Кадиллак угнали

После этой вечеринки Моргенштерн был не в состоянии идти. Да что там, даже встать, из-за чего в машину его нёс на руках Азиз. Не первый раз, не последний, как говорится… Зато на следующее утро ломило не только виски, но и спину. Алишер потянулся потрогать позвонки, но тут же резко одёрнул руку и очень громко прошипел. — Сука! На этот раз таблетки и вода лежали рядом с кроватью, на тумбе, поэтому повторно орать не пришлось, чтобы кого-то позвать. После того, как убедился, что блевать точно не будет, он спустился на кухню, где, с кружкой чая, за столом сидел Мурмайер. — Пэйтон? — Алишер подождал, пока тот его заметит. Обратит внимание, быть точнее, его шаги трудно было не заметить. Особенно то, как он чуть не слетел с лестницы, пока шёл. — Сделаешь мне. Это не было вопросом, потому как американец знал, что это значит, и он уже не в первый раз заваривал чай Алишеру. Моргенштерн отошёл посмотреть, не было ли на этаже Славы. Он нашёлся в зале, играющим в приставку с Азизом. Кошка бродила у охранника около ног, после чего запрыгнула на колени, как только увидела Алишера. Марлоу сразу же оживился. — Привет! — с улыбкой он помахал другу рукой. — И тебе не сдохнуть, — с хрипом отвечает Алишер, в ответ тоже подняв кисть на уровень своей головы. Слава сначала удивлённо приподнимает брови, но затем смеётся. — Я чё… сказать… — с большими паузами невнятно мямлит Моргенштерн, решая всё-таки прокашляться. — А. Я сейчас чай пью и в ресторан поеду. До вечера. Не потеряйте. Он потёр глаза обеими руками, развернулся. И повернулся на пятках обратно. — И, Азиз. Бухать я сегодня не планирую, так что позвоню, как соберусь уматывать. Слава, — Моргенштерн замолчал, когда Марлоу недовольно произнёс «вот блин», откладывая приставку в сторону. Посмотрел на него. — Я возьму ключи? Тот пожал плечами. — Бери.

***

Ехать, правда, было слегка (вообще-то не слегка, но терпеть же можно? Значит, проблем нет) больно, и пришлось сидеть с ровной спиной, чтобы ещё сильнее не тревожить скопление синяков, на которое он уже успел налюбоваться в ванной. В «кайфе» пахло едой, но чёрт возьми, чем ещё могло пахнуть в ресторане. Алишер прошёл мимо бара, блестящими глазами глядя на бутыли с коньяком, и направился на кухню. Попросил сделать себе салат. Из овощей. Потому что, о боже, судя по всему, он действительно напился до такой степени, что теперь можно было и салатиков за силу душу поесть. Гостей в зале было не особо много, сначала, но через, примерно, полчаса, людей становилось больше. Недурно, кивнул себе под нос Моргенштерн, весьма недурно. Он посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Ладно, учитывая, что он проснулся где-то четыре, бодрым он себя не чувствовал. Овощи никогда особо много сил принести не могли, мяса хотелось больше… Доев последнюю ложку, он лениво отодвинул тарелку в сторону, решив оглядеть весь зал. Вон девка неплохая сидела, ой, случайно чихнула и пролила на себя вино, вот её парень сквозь зубы ругается, наспех вытаскивает салфетку, но случайно разбрасывает по столу все… Скучно. Официант, стоящий неподалёку, кидает на них вымученный взгляд, так и говорящий «о, господи, вы сейчас серьёзно?..», но тут же давит его в себе, неся пустой поднос обратно. Алишер решил смотреть дальше, и ему приглянулся сидящий за одним из столов тихий парень… Тут его словно холодной водой окатило. Знакомые татуировки на лице, волосы, малёванные веки… Моргенштерн с пропавшим дыханием потирает глаза костяшками пальцев, а заодно лоб, переносицу, дважды щёлкает пальцами на каждой руке. За столом, с кривой усмешкой, сидел глядя на него, Лил Пип.