Программа защиты свидетелей для Смерти

— Безумие какое-то. — Дальше не лучше. Перед вторым курсом мне серьёзно портил жизнь сумасшедший домашний эльф, он испортил деловой ужин дяди, подставив меня, из-за него мне пришло письмо-предупреждение о том, что я не имею права колдовать летом у магглов являясь несовершеннолетним, он же попытался не пустить меня в Хогвартс, заколдовав проход на платформу. И он пытался меня покалечить, чтобы меня отправили домой. Он меня так защищал, — Гарри скривился, наблюдая, как два ребёнка в машине летят по воздуху, пытаясь не разбиться о поезд и не убиться о Дракучую Иву. — Вообще они обычно безобидные. Этот эльф тоже не был плохим, но мозги у него славно так перекрутились. Они что-то вроде слуг, которым необходима магия, чтобы выжить. Обычно они не выживают без хозяев, сходят с ума и умирают. Этот домашний эльф, Добби, принадлежал тогда Малфоям. — Ничего общего с толкиенскими эльфами, — Гарри вопросительно склонил голову набок. — Неважно, потом покажу тебе фильмы. — В общем, если опустить особые подробности, то Том как-то оставил своему стороннику, Люциусу Малфою, свой крестраж на хранение. Но из-за проверок тот опасался получить наказание за хранение тёмномагического предмета, поэтому он подкинул крестраж-дневник Джинни Уизли, сестре Рона, которая в этот год как раз поступала на первый курс. Этот осколок решил творить всякую дичь руками девочки, затуманил её сознание, заставил писать угрозы магглорождённым на стене, поспособствовать окаменению кошки завхоза. Кошкой всё не ограничилось, жертвами стали некоторые магглорождённые студенты. Они думали, что это я, — как бы между прочим сообщил Гарри. — Потому что я спалил умение говорить со змеями, чтобы не дать одной напасть на студента. Я думал, что так могут многие маги, если не все. Но оказалось, что в Англии это считают атрибутом тёмного мага, к тому же родовым умением Слизеринов, а Джинни угрожала от лица Наследника Слизерина. Даже тогда, когда пострадала Гермиона — они всё ещё думали, что это я. Этот учебный год прошёл под девизом: разгадай секрет Тайной Комнаты, найди настоящего убийцу, не умерев самостоятельно и не сойдя с ума от чужих подозрений. Весёлое времечко, — с иронией в голосе сказал Поттер. — Загадка с гигантскими пауками от Хагрида. Неправильные догадки. Опасность, следующая повсюду. И заставляющий сомневаться в собственном рассудке змеиный шёпот, раздающийся неизвестно откуда, который слышал и понимал только я. В конце концов всё закончилось Тайной Комнатой, где я спас Джини Уизли, которая находилась под чарами крестража Волдеморта. Убил гигантского змея Василиска, которого натравил на меня Том, мечом Гриффиндора. Если бы тогда не прилетел директорский феникс Фоукс, я бы проиграл. Он выклевал ему глаза, которые могли бы заставить окаменеть. И даже после нашей с ним совместной победы, я был почти на грани смерти — в моей руке был клык Василиска, в крови — его яд. Слёзы Феникса заживляют раны, они же не дали мне умереть от отравления. Впрочем, это не вывело яд из организма, поэтому состав моей крови максимально специфический. О, и я вынудил хитростью освободить Добби. — А где были взрослые? Сам директор? Или хотя бы брат этой девочки? Гарри криво усмехнулся. — Есть взрослые, которые никогда не послушали нас. Есть те, кто часто в неподходящее время отсутствуют. С нами был один такой «взрослый» и «обученный» маг. Но все его заслуги сворованы у других людей. Он и нам собирался стереть память, но он воспользовался сломанной палочкой Рона, и в итоге сам пострадал. Он с Роном остались за завалами, там подземелья немного обрушились, разделяя нас. — Как удачно, — пробормотал Старк. — Не думаю, что в этот раз это было специально, — с лёгким скептицизмом сказал Поттер. — В конце концов, это была его сестра. — Боюсь представить, что было дальше. — Перед третьим курсом из Азкабана сбежал Сириус. Это на самом деле неприступная тюрьма, из которой до него никто не сбегал. Она находится посреди Северного моря, действительно далеко от суши. Заключенные не могут использовать магию, там достаточно суровые условия, и огромное множество дементоров в качестве охраны. Сириусу повезло, что он был скрытым анимагом — мог превращаться в пса, дементоры не особо заинтересованы в животных. Он смог выбраться, но он это сделал не для того, чтобы найти меня. Он хотел найти предателя. Питер Петтигрю всё это время скрывался в облике крысы, которая была домашним питомцем Рона. Это был действительно сюр. Дементоров согнали к Хогвартсу, потому что все думали, что Сириус — предатель, и что он придёт за мной. Его искали, он пытался заполучить Питера для мести, на замену Квирреллу и любителю стирать чужие воспоминания Локонсу пришёл Ремус, Ремус Люпин — тот самый друг отца и Крёстного. Дементоры максимально рады были видеть меня, и я пытался научиться от них защищаться. Гермионе в это время выдали Маховик Времени, который позволял путешествовать назад во времени, просто, чтобы она могла успевать ходить на все дополнительные занятия. Она по сути крала у себя время. Рон с Гермионой ссорились, Хагрид грустил по-чёрному, потому что его сделали учителем по Уходу за Магическими Существами, и на первом же уроке пострадал ученик от гиппогриффа Клювокрыла. Младший Малфой, кстати. На самом деле он сам напросился и не так уж и пострадал, как бы ни пытался сделать вид обратного, но отчасти я понимаю и его, и его отца… сейчас по крайней мере. Всё могло обернуться худшими последствиями. В общем, Клювокрыла собирались казнить, Сириуса поймать и отдать дементорам. И в общем, всё обернулось тем, что после того, как я узнал правду о роли Крёстного и Питера, я передумал в своём желании отомстить Сириусу, но Питер сбежал, воспользовавшись тем, что Ремус Люпин не выпил зелье против своей «пушистой» проблемы, и у нас не было доказательств для авроров — они по сути магическая полиция — и Министра, что Сириус не виновен, а наши свидетельские показания брать не захотели… У Рона была ранена нога, поэтому я и Гермиона с полного согласия и благословения директора — он даже подсказал нам нужное количество оборотов — отправились в прошлое. Спасли Клювокрыла, не дали дементорам выпить мою и Сириуса души, вытащили Крёстного из башни, в которую его заключили, когда поймали. Отправили на Клювокрыле куда-нибудь подальше, в безопасность. — Но если ваш директор был уверен, что Сириус невиновен, то почему он не поддержал вас перед Министром и этим авро… аврорами? Он же не ребёнок, в отличие от вас. — Потому что ему было не выгодно это, — хмыкнул Гарри. — Сириус обещал забрать меня, чтобы я мог жить с ним, но он так и не смог исполнить это обещание, потому что обвинения с него не сняли до его смерти. Дамблдор знал, что в обратном случае он бы забрал меня от Дурслей. Директор имел не только эту должность. Он был также Верховным чародеем Визенгамота и Президентом Международной конфедерации магов. Второе пока не важно, но первое? Сириуса бросили в Азкабан без какого-либо расследования, и я не верю, что Дамблдор не имел хотя бы догадок, что Петтигрю виновен на самом деле. Тут вообще слишком много серых пятен. Мне пришлось буквально собирать информацию по крупицам, анализировать всё, что я мог получить или узнать, чтобы попытаться склеить картинку целиком. Но тогда я этого ещё не делал. Я верил в непогрешимость Альбуса Дамблдора, как и почти все в магической Англии. — И когда ты понял, что что-то не так? — Четвёртый курс был для меня переломным. Я не прозрел сразу, но это было тем, что поспособствовало изменениям во мне. В тот год также было много опасных неприятностей. Перед летом был один Чемпионат по магическому виду спорта, и там объявились Пожиратели Смерти. В школе оказалось, что у нас тут будет проходить Турнир Трёх Волшебников — соревнование между магическими школами. Ограничение для участие — нужно достигнуть возраста семнадцати лет. Мне было всего четырнадцать, и я с облегчением выдохнул, надеясь на обычный год. — Слишком рано расслабился? — Именно. Моё имя подкинули в кубок и каким-то образом сделали четвёртым чемпионом, хотя школ всего три. Меня все возненавидели, решив, что я захотел в очередной раз выделиться. Никто не верил мне, даже Гермиона, но она хотя бы была рядом, а вот Рон решил оборвать со мной все дружеские отношения. Но Гермиона не могла разрываться между нами двумя, желая сохранить дружбу. Большую часть времени я был совершенно один, я буквально искал места, где можно было спрятаться, потому что меня не просто игнорировали, все были рады любой возможности зацепиться за меня, чтобы поиздеваться. Кто-то даже создал значки в поддержку другого чемпиона Хогвартса, Седрика, которые также оскорбляли меня. Все давили на меня. Даже в башне Гриффиндора. Мои вещи портились и внезапно терялись, хотя я их и не уносил, и я не настолько наивен, чтобы думать, что это мог бы сделать кто-то не из наших. Тогда я понял и окончательно осознал одну вещь — Гриффиндорцы не такие уж и благородные львы, они могут быть теми ещё гиенами. Я был дёрганый, одинокий. Мне снились первые кошмары из-за ментальной связи с Волдемортом. Приближалась неизвестность в виде первого этапа Турнира. И в этот уязвимый для меня момент я познакомился с Луной. Словно неземная девочка-Когтевранка на курс меня младше. Впрочем, я уже упоминал об этом нашем знакомстве. В общем, она меня тогда неплохо поддержала. Она не понаслышке знала о чужих издевательствах. Из-за того, что она казалась людям странной, они избегали её. Когтевранцы также прятали её вещи по всей школе. А этот маленький ангел улыбалась, бормотала о нарглах и безропотно искала свои вещи. Я был почти влюблён в одну из Когтевранок, правда, она оказалась девушкой Седрика, но её очарование как-то поблекло после того, как я узнал, что Чжоу издевается вместе со всеми над этим милым ребёнком. Я понимал и понимаю, что Полумна может казаться странной, она казалась такой и мне поначалу, но издевательства? Мерзко и отвратительно. Я узнал об этом не сразу, Луна ни разу не жаловалась. Она просто была рядом, верила мне и помогала, когда я судорожно пытался подготовиться к встрече с драконом, который был на первом этапе. Вообще, я не должен был знать об этом, но все уже знали, так что Хагрид предупредил меня. Я собирался предупредить и Седрика, но случайно услышал, что он тоже в курсе, поэтому не стал мелькать перед ним и его друзьями. Пуффендуйцы может и кажутся милыми и безобидными, но эти барсуки за своих порвут. — Дракон? — Да, — хмыкнул Гарри. — Огромная такая летающая огнедышащая тварь. Мне ещё попалась не самая лучшая. У неё нужно было отобрать яйцо, искусственное, с подсказкой. Пришлось поулетать от неё чуть ли не по всей территории Хогвартса на метле, потому что у неё почему-то оборвалась удерживающая её на арене цепь, но я выполнил задание. После мнение многих студентов переменилось. Преимущественно Гриффиндорцы. И Рон тоже. Они сказали, что поняли, что я не сам кинул своё имя в кубок, чтобы тот выбрал меня, потому что это слишком опасно, но я знаю, что большинство из них просто были рады, что победа досталась одному из Гриффиндорцев. Как же, великая шалость, — он хмыкнул. — Я не смог простить Рона. Я честно пытался, но я уже увидел его истинное лицо, завистливое и ненавидящее меня, и я уже начал понимать, что есть что-то неправильное в его поведении, в желании оградить меня от общения с другими людьми помимо Гермионы. Он обжёгся на том же, чем меня оттолкнул от себя Драко Малфой на первом курсе. Если Малфой плохо отнёсся к Рону, то вот Рон? Он высказал всё, что думает о моей дружбе с Луной, именно от него я узнал о репутации «Полоумной» Лавгуд. Но если он хотел таким образом заставить меня отступиться, то он ошибся. Когда он в ультимативной форме сказал мне выбрать между ними, с кем бы я предпочёл дружить, я выбрал Луну. Мой лучший выбор. Гермиона тоже нудила на ухо, читала морали, что так нельзя, а как же Рон и всё пережитое с ним, но я начал видеть не только хорошее, но и плохое, и благодаря Луне я понял, что возможности общения на Уизли не заканчиваются. И что у меня могут быть настоящие друзья. Я впервые чувствовал, что общаюсь с кем-то, кому от меня ничего не нужно, кто со мной не из благодарности или других каких-то посторонних целей. С кем-то, кто видит меня, а не Гарри Поттера, мальчика, победителя Тёмного Лорда, из книжки. Гермиона была умнее, чем Рон. Она не ставила меня перед выбором, но она не смогла смириться с моим выбором, поэтому продолжала давить, но на тот момент я терпел. Рон же… Получив от ворот поворот, он продолжил травлю меня. Но он пробудил во мне маленькое защитное чудовище. Сперва оно было направлено на то, чтобы оградить Луну от тех, кто вредил ей, а затем я подумал, а какого дракла я игнорирую чужие нападки на себя, если я научился нескольким хитростям, как дать отпор любителям порастянуть чужое добро. Полумна помогла мне и с загадкой, спрятанной в золотом яйце. На нечитаемый визг, что оно издавало, она просто с улыбкой сказала что-то типа: «Знаешь, Гарри, русалочьи колыбельные действительно красивы, но жаль, что дышащие воздухом не могут их оценить». Ответом была вода. Я узнал, что второе испытание будет проходить в Чёрном Озере, и мне нужно будет вернуть что-то, что русалки отберут у меня. Но тут мне помог другой мой однокурсник, тихий и застенчивый Невилл Лонгботтом, мой собрат по несчастью пророчества. Если так подумать, Лили и Джеймсу Поттеру даже повезло, потому что к родителям Невилла заявилась сторонница Волдеморта Беллатриса Лестрейндж и запытала их до потери рассудка. В общем, Невилл нашёл для меня жабросли, которые позволяют дышать под водой. Поэтому на Рождественский Бал я пришёл почти спокойным, у меня было ещё немного времени, чтобы попрактиковаться в заклинаниях, чтобы быть более уверенным в собственной готовности к испытанию, но я по крайней мере знал, что у меня есть хоть какая-то уверенность в собственных силах. Я пригласил Луну, потому что ни с кем другим я общаться не хотел, Невилл пригласил Джинни Уизли, сестру Рона, и мы немного разговорились тогда. Она даже извинилась за брата. Мне она показалась достаточно милой. Но моя вторая влюблённость тоже умрёт через время смертью храбрых, — он насмешливо фыркнул, словно насмехался сам над собой. — А вот Невиллу сразу понравилась Луна, это было почти очевидно даже такому профану в общении и отношениях, как мне. Гермиона пришла с Чемпионом одной из школ, Виктором Крамом, и Рон закатил ей скандал, попытался втянуть и меня, но я избежал этого. На втором этапе у нас отобрали наших близких, которых мы должны были освободить. У меня это была Луна, потому что для всех уже стало очевидным, что Золотое трио, как называли меня, Рона и Гермиону, распалось. И если Гермиона всё ещё металась, была то с ним, то со мной и моими новыми друзьями, то с Роном было другое дело. Но Гермиону они не могли получить для меня, потому что уже использовали её для Крама. Я вытащил оттуда Луну, спас ещё девочку, сестру чемпионки Флер Делакур, сам чуть не пострадал. — И русалки у вас не русалки… Гарри хмыкнул и согласно кивнул. — Да, они явно не чарующие красотой создания. А на последнем этапе выяснилось, что нам Защиту от Тёмных Искусств преподавал не старый знакомый директора, отставной аврор, а человек, что пил специальное зелье и притворялся им. И он также был сторонником Тома, организовал ему возрождение. Меня очень мило пригласили на ритуал, чтобы получить моей крови, как врага, взятой насильно. Вместе со мной приглашение получил и Седрик, потому что я решил поиграть в благородство, предложив ему вместе одновременно схватить кубок, который нужно было найти в живом лабиринте на третьем этапе, избегая ловушек и всяких тварей. Мы появились на кладбище. Это было его последнее приглашение на вечеринку в жизни, — с лёгким цинизмом произнёс Поттер. — Петтигрю по приказу Тома убил его. Тогда я был в огромном шоке. Волдеморт — безносый змееподобный монстр — вылез из котла, призвал некоторых своих сторонников, устроил показательную дуэль, где решил повеселиться прежде, чем убить меня. Я испытал пару пыточных на своей шкуре прежде, чем наши заклинания не соприкоснулись друг с другом, и что-то случилось. Появились души — родителей, Седрика. Они отвлекли Тома, и я смог сбежать. Но мне никто не поверил, так ещё и попытались повесить убийство Седрика на меня. Летом меня пытались убить дементоры, со мной был кузен, он даже их не видел, но чувствовал. Я еле смог их отогнать, но за это меня собирались выгнать из школы, потому что я нарушил запрет на применение магии несовершеннолетним волшебником на территории магглов. Мне прислали письмо, в котором говорили об этом и о том, что меня будут судить. Тётя и дядя были в ярости от состояния Дадли. Честно, я думал дядя прибьёт меня прямо там. И в это время к нам пришли Луна и её отец, Ксенофилиус. Пока он отвлекал моих родственников, она заставила Дадли выпить какое-то зелье и заесть шоколадкой, и он начал вести себя более осмысленно. Шоколад вообще полезен после встреч с дементорами. Лавгуды забрали меня с собой на всё оставшееся время до суда. Это был фарс по запугиванию меня, потому что Министерству было невыгодно признавать возрождение Волдеморта. Да и боялись они. Они даже перенесли заседание на более раннее время, не предупредив, но Луна знала об этом, хотя я и не мог понять, откуда на тот момент. Однако, наказать они меня не смогли — были свидетели, пусть соседка и была сквибкой, Дамблдор выступил против, да и я снова схитрил. Мне посоветовали Лонгботтомы настаивать на примении на мне Зелья правды, а если они будут против — обычно стараются на несовершеннолетних его не использовать — и будут говорить о моей вине, то предложить дать магическую клятву в пользу своих слов. Я бы не проиграл многого, если бы они всё-таки решили дать мне зелье — я говорил правду, да и от одного раза особых последствий быть не должно было быть. Но они, казалось, боялись правды. Они начали неохотно, но запустили оправдательный процесс, и тогда я сделал глупость, которая позже мне аукнется. Я дал клятву и о дементорах, и о Волдеморте. Некоторые из заседателей были удивлены, шокированы и напуганы. Другие задумчивы. Третьи пытались надавить на то, что я сумасшедший и именно поэтому моя магия принимает ложь за истину. Ненужные люди поняли, что у меня есть мозги и иногда, не к месту, я могу ими пользоваться, даже если это заключается в том, чтобы пользоваться советами других людей. Что я могу спутать своими неожиданными действиями чужие карты — и позже, уже после победы, мне это припомнят, держа меня подальше от людей, чтобы я не смог хоть кому-то что-то доказать, хоть кого-то переманить на мою сторону. До конца лета оставалось не так уж и много времени, но меня забрали в дом Крёстного, который он открыл для Ордена Феникса — кучки магов, которых собрал Дамблдор, ещё давно для противостояния Волдеморту. Мои родители входили в его состав, хотя отец и был официально аврором. Да и Сириус тоже. Дамблдор почему-то был недоволен моим поступком, хотя он сам хотел добиться того, чтобы люди поверили в возрождение Риддла. Меня снова навязчиво попытались помирить с Роном — там были почти все Уизли — но я предпочитал общество Гермионы или Джинни, потому что та, на удивление, не пыталась вынудить меня общаться с её братом, да и она не говорила никому, что я у Лавгудов, хотя видела меня там, когда пару раз приходила к Луне, мы вместе гуляли тогда. В школе было странно. В качестве нового учителя Защиты от Тёмных Искусств — эксперт и надзиратель от Министра, Амбридж. Старая жаба ничему не учила и не гнушалась пытать студентов на отработках. Дамблдор всё игнорировал. Я позволил Гермионе уговорить меня не особо законно учить в обход Амбридж всех желающих студентов этому предмету. Но на самом деле, мне было правда плевать на экзамены, я не был уверен, что доживу до того момента, когда смогу ими воспользоваться, у меня уже тогда поселились не самые лучшие догадки, но Луна сказала о том, что неплохо бы уметь защищать себя, и я решил, что другим это умение тоже пригодится. Многие пришли, хотя не все поверили мне, да и в «Ежедневном Пророке» — основной газете магической Англии — пытались ненавязчиво убедить людей, что я лечу с катушек, потому что против клятвы у них аргументов больше не было, а на суде были не только представители этой газеты, и до того, как Министр решил вмешаться, те уже успели опубликовать статьи. Отец Луны тоже, хотя их журнал был совершенно не про это. Я учился и учил других, один из самых продуктивных годов обучения в Хогвартсе. Нас правда сдали, и эта министерская гадина получила большую власть в школе, обвинив Дамблдора, но всё равно мы продолжали работу, став более тайными. И всё было бы прекрасно, если бы я не ловил видения от лица Волдеморта или его змеи из-за нашей связи. Так я сперва увидел, как змея Нагайна чуть не убила отца Уизли, едва ли успел предупредить Дамблдора. А затем я увидел, как Волдеморт пытает Сириуса, и после того, что случилось с отцом Уизли? Я и подумать не мог, что это неправда. Попытки связаться с Крёстным ничего не дали. С Дамблдором тоже возможности связаться нет. Я даже попытался дать подсказку Снейпу, что происходит. Но на него надежды не было. Я помчался в Министерство, в Отдел Тайн, чтобы спасти его, и по глупости взял с собой некоторых членов того тайного кружка, который я организовал. Куча школьников против Пожирателей Смерти. Это могло бы стать катастрофой. Но мы отбивались, как могли, в процессе уничтожили все маховики времени в Отделе Тайн и множество пророчеств, в том числе я собственными руками разбил то пророчество, которое хотел заполучить Волдеморт и которое касалось нас обоих. Там не было Сириуса, Том просто манипулировал моим сознанием, заставив поверить в это, потому что Пророчество могут забрать только те, кто относятся к этому Пророчеству, но он не мог прийти сам, поэтому он решил сделать так, чтобы я забрал Пророчество и отдал его Пожирателям. — И зачем тебе это делать? — Они поймали нас. Они угрожали моим друзьям… Я не знаю, что могло дать Тому это чёртово Пророчество, оно абсолютно бесполезно, он и так знал первую половину от Снейпа, но вторая по сути частично дублирует первую и на этом всё. И я разбил его. Сделал вид, что отдаю, но я кинул его. Думал отвлечь внимание, придумать что-нибудь, чтобы вытащить остальных. Впрочем, не понадобилось. — Погоди-погоди, Снейп сказал этому вашему Тёмному Лорду о пророчестве, которое касалось твоей матери при том, что они дружили и, похоже, что он дорожил ей…