Искусство вампирского флирта

Камерун выждал с пару часов, а потом всё-таки вернулся в замок Рейвенвотчей. Не считая Каллина, орудующего в «саду», и вездесущей козы, тот встретил его привычными тишиной и спокойствием. Камерун побродил по этажам, но ни в общих залах, ни в комнате Рошешуара не нашёл. Пришлось воспользоваться волчьим чутьём, хотя он не очень любил это делать. Запахи человеческих городов вообще редко когда могли его порадовать, а уж вампирского жилища… Сосредоточившись и с трудом отогнав назойливый шлейф от немертвых, так и лезущий в ноздри и заставляющий волосы на затылке подниматься дыбом, он настроился на знакомый запах. Наверху Рошешуар не был с самого утра, а вот по первому этажу вдоволь потаскался уже после возвращения. После чего невесомый след привел Камеруна в подвал. Там друг тоже порядком пометался, заходил в лабораторию – Камерун заглянул туда и поморщился от ударившего в нос коктейля из реагентов, почти отшибившего ему чутьё – а кроме лаборатории он брался только за одну ручку. Камерун заглянул и за эту дверь, но внутри никого не было. Тут след и обрывался. Взвесив в уме варианты: исчез ли Рошешуар самым загадочным образом или просто ушёл, а ему отшибло нюх в лаборатории, Камерун вспомнил, с кем имеет дело, и уверенно решил в пользу первого. Поэтому поднялся наверх, нашёл хозяйскую спальню и деликатно постучал костяшками пальцев о каменную крышку графского гроба. Дождался, пока та сдвинется с места и невозмутимо произнёс, открыто глядя прямо на растрёпанного со сна графа. – Мой друг потерялся где-то в вашем подвале. Вы не знаете, где бы он мог быть? Граф Верандис наморщил лоб, пытаясь уловить суть вопроса, а потом ужаснулся: – В кладовке пропал? Там ещё доспех рыцарский стоит? Камерун кивнул. – Так, ладно, – граф споро выбрался из гроба, на ходу натягивая халат и пытаясь попасть рукой в один из рукавов. – У него с собой есть что-то, по чему его можно отследить? Что-то, что редко встречается в обычной жизни? – Двемерский металл, – не раздумывая, ответил Камерун. – Подойдёт, – кивнул Верандис и остановился прямо посреди столовой. Шаркнув домашней тапочкой, он прикрыл глаза и вытянул правую руку вперёд, словно пытался что-то нашарить. – Ага! – радостно воскликнул он. И тут же озадаченно добавил. – Ого… Так, в сторону, я открываю портал. Камерун послушно отошёл ему за спину, вслед за плавными круговыми движениями руки посреди комнаты начало материализовываться овальное окно портала. Не успел граф его закончить, как сквозь мерцающую дымку с воплем: «Закрывай, закрывай, закрыва-ай!» – пронёсся дымящийся Рошешуар. По инерции он пробежал ещё несколько метров и только потом остановился. Скинул с плеч горящий плащ и принялся затаптывать пламя. Граф хладнокровно захлопнул портал, просунувшуюся следом костяную руку обрубило в локте, она шлепнулась на пол, бестолково подёргалась некоторое время, а потом уверенно поползла в сторону Рошешуара. Недолго думая, он затоптал и её тоже. Потом облегчённо провёл рукой по лбу, только сильнее размазывая копоть, которой и так был покрыт с ног до головы. – Аркеева борода, как же вы вовремя! – воскликнул он, опершись руками о колени и пытаясь отдышаться. – Я уж думал, что мне конец! Там было столько скелетов, целая армия! Я же не знал, что если камень варлы вступает в реакцию с огненным порошком, то… у-ух! Вот это жара! Потом всё-таки обратил внимание на своих безмолвных слушателей – особенно на графа в распахнутом халате и остроносых домашних туфлях, пытающегося незаметно пригладить волосы рукой – и озадаченно спросил: – О, вы тут… Я вас разбудил, да? – Меня разбудил ваш друг. Он сказал, что вы потерялись в подвале, – устало вздохнул Верандис. – Кстати, что вы там делали? – А, ну я, эм-м… заблудился, – Рошешуар смущённо почесал в затылке. – Все двери там такие одинаковые. Правда, это выступление, похоже, не убедило ни Камеруна, ни Верандиса. – И потом, кто же оставляет порталы без присмотра? А если бы туда провалился Каллин?! – попытался переложить с себя ответственность за произошедшее Рошешуар. Впрочем, Каллин бы как раз там и не пропал со своим-то топором. – Вообще-то, если так подумать… – неожиданная догадка и правда его поразила. – Там был безумный старик. Он принял меня за кого-то другого. Называл своим хозяином. Тогда я был слишком взволнован, чтобы предать этому значение, но теперь… За кого он меня принял? – Что вы хотите этим сказать? – Верандис выпрямился и словно заледенел, на глазах превращаясь в аристократа даже и в домашнем халате. – Просто… Это же ваш плащ, да? – Рошешуар указал на смятую и обгорелую тряпку на полу. – Я нашёл его в точке выхода из портала. И я не видел тут поблизости других альтмеров. – Прежде, чем голословно обвинить меня в чём-то, ещё раз подумайте, Рошешуар, – холодно произнёс граф, и тут даже Камеруну стало не по себе, он бочком незаметно отошёл от него подальше. – Вы собираетесь оскорбить честь аристократа. – Я знаю, что я видел, – упрямо ответил Рошешуар, тоже нахмурившись и подобравшись. – Я видел армию нежити, созданную для некого альтмерского господина. В забытых богами руинах, куда нет хода случайным прохожим. И я видел портал в вашем подвале в запертой комнате. Сложить два и два не так уж сложно. Зачем вы его сотворили? Любите погулять по древним опасным развалинам после обеда? Оба альтмера непримиримо уставились друг на друга. Камерун недоумённо переводил взгляд с одного на другого, но не вмешивался. Обстановка накалилась до предела – Отлично, вот и поговорили, – вдруг вздохнул Верандис и опустил плечи. – Идёмте. – Куда? – насторожился Рошешуар, осознав, что теперь ему, возможно, придётся защищать свою и Камеруна жизни, потому что они слишком много знают. – Я покажу вам, что там делал. Просто на слово вы ведь мне не поверите, – грустно произнёс Верандис. – Идёмте, тут недалеко. Он пригласил их в свой кабинет, предложил сесть в кресла, порылся среди бумаг, разложенных на столе, вытянул оттуда несколько и принялся выкладывать их перед Рошешуаром, одну за одной. – Вот это мое письмо в Гильдию магов с докладом о странной активности в руинах. Вот это их ответ. Вот доклад верховному королю Эмерику. Вот ответ из канцелярии Его Величества. Вот моя просьба, продублированная и в Гильдию Бойцов тоже, выслать отряд зачистки как можно скорее, потому что нежить расплодилась там сверх меры. И вот ответы оттуда и оттуда, – граф устало потёр лоб рукой. – Конечно, я туда ходил. Я уже несколько месяцев слежу за этим некромантом, я даже испортил его фокусировочный камень, чтобы нежить не разбежалась по всем окрестностям раньше времени. Единственное, на что я не решился – это атаковать в одиночку. Но вы, похоже, решили эту проблему. – Но… – растерянно спросил Рошешуар, придирчиво разглядывая письма. Выглядели они до обидного подлинными, вплоть до печатей, написаны были разными почерками и чернилами, и даже магический оттиск гильдии присутствовал. – С кем он тогда меня спутал? – А у вас совсем нет идей? – спросил Верандис, почему-то делая руками такой знак, будто с расстояния примеряет ему на голову обруч из пальцев. – Нет, – честно ответил Рошешуар. – С альтмером, – вздохнул Верандис. – Он спутал вас с альтмером. Для людей мы все на одно лицо, а уж в темноте и для наверняка подслеповатого старика… Впрочем, я знаю одного альтмера, у него как раз большой спрос на армии нежити. – Маннимарко, – нахмурился Рошешуар. – Тем лучше, я лишил его подкрепления! – он ещё раз посмотрел на письма. – Я, кхм… Я должен извиниться. – Да, было бы неплохо, – граф скрестил руки на груди и принял ужасно оскорбленный вид. – Я погорячился, не стоило мне вас подозревать, – Рошешуар виновато опустил глаза. – Не знаю, как так вышло. Мне очень жаль… Какое наказание положено за оскорбление аристократической чести? – Будь вы аристократом, мне бы следовало вызвать вас на дуэль, – чопорно сообщил граф. – Но вы не аристократ, так что вас ждёт публичная порка. Ещё в Крестшейде есть отличные колодки, думаю, по такому случаю можно достать их из сарая. – А нельзя ли как-то обойтись без колодок? – нервно усмехнулся Рошешуар и смущённо потёр шею. Он надеялся, что граф говорит всё это не всерьёз, но упрямая складка у его губ намекала, что тот и правда обиделся. – Я готов загладить свою вину любым способом. Верандис посмотрел на него искоса и свысока. Улыбка Рошешуара стала ещё шире, а вид в целом – как у нашкодившего альфика. – Ну, учитывая, что вы королевский целитель и прибыли сюда по особому поручению, думаю, можно смягчить наказание, – наконец, вынес решение граф. – Вы со мной поужинаете. И это будет нормальный ужин, – он обличающе ткнул пальцем в сторону Рошешуара и принялся им назидательно раскачивать. – Без воплей, без истерик, без подозрений в том, что я хочу вас отравить. – Я буду самым милым гостем на свете, – согласно закивал Рошешуар. – Отлично. Прикажу Каллину, чтобы набрал вам ванну, – кивнул Верандис. И добавил, глядя на Камеруна, осторожно нюхающего одно из писем. – Вы тоже приглашены. – В ванну? – спросил тот, морщась. – Что за дрянь курил этот писарь? – На ужин. С ванной как-нибудь сами разберетесь, она большая, – и граф их покинул. Камерун выжидающе уставился на Рошешуара. – Что? – спросил тот, но Камерун не произнёс ни слова, только смотрел. – Ладно, ладно, твоя взяла! Ты был прав, доволен? Мне стыдно! Ты хороший друг, а я – ужасный, прости меня. – Вот то-то же, – с довольным видом кивнул Камерун и высокопарно добавил. – Ты прощён, можешь снова приходить в мою спальню. – Ваше величество, вы очень великодушны! – фыркнул Рошешуар. – Но в ванну я с тобой не полезу, уж прости, ты слишком грязный. – О, это я как-нибудь переживу.

***

Рошешуар с тихим вздохом наслаждения откинулся на спину, разложив руки по бортикам ванной. После того, как собирался погибнуть геройской смертью в безвестных руинах, начинаешь особенно ценить маленькие радости жизни, вроде горячей воды и обычного куска мыла. Голова как-то сама собой удобно улеглась на бортик, а глаза закрылись. Ему было так хорошо, что думать ни о чём не хотелось – ни о том, как опозорился, обвиняя хозяина приютившего их дома, ни о том, как полыхнул камень варлы, сжигая всё на своём пути. Да благословят боги мастера Геррика и его дотошность в натаскивании студентов, во время учебы все его проклинали, но после – по достоинству оценили умение инстинктивно наводить защитные чары. Маннимарко… Рошешуар довольно улыбнулся – сорвать планы Короля Червей, разве можно лучше провести день? Достойный ответ за отнятую душу, пусть и весьма скромный. Рошешуару вдруг показалось, что в ванной есть кто-то ещё, хотя ни шагов, ни звука открываемой двери слышно не было. Он открыл глаза – и встретился взглядом с Верандисом. Граф стоял позади ванны, прямо над ним, и смотрел, пожалуй, даже слишком внимательно. Рошешуар застыл, не зная, что предпринять, и некоторое время они так и глядели друг на друга. – Я хотел написать отчёт о произошедшем – всем будет полезно узнать о том, что обстоятельства изменились – и решил, что некоторые уточнения от очевидца будут весьма кстати, – наконец, произнёс Верандис. К груди он и правда прижимал табличку для письма, к тому же, по-прежнему расхаживал по замку в халате. – Потом подумал, вдруг вы спите? Не будить же… – Нет, я это просто так, – Рошешуар спохватился и выпрямился, плеснула вода. – Если я стесняю вас своим присутствием, то тотчас же уйду, – немного запоздало, но весьма вежливо сообщил граф. – Нет-нет, всё в порядке, – поспешно заверил его Рошешуар. Наготы своей он отродясь не стеснялся, не собирался стесняться и сейчас. И потом, это ведь была графская ванная, графский замок и граф, которого он недавно обидел. Накалять обстановку, строя из себя капризную леди, точно не стоило, даже если бы и хотелось. – Чудесно, – щелкнула крышка чернильницы, зашуршало перо. – Вы успели разглядеть, сколько там было скелетов, хотя бы примерно? – Не то, чтобы у меня было время их пересчитывать… Но в большой церемониальный айлейдский зал они набились очень плотно. Плечом к плечу в боевом порядке… не знаю, в каком, не очень хорошо в них разбираюсь, – и тут Рошешуар понял, что с залихватскими заявлениями о смущении немного погорячился. Нет, дело по-прежнему было не в приличиях, просто он в какой-то момент очень чётко осознал, что находится в одной комнате с вампиром. Граф расхаживал у него за спиной, избегая появляться перед лицом – то ли чтобы не смущать, то ли ему просто было так удобней – и тем самым парадоксально смущал ещё больше. Рошешуару казалось, что у него за спиной бродит голодный хищник, а он сам вроде как выставил себя, чисто вымытого, на тарелочке. Налетай-кусай! – Что вы сделали с камнем варлы? – У меня был с собой флакон огненной соли. Я подумал, что если испорчу камень, то скелеты выйдут из строя ну или хотя бы перестанут слушаться. Я… никогда не имел дела ни с айлейдскими руинами, ни с камнями варлы, я не знал, что он настолько чутко реагирует на даэдрические эманации. Вкупе с магией разрушения жахнуло так, что большая часть скелетов либо обратилась в пепел, либо развалилась на части, – Рошешуар с усилием потёр щёки, мысленно призывая себя не раскисать. Всё хорошо, всё закончилось. – Я сам чудом остался жив. Так о стенку треснулся, думал – не встану. Впрочем, уцелевшие скелеты быстро привели меня в тонус. Так что вы подоспели вовремя, – перо поскрипывало беспрестанно, запечатлевая его слова, но Рошешуару всё равно казалось, что Верандис неотрывно на него смотрит. Он напомнил себе, что это невозможно, даже украдкой оглянулся – граф был всецело поглощен письмом, напряженно раздумывая над построением фраз – но ощущение всё никак не желало пропадать. Ощущение внимательного, с неослабевающим интересом взгляда. – Что сталось с некромантом? – Не знаю. Я потерял его из вида в суматохе, – Рошешуар почувствовал фантомное прикосновение к шее сзади, скользнувшее от плеча до плеча, невольно передёрнул ими, смущённо потёр загривок, чтобы смахнуть наваждение. Перо по-прежнему скрипело, а он чувствовал странное возбуждение. Его волновало всё: пережитое приключение, присутствие графа, странность ситуации, чужой неослабевающий интерес, и вода, чтоб её, как-то странно нагрелась. Даже присутствие опасного существа за спиной уже не пугало, а скорее будоражило сознание. Ведь не съел же до сих пор, может, и не собирается. Рошешуар задумался, заботят ли вампиров любовные дела и были ли у него на том пиру шансы на взаимность. Например, может ли его нагота интересовать Верандиса не только в гастрономическом смысле? Рошешуар почувствовал толчок крови внизу живота и от неожиданности свёл вместе колени. Подумал, что всё, приехали, и вряд ли можно сделать эту ситуацию ещё более неловкой, потом прикинул, чувствуют ли вампиры токи крови в живых существах поблизости, решил, что да, а значит, он поторопился с выводами – и принялся прилежно думать о мерзких скелетах и обгорелых трупах. Посмотрел через плечо – Верандис если и заметил этакий конфуз, то не подал виду. – Вам помочь? – неожиданно спросил граф. – Ч-что? – вздрогнув, тоном чуть выше, чем хотелось бы, переспросил Рошешуар. – Вы сказали, что ушиблись. И сидите как-то странно, значит, травма вас беспокоит. Я могу помочь, – спокойно произнёс Верандис. – Н-нет, не надо! – воскликнул Рошешуар, ужаснувшись. С графа станется взяться лечить его прямо здесь и сейчас, тогда он подойдёт и точно заметит, что Рошешуар… что? Извращенец, который не может удержать себя в руках даже из-за одного графского присутствия в той же комнате? Чудесная перспектива! Он мысленно проклял свою самонадеянность. Один раз уже подкатил, так, что теперь не откатишь, нет, надо самому себе могилу обязательно докопать. – В смысле, я сам, – добавил он, пытаясь сгладить вышедший чересчур резким ответ, и мысленно стукнул себя по лбу – теперь получается, что он и вовсе Верандису не доверяет. – То есть… само заживёт, не страшно. – Хорошо, думаю, я вас понял, – как-то даже печально ответил граф, и по тону его было прекрасно слышно, что понял явно как-то не так. – Спасибо за ответы, не смею больше вам докучать. И он ушёл, а вместе с ним исчезло и странное чувство присутствия. Рошешуар с досадой шлёпнул по воде ладонью и потянулся за полотенцем. Нежиться в тёплой воде почему-то расхотелось.

***

Зато за ужином он постарался на славу. Пытаясь сгладить впечатление, оставленное своим сегодняшним поведением, Рошешуар просто лучился задором и дружелюбием, и, казалось, впервые за всё время, что они гостили здесь, вернулся в привычное расположение духа. Он с аппетитом ел – благо, мясом его накормить больше никто не пытался – без стеснения пил и горячо участвовал в беседе, а потом и вовсе захватил всеобщее внимание без остатка, принявшись травить байки из студенческой юности. Особенным успехом пользовалась история о том, как он впервые в жизни и сразу очень плотно познакомился с руинами, только на этот раз для разнообразия двемерскими. Тогда ему было совсем не весело бродить в темноте и неизвестности среди лязгающих и пышущих паром механизмов, но время и многочисленные пересказы сгладили воспоминания и превратили давний кошмар в залихватскую историю: даже беготня по коридорам от механических конструктов, попытка объесть грибы со стены и плен у гоблинов стали казаться забавными недоразумениями. – …И в итоге нашёлся я тоже сам – выпал на ничего не подозревающих сокурсников из трубы, перепугав их вусмерть! Они чуть не прикончили меня, решив, что по их жизни пришёл разгневанный двемерский дух, а это просто я так нечленораздельно, но очень бурно радовался спасению, – произнёс Рошешуар, воодушевлённо размахивая вилкой. – И после всех этих событий вы всерьёз заинтересовались двемерским наследием? – улыбаясь, спросил Верандис. – О нет, после этих событий я объявил бойкот практике и заявил, что и близко не подойду к этим трижды проклятым руинам, пусть хоть отчисляют, и вообще, у меня душевная травма на всю оставшуюся жизнь, препятствующая научным изысканиям в поле. Двемерами я заинтересовался где-то через месяц, после этого, когда взялся на спор чинить реликтового центуриона своего наставника… Центуриона, которого я же и сломал, но это уже совсем другая история. – С удовольствием бы послушал, – произнёс Верандис, изящным движением подперев подбородок рукой. – А я почту за честь ей поделиться, – кивнул Рошешуар. – Началось всё, как бы странно это ни звучало, с верблюда… – Рошешуар запнулся, не закончив мысль, потому что увидел Гвендис и все слова вылетели у него из головы. Та с независимым видом брела прямо к ним, и даже в скудном освещении замка Рейвенвотчей было видно, что она с головы до ног перемазалась в грязи и крови. А вернее – что она кого-то растерзала и сожрала без всякой жалости. – Я вернулась! – громко возвестила Гвендис, даже не подумав стереть потеки крови с подбородка. – Гвендис, где твои манеры? – спокойно спросил граф, в отличие от Рошешуара совершенно не впечатлённый этим явлением вампира в лоно семьи. Та фыркнула и с издевкой присела в слегка-обозначенном книксене. – Что вы так уставились? – с вызовом спросила она. – Я сожрала псину, ясно вам? Я хотела есть, и у меня было прескверное настроение, а она противно выла на холме. Или ужинать у нас можно только гостям? И посмотрела на Камеруна, будто намекая взглядом, какая «псина» может стать следующей. – Ты, верно, уже придумала извинения, с которыми обратишься к хозяину пса, и озаботилась выбором подарков, которые помогут утешить его горе? – всё так же невозмутимо спросил Верандис. – Она была бездомной, – раздраженно махнула рукой Гвендис. – Может, это вообще был волк, не успела разобрать. – Надеюсь, ты доведёшь дело до конца, чтобы мне не пришлось за тебя краснеть, – граф аккуратно сложил салфетку и положил её на стол. Камерун наблюдал за покушением на иерархию в стае с живым любопытством, Рошешуар же, наоборот, не хотел знать, чем закончится этот маленький бунт. Гвендис явно собиралась сказать что-то такое же ершистое, как и раньше, но тут её кто-то неделикатно пихнул в спину, заставив пошатнуться. Она гневно развернулась – только чтобы получить в руки швабру. Адуса-даро показала ей знаками, чтобы неплохо было бы прибрать за собой, а потом обратилась к графу: – Это действительно был волк. Адуса-даро проследит, чтобы малышка привела себя в порядок. – Спасибо, Адуса, – кивнул Верандис. И обратился уже к Рошешуару. – Мне жаль, что вам пришлось прервать рассказ. Но под гневно пыхтящую и орудующую шваброй Гвендис история уже как-то не клеилась.