Taylor Swift — Back to December
Иззи
Все произошло очень быстро. Еще пару недель назад мы не знали, где искать крестражи. За последние три дня мы успели ворваться в Гринготтс, уничтожить два крестража, поучаствовать в битве за Хогвартс… Потерять Шарлотту и получить ее обратно. — Она жива, — прошептала я. Меня всю трясло. Я не верила в то, что случилось. — Да, — прошептал Луи. Он крепко прижимал меня к себе. Мы зашли в Главный зал одними из первых. Зал был потрепан, и сейчас те школьники, которые остались в школе на период битвы, помогали мадам Помфри расставлять кушетки. Им предстояло принять очень и очень много раненых. Гарри шел впереди. На руках он нес Шарлотту. Помфри сразу же устремилась к ним. Чарли была жива. Все это время мы думали, что она пожертвовала собой, но эта чертовка смогла еще раз восстать из живых. — Иззи, Луи, — мадам Помфри повернулась к нам. Она показала на одну из загороженных зон. — Подождите меня там. — С нами все в порядке, — промямлила я. — Подождите меня там. Томлинсон вел меня за собой, и я плохо понимала, что происходило вокруг. Люди плакали. Люди ликовали. Кто-то кричал. Я знала, что в школе было много родителей — кто-то приехал сразу, как узнал, что происходит. Некоторые — чтобы забрать детей, а некоторые — чтобы участвовать. Многие потеряли родных. Прямо сейчас я не хотела думать о том, скольких не стало. Чарли была жива.Мы выиграли.
— Мы выиграли, — прошептала я. Эти слова звучали слишком странно. Словно какое-то вранье. Мы так давно шли к этой победе, и вот она внезапно случилась. Верилось с трудом. — Да, — Луи улыбнулся. У него были силы улыбаться. Я обожала этого мужчину всей своей душой. Я разревелась. Это было не милое всхлипывание. Я рыдала, задыхаясь. Пыталась вдохнуть достаточно воздуха и только терялась еще больше. Мир вокруг одновременно разрушился и собрался обратно, и мой мозг не справлялся с таким количеством информации. Томлинсон все так же прижимал меня к себе, давая выплакаться и ни на секунду не выпуская. Я чувствовала себя неловко: Луи за это время сделал не меньше нас. Сегодня он лично сразился с Василиском. Но сломалась я. — Прости… — начала было я. — Даже не вздумай, — оборвал меня Томлинсон. А затем сказал: — Я тебя люблю. Я всхлипнула. — Я тоже тебя люблю. Я была счастливым человеком. Мне повезло пройти через самый тяжелый этап в моей жизни вместе с человеком, которого я любила. Даже несмотря на нашу крупную ссору, он поддерживал меня на каждом шагу этого пути. Шарлотте так не повезло. Чарли каждый день просыпалась, не зная, как поживает Гарри, что происходит в его жизни. Гарри Стайлс почти потерял Чарли Грин. Я не знала, сколько времени прошло прежде, чем мадам Помфри вернулась. Когда она усадила меня, чтобы осмотреть, в моей голове был всего один вопрос: — Как дела у Шарлотты? — я знала, что Грин осмотрели первой — она была безоговорочным приоритетом. — Хорошо, — кивнула женщина. — Я нашла небольшое сотрясение, вероятно, от падения. Когда в неё послали Аваду, — подумала я, и мы с Луи встретились взглядами. Он наверняка подумал о том же. Из головы все еще не шло письмо. Через что могла пройти восемнадцатилетняя девушка, когда поняла, что ей нужно было принять взрослое решение и… принести себя в жертву? Она не должна была переживать все это в одиночку. Рядом с ней должны были быть друзья. Держать за руку. Стоять плечом к плечу. Я понятия не имела, как бы отреагировала, если бы Шарлотта сказала нам, что узнала. Скорее всего, я бы все отрицала. Я бы не пустила ее. Сказала бы, что решение может быть другим. Пожаловалась бы Гарри. Может быть, Чарли и приняла правильное решение, но я не могла поверить в то, сколько храбрости было в этой маленькой девочке. — Я поместила ее в лечебный сон на пару часов. Когда проснётся, должна чувствовать себя лучше, — мягко улыбнулась женщина. — Бедная девочка прошла через слишком много. Мы с Луи смогли только кивнуть. Как мы могли просмотреть, что Чарли — последний крестраж?.. И, Мерлин, что бы мы делали, если бы узнали раньше? Я не могла даже представить, через что прошла Грин. Каких сил ей стоило принять решение, которое она приняла. Врач осмотрела нас с Луи и пришла к выводу, что, за исключением сильного морального потрясения, с нами все было в порядке (ну, кроме того, что Томлинсон сильно порезал руку). Мы это ей говорили с самого начала, но она отказывалась верить, пока не проверит лично. В целом, она была права. — Мадам Помфри, — я поднялась с койки. — Вы не знаете, где Гарри? — Где-то в зале, — пожала плечами женщина. — Мне нужно его найти, — сказала я Луи, который, хмурясь, рассматривал свою забинтованную руку. Слава небесам, что ограничились только рукой. — Зачем? — поинтересовался мужчина, смотря на меня. — Хочу знать, как он, — ответила я. — Иззи, тебе нужно отдохнуть. Я только что рыдала у него на руках. Он был прав. Но я не могла оставить Гарри в одиночестве. — Я не смогу, пока не удостоверюсь, что с Гарри все в порядке, — упрямо откликнулась я. — Да что же тебе так неймется? — возмутился Луи. — Мне что, стоит волноваться? — Луи, он мой друг! — возмутилась я. — И он пережил гибель и воскрешение любимого человека. Томлинсон поджал губы: он до сих пор не любил и с большим трудом признавал наличие романтических чувств между Гарри и Чарли. Даже несмотря на то, что эти двое делали друг друга счастливыми. — Хорошо, — наконец, кивнул мой парень. — Иди. Я пока что помогу Поппи, чем смогу. Я встала на цыпочки и оставила легкий поцелуй на его губах. В голове промелькнула мысль, что я была безумно благодарна всем существующим богам за то, что я все ещё могла целовать любимого человека. Я снова с горечью подумала о Гарри. Мне понадобилось около пятнадцати минут, чтобы найти Стайлса — Главный зал был как никогда полон людей. Репортеры съехались почти сразу же, также позвали врачей из больницы Святого Мунго, чтобы помочь с большим количеством раненых. Об умерших я не хотела думать. Гарри обнаружился на скамейке в дальнем углу зала. Он сидел, прислонившись спиной к стене. Его голова была откинута, глаза закрыты. Я ускорила шаг и вскоре села рядом с ним. — Милый, как ты? — поинтересовалась я, осторожно положив руку ему на предплечье. Мужчина открыл глаза и посмотрел на меня. Мне пришлось изо всех сил сдерживать рвавшийся наружу вскрик — глаза Стайлса были припухшими и покрасневшими от слез. Я недооценила тот ущерб, который ему нанес сегодняшний день. — Я видел, как она умерла, — пробормотал Гарри, и в гуле Главного зала его реплика была практически неслышна. Я крепче сжала его руку, понятия не имея, что в такой ситуации можно сказать. Затем я придвинулась ближе и положила голову ему на плечо, все также обнимая за руку. Иногда прикосновение говорило намного больше, чем слова. — В неё послали Аваду прямо у меня на глазах, — его голос звуча надрывисто, и я поняла, что ещё никогда не видела Гарри таким разбитым. И это разрывало мне сердце. — И я ничем не мог ей помочь, даже просто быть рядом не мог, потому что тогда бы меня тут же раскрыли и… — судорожный вздох. — Ее жертва могла бы стать напрасной. Его голос сорвался, и он прошептал «прости». — Дорогой, все в порядке, — произнесла я, поглаживая по руке. — Ты… ты и так был рядом. Я думаю, она это понимала. Гарри кивнул, и я, подняв голову, заметила, как по его щеке скатилась слеза. Мужчина поспешно вытер щеки и в который раз извинился. — Все в порядке, — мне хотелось выть от отчаяния, потому что мой лучший друг страдал, а я была бесполезна. В такой ситуации ничем нельзя было помочь. — Все будет хорошо. — Да, — кивнул он. — Сейчас хуже уже явно некуда. Хуже было бы только, если бы Грин не вернулась к нам. Но этого я говорить не стала. Потому что об этом и думать было страшно. — Я пойду к ней, — сказал Гарри через пару минут молчания. — Не хочу, чтобы она проснулась в одиночестве. Стайлс всегда был рядом, когда Чарли попадала в передряги. Эту традицию ничто не могло изменить. — Давай, — подбадривающе улыбнулась ему я. — Ришар? — Гарри повернулся ко мне, когда уже поднялся со скамейки и собрался уходить. — Да? — Спасибо, что насильно стала моим другом, — пробормотал он. — Оказалось, мне это и правда было нужно. Я хотела в голос разреветься, потому что была тронута. А ещё потому, что была на пределе своих сил. Последние месяцы слишком меня измотали. — Мне и самой это было нужно, — кивнула я. — И я никого не заставляла. Я правда хотела с тобой подружиться. — Вы с Чарли никогда не перестанете меня удивлять, — откликнулся мужчина и ушёл.Чарли
Веки были такими тяжелыми, что открыть их показалось непосильным испытанием. С ним я всё-таки справилась. Я уставилась в потолок. Мой мозг пытался обработать ситуацию. Я лежала на чём-то. Не твёрдом и не мягком. Вокруг слышался гул голосов. В помещении уже было зажжено освещение. Рядом со мной точно кто-то сидел. И этот кто-то, кажется, держал меня за руку. — Где я? — голос был намного хриплее, чем я его помнила. Каждое слово давалось с трудом. — В Главном зале, — ответил голос, который даже в абсолютно паршивом состоянии заставлял меня задрожать, а сердце замереть. — Тут сделали больничное крыло. Я попыталась встать, но вышло плохо, потому что перед глазами все мгновенно поплыло. Руки Гарри осторожно коснулись моих плеч, и он помог мне твёрдо занять сидящую позицию. Мой взгляд сфокусировался. Стайлс сидел на краю койки, на которой меня расположили.Он нес меня на руках?
— Как ты? — спросил он. Он сидел совсем близко ко мне. Гарри всегда был первым, кого я видела, когда попадала в больничное крыло, но обычно он осуждающе сидел поодаль от койки. Сейчас он сидел рядом. Я чувствовала тепло его тела. Он снова положил свою ладонь на мою. — Все болит, — пробормотала я. Я не могла оторвать от него взгляд. Я поверить не могла, что он находился ко мне так близко, и что мы оба даже были в своем уме.Все закончилось.
Он был таким красивым, но выглядел таким вымотанным. — Еще бы, — он ухмыльнулся. — Но Поппи сказала, что завтра уже все будет в порядке. Мы несколько мгновений молчали. А потом он произнес: — Я думал, ты погибла. Я резко втянула в себя воздух. Я все еще не осознала, что произошло. Я добровольно пошла на смерть, и меня убили. А потом я просто вернулась. — Я тоже, — выдавила я и расплакалась как маленький ребёнок. За последние месяцы во мне накопилось столько эмоций, я так долго не плакала по-человечески, что сейчас я полностью отдалась этому жесту слабости. Настолько, что я даже не заметила, как Стайлс перешёл ещё одну границу (даже, скорее, все, которые он сам между нами прочертил), посадив меня к себе на колени, чтобы меня было удобнее держать. Он говорил что-то вроде «все будет хорошо» и «все позади», пока я выпускала наружу все накопившиеся эмоции, ревя в три ручья и нервно теребя его свитер в руках. Я не помнила, в какой момент я перестала плакать и просто продолжила сидеть, радуясь, что мы наконец могли быть близко. В голове гудело. Мне было сложно фокусироваться на каких-либо мыслях. Мы выиграли. В это было тяжело поверить. Казалось, что я вот-вот проснусь. — У тебя больше ничего не болит? — прервал тишину Стайлс. — Все в порядке? Я подняла взгляд и всмотрелась в его лицо. — Я… — он был так заманчиво близко, что я с трудом себя сдерживала. Или просто сотрясение все ещё давало о себе знать? — Нет, не все. — У тебя что-то болит? — тут же всполошился Стайлс, а я подалась вперёд и поцеловала его. Наш второй поцелуй. И второй, который инициировала я. Прошлый поцелуй был прощанием. Этот — началом чего-то нового. В этот раз Гарри ответил сразу же, а его руки крепче меня обняли. Я осторожно положила ладонь на его щеку, благодаря всех богов за то, что он не оттолкнул меня и не закрывался от меня, как он это делал раньше. Это был хороший знак, так ведь? Меня поражало, как Гарри, который вечно всем хамил и ненавидел весь мир, мог быть таким нежным и открытым в определенные моменты. Мое сердце до боли сжималось, когда я понимала, что обстоятельства сделали его таким закрытым и недоверчивым, хотя он всегда мог быть таким, каким сейчас открывался мне только на небольшие мгновения. И я ценила эти мгновения ещё больше. — Вот теперь все в порядке, — широко улыбнулась я, разрывая поцелуй. Я полностью осознала, как же сильно я устала. Я не спала почти сутки, все это время была на ногах, умерла, ожила, а потом ещё и убила самого могущественного злодея в волшебном мире. Я глубоко вздохнула и уютнее устроилась в объятиях Гарри. Стайлс молчал, внимательно наблюдая за каждым моим движением. — Мне же можно теперь называть тебя Гарри, да?.. — пробормотала я, чувствуя, как глаза слипаются. — Все, что угодно, Грин, — усмехнулся мой бывший преподаватель. Его подбородок лежал на моей макушке, а руки гладили мою спину. — Только если ты будешь называть меня Чарли, — я зевнула и почувствовала, что проваливаюсь в сон.