say it out loud (i see right past you)

В начале декабря выпадает снег, что довольно-таки редкое явление для их штата. Тони и Марта выходят гулять в ближайший парк, чтобы вдоволь насладиться первым снегом. Вместе с ними гуляет ещё пара человек, и Тони с улыбкой на лице наблюдает за тем, как Марта бегает вокруг неё и ловит снежинки языком. Они делают снежных ангелов и играют в снежки, пока Тони не врезается в кого-то, пытаясь убежать от настырной Марты, которая готова залепить в неё снежком в любое мгновение. Шалифо оступается, чуть ли не падает, и тут же кричит неловкое: «Господи, простите, пожалуйста!» — оглядываясь и замечая стоящую напротив неё Шелби; щёки блондинки моментально краснеют, и Тони уверяет себя, что это от холода. — Ох, я… — начинает Тони, пытаясь подобрать хоть какие-то слова, и Шелби одаривает её лёгкой улыбкой из-под своей милой зимней шапочки с большим пушистым помпоном. — Привет, Тони, — говорит она немного застенчиво, и Шалифо просто застывает на месте, глупо моргает и молчит, всё ещё не веря в то, кого она видит перед собой. Шелби немного наклоняется вперёд. — Ты в порядке? Не повредила ничего важного? И эта фраза звучит добродушно, будто Шелби наконец чувствует себя более-менее комфортно, без лишних пар глаз на себе, но Тони не уверена в этом до конца; в последний раз они разговаривали Бог знает когда. Теперь всё совершенно иначе: они больше не ругаются, а просто игнорируют друг друга, и Тони ни малейшего понятия не имеет о том, что на данный момент думает о ней Шелби, какие чувства она испытывает к ней (если испытывает их вообще); не знает, плохо ли она к ней относится, или не думает о ней вовсе. Именно поэтому Шалифо немного выпрямляется, шмыгает носом и говорит очень и очень сдержанно: — Да, я в порядке. — Надеюсь, что всё действительно так, — и Шелби будто говорит не об их столкновении, а о чём-то большем. Секунда, и она оборачивается назад, оглядываясь. Тони замечает вдалеке Эндрю, который покупает в местном киоске пару рожков с мороженым. И зачем зимой ставить в парке киоск с мороженым? Тони качает головой, наблюдая за парнем, и между делом проговаривает: «Ну это уже пиздец странно» — и слышит, как Шелби долго и мило хохочет над её высказыванием, прикрывая глаза; после, она робко машет кареглазой на прощание и уходит, присоединяясь к Эндрю. Сердце Тони начинает колоть, когда она наблюдает за растворяющейся вдали спиной Шелби. — Ты как? — к ней подходит Марта, и Тони благодарна тому, что подруга дала время поговорить наедине. — В порядке, — отвечает Тони будто на автомате, всё ещё наблюдая за Шелби некоторое время: Эндрю протягивает ей рожок с мороженым, и она без особого энтузиазма облизывает кокосовую стружку, строя неприятную гримасу сразу после того, как Эндрю отворачивается от неё и продолжает наслаждаться природой. Шелби, при первой удобной возможности, выплевывает прохладную массу изо рта, и, если бы Тони не была так увлечена залипанием на Шелби, она бы засмеялась в голос, ведь это действительно невероятно забавно. Но, Боже, Шелби всегда такая невероятно красивая, и отвлечься от неё Тони удаётся только тогда, когда Марта оттаскивает её в свою сторону, с азартом толкая в целую гору снега. Декабрь выдаётся каким-то странным — будто что-то в мире Тони недавно кардинально поменялось без её ведома, и из-за этого она пребывает в полном непонимании. Школа устраивает новогоднюю дискотеку, и Тони идёт одна, без пары; Марту приглашает на свидание мальчик, с которым она робко флиртует на уроках, которые Тони не посещает. Шалифо пытается уговорить Фатин пойти с ней, но та отнекивается с некой неприязнью, будто шатенка только что предложила ей встречаться; она говорит: — Если «новогодняя дискотека» — не название позы в камасутре, то я не хочу ничего об этом слышать, — и Тони отчаянно вздыхает, закатывает глаза и стягивает с Фатин майку. Она даже не понимает до конца, почему хочет пойти туда — может, это будет для неё ещё одним способом отвлечься, ведь альтернативой похода на дискотеку будет либо тренировка в одиночестве, либо просиживание всего вечера у телевизора. Или, может быть, она идёт на дискотеку для того, чтобы пересечься с Шелби, даже если вокруг них будет много людей. Она даже наряжается, изо всех сил старается выглядеть презентабельно, и, на самом деле, получается даже лучше, чем в прошлый раз, на ежегодный выпускной; она выглядит непривычно, если сравнивать со своими повседневными нарядами, выглядящими так, будто она только что проснулась и сразу после школы собирается залезть обратно в постель. Миссис Блэкбёрн помогает красиво завить её волосы и убрать их в пышную причёску, и Тони долго стоит у зеркала, нервно потирая шею, которая теперь кажется гораздо длиннее; она умеет краситься, но всё же и тут просит помощи у миссис Блэкбёрн. По итогу, девушка не совсем узнаёт себя в отражении, но выглядит она просто шикарно, и именно поэтому она уверяет себя, что такого рода перемены — не самое худшее, что может произойти в эту ночь. Молодой человек, что идёт в паре с Мартой, заезжает за ними в семь и везёт их прямо к школе, когда Тони понимает, что уже поздно просить вернуться домой. Спортивный зал оформлен в новогоднем стиле, украшен снежинками, искусственными ледяными скульптурами и заснеженными деревьями; Тони замечает, что Риган пришла сюда в компании с Чендлер, с той самой девушкой, с которой ей удалось переспать пару раз, пока они с Риган были на очередном перерыве. Тони слегка краснеет от неловкости, но заметив, как они улыбаются друг другу, танцуя под какую-то попсовую песню, искренне радуется тому, что у них всё хорошо. Она медленно оглядывает толпу, пытаясь найти хоть одно знакомое лицо, с кем можно будет провести этот вечер; она надеется увидеть Рейчел, или Дот, или, чёрт бы её побрал, хотя бы Нору, или даже Лию. И, как бы неловко не было проводить время с бывшей Фатин, это было бы гораздо лучше, нежели мяться в компании с чашей пунша, мечтая о том, как бы скорее попасть домой. Тони замечает для себя, что заявляться сюда без пары — самая большая ошибка вечера. Она слышит удивлённый возглас около себя, пока дискомфорт заполняет её разум настолько, что она намеревается выйти на стоянку, чтобы провести всё время там, в ожидании конца праздника. После шёпота и громкого оха, Тони отчётливо слышит: — Боже, Тони сегодня такая красивая! — и это Бекка, и она резво толкает Шелби, пытаясь привлечь её внимание. Тони смотрит в сторону Гилрой и вежливо улыбается: внезапный комплимент действительно радует, и она счастлива тому, что хотя бы лучшая подруга Шелби не держит на Шалифо зла, в отличие от её гомофобного парня. Спустя мгновение в её сторону поворачивается и Шелби, и её зелёные глаза на мгновение сверкают неимоверно красивым изумрудным, пока она застывает, сглатывая. Тони отвечает ей той же самой краткой улыбкой, и Шелби пару раз неловко моргает, прежде чем отвести взгляд. Тони, вероятно, должна была это предугадать; они ведь окружены людьми, чьё мнение теперь так важно для Шелби. Тони очень хочется, чтобы пунш в этих чашах магическим образом оказался алкогольным. Однако Бекка не единственная, кто обращает в эту ночь внимание на Тони; проходит около минуты (за это время шатенка уже успевает осушить один стакан пунша, пытаясь не обращать внимания на пару глаз, прожигающих её щеку), и к ней в упор подходит один из друзей Эндрю — Бэн-Член (так Тони кличет его у себя в голове). Он тянется к ней, будто под предлогом налить пунша, при этом противно присвистывая: — Офигеть, Тони. Сегодня выглядишь прям как настоящая шлюшка. — И что это, блять, должно значить? — спрашивает она по умолчанию враждебно, пока он смеётся, облизывая и кусая губы; парень откидывается назад и задирает голову, будто решая рассмотреть Тони получше. — Я всегда знал, что ты фриковатая, но никогда не воспринимал тебя, как горячую штучку. Теперь я даже обижен, что ты по цыпочкам. — Класс, а теперь отъебись, — без эмоций заключает Тони, пока в душе чувствует себя ужасно паршиво, зная, что Шелби вновь видит это, стоит и не предпринимает ничего, чтобы это остановить. И теперь это кажется ей ещё противней, ведь над ней не только глумятся, так ещё и считают куском мяса. Бэн саркастично смеётся, продолжая: — Ой, да ладно тебе! Ты уверена, что я не поменяю твоё мнение насчет членов? — и вытягивает руку, намереваясь схватить её за талию. Тони уж было собирается вступить в драку, но всё же остывает, моментально высвобождаясь из крепкой хватки, отчего парень хрипит и в одно движение прижимает девушку к стенке. Он давит на неё сверху, опускает руку на стену, прямо около лица Тони, и Шалифо действительно не на шутку пугается; он такой громадный и он так близко, что за его спиной не видно абсолютно ничего. — Я знаю тех, кто сможет помочь тебе, Тони, — тихо рычит он, глядя на её декольте, и она пытается высвободиться, не прибегая к уже привычному ей насилию, пока чья-то рука резко не опускается на плечо парня, оттягивая его назад. — Оставь её в покое, Бэн, — и Тони слышит грозный голос Шелби, и это её рука крепко и больно впивается в плечо молодого человека; Бекка стоит в паре шагов от блондинки, будто наслаждаясь тем, что видит. — Ты чё, серьёзно? — спрашивает Бэн, обращаясь к Шелби. И тут уже вмешивается Бекка: — Я почти уверена, что если бы Тони была заинтересована, она бы дала знать, — и от этого Бэн начинает неистово смеяться, покачивая головой. Он отходит, огрызается: — Не моя вина, что она такая ебанутая, — и уходит; Тони даже не смотрит на Шелби, хоть и отчётливо чувствует её обеспокоенный взгляд на себе. Секунда, и Шалифо срывается с места, спеша к выходу из зала, злясь на себя за беспомощность. Она знает, что её бы исключили, если бы она в очередной раз распустила руки, но ей всё равно паршиво от своего бездействия; особенно во время такого рода ситуации, когда уже даже Шелби решает спасти её, замечая, что ни к чему хорошему эта ситуация не приходит. И тут до Тони доходит: Шелби заступилась за неё, впервые. Тони стоит в коридоре, прямо у выхода на уличную парковку, ожидая Марту; двери школы распахнуты, и Тони дышит холодным воздухом, слегка дрожит и потирает плечи околевшими ладошками, мечтая оказаться дома, или дома у Фатин, в её кровати. Она вновь чувствует себя безумно одинокой, и даже никакие способы отвлечения не помогают ей избавиться от этих мыслей; ей так хочется, чтобы в её жизни был человек, к кому она могла бы прийти в любое время, залезть в тёплую постель и прижаться, крепко обнять, чувствуя себя при этом в безопасности, в заботе и любви; она хочет таких отношений, где она бы даже не задумывалась о том, что сможет всё испортить. Марта — единственный близкий человек в её жизни, но сестринской поддержки ей сейчас будет недостаточно. Через несколько минут в коридоре появляется Шелби и останавливается напротив Тони, прислоняясь к дверному косяку. Шалифо интересуется: — А где Эндрю и Бекка? — так, будто её никак не удивляет присутствие Шелби (а это её, пиздец, как удивляет); и удивляет — это ещё мягко сказано. Прошло целых пять месяцев с лета, и за это время Шелби ни разу не подошла к ней сама. — Эндрю улетел на новогодние каникулы к бабушке и дедушке в Юту, — говорит Шелби, — а Бекку пригласили на танец, — и Тони не знает, что говорить в ответ, как же продолжать их диалог. Она всё ещё смотрит в сторону парковки, чувствуя пристальный взгляд Шелби на себе. — Кстати, я уже знаю, куда буду поступать, — неожиданно заявляет Шелби, и Тони не понимает, почему это Гудкинд сегодня такая разговорчивая; она, наконец, переводит взгляд на блондинку и видит, как та легонько ей улыбается. — Меня приняли в Аграрно-Технический тут, в Техасе. — Ого, поздравляю, Шелби, — искренне говорит Тони, почему-то удивляясь такому выбору института; потом она понимает, что просто всегда представляла Шелби в каком-то безумно религиозном универе, где запрещено целоваться и даже за ручки ходить по кампусу. — Уже определилась с направлением, на которое пойдёшь? — она очень нервничает, пока ждёт ответа от Шелби; они действительно стоят здесь вдвоём и разговаривают, и этот диалог ни капли не наигран. Тони не понимает, что это значит, не знает, изменилось ли что-то без её ведома или Шелби просто становится храбрее; ну, или Тони придаёт этому обычному разговору с одноклассницей слишком много значения, и Шелби просто пришла посочувствовать ей после произошедшего с Бэном, готовясь начать ругаться с шатенкой на публику сразу же, как кто-то их прервёт. — Пока подала заявку на педагогику, — говорит Шелби, — но не знаю, хочу ли я туда. Поэтому, в каком-то роде, я всё ещё не определилась. А у тебя есть идеи, куда ты хочешь пойти? Тони начинает качать головой, затем хмыкает и пожимает плечами: — На соревнованиях после нового года будет ещё больше рекрутов, — говорит она и намеревается на этом закончить, но что-то всё же заставляет её продолжить, — кое-кто уже, правда, заинтересован во мне, и он сказал, что готов подождать, пока я не приму окончательное решение. Это очень здорово, конечно, но, если честно, я всегда мечтала уехать из Техаса. Убраться подальше из этой гнилой дыры, что-то типа того. — И куда ты хочешь уехать? — спрашивает Шелби с таким интересом и горящими глазами, будто это самая увлекательная беседа в её жизни. — Хотелось бы в Калифорнию. Было бы классно научиться сёрфить, — она замирает, прокручивая в голове одно из детских воспоминаний; она не знает, стоит ли делиться им с Шелби, но блондинка так пристально и нежно смотрит на неё, что Шалифо не может сдержаться. Она раньше никому об этом не рассказывала, даже Марте. — Честно, хочу научиться рассекать волны из-за одного доброго воспоминания со своими родителями. Наверное, это единственное хорошее воспоминание, связанное с ними. Мне было, наверное, четыре годика, а может и пять, и мы отправились на пляж. И я даже не помню, какой это был пляж, но на мне были такие модные, надувные, как их там… — Нарукавники? — помогает ей Шелби с тихим смешком, и её глаза невероятно сверкают, когда Тони оживлённо кивает ей, угловато улыбаясь. — Да, точно! Они самые! А ещё у меня была своя маленькая доска. С человеком-пауком. И мы провели целый день на свежем воздухе, у моря, пока я рассекала волны на этой доске так, будто это моё призвание. Я хочу вернуться туда. — Надеюсь, ты получишь всё, чего желаешь, — говорит ей Шелби. И Тони сначала подумывает сказать ей о том, что ответ о поступлении ждёт от неё именно техасский Аграрно-Технический, но в итоге девушка отмалчивается. — Возможно, — Тони пожимает плечами, — я не всегда получаю всего, чего хочу. Шелби резко выдыхает, и Тони замечает это благодаря прохладному воздуху. Тони просто смотрит на неё, и Шелби вновь смотрит на неё в ответ: — Ты прекрасно выглядишь сегодня, Тони, — наконец-то говорит Шелби, и её голос слегка дрожит, — и мне жаль, что Бэн испортил этот вечер. — Ты его спасла, — налегке говорит Тони, словно комплимент от Шелби не заставил её сердце пропустить удар, — и меня тоже. Спасибо тебе, — и для Тони это значит действительно многое, но она не хочет углубляться в это прямо сейчас; именно поэтому она вновь украдкой смотрит в сторону Шелби, пытаясь как-то разрядить обстановку, шуточно заявляя. — А ты сегодня секси. И это работает; Шелби кратко смеётся, моментально заливаясь симпатичным румянцем. Тони прекрасно помнит язык тела блондинки: Шелби запускает пальцы в густые волосы, и это чётко означает то, что блондинка приятно смущается и немного нервничает: — Секси, ага… не думаю, что когда-то смогла бы сказать такое про себя. Тони немного наклоняется вперёд, недоверчиво вскидывая бровь: — Ты ни разу за свои восемнадцать лет не смотрелась в зеркало что ли? — Тони… — Шелби закатывает глаза, ещё больше краснея, и Тони просто усмехается ей в ответ, странно лыбится и на мгновение задумывается над тем, что же между ними происходит, ведь сейчас они безусловно флиртуют друг с другом; но Тони отбрасывает эти мысли куда-то подальше. — Я надеюсь, что ты не выйдешь за этого ублюдка Эндрю, потому он тебя совершенно не достоин, — говорит она и, возможно, немного перегибает планку, ведь улыбка Шелби чуть тускнеет, а за ней пропадает и румянец; теперь девушка вновь отчаянно избегает чужого взгляда. Тони меняет тему; сейчас как раз-таки стоит это сделать, плюс, она давно хотела спросить блондинку кое о чём. И, возможно, шанс узнать ответ на важный для Тони вопрос у неё есть только сегодня. — Можно тебя кое о чём спросить? — О чём? — Шелби спрашивает чересчур тихо, будто боясь наступающего вопроса. — Какие чувства ты испытываешь при влюбленности? — выпаливает разом Тони, пока у неё есть на это смелость, и глаза Шелби широко распахиваются, когда девушка поднимает взгляд на шатенку. — Я знаю, что у тебя уже такое было, и я просто… хочу знать, каково это. Ответы Фатин и Дот были дурацкими, а ещё максимально друг от друга отличались. Шелби закусывает губу и очень долго смотрит на Тони, думая над своим ответом; она тяжело вздыхает и сглатывает, начиная: — Это… ужасная и ноющая в груди боль, от которой невозможно избавиться. Меня будто никогда не покидает чувство того, что всё всегда будет идти не по плану. Будто никогда не будет так, как хочу я, — Шелби моргает, и Тони видит, что девушка пытается сдержать слёзы. — Я ненавижу это чувство. Мне так хочется, чтобы я не чувствовала абсолютно ничего. Тони поджимает губы и сперва ничего не отвечает. Шелби выглядит разбитой, и Тони прекрасно понимает всё, что сказала ей Шелби; девушка очень помогла ей с описанием, попадая прямо в точку: — Звучит так, будто это полный отстой, — заставляет себя высказаться шатенка, и Шелби вытягивает из себя нервный смешок. — Ага, никогда не испытывай этого чувства, пока не убедишься в том, что можешь быть с ней. — Возьму это на заметку и спрошу её об этом в следующий раз, — соглашается Тони, тонко улыбаясь. — Пока я полностью не отупею от влюблённости и не стану зависеть от этих чувств и прочего говна. Шелби резво кивает, подыгрывая шутке: — Ох уж эти проклятые чувства, — и создаётся впечатление, будто она действительно отправляет их прямо в ад, и Тони хочется засмеяться, но она всё же продолжает шутку, ещё более решительно, чем Шелби. — Нахуй чувства. — Нахуй их, — и Шелби вновь матерится при ней, на этот раз нежно, с протяжным и обволакивающим южным акцентом, и Тони не выдерживает, начиная заливаться истерическим смехом, будто они с Шелби близкие друзья детства; будто это не самая их длинная беседа за последние шесть месяцев. Блондинка лучезарно улыбается девушке в ответ и неимоверно тепло и нежно смотрит ей в глаза; Боже, Тони так сильно хочет её поцеловать. Бекка находит их всё там же, у выхода из школы, и они всё ещё хихикают, смотря друг на друга; Гилрой, кажется, немного удивляется тому, что застаёт их не только рядом друг с другом, так ещё и смеющихся в унисон. Она стремительно, вприпрыжку, добирается до девочек: — Так вот ты где! — говорит Гилрой, обращаясь к Шелби, и она слегка запыхается, вероятно после нескольких оживлённых танцев с мальчиком, о котором упоминала ранее Шелби. Она оглядывает Тони, вновь вспоминая о её присутствии. — Хочу извиниться за случившееся, Тони. Я знаю, что мы не всегда… — её глаза быстро концентрируются на Шелби, после чего она берёт свои слова назад, тихо вздыхая. — Как говорится, иногда Бэн ведет себя, как настоящий мудак. Тони пожимает плечами и говорит им обеим: — Вы идите, развлекайтесь. Марти точно уже скоро захочет домой; она не любит задерживаться на таких вечеринках допоздна. — Ты уверена? — спрашивает Бекка, на что Тони кивает, замечая, что Шелби не хочет уходить. И Тони безмерно радуется этому, помня, через что они прошли за всё это время. Тони колеблется лишь долю секунды, а после резко и решительно кивает Бекке, отпуская их обратно в зал. — Повеселись там! — говорит она вслед Шелби, стараясь, чтобы это звучало не двусмысленно, и Бекка вдруг начинает смеяться, сразу, как только блондинка собирается сделать первый шаг в сторону спортивного зала. Тони замечает огромную улыбку Бекки, которая пальцем, как маленький ребёнок, указывает на растение, приклеенное к верхней части дверного проёма, расположенного прямо над головами Тони и Шелби. — Рождественская омела! — восклицает она, а затем невольно тянет Шелби за руку, совершенно не замечая появившегося глубокого румянца на щеках Гудкинд. А вот Тони его замечает, внутренне ликуя тому, что мысли о поцелуе под омелой с Тони у Шелби вызывают именно такие эмоции, до сих пор. Они больше никогда не будут друг другу ничем, но от мысли, что спустя столько времени Тони до сих пор так просто вызывает у Шелби симпатичный румянец, сердце будто легче и спокойней начинает биться в груди (или это всё из-за того, что за такой короткий промежуток времени Шелби успела как и посмеяться с её шуток, так и открыться для Шалифо с совершенно новой стороны). Тони очень долго думает об этом, всё ещё стоя на одном месте, прислонившись к косяку. Она и так уже знает наперёд, что никогда не чувствовала себя настолько счастливой, просто видя, как кто-то ей улыбается. В этот вечер у Марты случается первый поцелуй, пока Тони наконец осознает, с улыбкой на лице и слезами на глазах что она влюблена, впервые в своей жизни.