Рождественские встречи

Гермиона посмотрела на спящую Фиону и решила сделать помощнице небольшой сюрприз. Она аппарировала в свою квартиру, чтобы принести оттуда один из нарядов, которые попали в гардероб, минуя ее бюджет. Послышался шорох, и Грейнджер быстро вбежала в гостиную, произнося: — Гоменум ревелио. Но заклинание не определило нахождение в доме постороннего человека. Смахнув это на звуковую галлюцинацию после проведения бессонной ночи, она открыла шкаф, где выбрала наряд для себя, а так же выудила красный брючный костюм и блузку нежного жемчужного цвета для Фионы. Приложив образ к себе, Гермиона посмотрела в зеркало, отмечая, что цвет очень подходит к бледной коже, темным волосам и глазам, но она в жизни не стала бы носить такие броские оттенки, чтобы находиться в центре внимания. Поэтому сегодня на теле Грейнджер красовалась юбка-карандаш длинной чуть выше колена, шелковая блуза и вельветовый пиджак, украшенный бусинами и лентами, образующими цветы. Светло-зеленый цвет придавал ей нежности и мягкости, словно она была создана из чего-то воздушного, как облако или сахарная вата. Макияж занял пять минут, времени на душ не было, поэтому пришлось воспользоваться заклинанием очищения, прежде чем одеться и отправиться на кухню, чтобы приготовить завтрак. Она совсем забыла, что после приезда с рождественских каникул не купила свежих продуктов, но открыв холодильник, обнаружила столько еды, сколько она обычно покупала минимум на неделю. От злости хотелось хлопнуть дверцей и уйти, но здравый смысл взял верх, и Гермиона, достав нужные овощи, яйца, принялась готовить. Ведь по ее вине Фиона так и не попала вчера домой. Грейнджер хотела помочь Филипс, разузнав, что же за таинственный незнакомец пленил сердце девушки. Когда все уже было готово: омлет пожарен до нужной консистенции, а кофе уже дымилось в чашках, Гермиона собрала все в сумку, предварительно перелив бодрящую горячую жидкость в термос, оставшийся у нее со времен поисков крестражей. Он заменял все согревающие и поддерживающие тепло заклинания, особенно, когда у них не было выбора (нельзя было обозначить себя магией) и отсутствовали палочки, имеющие свойства ломаться и теряться в ближних боях. Фиона все так же лежала с закрытыми глазами на ее диване в кабинете, положив руки под голову, чтобы компенсировать отсутствие подушки. — Просыпайся, уже утро, — сказала Грейнджер, касаясь плеча, слегка растормошив его. — А? Что? — спросила спросонья Филипс, открывая один глаз. — Уже почти восемь, скоро нужно будет продолжать работу, — произнесла Грейнджер, отойдя от нее, чтобы накрыть на стол. — Я принесла завтрак и еще кое-что для тебя, в качестве компенсации за сверхурочную работу. Прости, не могу дать тебе выходной, нужно продолжать, но после испытаний ты получишь полноценный отдых. — Я готова работать, ничего страшного, — сказала Фиона, вставая с дивана, потягиваясь, разминая затекшие мышцы шеи и спины. Она произнесла очищающее заклинание, чтобы привести себя в порядок и только потом села за стол. — Позавтракаем, а потом начнем вторую стадию испытаний. Нужно будет отнести отчет о первых результатах начальнику отдела, сделаешь? — спросила Гермиона, а после отпила немного кофе, и, наконец, почувствовала хоть капельку бодрости. — Да, конечно, — улыбнувшись, ответила Филипс. — Ужасно хочу есть. Ее поразила забота начальницы, которая всегда отличалась строгостью. Поэтому она не боялась позавтракать с ней, чтобы им никто не мешал. На прием к Гермионе Грейнджер нужно было записываться за неделю до встречи. Сотрудница никогда не позволяла заходить в кабинет кому вздумается или когда вздумается, разве что он не начальник. Гермиона любила решать дела через письма, а в Министерстве для поддержания связи между отделами летали бумажные самолетики, что значительно облегало ей жизнь. Когда они закончили трапезу, Фиона принялась поправлять прическу и макияж, а когда Гермиона достала из сумочки, с наложенным заклинанием незримого расширения, красный костюм, то чуть не ахнула от восторга. — Это же от Пэнси Забини! Я видела все ее коллекции. Она делает потрясающие вещи. — Да, мне этот цвет не подходит, а вот на тебе будет смотреться идеально, — сказала Грейнджер, протягивая одежду. — Не правда, вам идут все оттенки, даже огненный, — произнесла Фиона, разглядывая костюм, словно это было очень ценное сокровище. — Не могу это принять, учитывая ценник. — Нет, Фиона, я не приму отказа. Либо надевай, либо придется выбросить, — поставила ультиматум Гермиона, зная, что она выберет первый вариант. — Ладно, но с меня обед или ужин в каком-нибудь кафе, когда мы будем праздновать успешное проведение испытаний лекарства, — ответила Филипс, отворачиваясь, чтобы переодеться. Размер подошел идеально: блузка обтягивала соблазнительные изгибы груди, пиджак придавал талии утонченности, а узкие брюки демонстрировали стройные ноги. — Просто вау, — сказала Фиона, глядя на себя в наколдованное зеркало. — Думаю, тебе стоит изменить гардероб, чтобы произвести впечатление на того загадочного мужчину. Мне это помогло, ненадолго правда, — с грустинкой в голосе ответила Грейнджер, глядя на довольную подчиненную. — Он все равно не заметит меня, — опустив голову, произнесла Филипс. — Вы знакомы? — задала вопрос Гермиона, пытаясь узнать имя молодого человека. — Да, но не так хорошо, как хотелось бы. Пару раз пересекались между отделами, — ответила она, убирая зеркало. — Назови имя, — попросила Грейнджер, подходя к ней, положив руку на плечо. — Тео… Теодор Нотт, — помедлив, ответила Фиона. — Бывший слизеринец, в настоящем — сотрудник сети «Золотая ветвь орхидеуса». Не то, чтобы Гермиона удивилась, но выбор помощницы поразил. Понятно, почему она так спокойно отреагировала на ее связь с Малфоем. А ведь через Тео можно выйти и на Драко, с которым нужно поговорить, чтобы разобраться в том, что происходит. Цветы, обеды и продукты, ремонт в квартире и наряды — это нельзя оставить просто так. Неужели он хочет помучить ее? Или того хуже, Малфой думает о том, что она и Рон вместе? — Всегда есть шанс, — сказала Грейнджер, спустя пару минут раздумий. — Ты красива и умна, способна все схватывать на лету. Он не может не обратить внимания на такую девушку. Наряд не делает тебя лучше с точки зрения человечности, но он поможет сделать так, чтобы Тео увидел, то, что скрывается в глубине души. И тогда, уверена, он не сможет устоять. Порой в этом мире, нужно что-то поменять снаружи, чтобы заметили то, что находится внутри. Фиона кинулась обнимать Гермиону, поблагодарив таким способом за поддержку: — Спасибо. — Слово, которое содержало в себе большее, чем семь букв. — А теперь работать, — опомнившись, ответила Грейнджер, пытаясь не заплакать от нахлынувших эмоций. Ей сегодня необходимо выйти из кабинета, чтобы попытаться найти кого-нибудь из бывших слизеринцев. И она это сделает, несмотря на страх оказаться в центре внимания из-за нелепого интервью Рональда. *** До обеда Грейнджер делала отчет о действии сыворотки, проводя последнюю диагностику. Огненные птицы полностью поправились за 12 часов воздействия на них лекарственного зелья. Их показатели оставались в норме, побочных действий не было, разве что они громко кричали, требуя много еды и питья. Гермиона списала это на их изнеможение, которое вызвала болезнь. И теперь, когда магические животные стали хорошо себя чувствовать, то и потребность в питательных веществах значительно возросла. Одна из сестер феникса пыталась укусить ее, но она вовремя убрала руку, бросив ей корм. — Пусть побудут здесь еще несколько дней под нашим наблюдением, а потом их можно будет отдать в заповедник. Результаты просто отличные, — сказала Грейнджер, делая записи. — Все это нужно отнести начальнику. — Как быстро у них отрастают перья, — сказала Фиона, обходя клетки. — Да, отличный запас для изготовления зелий. Основное предназначение птиц, как у фениксов, исцелять раны, только у наших птичек вместо слез их оперение, — рассказывала Гермиона, словно знала учебник про них наизусть. — Главное, чтобы Огненные птицы добровольно скидывали свои перышки, иначе эффект зелья будет намного ниже, именно поэтому зачастую снадобья не помогали в должной мере. Они не могут скидывать их двадцать четыре часа в сутки. — Это просто невероятно, — произнесла Филипс, зачарованно глядя на исходящие от испытуемых пламя. Его не было у больных птиц, только у тех, кто уже переборол вирус. — Они не обожгут, если к ним хорошо относиться, — уверила ее Грейнджер. — Умницы чувствуют, что человек подходит к ним с благой целью. Запертая Огненная птица никогда не отдаст свое перо, поэтому их держат в заповеднике, поддерживая комфортные условия. — Мне кажется, что сестры феникса понимают свое предназначение. Никто в здравом уме не стал бы жить в неволе, — ответила Фиона, поднося воду остальным испытуемым. — Поэтому заповедники и делают в тех местах, где они обитают, — произнесла она, делая финальную запись. — Все. Отчет готов. Предлагаю после пообедать и приступить к остальным. Придется опять остаться на ночь. Тянуть нельзя. Они очень плохо выглядят и, судя по диагностике, состояние ухудшается. — Я готова, — зевнув, произнесла Филипс, принимая в руки бумаги. — Думаю, нужно принять ободряющее зелье, пока ты будешь отсутствовать, сварю котелок, — сказала Гермиона, но она слукавила, потому что знала, что у нее в запасе есть пару настоек для исчезновения последствий недосыпа. Грейнджер хотела проследить за помощницей, чтобы проверить, пойдет ли Фиона посмотреть на Тео. Гермиона наложила на себя мощное дезиллюминационное заклинание, которое не выдавало даже дыхание, и проскользнула в открытую дверь вместе с Филипс. « — Докатилась, — мысленно негодовала она, — слежу за своей ассистенткой». Но продолжала идти следом, обходя людей стороной. Фиона шла не тем путем, который обычно использовался, чтобы попасть к начальнику отдела. Она зашла в лифт и поднялась на этаж, где работали авроры. А вот и Тео Нотт. Он стоял возле кабинета Гарри, словно ожидал кого-то. В голову Гермионы сразу пришла мысль, что это может быть Драко. Поэтому она приняла ожидающую позицию, стоя в безопасном уголке, наблюдая, как Филипс мило флиртует с Теодором, который в первую же секунду обратил внимание на ее внешний вид, сосредотачивая взор на фигуре девушки. Очевидно, такие парни, как Нотт, любят именно глазами. Их разговор напоминал встречу старых друзей, но с одним отличием: он видел в ней девушку. Об этом говорило его тело. Теодор постоянно поправлял галстук на шее, словно тот душил его, проводил пальцами по губам, поправлял челку, падающую на лоб. Из кабинета, громко хлопая дверями, вышла Пэнси. — Идем, Тео! — крикнула она, причитая. — Как же они надоели. Сколько раз еще нужно придти сюда, чтобы выслушать про то, какие мы плохие?! — Подожди минутку, — ответил он, кивая головой в сторону Фионы. — Жду тебя в холле через десять минут или аппарирую одна, — недовольно ответила она, следуя к лифтам. Гермиона последовала за ней, не раскрываясь сразу, пытаясь угадать нужный момент. Забини свернула к дамским комнатам, и Грейнджер поняла, что это прекрасная возможность показаться перед Пэнси. Дождавшись, пока она закончит свои дела, Гермиона сняла с себя чары, появляясь, будто из воздуха. — Грейнджер, черт тебя дери! Нельзя так пугать людей! — чуть не кричала миссис Забини, прикладывая руку к груди, пытаясь успокоиться. — Прости, я не хотела, мне просто нужно поговорить с тобой, — сказала Гермиона, спрятав палочку во внутренний карман пиджака, что было очень удобно. — Нам не о чем с тобой разговаривать, — сложив руки на груди, ответила Пэнси, оставаясь в санузле, чтобы выслушать то, что скажет девушка. — Где Драко? — спросила она, начиная с самого важного. — Ты еще имеешь наглость спрашивать об этом? — поднимая одну бровь, задала ответный вопрос Забини. — Не понимаю тебя, — произнесла Гермиона, делая удивленное лицо, глядя на разозленную фурию. — Делаешь вид, что ничего не произошло. Ты и Рон. Сладкая парочка из Золотого три снова вместе. Об этом пестрили все газеты. А так и не скажешь же, что ты такая двуличная, — словно бросая яд, ответила Пэнси. — Это наглая ложь. Мы не вместе, — тихо произнесла Грейнджер. — Не нужно притворяться или оправдываться, ведь, если ты не знала, Рональд Уизли и его жена разводятся. Тут, куда не посмотри, все говорят об этом событии, неважно в какой отдел ты отправляешься. — Но я здесь не причем! — мгновенно взорвалась Гермиона. — Где Драко? Мне нужно увидеться с ним. — А нет его. Нет! — повторила Забини, ставя руки в бока. — И что ты будешь делать, конченная стерва? Я не позволю снова разбить ему сердце. Он столько делает, а ты… Ты не подойдешь к нему больше ни на шаг. У меня нет слов. Все ваше министерство — сборище идиотов, не понимающих современный мир. Люди здесь настолько прогнили, что готовы всю жизнь пачкать руки в чернилах, сворачивая свои пергаменты, не зная, что есть более удобный способ писать на обычной бумаге зачарованной ручкой, которая никогда не закончится. Грейнджер настолько поразила речь Пэнси, что она не могла ничего ответить. Несколько слезинок скатилось с ее глаз, ведь Забини говорила так уверенно, что заставила Гермиону поверить в то, что она виновата. — Не смей и близко подходить к Драко! — выплюнула напоследок она, перед тем, как уйти из уборной. — Не смей больше подходить ни к кому из нас! Гермиона закрыла глаза, поджала губы, пытаясь не разрыдаться в женском туалете, в который в любой момент могли зайти другие волшебницы. Ногти больно впились в кожу, ведь она сжимала руки со всей силы. Проект. Это то, что осталось у нее, чтобы держаться на плаву. Грейнджер включила кран с холодной водой и плеснула себе в лицо, чтобы взбодриться и придти в себя. Вытираясь бумажными полотенцами, она все еще думала о словах, произнесенных Пэнси. «Не смей и близко подходить к Драко!» — проигрывалось на повторе в ее голове, когда Гермиона шла по коридору, а ей в след летели удивленные взгляды и недовольные возгласы. «Не смей больше подходить ни к кому из нас!» «Не смей…» «Драко…»