***
За обедом Тэхён пытается реализовать ту идею, что пришла ему в голову, чтобы спасти Чонгука от ЭСТ — шаг первый. Они сидели плечом друг другу, уже по привычке, доедали второе блюдо — рисовая каша, куриные паровые котлеты и цветная капуста. Кому-то это покажется невкусным, по сути это типичное блюдо из меню «Правильного питания», но дело также в том, что в больнице вы часто ужасно хотите есть, нейролептики способствуют набору веса, потому ухудшается пищеварение и появляется зверский аппетит — вот пациентов и кормят едой, которая поможет… Прочистить кишечник. Они чокнулись за «Мир во всём мире» своими столовыми жестяными кружками с любимым горячим компотом из сухофруктов. — Гуки, можно тебя кое о чём попросить? — Тэхён жевал котлету и смотрел на своего друга. Выглядит мило… Так стоп. — Если это законно, и никто не пострадает — то я согласен, — пожал плечами Чон. — Сходи со мной сегодня на групповую терапию…? — осторожно спросил Ким. — Что?! Нет. Я уже говорил тебе Тэхён, я не хочу, чтобы кто-то копался в моих мозгах, — отрезал Чонгук. Лучше уж стану овощем и до конца жизни буду заперт в больнице. — Да дослушай ты сначала, — Тэхён положил руку ему на плечо, — Тебе не нужно будет участвовать, просто посиди там рядом со мной, я ненавижу эту обстановку, где каждый второй воображает, что он в американской мелодраме и пафосно рассказывает о своих несчастьях, будто это не болезнь, а песня умирающего лебедя. Чонгук поразмышлял об этом, когда доел, когда отнёс посуду, помог протереть столы, дважды умылся, надел толстовку поверх футболки и за пять минут до начала отыскал Тэхёна и, — Ладно, я согласен.***
На групповой терапии присутствовало немного людей, в среднем сюда приходило шестеро, по несколько из мужского и женского средне острого отделения, плюс врач-психотерапевт — молодая кореянка в очках и водолазке под халатом. Приходили, как правило, самые молодые и наиболее сознательные старички. По кругу зала были расставлены старые кресла, все друг друга видели, о особенно их самих видела докторка. — Здравствуйте, мои дорогие, рада видеть снова тех, кто часто к нам присоединяется и, конечно, новеньких, — она посмотрела на Чонгука и он весь сжался в своём кресле возле Тэхёна, — Я ваша врач-психотерапевтка — Ли Джиын, вы также можете попросить своих докторов записаться ко мне на личный сеанс, если хотите. Джиын открыла свой небольшой блокнот и щёлкнула ручкой, — Прошлая тема нашей беседы была посвящена тому, как вы чувствовали себя, когда впервые узнали свой диагноз. Сегодня же мы поговорим о самых неприятных или наиболее неловких ситуациях, в которые вы попадали, благодаря своей болезни. Можете выбрать что-угодно, у нас здесь круг доверия и толерантности, — Джиын очень мило улыбнулась. Первой руку подняла молодая девушка, Джиын кивнул ей в знак, что она может начать. — Меня зовут Ли Гыру, уже пять лет, как я страдаю от расстройства пищевого поведения. В кратце, для тех, кто не знает — сюда входит такие понятия как: булимия, орторексия, компульсивное переедание и анорексия. — Скажем так, я попробовала каждый тип, что привело меня не только в психиатрическую больницу, но и к проблемам с сердцем, к куче растяжек на теле, к анемии… А, ну и ещё моя вторая почка практические растворилась под влиянием диуретических таблеток. Вот такая вам — лёгкость и чувство полёта, — Гыру посмеялась, некоторые подхватили её, вникая в тему, — Моя история произошла летом, это была сессия в универе, в такие моменты я очень сильно переедаю, потому что испытываю тревогу. — За день до экзамена я съела все свои запасы быстрого рамёна и стащила пабимбап на кухне. Избавиться от еды для меня самым лёгким способом было — два пальца в рот, но это был вечер, и все девчонки в общаге пошли мыть голову. Слабительное я боялась пить — так как никогда не знаешь, когда оно подействует: через три часа или тринадцать… — Так что я выпила диуретики, ну или мочегонные, в общем суть в том, что они выводят из организма воду нездоровым путём, лучше бы продавали по рецепту, когда ваш мочевой пузырь пуст — она берёт воду из других органов, случается обезвоживание, иногда судороги и боль в голове, летальный исход — при большом количестве, ну, а я дура. — Видимо, в тот день в моей голове не было места ничему кроме математических методов. Выпила я несколько таблеток и села учиться дальше, запила эту красоту энергетиком. Через час я на автомате выпила ещё порцию, потому что в голове крутилась мысль «Не забыть выпить, не забыть!», я не буду говорить вам, как много в сумме я выпила, но эти сучки сработали, когда я была в душе почти в полночь, у меня потемнело в глазах, подкосились ноги и я упала голая в обморок, прямо башкой об кафель. — Самое неловкое то, что вытаскивали меня оттуда фельдшеры, таща на каталке через весь общажный коридор, где каждый высунулся посмотреть, что происходит. Это я узнала потом по видео, которое скинули моему другу… Больше я эти таблетки стараюсь не пить, мне хватит того. Гыру закончила свой рассказ и ей все похлопали со словами — Мы рады, что ты осталась в живых (в психбольницах юмор свой). Джиын улыбнулась Гыру и поблагодарила за откровенность, — Кто хочет быть следующим? Чонгук смотрел на свои ноги, будто его носки очень интересные, — Может быть вы, новенький? Если хотите, конечно, — Чонгук в ответ покачал головой. — Могу я? — неожиданно спросил Тэхён. Он такой смелый… — Мне было семнадцать лет, тогда я ходил на подготовительные курсы. Ехать было довольно далеко, иногда меня отвозила мама, но чаще всего я добирался сам — на автобусе и метро, — он прерывается, слегка морщит лицо, вспоминает о чём-то неприятном, — У меня на тот момент уже как год был официальный диагноз, доктор Ким всегда помогал мне находить признаки того, что я впадаю в какую-нибудь фазу. Честно, я догадывался тогда, что у меня мания и вскоре я сделаю или скажу что-нибудь ужасно глупое… Но всё оказалось хуже. Чонгук не мог отвести взгляда от Тэхёна, от того нового выражения лица, которое он доселе не видел. Такое лицо было у мамы, когда Чонгук попросил, чтобы она не посещала его. Микс из непонимания и отчаяния. — Я стоял на автобусной остановке уже после занятий, остальные ребята разбрелись кто-куда и мне было, типа, одиноко? Чувствовал себя изгоем, хоть это и не так. Погода была хорошая, я решил прогуляться до следующей остановки. Было темно, людей немного. Через некоторое время я понял, что рядом со мной едет машина. Такая — средней цены, слегка потрёпанная, неприметная. Чонгук нахмурил брови, двигаясь ближе к Тэ на своём кресле. У него было хреновое предчувствие. — Водитель опустил окно, он был средних лет, ухоженный и в офисном костюме, типичный работник среднего звена. Он спросил, хочу ли я, что бы он меня подвёз. Я сразу отказался, но он не отстал. Спросил, как далеко мне нужно, сказал — это будет бесплатно. И я подумал просто… Я не знаю почему, но я согласился и сел к нему в тачку, меня чертовски бесило, что все ушли с курсов, не дождавшись меня, мне нужно было выместить эту злобу, сделать нечто непредсказуемое. — Тэхён, прервитесь, пожалуйста, — Джиын осмотрелась вокруг, — Есть ли среди вас кто-нибудь — для кого дальнейшие события истории могут оказаться триггером? — один молодой парень, миловидный, но весь в татуировках, поднял руку, — Тогда вы можете покинуть занятие, ради сохранения внутреннего спокойствия. Парень кивнул и ушёл восвояси. Терапевтка улыбнулась Тэхёну, сказав продолжать. — Нам было ехать около тридцати минут, он старался завести разговор — спрашивал имя, сколько мне лет, есть ли девушка. И каждый раз, когда я отвечал ему, он смотрел своим сальным взглядом на прорези в моих штанах. Я положил на колени рюкзак и прижался к окну, будто бы залипаю на виды. Он продолжал говорить до тех пор, пока мы не приблизились к моему району. Внезапно он спросил, нужны ли мне деньги, хочу ли поработать — лёгкая работа, но доходы будут намного больше, чем может получить школьник на подработке. Я спросил, что он имеет в виду… Тэхён сел на кресло с ногами, прижав к себе колени. — Он сказал — «Ты будешь делать мне приятно, иногда моим друзьями, мы тебя не обидим, ты очень красивый мальчик». Я сказал, что мне это не нужно, попросил открыть дверь, но он меня не слушал: «Мы же почти приехали, я довезу тебя», когда он остановился возле магазина я дёрнул за ручку двери и попытался выйти, но этот гад схватил меня за руку, я сказал: «Это незаконно, вас посадят, отпустите или я закричу», он держал меня за бёдра, а потом одной рукой накрыл мой пах и сжал, я уже просто, чёрт, я был так унижен, я вывалился из машины и сидел на тротуаре возле этого магазина, даже когда он уехал. Я просто не мог встать, мне было так противно от него и от самого себя, целую неделю я натирался в душе мочалкой до красных следов, я был таким грязным. Его лицо вмиг стало спокойным, взгляд ровным, только поджатые губы выдавали. — Я не сказал родителям, но рассказал парочке друзей в школе. Для них это всё была чёртова забава, они шутили, мол нужно было согласиться и подзаработать, другие говорили, что это не настолько страшно, ведь меня не изнасиловали. В тот момент я представил на своём месте этих сукиных детей и то… — Тэхён, — сказала терапевтка, — Не продолжай, пожалуйста, мы все тебя поняли, — она прошлась взглядом по каждому пациенту, сидящему в их небольшом круге из кресел, — Я хочу, чтобы каждый из вас знал — если с вами, или же именно вы, совершают действия имеющие хотя бы намёк сексуального характера, будь то даже вербально, — это расценивается как домогательство, и вы можете обратиться за помощью к полицейским. Сфотографируйте этого человека, запомните его или выпросите его номер, в крайнем случае — бегите и зовите на помощь. Терапия продолжалась ещё около часа, Тэхён, немного отстранённый, спокойной сидел на месте (слушал ли он других?), Чонгук же и не заметил, как всё это время собственная ладонь лежала на колене друга, утешительно поглаживая. Тэхён и не попытался её убрать…