравшей командой по квиддичу. Хагрид всхлипывал. Волдеморт с кем-то разговаривал. Я нигде не слышала голоса Гарри, и я просто надеялась, что за те минуты, что я находилась в компании Лили, с ним ничего не случилось. Я молилась, что он не выдал свое прикрытие и не навлек на себя беду. Мы шли некоторое время. Мне было так тяжело притворяться бессознательной. На это небольшое действие уходили все мои силы. Сводило с ума и то, что я совсем не знала, что происходило, и что ждало меня впереди. Когда действовать? Как действовать? Смогу ли я провернуть то, что задумала? Мерлин, как сложно… — Стоп, — голос Волдеморта. Хагрид остановился. Я еще никогда не слышала, чтобы из-за меня плакали. И уж тем более — так. Это разбивало сердце. — Шарлотта Грин мертва, — голос Волдеморта звучал иначе. Сейчас он передавал сообщение всем. Так же, как когда попросил меня выдать. Его услышат во всех уголках Хогвартса, вероятно, даже в Хогсмиде. — Ее убили, пока она пыталась сбежать. Оставить вас всех на самих себя, бросить. Мы принесли ее тело как доказательство. Ваша героиня — предательница. Волдеморт выдержал паузу, а затем продолжил: — Вы проиграли битву. Половина ваших бойцов пала. Я похолодела. Он все-таки напал на Хогвартс. Неужели я так долго готовилась сдаться? Или все-таки для Волдеморта даже его собственные обещания были пустым звуком? — Моих Пожирателей больше, чем вас. Девочки, которая выжила, больше нет. Войне больше не нужно продолжаться. Так он заманил всех своих последователей? Поставленными, подготовленными речами? Он умел правильно расставлять акценты, рисовать нужные картинки. Если бы я не знала правду, быть может, я бы ему и поверила. Кольцо на моем безымянном пальце начало усиленно пульсировать. Гарри бесился. Я его понимала. Заметил ли он, что его кольцо потеплело? — Все, кто продолжат сопротивление, пожалеют. И они сами, и их семьи. Выходите из замка. Встаньте на колени, и вы будете прощены. Я не трону никого из вас, и мы построим новый мир вместе. Мы снова начали двигаться. Я слышала, как ветер шуршал в кронах деревьев. Удивительно, как меняется мировосприятие, когда ты не можешь открыть глаза, пошевелиться, быть живым. Снова остановились. Я больше не слышала ветер в кронах. Мы ступили на территорию Хогвартса. Я разрешила себе приоткрыть глаза, но совсем немного: надо мной было затянутое тучами небо. Хагрид смотрел вперед, по его щекам струились слезы. Мерлин. Я была в полной заднице. Как мне из нее выбираться? Я не смогла найти ответ на этот вопрос, потому что я услышала душераздирающее: — НЕТ! И я никогда не думала, что услышу, как профессор Макгонагалл кричит. Крики доносились отовсюду. Я узнавала некоторые голоса. Вокруг творилась вакханалия. Все кричали. Я почувствовала, как меня положили на землю. Она была холодной. Мне очень хотелось поскорее встать, но такого выбора у меня не было. Мне нужно было выждать правильный момент. Я не могла поверить, что моя смерть могла расстроить такое количество людей. В моей голове творилось черти что.Он сказал, что многие погибли. Кто погиб?
Гарри. Знает ли он, что со мной все в порядке?Иззи и Луи. Они нашли крестраж? Сколько нам еще осталось?
Все эти люди расстроились, что я погибла. Правда ли они будут по мне скучать, или просто расстроились, что за них больше некому решать проблемы?Мерлин, что мне делать?
Сколько людей погибло? В скольких смертях я виновата? — ТИШИНА! Я услышала «бум». Волдеморт послал какое-то заклятье в небо. Гомон закончился. Все наверняка достали палочки и приготовились снова биться. — Шарлотта Грин мертва. Она вас предала. — Она тебя обыграла! — это был голос Луи. Я не хотела, чтобы Луи так вылезал, но я знала, что в моих желаниях не было смысла. Томлинсон никогда не отличался сильным стремлением к самозащите. — Девчонка пыталась сбежать. Она, как и всегда, надеялась только на то, что другие пожертвуют собой за… Волдеморт не договорил. Я услышала какой-то хлопок и вскрик. Снова хлопок. — Кто у нас здесь? Кто решил добровольно показать, что будет с теми, кто не перейдет на мою сторону? — Хоран, мой Лорд, — холодный голос мистера Байерса. — Сын Министерской крысы. Я предполагала, что в тот момент у Найла, как минимум, скрипнули зубы. Семья для Хоранов была главным в жизни. Именно поэтому его родители приняли меня, как родную — они знали, как тяжело без семьи, и хотели, чтобы она у меня была. Именно поэтому все в семье Хоранов боролись друг за друга до конца. Поэтому в их доме всегда было так тепло и уютно находиться. — Точно, — в голове Волдеморта слышалась насмешка. Он решил, что уже выиграл войну, и теперь мог делать все, что хочет. — Помню. Я приоткрыла глаза. Сейчас на меня никто не смотрел, и никто издалека не заметит. Найл стоял в паре метров от Темного лорда. Найл, должно быть, был в ужасе. Несмотря на то, что мой друг все эти годы помогал мне бороться с Волдемортом, лицом к лицу с нашим настоящим врагом встречалась только я. Хоран и остальные до сих пор с опаской называли его имя. Но Найл все равно стоял, твердо держа перед собой свою волшебную палочку. Мой друг был готов биться до последнего, и я была готова расплакаться. — Ты ведь чистокровный? — Какая разница? — отрезал Найл. — Ты можешь быть спасен. У тебя еще есть шанс присоединиться ко мне. Я милосерден. Я забуду все, что ты делал до этого момента. Даже твою связь с девчонкой. Связь. Вот как он это называл? Мы с Найлом были лучшими друзьями. Мы боролись бок о бок с самого первого курса, когда вдвоем пытались разобраться с гоблином. Хоран поддерживал меня на каждом этапе моего пути. Без Найла и его семьи я бы не была сейчас здесь. — Я с Чарли. Навсегда, — процедил Хоран. В тот момент я им безумно гордилась. Если мы все переживем сегодняшний день, я обязательно ему об этом скажу. — Армия Дамблдора! Толпа людей стояла около входа в замок. Они все откликнулись криком. Я плохо видела, но я все равно знала, что их было много. Я видела взрослых, и я видела малышей. Судя по всему, битва началась слишком внезапно, и учителям не удалось вывезти всех, уследить за всеми. Те третьекурсники, которые сейчас стояли в толпе воюющих, наверняка были такими же упрямыми, как я в свое время. В этом не было ничего хорошего. Теперь я понимала, почему Гарри так бесился. Гарри. Я нигде его не видела. Скорее всего, потому, что я лежала лицом в сторону Хогвартса, а все Пожиратели стояли за моей спиной. — Что ж, — Волдеморт был спокоен. В своей голове он уже правил этим миром. — В таком случае, мистер Хоран станет первой демонстрацией того, что случится с тем, кто не захочет перейти на мою сторону. Волдеморт махнул палочкой, и Найл резко выпрямился. Его глаза широко распахнулись. Еще один взмах — и из одного из окон школы что-то вылетело. Оно приближалось к Волдеморту, и я осознала, что он призвал к себе Распределяющую шляпу. — В Хогвартсе больше не будет распределения, — сказал Волдеморт. Он и правда собирался менять все. Все устои, на которых веками держался волшебный мир. Я видела в толпе Иззи и Луи. Они стояли близко, держась за руки. Иззи дрожала, по ее щекам текли слезы. Невыносимо больно, что я могла кого-то так ранить. — В Хогвартсе будут только достойные. Последователи Салазара Слизерина. Правда, мистер Хоран? Волдеморт махнул палочкой. Распределительная шляпа села на голову Найла так, что почти что закрывала его глаза. Мое сердце билось с ненормальной скоростью. Я знала, что то, что произойдет дальше, мне не понравится. И я была права. Потому что в следующее мгновение Распределительная шляпа на голове Найла загорелась, и все пространство вокруг заполнилось его криками. — НАЙЛ! — услышала я вопль Саманты, наполненный настоящим ужасом. Мне стоило всех моих сил, чтобы остаться на месте. Момент был неправильным. Эта мысль звучала безумно, но я просто чувствовала, что еще не время для моего возвращения. Если бы я не выжила, им бы пришлось справляться самим — пусть пока что попробуют. Найл упал на колени. Шляпа на его голове догорела. Он перестал кричать. К нему подбежали Саманта и Олли. Они взяли своего друга под руки и потащили обратно к толпе. — Так будет с теми, кто мне не повинуется, — голос Волдеморта звучал сладко. — С предателями будет иначе. Мне не понравилось то, что он говорил. То, как он говорил. Какой-то частью себя я ощущала, что дальше ничего хорошего не произойдет. — Гарри. Мое сердце упало в пятки. — Мой Лорд, — голос Стайлса был холоден. Мне казалось, или он звучал хриплее, чем обычно? — Подойди сюда. Я видела Гарри. Я забыла, как дышать. Я знала, что будет дальше. Я ждала правильного момента, и он подкрадывался. Я чувствовала это каждой клеточкой души. Я зажмурилась и мысленно «осмотрела» свое тело: конечности не болели, значит, ничего не было сломано. Моя палочка все так же находилась у меня за поясом. Больше у меня ничего не было. — Мой Лорд, я… — Предатель, водивший меня за нос все эти годы. Я с шумом втянула в себя воздух. Да. Он знал. Конечно же, он знал. Как давно? — Я не понимаю, о чем вы. Гарри нельзя было сдвинуть с места. Это так не работало. Если Гарри выбрал какой-то путь, он будет его придерживаться. Стайлс прекрасно врал и притворялся. Он очень давно делал вид, что никак со мной не связан, и так просто эту роль оставлять не собирался. — Бегал за девчонкой, клялся, что поможешь мне убить ее, но всегда был на ее стороне, — голос Волдеморта стал ещё больше походить на змеиное шипение. — Любовник Шарлотты Грин и предатель тех, кому клялся быть верным. Я сглотнула. То, что он сказал, переходило все границы. Гарри ни за что не сможет отмыться от того, в чем его обвинили. Любовник. Нас с Гарри ничего не связывало, кроме одного поцелуя, который инициировала я, а не он. Стайлс никогда не делал неправильные вещи. — Мой Лорд, это клевета. — Молчать! — рявкнул Волдеморт. — Ты что думаешь, что я слепой? Кто-то что-то сказал. Я понятия не имела, кто это был. Никто не знал о моих чувствах к Гарри, кроме Иззи и Найла. Они не были связаны с Пожирателями. Неужели кто-то решил наклеветать на Гарри, а потом просто попал в точку? — Круциатус. Воздух вокруг наполнил самый ужасный звук на свете. Я участвовала в битвах. Я видела смерти. Я много раз видела, как моя собственная семья погибает в различных магических симуляциях. Я слышала множество криков боли, но крик Гарри разбил мне сердце. Он наполнил каждый миллиметр моего тела. Я чувствовала этот крик физически, а не просто слышала его. Меня переполняло столько эмоций, что я не могла с ними справиться. Я ждала своего момента, и мой момент наступил. Мне понадобилась доля секунды, чтобы вскочить на ноги и выхватить палочку из-за пояса. Перед глазами все поплыло, но мне было плевать. Я прекрасно знала, куда мне направлять палочку и что делать.Никто не посмеет даже прикоснуться к Гарри.
— Экспеллиармус! — крикнула я, направляя заклинание на Волдеморта. Я слышала со всех сторон ахи удивления. Хагрид что-то причитал. Пожиратели, кажется, были в растерянности. — Чарли! — услышала я голос. Это была Иззи. Конечно же, мое заклинание не обезоружило Волдеморта. Во-первых, я еще была слаба. Во-вторых, я слишком далеко стояла. Но оно его остановило. — Здравствуй. Мой голос был холоден. Мне все это надоело. Мне надоела эта война, участвовать в которой я не хотела с самого начала. С самого детства мне внушали, что только я могла спасти мир. Что только я могла одолеть Волдеморта. Я верила, и я страдала за весь волшебный мир. Уже семь лет. Волдеморт раз за разом убивал людей, которые были мне дороги. Мои родители. Лиам. Лили. Дамблдор. Он не отнимет у меня еще и Гарри. Гарри лежал на земле, приподнявшись на локтях. Он смотрел на меня. Его глаза были широко распахнуты. Я невольно коснулась кольца. Я здесь. Я больше никуда от тебя не уйду. Волдеморт медленно повернулся. Все происходило настолько медленно, что начинало казаться, что сам ход времени вдруг изменился. Решил, что он устал и больше не хочет так гнать. Наши взгляды встретились. Мы давно не встречались вот так лицом к лицу. Мы никогда не встречались с такой большой публикой. — Ты… — Снова не умерла, да? Я не знала, откуда во мне были силы на то, чтобы дерзить самому могущественному волшебнику на свете. Может, я помнила, как Гарри однажды сказал мне, что я на самом деле намного сильнее, чем сама себе разрешаю думать. Может, после двух смертей я уже потеряла страх за свою жизнь. В любом случае, сейчас я не собиралась вести себя так, как я делала это обычно. С меня хватит. — Твои заклинания промахиваются раз за разом. — В этот раз не промахнется. — Ты ошибаешься. Волдеморт был слишком шокирован, чтобы действовать сразу. Он пытался не потерять лицо перед такой огромной толпой. Обдумывал каждое свое слово и движение — сейчас ему нельзя было действовать резко или необдуманно. В конце концов, за ним следил весь волшебный мир. Об этом дне будут писать в учебниках истории. От того, что сейчас делал Темный лорд, зависело то, как о битве за Хогвартс будут говорить поколения после нас. Мое внимание обострилось. Я видела и слышала то, что в обычных условиях ни за что бы не увидела и не услышала. Я замечала каждую деталь. Краем глаза я заметила движение. Это был Найл. Все это время он лежал на земле, на животе. Но сейчас он начал поворачиваться, и в его руках что-то блеснуло. Меч Гриффиндора, — осознала я. Распределяющая шляпа даровала меч тем, кто того правда был достоин. Я получила меч на втором курсе, когда феникс Дамблдора принес мне шляпу. Этот меч помог мне одолеть Василиска. Я не думала, что теперь, когда меч у Крюкохвата, Шляпа сможет выдать такой же фокус. Но она смогла. По площади, на которой мы сейчас все стояли, ползала Нагайна. Змея была уверена, что она владела этим местом. Люди отступали, если она приближалась к ним. Нагайна подползала к Найлу. — И с чего ты так решила? — спросил Волдеморт. — Кого используешь в качестве живого щита в этот раз? — Никого, — ответила я. — Я не хочу, чтобы хоть кто-то ко мне сейчас подходил или помогал. Я позволила себе на мгновение отвести взгляд от Волдеморта. Лишь на мгновение, чтобы посмотреть на Гарри. Я надеялась, что он понимал мою мысль: не лезь. В этот раз я разберусь сама. Правда. Гарри не сводил с меня взгляда. Я еще никогда не видела Стайлса в таком шоке. Если бороться, то ради него. Нагайна подползала к Найлу. Найл смотрел на змею. Он знал, что Нагайна — крестраж. Его рука сильнее сжала рукоять меча. Хоран все это время знал, что делал. Я выпрямила спину. Осталось немного. — Я была твоим крестражем, — сказала я. — И ты уничтожил часть своей души, убив меня. — Нет. Я не могла поверить в то, что Волдеморт избрал эту стратегию. Он собирался все отрицать. Он чувствовал, что мы уперлись в тупик? Дальше или я, или он. Найл встал на ноги. Дрожа всем телом, сквозь боль, но все же поднялся. Нагайна остановилась. Могла ли змея заподозрить неладное? Насколько это существо было умным? — Ты сделал меня крестражем, когда попытался убить в первый раз, — продолжила я. Я выигрывала время для Найла. Нам нужно было избавиться от последнего крестража. Мне оставалось только молиться, что Иззи смогла уничтожить диадему. Иначе нам задница. — И теперь ты сам его уничтожил. — Невозможно. — Ты ведь чувствовал, что мы избавились от остальных крестражей, просто отказывался верить, — ухмыльнулась я. Во мне проснулась жажда крови. — Найл! Хоран понял меня сразу же. Он замахнулся мечом. Еще через мгновение лезвие разрубило змею пополам. Волдеморт взмахнул палочкой. Я среагировала быстрее, накладывая на Найла щит. Я заметила, что то же самое сделала Иззи. Авада Кедавра Волдеморта не сработала. Он издал что-то, похожее на крик. Что-то между воплем гнева и визгом. Я не думала, что Волдеморт способен на такую ярость. Но еще я знала одно: он был в отчаянии. А я — на еще один шаг ближе к победе. — Только ты и я, — повторила я. Мы ходили по кругу, направив друг на друга палочки. Никто не сводил с нас взгляд. Я никогда не находилась в таком напряжении. Мы загнали Волдеморта в угол. Это звучало так странно: группа обычных волшебников во главе с подростком смогла перехитрить самого сильного злодея на планете. По Темному лорду было видно, что он цеплялся за каждую соломинку. Он еще до конца не поверил в то, что проигрывал, но уже чувствовал, что стоит на краю пропасти. И то, как он нервничал, придавало мне сил. — И что же ты думаешь тебе поможет сейчас? Опять твоя любовь? — он произносил слово «любовь» так, словно это было самым пошлым понятием на свете. — Или ты считаешь, что твоя магия сильнее моей? — Я думаю, и то, и то. Я видела, как Волдеморт не поверил в мои слова. Он удивился. Величайший волшебник и правда сдавал позиции. Раньше он никогда не показывал свои эмоции. Я думала, у него их нет. Очевидно, он не умел проигрывать. — Что? — усмехнулся Волдеморт. — Ты считаешь, что твоя магия сильнее моей? — Я считаю, что мы оба боремся не с теми палочками, — пожала плечами я. — И поэтому наша магия меняется. — Не с теми? У меня Бузинная палочка. — Но твоя ли она? — Я забрал ее у прошлого хозяина! — Волдеморт практически взвизгнул. Ему не нравилось, что я разговаривала с ним, как с равным. Даже нет — я делала вид, что я сильнее и смелее его. И это выводило Лорда из себя. — Я ее новый хозяин! — Правда ли? — Я… — Дамблдор знал о твоих планах. Они с Гарри планировали его смерть. Дамблдор хотел, чтобы власть над Бузинной палочкой погибла с ним. Но потом его обезоружил человек, который даже не подозревал о том, что делает. Мне было противно думать о нем. Он слишком сильно испортил мне жизнь. Даже несмотря на то, что за восемнадцать лет у меня возникали проблемы и посерьезнее, именно эта прошлогодняя история подкосила меня. Мне не хотелось даже думать о том времени. — Эйден Байерс обезоружил Дамблдора. Он стал следующим хозяином палочки, — до этого момента я не осознавала многих вещей. А сейчас, после того как я погибла и восстала из мертвых, многое стало очевидным. Странно, что я не могла догадаться раньше. Неужели Лили подарила мне часть своих мозгов? — А потом я обезоружила Эйдена Байерса. Бузинная палочка принадлежала мне. Я услышала, как Иззи вскрикнула. Сейчас, когда я говорила эти вещи вслух, они казались такими очевидными. До них должен был догадаться и Гарри. Он знал всю историю от и до. Участвовал в обезоруживании Дамблдора. Никто из нас не подумал. Волдеморт взмахнул рукой. Моя реакция была мгновенной. — Авада Кедавра! — Экспеллиармус! Мы крикнули это одновременно, и вспышки света из наших палочек слились. Я чувствовала, как меня отталкивало назад силой его магии. Мои руки тряслись, мне просто хотелось отдохнуть. Может, палочка Волдеморта и принадлежала мне, но он был могущественнее. За его плечами были годы практики темной магии. За моими — шесть с небольшим лет занятий с Гарри Стайлсом. Я так устала от этой войны. Я вспомнила, как слышала крики своих родителей при приближении дементоров.Он убил мою семью.
Я страдала одиннадцать лет у Дурслей, думая, что я никто и никому не нужна. Потом меня обрадовали, сказав, что на самом деле я часть совершенно иного мира. И там меня встретили тепло. Но затем, когда все дети радостно уезжали домой по окончании ученого года, я была вынуждена страдать у Дурслей каждое лето, вспоминая, что моя жизнь на самом деле была просто ничтожной.Волдеморт лишил меня детства.
Моя хватка усилилась. Волдеморт убил много невинных людей, из-за чего мне даже запрещалось ходить в Хогсмид — я была его главной целью.Он лишил меня нормальной жизни.
Я крепче оперлась на собственные ноги, приказав им больше не дрожать. На это время будет потом. Волдеморт убил Лиама, моего крестного, у которого я могла наконец обрести семью.Лиам погиб из-за него.
Вспышки сравнялись. Волдеморт больше не пересиливал меня.Он хотел убить Гарри.
Эта мысль ударила с особенной силой. Волдеморт разрушил жизнь Гарри, убив мою сестру, в которую Стайлс был влюблен. Гарри находился в таком отчаянии, что вступил в ряды Волдеморта. Стайлс всю жизнь был двойным агентом, даже не пожив по-человечески. Гарри мог найти свое счастье с Лили, но его лишили и этого. Я так устала от этой войны, и пришло время ее закончить.Я смогу.
Внезапно что-то случилось. Мое заклятье пересилило Волдеморта. Вспышка белого света ослепила меня, поглощая и зелень, и Темного лорда. Время словно перестало существовать. Мой мозг не ориентировался в пространстве. Я не понимала, что происходило, и что мне нужно было делать дальше. Я почувствовала, как начала падать, но чьи-то руки подхватили меня, мою руку закинули на чье-то плечо, чтобы я смогла удержаться. Когда я снова увидела происходящее, на месте Волдеморта был только прах. — Ты победила, — прошептал голос Стайлса, а потом перед моими глазами потемнело.