***
Следующие две недели Юнги проходит полное восстановление после комы по специально разработанной медицинской программе. Слава богу, позвоночник его не был повреждён, лишь левое плечо придётся через три-четыре месяца прооперировать, в остальном организм не сильно пострадал во время столкновения. С Юнги теперь работает нейрологопед, физиотерапевт и невролог назначают ему множество процедур, по типу, массажа, гидротерапии, помогают ходить, диетолог назначил необходимый рацион, который надо соблюдать, один раз даже заглянул психолог, но мистер «ща уебу» выгнал его со своими дурацкими картинками с чёрными кляксами, ворча о том, что у него всё нормально с головой. Главврач клиники пристально следит за его выздоровлением и обеспечивает полную конфиденциальность, так как за пределы этой клиники не выходит то, что Мин Юнги жив. Чонгук стал бегать к нему чаще, он очень просил Юнги никому пока не звонить и не писать с сообщением о том, что похоронили не того. Чон привёл очень весомые аргументы, чтобы пока его существование держалось в секрете от всех, так как Гук очень хочет выяснить, кто стоит за той аварией, ведь осталось нарыть инфы совсем чуть-чуть. И Мин согласился, но при условии, что ему дадут телефон и Wi-Fi. Шуга пролистывал соц. сети и новостные ленты, обозревая, что же произошло в мире за то время, что он был в коме. Он и не думал, что его любят столько людей, потому что траурные фотографии с подписями, от которых реветь хочется, были в каждой сети. Потом наткнулся на фотографии Тэхёна, где писали о его участии в дораме Чонгука. Юнги, засмотревшись парнем, приблизил фото и понял, как сильно скучает по своему взбалмошному чуду. Вскоре рекомендации плавно завели его на новые фото Чимина, под которыми журналисты писали догадки, что Пак Чимин после долгой депрессии из-за распада группы, наконец, возвращается в мир шоу-бизнеса. Юнги поджимает губы и желает поскорее его увидеть, чтобы объясниться, попросить прощения. Чонгук не утаил от него то, что рассказал об их с Тэ тайном романе Чимину, да и вообще всем мемберам, поэтому Юнги сейчас чувствовал себя последним скотом, представляя, что, должно быть, чувствовал Чимин, когда узнал об этом. Хотелось тут же послать эту клинику к чертям и поехать к Паку, чтобы объясниться, но он не мог, ведь было совершено, как утверждает Чонгук, покушение на убийство, нужно было выяснить, кому нужна была смерть Юнги, поэтому Мин пока не рисковал, а лишь перебирал в голове всех своих недругов, тем временем позволяя докторам приводить его организм в нормальное состояние.***
Чонгук возвращается домой поздно вечером и видит в гостиной Чимина, сидящего на диване и жующего чипсы. Телевизор вещает ток-шоу, где молодые айдолы пытаются неуклюже станцевать под песни из мультфильмов. Гук улыбается, радуясь такой домашней атмосфере в своей квартире, которая уже кажется семейным гнёздышком. Чим в этих спортивных штанах и футболке выглядит, как милая жёнушка, ждущая своего мужа с работы. И действительно, с того момента, как Чонгук и Чимин чувственно станцевали под «Black Swan» и поняли, насколько дорожат друг другом, жили как самые настоящие влюблённые. Они ходили уже в парочку дорогих ресторанов, Гук водил своего парня в кино на недавно вышедший американский блокбастер, они даже в парке гуляли, держась за ручки, катаясь на каруселях. Да, это было опасно, даже будучи с маской на лице и кепкой на голове, ведь поклонники не дремлют, и если не подбегают, то фотографируют их издалека и выкладывают в интернет с хештэгами по типу #чигуки_существуют. Чимин теперь любит засыпать на плече у Гука, когда едут в машине домой. Чонгук же порой сворачивается клубочком как маленький котёнок, сложив голову на коленях старшего, после тяжёлого рабочего дня. Но у них не так всё гладко, как могло бы показаться. Чимин изнуряет себя тренировками, готовясь к поездке на шоу трейни, у Чонгука — нервная работа по съёмкам, а также напряжение, возникающее из-за оттягивания момента, чтобы рассказать всю правду о Юнги. — Привет, — тихо подкрадывается Чонгук и садится на корточки у бортика дивана, смотря на Чимина снизу-вверх. — Привет, — хрустит чипсами блондин, не отрывая взгляда от экрана. Его вид вполне спокойный и расслабленный. — Ты же за правильное питание, когда готовишься к выступлениям. У тебя же это шоу трейни через пять дней. — Его перенесли на август, — бурчит Чимин и заталкивает в рот сразу три чипсины. Чонгук удивлён, что так произошло, а в глубине души он очень рад, потому что ему совсем не хочется отпускать любимого так далеко и так надолго. — Расстроился? — Ну что ты! Я просто так столько времени ел траву и тренировался в студии до седьмого пота, чтобы быть в форме на съёмках, которые перенесли. Конечно, расстроился. Чон улыбается, тянется к румяной щёчке и мягко целует, тут же отодвигаясь, потому что общаться с Чимином, когда тот зол или расстроен, то же самое, что идти по минному полю. Только если ты хороший сапёр, тогда, возможно, останешься жив. Чимин на это улыбается и поворачивается лицом к младшему: — Устал? — Не представляешь как, — и это правда, потому что Чонгук очень сильно заебался. Мало того, что он на съёмках дорамы пропадает, где каждый будто тупеет с каждым днём, так ещё и бегает к Юнги, шифруясь как спец. агент, чтобы не засекли, при этом чуть ли не за грудки трясёт министра, дабы найти доказательства преступления. А ещё грёбаная совесть вдруг «привет, приятель» сказала и теперь долбит каждодневно, как только видит Чимина перед собой, Тэхёна, который улыбку из себя выдавливает и «у меня всё окей» говорит. — Давай вместе в ванне полежим, — предлагает Чимин и Гук радостно кивает словно пятилетний малыш, получивший игрушку, которую очень хотел. — Иди раздевайся, а я ванну наполню. Через несколько минут Чимин заполняет водой джакузи во второй ванной комнате, которая ещё просторнее той, в которой они чаще моются, так как там стоит душевая кабина. Здесь же всё выполнено в светлых тонах мрамора, на белых раковинах стоят флакончики с ароматическими маслами, один из них Чим добавляет в наполненную водой и пеной ванну. Чимин считает уместным использовать сегодня масло сандала, которое эффективно снимает стресс, оказывает расслабляющее действие и избавляет от состояния беспокойства. Им с Чонгуком, которые заработались в последнее время, такое вполне подойдёт, решает Пак. Чимин выключает воду, снимает с себя всю одежду и забирается в ванну, блаженно прикрывая глаза от тёплой, на грани горячей, воды. — Иди сюда, — машет пришедшему Чонгуку, тот сбрасывает с себя халат и залазит в джакузи, пристраиваясь к Чимину так, что он спиной чувствует грудь и пресс блондина, который тут же его обнимает и шепчет на ухо: — Закрой глаза и расслабься. Гук повинуется, прикрывает веки и млеет от нежных прикосновений Чимина, от того, как водят по его груди мягкой мочалкой с пеной, тут же касаясь после этого тонкими пальчиками. Ему нравится ощущать дыхание Пака на своей шее, нравится расслабляться в его руках, чувствовать спиной его тёплую кожу, нравится трогать ноги Чимина, которые лежат по обе стороны от бёдер Чона, а также вдыхать нотки ароматического масла, мыла и запах тела, к которому он прижат. Спустя несколько минут релаксация плодотворно подействовала на Чонгука, он заметно расслабился, в его голове не крутились шестерёнки, дабы решить беспокоившие его проблемы, весь мир вдруг перестал существовать, был только Чонгук, Чимин и полное успокоение. — Вечность бы так лежать в твоих руках, — выдыхает брюнет, всё ещё не открывая глаз. Чим улыбается, затем откладывает мочалку в сторону и начинает пальцами массировать кожу головы Чонгука, зарываясь в тёмные пряди. Он действует медленно, аккуратно, так, что Гук уже готов скулить от удовольствия. — Боже, это так же классно, как секс! Пак хихикает, продолжает делать приятно своему парню. — Ты представлял нас здесь? — Да, — отвечает Чонгук, чуть ли не засыпая от массажа головы. — И что мы тут делали? — Эм… это немного неприличные вещи. — Ммм, а неприличные, это какие? — Чимин возвращается к мочалке, начиная тереть ею руку, пряча пеной татуировки. Он рад, что Чон в данный момент не видит его смущение и румяные щёки. — Минет, например. Блондин закусывает губу: — Он похож на тот, что я делал тебе в прошлую субботу? — Нет. В субботу ты сделал лучше, чем я представлял. Чимину льстит сказанное, ведь он не считает себя таким уж профи в минете, хоть и тренировался с Юнги предостаточно, будучи с ним в отношениях. Чим любит делать приятно и видеть довольную улыбку на любимом лице, вот и сейчас он с каждым днём всё больше хочет радовать Гука. — Забавно. Ты всегда такой стеснительный, а сейчас спокойно говоришь на интимные темы. — Ты меня раскрепощаешь, соблазнитель мелкий, — фыркает Чимин, улыбаясь. Чонгук берётся за коленки Пака и закидывает их на свои ноги так, чтобы Чимин обнимал его всеми конечностями. Чон наслаждается каждым мгновением, проведённым с Чимином, особенно с тех пор, как узнал, что Юнги очнулся. Его очень беспокоит то, что правда рано или поздно всё равно откроется, и тогда Чимин, возможно, возненавидит Чонгука за враньё, за то, что скрыл от него возлюбленного, пусть тот и изменял, но это их дело. И теперь мысли о том, что Чим может вернуться к Юнги, который вполне может бросить Тэхёна, сознаться во всех смертных грехах Чимину и пообещать ему любовь до гроба, не дают ему покоя. Вдруг у Чимина всё ещё остались чувства к Юнги, а вдруг… — Чонгук! — А? — вздрагивает Чон и возвращается в реальность, где от лёгкого пара запотевают зеркала. — Ты куда-то улетел. Что тебя беспокоит? — Всё хорошо, — шумно выдыхает брюнет и голову поворачивает, чтобы видеть лицо парня сзади. — У нас же всё хорошо? — Да. Меня, конечно, бесит, что ты съедаешь все мои йогурты, а так всё хорошо. Чонгук отворачивается, снова откидывает голову на грудь Чимина, а потом чувствует, как обе руки его обнимают за плечи, а пухлые губы шепчут: — Всё нормально, Чонгук-и. Не переживай, у тебя всё получится. Я люблю тебя. В принципе, это всё, что нужно Чонгуку, чтобы успокоиться и поверить в лучший исход событий. Он берёт маленькие ручки в свои и целует их, прикрывая веки: — И я тебя, малыш.