Проклятье синдрома отличницы

«Выдрессировал! Выдрессировал…» - такая мысль настойчиво крутилась у Лили в голове. Уставшая от изнуряющей подготовки к экзаменам, Лиля не помнила, как добралась до кровати, закуталась в одеяло и провалилась в сон, как внезапно из объятий Морфея ее вырвал оживший и завибрировавший телефон, доставивший сообщение от Сережи: «Почему ты не пожелала мне спокойной ночи? Ты с Дэном, да?» Обычно они могли допоздна болтать, переписываясь в соцсетях, и расставались, лишь пожелав друг другу спокойной ночи, но если вдруг Лиля забывала об этом, Сережа смертельно обижался и сыпал обвинениями. «Это уже переходит всякие границы, - возмущенно напечатала Лиля. – Я до ночи готовилась к экзаменам, кстати, и тебе не мешало бы. Это ты пропадаешь неизвестно где, я такими глупостями не занимаюсь, особенно когда экзамены на носу». Новое гневное сообщение от Сережи не заставило себя долго ждать. «Ты можешь хоть о чем-то говорить, кроме уроков? Я же вижу, как ты смотришь на Дэна, и мне это не нравится. Он за тобой увивается, а ты и рада! Ну конечно, девчонки же голову теряют от его игры в героя! А он уж не знает, что из себя строить, теперь занялся благотворительностью, дружит с уродом!» Лиле не нравилось, как Сережа высказывается о ее отношении к Дэну. Положа руку на сердце, Дэн ей тоже не нравился – безответственные люди ужасно раздражали Лилю. Но тем обиднее были эти грязные подозрения и оскорбления. Раньше Лиля успокаивала себя тем, что Сережа просто за нее переживает. Но с каждым днем этот поток грязи все меньше походил на искреннее беспокойство. «Что ты такое говоришь? С каким еще уродом?» - нет, Лиля не притворялась, она действительно не думала ни о чем, кроме уроков, особенно в преддверии экзаменов. Она была из тех ботаников не от мира сего, кто в последнюю очередь узнает все школьные новости. «Помнишь, в начальной школе Тимофей Волков пропал из класса? Он в аварию попал, у него ноги отнялись, он ушел на домашнее обучение. Теперь Дэн и его дружок Алекс с ним носятся, в сиделки нанялись инвалиду», - с присущей ему язвительностью передал Сережа последние новости нашего двора. Лиле оставалось только удивляться, как ее друг, изгой и одиночка, умудряется быть в курсе всех школьных сплетен, еще и с такой стороны. Не такой уж и изгой, значит? Наверняка это его новые дружки на него так влияют. Вот у кого плохая компания, а не… Дэн и Алекс внезапно предстали перед Лилей в другом свете. Кто бы мог подумать, что друзья-лоботрясы не лишены сострадания и благородных порывов? Лилю и саму иногда мучила совесть, что она не проведала тогда пропавшего одноклассника, хоть и ходили слухи о несчастном случае, произошедшем с ним. Но тогда она побоялась, что ее сочувствие будет неуместным. А вот Дэн и Алекс не побоялись. «А что с того, что он болен и они с ним подружились? Он же не становится от этого плохим человеком. Почему с ним нельзя дружить? Наоборот, это значит, что Дэн и Алекс не такие уж плохие», - напечатала Лиля. Нет, она решительно не понимала, как болезнь может сделать человека хуже. И это была одна из принципиальных вещей, что отделяли ее от Сережи – он не считал слабых и больных людей равными себе, хоть и сам был далеко не первым парнем школы. «Не такие уж плохие?! – теперь возмущению Сережи не было предела, об этом свидетельствовало обилие восклицательных знаков в его сообщениях. – Разуй глаза, Лиль! Дэн это делает, чтобы показать тебе, какой он крутой! Чтобы ты бросила меня и перешла на его сторону! Тебе напомнить, как он меня бил?! Хороший человек так не сделает!» Честно говоря, даже Лиля не знала, кто именно первый начал вражду между Дэном и Сережей, но выпады лучшего друга, тем более в адрес ни в чем не повинного Тимофея и самой Лили, видимо, за компанию, ей не нравились. «Вот все говорят все время, «хороший человек», «плохой человек», а сами себя плохими никто не считает, - почему-то подумалось Лиле. – Как говорится, справедливость всегда за нами. Все мы считаем себя правыми и несправедливо обиженными», - в памяти всплыли строчки гениальной Земфиры: «Господа, вы не поняли самого главного, все мы в зеркале славные». «Знаешь что? Не все в этом мире делается исключительно ради тебя!» - не выдержав, написала Лиля и отбросила телефон. Сережа еще несколько раз бомбардировал ее обвинительными сообщениями, которые не давали спать, Лиля некоторое время их игнорировала, пока он не начал успокаиваться, и попыталась воззвать к его логике лишь тогда, когда он более-менее стал готов к диалогу. Вся ночь прошла в этой душеспасительной беседе, и наутро Лиля встала невыспавшаяся, с больной головой. Она наскоро выпила кофе, съела шоколадный батончик – только благодаря шоколаду она и держалась в это сложное экзаменационное время – и пошла в школу.