Война света и тьмы

      Как только Леголас закрыл дверь в тоннель, Фанес протянула руку и сняла фонарь, висевший рядом на крючке. Малиэль тяжело дышала от пережитого шока и страха, перемены были слишком резкими, чтобы легко с этим справиться. Фанес, чувствуя, как к горлу подступает комок из слёз, на автомате схватила спички, лежащие, как она знала, на полу под фонарём.       Чиркнув спичкой, она наполнила тусклым светом тоннель, позволяя разглядеть, наконец, силуэт дочери. Фанес одарила Малиэль успокаивающей улыбкой, тщательно скрывая собственную панику и страх, и быстро подожгла спичкой фитилёк светильника в руке.       - Пойдем, – мы должны пройти к выходу в тоннель из комнаты Хитель, – спокойно сказала Фанес. Старайся не говорить слишком громко, потому что стены здесь не такие толстые.       - Nana, что происходит? – Сдавленным голосом спросила Малиэль.       Но Фанес вместо ответа взяла её за руку и быстро повела по тоннелю к комнате Хитель. – Сейчас не время, – сказала она, – просто доверься мне.       Пока они мчались по скрытому проходу, Фанес старалась поддерживать связь с разумом Леголаса, чтобы понимать, где он находится и как быстро продвигается к покоям сестры. В её голове возникали сцены, как будто она лично при них присутствовала. Она видела, как принц забаррикадировал дверь в комнату принцессы, а также всё то, что произошло в коридоре по пути туда.       Когда они приблизились ко входу в комнату Хитель, Фанес услышала сопротивление принцессы и её мольбы остаться. Она мгновенно передала фонарь Малиэль и помчалась вперёд, успев добраться до двери одновременно с тем, как Леголас втолкнул сестру в проход. Увидев, что Хитель сопротивляется, Фанес обхватила её руками, чтобы удержать на месте.       Она встретилась своим янтарным взглядом с ясными льдисто-голубыми глазами супруга и поняла, что тонет в них.       Ты должна пообещать мне, что будешь осторожна. Услышала она отчаянный голос Леголаса в своем сознании.       Она мысленно вернулась к зародившейся внутри неё жизни, и всего на мгновение сосредоточилась на маленьком огоньке внутри себя, ощущая, разом, как накатывают чувства тепла и страха. Я обещаю.       В этот момент подоспела Малиэль. Фанес и Леголас не сводили друг с друга глаз, чувствуя небывалое отчаяние и страх дочери.       - Ада, идём! – Воскликнула младшая принцесса.       Я не могу. – Раздался голос Леголаса в голове Фанес, его голос был наполнен болью и страхом.       Я знаю.       В этот момент сильный удар привлёк внимание Леголаса к входной двери. Дверцы шкафа распахнулись, и несколько стеклянных предметов выпали на каменный пол, разбившись в дребезги.       - Я должен повесить картину обратно, – сказал её муж, переводя взгляд на сестру и дочь, а затем вновь встречаясь с её глубокими глазами. Его проникновенный взгляд говорил больше, чем голос. И время, пока он смотрел на неё, казалось, остановилось, будто, давая им мимолётный шанс побыть ещё немного вместе.       Как в тумане Фанес слышала, что дочь умоляет отца пойти с ними, и дабы не дать ей наделать глупостей, она схватила Малиэль за руку, прежде чем та успела выскочить из тоннеля. Фанес кивнула на прощанье Леголасу, давая понять, что она позаботится об их детях.       Затем Леголас положил ладонь на живот любимой, мягко отдавая часть своей энергии ей и их ребёнку. Тёплое покалывание распространилось по всему телу Фанес, все её чувства обострились, укрепляя связь с мужем. Маленькая жизнь, которую она несла в себе, также становилась сильнее от силы её Adar.       Затем они встретились взглядом в последний раз, и Леголас отстранился, плотно закрывая за собой дверь. Как только она оказалась заперта, Хитель и Малиэль вырвались из объятий Фанес, начиная колотить по закрытой двери, умоляя Леголаса отпереть её и пойти с ними. Фанес же стояла молча, не пытаясь их остановить.       Только когда она увидела через связь с Леголасом, что нападавшие уже практически выломали дверь в покои и собираются ворваться внутрь, она протянула руку и оттащила принцесс назад. – Прекратите, – сказала она, стараясь говорить спокойно. – Теперь слишком поздно. Молчите, чтобы не привлекать к нам внимания. Леголасу нужно, чтобы мы избежали пленения.       Как только эти слова слетели с её губ, из-за двери послышался сильный грохот, свидетельствующий о том, что нападавшие, наконец, ворвались в покои Хитель. До них доносились звуки борьбы, и Фанес наблюдала, как Леголас сражается с искажёнными тьмой эльфами, так как их связь была полностью открыта.       Вдруг резкий крик разнёсся эхом по комнате, и он не мог принадлежать никому из перворождённых, настолько был пронзителен и груб в своём звучании. Опомнившись, Фанес, быстро наклонилась и схватила фонарь, который до этого уронила Малиэль. Затем она подтолкнула принцесс вперёд и насильно потащила их дальше по тоннелю.       Поначалу Малиэль и Хитель вырывались и пытались вернуться ко входу в тоннель из королевских покоев, но она жёстко пресекала все их попытки. Когда же они отошли на расстояние слышимости, Фанес, наконец, остановилась. Малиэль опустилась вниз, и, согнув ноги перед собой, села у каменной стены тоннеля. Она прижала ноги к груди и уткнулась лицом в колени.       - Леголас никогда бы не сбежал и не оставил свой народ и короля бороться в одиночку против Тьмы. Это неприемлемо для него, – тихо сказала Фанес, – Лихолесье нуждается в нём сейчас, он единственный, кто может удержать барьер. А вот что действительно нужно от нас Леголасу в данный момент, так это привести помощь. Так что я собираюсь попросить вас обеих взять себя в руки, так как наше пленение не поможет ни ему, ни кому-либо ещё, зато нас могут использовать в качестве мер давления на короля и принца.       Малиэль шмыгнула носом и, кивнув, уткнулась в колени. Затем она подняла голову, решительно стирая дорожки слёз со щёк. Её льдисто-голубые глаза загорелись решимостью отца, плечи распрямились, и Фанес мягко улыбнулась в ответ, наклоняясь, чтобы помочь дочери подняться на ноги. Хитель также последовала примеру племянницы, сражаясь в сердце со своими сомнениями.       Нападавшие вновь подхватили его за руки и, удерживая за них, поставили на ноги перед одним из эльфов. Леголас уставился на него, вглядываясь в совершенно бесстрастное лицо и холодные чёрные глаза.       - Где они? – Спросил эльф холодным ровным голосом.       - Тебе их не найти, – ответил Леголас.       В то же мгновение один из эльфов шагнул вперёд и ударил его по рёбрам. Леголас сдавленно замычал и машинально поник, наклоняясь к полу. Эльф нанёс ещё два удара и отступил назад.       Фанес, качая головой, стряхнула с себя мысли и чувства Леголаса, ощущаемые ею через их связь, и двинулась дальше. С каждым шагом всё дальше и дальше она отдалялась от любимого мужа, и это разрывало ей сердце.       И всё же, она была обязана заботиться об их детях. Её свободная рука опустилась на пока ещё плоский живот, и она почувствовала, как от ощущения ауры зародившейся жизни в ней растут решительность и стойкость.       - Что это за место? – Спросил идущая позади Хитель.       - Это потайной ход, который ведёт от королевских покоев в Штаб, ранее известный как старая казарма, – спокойно ответила Фанес.       - В старом бараке? – Удивилась Хитель. – Это та самая Штаб-квартира, местонахождение которой Леголас всегда скрывал?       Фанес утвердительно кивнула. – Я удивляюсь, как ему до сих пор удавалось скрывать её, но, похоже, что эльфы забыли о старом бараке.       - Это оттуда Ada пришёл в ту ночь восемь месяцев назад? – Спросила Малиэль.       - Да, – ответила Фанес, внутренне содрогнувшись, так как почувствовала через Леголаса очередную атаку на барьер.       Атаки на барьер отличались от атак на собственный разум Леголаса. Когда тьма нападала на принца, он концентрировал свою энергию на защите разума и, следовательно, блокировал его. Когда же сам барьер был атакован, собственный разум Леголаса оставался уязвимым, поскольку он вкладывал всю свою энергию в защиту барьера, предоставляя Фанес полный доступ к его мыслям и чувствам.       У Фанес перехватило дыхание, когда во время атаки мимолётно перед ней всплыли образы, как выглядели теперь Залы Лихолесья после нападения. Повсюду в коридорах мёртвые и раненые эльфы, застигнутые врасплох неожиданным ударом. Картина была ужасающей, но, когда в её сознании вырисовался образ эльфёнка с широко раскрытыми от ужаса глазами, лежащего в луже собственной крови, безграничное горе пронзило её сердце острой болью. Стараясь не думать обо всём ужасе, что сейчас творился во Дворце, она машинально опустила руку на живот, как бы защищая только зародившуюся жизнь.       Вскоре они добрались до лестницы, ведущей вниз по вертикальному обрыву. Остановившись, Фанес уселась на выступ, закрепляя фонарь на проволоке, и, повернувшись к Хитель и Малиэль, быстро проговорила, – это лестница, по которой мы будем спускаться. Спуск займёт приличное время, но он абсолютно безопасен. Я пойду первой, затем вы.       Дождавшись одобрительного кивка от принцесс, Фанес перемахнула через выступ и начала спускаться. Через некоторое время Малиэль также выбралась на лестницу, а за ней последовала Хитель, выждав время, чтобы та оказалась на достаточном расстоянии от неё. Опустившись на каменный пол, Фанес отвязала проволоку и опустила фонарь в то время, как Хитель и Малиэль заканчивали спускаться по последним ступенькам лестницы.       Фанес повела их вперёд, вспоминая путь, который ей показывал Леголас много лет назад. Она несколько раз проходила через тоннель как с супругом, так и в одиночку, но всё также, как и в первый раз, чувствовала, что тяжесть каменных стен давит ей на плечи.       Она не была лесным эльфом, как Леголас, но её связь с природой значительно возросла с тех самых пор, как она вышла за него замуж, поэтому каменные стены тоннеля казались удушающими. И она могла только догадываться, как Малиэль и Хитель чувствовали себя, абсолютно очевидно, гораздо хуже неё.       Длинные светло-медовые волосы волочились по полу, обрамляя искажённое болью лицо. Оливково-зелёные глаза Майера были плотно закрыты, лицо бледное, как смерть, в уголках рта алая кровь. Им полностью удалось его разглядеть, когда эльфы втащили воина на середину зала. На тунике вокруг живота расплывалось яркое пятно крови.       - НЕЕЕТ! – Закричал Таэнор и бросился со своего места к брату.       Увидев в сознании очередную страшную картину происходящего сейчас в Залах, она, подавив рыдание, буквально заставила себя продолжать движение, хотя сердце рвалось на части из-за смерти Майера.       Когда они оказались у железной двери, означающей конец потайного хода, идущего под Залами Дворца, Фанес достала из кармана ключ, который до этого взяла со стола Леголаса. Она решительно отпёрла дверь, но прежде, чем войти, повернулась к Хитель и Малиэль.       - С этого момента по пути будет много ловушек, поэтому мне нужно, чтобы вы ступали туда, куда ступаю я, хорошо? – Хитель и Малиэль кивнули, и она продолжила идти, заперев дверь за ними, блокируя тем самым вход для всех, у кого не было ключа.       - Амас, пожалуйста… – Мягко начал Леголас.       Но со всей ему присущей скоростью, какую наблюдал у него Леголас с самого появления воина в его отряде, когда он был так молод, Амас выхватил свой кинжал и вонзил в плечо своего принца, погрузив клинок по самую рукоять, без малейшей эмоции или чувства раскаяния в холодных серых глазах. Леголас резко втянул воздух носом, в то время как тело напряглось от боли.       - БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ! – Взревел Таэнор. – БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, ПРЕДАТЕЛЬ!       - Нана, откуда ты всё это знаешь? – Cпросила Малиэль, когда они прошли по секции с ловушками. Обе принцессы внимательно следили за движениями Фанес, так что продвижение прошло без эксцессов.       - Леголас показал этот путь мне много лет назад, чтобы я могла сбежать и доставить тебя в безопасное место, если возникнет такая необходимость, – ответила Фанес. – Кроме того, твой отец мало что скрывает от меня.       - Ты знаешь, всё что происходит и что сейчас случилось? – Осуждающе воскликнула Малиэль, и, когда мать утвердительно кивнула, она потребовала дальнейших объяснений. – Почему же ты мне ничего не рассказывала?       - Чем меньше посвящённых в этот вопрос, тем лучше, – ответила Фанес. – Это очень серьёзная политическая игра, Малиэль. Если бы хоть какая-то информация стала известна, это вызвало бы панику среди населения, и мы бы мгновенно потеряли преимущество. Мы с твоим Ada вместе приняли решение не говорить тебе ничего, потому что не хотели перекладывать бремя ответственности на твои плечи, а также потому что ничего бы не изменилось от твоего знания, кроме того, что ты бы стала очень переживать.       - Разве что-то изменилось от твоего знания ситуации? – С вызовом спросила Малиэль, видя, как Фанес в гневе сводит брови.       - Всё, о чём я знала, происходит прямо сейчас в Залах, и тот факт, что я знала заранее обо всём, что может случится, помогло нам вовремя принять правильное решение, не так ли? – Фанес усмехнулась, но затем её лицо вновь стало серьёзным. – Леголас хотел, чтобы я знала, и вряд ли бы ему удалось что-либо скрыть от меня. – Она немного помолчала, а потом добавила, – я помогала ему скрытно, слухи и сплетни – такой же хороший инструмент игры, как и всё остальное.       - Имеет ли Гваир какое-то отношение ко всему происходящему? – спросила Хитель спокойным голосом.       - Нет, – ответила Фанес, – единственные, кто знают обо всём, это Кирион, Леголас, Трандуил, команда Леголаса и я.       В следующую же секунду Трандуила развернули, чтобы он видел, как ножны от кинжала ударились в висок его старшего сына с такой силой, что на поверхности кожи образовался глубокий разрез, а Леголас отлетел в сторону. Стон боли пронзил сердце чувством вины. И это чувство только усилилось, когда тело принца безвольно обмякло, и сознание покинуло его.       Вдруг Фанес споткнулась из-за внезапной потери связи с Леголасом, его боль пронзила её так сильно, будто была её собственной.       - Nana? – Воскликнул Малиэль и бросилась вперёд, чтобы взять мать за руку. Она с беспокойством смотрела на Фанес своими льдисто-голубыми глазами, так похожими на глаза её Adar.       - Всё в порядке, – Фанес ободряюще улыбнулась и провела пальцами по щеке дочери. – Идёмте, мы почти пришли.       Несмотря на успокаивающие слова матери, Малиэль старалась идти рядом на протяжении всего тоннеля, нежно держа её за руку. Принцесса следила за тем, чтобы их скорость передвижения сократилась до умеренной ходьбы.       Вскоре они добрались до двери, где заканчивался сам тоннель. Фанес вновь выудила ключ из кармана и отпёрла её. Из дальних помещений Штаба немедленно послышались торопливые шаги в их сторону. Фанес напряглась в ответ, оставаясь в дверном проёме, готовая захлопнуть её в случае опасности.       - Ungol*. – Из-за двери, ведущей в Штаб из тоннеля, тихо прозвучал голос Гурона. [Паук]       - Гурон, – с облегчением выдохнула Фанес.       Наконец дверь открылась, и в комнату ворвался Гурон как раз в тот момент, когда Фанес вышла из тоннеля, жестом приглашая принцесс следовать за ней и на всякий случай запирая дверь за ними.       Только здесь, в Штабе она перевела дух и нашла время, чтобы обнять дочь и невестку, но затем отстранилась и серьёзно посмотрела на них. – Я знаю, что вы хотите знать, что происходит, но сейчас время имеет решающее значение. Я собираюсь поговорить с Гуроном, чтобы вместе решить, какой дорогой добираться в безопасное место. Я всё расскажу вам, как только мы будем в безопасности и у нас будет время спокойно поговорить.       - Разве мы здесь не в безопасности? – Удивилась Хитель. – Ведь никто не знает об этом месте.       Глубоко вздохнув, Фанес повернулась к Гурону. – Амас предал нас. И я не знаю, сколько у нас есть времени в запасе, пока он не расскажет напавшим на Дворец эльфам про Штаб.       Гурон напрягся всем телом, в его глазах полыхнул гнев. – Идём. – Он повернулся и повёл их обратно по коридору через тренировочный зал в комнату для совещаний. Воин выдвинул стул и предложил Фанес присесть, без сомнения, замечая лёгкую бледность на её лице.       Он перевёл взгляд на Хитель и Малиэль и улыбнулся, видя, с каким удивлением они оглядываются по сторонам. Здесь им, должно быть, было интересно, особенно Малиэль, выросшей на легендах, в которых всегда присутствовали потайные ходы и секретные штаб-квартиры. – Вы можете тут осмотреться, пока мы будем разговаривать, – сказал он им. – Какое-то время здесь будет ещё безопасно.       Когда принцессы ушли, Гурон серьёзно посмотрел на Фанес, его глаза остекленели от гнева от вести о предательстве Амаса. – Расскажи мне всё по порядку.       - Эльфы прорвали в Залы, убивая и раня каждого, кто вставал у них на пути к королевскому крылу. Таэнор отправился предупредить Трандуила, а Майэр пошёл за нами. Он предупредил Леголаса, а затем побежал за Кирионом. Леголас успел провести Хитель, Малиэль и меня в тоннель, прежде чем его самого захватили в плен.       Услышав всё это, Гурон закрыл глаза, без сомнения, ругая себя за то, что не остался рядом со своим командиром. Фанес молчала, зная, что несмотря всю важность своей работы, он всем сердцем сейчас хотел бы оказаться рядом с Леголасом.       - Я видела всё, что произошло, через мою связь с Леголасом. Напавшие на Залы были искажены силой в Дол Гулдуре, – продолжила Фанес. – Их глаза были чёрными, и они казались практически бесчувственными, абсолютно неосознающими ничего вокруг, как марионетки с промытыми мозгами. Похоже, у них была прямая связь с Дол Гулдуром, потому что, когда Леголас обратился к одному из них, барьер был немедленно атакован.       - Он обращался к ним? – Простонал Гурон.       - После этого они затащили его в тронный зал. Трандуил, Гваир, Таэнор, Эсфен и советники уже были там под контролем эльфов. Вскоре они притащили туда и Кириона… Но, Гурон, – Фанес бесшумно всхливнула, глядя ему в глаза и беря его за руку, – они ранили Майера. Ранение было тяжёлым… И он…       Лицо Гурона сделалось как белое полотно и, прежде чем Фанес успела закончить фразу, он вывернул из её хватки свои руки и вскочил на ноги. В то же мгновение воин бросился к ближайшей стене и со всей силы ударил по ней кулаком. Всё его тело от охватившего напряжения выдавало мелкую дрожь. Так он и стоял какое-то время, пытаясь унять невыносимую боль в груди. Постепенно ему удалось начать контролировать дыхание, и Гурон наклонился вперёд, упираясь лбом о стену.       Резкие действия привлекли внимание Хитель и Малиэль, и теперь принцессы стояли в дверном проёме, наблюдая за ними обоими.       - Что случилось? – Спросила Малиэль.       С болью в глазах Фанес посмотрела на дочь, – Майер погиб.       Казалось, что в этот момент вся кровь отхлынула от лица младшей принцессы, и она, пошатнувшись, упала на колени. Хитель мгновенно опустилась на пол рядом с ней, обнимая и нежно успокаивая её. А Малиэль плакала по тому, кто на протяжении всей её жизни был ей как родной дядя.       - Что с Таэнором? – Спросил Гурон, всё так же продолжая стоять у стены.       Крик, который издал Таэнор в момент смерти брата, снова эхом отозвался в сознании Фанес. – Он опустошён. Он кричал не переставая, и они просто вырубили ему ударом по голове. И его горе заменилось гневом, когда Амас…       Гурон обернулся, его тёмно-синие глаза зажглись яростью. – Когда Амас что?       - Показал себя предателем, – спокойно ответила Фанес. – Свет Леголаса причинял эльфам боль, и имел такую силу, что был способен очистить их разум от тьмы. Они уже собирались убить Леголаса, как Амас предложил просто ослабить его силу. Он вонзил клинок ему в плечо.       Глаза Гурона вспыхнули праведным гневом, но он воздержался от каких-либо комментариев, позволяя Фанес продолжить рассказ, ибо знал, что времени у них очень мало.       - Они заперли Залы и увели всех воинов, Леголаса, Трандуила, Кириона и Гваира в темницы. Леголас потерял сознание, и вместе с этим оборвалась моя связь со всем, что происходит сейчас во Дворце, – пояснила Фанес.       - Отдавал ли тебе Леголас какие-либо распоряжения? – Поинтересовался Гурон.       Фанес выпрямилась и твёрдо посмотрела воину в глаза. – Мы отправляемся в Ривенделл.       Гурон на мгновение задержал на ней взгляд, а затем кивнул, – следуйте за мной. Мы должны поторопиться. – Затем он развернулся и вышел из помещения.       Фанес поднялась на ноги и подошла к тому месту, где Хитель всё ещё успокаивала обезумевшую от горя Малиэль. Как только младшая принцесса увидела, что мать опустилась на колени рядом с ней, она с тихим плачем упала в её объятия. Фанес обняла дочь, ласково поглаживая её по волосам.       - Всё будет хорошо, – тихо сказала Фанес, передавая дочери спокойствие и невозмутимость через их связь. – Майер отдал свою жизнь, защищая тех, кого любил, и выполняя приказы командира, которым восхищался всю жизнь. Он бы не хотел, чтобы мы остались здесь из-за него. Он хотел бы, чтобы мы были в безопасности, ты была бы в безопасности. Он любил тебя, как свою родную племянницу.       Подняв глаза, Фанес увидела, что Гурон стоит и ждёт их. Она осторожно подняла Малиэль на ноги, обняв одной рукой за плечи. Хитель поднялась вслед, и они вместе последовали за Гуроном к проходу.       - Вам придется переодеться в мужскую одежду. – Если кто-нибудь увидит, что один мужчина сопровождает трёх женщин, – сказал Гурон, – он без колебаний нападёт на нас. Более того, напавшие на Залы ищут вас. – Он остановился и открыл дверь справа. – Вы можете переодеться здесь. Просто найдите что-нибудь для себя подходящее. А я пока соберу припасы.       - Спасибо, – улыбнулась Фанес и повела Малиэль и Хитель в комнату.       Малиэль всё ещё тихонько шмыгала носом, так что Фанес усадила её на скамью вдоль стены, направив туда же и Хитель, когда заметила, что та с отвращением разглядывает одежду. Сейчас принцессы вряд ли способны принимать самостоятельные решения.       С полным спокойствием Фанес повернулась к сундуку, полному военного обмундирования, и, перебрав все вещи в поисках чего-нибудь подходящего, бросила Хитель и Малиэль несколько пригодных вариантов. Все приготовления делались, как можно быстрее, так как присутствующие в комнате с болью осознавали, что время безопасного пребывания в стенах Штаба истекает.       Она нашла кое-какую дополнительную одежду, чтобы взять её с собой, и, убедившись, что Малиэль и Хитель готовы, открыла дверь и вышла к Гурону, который в этот момент упаковывал припасы в четыре сумки. Она помогла ему равномерно распределить еду, а затем запихнула в багаж одежду.       Затем Гурон подобрал с пола оружие, которое также достал заранее, и замер. Подумав, он вручил лук и полный колчан стрел Малиэль и Фанес, зная, что они смогут использовать оружие по назначению.       Также он вручил Фанес меч, а Хитель набор длинных ножей.       - Нужно выдвигаться немедленно, – сказал Гурон, протягивая им упакованные тюки. – Натяните на головы капюшоны своих плащей так, чтобы они скрывали ваше лицо, и следуйте за мной. Ни в коем случае не отставайте. Вы всё поняли?       - Веди нас, – весело улыбнулась Фанес, пытаясь скрыть за улыбкой свою тревогу.       Гурон, кивнув в ответ, повёл их обратно в тренировочный зал и дальше к винтовой лестнице в углу, ведущей в подвал.       Поспешно спустившись вниз, они попали в квадратную комнату с дверями в каждом направлении: на север, юг, восток и запад. Гурон быстро снял фонарь, висевший посреди комнаты, и зажёг его. Также он взял четыре комплекта ключей и запер все двери, кроме западной. Открыв её, воин махнул рукой в нужном направлении. Это был ещё один тоннель. Когда дверь за ними закрылась, он запер её, а ключи положил в карман.       - Почему вы заперли другие двери? – Спросил Малиэль, когда они пошли.       - Для каждой двери есть только один набор ключей, – ответил Гурон, идущий впереди. – Если Амас приведёт прислужников тьмы сюда, они не узнают, в каком направлении мы ушли, и им придётся потратить время на то, чтобы распахнуть все двери и проверить все направления. Эти тоннели не предназначены ни для чего более, кроме чрезвычайных ситуаций. И я предполагаю, что у Леголаса где-то есть дополнительный набор ключей от каждой двери, но он никому из нас не говорил об этом. Всё это даёт нам некоторое преимущество над противником.       - Куда этот путь нас приведёт? – Поинтересовалась Хитель.       - В поселение к западу от Дворца в одном дне пути по этому тоннелю. Там в конюшне есть несколько лошадей. На них мы отправимся в Ривенделл, – ответил Гурон.       - Это всё спланировал мой отец? – Удивлённо спросила Малиэль, оглядывая тоннель.       Гурон усмехнулся в ответ, – у Леголаса всегда есть план.

***

      - Проклятье, Леголас! Проснись!       - Ада, ты уже пробовал будить его, – устало пробормотал Кирион, прислонившись головой к холодной каменной стене и закрыв глаза. На его щеках красовались засохшие дорожки от слёз.       - Я буду это делать снова и снова, пока он не придёт в себя, – зарычал в ярости Трандуил.       Руки Леголаса были прикованы сзади цепью к стене, заставляя его сидеть прямо, прислонившись к ней. Его голова упала на грудь, приняв неестественное положение. Через пару часов после удара порез на виске, наконец, перестал кровоточить, и Трандуил хотел бы сказать то же самое о колотой ране в плече принца… Эта рана была главной причиной его беспокойства.       Кровавый след на лице Леголаса резко контрастировал с бледностью его кожи. Та же красная жидкость распространялась по рукаву его аквамариновой туники из раны на плече. И Трандуил чувствовал, как тревога охватывает его сердце.       - Леголас! – Он резко крикнул. – Перестань мучить своего отца… Очнись!       В порыве отчаяния он вновь попытался освободиться от оков, которые удерживали его у стены напротив сына. Протянув ногу, можно было бы слегка задеть стопу Леголаса, но это вряд ли бы помогло принцу очнуться.       - Леголас Трандуилион! Внимай своему Королю! – Властный голос Трандуила прогремел в камере.       Наконец послышался стон боли от старшего принца. Глаза короля мгновенно расширились, а голос смягчился, и он начал петь в попытке исцелить рану и уменьшить боль.       Прошло ещё какое-то время, и Леголас открыл глаза. Поморщившись, он вновь закрыл их. Прошло ещё немного времени, прежде чем принц смог окончательно прийти в себя. На этот раз он медленно выпрямился, закусив губу от неприятных ощущений в затёкшей шее. Голова была тяжёлой, сознание уходило, и он, вытянувшись вдоль стены, прислонился к ней, вновь прикрывая глаза.       Его лицо было невероятно бледным, выражение боли застыло на нём. Трандуил сумел разглядеть цвет глаз сына, когда тот поднял голову. Обнаружив, что они стали насыщенно синими, как горечавка, он почувствовал, как в душе нарастает саднящее чувство напряжения.       - Леголас? Как ты? – Обеспокоенно спросил Трандуил.       - Как будто меня избивали чем-то очень большим… – Пробормотал Леголас с закрытыми глазами. – И очень ... очень долго…       - Леголас?       - И очень тяжёлым… – Подумав, добавил Леголас. Тем не менее, принц медленно открыл глаза и посмотрел на отца. Теперь, когда он поднял голову, Трандуил смог разглядеть синяки, образовавшиеся на скуле и челюсти. Они, как и кровяные подтёки, резко выделялись на бледном лице.       Многолетний опыт позволил ему прочесть усталость и боль в глазах сына. Трандуил всем сердцем переживал за Леголаса и понимал, что план эльфов сработал. Принц в таком состоянии был не опасен, будучи не в состоянии использовать свою силу против них.       Продолжая смотреть в глаза сына, он увидел раны, оставленные смертью Майера, боль и горе, скрывающиеся за пределами нормальной досягаемости в его глазах. Это горе добавилось к уже существующей тени муки под синевой его глаз и заставило выглядеть старше своих лет. Особенно сейчас, когда он был полностью измождён.       - С тобой всё в порядке? – Тихо спросил Трандуил.       Леголас улыбнулся ему легкой, нежной улыбкой. – Меня ещё хватит на пару ударов. – Вскоре после этих слов он закрыл глаза, глубоко вздохнул и снова открыл их.       - Где Таэнор?       Трандуил перевёл взгляд через прутья их собственной камеры на ту, что была напротив. Леголас проследил за его взглядом и остановился на фигуре Таэнора, одиноко лежащей на полу.       - Он всё ещё без сознания, – печально сказал Тандуил. – Его феа приняла слишком сильный удар, и сейчас тело даёт возможность ей восстановиться. Я думаю, что он ещё какое-то время пробудет в беспамятстве.       - Его феа недоступна для меня… – Прошептал Леголас.       Трандуил кивнул в ответ, хотя и знал, что Леголас этого не видит. Некоторое время он смотрел на Таэнора, но затем снова перевёл взгляд на сына. Тот смотрел на друга усталыми болезненными глазами, явно что-то обдумывая при этом.       - Что случилось после того, как я потерял сознание? – Спросил Леголас через некоторое время, осторожно поворачивая голову, чтобы посмотреть на собеседников.       - Не так уж много событий… – Устало ответил Кирион.       - Нас сразу же притащили сюда, – сказал Гваир. – Кирион попытался оказать сопротивление, и они сломали ему предплечье.       - Я же сказал тебе, – фыркнул Кирион, – это не перелом, а просто трещина.       Леголас перевёл взгляд на младшего брата. – Кости выровнены? – Спросил он и, дождавшись кивка Кириона, улыбнулся, – поздравляю, ты сломал себе что-то в третий раз в своей жизни… Ну, и… тебе хотя бы удалось кого-нибудь ударить прежде, чем тебя успели обезвредить?       Трандуил со стоном запрокинул голову назад.       - Одному или двум эльфам точно досталось от меня, – ухмыльнулся Кирион. – Леголас, ты ведь знаком с переломами костей, правда?       - Конечно, – ухмыльнулся в ответ Леголас. – Единственное, что мне не удалось сломать за всю мою жизнь, – это четвёртый палец на левой ноге. Я был очень аккуратен в этом вопросе.       Кирион недоверчиво фыркнул, – расскажи.       - Я ломал все пальцы рук, – перечислял Леголас, – запястья, предплечья, ноги, рёбра, все пальцы ног, за исключением четвёртого на левой ноге, а также кости плеч, лодыжек, ступней и рук.       - Ты сломал все пальцы? – Потрясенно спросил Кирион.       - Причём одновременно, – вздохнул Трандуил. – Он не мог воспрепятствовать этому в тот момент.       - Как это случилось?       Трандуил и Леголас замолчали, уставившись взглядом в одну точку, вновь переживая прошлые события. Вдруг Леголас вздрогнул, как будто стряхнул с себя неприятные воспоминания.       Он натянуто улыбнулся Кириону и ответил, – неудачная встреча с орками, когда я был примерно в твоем возрасте. Это не очень хорошая история, но у меня есть ещё одна, которая могла бы тебе показаться более интересной. – Он повернулся к Трандуилу. – Ты помнишь её? После неё ты года два ворчал и припоминал мне произошедшее!       Трандуил только фыркнул в ответ. – Твой брат упал с дерева.       - Что ж… Это не так уж плохо, – нерешительно сказал Кирион, потому что Трандуил сделал паузу, чтобы сделать глубокий вдох.       - Скатился по крутому склону, упал со скалы в реку, был утянут в поток водопада и плыл далее по течению пока, наконец, не остановился у преграды из каменных валунов. – Трандуил закончил, Кирион же продолжал сидеть с открытым ртом. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Это невозможно, чтобы один эльф навлёк на себя столько неприятностей. Но отвечу, что да, всё было именно так. И насколько я помню, тогда он сломал плечо, ногу, руку и предплечье не менее, чем в трёх местах.       Кирион и Гваир некоторое время смотрели на Трандуила удивлённым взглядом, но вскоре оба начали посмеиваться, пока, наконец, не разразились в открытую хохотом.       Леголас улыбнулся за компанию и перевёл взгляд на отца, который с облегчением смотрел на него.       Когда все немного успокоились и перестали хохотать, Леголас начал осматриваться в помещении камеры. Он узнал самый нижний уровень подземелий. Это было место, где обычно содержались опасные преступники, поэтому здесь предусматривались меры повышенной безопасности. Этот уровень был отделён от других множеством дверей, и в стенах были закреплены кандалы, чтобы держать в них заключенных.       Медленно Леголас закрыл глаза и открыл свой разум, отбросив все свои чувства. Сознание мгновенно пронеслось по всему уровню подземелья, на котором они находились. Он увидел сильный свет, исходящий от феа Таэнора, Кириона, Гваира и своего отца. Позади них он мог смутно различить что-то более тёмное, что-то испорченное. Разделив чувства, он понял, что в пределах досягаемости было трое из искажённых эльфов. Двое стояли близко друг к другу, немного в отдалении от третьего, таким образом, принц мог только предположить, что они охраняют дверь, и что третий находится достаточно близко, чтобы слышать все их разговоры.       Но едва он осознал это, как был вынужден прекратить пользоваться своей силой. Его голова болезненно кружилась от напряжения, и в ту секунду, когда принц открыл глаза, перед ним всё заходило ходуном. Пришлось вновь закрыть глаза и дожидаться, когда головокружение закончится.       С тех пор как Леголас проснулся, в голове безжалостно пульсировала боль, синхронизируясь с болью в ребрах и плече. Из-за большой потери крови конечности и разум ощущались как вата, заставляя чувствовать небывалое истощение. Единственное, на что сейчас хватало энергии, – это поддерживать защитный барьер. И хотя часть укреплений, которые он сделал после захвата, уже разрушилась, щит всё ещё был достаточно крепким, чтобы не допустить воздействия тьмы извне.       И если бы только это оставляло такую сильную боль в его сердце!       Майер… Горе от его потери было слишком свежо. С тех пор, как он был немногим больше, чем эльфёнок, смерть его товарищей стала для него чем-то, с чем он был вынужден жить. Он не считал, сколько эльфов умерло при нём за всю его долгую жизнь. Многие из них были его друзьями, кого он знал с самого детства.       И всё же смерть Майера и Аэвона ударила по нему сильнее, чем любая другая. Он крепко привязался к каждому члену своей команды. Их дружба и товарищество были для него незаменимы. И Майер был всегда тем, кто занимал большую часть в личной жизни принца, потому что нянчился со своим маленьким братом и дочерью своего командира, пока те были в возрасте эльфят.       А ещё был Амас…       - Леголас? – Тихо позвал принца Трандуил.       Услышав голос отца, Леголас распахнул свои глаза вновь. Он чувствовал, как усталость давит на его тело и дух своими тяжелыми цепями. Последние месяцы сильно истощили его силы… Он просто хотел, чтобы битва закончилась... Он хотел, чтобы Дол Гулдур отступил… Был стёрт с лица земли.       Он хотел, чтобы Фанес и его ребенок выросли, не испытывая страха, не прячась от величия своего леса…       - Что? – Тихо спросил Леголас в ответ, поднимая глаза на отца.       - Хитель, Фанес и Малиэль… Ты ведь их увёл из Дворца?       Леголас кивнул, ничего определённого так и не сказав. – Они в безопасности.       - Где они? – Забеспокоился Гваир.       Леголас посмотрел на своего шурина и покачал головой, бросая обеспокоенный взгляд в сторону коридора за пределами камеры. В глазах Гваира мелькнуло понимание, и он неохотно кивнул в ответ.       - Сейчас я этого не знаю, – тихо ответил Леголас. Он не мог игнорировать тот факт, что не знал, как далеко собираются зайти искажённые тьмой эльфы, чтобы получить все сведения. Если они пойдут на всё, то будет безопаснее не делиться ни с кем никакой информацией. Поэтому место, куда отправились принцессы, он не открыл даже Гваиру.       Ещё одной вестью, которой Леголас не хотел делиться, была беременность Фанес. Если случится худшее, после него останутся два наследника за пределами Лихолесья.       - Поспи ещё немного.       Леголас моргнул, услышав голос отца, вновь заставляя себя сконцентрировать взгляд. Он понял, что снова отключился. Видимо, его разум пытался восстановиться, настоятельно требуя отдыха.       - Ты выглядишь измученным, – добавил Трандуил, с тревогой наблюдая за сыном.       Леголас какое-то время смотрел на него, но затем кивнул в ответ. Оценив длину цепи, он улёгся на каменный пол, прижавшись спиной к стене и заведя назад скованные оковами руки. Положение было не слишком удобное, но всё же лучше, чем спать сидя. От перемещений его раны мгновенно вспыхнули болью, так что он какое-то время старался лежать неподвижно, позволяя телу привыкнуть к новому положению и купировать боль.       Снова поймав взгляд отца, он неожиданно для самого себя, как будто тело жило своей жизнью, медленно произнёс, – Фанес беременна. – Как будто подсознание нуждалось в том, чтобы поделиться тревожащими сердце новостями.       Глаза отца тут же расширились в ужасе, и то, что должно было стать радостным событием, сейчас вызывало страх и беспокойство.       Трандуил, казалось, пытался побрать слова поддержки и успокоения, но Леголас понимал, что ничто из того, что мог сказать отец, не уменьшит его печали из-за того, что Фанес в такое трудное время справляется в одиночку, без него. Ничто не заглушит тревогу, которая наполняет его каждый раз, когда он думает о своей дочери, жене и их нерожденном ребенке, находящихся где-то там, во тьме.       Поэтому, пока отец не успел ничего сказать, он просто закрыл глаза и позволил своим мыслям продолжать проноситься сквозь его сознание. Мгновенно он почувствовал, как сон наваливается на него и утягивает в царство Морфея.       Леголас смутно слышал, как Кирион спросил отца, что случилось, а потом просто провалился в беспамятство.                                            * – со слов автора, кодовое слово в команде Леголаса.