POV Энни
Ненавижу место, где родилась и выросла. В детстве я этого не замечала, но в нашей городской агломерации всегда правила ложь, неравенство, сила и…титаны. Когда-то я была счастливым ребенком, у меня была мама, папа и маленький братик. Я часто смеялась и играла с соседским мальчиком Марселем. Тогда я даже думала, что он мой волшебный принц из сказки. Я не замечала, как родители, идя по улице, нервно оглядывались по сторонам. Наши соседи, приятели семьи, когда рассказывали о своей жизни, часто стыдливо отводили глаза в сторону. Для маленькой девочки ее мир был прекрасен, интересен и полон веселых вещей. Мой папа учил меня арифметике и драться, называл своей маленькой принцессой. Я старалась изо всех сил, чтобы получить его одобрение и счастливую улыбку. Мне нравилось быть его принцессой. Моя мама…была прекрасным и удивительным человеком. Ее настоящую я помню совсем немного. Помню ее теплые руки, как она пела, готовя вкусный ужин, танцевала, вешая белье, рассказывала сказки и обнимала меня. Она делала все так, что это было похоже на волшебство, она всегда казалась мне красивой феей из сказки. Такой воздушной и такой живой! Мир волшебства закончился, когда мне было 6 лет. В наш дом пришли люди из Свиты и забрали маму. Папа сказал, что она больше не вернется, наша мама стала Святой, а это большая честь для нашей семьи. Его руки дрожали, впервые в жизни я увидела, как он плачет. Я поняла, что честь для семьи означает несчастье. В этот день я перестала искренне улыбаться. Когда мне было десять, Прародитель подарил мне то, что у нас называют Благословением. «Благословение» имело цвет крови и отвратительно пахло, его мне вкололи прямо в сердце. Так я стала полутитаном. Стать полутитаном тоже большая честь для семьи. А еще это херов поводок. Если не будешь делать, как говорит Свита и Прародитель — то всю семью могут прирезать, всех родственников, даже соседей. А потом и тебя подорвут. Но только если не смогут промыть мозги, разбазариваться полутитанами роскошь даже для Прародителя. Кроме Благословения полутитанам вживляют в сердце кольцо, которое можно активировать дистанционно. Бах — и тебя уже и нет, никакая повышенная регенерация не спасет. Мой мир стал жесток. Теперь вокруг я видела только насилие, боль и слезы. Большинство полутитанов рады изменению своего статуса, но только не я. Я этого не хотела, но, увы, ни у кого из нас нет выбора. Нам не дали право выбирать становится полутитаном или нет. Все зависит только от того, на кого укажут члены Свиты и Прародитель. Меня распределили в группу, где были мой друг Марсель, Райнер и Бертольд. Мы должны были пройти обучение. Одним из уроков было узнать — кто такие Святые. Я ждала этого урока с нетерпением. Нас должны были повести к ним на экскурсию. Святыми у нас называют людей со значительным перевесом в одной из стихий. У моей мамы дисбаланс начался после того, как она родила брата. С каждым годом дисбаланс рос, а за моей семьей пристально следили. И, когда мамин воздух достиг пика — ее забрали. Из Святых выкачивают их стихию, они дорогой корм для Прародителя. Ухаживают за ними хорошо, они все чистенькие и красивые, ведь надо же показать людей, выполняющих такую миссию, с лучшей стороны. На деле же их накачивают наркотиками, они почти постоянно спят и видят кошмары, ведь лучше всего стихия проявляет себя при сильных, и в большинстве своем, негативных эмоциях. Когда энергии у человека практически не остается, им показывают спокойные и умиротворяющие сны, восполняя запасы. А потом все по новой. Сознание мало помалу начинает угасать, как будто уходит в другие миры. Когда я на экскурсии увидела маму, она меня даже не узнала, не посмотрела на меня. Она что-то бормотала и смотрела невидящим взглядом в потолок. Сидя на коленях перед ней, я расплакалась. Я поняла, что передо мной уже не она, лишь кукла с маминым лицом и телом. В этот день моя мама для меня умерла. Лиса, как и ты, моя мама была воздухом. Только твой воздух во много раз сильнее ее. Такая как ты не должна попасть в лапы этим монстрам, не должна их питать и превратиться в то, во что они превратили маму…и меня. Только не ты. Я не позволю этим уродам делать это с тобой. Сейчас Шип не смотрит, и я могу сделать то, что хочу. Нет, не правильно, я сделаю то, что не хочу. Я убью тебя. Прости, но ты должна меня поблагодарить за это. Прости и не сопротивляйся. Пожалуйста. Хотя, ты так просто не сдашься. Я знаю. А после мне еще и придурка Йегера ловить. Нафиг он вообще свои силы раскрыл… Жил бы себе спокойно.end POV Энни
POV Алиса
Мы как ветер мчались к озеру. Еще немного, вот уже нужная скала, прямо перед обрывом, спрыгнули с Призрака, и сразу вниз. Клинки прочно загнали в скалу, вжавшись в нее, вижу своего жеребца, стрелой летящего к другому концу водоема, и в ту же секунду топот титанши замолкает, сменившись звуком, чем-то напоминающий громкий «кряк». Эта зараза обрушила своим весом верхнюю часть скалы, за которую мы и уцепились! Я рассчитывала, что она просто в озеро ёбнется, не успев затормозить, так отчаянно догоняя нас и не смотря на то, что впереди. Но все пошло по пизде. Мы с Микасой летели в воду с огромной высоты, сопровождаемые обломками камней и тушей титанической дамочки. Если не умрем от удара о воду, то умрем от обломков скалы, если и не от этого — то нас затянет в водоворот, который своим весом нам практически гарантирует сотворить титанша. Мамочки! У нас в меню сегодня три вида смерти, как предпочтешь сдохнуть, Алиса? Микаса хватает меня за руку и мы боками ударяемся о воду. Вроде особо ничего не болит. Открываю глаза, Микасы рядом нет, бултых — и в воду врезается титанша. Ее тянет вниз, чувствую водоворот. Пытаюсь хоть как-то трепыхаться, сил не хватает. Воздуха почти нет. Подруги не видно, неужели она уже, нет, только не она… Случайно открываю рот, ощущаю дерьмовый вкус этой дерьмовой воды. В глазах все расплывается… Я задыхаюсь «Ривай, ты мне говорил, что если побегу нарываться на неприятности, то ты меня прибьешь. Прости, я не доставлю тебе этого удовольствия. Прости, что только сейчас извиняюсь. Мне есть о чем просить прощения у тебя. Возможно…я даже…». Мир вокруг померк, и я погрузилась в темноту.***
Я умерла. И видимо, это было Чистилище, где я вспоминала, какие грехи я совершила в обратном порядке. Иначе как объяснить наличие губ на моих губах? Словоблудие, видимо, за грехи мне не сочли, а им я страдала почти всю вылазку, поэтому мне сразу подкинули похоть…утренние поцелуи. — Ривай! — подскочила я, случайно зарядив лбом по носу подруге и отхаркивая воду…много воды. — Лиса, с ума сошла, и при чем здесь Ривай? — Эмммм…так ты мне искусственное дыхание делала…спасибо. Что произошло? — Я обернулась на озеро, из которого торчали…согнутые в коленях титанические ноги. Чья-то черная морда легла мне на плечо, я подскочила как ужаленная, — Блять, Призрак, ты меня напугал, — обняла его за шею. — Ну я потеряла в воде тебя, потом, увидела, как ты упорно пытаешься утонуть, схватила за шкирку — и на поверхность. А ты еще и не дышишь! Перепугала до смерти. Не делай больше так. Я уже кучу всего передумала, пока искусственное дыхание тебе делала. — Прости, Мик. И как долго наша дамочка в этой позе? — Минут пять, не уверена. Запаниковала, когда тебя в таком состоянии увидела, поэтому чувство времени притупилось. Но мы точно не можем ее так оставить. — Она на глубине как минимум пятнадцать метров. Предлагаешь прыгать? Туда и обратно? Это чистое самоубийство. — Нет, дождаться пока либо она выплывет к нам, либо ее тело. Жалко, что никого рядом нет, так бы послали этого кого-то к Эрвину. — Далеко бы послали, сама знаешь, где он? — Нет. — Вот в этом и проблема, построение распалось. Сомневаюсь, что они двигались дальше по запланированному пути. — Просто так уйти отсюда не можем. Она же если придет в себя — сразу за Эреном как коза поскачет, и еще кучу народу прибьет. — Согласна, давай ждать. Если подохнет — то хотя бы до разложения титана, а лучше пока тушка человечья на поверхности не покажется.***
Мы с Микасой сидели на бревнышке на противоположном от нашего феерического падения бережку, Призрак вальяжно разгуливал рядом. Берег был пологим и плавно переходил в подлесок Леса Высоких Деревьев. Все было прекрасно в пейзаже перед нашими глазами. Полуразрушенная скала походила на монстра, следящего за каждым нашим шагом. Солнышко грело нещадно, помогая нам согреться. Прости, солнышко, в начале вылазки, да и не только в начале я жаловалась, какое ты жаркое сегодня. Я была неправа, свети еще ярче! Из озера болотного цвета все еще торчали ноги, ни единого движения они за это время не воспроизвели. Кроме этой титанши вокруг гигантов не наблюдалось. Это было странно, ведь мы за стеной, куда они все делись — непонятно. — Воняет, — сморщив нос, пробурчала Микаса. — Скорее уж смердит, причем запах неестественный, химозный. — Химозный? — Неестественный, типа каких-то химикатов. — Фу…и мы это глотали… Лис, я должна тебе кое-что сказать пока есть время. Я знаю, как ты серьезно к этому относишься…короче, когда я делала тебе искусственное дыхание, то случайно из-за паники поцеловала тебя пару раз. Прости, ты же так хотела первый раз поцеловаться с любимым, — видно было, что девушка расстроена. Я же лихорадочно думала, как конкретно она меня будет убивать, когда узнает, что я уже не только целовалась, но и с кем. Но не сказать было нечестно, она со мной всем делится… Тем более здесь она меня точно убивать не будет, а к приезду в Штаб может и рассосется немного. — Мик, тут такое дело, — замялась я, — Тут утром произошло кое-что. Как бы это сказать… — Нууууу? Ты с кем-то поцеловалась? Да ладно? Кто это? — Ты меня убьешь. Это Ривай, — ооооо, эта убийственная аура, прожигающая насквозь. — Он тебя заставил? Принудил? Я его убью! Прирежу! — Я не уверена. — Как это не уверена? — Я и хотела этого и нет. Тело как будто само двигалось. Я как гребаная лужица растекаюсь в руках у этого гада, и не знаю, что с собой поделать. Реально не знаю, Микаса, мне с ним и хорошо и плохо, и зачастую это хорошо и плохо я чувствую одновременно. Хочу быть близко и не хочу. Не понимаю ни себя, ни его. Ненавижу эти ощущения! Бесит! — расстроенно махнула я рукой в сторону озера и ног. Взгляд у Микасы значительно потеплел. — Любовь зла — полюбишь и Капрала, — философски выдала подруга. — Я. Этого. Козла. Не. Люблю. Он меня просто околдовал! Какую-то виагру для женщин в утренний чай подсыпал! — возмутилась я — Да, да, так не заметишь — и с кольцом на пальце проснешься. Чур я буду свидетельницей, если что Капрала его собственной любимой шваброй прямо перед алтарем отымею, — продолжает шутковать эта злобная женщина, называющая себя моей подругой. — Ты же его вроде ненавидишь? — Ненавижу, поэтому обидит тебя — прибивать буду медленно, предварительно вырезав яйца. — Да я смотрю, ты у меня научилась… Давай, — Договорить я не успела, со стороны озера раздалось шипение. Титанша начала разлагаться в воде. Мы завороженно уставились на это зрелище, на всякий случай вытащив клинки. И вдруг сначала меня, а потом через пару минут и Микасу согнуло пополам и вырвало. Пока мы ретивенько опустошали желудки, из воды начала показываться высокая женская фигура в форме Разведки. Мы опять схватились за мечи, пытаясь игнорировать рвотные позывы. Вот женщина показалась перед нами во весь рост, вышла на берег, медленно сняла капюшон, желтые волосы…голубые глаза… Энни. Злая как черт Энни. — Алиса, я тебя убью, дрянь ты воздушная! И Микасу заодно, ненавижу вас обеих, какого черта просто не взять и не сдохнуть, а? Какого хуя меня в озеро затащили, вам это все равно не помогло и не поможет, — пока я опять извергаю содержимое желудка, Микаса бежит к Энни, а вокруг блондинки начинают сверкать молнии. Понимаю, к чему все идет, мгновенно прыгаю на Призрака, скачем к Мике, я беру за шкирку упирающуюся подругу, кидаю сзади себя, и мы бежим к лесу. Уже в подлеске видим вытянувшуюся во весь рост титаншу, выискивающую нас в кустах. Вот, нашла! Радость и ликование отразилось на морде Энни, глаза загорелись, и в них явственно чувствовался бешеный энтузиазм поймать гадин и пришлепнуть о ближайшее дерево! Мы с Микасой подобного рвения и радости не разделяли и предпочли драпануть. Но только титанша встала в стойку, чтобы весело броситься в погоню, как ее скрючило, будто бы Энни тошнило. Вытащила карту из мешка, рвет, передаю мешок Мике — ее тоже. Эххх…девочки, кажется у нас одна проблема на троих и кажется, я знаю ее виновника. Озеро с его адской химозой! И я со своими ебанутыми планами. Резво скачем, ехидно поворачиваюсь и смотрю на титаншу. Мало того, что среди самого леса бежать не удобно с ее то ростом и массой, но видно, что периодически Энни становилось плохо, она часто ударяется о деревья. Но упорно бежит… Энни, за что же ты так с нами? С теми Разведчиками? Скольких ты сегодня убила? Я всегда думала, что ты хоть и вечно грустная, нелюдимая, но добрая девушка. Почему же? — Лиса, что дальше? — оглядываюсь на Мику, кажется, ее кожа приобрела фиолетовый оттенок, ее тошнит и глаза мутные. Пиздец! — На карте были показаны скалы, вот, держи. Направляй меня к ним, с этими деревьями и в таком состоянии должно быть относительно легко заставить Энни врезаться в эти каменные препятствия пару раз, может и сможем потом ее добить. — Тогда туда, километра полтора, — показала пальцем подруга. — Поняла, — меняем направление. Черт сколько еще выворачивать то будет! Хорошо вовремя мешок достала, иначе все были бы в блевотине. Титанша в это время пыхтит, ее явно колбасит, иногда она значительно снижает темп, а потом резко ускоряет. Вот реально, что мы Энни сделали? Конкретно Микаса и я? Хз, но говорить она с нами явно не хочет.***
Титан Энни был связан, да так, что не мог пошевелиться. Мы быстро сменили лезвия и газ. Ханджи потащила нас на ветку к Эрвину, Риваю и Мике. — И чем только от вас воняет, дегенератки? — сморщив нос, вопросил Ривай, — У Мике сейчас от такого все нюхательные рецепторы поотваливаются! И в каком дерьме вывалились? Алиса, у тебя хобби такое свиньей быть и в грязи регулярно купаться? Мике хоть нос и морщил, но вел себя как джентльмен. Но мудак заставил забыть о своем плохом самочувствии. Нет, я точно в него не влюблена. — По крайней мере это лучшее занятие, чем вечерами на метле наяривать на ежедневной основе, чистоплюй недобитый! — Ривай только хотел что-то сказать, как Эрвин начал нас расспрашивать об Энни. По мере разговора я заметила, что Капрал становился все злее и злее, а его аура все больше источала желание убить…меня…опять. Вот задрали, убил бы хоть кто — и дело с концом, устала я уже за сегодня! — Все, понял. Девочки вы проделали очень хорошую работу. Молодцы. Как чувствуете себя? Сможете подстраховать? — мы с Микасой переглянулись и кивнули. Вдруг в мой лоб буквально впилась рука Ривая. — Эрвин, ты ебанулся? Они ранены, у обеих температура! Пусть валят отсюда и не мешают, от них только лишние проблемы! — Эрвин вздохнул и посмотрел на Капрала. — Научный отдел, быстро взрывчатку на кисти титанше! Девочки сказали, что она может кристаллизовать свою кожу, обычные лезвия не помогут.***
Мы с Микасой сидели на ветке и смотрели, как Мике с Риваем достают Энни из титана. Кажется, она была без сознания. Оба морщились, кривились. Похоже, что у Энни действительно были те же проблемы с желудком, что и у нас. Ее как-то очень хитро связали, поместили в крытую повозку. Чтобы никто не догадался, что был пойман разумный титан, отряд Ривая объявили якобы ранеными. Они поедут в повозке с Энни в качестве охраны. Кроме Эрена и реально раненого Гюнтера. Брат Микасы же в этот раз поедет с отрядом Мике. Подруге стало получше, температура почти спала. У меня же был жар, желудок сводило, в глазах двоилось. Настои, которые дала Ханжи, не помогали совсем. Поскорее бы доехать домой. Пока отряд Ханджи что-то делал в повозке с Энни, полагаю, ее обкалывали транквилизаторами, передо мной внезапно материализовалось нечто, гордо именующее себя Капралом. — Лиса, быстро за мной! — Не пойду, — сказала я не столько даже из вредности и обиды, сколько из того, что мне реально сложно было передвигать ногами, и я усиленно копила силы для возвращения домой. — Нет, пойдешь, — меня попытались поймать за шкирятник, а в итоге его рука поздоровалась с деревом. Я смогла уклониться. — Не хочу, чего тебе надо? Говори здесь, — устало сказала я, а мое лицо излучало все оттенки фиолетового. Он шумно вздохнул, сжимая кулаки. — Сама напросилась, — зло прошипел он. — Я же говорил не ввязываться в неприятности! Предполагал, что не послушаешь, но не настолько же! Ты в край вообще охуела, мало того, что эта Леонхарт, так еще и озеро! Знаешь, что за озеро то? Туда раньше спихивали отходы повышенной опасности. Люди, сука мелкая, подыхают, попив гребаной воды оттуда! А ты даже не удосужилась легенду под картой прочитать, чтобы включить свою тупую дырявую башку без намеков на мозги в ней! — Ривай уже повысил голос на меня, обливая ледяным презрением с головы до ног, — Если твоя подруга или наша ценная заложница погибнут, то знай, в этом ТВОЯ вина. Весело было с титаншей в догонялки играть? Любого можешь вывести из себя настолько, что прибить тебя, суку, захотят? Ох, как я их понимаю, так бы сам тебя прям здесь и прирезал с радостью. — Ну так хочешь — прирежь. Наконец хоть свою семью увижу. С Микасой все будет в порядке, у нее уже спадает температура, а Энни вообще полутитан — регенерация повышенная и все такое. Возможно, что у тебя сейчас последние часы для воплощения своего желания прирезать такую суку как я в жизнь, лови, пока есть возможность. А то позже сделать сию благое дело собственными руками может и не получиться, ибо озерцо внутри меня явно хочет взять свое. А не собираешься прирезать — иди на хуй и не мешай пытаться мне отдохнуть. И чтоб ты знал, на карте в легенде НЕ было этих сраных фиолетовых озер, мы искали их перед тем, как прыгнуть. - Встала, подошла к Призраку, достала карту и швырнула в рожу наглому капралоподобному типу, — А почему нас Энни так упорно преследовала — я понятия не имею, мы практически не общались, ссор или разборок не устраивали. И да, я пиздец как рада слышать, что ты настолько рад был бы моей смерти. Но несмотря на это, твоей я бы рада не была. Так что сделай гребаную милость, либо прибивай уже, либо съеби с глаз долой, пока уже я бы тебя реально не кокнула. В моем состоянии — вполне могу. И вообще впредь не подходи ко мне. Не хочу тебя видеть, слышать, и вообще никакого дела иметь с тобой не желаю, — внешне Ривай остался невозмутим, долго смотрел на меня, пытался проверить лоб — я его оттолкнула, пульс — кусанула за кисть. Пытался дотронуться до руки — я ее резко выдернула, вспомнила про чертову резинку, быстро сняла ее с себя и кинула прямо ему в грудь. Он поймал украшение, только тогда я увидела, что резинка голубого цвета, и на ней изображены котики, очень похожие на тех, которые нарисованы на моей кружке. Всхлипнула, взяла за руку Микасу, перебрались от этого урода подальше. И сели, загородив себя Призраком. Я уткнулась подруге в плечо и горько заплакала.***
— И все-таки я его убью особо изощренным способом, — Микаса твердила это в самых разных вариациях всю дорогу. Мы уже подъезжали к Штабу. Подруга слышала, что говорил мне этот павианообразный Капрал и пылала праведным гневом, — Лис, как себя чувствуешь? — Да вроде пойло, которое дали в Каранесе, работает, — По крайней мере, температура явно спала, да и чувствую я себя гораздо лучше. Только вот психологически…ощущала себя отвратно. Еще утром я чувствовала себя счастливой настолько, что впору было взлетать в небеса, расправлять крылышки и танцевать под пение небесных ангелов…а сейчас ощущала себя очень дерьмово, не малую роль конечно сыграло огромное количество жертв, да и раненых было не меньше, однако я не могла не думать о Капрале, о злости и недоверии, которые отражались в его глазах. Было очень больно и обидно. Это было иррациональным чувством. По факту мы всегда ссорились, так почему один, ну ладно, там не один поцелуй был…в любом случае почему то, что случилось утром должно все резко поменять? Однако мое сердечко шептало, что изменения начались гораздо раньше. Я никогда не испытывала к этому человеку ненависти, чтобы он ни говорил. Злость — бывало, раздражение — очень часто. Да и то все это быстро улетучивалось, оставляя после себя откровенный интерес к нему, прежде всего, как к личности. В глазах Ривая я часто видела силу, уверенность, самодостаточность…а еще — жуткую тоску, боль, одиночество. Даже в его спальне все это присутствовало. Я не испытывала к нему жалость, но даже не зная его историю, я сочувствовала ему. Хотелось подарить ему хотя бы немножечко тепла вместе с кружкой горячего цветочного чая, и я уже даже знала какого. Ривай у меня уже ассоциируется с прекрасным цветком... Когда он смотрел на меня в последнее время своим цепким, внимательным взглядом я редко ощущала агрессию, мне казалось, что его взгляд немного потеплел, а его отношение ко мне немного изменилось. То, что произошло во время грозы и на лавочке в лесу, стало для меня штормом из противоречивых чувств и желаний. Так что же чувствует Ривай? Что чувствую я? Почему он так себя со мной повел? Если бы я ему нравилась, не должен ли он более сочувствующе ко мне отнестись, я бы так и сделала. Хлопнула себя по лбу! Я бы сделала… ДОЛЖЕН…Да ни хуя он мне не должен, даже если я ему нравлюсь. Для людей нормально выражать чувства и заботу по-разному, и если для меня нормально в такой ситуации быть рядом с человеком и говорить поддерживающие слова, то для Ривая все может быть совсем по-другому. И конкретно он в этом не виноват, и я не виновата, просто мы разные люди и разные внутри нас разные миры и Вселенные. Бля, он же говорил, что с радостью тебя прирежет, обвинял в будущих смертях, а ты, Алиса, еще и оправдания ему придумываешь! Мазохистка и дебилка. К этому долбоящеру после таких слов и подходить близко не надо, не то, что влюбляться. И всплакнула. В жопу его, ну серьезно.