POV Ханджи
Второй день. Уже почти вечер. На текущий момент 67 пострадавших и 43 погибших. Утром приехали медики из Каранеса, около трех часов назад — из Троста. Когда они прибыли, ко мне подбежали двое врачей. Представились Маной и Адамом. Со слезами на глазах спрашивали об Алисе. Я им честно все рассказала. Девушка заплакала… У меня не было сил поддержать ее. Я молча смотрела. За последнее время чужие слёзы высосали из меня все соки, не оставив сочувствия...И внезапно она развернулась ко мне лицом, подняла глаза: «Если это Лиса, то она точно жива!». Где-то я видела это выражение лица, прямо как иногда у самой Алисы. Тогда я даже улыбнулась. Искренне, впервые с момента взрыва. И все-таки знакомое имя… Где же я его слышала? Подошла к месту, где должны были находиться камеры Энни. Развал, благодаря помощи титана Эрена, почти разгребли. Остались последние камни. И кто же наш враг? Энни, такие же дети, как и она, в сердца которых вживлено это взрывоопасное кольцо? Дети, которым за невыполнение приказа угрожают смертями близких? Сомневаюсь. Во время допросов, как мне кажется, все сочувствовали девушке. Ведь Энни…те дети, с которыми она прибыла сюда, были поставлены перед невозможным выбором. Кто знает, что еще с ними делали… Наконец завал расчищен. Воронка от взрыва метров восемь в диаметре, такое невозможно сделать при помощи пороха. Вокруг нее иногда попадаются фрагменты тел. Даже не части…фрагменты. Иногда можно опознать, что кому принадлежит. Часть коленки с синяком — это Энни, кусок скальпа с черными волосами — Литра, часть подбородка с родинкой рядом с губой — Маркус, фрагмент черепа с левым глазом, рыжие волосы — Петра, раздавленная всмятку голова Оруо. И таких фрагментов много. Стоим в тишине. Кто-то заплакал. Мальчик из 104, высокий брюнет, упал на колени и бил кулаком о землю, рыдал. Блондин, вроде Райнер, пытался его успокоить. Пусть лучше поплачет, возможно, что станет легче. Нескольких ребят рвало от увиденного. К нам присоединился Эрвин, устало окинул взглядом отвратительный пейзаж: — Я не вижу здесь следов Ривая, Фабиана, Алисы и Микасы. Пока делаем вывод, что они живы. — Надеюсь, что ты прав, — хотя за двое суток уже мало шансов. Если они и были живы, то у них могло элементарно не хватить воздуха. — Ханджи, я тебя не узнаю. Взбодрись! Столько по вылазкам ходили — всегда бодра была! Надо понять, где их искать. — А их и не было здесь, — подходит уставший Конни, бывший кадет из 104 кадетского корпуса. — Откуда ты знаешь? — удивилась я. — Да я видел, как их заваливало. Пол тогда еще провалился, мне кажется, там без шансов. Мало того, что провалились, так еще и прихлопнулись завалом из камней. — Все равно надо было рассказать! В самом начале шансов на их выживание было намного больше, чем сейчас! Балбес! Показывай, где это было! — Я еле сдерживалась, чтобы не накостылять болвану прямо здесь и сейчас.end POV Ханджи
POV Райнер
После того, как увидели остатки тел — стало вообще дурно. В любую секунду они могли сделать это и с нами. Свита и ее приближенные не знают жалости. А мы…мы ведем жалкую жизнь под их гнетом. Отвратительно. Дома и пикнуть никто не смеет. Я не мог злиться на Разведку. Да, они пытали Энни, но был ли у них выбор? Вряд ли… Они же тоже хотят защитить то, что им дорого. Как и мы. Но только у людей этой агломерации пока есть выбор, живут же себе многие спокойно, не борясь с титанами, не вступая в ряды Разведки. Но вот у нас этого выбора, кажется, и нет. Точнее есть, но он мучителен до невозможности. Хорошо тем, кому повезло стать фанатиком, нести чуть ли не молитвы к Прародителю, обожать несчастных Святых и боготворить Свиту. Им главное — это их Великий, Могучий и Всерадетельный Прародитель, а Свита — это, блять, Ангелы во плоти. Такого сделай полутитаном — и все, вопросы и выбор перед ними не встанут. И так, кстати, больше половины наверное. Черт, какой дерьмовой жизнью я живу, живет Берт. Жила и Энни. Как же ты, Марсель? Я знаю, что ты с тем титаном выжили. Я видел, но никому не сказал. Учитывая, что говорил Шип, он думает, ты мертв. Так ли это? Донес Берта до тренировочной площадки, посадил на скамейку. По дороге стрельнул сигарет. Курим, Берт всхлипывает, но курит. Спустились сумерки, начали зажигаться первые звезды. Всхлипывания прекратились. Молчим. — Райнер, во всем же этом не люди здесь виноваты, правда? Да, они ее пытали, но…они же тоже хотят жить? Мы тоже хотим жить, хотим, чтобы наши близкие жили. Так кто же виноват? — тихо спрашивал Берт. В последнее время мы много говорили о подобных вещах. Своими разговорами ходили по лезвию ножа. — Я в последнее время не могу не вспоминать, что сказал Зик перед тем, как отправить нас сюда… — Я тоже «Так кто же наш враг»? — он спросил, — Так кто же? Почему он рассказывал нам то, что явно знать не положено? Про Святых, например. Знал ведь, что у Энни там мама… Неужели это было испытание такое? — Не уверен, но про него слухи ходили. Якобы он своей семье дал сбежать. Те два титана…это ведь Эрен и его отец, я так думаю. Сбежали, вытащили кольца, сменили имена. Что Зик, что его отец хорошие хирурги, возможно им и под силу такие операции, — рассуждал я. — Прародитель, Райнер. Наш настоящий враг — это Прародитель. Может пора дать ответ Зику? — А если это была проверка? К тому же как? Коммуникаторы в любой момент может отследить Шип, — я его не просто понимал. Я искренне хотел смерти Прародителя, чтобы его угроза больше не нависала над семьей. — Если убьем Шипа, найдем хорошего хирурга, то тогда, может быть, они не смогут следить за нами. Будут думать, что мы были убиты, как когда-то думали о сбежавших титанах. Тогда и семьи не тронут. Сможем раскрыться Разведке, все рассказать. Понятия не имею как это сделать, после всего, что мы наделали. Но пусть это будет нашим искуплением за все… Возможно, с нашими силами и можно будет что-то придумать. Командор и Армин — отличные стратеги, Ривай, Микаса, Алиса — отличные бойцы. А еще Алиса, если верить словам и описаниям Зика, может оказаться потенциальной Звездой Воздуха…если это так, то сможем найти таких же как и она. Наверняка в каких-то агломерациях сохранились преобразователи, с ними стихийники смогут воевать в полную силу. — Берт, я тебя отлично понимаю, но… — я увидел в глазах друга такую решимость и отвагу, что заткнулся. Я понял, что его вряд ли что-то может переубедить, — Хорошо, тогда надо решить, что делать дальше. Как минимум, нужно откопать Алису с ее дружками.end POV Райнер
POV Ривай
Открываю глаза — темень. Рядом тихонечко сопит Лиса. Сразу чувствую столько нежности и тепла. И откуда все это? Улыбаюсь уголком губ и, стараясь не разбудить, прижимаю к себе крепче: — Доброе утро, или не утро, — шепчет мне Фабиан. — Наша принцесса не проснулась? Время хочется посмотреть. Давай я сейчас спичку зажгу, а ты глянешь! — Да вы все постоянно его посмотреть хотите! От этого оно быстрее или медленнее идти не будет, — как же задолбали. Как только эти Микаса и Фабиан проснулись и узнали, что часы Алисы не были повреждены, то буквально задрали и ее и меня, постоянно спрашивая, а сколько время? А какой час? А сколько прошло? Учитывая обстоятельства, их можно конечно понять. На Лису трижды будили, чтобы спросить. Естественно, что при этом будили и меня. Спичку он зажжет, а я гляну, ааахаа, кому в это время прилетит, скажите-ка мне? — Да заебал ты со своим временем. Дайте поспать. Проснусь — скажу. А так — щас как по ебаному блять ебалу влетит какой-нибудь херовиной, что мне первая в руку попадется…ббубубуббб…ммммм, — принцесса изволила проснуться, озвучить свои волеизъявления, рухнуть мордашкой мне обратно на колени и, как злобненький шипящий котенок, свернуться калачиком и заснуть обратно. Приятная тяжесть. — Услышал, как монаршие особы изволят про время глаголить? — Эхх… Лиса как всегда. Матерится как сапожник. Тебя это не напрягает? — С чего это должно меня напрягать? Если не ко мне лично мат адресован, — почему бы и нет. Хоть Фабиан и пронырливая шныра, все-таки вчера я его зауважал даже. Ни паники, ни истерик. И Микаса тоже спокойна, хотя по нейFlashback
Нашли откуда воздух идет. Точнее Алиса нашла. В какой-то медитации минут пять посидела и нашла. То, что просмотрели ранее, искали хер знает сколько времени, моя ебанутая на всю голову женщина нашла за пять минут. Я даже не спрашивал уже, какого фига мы что-то искали, если можно вот так вот посидеть — и найти. Потрогал я тогда камешек, усмехнулся, ну и что Алиса собирается с ним делать? Разбить это без специальных инструментов нереально. А Фабиан еще такой серьезный: — Лис, разбить сможешь? — замолкла ненадолго. — Да, только отойдите подальше, — дружно отошли. Видимо моя ненормальная реально стала тихонечко сходить с ума. Ну чем бы дитя не тешилось… Усмехнулся, пожалел, что нет света и не смогу лицезреть представление «Алиса против камушка», осталось только наслаждаться звуками «Ой», «Ай», «Больно, сука» и т.д. — Она что, серьезно? — со смешком вопросил я. — Я бы на вашем месте, Капрал, не смеялась над этим. Как-то еще в кадетке Лису пытались какие-то бугаи старшекурсники облапать, так ее это в какой-то момент заколебало, она ребром ладошки замахнулась — и рядом стоящий валун надвое раскололся, — у Аккерман походу крыша тоже поехала. Фабиан еще и поддакивает моей ненормальной…мда. Один среди ебанутых. — Ну да, конечно, а мы сейчас вообще на Мар… — договорить я не успел. Послышался треск, грохот, Алисин злобный смех, и ближе к ней с потолка стали падать камни. Бегу к ней, подхватываю, прыгаем к остальным. Камнепад быстро прошел, мы молча двинулись к камешку…точнее к половинкам камешка, достаточно ровно рассеченным половинкам, если верить ощущениям в руках. — Лиса, дай руки. — Зачем? — вот почему постоянные вопросы. Неужели нельзя дать мне МОИ же руки? В смысле свои руки. — Хочу посмотреть. Как ты его расколола? — дала руки. Есть царапинки, ни припухлостей, ничего постороннего. — Ну нужно просто найти слабое место и фигачить по нему, — ага, очень понятно. Прям инструкция для начинающего камне раскалывателя. — Тоже папочка научил? — Я и раньше считал Лису опасной, теперь понимаю, что зря. Она очень опасна. — Да, мой папа! — а восторгов то по поводу папы. Не знаю, двоякое отношение к нему, с одной стороны злость, а с другой и проклевывается уважение. Откуда он такие вещи знал? Как у нее все это получается? Наверное нереально много тренировалась и училась. С этими то садистскими тренировками. Но что-то мне подсказывает, что то, что я знаю насчет Алисы, это только лишь начало. Дура, беспокоюсь за нее. Люблю и беспокоюсь.end Flashback
— А заодно развалит нам весь потолок, камни то один на одном лежат. Тронешь не так — и все, — это аргумент. Хорошо, что текущая ситуация не противоречит тому, что сказала та кошастая. Никогда бы не подумал, что буду следовать совету говорящих животных из снов. Но факт остается фактом, каждый раз она была права. Не знаю, кто она или что она, но логично хотя бы в этот раз ее послушать. — Предлагаешь сидеть и ждать? Чего? Кроме нас самих нас никто отсюда не спасет. Даже Конни должен был видеть, как мы падали и нас заваливало. На его бы месте я предположил, что нас всех убило. Есть, конечно, его самого не придавило насмерть. А до подземелья с пятого этажа БЫСТРО докапываться только для того, чтобы лицезреть расплющенные трупы…- ну так себе. Лучше спасать тех, кого можно спасти быстрее и более гарантированно, — да, логично, правильно говорит. Выдыхаю. — Я тоже согласна с Фабианом, — подала голос Аккерман. — Сидеть здесь — самоубийство, — вот бы вмазать им всем и к стенке приложить. Может ноги поломать, чтобы двигаться не могли? Хорошо, что Алиса еще спит. Наверняка эти же идеи бы озвучивала. А зная ее, скорее всего бы и к действиям сразу приступала. — Вы не поверите, но я за вариант Ривая, — сонно пробубнила Алиса, — Доверяю его чутью. — А что говорит твое чутье? — поинтересовалась Аккерман. — Мое чутье говорит сидеть на заднице ровно, — надо же, доверяет все-таки. — Рядом с нашим камешком второй камешек, и там звук как-то очень странно проходит. Как будто впереди много мелких камней, может платформ. Короче, если на нас оно обрушится — все. Хотя пить хочется очень. — Выспалась? — глажу по волосам. — Ага, поскорее бы все закончилось, — зажигает спичку. — 18:34, второй день значит.end POV Ривай
POV Ханджи
Вечер, почти ночь второго дня. Все вымотаны. Очень аккуратно разгребаем там, где по словам Спрингера, должны быть Ривай с ребятами. Вокруг поставили светильники, слепят глаза. Подошел Эрвин с Мике, спорим, что делать дальше. Проблема Шиппарда никуда не делась, тем более похоже именно он нам такое сомнительное веселье и организовал. — Майор Ханджи, позвольте сказать, — подбегает взмыленная Нифа, киваю. — Тут такое дело…оказывается в деревне остановились родители Маркуса и Петры… Ну и они услышали, что здесь произошло. Пришли сюда. — Нифу трясет, отвратительная ситуация. — Я схожу к ним, — вызвался Эрвин. — Думаю, так будет лучше всего. И Мике, попроси кого-нибудь из своих подготовить тела ребят, точнее тех фрагментов, которые можно опознать. Думаю, что Петру с Маркусом нужно как можно быстрее отдать их семьям, раз уж они здесь, — я кивнула, в основном, от облегчения. Мы хоть и привычны к тому, что часто приходится объясняться с близкими солдат. Но здесь, когда нет титанов, столько жертв. К этому моменту их уже 52. Ривай, Лиса, Микаса, Фабиан, пожалуйста…мы вас найдем, а вы выживете! А мой главный титанчик вам поможет — с восторгом смотрю, как моя прелесть аккуратно перебирает балки под чутким руководством Кирштайна, который явно научился парочке приемов от Ривая, и периодически упоенно пинает Эрена.end POV Ханджи
POV Алиса
Посмотрела на часы, два тридцать три ночи. Меня обнимает Ривай и гладит по волосам. Спокойно и нежно. Пить хочется, всем хочется. — А знаете, что я первым делом сделаю, когда выберемся? — спросила Микаса — Как лань, подгоняемая стаей диких волков, ринешься к колодцу? — предположила я. — Бинго! — засмеялась девушка. — Лис, а ты часто вспоминаешь кадетку? — Да бывает, а что? — Мне приснилась Энни в кадетском корпусе. Она с нами почти не общалась, но один раз мы с ней пекли блины, точнее она наблюдала за нами, в основном, помнишь? — О да, это было эпично! Хотя…разве это можно назвать выпеканием блинов? — засмеялась я — Давайте угадаю. Красноволосое существо умудрилось сжечь кухню? — мой любимый мужчина — экстрасенс…ну почти, скорее экстрасекс! — Ну почти, но трагикомедия, в общем-то, в исполнении Лисы состоялась, — засмеялась Микаса. — А с чего вы строите такие предположения кстати? — Качество уборки. У нее оно стремиться к отрицательным показателям. Значит и к остальным домашним делам отношение примерно такое же, — выдвинул свою офигительно логическую цепочку Ривай. — Ну ты и логик! Прям идеальный! Ну так что там с Энни? — поинтересовался Фабиан. — Мы с Лисой с раннего утра решили блины приготовить. Точнее я ее решила научить. На этапе теста все было относительно нормально. Ну кроме того, что эта чувырла один раз немного на себя его вылила. Самое интересное началось, когда взяла сковороду и решила блин перевернуть. Вместо того, чтобы сделать это как нормальные люди с помощью лопаточки, она блин на сковороде подбросила. Смотрит в сковороду — а блина то и нет.А должен был туда упасть. К этому моменту как раз подошла Энни. Усмехнулась и встала рядом со мной. А Алиса, тем временем, ставит сковороду обратно на плиту. Поднимает голову — а блин на потолке, прилип, — дружный гогот. — Она берет швабру, забирается на стойку рядом с плитой, пытается шваброй достать прилипший блин. Энни пыталась активно помочь но, видимо, не судьба. Всем было слишком смешно. Энни было весело. Это первый и последний раз, когда я видела ее такой. Я тоже смеюсь. Лиса не выдерживает и начинает гоготать так, что теряет равновесие, пытается его восстановить, в итоге, скрючиваясь от смеха, наступает прямо в тесто. А это жидкое тесто мы готовили в пятилитровой кастрюле, чтобы всем хватило. То есть его ооочень много было. — Общий хохот усилился. — Лису еще больше колбасит, и она радостно жопой упала прямо на пол, элегантно взмахнув лапкой, отправила кастрюлю с тестом прямо на голову вовремя зашедшему Шадису, другой ногой зацепила за полный пакет муки, взмахнула ножкой вверх, мука неравномерно, но красиво распределилась по всей кухне, в том числе по нам. На голове у Энни возвышалась целая горка, я помню. Она улыбалась и дула на налипшие пряди волос. А мы ржем, не можем не ржать. И на все это взирает Шадис, по лысине и лицу которого сползает жижа из теста. Потом полдня мы с Энни оттирали всю столовую, костеря Алису на чем свет стоит. — А что Алиса? — А Алиса стойла у лошадей чистила, как главного зачинщика ее туда отправили. Лиса, все не решалась спросить. Что ты думаешь об Энни? — Я думаю, она была добрым и смелым человеком, я сочувствовала ей. Наверное, я бы сделала такой же выбор, что и она. Может я и мелкий человечишка после этого. Но что мне жизни людей, которых я даже не знаю, против моей семьи, близких и друзей? — Наверное я бы сделала так же, — мы с Микасой сжали руки друг друга. — Давай ей фонарик сделаем, отпустим в небеса, может это поможет ей добраться до дома, — предложила я. — Давай!***
— Ривай, — шепчу я. — Пойдем поговорим? — ведет меня подальше. — Что такое, Лис? Если опять выяснения отношений, то давай не будем, — Идиот! — Ривай, ты дурак. Воздуха стало меньше. Ощутимо. Не хотела говорить при ребятах, — обняла его и уткнулась носом в грудь. — Да, я тоже заметил. Не будем говорить? — замотала головой. — Наверное лучше не надо. Воздух как будто внезапно перекрыли. Было — и нет. Наверное что-то мелкое обвалилось, и мы и не заметили. Его постепенно здесь становится все меньше, ребята уже сонные, так получится, что заснут — и просто не проснутся. Даже не поймут, немучительная смерть ведь лучше, да? — Если выбирать между смертью от недостатка кислорода в сознании в такой ситуации как наша, и во сне, я думаю, любой предпочтет второй вариант. Лис, ты же понимаешь, что мы скоро… — Да, понимаю, — крепко обнимаемся. — Знаешь, Ривай, я… — Тссс, — целуемся, как же я не хочу его терять. Любимый. — Я буду рядом, родная, — От этого последнего слова, мое сердце подскочило и забилось сильнее. Что-то заскрежетало, сверху начала сыпаться строительная крошка и мелкие камни. Мы побежали к ребятам, они были на ногах. — Что происходит? — запаниковала Микаса, держа за руку Фабиана. — Похоже, что наша смертушка приходит за нами, — полушутя сказал Фабиан. — Любимые шутеюшки — о смертушке? Дошутился, голубок! — смеюсь и поворачиваюсь к Риваю. Он мне нежно шепчет в ухо, лаская щеку, гладя волосы: — Любимая, я, на всякий случай, беру себе Фабиана, ты — Микасу. Стараемся держаться вместе, но если что — придется разойтись, — любимая? Видимо действительно подыхать собрались. Но какое приятное слово! — Хорошо, Ривай. Обязательно выживи! Понял! Иначе точно прибью! — Хорошо, — усмехнулся. Мы встали спиной к спине, готовые в любой момент закинуть друзей на спины. У Мики оказалось в итоге не просто растяжение. Там и растяжение, и вывих, и ушиб, и как она терпела? Когда осмотрела ее — хотелось придушить, чтоб не мучалась. Почему не сказала? Боль ведь должна была быть адской. В любом случае передвигаться быстро она бы не смогла. У Фабиана сломана рука. Но в данном случае это и неважно, навыков у него боевых нет, скорость на нуле, физическая подготовка стремится к уровню минус бесконечность. Ну по меркам моего папы конечно. Что-то очень большое падало со стенки слева. Камень? Мы молча взяли ребят на спины, сжали на полсекунды руки и отпрыгнули в разные стороны. Микаса очень крепко обняла меня за спину, и я старалась, лавируя между камнями, пробраться туда, где ребята. Слышу мат-перемат: — Ривай, ну что же ты делаешь, так за задницу меня схватил, шалун? — бля, мы с Микой в холодном поту застываем, ожидая, что смертоубийство Фабиана начнется прямо вот сейчас. И погибнет парень точно не от камнепада. — Это у Фабиана нервное, да? — дрожа спрашивает Мика. — Думаю, что да. Но вот что-то скоро совсем не нервным будет. Ривай его так не оставит, но опиздюлить может по полной. Чтобы и разговорчиками не мешал, и самого Капрала не злил. — Я сейчас кому-то голову в задницу заверну, или вырублю, чтоб не трепался. Вот сейчас точно не время. Видишь — отовсюду камни сыпятся, девчонки непонятно где. Так что заткнись, — а вот и подтверждение моих слов. — Ривай, мы здесь — кричу ему, — сверху сыпится поток какого-то песка, или грязи, хрен знает, вовремя успела увернуться. Чуть не оступилась обо что-то твердое. Мама, это было близко. Ривай! Где ты тут? Слышу. Наконец рядом, наконец здесь. Тяжело дышим, на нас падают мелкие камешки, периодически раздаются ойканья Мики и Фабиана, но похоже, мы с Риваем решили по умолчанию вести бой со страшным монстром по имени завал ни на жизнь, а на смерть. Внезапно обрушения сверху прекратились. И я поняла, что мы наверное дружно попали в рай. Небо было прекрасно, оно было полно силы, любви и красоты. Звезды сияли так ярко, что от них слепило глаза. Хотя нас сейчас практически любой свет должен слепить с непривычки, даже светлячки на последнем издыхании. Ривай сжал мою кисть, все мы выглядели отвратно, в крошке, пыли, крови. Но все же это место было определенно раем.