eternity in a dream

      — Быть может, он ждал твоего признания в любви? — предположила Юджу, когда девушки собрались в коридоре перед началом занятий утром понедельника.       — Он же спросил у нее, ненавидит она его или боится! О какой любви тут может быть речь? — выдохнула Совон, разводя руки в стороны. — Но вел себя действительно неприятно… Всё-таки слухи были не такими уж и лживыми. Лучше тебе с ним больше не оставаться наедине, мало ли тормоза не сработают.       — Угу, — буркнула Юрим, несколько раз пожалев, что рассказала подругам о том, как прошел и закончился вечер, обещавший быть интересным событием.       — Честно говоря, чем больше узнаю, тем меньше он меня привлекает, — вдруг призналась Юджу, отложив любимое зеркальце в сторону. — И тут я согласна с Совон, Юрим, — эльф оглянулась вокруг и наклонилась к подруге. — Держись от него подальше, он похож на неадекватного…       — Неужели и до тебя дошло наконец-то?! — воскликнула Совон, не скрывая иронии в своем восхищении.       — Я же не тупица!       — Да-да! А чего же тогда всё упиралась? Ох, он такой красивый, замечательный и далее по списку.       — Все ошибаются. Как будто ты будешь на сто процентов уверена в своем выборе?       — Может быть, у него что-то случилось ужасное? — включилась Юрим в спор.       — Ты слишком наивна и добра к нему, — отрезала Совон, отчего фея тут же замолчала, не решаясь продолжать своих мыслей. — Он не однократно проявлял к тебе нездоровый интерес и вел себя, мягко говоря, совсем не по-джентельменски. Пытаться понять и простить сродни попустительствовать ему…       Фея кивнула подругам и отправилась в кабинет, так как должно было начаться занятие. В аудитории она заняла место в последнем ряде, рядом с открытым окном, в которое и стала смотреть в попытке отвлечься от мыслей о прошедшем вечере «для избранных».       — Здравствуй, — низкий голос почти у самого уха слегка испугал девушку, задумавшуюся о прекрасных летних вечерах, казавшихся такими близкими из-за разгулявшейся обманчивой погоды.       — Феликс, — прошептала Юрим, обернувшись и обнаружив, что парень сидел рядом с ней и почти вплотную приблизился. — А что… Почему ты здесь? — лишь спустя несколько секунд молчаливого наблюдения друг за другом ребята смутились.       — Ты же не против?       — Ой, нет, конечно же не против, — пробормотала девушка, усевшись за стол прямо, и демонстративно достала учебник с лекционной тетрадью, едва заметив, что преподаватель уже находился в аудитории и читал лекцию, несколько минут которой Юрим успешно пропустила мимо ушей.       — Не было возможности сказать… Ты была прекрасна на вечере, — шепнул Феликс, слегка наклонившись и чуть касаясь плечом девушки, смущенной и растерянной.       — С-спасибо… Ты тоже, — прерывистый голос смущения заставил парня взглянуть на фею, оказавшуюся в этот момент невероятно очаровательной с опущенными ресницами и легким румянцем на щеках, отчего у него едва перехватило дыхание.       Феликс почувствовал, что на этот раз его охватило волнение вполне четкое, искреннее, без нотки фальши, отчего где-то внутри разлилось тепло, и ладони стали горячими. Юрим взялась записывать лекцию, потому что появление и присутствие рядом Феликса вновь навеяло неприятные мысли о прошедшем вечере. Парень, в свою очередь, так увлёкся изучением новых ощущений и любованием феей, что пропустил всю лекцию мимо ушей, опомнившись лишь тогда, когда Юрим несколько раз ткнула его в плечо.       — Феликс, что с тобой? Ты не здоров? — уточнила фея, прикоснувшись ладонью к щеке парня, чем только подкинула дров в пылающее пламя.       — Н-нет, всё в порядке…       — Ты горячий, и у тебя глаза блестят, — девушка приблизилась к лицу Феликса, недоверчиво сморщив лоб. — А еще ты ничего не записывал…       Ли резко отвернулся, проклиная весь свет, едва не задыхаясь от смущения, но еще больше от невозможности контроля своих чувств. Он на миг даже разозлился на Юрим из-за ее невинного проявления заботы о ближнем, но не смог ей и слова сказать. «Когда это случилось? Почему я не заметил? И как мне избавиться от этой болезни?» — паниковал Феликс, шагая по коридору в компании с феей, наивно уверовавшей в то, что он чувствовал себя нехорошо, отчего считала своим долгом не оставлять его одного.       На относительную радость каждого появилась Чон Юна, считавшая секунды до окончания занятия, чтобы повидаться с Феликсом. Юрим свободно выдохнула, заметив, как на глазах изменился парень, стоило Чон Юне замаячить на горизонте.       — Привет! — воскликнула Юна, махая рукой еще за несколько метров до ребят, которые также поприветствовали ее в ответ. — Феликс, ты что-то неважно выглядишь. Заболел? — наверное, даже не особо зрячий заметил бы густо покрасневшее лицо парня.       — Нет. Вот же заладили обе, — недовольно пробормотал в ответ Ли, еще больше смущаясь, что его лицо совсем ничего не скрывало.       — Юрим, и давно это с ним?       — Вроде бы с середины лекции.       — Хм, странно. Насколько мне известно, Феликс никогда не относился к своему здоровью беспечно.       — Мне тоже показалось странным…       — Эй, барышни, я еще тут вообще-то! — напомнил о себе Ли с неприкрытым возмущением.       — Скажи спасибо, что вашему куратору еще никто не сообщил. Был бы уже в медпункте и пил всякие противные микстурки.       — Куратору? — уточнила Юрим, не припоминавшая новостей о том, что у них был куратор.       — Ах, да. Профессор Бан теперь куратор нашей учебной группы, — сообщил Феликс, чувствуя, наконец, как нахлынувшее волнение стало отпускать.       — Профессор Бан Кристофер Чан? — фея подумала, что ей послышалось, поэтому переспросила.       — Да, он недавно согласовал это решение.       Все оставшиеся занятия Юрим не могла думать ни о чем и ни о ком, кроме обожаемого профессора, в отличии от своего старосты, который справился с нахлынувшим на него чувством и старался управлять собой. Феликс попытался сфокусировать всё внимание на преподавателях, однако позволил себе слабость сидеть на всех занятиях рядом с феей, потревожившей его покой.       От того, что каждый из них пребывал в своих мыслях, они не сразу услышали преподавателя, окликнувшего их после занятий в коридоре. Только благодаря тому, что Феликс чуть не уткнулся лбом в столб, ребята вернулись в этот мир из своих фантазий, ойкнув.       — Я даже подумал, что на вас какое-то заклятие, — усмехнулся Бан Чан, несколько минут кричавший парочке, чтобы остановились и подождали его, но тщетно, поэтому ему пришлось самому прибавить шагу и догнать их.       — П-профессор, — Юрим едва не лишилась воздуха в лёгких, слегка испугавшись и смутившись. — Что-то случилось?       — Это я у вас хотел спросить, — принял самый серьезный вид Кристофер, сложив руки на груди. — Хван Хёнджин не явился на занятия сегодня, дома у него ответили, что не видели его с пятницы… Не мне судить, но странно, что родители не пытаются его найти…       — Это же Хёнджин, он может исчезнуть на какое-то время, — пожал плечами равнодушно Феликс, поглядывая на наручные часы.       — На данный момент это недопустимо. Постарайтесь его найти. Завтра у него важный экзамен.       — У него? — уточнила фея, не совсем понимая, что имел ввиду профессор.       — Да. Он подавал заявку на стажировку в министерство, поэтому завтра нужно сдать экзамен по общей подготовке, — объяснил мужчина, оглядываясь вокруг. — Между прочим, Хан Юрим, мне показалось, что вы были в пятницу вместе с ним. Буду очень признателен, если всё-таки отыщите его и напомните про экзамен.       — Хорошо, я передам, — девушка была польщена тем, что любимый профессор доверил ей важное поручение, и не сразу вспомнила, что речь шла о Хван Хёнджине — маге, который не выносил ее.       — Мы найдем его, профессор Бан, — обреченно вздохнув, подтвердил Феликс, не особо обрадовавшийся тому, что придется разыскивать того, кого он презирал и на дух не переносил.       — Спасибо вам. Я — ваш должник.       Кристофер внимательно оглядел ребят, но, убедившись в их решительном настрое, кивнул головой и отправился на совещание, решением о котором директор сообщил крайне поздно, чтобы успеть сделать какие-то свои дела. Юрим и Феликс проводили его взглядами и одновременно улыбнулись.       — Феликс, — Юна оказалась случайной свидетельницей разговора ребят с профессором и не могла допустить возможности уединения феи и молодого человека, которого уже считала своим. — Мне что-то не здоровится, не мог бы ты меня проводить? — девушка демонстративно прикрыла глаза, касаясь подушечками пальцев виска.       — Но я…       Юрим с жалостью взглянула на девушку, которая умело играла свою роль, и коснулась ее плеча:       — Конечно, он проводит…       — Юрим, но как же поручение? — Ли разрывался: с одной стороны — возможность побыть наедине с девушкой, которая нравится, при этом не вызывая лишних пересудов; с другой — помощь подруге, развлекавшей его всё это время и не оставлявшей его одного.       «Хван Хёнджин даже внимания нашего не стоит, но разве я могу оставить Юрим одну? Конечно, вряд ли она его найдет, но всё же… От него неизвестно чего ожидать. Но Юну я тоже не могу оставить. Она так старается меня развлечь и скрасить свободное время, что с моей стороны это просто неуважение… Что же делать?» — размышлял Феликс, сжимая руки в кулаки и глядя куда угодно, но не на девушек.       — Мне помогут подруги. Юна плохо себя чувствует. Как ты еще можешь о чем-то думать? — поставила точку в рассуждениях парня Юрим.       Фея кратко посвятила в курс дела своих подруг, которые сразу же вызвались ей помочь, когда она даже не успела попросить их об этом. Большую роль в их решении сыграло беспокойство за Юрим, ведь они переживали, как бы она ни во что не влипла или как бы ей не досталось от неуравновешенного Хёнджина.       Они обошли все увеселительные заведения в черте города, но нигде не нашли ни единой зацепки, отчего единодушно решили отправиться к нему домой в надежде хотя бы там найти информацию об его предположительном местоположении.       Стоя у высоких ворот, ограждавших въезд на территорию владений семьи Хван, девушки не могли не восхищаться громоздкостью и напыщенностью.       — Между прочим мои знания об этой семье нам помогли, — напомнила о своём вкладе Юджу, взглянув на себя в зеркальце.       — И мы тебе очень благодарны, — раздраженно отозвалась Совон, оглядываясь вокруг. — Вот ведь этот чертенок Хёнджин. Он даже своим отсутствием создаёт другим проблемы.       — Девочки, я пойму, если вы устали, — сконфуженно прошептала Юрим, чувствовавшая свою вину перед подругами, необдуманно втянув их. — Так стемнело, отправляйтесь лучше домой…       — Не неси чушь! Мы тебя одну не оставим, — убедила Совон, пожалев о своём высказывании, которое было некорректно понято.       — Спасибо…       Охранник пропустил девушек, а горничная встретила и проводила их в дом, где оставила в гостиной, предварительно поставив чайник с чашками и сладостями. Совон и Юджу рассматривали интерьер комнаты, обставленной кричаще и вычурно, словно владелец дома очередной раз пытался напомнить всем посетителям об уровне своего дохода. Юрим сидела на краю кресла и смотрела под ноги, от волнения сжимая в руках ткань платья.       К девушкам вышла мачеха Хван Хёнджина, выглядевшей располагающей и приятной женщиной. После вежливого обмена приветствиями все уселись, а женщина принялась разливать чай, являя в каждом своем движении грацию и величие, отчего девушкам казалось, что она могла быть королевских кровей.       — И что же привело трех очаровательных девушек в мой дом? — она казалась такой нежной, отчего было приятно лишь находиться в ее обществе.       — Я учусь в одной группе с Хван Хёнджином, и сегодня он не появился на занятиях, — начала говорить Юрим, не глядя прямо на оппонента, сильно нервничая. — Куратор попросил…       — Это ведь не в первый раз и, вероятно, не в последний, — всю троицу поразило то, с какой отчужденностью ответила мачеха, сохраняя при этом лицо ангела.       — Д-да, но на этот раз важно найти…       — Я не знаю, где он.       — Может, вы знаете каких-то его друзей, у которых он мог быть? — встряла Совон, замечая, как пыл Юрим идет на спад.       — Вы — первые его знакомые, оказавшиеся под крышей нашего дома.       Контраст речи с выражением лица и манерами произвел соответствующий эффект на девушек, у которых напрочь отбило желание продолжать интересоваться о Хёнджине. Еще больше их поражало то, что эта женщина продолжала мило улыбаться, пить чай и вести себя совершенно непринужденно.       — Может быть, господин Хван знает? — решилась уточнить Юрим.       — У него полно других забот.       — Но… как же…       — У нас нет ни малейшего желания искать этого ребёнка. Нагуляется и вернется.       Последняя фраза была последней каплей в решении девушек как можно скорее покинуть дом семьи Хван. Мачеха Хёнджина продолжала поддерживать свое амплуа величественной и грациозной даже, когда проводила их. Пока девушки молча шли по тротуару до ворот территории дома, женщина взглянула на них в окно. «Этот негодник умудрился подружиться с более ничтожными существами. А я думала, что ему падать ниже некуда», — усмехнулась она, допивая свой ароматный чай.       — Какая же она противная, — дала свою оценку Совон, когда девушки добрались до центральной площади, откуда планировали расходиться по домам.       — Бедный Хёнджин, — пролепетала Юджу. — Никакому врагу не пожелаешь такой мачехи. Он даже в дом никого не приводил из своих друзей, видимо, стыдится таких родителей.       — Или у него близких друзей нет, которым он смог бы рассказать обо всём, — озвучила свои мысли Юрим, отчего подруги на нее удивленно уставились. — Просто мне кажется странной вся ситуация. Будь он у кого-нибудь из друзей, они бы сообщили как-то об этом в школу.       — Так-то логично, — согласилась Совон и зевнула. — Но на этом, думаю, всё. Мы сделали всё, что было в наших силах.       — Я вам очень благодарна, девочки, — Юрим обняла подруг на прощание и проследила, как они удаляются в одном направлении.       Фея стояла на одном месте в замешательстве. «Профессор Бан так надеялся на нашу помощь с Феликсом… Может быть, он бы сам справился с этим лучше? А если Хёнджин завтра не придет, то он в нас разочаруется… И я навсегда потеряю возможность заполучить расположение профессора. Что еще хуже: вдруг с Хёнджином действительно приключилась беда?» — размышляла Юрим, нарезая круги по площади, не решаясь уйти домой.       В итоге девушка решила снова пройтись по всем заведениям, которые посетила вместе с подругами. Правда на этот раз она никуда не заходила, а только осматривала местность вокруг, предполагая, что парень мог оказаться где-то рядом. Однако даже этого часового поиска оказалось недостаточно: он словно провалился сквозь землю. Уставшая фея уселась на ступеньках лестницы последнего из заведений, чувствуя желание поскорее лечь спать, отчего она склонила голову к кирпичной стене, создавая впечатление гостя бара.       — Ого, никогда не видел выпившую фею, — послышался голос из-за спины девушки, лениво обернувшейся и замечая взгляды любопытных магов, своих одногруппников. — О, ничего себе! Наша фея, — к Юрим обращался лишь один из одногруппников, выглядевший более пьяным, нежели остальные.       — О, ребята! — вскочила мигом девушка, поправляя подол платья. — Вы случайно не знаете, где может быть Хван Хёнджин? Профессор Бан попросил его разыскать и передать…       — Ха-ха-ха! На том свете, — засмеялся один из магов.       — Что?       — Если его нет в городе и дома, то он мог отправиться только в Скверный переулок.       — Что?! Зачем ему туда направляться?       — Кто ж его знает? Приличное общество там не появляется, так что, может, шашни с ведьмой какой-нибудь крутит.       — Вы не хотите его найти?       — Ха-ха! С чего это?       — Он же ваш друг…       Ребята посмеялись и прошли дальше, оставив Юрим одну в еще большем смятении. «Это же место, где проживают самые отвратительные и мерзкие существа… Их переулок даже специальной стеной отделен, чтобы они не выбрались оттуда. О чем только он думает? На их территории они могут что угодно с ним сделать, и никто их не накажет! — думала фея, нервно кусая нижнюю губу, обняв себя руками. — Мне туда точно не стоит соваться… Но только проверить? Может, его там и нет вовсе… Может, они ошиблись? Уже почти полночь, не лучшее время, чтобы отправляться туда. Уф, зачем я только согласилась помочь? Не знала бы всего и не мучалась. Я ведь теперь не усну даже!».       Всё же, превозмогая страх, девушка отправилась в переулок, в котором за всю жизнь ни разу не была, слыша только рассказы о нем и о зверствах, творившихся в нем. Ее жутко трясло, пока она добиралась до переулка, сосредоточенная на своем деле настолько, что не заметила пару любопытных глаз, наблюдавших за ней с тех пор, как она сидела на ступеньках бара.       Юрим взглянула на узкий проход, отделявший переулок от города, и глубоко вздохнула, отмечая про себя, что по коже пробежался холодок только от одного присутствия на этой границе. Стоило ей только сделать шаг, как вдруг за руку кто-то схватил, отчего она завизжала, машинально пытаясь вырваться.       — Не кричи так, — скомандовал Бан Чан, притягивая девушку и заставляя взглянуть на себя. — Ты чего забыла в такое время в этом месте?       Осознание, что она в безопасности, дошло до феи спустя несколько секунд и сразу же заставило ее покраснеть от стыда.       — Вы же попросили найти Хван Хёнджина, — пробормотала в ответ, глядя себе под ноги.       — Но не в такое же время.       — Его приятели сообщили, что он может быть тут. Мы с подругами везде были, его нигде нет. Это последнее место…       — И ты собиралась в полночь пойти туда одна?       — Ну я планировала только заглянуть и сразу же вернуться…       — По-твоему, Скверный переулок — это несколько домов?       — Не знаю… Но нужно всё равно проверить.       Бан Чан хотел отправить девушку домой, но решил, что это не менее опасно, чем взять ее с собой, вспомнив, сколько пьяных ребят кружило в округе. Он прошел первым, ожидая девушку на другой стороне. Внешне Скверный переулок ничем не отличался от остального города, что сразу же удивило фею, которая ожидала увидеть разруху и хаос. Профессор со знающим видом прошел к часовому, ведущему список всех прибывших в Скверный переулок, хотя обычно они не возвращались в город, но эту формальность соблюдали. Часовой был пожилой старичок-хоббит, которому давно перевалило за сотню.       — Меня зовут Бан Кристофер Чан, со мной Хан Юрим. Хотели узнать, не приходил ли сюда паренек один. Зовут Хван Хёнджин, — сообщил профессор часовому, молча открывшему свою ветхую книгу, в которой велись записи.       — Да, есть такой. Пару дней назад прибыл. Он уточнял, как добраться до старухи одной… Горная ведьма Чон Согён.       Юрим забыла, как дышать, услышав имя ведьмы. Она слушала рассказы бабушки об этой ведьме, проклинавшей и отбиравшей жизни магов. Феи обычно не доходили до такого отчаяния, чтобы связываться с этой ведьмой, однако она пользовалась популярностью у магов. «Уж не надумал ли Хёнджин навести на кого-то проклятие?» — ужаснулась девушка, попятившись назад, когда Бан Чан вернулся к ней.       — П-профессор, вдруг с ним, — заикаясь прошептала Юрим, прикрывая ладошкой рот, боясь вслух произнести то, о чем думала.       — Не стоит переживать раньше времени. Может, он и не добрался до нее.       Парочка добрела до ветхого домика ведьмы на окраине переулка, заросшего вереском и жасмином, отчего они еле пробрались ко входу. Из трубы домика валил дым, что показалось им плохим предзнаменованием. Постучавшись и не услышав ответа, Бан Чан решил открыть дверь, сразу же замечая старушку рядом с котлом, висевшем над очагом. Юрим увидела пропавшего парня, стоявшего чуть поодаль с окровавленной рукой.       — Хёнджин! — вскрикнула фея, привлекая внимание всех к себе и кинувшись к парню, подносившему руку к котлу. — Нет! — перехватив его руку, оттолкнула его от котла.       Бан Чан прикрыл собой ребят от разозлившейся ведьмы, метнувшей пучок зеленого света, насылая проклятия. Профессор вытянул руку вперед, создавая защитный барьер и шагая назад, пока Юрим выводила Хёнджина из домика старушки.       — О чем ты только думал? Она ведь могла забрать твою жизнь! — сотрясаясь от страха, чуть не кричала фея, сжимая руку парня, у которого уже кружилась голова от потери крови.       — У него плохая сворачиваемость, — констатировал факт Бан Чан, замечая, как побледнел Хван, ничего не говоривший и не сопротивлявшийся. — Э, он еще и под гипнозом.       — Профессор, нужно что-то делать, — паниковала девушка, когда мужчина подхватил Хёнджина под плечо, почти взваливая его на себя.       — Доберемся до моего дома, я смогу ему помочь.       — Вы же понимаете, что раз у него так хлещет кровь, каждая минута ценна? — дрожала Юрим, оглядываясь вокруг, когда они почти добрались до границы.       — Что ты хочешь?       — Вы знаете… У меня недостаточно сил, чтобы сделать это самой.       — Нет, даже не думай!       — Бабушка мне рассказывала и показывала всё. Мы должны ему помочь!       — Это рискованно.       — Но рискованнее надеяться, что он будет в порядке…       Мужчина относился к затее феи скептически, хотя знал, что в данный момент это было лучшим решением проблемы: в переулке никто не поможет магам. Девушка достала прихваченные веточки с цветками жасмина, пока профессор укладывал парня на землю. Юрим присела рядом с ним, обхватила окровавленную руку, обмотав свою ветками жасмина так, чтобы цветки касались кожи парня. Бан Чан привстал на одно колено и, взглянув еще раз на девушку, коснулся сплетения их рук.       — Лесной дух, призываю к тебе. Используй тело своего творения и направь на исцеление умирающего, — четко проговорил мужчина, чувствуя, как сноп ярко-синего света рождается под его ладонью.       Юрим почувствовала резкую боль, словно себе поранила руку. Бан Чан с жалостью смотрел на ее попытки скрыть то, что она испытывала, но уже не мог прекратить продолжать твердить одно и тоже, ведь дух отозвался. Спустя некоторое время он прекратил, замечая, что Хван стал приходить в себя, а Юрим вот-вот упала бы.       — Профессор? — сощурился Хёнджин, не сразу понимая, где находится и что происходит. — Я сплю что ли? Что за дерьмовый сон?       — Ага, как же.       — Фея? — еще больше удивился Хван, наконец-то замечая, что на дворе ночь, его рука в крови, перевязана цветами с рукой Юрим, которая выглядела измученной.       — Ты чуть не умер, — проговорил сурово Бан Чан, освобождая руки ребят от цветов.       — Лучше бы умер…       Хёнджин вспомнил, что произошло перед тем, как он оказался в переулке. Вспомнил, что хотел сделать, и прикрыл ладонью лицо, не желая видеть своих спасителей. Бан Чан помог подняться фее, у которой всё плыло перед глазами и ноги еле держали, и подал руку Хвану, который отмахнулся от нее и поднялся сам, слегка покачиваясь из стороны в сторону.       — Тебе стоит отправляться домой. Завтра у тебя экзамен. Юрим сделала достаточно, чтобы ты быстро восстановился, — сказал профессор, придерживая девушку за плечи, только в этот момент замечая, что на ее руке появился шрам, похожий на тот, что был теперь у Хёнджина. — Это была ужасная затея…       — Главное, что Хёнджин жив, — прошептала девушка, стараясь пребывать в сознании, пока они пересекали границу.       — Я не вернусь домой, — отрезал Хван, когда они оказались в городе.       — Не позволю тебе шататься, где попало. Пойдешь ко мне домой, значит, — со всей серьезностью отчеканил Бан Чан, недовольно глядя на неблагодарного парня.       — Не пожалеете? Я бываю отвратительным.       — У меня большой дом. Поселю тебя в другом крыле.       Маги проводили фею до дверей ее дома, в который она не решилась их впускать, поэтому, как только вошла, почти сразу же рухнула на пол от бессилия.       — Ты где-то обжегся? — спросил Бан Чан, когда они вдвоем направлялись в его дом.       — Чего?       — Заметил шрам от ожогов на другой руке. Не хочешь рассказать?       — Нет…