Маленькая девочка

Из комнаты раздался непонятный шум, и Алёна, валявшаяся на полу тряпичной куклой, вскочила, крестясь и молясь, чтоб шли не к ней. Зашаталась, осела на край ванной, тяжело дыша и едва удерживая слёзы, выступившие от боли и страха. Дверь открылась, и мать Алёны, от которой сильно несло запахом алкоголя, решительно замерла на пороге, сильно покачиваясь. Оглядев дочь, она заплетающимся языком распорядилась: — Выходи. Девочка, безумно радуясь, что её не тронули, спешно выскочила из ванной, едва не упав по пути. Дошла до своей кровати, села, поджав ноги, забилась в угол, боясь издать звук. Кто знает, зачем её выпустили. — Чего зажимаешься, а, — мать села рядом, противно дыша на Алёну, которая, наоборот, затаила дыхание, ещё сильнее испугавшись от такой близости матери. Впрочем, женщина, очевидно, была настроена вполне миролюбиво. Потянувшись, потрепала Алёну по плечу, от чего девочка едва не вскрикнула: на плече было кровавое месиво из старых и новых порезов, и прикосновения были ох как не нужны. Снова навернулись слёзы, ещё и больная голова… Девочка зажмурилась, надеясь, что от неё просто отстанут. Но мать и не думала уходить. — Ты вся какая-то прибитая, да? — мать говорила скорее сама с собой, даже не понимая, кажется, происходящее до конца. — Чего молчишь? — по визгливым ноткам становилось понятно, что она вдруг разозлилась, и Алёна лишь пискнула в ответ, еще сильнее вжимаясь в стену. — Отвечай, когда сказала! — женщина закричила, вскакивая с кровати. Замахнулась, намереваясь ударить Алёну, заскулившую и закрывшую голову, однако промазала, пошатнувшись. Удар пришёлся в стену, буквально в миллиметре от плеча девочки. Теперь уже женщина взвыла от боли. Вконец разозлившись, она зло схватила скулящую Алёну за волосы, подтаскивая её к себе. — Запомни, — выдохнув прямо в лицо девочке, взвизгнула женщина, покачиваясь, — я спрашиваю, ты отвечаешь! — Я п-поняла… — Алена максимально отодвинулась, боясь издавать какие-то дополнительные движения. — Ну вот и молодец, — гнев женщины прошёл так же быстро, как и начался, и она оттолкнула от себя девочку, как надоевшую игрушку. Алёна, едва удерживаясь на ногах и глотая слёзы, вновь отползла в самый угол, не зная даже, куда ей себя девать. Мать ходила по комнате, что-то бормоча себе под нос. Вскоре она села рядом с Алёной и затихла. Девочка облегчённо выдохнула, понимая, что всё более-менее обошлось. Наверное. Она медленно принялась выползать из своего угла. В голове была мысль: лечь спать на полу, как можно дальше от матери. Но женщина от этих движений проснулась. Алёна замерла, с испугом глядя на мать, а та же села рядом, решительно обнимая девочку за плечи. Та, пусть ей и было больно, боялась пошевелиться, зная, что так она может вызвать негатив в свою сторону. — Моя любимая доченька… — протянула женщина, всё ещё обнимая дочь. — Но ты какая-то слишком прибитая… — она словно говорила сама с собой, даже не обращая на Алёну внимание. — Вечно дрожишь, чего-то боишься. Зачем мне такая дочь? все мы знаем что пьяные и под наркотой веду себя несколько иначе, но кого ебет — женщина оттолкнула Алёну от себя, снова вцепляясь ей в волосы рукой. — Где это видано, чтоб ребёнок с розовой головой ходил! — она снова начала визжать, больно оттягивая волосы Алёны в разные стороны, словно бы рассматривая их. — Мне не нужна такая дочь! — женщина вскочила, потянув за собой Алёну за волосы, сильно шатаясь и задевая всякие углы. — Вышла! — она распахнула дверь квартиры, выталкивая уже ничего не соображающую девочку на площадку. — Я видела, как ты зажималась с той светловолосой уродкой. Больше домой не возвращайся! — Но… она же… — пролепетала Алёна, стоя на коленях на полу и наблюдая, как закрывается дверь квартиры. Сил, чтобы попытаться помешать матери закрыть дверь, не было. Да и желания… Нет. Где ей жить теперь? Подавливая рвотные позывы, девочка выбежала на улицу, упав на скамейку. Перевесившись через край, закрыла глаза, наконец-то перестав сдерживаться, и девочку вырвало всем, что она съела за последнее время. Господи, как плохо… Мимо проходил какой-то то ли алкаш, то ли бомж. Остановившись около Алёны, он сочувственно посмотрел на девочку, многозначительно покивав головой. — Э, какая маленькая, — задумчиво произнёс он. — Ты, девчонка, пореже так… Тебе, может, и хорошо, но это обернется… — мужчина задумался, — ну, как со мной. Хочешь так же? Алёна даже не слышала его, содрогаясь и от слёз, и вообще от всего. — А, что с тобой разговаривать-то, — мужик махнул рукой. — Ты девчонка симпатичная… Глядишь, удачнее нас будешь, — он ещё раз сочуственно оглядел Алёну и ушел, что-то бормоча себе под нос. Чуть придя в себя, девочка всё-таки нашла в себе силы перевернуться, чтобы не смотреть в лужу из остатков еды, тем самым провоцируя себя ещё проблеваться. ок, мне стало плохо. кто знает, то знает Она, наверное, так и подохнет на этой скамейке… Ужасно себя чувствует, так еще и ничего не предвещает улучшение. Зазвонил телефон, и Алена, которая находилась на грани полусна-полуобморока, всё-таки решила его взять, решив, что хуже уже не будет. — Наконец… — голос было таким уставшим и чуть ли не похоронным, что Алёна даже не узнала, кто это. — Ты где пропала? — Ты, — тихо и едва слышно сказала Алёны. — Ой, вы. Вы кто? — Солнце, всё хорошо? — на другом конце забеспокоились. — Ты на телефон вообще смотрела или просто тыкнула? — Саша?.. — все так же полумертвым и неслышным голосом спросла Алёна. — Ты сейчас где? — Что… я… — девочка пыталась сообразить, что от неё хотят. — Да я это... на лавочке валяюсь. Возле дома. — Ты чего? — послышался громкий шорох. — Чего не дома? — Выгнали, — односложно ответила девочка. — Я сейчас приду, ладно? — Угу, — Алёна почти не соображала, что от неё хотят, послушно соглашаясь. Звонок отключился, и девочка тоже. Да, она действительно умрёт. От холода, все-таки ночь, даже сентябрьская, не время спать на улице, от простуды, болезни, или что это было, просто от боли, разрывающей её и изнутри, и снаружи… Сзади послышались шаги, и тень с золотистыми волосами села рядом с девочкой, аккуратно коснувшись ее. Алёна даже не пошевелилась, понимая, что все это — плод её воображения. Да какая Саша на ночной улице! Ну не может она сорваться сейчас и прибежать к ней, Алёне, страшной девочке, которая даже себе не нужна, не то чтобы окружающим. — Солнце, я тебя сейчас возьму на руки и отнесу домой, — сказало Алёнино воображение где-то над ухом девочки, и та ножиданно ощутила у себя под коленями и спиной прикосновение чьих-то рук. — Отпусти! Отпусти, пожалуйста… — девочка закричала, пытаясь вырваться, но Саша, которая вдруг чётко появилась перед широко распахнутыми глазами Алёны, держала крепко. — Я не знаю, кто ты… Пожалуйста, не трогай… Отпусти… Оставь… — девочка начала плакать, оставив попытки вырваться. — Тихо… Пожалуйста, успокойся, — Саша медленно пошла с девочкой на руках куда-то в сторону от ее дома. — Я Саша, ну… Ты сегодня была у меня, или там… — Но зачем? — девочка пыталась вести себя максимально самостоятельно, пыталась слезть с рук Саши, однако сил не было, зато она чуть не упала, потянув за собой девушку. — Ну тихо ты. Ты ж нас повалишь. Давай сразу скажу, что я не маньяк и не тащу тебя домой, чтоб изнасиловать? Солнце, я знаю твое состояние и хочу тебе помочь, пойми. Я просто принесу тебя к себе… Поживёшь, пока не выздоровеешь. Там посмотрим. — Я должна домой вернуться… — промямлила Алёна, послушно оставив попытки вырваться. — Меня ругать будут… Я не могу так просто пропасть. — Ага, чтоб тебя опять как куклу колудна для битья использовали? Солнце, тебе самой лучше будет, если у меня поживёшь. Просто выздоровеешь, ладно? Я не держу. — Прости, я… — Чш… — Саша подошла к своей подъезду. Поставив Алёну, открыла дверь. — Давай поговорим об этом когда-нибудь. завтра? икотика. Солнце, пожалуйста. Сейчас тебе нужно поспать… Ну и таблетки опять… — Прости, прости, — девочка сама зашла в дверь, держась за стену, — что тебе приходится со мной возиться… Я честно постараюсь как можно быстрее выздороветь. — Всё нормально, — Саша придежрала девочку, помогая ей добраться уже до квартиры. В темноте Алёна ничего не видела, от чего едва не упала на кошку, встречавшую хозяйку, хорошо, Саша её придержала. — Всё с тобой ясно, — Саша, закрыв дверь, снова взяла девочку на руки, перенося её на диван, на котором она лежала всего часов девять-десять назад. — Смотри. Сейчас померим температуру, дам тебе воды, таблеток. Выпей и спи, ладно? — Саша выглядела, словно уже сто раз все делала, однако Алёна, лежавшая с закрыты глазами, не видела, что у той чуть трясутся руки. — Угу, — вяло ответила девочка, сжимая ткань под собой. Саша быстро все подготовила, складывая необходимые предметы на тумбу. Села рядом, аккуратно беря в руки градусник. — Я сейчас просто… Это просто градусник, Алён, — девушка поднесла его к девочке, аккуратно вставяя в подмышку. Девочка дёрнулась, испугавшись прикосновения к себе, однако продолжила валяться безвольной тряпочкой, учащённо дыша. — Давай я врача вызову, пожалуйста? — рассуждала тем временем Саша. — Ни я, ни мои мама с отцом не потянут твоё лечение. Нет, в плане… — девушка запнулась, доставая две таблетки, которые необходимо было выпить Алёне. — Если просто простуда, даже серьзеная, то ещё как-нибудь… Но если что-то серьёзное, а? — У тебя родители… дома? — выдавила Алена. — И врача не надо, прошу… Слишком много вопросов… будет. Прости. — Ладно, солнце, не извиняйся, — Саша сложила руки на коленях, сжимая их и даже не зная немного, как себя вести. — Родители? Да, сейчас дома… вернее, папа на работе, мама да… Не бойся, — Саша погладила Алёну, по волосам, но та дёрнулась, прижавшись в стене. — Прости… Тебя никто не тронет, я клянусь. — Прости… — тихо зашептала Алёна. — Я тут лежу… Плохо себя чувствую, прости… Я это... пойду… — Куда? Лежи, Алён. Ты не мешаешь, всё нормально, понимаешь? — девушка забрала градусник, посмотрев температуру. Покосилась на девочку, стряхивая всё. — Но ты... ты словно какая-то ненастоящая… Взялась и так вот просто помогаешь мне, заботишься, — шептала Алёна, откровенно глотая слёзы и даже не пытаясь скрыться. — Я просто не верю в такие сказки… Я боюсь. Я никто, я просто какая-то девочка, а ты бегаешь. Заботишься. Прости, что я свалилась на тебя со своими проблемами. Прости, что тут лежу… плачу… — Ален, не плачь, а… — Саша чуть стушевалась, вконец запутавшись во всём. — Типа… мне несложно, правда. Я не фея из сказки, я просто человек. Я всегда хотела помогать людям, а ты именно та, кому нужна помощь. Ну, да. — Спасибо, правда спасибо, — Алёна отвернула голову, утыкаясь носом в подушку. — Прости, прости за это всё… — Ну всё, не плачь, пожалуйста. Выпей таблетки вот. И спи, — Саша протянула ей стакан и две беленьких таблетки. — Не думай обо мне, хорошо? — сказала она, когда девочка отдала ей пустой стакан и откинулась обратно на подушку. — Ты мне не мешаешь, правда. Спокойной ночи. — Угу… — привычно протянула Алёна. Саша ушла, выключив свет и оставив девочку наедине со своими мыслями. Алёна честно попыталась уснуть, уткнувшись носом куда-то в подушку. Ей было очень страшно, даже плохое состояние отступило куда-то на задний план. Саша действительно казалась ей какой-то доброй феей из сказки, хотя она давно уже знала, что ни сказок, ни фей не существуют. Но Саша… Господи, как глупо. Она её боится, не веря в своё счастье. А счастье ли?.. Не бросят ли её, не используют ли её сейчас просто так, как игрушку. Поиграют, бросят. Алёна пыталась убедить себя, что всё именно так, как оно видится, но не могла, не могла, не могла. Девочка расплакалась, вжимаясь в диван и стараясь быть максимально тихой. Перевернулась на спину, думая так чуть успокоится, однако, только открыв глаза, она увидела какого-то несуществующего монстра. Воздуха, которого и так почти не было, стало не хватать буквально катастрофически. Алёна широко распахнула глаза, смотря в одну точку, где, ей казалось, сидит этот страшный монстр. Чёрный, большой, в лохмотьях… Где-то в глубине сознания ещё была мысль, что это всё её воображение, что ну не может такого быть в реальной жизни. Но слёзы, застилавшие ей глаза, рот, которым она в страхе хватала воздух, подаваясь наверх, пытаясь получить как можно больше, не слушались мозг, полностью отдавшись эмоциям. Её сейчас убьют, да? Это же монстр, у них мысли только об одном… Как страшно, хочется просто спрятаться и исчезнуть, не смотреть больше на этот ночной кошмар, но Алёна продолжала смотреть в одну точку, не смея отвести взгляд, и медленно, но верно задыхалась, уже чуть хрипя. Алёна сама не знала, сколько времени она так пролежала, вглядываясь в темноту и задыхаясь от слёз и страха. В какой-то момент, когда девочка уже почти ничего не соображала, то ли засыпая, то ли готовясь потерять сознание, открылась дверь, и включился свет, и Саша, вошедшая в комнату, подбежала к девочке, аккуратно прохладными руками касаясь горящих щёк девочки. Та вскрикнула теперь уже от неожиданного прикосновения… к лицу… однако не сопротивлялась, потому что сил почти не было. Пока Саша прохладными руками аккуратно касалась горящего лица Алёны, та стала понемногу успокаиваться. Свет включился, и монстр, зависший на ней, пропал. Девочка всё ещё тяжело дышала, однако постепенно всё проходило, становясь очередным кошмаром. — Что у тебя случилось? — тихо спросила Саша, аккуратно перебирая волосы девочки, стараясь едва-едва её касаться, чтобы не спровоцировать ещё проявление страха из-за прикосновений. — Тише… Не плачь. Тебя никто не тронет, солнце, — зашептала девушка, не дождавшись от Алёны ответа. — Всё будет нормально, я обещаю. Сейчас… можешь рассказать, что произошло, легче станет, наверное. А потом всё-таки засыпай. Я посижу тут, чтоб ты точно уснула, а не опять в панику впала, ладно? — Т-там… — наконец выговорила Алёна, только-только успокаиваясь. — Там был какой-то монстр… Он смотрел на меня… Прости, это глупо, — девочка начала смущаться, даже не зная, как ей всё это объяснить. — Это же просто кошмар, а я тут развела… Ты не обязана со мной сидеть, ты и так уже много для меня сделала. Я усну сама… ты тоже иди. — Солнышко, это неглупо. У всех бывают кошмары, и это нормально. Ну, правда. Я тобой все же посижу, ты не против? Я всё равно спать не хочу, а тебе это необходимо, — Саша вновь заботливо погладила девочку, которая закрыла глаза, успокаиваясь и стесняясь присутствия Саши. — Всё будет нормально, не бойся. Алёна промолчала, так и не открывая глаза. Саша аккуратно присела на краешек дивана, продолжая перебирать волосики девочки. Постепенно, находясь в более-менее приятной обстановке, немного убедив себя, что Сашу бояться не надо, девочка уснула, успокоив дыхание и уняв слёзы. На утро Алёна проснулась, оттого что Саша, подойдя к ней, коснулась плеча, аккуратно будя её. Девочка проснулась не столько от прикосновения, сколько от боли, вызванной касанием порезов. Она вздрогнула, вжавшись в диван. — Эй, ты чего? — Саша решила, что девочка испугалась её, поэтому отдернула руку, снова попав в неловкую ситуацию. — Прости, я не хотела тебя напугать, правда. Я сейчас в школу уйду, но тебе таблетки нужно выпить… Прости, — девушка поймала просящий взгляд младшей и растолковала его по-своему, — я не смогу с тобой весь день просидеть, правда. Если тебе это важно, то что мамы, что отца не будет дома до вечера. — Я не… мне нужно в школу, Саш, — девочка села, даже умудрившись не согнуться от неприятных ощущений по всему телу. — Правда. — Ты глупая? — вопрос вышел несколько грубо, и девушка сразу поправилась. — Прости, но тебе нельзя. Я сейчас схожу за градусником, опять температуру измерим, хорошо? — Но… — Солнце, тебе нельзя в школу. Никто в таком состояние не приходит. Я пошла. — Угу, — лениво кивнула Алёна. Утром Саша была одета в простую черную футболку, из-под которой выглядывали руки выше локтя. Девочка, которая разглядывала всё вокруг, заметила длинные порезы, бывшие довольно заметными. Эти порезы так… похожи на её? Да нет, возможно, ей просто кажется. Нужно будет спросить у Саши, когда та вернётся, про её соулмейта. Горбачёва скоро вновь зашла в комнату, на ходу доставая градусник из коробочки. Встряхнула, проверила, всё нормально. Протянула Алёне, давая ей возможность самой поставить его. Девочка слушалась. Кстати, сегодня она чувствовала себя лучше. Голова, болевшая на протяжении трёх, если не больше, последних дней наконец-то прошла. Перестало постоянно подташнивать. Зато вновь сильно разболелось горло, отчего Алена частенько кашляла. Ну и порезы, естественно, за ночь чудесным образом не прошли. — Саш, — протянула девочка, когда Горбачёва села рядом с ней, ожидая результатов. — Можно спросить? — Ну давай. — Кто твой соулмейт? — Алёна смутилась, поняв, что задала вопрос слишком прямо, но отступать уже было некуда, и она смотрела на Сашу, ожидая ответа. — Я не знаю уже… — Саша чуть грустно вздохнула, привычно откинув свисающие волосы со лба. — Всегда, класса с шестого-седьмого, думала, что это Марина. Ну, одноклассница наша, — поймав вопросительно-удивлённый взгляд девочка, она дополнила: — Я с ней сижу, — Алёна кивнула, показывая, что поняла. — А потом… Когда тебя не было, мой соулмейт очень сильно порезался, я спросила у Марины, зачем она так сделала, а она ответила… — Саша оглянулась на часы, — что не резалась с лета… Даже руки показала. И я теперь не знаю… — А часто у тебя такое? — Алёна показала на руки Саши, полностью исполосованные красными порезами. — Ну… средне. Обычно не так сильно, на самом деле. Сейчас просто как-то… ну, так получилось, — девушка смутилась. — Ладно, давай градусник, — Саша перевела тему. — Ну, уже лучше, — сказала, посмотрев на градусник. — А сколько? — Тридцать восемь и семь. — А было? — Алёна чуть испугалась, всё-таки это немаленькая температура. — Тридцать девять с половиной, — Саша вздохнула. — Ладно, солнце. Мне нужно идти, прости. Выпей, пожалуйста, таблетки. Ты можешь там поспать, не знаю. Смотри, я оставлю тебе жаропонижающее на день вперед, выпей, когда совсем плохо станет, ладно? Сейчас вот эти две, и спи. — Хорошо, — Алёна послушно взяла стакан с водой и таблетки, медленно выпивая их. — Ты поесть-то не хочешь? — спросила Саша, забирая уже пустой стакан. — Нет, совсем нет, прости, — Алёна виновато потупилась. — Прости, что я тут лежу… Прости, что тебе приходится со мной носиться. Спасибо большое, без тебя я бы, наверное, умерла. — Ну хватит, пожалуйста, — Саша чуть смутилась. — Всё нормально. Я всегда буду помогать тебе, ладно? Я не могу тебя бросить, прости. — Прости, что… — Хватит, — грубо оборвала Саша. — Всё нормально, поверь, — она развернулась, выходя к двери. — Спи больше, ладно? Я вернусь, как только уроки закончатся. — Хорошо, — кивнула Алёна, отворачиваясь к стене. — Удачи. Саша ушла, вновь оставив Алёну одну. В прочем, сейчас, при свете дня, никакие монстры девочке не виделись, и она спокойно уснула где-то на час или два.