***
Даже спустя пару дней никаких новостей из полиции не было — а Моргенштерну продолжал нравится чай с луком. Когда его друг заботливо предложил попробовать тоже, Слава вежливо отказал, не желая экспериментировать с тем, что он пьёт. Да и лук ему в принципе никогда не нравился. То, как Пэйтон тихо цокнул языком в тот момент, ему слышно не было. И в тот же день выходит сторис в инсте от Алишера, который сказал просто одно «чай с луком» с максимально сонным лицом, так как записывал он видео сразу же после пробуждения. Азиз удивлённо посмеялся, держа на руках кошку, а Мотороллашеф, приехавший по просьбе помочь в снятии клипа, просто тихо прибывал в одиноком шоке. В отличие от остальных, Пэйтона он отдалённо знал. Как тиктокера и «того пидораса со смазливым лицом», но всё же знал. — До такого способа упороться ещё нужно было додуматься… — оробевшим голосом протянул себе под нос Андрей, ясно видя, что услышал его только один Азиз. Песня про чай доделана была уже вчера, поэтому всё, что оставалось сделать — это клип, и выпустить в свободный полёт. А говорят, что на потолок упасть нельзя, и всегда только вниз падаешь. Как оказалось, упасть можно не только на потолок, но и на небо. Свалиться. Съёмки планировали начать через часов.***
Слава, может, и чувствовал в происходящем какой-то явный подвох, но видеть его не видел. От этого было тошно и неуютно, будто что-то очень важное ускользает от внимания, и ведь это что-то находится на расстоянии вытянутой руки, если не отставленного в сторону мизинца, когда ладошка к груди прижата. «Нарезаю лук, точно как строгаю бабки» — Слава мысленно отметил, что у его друга порой бывали строчки и похуже, поэтому более чем одобрительно отнёсся к затее написать песню про чай с луком. И дай бог ему никогда не попробовать данное кулинарное чудо, вот дай бог. Мотороллашеф умело управлялся с камерой, сама идея клипа была простой, поэтому управились они быстро. Оборотов прибавляло ещё то, что песня была покороче привычных остальным, поэтому они досняли и… ну, решили просто вызвать ещё одну волну вопросов насчёт «чая с луком» в интернете. Снова истории в инсте, снова, сказал про себя Слава. Впрочем, трек залетел на ура.***
Пэйтон также был у них дома, Моргенштерн также продолжал забалтывать с ним про… Ну, и Слава наглухо упустил тот момент, когда Мурмайер вдруг стал говорить некоторые слова на русском, а Моргенштерн — на английском. И ведь, главное, они же ведь друг друга понимают как-то, что теперь им даже переводчик в виде Славы не требовался. Быстро учились, паршивцы. Хотя стоит признать, что наблюдать за такими диалогами бывало интересно со стороны, когда ты прекрасно понимаешь обе стороны, а они друг друга — не особо. — Пэйтон, где лук? — спросил как-то Моргенштерн, копаясь в кухонных шкафах. Американец сделал очень озадаченное лицо. Он знал, как его зовут, он знал, что «где» — это есть его родного «where is», но вот «лук» звучал для него не иначе, как «look». Он и сидел недоумевал, куда ему надо смотреть, и куда мог деться этот замечательный глагол. «Пейтон, где смотреть?». А он, прости, знает? — Лук, блядь. Хуйня для чая, — с нервным выдохом повторил Алишер и, приподнимаясь с корточек, стукнул кулаком по столу. Не сильно, но слышно. И тогда, сопровождаемый славиным смехом, Пэйтон-таки понял, в чём была его проблема. А хотелось даже ответить ломаное «я ебу», которому его любезно научил Моргенштерн, сказав, что это тоже самое, что и «я не знаю». Ну, ещё Пэйтон знал, что такое «ты», поэтому «факты» вызывали первое время у него очень настороженное лицо, пока Марлоу не объяснил. Из-за Моргенштерна он не мог складывать хотя бы более-менее адекватные предложения, но зато мог завернуть такой трёхэтажный мат, от которого даже сам Моргенштерн гордился — это мой сын! Это мой мальчик! Один из таких случаев включал в себя фразу «пиздоблядская хуепутала, уёбище ты хуямразотное» — да, в такое моменты Моргенштерн знал, для чего он живёт. Пэйтон был прекрасным творением его учений. По правде говоря, Слава вообще мало понимал, как случилась вся эта история и как его друг мог прозевать ключи от своей машины в своём ресторане. Но, судя по всему, нужно было жить дальше – Моргенштерн обозначил ему месяц ожидания. И тогда начнётся настоящая движуха, похуже всеобщего шока в ответ на "чай с луком" и ручного американского гейчика Алишера.