***
Я проснулась от противного звякания будильника в наручных часах. Как же давно мне это не снилось. Одно из самых тяжелых испытаний, которые мне устраивал отец. Мне тогда было 5 лет. Испытания всегда были частью тренировок, и многие из них выходили за рамки разумного для нормальных людей. Но вот какие нормальные люди накачают свою пятилетнюю дочь снотворным, положат в гроб и закопают за десятки километров от дома? Хехе...мои) Но я знала, что папа хочет для меня всего лучшего и любит меня. Тренировки и испытания сделают меня сильнее не только физически, но и психологически. Этим практикам тысячелетия, и традиции совершенствовались и улучшались из поколение в поколение. Они гармоничны и дополняют друг друга, каждому испытанию или новому виду тренировок предшествует серьезная подготовка. «Больно, трудно, порою невозможно и хочется сдохнуть, но чтобы расправить крылья и летать — надо, прежде всего, для самого себя стать дьяволом» — наверное, девиз моего детства. Да и не была я сейчас жива, скорее всего, без тех знаний и умений, которые дала мне моя семья.***
Наступила весна, мы здесь уже полгода. Большая часть кадетов выбыла: тренировки оказались слишком тяжелы. Оно и неудивительно, наверное. С первых же дней нагрузка стала ужасать даже меня. Моему-то организму и психике такой ритм жизни был, в общем-то, не напряжен, но вот другим кадетам было тяжко. Мне же на тренировках не приходилось особо напрягаться. Точнее, напрягаться не приходилось вообще. Но вот на совсем неподготовленные юные организмы этот ритм мог сказаться не самыми приятными последствиями. Было много травм, нервных срывов, различных простуд и болячек… С точки зрения того, чему меня учили, распорядок и сама структура обучения здесь была хреновой. Нету, как минимум, гармонии, нормального воспитания, — только вдалбливание в головы устава, дисциплины и привычки подчиняться приказам. И если устав я с горем пополам запомнила, то вот дисциплина у меня хромала на три ноги, причем на все сразу. А перед выполнением приказа — я обычно имела смелость думать, что периодически приводило к спорам с инструкторами. Кроме того, моя дерзость и вредный характер за полгода никуда не выветрились. Иногда мне казалось, что инструктора даже и не понимали, что со мной делать. Практически по всем тренировкам и тестам, в том числе теоретическим, я опережаю кадетов своего года. Но вот мои «залеты» периодически поражают даже меня. С апреля, кстати, мы должны будем начать тренировки на УПМ…наконец-то. Я так поняла, что общие физические нагрузки нам в эти полгода укрепляли тело именно для этого. Как же дико болит спина. После отбоя я вчера бегала на свою тренировку, с высоты спиной упала в воду. Все получилось донельзя тупо. Ура, моя везучесть! Когда возвращалась, этак часа в три ночи, прямо рядом со входом в нашу казарму нос к носу столкнулась с Шадисом. Два одиночества встретились во тьме, первое одиночество смотрело на меня подняв брови и, кажется, оно как будто закипало, готовясь выплеснуть весь свой праведный гнев на маленькую и хрупенькую меня. Мое же одиночество, не переставая зловеще клацать зубами то ли от холода, то ли от очень возможной перспективы чистки как минимум мешка картошки, смачно чихнуло, утерло нос промокшим до нитки рукавом, с которого до сих пор капала вода, и пыталось состроить виноватую мордашку. Но я осознавала комизм сложившейся ситуации, поэтому вместе с тем пыталась сдерживать лыбу и маскировать изредка прорывающийся смех под покашливание. Выходило не очень. — Шеноэлл, что за хуйня? — громко прорычал инструктор. Дааа, от Шадиса, в реальности, редко услышишь маты. Ему для устрашения кадетов обычно хватает высоченного роста, комплекции бугая и громкого голоса в комплекте со слюнями, орошающими при крике все лицо несчастного оппонента. Значит знатно его торкнуло. — В туалет бегала, в лужу упала, — в окне казармы я заметила любопытные мордочки Микасы, Имир, Кристы и еще парочку, которые я не смогла опознать. Они с нескрываемым интересом наблюдали за картиной «Алиса за зарабатыванием пиздюлей». — Какая нахрен лужа! Дождя полторы недели нет, а снег сошел давно, — понимаю, если выясниться, что после отбоя я без разрешения по ближайшим лесам шарахаюсь, то чисткой картошки я не отделаюсь. Тем более за полгода ни разу не попалась…обидно. — Ну не лужа, поилка для коня. Я заодно и к Призраку ходила, он меня ласково толкнул, вот я и не удержалась и плюхнулась в нее, — скептический взгляд Шадиса показывал, что он мне не особо то и верит. Но логических несостыковок в моем пиздеже не видит. Хотя о пакостническом характере Призрака и о том, что я периодически к нему хожу даже по ночам, наверное знал весь наш курс, а инструктора и подавно. Я опустила глаза долу, ожидая вердикта. Но версия правдоподобна, проверить практически нереально, разве что на конюшне в ближайшее время кто-то был. — Ладно, с утра после завтрака в медпункт. Пусть проверят, мало ли простудилась, кашель мне твой не нравится. А сейчас быстро переодеваться и спать! — Есть! — пока инструктор не передумал я прошмыгнула в казарму и издала вздох облегчения. На меня выжидательно уставилось почти двадцать пар глаз. Среди них была парочка гневных, принадлежащих Микасе, которая в последнее время записалась в ряды моих личных моралистов: — Ну и где ты действительно была? — сказала она, скрестив руки, — Все время по ночам пропадаешь куда-то, а возвращаешься иногда побитой, исцарапанной! Мало спишь и не питаешься нормально! — На озере, с призраками разговаривала, — пыталась отшутиться я, стаскивая с себя мокрую одежду и помещая ее на сушилку. С одной стороны мне приятно было войти в число тех немногих, о которых она заботится. Да и говорит она мне все прямо, что лично меня подкупает. Обычно Микаса очень тихая, но иногда она начинает читать мне морали, равно как Жан и Эрен, которые за прошедшее время подозрительно сдружились на почве «Отчитай Алису по полной программе». Скоро в лоб моралистам чем-нибудь давать буду, надоедать уже начали. — А ты не в очередные неприятности вляпалась? — Не, ПОКА не вляпалась, — и лукаво подмигнула девушке. Микаса, будь другом, натри мне спинку, и протягиваю ей крем. Остальные девочки поняв, что сторителлинга не предвидится, ложились в кровати. — И это ты не вляпалась, серьезно? — смотрела она на опухшую и покрасневшую левую часть спины — Ну в принципе, можно сказать, что и вляпалась. Упала в воду примерно с шестиметровой высоты, спиной. Немного перетренировалась и потеряла концентрацию. Но тут фигня честно, просто обычный ушиб. — Так и знала, что сама тренируешься. А как тренировки здесь? Сможешь ходить? — Да, здесь они не особенно интенсивные, — Микаса закончила тереть мне спинку и скептически на меня посмотрела. — Вали давай спать, итак не досыпаешь. — Слушаю и повинуюсь, моя прекрасная царица, — шутливо улыбнулась подруге.