Дневник путешественника

Утро, которое было вовсе и не утром, началось для меня с головной боли на очень жёсткой и неприятно пахнущей постели. Из-за ужасных ощущений во всём теле, я не сразу осознал, что сплю не только не на своей кровати, но и в принципе нахожусь не у себя дома. Да и решётка, разделяющая две комнаты, никак не удивила меня. Единственное, что смогло привести разум в чувства и сформировать ряд вопросов — мои весьма потрёпанные друзья, которые в полном составе находились в одном помещении вместе со мной. По ту же сторону решётки, как ни странно... — Ты как там, очнулся? — окликнула меня Алиса, которая как и всегда была самой шумной в компании. — Моя голова... — невнятно смог промолвить я, после чего с огромным трудом заставил себя сесть. — Где мы, и почему тут так воняет? — Мы в местах не столь отдалённых, дружище, — вмешался Март, который выглядел крайне измученным и мрачным. Вероятно, ему довелось пережить то же, что и мне, и моя внешность мало чем в тот момент отличалась от его. — Чего? Зачастую моё незнание терминов и особенностей, используемых в чужом обиходе, забавляло спутников, но в этот раз Алиса и Артур были довольно серьёзны. Вместо того, чтобы подшучивать, они решили потратить немного времени на объяснения, что идёт речь о тюрьме, а заодно рассказать об этом незнакомом мне явлении как таковом. Сама только мысль о том, что меня, как и моих друзей, могли заключить под стражу подобно опасным преступникам, уже пугала до безумия. Как так получилось? Когда именно все мы здесь оказались. А главное — что с нами будет теперь? Ответить на последний вопрос не мог никто. Ну хоть причины нашей поимки и отправления в кутузку вскоре удалось узнать. — Артура у нас за его любимым делом поймали, а если точнее — за воровством! — воскликнула Алиса, которую объект её насмешек наградил озлобленным взглядом. — Ой, прости, забыла! «Коллекционированием»! Ты же у нас ценитель раритетов, а не хулиганьё какое. — Чья бы корова мычала, — проворчал в ответ Артур, только сейчас я заметил, что он выглядит хуже остальных как минимум потому, что у него были небольшие ссадины и синяки на лице. — Сама-то пьяная была взята за сексуальные домогательства с угрозой расправы. — Я думала у нас с тем официантом взаимные чувства и ему просто нравятся ролевые игры с элементами принуждения! — парировала девушка, которая безуспешно пыталась притвориться опечаленной. Хотя тогда ещё я не до конца понимал всю глубину её проступка. — Интересный у тебя взгляд на отношения, — хихикнул Март, заставляя девушку краснеть, но не от смущения, а от ярости. — Тебе-то что, борода козлиная?! Я хотя бы не втягивала в свои дурацкие приключения друзей! Вероятно, речь шла о том, что Март подбил меня на не совсем законные поиски источников вдохновения. Но это ещё следовало уточнить, чего я в тот момент по каким-то причинам не совсем хотел. Вместо этого мой ум интересовали совсем другие вещи. Например, почему ребята вместо того, чтобы безобидно отдыхать дома, как например это планировала делать Алиса, влипли в вышеописанные неприятности? — Ну-у-у, дома было скучно, — объяснялась девушка. — Я думала предложить вам обоим прогуляться, но вы оба отсутствовали. Вот и пришлось отправиться в «Инспирацию», где мне встретился Джозеф, и... — Избавь нас от подробностей твоей неудавшейся личной жизни, — зевая перебил её Артур. — В общем, не оценил официантик моей симпатии и вызвал местную полицию, — продолжила Алиса, игнорируя выпад приятеля. — А те, в свою очередь, отправили меня сюда, где торчал этот вороватый кретин, — видимо, я ошибся и она всё-таки обращала внимание на грубости Артура. Тот, в свою очередь, лишь отмахнулся, отметив, что «облажался» в тот момент, когда вдохновившись информацией из видения, пошёл в самый большой и богатый дом. Своевременная мысль о том, что это может быть хорошо охраняемое жилище мэра Музаса, его, к сожалению, не посетила. Если точнее, парень это понял уже тогда, когда его поймали, и немного наказали дубинками, прежде чем кинуть в камеру для дальнейших разбирательств. — Любишь ты шариться по правительственным домам, — с ухмылкой похлопала Артура по плечу Алиса. — Мне вот любопытно, имеет ли твоя жадность хоть какие-то границы? — Дело вовсе не в этом! — начал оправдываться тот. — Когда у меня было видение в «Пренане», именно этот дом показывали мне музы! Я думал это знак свыше... — Разве они не должны показывать то, чего ещё не было создано в этом мире? — искренне удивился я, поскольку сказанная приятелем информация звучала слишком уж фантастично. — А я думаю ты сам себе это придумал, стоило увидеть большущий дом, — спустила всех с небес на землю Алиса, обращаясь к Артуру. — Очевидно, ты рассчитывал, что в таком-то месте точно будет много хорошей добычи и возможностей скрыться. Предположение девушки показалось мне чрезмерно приземлённым, но, вместе с тем, логичным и гораздо более правдоподобным. Март тоже поддержал её, отметив, что здесь явно имело место определённое самовнушение, но Артур не сдавался и отчаянно продолжал объясняться: — Но я же практически точно знал, где какая комната находится! У меня даже схема дома была, которую я рисовал при вас, — сказав это он достал из кармана своё творчество и дал всем нам на изучение. Правда, толку было мало, внутри мы не были. Впрочем, вскоре у всех появился шанс уточнить его информацию у хозяйки дома, которая пришла по наши души собственной персоной в сопровождении, как позже выяснилось, представителя ранее незнакомой мне профессии — тюремщика. — Это они — нарушители порядка и спокойствия в городе? — уточнила у рядом стоящего пухлого мужчины хрупкая голубоглазая блондинка, спрятавшая свои волосы в хвост и одетая в майку и брюки. Казалось, перед нами стояла не правительница, а простая и довольно милая девушка, которой, судя по всему, не было и тридцати лет. Либо она просто очень хорошо выглядела... — Всё верно, леди Наатея! — довольным тоном воскликнул её спутник, словно наслаждаясь всей этой ситуацией. — Эта мелочь пыталась вас ограбить, — отметил мужчина, указывая в сторону Артура. — Девица занималась непотребными, хоть и интересными вещами, — добавил тюремщик, пошло пожирая глазами нашу спутницу. — А эти двое, — наконец, указал он на нас с Мартом, — бросили всему городу вызов, забрав всех до единой муз себе! — Чего? — хором воскликнули все без исключения. — Они ещё и хулиганили, — чувственно продолжил мужчина, игнорируя коллективное негодование заключённых. — Сначала не заплатили по счетам, а потом бегали, расталкивая всех вокруг, срывая уличные номера и мешая художникам. Кричали, махали руками, ругались, а главное, прости господи, мочились на городскую собственность! — последний пункт явно задел его больше всего, поскольку он даже прослезился из-за этого. — А этот, — продолжил он, показывая в сторону Марта, — сделал непотребное дело прямо на здание городской администрации! Всё перечисленное каким-то образом позабавило двух моих друзей, ведь они сначала слегка хихикали, а потом и вовсе от души хохотали от услышанного. Да и Март едва ли скрывал свою улыбку. И только я, будучи самым серьёзным в нашей компании, испытывал неподдельный стыд за всё это. Тюремщик бы и дальше с огромным удовольствием перечислял, какие мы все плохие, и сколь страшны наши поступки, если бы в его речь не вмешалась Наатея, которая, судя по всему, услышала достаточно: — Довольно, — ласково обратилась к нему правительница Музаса. — Спасибо, Карл, можешь идти. — Госпожа, вы уверены? — настороженно обратился к ней тюремщик. — Мне бы не хотелось оставлять вас наедине с непредсказуемыми проходимцами... — Что они мне сделают, нас разделяет решётка? — резонно заметила она, заставив мужчину сдаться и оставить нас под присмотром мэра. Какое-то время все молчали. Хрупкая правительница Музаса изучала нас, в то время как мы смотрели на неё, в ожидании, что будет дальше. Возникшую тишину вскоре нарушил Март: — Леди Наатея, — ласково обратился к ней он. — Вы же понимаете, что всё вышесказанное этим сомнительным мужчиной — простое преувеличение?.. — Вы хотите обвинить Карла, старого приятеля моей семьи, которого я знаю с самого детства, во лжи? — аккуратно, хоть и с ноткой сарказма, уточнила правительница города, давая понять, что такой номер не сработает. — Не совсем так! — начал оправдываться Март. — Просто он раздул огромного слона из крошечной мухи наших проступков. Например, что может сделать взрослому мужчине хрупкая и безобидная девушка, коей является наша подруга? Алиса сразу же закивала, давая понять, что она самая что ни на есть непонятая жертва обстоятельств. Как бы странно ни звучало, на этот раз подыгрывал этому спектаклю и Артур, который обычно не упускал возможности напомнить окружающим, какая девица на самом деле, а заодно, порой, и преувеличить имеющуюся правду. — А этот парень, — продолжил Март, приобняв воришку за плечо, — хороший и надёжный друг, который порой путается в пространстве и иногда попадает не совсем туда, куда надо. Но злых умыслов как-то обидеть хозяев чужого дома у него точно не было! — Всё так и есть! — подхватил его ложь Артур. — Просто ранее музы показали мне тот самый дом, и я без задней мысли просто зашёл проверить, насколько видение совпало. Кто же знал, что всё сойдётся вплоть до мелочей, и это окажется именно ваша собственность? — Интересно... А обнаруженные у вас мои драгоценности и серебряная посуда — тоже часть видения, из-за которого вы решили, что они принадлежат вам? — мягко уточнила Наатея, которую версия моего приятеля скорее забавляла, чем злила. — К слову, прежде чем прервать вашу беседу и подойти сюда, я услышала что-то про план дома, который точь-в-точь соответствует схеме моего дома. Можно посмотреть? Теперь Артур выглядел уже не таким уверенным, однако, выбора, кроме как дать свой рисунок, у него не было. — Только, это, я рисовал его сразу после того, как пришёл в себя, — невнятно промямлил он. — Мог и что-то перепутать. Казалось, его предупреждения никак не повлияли на мнение девушки, которая без всяких эмоций приняла листок, развернула и стала изучать. Всего пары минут хватило на то, чтобы она вынесла вердикт и вернула рисунок обратно своему творцу: — Тут много неточностей, но схематичные сходства действительно есть... — Я же говорил! — радостно перебил её Артур. — На вашем месте, я бы не спешила так радоваться, — с лёгким холодком продолжила Наатея. — Просто так подобные видения с полными подробностями внутреннего убранства не посещают людей. Это значит, что вы нарушили запрет и воспользовались более чем одним источником вдохновения за день, причём, вероятнее всего, одновременно за раз. Здесь никому из нас, кроме разве что Алисы, ответить было нечего, ведь мы действительно нарушили это странное и дурацкое правило. А вот девушка не постеснялась подчеркнуть, что в этом действе она не участвовала: — Я, конечно, всё понимаю, но если мы все здесь сидим из-за злоупотребления источниками вдохновения и нарушений запретов, то мне точно здесь не место! В её словах читалась определённая уверенность, правда, вскоре Алиса поняла, что этим образом она буквально выдаёт всех нас, а потому смущаясь поспешила исправиться: — Впрочем, за остальных тоже ничего подобного сказать не могу, свечку не держала... — Охотно верю, что вы тут абсолютно не при чём, — ласково отозвалась Наатея. — Но и вы здесь не по причине злоупотребления вдохновением, а из-за достаточно серьёзного преступления — вы не только домогались до несчастного официанта, требуя от него некоторых вещей, а также угрожали убить его, если не согласится. — Ну перепила чутка, с кем не бывает?.. — Но это было ужасно настолько, что несчастный парень плакал! Он искренне испугался, что расстался бы с жизнью, если бы никто не вмешался. — Да это же просто хлюпик и маменькин сыночек, который даже не смог оценить внимание со стороны привлекательной дамы. — Спору нет, вы действительно красивая девушка, — без капли лжи отметила Наатея. — Но вы же угрожали ему то ли пистолетом, то ли револьвером! Какое именно оружие было на руках у Алисы, правительница Музаса уточнить так и не смогла, поскольку, когда нашу спутницу схватили, ничего в руках у неё уже не было. Разумеется, девица попыталась парировать, что ничего подобного у неё с собой не было и официант всё выдумал, но я, и скорее всего Артур, не сомневался — это был РОГ, который подруга предусмотрительно спрятала, чтобы никто не попытался его забрать. — В любом случае, он жив и здоров, а значит мне тут нечего делать! — с абсолютной уверенностью резюмировала Алиса. — Ну, это не вам решать... — тактично подчеркнула Наатея, с правотой которой в данной ситуации не было возможности поспорить. Судя по выражению лица Алисы, всё это очень злило её, и, возможно, она бы даже достала свой револьвер, с помощью которого попыталась бы доказать свою собственную истину. Чтобы этого не произошло, мне пришлось в срочном порядке взять инициативу на себя: — Вероятно, отрицать, что некоторые из нас несколько преступили закон и запреты, чтобы получить побольше вдохновения, попросту нет смысла. Но, неужели это такое страшное преступление, за которое должно последовать суровое наказание? — Если учитывать, что двое из вас одновременно не только лишили на весь день целый город возможности получить заветную встречу с музами, тем самым оставляя без прибыли многих владельцев заведений общего питания, но бросили вызов мэру, то есть, мне, то да, это очень даже большое преступление, — ответила мне Наатея, чем ввела в ступор каждого, будто мы с приятелем как-то угрожали её благополучию, но не знали как. — Каким именно образом мы бросили вам вызов? — ошеломлённо уточнил я. — И как мы могли оставить всех без вдохновения? — без меньшего удивления спросил Март. Наатея призадумалась, видимо, чтобы выбрать, на какой вопрос ответить первым. Благо, на обдумывание ей потребовалось не слишком много времени, а потому вскоре она попыталась дать нам объяснения: — Каждый раз, используя тот или иной источник вдохновения, вы вызываете одну из существующих муз, помогающую вам подобрать и развить идею, которую можно будет реализовать в том или ином виде. Но с творческими поисками следует быть осторожными, чтобы не перегружать свой разум. Например, если одновременно выпить чай с цунтуком и понюхать сам цветок, можно встретить сразу двух муз, но войти в не совсем разумное состояние, выход из которого абсолютно неконтролируем и непредсказуем. Как оказалось, мы с Мартом и Артуром — везунчики, ведь используя по два источника вдохновения сразу мы относительно безболезненно приходили в себя, пусть и не всегда легко и сразу. Хотя, я и Март умудрились прочувствовать и совсем быстрое прекращение эффекта цунтуковых продуктов. — Я не понимаю, — вмешалась со своим скептецизмом Алиса, чуть ли не перебив правительницу Музаса. — С каких это пор глюки — настоящие музы, которых ещё и отобрать у других можно? Хотите сказать, что всё это — не плод воображения и эти ваши вдохновители из цветка действительно существуют? — Вообще-то — да, — недовольно ответила мэр Музаса. Сложно сказать, что именно ей не понравилось: проявленный скепсис, что её перебили или же и то, и другое. — Потому всем в день доступен только один источник вдохновения, чтобы одновременно не перегрузить муз и вопрошающего, а также, чтобы кто-то ненароком не остался без возможности получить новые творческие идея. Всё это довольно фантастично и необычно, однако, почему-то, мне хотелось поверить её словам, пусть даже это полностью и не укладывалось в сознании. Что до остальных — сказать сложно. С одной стороны, все кивнули так, будто стали частью какого-то таинства, с другой — очень быстро их лица стали такими простыми, словно это была самая что ни на есть обыденная информация. — Признаюсь честно, — продолжила объяснять Наатея. — Некоторым в Музасе дозволено использовать два источника вдохновения, но таких людей единицы, и это действительно талантливые творцы, которые смогут из этих редких поисков вынести нечто особенное и удивительное. Например, схема дома, тем более при имеющемся аналоге, отнюдь не относится к тому, что городу нужно от творца, которому оказали особую честь привлечь внимание сразу двух вдохновителей. Правительница города попыталась объяснить нам, что именно входит в то, что можно счесть подходящим. Услышав, что речь идёт о чём-то особенном и уникальном, я чуть было не перебил её, чтобы рассказать какую интересную историю в картинках показывали мне музы Астра и Ирис. Естественно, для меня был важен не столько сюжет, сколь эта необычная форма его подачи, однако, в итоге, я не решился, тем самым причислив себя к тем, кому не должно быть позволено более одного источника вдохновения за раз. — Если попытку на свой страх и риск приманить к себе сразу двух муз ещё можно простить, то наглость призвать трёх и более — нет! — категорически подчеркнула Наатея, обращаясь именно ко мне и Марту. — А вы двое со своими «поисками», или чем вы там занимались, умудрились не просто призвать более трёх, а всех вдохновителей на двоих сразу! Вы хоть понимаете масштаб ущерба, вызванного вашими действиями?! Разумеется, не понимали. Может от всей души мы оба хотели проникнуться тем, насколько сильно провинились, но это было не совсем так. Просто нам, или только мне, было стыдно за то, что нарушили правило и оставили многих людей без вдохновения на весь день. Но каждый расплатился за это — мало того, что музы долгое время сводили с ума, так ещё и мы сами опозорились, пока пытались спастись от их кары. — А как это всё относится к тому, что эти двое бросили вам вызов? — уточнил Артур, который очень внимательно слушал Наатею и не перебивал, в отличие от остальных. — Чувак, ну чего ты начинаешь?.. — тихо возмутился Март, который, видимо, надеялся, что правительница Музаса позабудет об этом вопросе и будет к нам мягче. — Ну, я ещё просто не дошла до этой части, — слегка смутилась Наатея, не обращая внимания на негодования Марта. — Но раз уж про вызов муз вы всё поняли, то перейду к этому. То, что рассказывала мэр Музаса дальше, никому из нас по сути дела не понравилось. Всё дело в том, что с этом городе довольно странная избирательная система — правителем здесь назначают того, кто официально является самым талантливым в городе. Например, на тот момент это была как раз Наатея. Способности человека, который мог бы возглавить Музас, определялись в своего рода творческой дуэли с действующим мэром, где каждый показывает своё мастерство. Разумеется, всё не так просто, иначе в этом городе очень часто менялись правители, что, впрочем, не совсем далеко от истины и в действующем варианте. Прежде всего желающий стать новым мэром должен не просто заявить о своих намерениях, но и пережить испытание музами, где он, употребляя все три источника вдохновения сразу, должен был пережить эту встречу и извлечь из неё нечто особенное, уникальное и необычное. В случае Наатеи, например, вышел необычный фонтан с подсветкой, способный выдавать разные узоры. Правительница Музаса также уточнила, что именно возле него меня нашли в бессознательном состоянии, бубнящего нечто невнятное. Всё бы ничего, только я сам того не помня ухитрился осквернить его своей рвотой, чем, наверное, только сильнее оскорбил девушку. — Такого, конечно, у нас ещё не было, но, как минимум, один из вас должен понести ответственность за брошенный мне вызов и создать нечто особенное и уникальное, — резюмировала Наатея. — Затем общественность сравнит ценность получившейся работы и моего фонтана, после чего определит, кто будет правителем города, а кто — опозорен. — А можно быть посрамлёнными и просто уехать без всяких соревнований? — сразу же уточнила Алиса, которой явно было наплевать на нашу с Мартом репутацию. — Нет, один из двоих должен принять вызов и доказать, что не просто так лишил людей вдохновения. Перспектива была не из лучших, учитывая что я, например, из массовой встречи с музами не смог заработать ничего, кроме головной боли и рассказов о собственных постыдных поступках. Однако, кто-то из нас должен был сделать выбор. И, вспоминая свои видения о рисованной истории, я понял, что эта обязанность должна была возлечь именно на мои плечи. Конечно, перспектива оспаривать чьё-то право на самую важную должность в Музасе не очень-то привлекала, но, сколь абсурдно бы это ни звучало, кто-то же должен был отвечать за глупые ошибки. Впрочем, этому не суждено было сбыться. — Допустим, это буду я, — внезапно заговорил Март, лишив меня всякой инициативы. — Что надо делать? — Для начала — выйти на волю, что я организую, а затем представить обществу Музаса свою идею, в том числе нужно будет поведать, сколько времени и какие дополнительные ресурсы нужны для её реализации. Если задумка не провалится на стадии представления, чего никогда ещё не происходило, то ты получишь всё необходимое. А в день икс — тебе придётся представить результаты своих трудов, которым будет даваться оценка. Всё это звучало довольно жутко, а главное недопустимо для меня. Мало того, что вышеперечисленное требовало недюжинного таланта и огромного опыта, так ещё и времени на такое занятие у меня попросту не было. Я ведь должен был доставить письмо и скорее вернуться домой! Так что проявленная Мартом инициатива оказалась очень даже кстати, хотя мысленно я ему очень сочувствовал. — Звучит жутковато, но можно попробовать, — ответил парень, после чего Наатея позвала тюремщика, который открыл замок, но позволил выйти только тому, на кого указала правительница. — Эй, а как же мы?! — возмутилась Алиса. — А вы будете ждать суда за свои злодеяния, — крайне сдержанно и вежливо ответила Наатея. — Но это нечестно! — возмутился Артур. — А я-то почему остаюсь здесь? — так же как и все, если не сильнее, негодовал я. — Март же согласился на это бессмысленное соревнование! Разве я не должен быть теперь свободен? Мои слова немного повлияли на Наатею, ведь она остановилась и немного задумалась над всем вышесказанным, после чего ласковыми интонациями выдала крайне неприятный ответ: — Если идея этого парня провалится ещё в стадии разработки, то свой шанс отбиться получишь ты. А если у него всё получится — тебе придётся ждать вплоть до исполнения его задумки. — Но я не могу задерживаться здесь! — попытался опротестовать я. — У меня есть очень важное поручение в Лиственном! — Ничем не могу помочь, — мягко улыбаясь лишила меня надежды мэр Музаса, после чего начала удаляться вместе с Мартом. Перед тем как они ушли и Наатея позвала охранника, мы успели услышать отрывок их диалога, который, впрочем, ничем нам не помог. — А мне можно будет расслабиться перед тем, как генерировать что-то гениальное или что-то около того? — поинтересовался Март. — Как именно ты хочешь расслабиться? — ласково уточнила Наатея, неожиданно для всех перейдя на панибратское общение. — Поспать тебе никто не запретит. А вот встречи с музами, увы, никто не допустит. — И не надо! — с гордостью заявил Март. — Просто я хочу расслабить нервы, а у меня в личных запасах такая дурь есть, что никаким музам и не снилось! Могу поделиться, кстати. В ответ на это правительница очаровательно хихикнула, а что именно она сказала дальше, никто уже не услышал — дуэлянты удалились, оставив нас троих на попечение испытывавшего к нам неприязнь тюремщика. Тот, в свою очередь, сел за стол, находившийся на дальнем конце комнаты, и принялся что-то читать. — И что теперь будем делать? — шёпотом обратилась к остальным Алиса. — Если у тебя припрятана где-нибудь пушка, можешь пригрозить сидящему за столом господину, чтобы он выпустил нас в обмен на свою жизнь, — наобум предложил Артур. И снова в качестве выхода из затруднительной ситуации мои товарищи хотели выбрать самый ужасный с применением оружия. Неужели не имели место идеи, где всё можно было бы решить мирным путём? — Даже если и есть, мы не будем его применять, — неожиданно ответила Алиса, чем крайне поразила меня. — Во-первых, это крайняя мера, а во-вторых нам не следует ещё сильнее травмировать Максимку. Таким образом, она отказалась от затеи Артура не потому, что нашла её неприемлемой, а только чтобы не возиться со мной. Разумеется, такой подход меня совсем не устроил, чем очень сильно раздражённый я решил эмоционально поделиться, игнорируя, что нас может услышать охранник: — Как же вы мне все надоели! Чуть что — сразу готовы браться за оружие и убивать людей. Вы хоть немного цените человеческую жизнь? — Ну-у-у, всё зависит от того, кому она принадлежит... — довольно прямолинейно, но искренне ответила Алиса, за что Артур пихнул её в бок, намекая, что такой вариант неверный. — Конечно ценим! — перебил подругу парень. — Просто некоторые обстоятельства вынуждают нас действовать не по совести, о чём потом приходится жалеть. Хоть Артур и старался быть искренним, мне уже давно было известно о его мастерстве лгать, а потому все эти слова ничего не стоили. И это злило даже сильнее, чем если бы он сказал чистую правду. — То есть, вас обоих сейчас грызёт совесть и вы чувствуете себя отвратительно после того, что произошло во Флиге, из-за чего хочется просто убежать от этой реальности?! — не выдержал я. Мои слова определённым образом повлияли на обоих сокамерников, ведь они не просто замолкли, но и сделались серьёзнее и обеспокоеннее. — Кажется, ситуация с Эльвирой повлияла на тебя не лучшим образом... — еле слышно сказала Алиса, положив руку мне на плечо и слегка приобняв. — Чёрт возьми, ещё как! — гневно воскликнул я, уклоняясь от дальнейших попыток девицы сгладить всё своей лаской, из-за чего привлёк внимание нашего тюремщика. — У вас там всё в порядке? Конечно же все мы ответили утвердительно, чтобы он вернулся к своему чтиву, даже если это было далеко не так. У меня точно ничего не было в порядке, я находился в обществе настоящих монстров, но всё равно продолжал считать их своими близкими друзьями. И это гневило лишь сильнее. — Как вы можете спокойно жить, спать и наслаждаться мелкими радостями, если на наших руках чужая кровь? — продолжил высказываться я, но уже не так громко, как было до этого. — А разве ты не делал то же самое? — негодующе уточнил Артур, чем ввёл меня в небольшой ступор. — Это другое! — попытался оправдать самого себя я, как в их, так и в своих глазах. — Меня успокаивали музы... — Нет, это — зависимость! — довольно жёстко перебила меня Алиса, причём тогда я не смог понять её слова должным образом. — Столкнувшись с жизненной трудностью, ты просто бежал в мир галлюцинаций, где попытался забыться! Как могла она называть встречи с музами столь уничижительным образом? Особенно после того, как Наатея подробно объяснила всё об источниках вдохновения! Хоть меня и возмущали слова Алисы, и я попытался оспорить их, в глубине души было страшно признать, что на самом деле она оказалась права. Я действительно бежал в объятия муз, чтобы забыть весь пережитый ужас и спокойно жить дальше — И как, помогло? — неожиданно спросила девушка, словно игнорируя мои слова, но прочитав мысли, чем окончательно добила меня, оставив без сил для продолжения спора. — Нет... — еле слышно ответил я, после чего заплакал. Теперь уже я никак не препятствовал попыткам обнять меня, чем воспользовались оба моих друга, обхватив чуть ли не со всех сторон. Первым хватку ослабил Артур, в то время как Алиса прижала моё тело к себе ещё крепче, после чего также освободила из своих объятий, чтобы мы могли продолжить разговор. — Ты пытался найти решение в уходе от реальности, когда как на самом деле нужно было просто поговорить и пережить всё это, — отметил Артур, что даже для меня прозвучало немного по-женски. При этом, никаких подколов со стороны Алисы после этого не было. — Я думал, что это простые встречи с музами, которые помогают мне избавиться от внутреннего груза. — С каких это пор наркотики помогают людям хоть в чём-то?! — эмоционально воскликнула Алиса, после чего резко притихла, чтобы ненароком не привлечь внимание тюремщика. — Дурь порой помогает забыться, немного покайфовать... но решить проблемы — никогда! Я не очень-то понял её слова о каких-то там «наркотиках», а «дурью» в моём понимании, она называла всё подряд. Как оказалось — нет. Правда, прежде чем выяснить, что это, мне пришлось выслушать от обоих друзей небольшую лекцию о том, что такое «вещества», зачем они используются, и почему лучше избегать их, чем становиться зависимыми. Собственно, цунтук они отнесли к этим самым дурманящим веществам, которые, по мнению моих приятелей, каким-то особенным образом действуют на мозг и позволяют видеть муз. — Если наркотики в вашем понимании плохо, и вы с самого начала знали, что всё, сделанное из цунтука — плохо, почему тогда вы по доброй воле использовали его и не пытались сразу мне объяснить как обстоят дела? — возмутился я. — Ну-у-у, потому что после первого раза, в котором мы не участвовали, ты выглядел таким умиротворённым, что мы как-то и не подумали, — виновато отозвалась Алиса. — К тому же, после всей этой чертовщины во Флиге нам и самим нужно было расслабиться, — признался Артур. Теперь я не испытывал такого сильного раздражения, как было ранее. По крайней мере мне стало ясно, что поиск вдохновения — не выход из ситуации, которую мне нужно было пережить естественным образом. Правда, чувство вины и печали при этом никуда не девалось. — Послушай, в том, что Эльвира умерла, на самом деле нет твоей вины, — безуспешно попыталась утешить меня Алиса. — С самого начала это было решение Авнера, который, в итоге, по сути дела и взял преступление на себя. И он уже поплатился за это, лишившись и бизнеса, и дома. Сначала её слова никак не убедили меня, я всё ещё испытывал психологическую тяжесть от произошедшего, однако, чтобы всё стало понятнее, девушка попыталась воспроизвести те события рокового вечера, которые были неизвестны ни мне, ни Артуру. — После милой душевной ночной беседы, в которой участвовали мы с тобой, когда помогали Авнеру с работой, у него зародилась мысль, что так жить больше нельзя, — начала повествование Алиса, расхаживая туда-сюда по камере, пока мы с Артуром сидели на койке, на которой я проснулся. — Утром он старался не подавать вида и вёл себя спокойно, но на самом деле старый пройдоха облазил наши комнаты, стоило тебе, Максимка, только уйти. О том, что Авнер, делая вид, что наводит порядок, обыскал комнату Артура и присвоил практически всё себе, мне уже было известно, да и то, что Алиса застукала его за этим делом — было не новостью. А вот остальные детали пролетели мимо. — А как по-твоему вообще я браслет-то получила? — весьма закономерно уточнила девица. — Меня в принципе не устраивала идея, что этот старый козёл ни с того ни с сего решил обчистить чужую комнату, даже не дождавшись предполагаемой смерти владельца предметов, которые были отнюдь не ширпотребом. — Мне почему-то эта идея тоже не нравится! — гневно дополнил Артур, забыв, что сам получил те вещи не совсем честным и достойным образом. — В общем, пригрозила я старому козлу РОГом, что выпущу ему мозги, если он продолжит преждевременно мародёрствовать и не поделится при этом добычей, — добавила Алиса, чем ещё сильнее разозлила Артура, который уже был готов наброситься на неё за сказанное. — А Авнер посмотрел на мой револьвер и предложил кое-что получше — отделаться от жирной старой ведьмы раз и навсегда. Слушать о том, как планировалось убийство правительницы Флига, было не очень приятно, но я проглотил весь свой негатив и продолжил вникать. — Предложение это мне тогда не понравилось, а потому пришлось «вежливо» ему отказать, — продолжила девица, чем удивила нас с Артуром, ведь мы оба знали итог этой истории. — На том мы, собственно, и разошлись. Я захватила только браслет, поскольку копаться в ворованных вещах настроения уже не было, и пошла пить дальше, а Авнер делал то, что делал. На этом, естественно, всё не закончилось, ведь в конечном итоге и Алиса, и теперь уже бывший владелец «Бришоля» пришли к тому, чтобы убить Эльвиру. Но из повествования подруги было ясно одно — моя вина в произошедшем, всё же, была. Но она оказалась такой косвенной, что по мнению девицы, её и в расчёт брать не стоило. — Когда ты вернулся после первой неудачной попытки вытянуть из этой ямы нашего воришку, у меня и мысли не было, что всё придёт к тому, что произошло, — отметила Алиса. — Но ты не просто не сдался, а ещё и решительно настроился одной лишь силой собственной харизмы сорвать церемонию! А потому ускакал вдаль, не слушая ни голоса разума, ни чьего-либо ещё. Это действительно было так. Тогда я и представить не мог, что моё желание сделать доброе дело может привести к чему-то подобному. Правда, сказать это вслух из-за нерешительности так и не удалось. — Тогда-то я и запаниковала, поняв, что для тебя вся эта история добром не кончится, — продолжала свой рассказ Алиса. — А если учитывать, что личность и история Эльвиры никогда мне не импонировали, предложение Авнера стало выглядеть гораздо более привлекательным, чем в начале, хотя и не хотелось этого признавать, особенно при потенциальных последствиях. Возможно, девушка бы так и не решилась на поступок, а меня могли бы встретить серьёзные проблемы за попытку сорвать свадьбу, не вмешайся кто-то в это действо. Но, если Алиса была готова отказаться от затеи убивать Эльвиру, и даже рассматривала мысленные варианты, как можно было бы вытащить из этой ямы меня, то Авнер был настроен несколько иначе. — Пока я сидела за кружечкой и думала, что можно сделать, ко мне подошёл этот старый пень и сделал предложение, от которого было просто нельзя отказываться, — поделилась рассказчица. — Этот ублюдок признался, что делал «уборку» не только в комнате Артура, но в и нашей. Красть-то он из наших вещей ничего не стал, разве что, собираясь в спешке я нашла далеко не всё нижнее бельё, зато какого-то чёрта трогал наши сумки и «нащупал» в моей что-то «похожее» на ружьё. Рассказав о своей осведомлённости о вооружённости до зубов Авнер предложил Алисе сделку — она помогает ему избавиться от Эльвиры, а тот, в свою очередь, содействует моему спасению. Мужчина также пригрозил, что если девушка не согласится, то он сдаст нас с обоих в полицию, обвинив в заговоре против правительницы Флига. Мол, мы обсуждали в его заведении планы о срыве праздничной церемонии и собирались даже воспользоваться ружьём. — Учитывая всё это, я попросту не смогла послать его, — без тени сожаления призналась Алиса. — Тем более, мне не хотелось, чтобы из-за глупых традиций этого города ожиревших женщин погиб ты, или даже этот болван Артур. Как ни странно, но теперь я даже рада, что он появился в нашей жизни и разбавляет её своей тупостью. — Вот уж «спасибо»! — саркастично вставил парень. — Всегда пожалуйста! — ласково отозвалась Алиса в ответ, притворяясь будто не поняла, что задела чувства Артура. — Так или иначе, мы с Авнером сделали то, что были просто обязаны сделать. На этом, судя по всему, объяснения девушки закончились, поскольку она полностью затихла и даже расслабилась, словно давая слово кому-нибудь ещё. Что до меня, частично, можно признать, в какой-то момент ситуация стала безвыходной для всех, особенно если учесть, что в тюрьму Алиса явно не хотела. Впрочем, я и сам теперь понимал, что за решёткой сидеть не очень-то и приятно. К сожалению, сколь утешительными или убедительными не были её слова, вся моя боль не прошла по щелчку пальцев. Я всё ещё помнил израненное бездыханное тело Эльвиры и то, что каждый из нас сделал вклад в то, что с ней произошло. И этого незнакомого мне ранее чувства вины было не избежать. Хотелось мне также упрекнуть и Алису за то, что она таскается с целым оружейным складом, который не может быть использован во благо, но я этого делать не стал. В тот момент голове не удалось подобрать ни слова, чтобы обвинить ту, кто пошёл на столь ужасный поступок не развлечения ради, а чтобы спасти сразу две жизни. К Авнеру у меня также не возникало претензий, ведь он был обижен на правительницу Флига сильнее нас вместе взятых. Так что оставалось лишь молчать и продолжать жить с осознанием, что все мы по-своему чудовища. — Послушай, — прервал возникшую тишину обратившийся ко мне Артур. — Разумеется, нет ничего хорошего в том, что Эльвира умерла. Но, то, что делала она, было гораздо хуже! Ежегодно эта женщина злоупотребляла своим положением в городе, чтобы жестоко расправляться с мужчинами, которые явно не заслуживали такой участи. По-твоему, то, что она делала — правильно? — Разумеется, нет! Разве я просто так пытался убедить жителей Флига прекратить позволять всё это? — Напоминаю, что когда ты произносил свою пламенную речь, я был не совсем в сознании, а потому я не могу этого помнить, — с лёгкой, но тёплой улыбкой, продолжил Артур. — Единственное, что известно — ни одна попытка со стороны «простого смертного» призвать власть имущих или даже простой народ к здравомыслию на моём веку ещё ни разу не увенчалась успехом. В лучшем случае человека оскорбят или унизят, а в худшем — объявят преступником, за поимку которого назначат хорошую награду. То, о чём говорил Артур, не совсем укладывалось в голове. Раньше мне никогда не доводилось сталкиваться с такой дикостью. С одной стороны, например, в Райском никто и никогда не пытался оспорить решения нашего мэра, и уж тем более он не делал ничего такого, что могло бы не понравиться людям. С другой — например в том же Вайлдвесте попытка пойти против власти могла бы закончиться не очень хорошо. И дело было даже не в самом Бидле, ведь он на самом деле оказался не таким плохим, каким притворялся перед населением, просто его прихвостни, которые порою действуют сами по себе, не допустили бы оскорбляющего поведения. Вероятно, в ситуации с Флигом в действительности ничем хорошим моя попытка не закончилась бы. Эльвира, учитывая как она вопила и угрожала, вряд ли отказалась бы от того, что судя по всему не только доставляло удовольствие, но и закрепляло её власть в глазах окружающих. А простые жители, находясь под контролем, попустительствовали бы дальше. Но эта вселенская несправедливость всё равно злила меня. Почему кто-то обязательно должен был вообще умирать из-за всего этого? — Знаешь, Максимка — нежно обратилась ко мне Алиса, пристраиваясь ко мне сбоку, чтобы приобнять и положить голову на плечо. — То, что у человека есть власть, не даёт ему право убивать всех, кого вздумается, даже если это происходит с молчаливого согласия народа. Кто-то должен был это сделать, иначе невинные добрые мужчины так и умирали бы без конца. Сложно сказать, насколько это было правдой. Мысль о том, что правители Флига делали ужасные вещи, и никто почему-то их не останавливал, дико злила и раздражала. Вместе с тем, какая-то часть меня продолжала бороться и доказывать, что мы были не правы. Например, если бы Артур не полез воровать в мэрию, а Алиса не таскала бы везде за собой инструменты для убийства, то всего этого с нами могло и не быть, и мой разум был бы защищён от этого ужаса. — Наш мир устроен жутко, не правда ли? — без особого энтузиазма усмехнулась Алиса. — Ты видел лишь малую часть того, что скрывают чужие края. А мы с Артуром за годы путешествия сталкивались с таким, что даже и представить страшно. По крайней мере, я видела некоторое дерьмо. И знаешь что? Мы просто привыкли и приняли правила этой жизни. — Ты должен понять: в той ситуации или мы с тобой, или она! — резюмировал Артур. — Так что тебе остаётся либо принять, что всё сложилось для нас лучшим образом, чем могло бы, либо продолжать изводить свой разум и постепенно сходить с ума. И если хочешь продолжать путешествовать дальше, чтобы доставить своему родственнику письмо, то придётся выбрать первый вариант и взять себя в руки. От всего вышесказанного мне стало ещё чуточку легче. Чем больше мы разговаривали, тем больше в глубине души я радовался, что Артура удалось спасти, а во Флиге какое-то время не будет жутких жертвоприношений. Кто знает, быть может там всё же прислушаются к здравому смыслу и с новым правителем откажутся от этой ужасной идеи пожирания несчастных людей? Вместе с тем, из-за всей этой череды событий и самокопаний я не просто не продвинулся в своём поручении, но и застрял в тюрьме Музаса из-за собственной глупости. Впрочем, даже если бы мне и удалось избежать ареста — мои друзья всё равно бы влипли, а значит скорее всего я бы окончательно лишился рассудка, всё время думая только о смерти Эльвиры. В общем, ничего хорошего. — Итак, что бы не произошло, и каких ужасных вещей мы бы не натворили — все мы здесь, и это очень неприятно, — наконец взяв себя в руки отметил я, хотя в глубине души считал, что наша троица попала туда, где ей самое место. Просто мне не хотелось там находиться по ряду собственных причин. — И что теперь мы будем делать? — Не знаю, например, сидеть и ждать чуда? — пожала плечами Алиска. — Быть может, Даниэль прознает о нашей беде и поспешит к нам на выручку? — Мечтай! — усмехнулся Артур. — Этот любитель бумажек скорее даст нам сгнить здесь, чем будет рисковать своей работой и репутацией ради таких вот проходимцев. Как бы грустно это ни звучало но он был прав. Распределитель вряд ли пошёл бы в тюрьму помогать преступникам. На Марта тоже не было никакой надежды, скорее всего он был под жёстким присмотром и вряд ли смог бы что-то сделать. А других знакомых у нас попросту не было. Таким образом, мы трое были предоставлены сами себе и на милость тюремщика. Вплоть до самого вечера все мы думали о том, что делать дальше. За это время у нас уже успел смениться охранник. И вместо Карла с нами теперь сидел более молодой парень по имени Стэнли. Правда, следом за нашим предыдущим тюремщиком, он сел читать какую-то книгу, чуть ли не игнорируя наше существование. Конечно, если бы я каким-то чудом поддержал эту затею, Алиска бы просто достала револьвер и попыталась бы решить проблему своим путём, однако и этот план имел множество подводных камней. Например, Стэнли мог позвать на помощь в результате чего девица осталась бы без оружия, а нас всех ждали бы ещё большие проблемы. Также Артур подумывал над тем, чтобы попытаться сбежать когда, например, нам принесли бы еду на ужин, однако и этот план мог оказаться безуспешным. По крайней мере так считала Алиска: — Ты видел, чтобы нас кормили завтраком или обедом? — ухмыльнулась она. — Конечно, может быть этот жирдяй Карл и сожрал нашу еду, пока мы тут тупили, а этот парнишка будет помягче, но я в этом пока не уверена. Возможно девушка и преувеличивала, но еды за всё это время нам действительно ни разу не предложили. Если не считать смену охранника, никакого движения по ту сторону решётки попросту не было. Разве что, и тот, и другой, время от времени отрывались от своего чтива, чтобы ненадолго отлучиться, а потом вернуться обратно. Помимо отсутствия пищи было в нашей камере ещё одно значительное неудобство — один общий и открытый санузел на всех. Довольно сложно справлять нужду в присутствии девушки, не говоря уже о том, что ей нужно было это делать не только при нас с Артуром, но и на глазах у охранника. Вероятно, тем, кто поместил нас всех в тюрьму, нравилось издеваться над людьми. Вместе с тем, пока я считал такие условия непостижимыми, Алиска смогла разглядеть в этом определённое преимущество, о чём решила сообщить нам с Артуром: — А что если я начну вопить о том, как стесняюсь сходить в туалет и неловко чувствуя себя от того, что вы делаете это в моём присутствии? — заговорщицки спросила подруга, хотя почему-то мне казалось, что она испытывает наименьший дискомфорт от этой ситуации. — Буду требовать предоставить мне личное пространство хотя бы в этом вопросе, а когда он откроет камеру... — Не думаю, что это поможет, — без всякого энтузиазма обрубил эту идею Артур. — Учитывая по каким причинам ты сюда попала, он либо просто посмеётся над тобой, либо вообще захочет посмотреть на возможное зрелище. — Тогда, быть может, мне следует его соблазнить? — не теряя уверенности в себе предложила Алиска. — Разве сможет этот с виду наивный парнишка проигнорировать меня? Как и предыдущая задумка, эта подверглась не меньшей критике со стороны Артура. Кроме того, на этот раз я поддержал его, поскольку мне не нравилась ни мысль, что девушка будет делать нечто столь унизительное, ни то, что в случае успешного исполнения — охранника явно не ждало ничего хорошего. Правда, наши уговоры никак не повлияли на подругу. Отнюдь, Алиска только сильнее уверовала в себя, а потому достала маленькие зеркало и расчёску, которые умудрилась спрятать под своей блузой, и причесалась, чтобы выглядеть более опрятно. Затем она достала оттуда же маленькую красную помаду, с помощью которой сделала свои губы более яркими и притягательными. И как только девица прятала все эти вещи? — Чего вылупились? — резко обратилась к нам Алиска, когда закончила с приготовлениями, спрятав всё обратно, и расстегнула две пуговички своей блузы, открывая невообразимый вид для любого мужчины. — Мне и так нелегко следить за собой, когда вся косметика дома. А надо же хоть как-то поддерживать красоту! Этот вопрос был за гранью нашего с Артуром понимания, а потому мы просто приняли всё как есть. В конце концов, раз уж девушка рассчитывала привлечь внимание тюремщика, то в таком виде у неё было больше шансов, чем когда она была растрёпой. — Сэр, — ласково обратилась к охраннику Алиса, — Стэнли, кажется... Да, точно! Стэнли, мне нужна ваша помощь! Как ни странно, но парень сразу оторвался от своей книги и обратил свой взор на находящуюся за решёткой соблазнительницу. Мы с Артуром тем временем сидя наблюдали за происходящим абсурдом. — Что-то случилось? — вежливо уточнил парень, который казался несколько смущённым от представшего перед ним зрелища. — Да... — еле слышно ответила девушка, заманивая тюремщика в свою ловушку. — Только вы можете помочь мне! Стороживший нас парень оказался достаточно порядочным, поскольку вместо того чтобы как-то нагрубить или просто проигнорировать обращение Алиски, он встал из-за стола и направился в сторону нашей камеры, держа ключи в руках. Правда, охранник остановился на полпути и замер, стоило ему поближе рассмотреть нашу спутницу. — А в чём, собственно, дело? — смущённо и неуверенно уточнил тюремщик Стэнли, стараясь не пялиться на девицу. — Понимаете, — начала томно отвечать Алиска. — Здесь безумно душно. Мне плохо настолько, что я уже практически не могу дышать... — сказав это девушка расстегнула ещё одну пуговку и прислонилось грудью к решётке. И как только оттуда не посыпались её зеркальце, расчёска, помада? А ведь это могло быть даже и не всё, что она умудрялась хранить в этом своём «тайнике»... От увиденного покрасневший до цвета помидора парень застыл ещё сильнее. Казалось, быть смущённее, чем он был в тот момент, просто невозможно. Благо, мы с Артуром наблюдали эту сцену со стороны, иначё всё это зрелище запросто парализовало бы и нас. — Х-х-хотите, я открою окно? — не очень уверено спросил Стэнли, продолжая стоять как вкопанный. — Ох, это было бы потрясающе... — немощно ответила Алиска, после чего стала размахивать своей пышной юбкой, создавая для себя лёгкий ветерок и приоткрывая тюремщику, впрочем и нам с Артуром тоже, восхитительный вид на безупречные ножки. Сложно сказать, как сильно угол обзора влиял на восприятие телодвижений девицы, но теперь уже глаза Стэнли чуть ли не вылезали из орбит, в то время как мы с приятелем держали себя в руках. — Не знаю, поможет ли мне какое-нибудь окно, но если вы не поможете мне освежиться, я так скоро совсем погибну... — ещё более затихающим и ослабленным тоном продолжила жаловаться девица, слегка наклонив голову вбок и начав теребить свои причёсанные пламенные кудри. Кто знает, что могло произойти, овладей парнем грязные мысли?.. Может, он бы рванул к нашей камере и поспешил бы каким-нибудь странным образом «помогать» нашей подруге. А может тюремщик заставил бы её «умирать» от жары, жадно наблюдая, как наша подруга постепенно оголяет некоторые части своего тела. Хотя, возможно, на его ум могло бы прийти что ещё похуже... Впрочем, всё это — мои додумки, ведь Стэнли показал совсем не такую реакцию, на которую рассчитывала Алиска, или кто-либо вообще. Вместо того, чтобы совершить какую-то глупость, он окончательно потерял рассудок от смущения и каким-то образом умудрился упасть замертво, оставив всех нас без возможности дотянуться до ключей, которые валялись рядом с его телом. — Он хотя бы жив? — уточнил Артур, пока виновница происшествия с охранником застёгивала пуговицы своей блузки и поправляла юбку. — А мне почём знать? Вроде дышит... — попыталась успокоить нас Алиска. Впрочем, судя по всему, Стэнли действительно дышал, просто потерял сознание. — И что будем делать теперь? — поинтересовался я. — Лично я сделала всё, что могла! Теперь твоя очередь, Артур! Услышав это парень удивлённо посмотрел на неё, будто сам не понимал, чего она от него хочет. — И что я по-твоему должен сделать? — искренне полюбопытствовал парень. — Пролезть сквозь решётку и спрятать тело? — Не тупи! — раздражённо ответила Алиска. — Взламывай этот чёртов замок, пока никто не пришёл и этот болван не очнулся! — Интересно, как в твоём понимании я должен это сделать? — Ты издеваешься?! — ещё сильнее разозлилась девушка. — Мне тебя учить что ли, как замки взламывать отмычками или подручными средствами? — У тебя есть такие? — искренне уточнил Артур. — А то я совершенно пуст — у меня всё отобрали при аресте. Такой ответ никак не устроил Алиску, которая чуть ли не кричала о том, что любой уважающий себя вор прячет в закромах запасной набор инструментов. Впрочем, у парня так всё и было, просто он оставил запасной комплект дома. Теперь уже надежды лишилась и ранее воодушевлённая девица, которая начала корить себя за то, что перестаралась со спектаклем. — Надеюсь, он очнётся до смены караула, и всё можно будет списать на душное помещение, — попытался подбодрить её Артур, правда, это не помогло нашей общей проблеме. Какое-то время мы обсуждали, можно ли хоть что-нибудь в нашей камере использовать в качестве отмычки, чтобы открыть клетку, однако, в итоге так ничего и не придумали. Парень даже предложил попробовать подстрелить замок револьвером Алисы. Однако изучив оружие повнимательнее сам же отказался от этой затеи, отметив, что эта «пукалка» лишь привлечёт лишнее внимание к нашим персонам со стороны, в то время как железяку даже толком и не заденет. Всё что нам оставалось — ждать что будет дальше, поскольку ни от кого из нас теперь ничего не зависело. Надежды на спасение уже толком и не оставалось, ведь ни у меня, ни у друзей не было ничего, что помогло бы пересечь решётку и отправиться к долгожданной свободе. Впрочем сильно расклеиться мы так и не успели — в коридоре раздались шаги, намекающие на то, что кто-то идёт к нашей камере. Каждый начал перебирать варианты — кто бы это мог быть: охранник на смену действующему или же, например, ответственный за питание заключённых. А может этот кто-то просто шёл мимо? Так или иначе, все воспринимали это как предзнаменование новых событий. Неважно какими они должны были бы: плохими или хорошими — главное, мы рассчитывали, что впереди нас ждёт некое разнообразие, что уже лучше, чем бесцельное плевание в потолок в ожидании страшной участи. Каково было наше коллективное удивление, когда перед нами оказался не один из тюремщиков, а наш приятель Март. — Эй, а чего вы такие кислые? — обратился он к нам в своём расслабленном стиле, словно ничего плохого-то и не было. — И что это за дохлый мужик тут валяется? — сказав это, он прикоснулся к телу охранника носком своего ботинка, а потом присел и рассмотрел Стэнли поближе. — А нет, вроде дышит! — Март! — хором воскликнули все мы, пока он совершал все эти телодвижения над тюремщиком. — Козлинушка, ты сбежал и пришёл сюда, чтобы спасти всех нас? — ласково, хоть и оскорбительно, обратилась к неожиданному визитёру Алиска. — Типа того, — ответил Март, хватаясь за ключи валяющиеся рядом с телом Стэнли. — Мы с Наатеей неплохо поладили, и она решила отпустить Максима. Новость, с которой явился к нам приятель, оказалась великолепной, но, вместе с тем, вызывающей ряд вопросов, ответы на которые нам постепенно удалось получить. — Чем вы там таким занимались? — поинтересовалась взбудораженная Алиска. От заданного вопроса парень слегка порозовел, но уже вскоре пришёл в себя и используя ключи, чтобы открыть камеру и выпустить нас, принялся объяснять, как всё было: — Да так... просто я угостил её полосочкой, вызывающей вдохновение без всяких там муз, а потом мы чудно беседовали и проводили время. Наатее понравилось, и она решила, что будет лучше, если официально бросившим вызов будешь ты, Максим, в то время как я останусь рядом с ней. — Что? — удивился я. — Но мне не хочется ввязываться во все эти разборки! — А тебе и не нужно! — продолжил парень. — Просто ты поспешно покинешь Музас, а Наатея объявит, что ты бросил вызов и сбежал как последний трус. И пока ты не явишься оспорить её власть, у меня не будет права вмешиваться в это. А там глядишь, пройдёт несколько месяцев, все успокоятся, да позабудут. Но тебе лучше здесь больше никогда не появляться. Мысль и возможности испортить собственную репутацию несколько огорчала. Но в моём случае было гораздо лучше следовать этому плану, чем сопротивляться и тратить время на попытку отстоять честь. — А разве Карл и Стэнли, наши предыдущий и нынешний тюремщики, не знают, как дела обстоят на самом деле? — вмешался Артур. — Они могут поведать всему городу, что именно ты должен оспаривать право на кресло мэра. — Наатея об этом уже позаботилась, — расслабленно улыбаясь Март достал из кармана конверт, украшенный огромной печатью. — Она написала письмо, которое я должен был передать охраннику. Правда, кажется, не в таком состоянии он должен был меня встречать... — Ничего страшного, — отмахнулась устремившаяся к выходу Алиска. —Проснётся и прочитает. Однако уйти сразу мы не успели, поскольку Март задержал нас, отметив важный факт: — Наатея вроде просила освободить только Максима. Она даже нарисовала его достаточно достоверный портрет, который потом распространят по всему городу. Про остальных никто ничего не говорил... — парень выглядел очень неуверенным и явно чувствовал себя не в своей тарелке от незнания, как поступить дальше. — Ты же не будешь сейчас будить этого парня, чтобы объяснить всё это и отправить нас с Алисой обратно за решётку? — уточнил у него Артур. Как ни странно, Март выглядел так, будто именно таким образом и собирался поступить, чтобы конкретно к нему не возникало никаких вопросов. И если бы он это сделал, ничем хорошим ни для кого бы это не кончилось. — У меня есть мысль!.. Март воскликнул так громко, что чуть было не поднял охранника. По крайней мере, тот начал двигаться, издавать невнятные звуки и пытаться открыть глаза. Впрочем, стоило Алиске подойти к нему и встать так, чтобы первым, что увидел бы Стэнли, было бы то, что у неё под юбкой — парень мигом притих. — Продолжай, — ласково обратилась Алиска к приятелю, который был в лёгком ступоре. Впрочем, в нём после всего этого оказались и мы с Артуром. — Так, о чём это я?.. — неуверенно задался вопросом Март, в попытках вспомнить, какая идея его посетила. — Вспомнил! — в очередной раз полным радостных эмоций голосом отметил он. — Что если я вернусь к Наатее вместе с письмом, и совру, что вы сбежали ещё до моего появления, оставив без сознания бедного паренька? А пока она там будет разбираться и рисовать ваши портреты, чтобы также объявить в розыск — вы покинете город. Как ни странно, но эта идея пришлась всем нам по вкусу. По крайней мере, благодаря такому плану мы сможем спокойно продолжить свой путь без каких-либо разрушительных действий. Разве что, всё это как-то сможет отразиться на карьере Стэнли. Но что-то мне подсказывало, что и тут наш приятель что-нибудь придумает, чтобы помочь бедолаге. Или я просто хотел на это надеяться... Выйдя на улицу, мы сориентировались, в какой примерно части города находимся, чтобы определить, как добираться до своих домиков и поскорее покинуть этот город, не попавшись при этом. — Желаю удачи! И лучше никогда не возвращайтесь в этот город! — любезно попрощался Март, после чего покинул нас, оставляя одних. — Тебе тоже не сдохнуть! — посылая воздушный поцелуй попрощалась Алиска. Март поймал адресованный ему «поцелуй» и чмокнул ладонь, чем слегка выбесил девицу, видимо, ожидавшую иную реакцию, а затем ещё раз помахал рукой и скрылся в толпе, в то время как наша троица отправилась в безлюдную маленькую улочку. Расставание с этим парнем и мысль о том, что мы можем больше никогда не встретиться несколько огорчили меня. Хоть мне и не хотелось признавать этого при всех, особенно в присутствии не питавшей к нему нежных чувств Алиски, но я практически сразу начал скучать по нему, чего не было пока решались способы побега из тюрьмы. — А ты думал, что мы будем собирать всякую шушеру с каждого города? — попыталась подбодрить меня Алиска, видимо, уловившая моё настроение. — То, что нас трое — уже само по себе чудо, не хватало в нашу уютную компанию пускать абы кого ещё! — Не знаю, мне Март понравился, — вставил Артур. — Он неплохой парень, — мягко отметила девица, чем удивила, учитывая, как нелестно обычно о нём отзывалась и какое поведение демонстрировала в его присутствии. — Просто из-за своего вечного шила в одном месте он вечно ищет приключения на задницу. Причём, порою, на чужую! Сначала я подумал, что она намекала на мою ситуацию, однако вскоре удалось выяснить, что это было не совсем так. — Никогда не забуду, когда этот болван задолжал крупную сумму дилерам и, вместо того, чтобы заплатить, козлиная бородка подставил меня, сказав, что всё у меня. И пока он бежал в другой город, мне всем своим телом пришлось доказывать, что я не при чём! Нет, ну не то чтобы мне совсем это не понравилось... История Алиски, которую она рассказывала то злясь, то смущаясь, несколько удивила меня и вызвала массу вопросов. Я хотел понять: что это были за дилеры такие, за что они требовали деньги, а главное, что пришлось делать девушке, чтобы доказать свою правду — но все эти подробности остались за кадром, поскольку в повествование вмешался Артур, который не захотел этого слушать. — А может лучше поговорим о другом? — предложил парень. —Например, давайте не пойдём к домам, а сразу сбежим в другой город? Я могу даже повозку организовать, чтобы с Обществом архитекторов не связываться. — Невозможно! — отрезала Алиска. — Может тебе хватает и грязных вещей, что на тебе сейчас, а я от дорогой одежды не откажусь. Не говоря уже о моём родном и любимом ружье... — Добудешь новые! — продолжил стоять на своём Артур, причём делал он это так громко, что мог привлечь ненужное внимание посторонних. — Наверняка эти домики уже давно обобрали. Кто знает, вдруг нас там ждут с распростёртыми объятиями, чтобы посадить обратно в за решётку, а заодно ужесточить наказание?.. В словах парня был определённый резон, и сперва я даже подумал поддержать эту идею, однако я вспомнил про то, что в деревянном доме с совершенно прозрачной стеклянной крышей остались не только мои вещи, но и подарок Марине, а главное — письмо, из-за которого мне и довелось влипнуть в переделки последних дней. Мы были обязаны вернуться за вещами. С этой мыслью я невольно засунул руки в карманы, чтобы потрогать ключ от своего жилья, но вместо этого мне довелось ужаснуться — оба кармана были совершенно пусты. — Где мои ключ и деньги?! — встав на месте словно в пустоту обратился я, чем вынудил остальных друзей остановиться. — Хороший вопрос... — задумалась Алиска. — У меня всё на месте! — с гордостью добавила она, намекая на свой единственный «карман» — крайне вместительное декольте. — А ведь и в правду, — подхватил Артур. — Меня опустошили сразу после поимки, забрав в том числе ключ, отмычки и последние сбережения... — Не забудь про ворованные вещи! — довольная собой вставила девица. Ответить на вопрос, почему никто из нас не додумался забрать своё имущество, прежде чем покинуть тюрьму, не смог ни один из нас. Возвращаться туда тоже не было смысла, ведь бессознательный тюремщик мог очнуться и поднять тревогу в любой момент, чем свёл бы все усилия по нашему побегу на «нет». Если деньги мне было не сильно жалко, учитывая, что большую часть я успел потратить на встречи с музами, а также, что из-за последней вдохновляющей выходки умудрился сбежать не заплатив. Было бы даже справедливо, если бы те средства передали пострадавшему владельцу «Пренана». То вот вопрос с ключом был гораздо более значимым — без него я не имел доступа к своим личным вещам, а главное — к письму. — Да ладно вам, выбьем эти двери и дело с концом, — попыталась успокоить Алиска. — Уж это попроще, чем выбираться из тюремной камеры ещё раз. Спорить с этим не было смысла, а потому мы последовали дальше в надежде, что вещи ещё не попали в чужие руки. Впрочем, удача по-своему повернулась к нам лицом, ведь на подходе к домам в тот момент проезжал распределитель Даниэль, как раз рассчитывавший увидеть меня и моих друзей. Причём был он, судя по всему, в той самой повозке, которую во Флиге присвоил Артур. — Что вы здесь делаете? — хором спросили все мы, не ожидая, что он окажется там. Кроме того, каждый запаниковал, что парень явился не один, и всех нас вот-вот схватят. — А я говорил, надо было сразу из города валить, — шёпотом отметил Артур. — Как, что?! — возмутился Даниэль. — Я весь день караулю вас здесь, чтобы получить положенный ежедневный отчёт! Вот так сюрприз! Парень оказался добросовестным работником, или же просто чудным, и, вероятнее всего, даже не подозревал о том, что наша троица — беглые (можно сказать — опасные) преступники. — Давайте как-нибудь обойдёмся без этого? — нежно обратилась к нему Алиска, теребя свои волосы таким же образом, как это делала, когда заманивала Стэнли. Правда, грудь её в этот раз не была такой открытой. — А то мы очень спешим... — Боюсь, это исключено! — отрезал Даниэль. — Все предоставляемые вами данные очень важны для Общества архитекторов. — Понимаете, мы собираемся сегодня покинуть ваш замечательный город, и это срочно! — попытался убедить его я. — Тем более! Тогда вы должны заполнить анкеты, в которых поделитесь общими впечатлениями о своём временном жилье, как мы и договаривались. Бюрократическая назойливость этого парня раздражала даже меня, не говоря уже о моих спутниках, готовых чуть ли не разорвать его, чтобы сбежать, но деваться нам было некуда. Гораздо проще было бы поспешно угодить ему, чем ссориться. Тем более, как выяснилось, у него был запасной комплект ключей, которым он воспользовался, чтобы отварить двери наших с Артуром жилищ. Таким образом, он помог нам гораздо сильнее, чем мы ему своими ответами. Вскоре каждый из нас собрал свои вещи, в том числе я проверил сохранность конверта с письмом и браслета для Марины, и заполнил анкеты. У меня она вышла скучной и без капли негатива, единственное, что мне захотелось упомянуть — вопрос, как чистить стёкла крыши, а главное, необходимость время от времени её затемнять, чтобы днём при попытке сна не ослепнуть от яркого солнца. Анкеты Артура и Алиски были наполнены более эмоциональными оценками. Парень в примечании написал горы проклятий в адрес того, кто занимался внутренним убранством, а девица и вовсе посоветовала снести это «мягкое недоразумение». — Как жаль, — сказал Даниэль, принимая важные для него документы. — Ведь полным проектированием этого «Релаксирующего дома» занимался именно я! Бог знает, что было у меня на уме, когда я всё это придумал и настоял на реализации... Эта новость стала абсолютной неожиданностью для всех. Подсознательно я даже начал понимать, почему парень активно пытался убедить нас изучить жильё, которое было в центре города — он подозревал, что его работа не будет оценена по достоинству. — Простите, — виновато отозвалась Алиска. — Я не знала... Пожалуйста, выкиньте эту кошмарную анкету, и дело с концом! — Нет, всё в порядке, — чуть ли не всплакнув отмахнулся распределитель. — В Обществе архитекторов не принято лгать. Пожалуй, именно такой ответ и ожидалось услышать от столь добропорядочного работника, как Даниэль. Конечно, знай мы о том, что не самый удобный дом — результат его трудов, Алиска бы не была бы столь категоричной. По крайней мере я в это верил. Поскольку вещи все были собраны, а анкеты заполнены, всем нам не было смысла продолжать находиться в том месте, а потому настала пора прощаться. Впрочем, прощание вышло не таким, как хотелось бы. — Полагаю, вы понимаете, что раз уж вы съезжаете раньше времени, то и оплату за проделанную работу уже оформить не получится, — усаживаясь в повозку печально отметил Даниэль, который, судя по всему, ещё не отошёл от уязвлённого самомнения творца. — Логично, — сквозь зубы процедил Артур. Лучше бы распределитель покинул нас молча, чем напомнил моим скупым друзьям об ускользнувшей добыче. — Однако, раз уж мы покидаем город, не должны ли вы вернуть нам нашу повозочку? — Ой, совсем забыл! — шлёпнул себя по лбу Даниэль. — Она же сейчас на балансе Общества архитекторов стоит как объект временного содержания. Садитесь, я отвезу вас, чтобы оформить все необходимые документы. — Но у нас нет времени! — парировала Алиска, которая, как и все мы, понимала, что наша троица никак не может позволить себе такую поездку. — Вы не могли бы вернуть нам её так, а задним числом всё оформить? — По-другому никак, — пожал плечами распределитель. — На документе о получении должна будет стоять подпись кого-нибудь из вас, таковы правила. И дело не в Обществе архитекторов, закон регламентирован для всех. Например, аналогичные обязательства были бы на Обществе писателей, Обществе музыкантов, и прочих органах власти. Мы просто не имеем права... — Да-да, мы поняли, — хором проворчали Артур и Алиска. — Езжайте уже, — отмахнулась девица. И Даниэль уехал, вежливо попрощавшись со всеми нами, словно только что в открытую не присвоил наш транспорт, чем очень разозлил моих спутников. С другой стороны, может оно и к лучшему? Повозка-то краденная и никогда нам не принадлежала! — Надо было поставить его дому пять звёзд, — ровным голосом отметил Артур, провожая взглядом удаляющийся транспорт. — Кто ж знал?.. — аналогичным тоном проговорила девица. Уверен, не окажись я рядом, мои друзья бы психанули и силой отняли повозку у Даниэля. По крайней мере, такое желание было написано на их лицах. Но они сдержались, и вероятнее всего сделали это ради меня, за что я оказался им крайне признателен. Насилие было последним, чего хотелось от этой компании. Так или иначе, хотели мы этого или нет, но нам пришлось покидать город пешком, ведь по пути нам не попалась ни одна повозка, на которую бы позарился Артур. Кроме того, пришлось обойтись практически без провианта. Единственное, что успела сделать Алиска во время сбора вещей — приготовить три сэндвича и налить чай в свою небольшую фляжку, которую, к всеобщему удивлению, хранила не «под сердцем», а в сумке. Всё это мы умяли ещё до того, как выйти за пределы Музаса, ведь за весь день никто из нас не проглотил ни крошки. А, в дороге мы успели неоднократно пожалеть, что съели всё и сразу, и что так быстро опустошили фляжку. Как ни странно, этот город мы покинули также легко, как и попали в него. Никто не задавал никаких вопросов — лишь удивились, что мы отправляемся пешком, и пожелали приятной дороги. Правда, путь оказался не очень приятным. Он был мучительно долгим и тянулся так, словно длился бесконечно. Оглядываясь назад, я понимаю, что на самом деле пешком мы шли оставшийся вечер и всю ночь, но тогда это казалось вечностью. Большую часть дороги мы все молчали, чтобы не вызывать в организме ещё большую жажду и обезвоживание. Единственное, что спасало — ночь была прохладной, а потому мы хотя бы не потели. А вот природные пейзажи несколько огорчали — мы шли по пустынной тропинке, вокруг которой не было абсолютно ничего. Разве что — редкая растительность, неожиданно встречавшаяся то тут, то там. Пока мы шли, я успел ещё раз обдумать всё, что произошло во Флиге и Музасе, включая наш с ребятами разговор. Да, чувство вины и сожаления из-за содеянного никуда не делись, однако ко мне пришло осознание, что сейчас разум смотрит на всё это проще, чем раньше. Кроме того, я вспомнил мысли и идеи, на которые меня вдохновили три первых встреченных мною музы: Элла, Кая и Тая — благодаря чему возникла идея при первой возможности завести дневник, с которым я мог бы поделиться всем происходящим в жизни. По крайней мере, это всё вселяло надежду, что боль от пережитого станет меньше. К новому месту назначения наша троица пришла ранним утром. Как мы это поняли? Впереди и под нашими ногами оказался белый и мягкий песок. Кроме того, издалека слышался шум воды. Каждый воодушевился надеждой поскорее утолить свою жажду этой водой, однако резкий тепловой удар, случившийся с нами из-за сменившейся прохлады на аномальную жару, заставил всех пасть замертво на землю. Зато с последней ночи во Флиге я впервые смог заснуть без чудотворного воздействия цунтука.