Джонни из Мексики или моя заводная лошадка

      Ночь близилась к утру, и мы медленно подъезжали к моему дому, не прекращая разговаривать и бурно обсуждать общие интересы. Остановившись возле подъездной дорожки, парень поставил машину на ручник и посмотрел на меня.       — Ты всё-таки посмотри этот фильм. Не пожалеешь!       — Хорошо, даю слово.       — Как я об этом узнаю? — прищурившись, я посмотрела на Луи.       — Ты мне дашь свой номер, — то ли спрашивая, то ли утверждая, заулыбался он и протянул мне телефон.       — Это слишком банально! Дай мне какую-нибудь салфетку.       — Я же могу потерять её где-нибудь и потом всю жизнь расплачиваться за то, что не написал тебе о просмотре фильма.       Мы засмеялись, и я ответила:       — Ничего страшного, напишешь об этом в твиттере.       — Но ты даже не подписана на меня.       — Тогда остаётся полагаться только на судьбу! — усмехнулась я и закончила записывать цифры на чеке. — И вообще, что ты каркаешь? Как ты можешь потерять? Просто возьми и спрячь куда-нибудь в надёжное место.       — Спасибо, — парень довольно улыбнулся, прижав листок с номером к груди.       Улыбка Томлинсона явно скрасила мою ночь: я как будто не была способна пребывать в апатии рядом с ним.       — Ну… — я поёрзала на сидении. — Спасибо тебе за ночь.       — Тебе спасибо.       Его уставший, немного тяжёлый, но в то же время открытый взгляд навис надо мной. Я почувствовала небольшой укол грусти перед расставанием.       — Мне было хорошо. Я не жалею, что провела ночь не в одиночестве.       — Я очень понимаю тебя, Мэри. Для меня это так же удивительно, как и для тебя. Спасибо.       Снова эта уничтожающая мои внутренние барьеры улыбка.       — Я… кхм, — чувствуя неловкость, нахмурилась я. — Я пойду. Спасибо ещё раз.       Луи заметно замялся и провёл ладонью по волосам, пропустив чёлку через пальцы и откинув её назад.       — Давай, — слегка хриплый голос не остановил меня.       Я зачем-то протянула парню руку, но он лишь вопросительно взглянул на неё и тут же притянул меня к себе, обняв и легонько похлопав по спине. Смущенно рассмеявшись, я ещё раз попрощалась с ним, вышла из машины и захлопнула дверь. Окошко открылось, и Томлинсон, устало улыбаясь, произнёс:       — Я не уеду, пока ты не дойдёшь. И не оборачивайся: будет слишком грустно, как в фильмах.       Я засмеялась и, раздумывая над нелепостью нашего прощания, пошла в сторону дома.       — Чёрт, что за ребячество? — спросила я у самой себя, почувствовав, как сердце при зарождающихся мыслях начинает стучать сильнее.       Мысленно дав себе третью пощёчину за эту ночь, я уверенно развернулась и вернулась к машине Томлинсона. Не обращая внимания на его удивление, я села внутрь и уставилась на Луи.       — А, к чёрту, Томлинсон! Всё равно больше не увидимся, — я резко приблизилась к лицу парня и потянулась к его щеке, но он вовремя развернулся, и наши губы внезапно соприкоснулись в нежном поцелуе. Это была всего лишь секунда, но такая чувственная и в то же время пугающая, что я отстранилась и посмотрела на Томлинсона.       — Заметь, не я это сделала.       — Я знаю.       Запах его парфюма щекотал мои нервы.       — Пока, Луи.       — Пока, Мэри.       Парень, облизнув губы, улыбнулся, и я вышла из машины. Уже не возвращаясь.