Спаси от бессонницы

Коридоры «Хогвартса» освещались тёплым утренним светом, яркие лучи солнца настойчиво пробирались сквозь решётки высоких окон замка. За окном еле слышно шумела листва, будто шепча неведомые заклинания и неспешно опадая на постепенно желтеющую траву. Размеренные медленные шаги эхом отражались от каменных стен. Драко терпеть не мог утреннюю суету, когда толпы энергичных первокурсников бегали по коридорам, сбивая все на своём пути, в то время как уставшие, измученные профессоры бегали за ними по пятам, грозясь снять очки с факультета. Поэтому он вставал при первых лучах солнца, около шести утра, и неспешно прогуливался по школе, иногда бросая небрежный взгляд на висевшие на стене портреты, когда изображенные на них люди лишь отрицательно кивали головой, глядя на раздражённый профиль Малфоя. Драко шёл в астрономическую башню, там садился боком на холодный, немного влажный после дождя, подоконник, и доставал из внутреннего кармана пиджака, надетого под мантией, небольшую стопку слегка помятых писем. Несколько листов заменяли ему тысячи страниц искусно написанных романов. В нескольких предложениях мать умудрялась описать целую историю, понятную только ему. Драко видел, как с каждым письмом, Нарцисса постепенно приходит в себя, освобождается от оков осуждения, вины, ненависти к себе и окружающим. Её история трогала его гораздо сильнее произведений Шекспира, и потому так много времени он уделял перечитыванию писем матери. Тот сентябрь стал самым необычным временем для студентов и преподавателей Хогвартса. Далеко не все вернулись в стены родной школы, героям войны вновь пришлось сесть за парты с детьми бывших пожирателей, есть с ними за одним столом и пытаться делать вид, что ничего не произошло. Такого было правило возвращения детей в «Хогвартс». Все ужасы должны были быть забыты, как и причастность некоторых студентов к деятельности Тёмного Лорда. Они ведь ещё просто дети. Драко вошёл в Большой Зал, привычно стараясь не озираться по сторонам. Отнюдь не приятно было ловить косые взгляды студентов при каждом своём появлении. Но, правильно было бы заметить, что с каждым днём появление Драко становилось для детей более привычным, а биография молодого человека уже не была одной из главных тем для обсуждения за завтраком. — И в общем я опять не выспался... - до Драко донёсся злой голос Блейза, жалующегося за столом Пэнси, - От его бессонницы страдает не только он, но и моя нервная система. Девушка, будто смотря сквозь разговаривающего с ней Забини, первая заметила появление друга. — Драко! Доброе утро! Как ты себя чувствуешь? - голос Пэнси звучал слишком наигранным, то ли от волнения, то ли от стыда за разговоры за спиной. Малфой размеренными движениями отодвинул лавку, сел, и, наливая себе в чашку крепко-заваренный чёрный чай без сахара, ровным тоном произнёс: — Знаете, доктор, сегодня немного лучше. Желание не проснуться утром ушло на второй план, а ему на смену пришло желание душить котов и есть новорожденных. Паркинсон почему-то не оценила подобного откровения молодого человека, и, не теряя надежды вывести его на искренний разговор, спросила: — Ты же понимаешь, что находишься в депрессии, верно? И вся твоя ирония — это лишь попытка не думать о... — Давай обойдёмся без тупых магловских диагнозов, Пэнс?! - голос Драко дрогнул, когда он понял, что сказал это слишком громко, потому тихо добавил, - Со мной всё в порядке, я просто совсем не спал. — Снова? — Опять. Далее завтрак продолжился за обсуждением нового выпуска «Ежедневного пророка». В новостях писали о полном восстановлении «Хогвартса», открытии новой архивной библиотеки на Косой Аллее, в которой теперь можно найти описание и хронологию «Битвы за Хогвартс» и всякого рода сплетни о новых преподавателях школы. После войны в Академии был введён новый предмет, который Макгонагал посчитала необходимым в современных реалиях, «Углубленный курс заклинаний. Для опытных ведьм и волшебников». Новый директор школы была уверена, что война показала, как применяются выученные заклинания в реальной жизни, и что обучение учеников «Экспеллиармусу» не во многом поможет им справиться с возможным потенциальным противником. — Приветствую всех на первой лекции углубленного курса заклинаний. Сегодня мы начнём с азов, главных правил поведения на наших занятиях, прошу всех взять в руки учебники, находящиеся на ваших столах. Ах да, ещё мне было сказано объявить вам об обновлении закона... - профессор начал судорожно копаться в бумагах на его рабочем столе, видимо, усердно ища что-то. - Вот же оно! Голос нового профессора показался студентам занудным, и ввёл их в ещё большую всеобщую грусть. Мало того, что слизеринцам вновь приходилось делить класс с гриффиндорцами, что их невероятно раздражало, так ещё и урок обещал быть жутко неинтересным. — В соответствии с новым законом 3.38, введённым Министерством магии 27 августа, список непростительных, запрещённых заклинаний пополнен ещё одним, четвёртым. Некоторым из вас оно может быть знакомо, ведь его автор всем известный, гениальнейший профессор «Хогвартса», - преподаватель сделал паузу, поняв, что сболтнул лишнего, и ему не стоило лишний раз упоминать профессора Снейпа в разговоре с учениками. На лица студентов опустилась тень грусти и печали. Каждый понимал, о ком идёт речь, каждый переживал его смерть по-своему, — Применение особо опасного заклинания «Сектумсемпра» теперь так же карается судом с последующим попаданием в Азкабан. Перед глазами Драко снова всплыли картинки недалёкого прошлого, отзываясь пульсирующими ударами в висках. Кровь прилила к лицу, заставив его ежесекундно покраснеть. Кулаки молодого волшебника сжались, и вены на руках приобрели более яркие очертания. Малфой зажмурился, прогоняя навязчивые мысли. Открыв глаза, он повернулся в пол оборота, и из-за плеча посмотрел прямо в глаза глядящего на него в упор Поттера. В этой битве вглядов на было проигравших. Оба смотрели друг другу в глаза так пристально, что вокруг, казалось, начали сверкать искры. Спустя минуту гипноза, Драко одними лишь губами, произнёс короткую фразу, которую Гарри, к своему счастью или сожалению, не смог расшифровать. — Ну что ж, начнём наше занятие с заклинания, которое может пригодиться вам не только при столкновении с соперником, но и в повседневной жизни. Записывайте в своих тетрадях: «Арресто моментум»! Остаток занятия прошел не менее скучно, чем начинался. Зевая, все студенты направились на следующие лекции. На выходе из аудитории столпилось множество студентов. Слизеринцы, расталкивая локтями гриффиндорцев, выходили один за одним в коридор. Внезапно Драко почувствовал толчок в бок, его портфель раскрылся, и из него тут же посыпались, листы, тетради и учебники. Посмотрев вниз на рассыпавшиеся вещи, Малфой поднял тяжёлый взгляд на виновника проишествия. Прямо перед ним во всей красе стояло «золотое трио Хогвартса», вызывая у волшебника мгновенный приступ тошноты. — Тебя не учили смотреть, куда идёшь, Малфой? - надменно спросил Гарри, выделяя фамилию молодого человека и всматриваясь в его расширяющиеся зрачки. Слизеринец тяжело дышал, его грудь неравномерно вздымалась, а ладони сложились в кулаки. — Что, Поттер, снова кинешь в меня Сектумсемпрой? - Драко усмехнулся, - Вперёд! Только учти, что теперь Снейп не прикроет тебя, и ты в ту же секунду отправишься в Азкабан. — Не переживай, я передам «привет» твоим друзьям! Драко подошёл вплотную к Гарри, начиная все тяжелее и шумнее дышать. В это же время, по полу спешно ползал Гойл, собирая вещи Драко в его, до недавнего времени начищенный до блеска, кожаный портфель. — Ещё одно слово, Поттер, и ты будешь передавать мой «привет» своему дорогому Снейпу! Это было последней каплей. Гарри резко подался вперёд, буквально хватая Малфоя за безупречно выглаженный ворот кипенно-белой рубашки. Студенты в один голос ахнули, готовясь к неминуемой драке двух давних соперников. Гарри было уже замахнулся, чтобы впечатать свой кулак в область челюсти Драко, но тут же почувствовал толчок в спину, и услышал пронзительный голос стоящей за ним девушки: — Гарри, даже не думай! - Гермиона звучала сильно взволнованно и испуганно поглядывала то на лучшего друга, то на стоящего перед ним слизеринца, - он уж точно не стоит того, чтобы марать об него руки... В аудитории повисла абсолютная тишина. Лицо Драко пронзила непонятная судорога, вызвавшая гримасу отвращения, а затем превратилась в злобную, можно даже сказать, страшную улыбку. — Скажи это своему рыжему дружку, который каждую ночь марается об твоё грязное тело. Гермиона молчала, сжав губы. Она ожидала многое от этого человека, но такую редкостную мерзость готова услышать не была. Она молча стояла, будто ожидая новый удар со стороны Малфоя, но вместо этого, не дождавшись ответной реакции Поттера и Уизли, Драко протиснулся сквозь толпу зевак. Вслед за ним, на ходу застегивая дорогой портфель, почти бежал Гойл. — Эти тупицы совсем охренели! - Драко все не мог придти в себя, матерился, прикусывая обветренные губы и до боли сжимая кулаки. - Ещё раз Поттер попадётся мне под ноги, и я, не думая, кину в засранца Аваду! Вслед за парнем поспевали Блейз и Пэнси, которым Гойл уже успел рассказать об утреннем инциденте после лекции по заклинаниям. Честно говоря, на лицах волшебников не появилось ни капли удивления после услышанной истории. Оба слизеринца переглядывались между собой, слушая матерные речи разозлённого не на шутку друга. — Забей на них, Малфой, их эго скоро перерастёт Эверест, - Блейз пытался аккуратно успокоить волшебника, но все было бесполезно. Эго Драко, которое к тому времени уже вдвое превышало высоту Эвереста, было затронуто. А это было непростительно. — Правда, Драко, они не стоят того, чтобы забивать на учёбу! - голос Паркинсон звучал обреченно. Несмотря на все попытки друзей остановить его, Малфой уже шёл в сторону выхода из замка. А Пэнси и Блейзу только и оставалось, что смотреть вслед уходящему силуэту в развевающейся на ветру темно-зелёной мантией.