Жадный дракон

      Брану был не интересен глупый дракон. Но разве можно его игнорировать, если запах золота прямо под носом? Он к гарпиям — а там воняет, как в курятнике. Он три сорта мяса заказал, а оно на вкус одинаковое — словно кто-то мясо уже жевал до него. Кружка медового вина застряла в горле и противным мёртвым слизнем упала в желудок. Тогда-то и вспомнил дракон — в столице о нем слухи ходят, что он девственницами на завтрак лакомится и с баранчиками вступает в половой акт, но уж точно не наоборот. Что вообще-то он кровожадный самодур, хоть и значения этого слова не знает.       Дракон шел на запах, будто одурманенная пчела летела на нектар, но жаждал он растоптать цветок. Бран остановился возле крыльца неприметного дома днем, когда хозяйка маленькой комнаты где-то бродила. Он присутствие скрыл, рассчитывая скрутить шею внезапно. Всего-то нужно сделать пару шагов, открыть дверь и, наконец-то, покончить с невыносимой вонью. Но остановился Бран, прислонился к стене, сильнее натянул капюшон. Он ощущал присутствие молодого дракона рядом и чувствовал … безысходность, а еще непосильную ношу, которая велика для его слабых детских плеч. Даже то, что скоро пройдёт молодой дракон посвящение во взрослую жизнь, за одну ночь его взрослым не сделает. Рядом прошла хозяйка комнаты и сделала вид, что подслушивающего не заметила.       Лад бросился Марте навстречу, обнял и сумки взял из рук.       — Принесла яблочный пирог и яблочный сок, а ещё яблоки моченые. Ладушка, попробуй уже что-нибудь другое. Много фруктов разных и овощей. Меня на рынке узнают и, кажется, побаиваются. Скоро яблок в городе не останется.       Дракон откусил кусок пирожка с яблочным повидлом и соком запил, зажмурился.       — Я подумаю. Кстати, какая сегодня плата? — спросил он, торопливо жуя.       — Плата? — Марта задумалась. — Объясни, почему ненавидишь золотые монеты?       Дракон перестал жевать, положил пирожок на тарелку, отвернулся.       — Я не осужу. Вижу — ты злишься, как только монеты увидишь. Стараешься меня убедить, что у тебя их нет. Прошлой ночью ты сильно крутился во сне, и я слышала звон — где-то тут. — Она поднесла руку к животу Лада.       — Я… — дракон запнулся, губы поджал.       — Лад, я часто путешествую по мирам и меня трудно удивить. Может, мы вместе найдем выход.       — Я съел золото. Все золотые монеты, что существовали в моём мире, — сказал торопливо Лад и тяжело выдохнул.       — Ты… тот самый жадный дракон из легенд? — спросила Марта потрясённо.       — Да, меня называют жадным.       — Расскажи. — Она села ближе и замерла, дышать перестала. Круглые глаза удивленно смотрели на Лада, и было это волнующе и непонятно. Детская сказка из потрепанной книжки только что ожила, реальностью стала, а её главный герой сам расскажет свою историю.       — Сотни лет назад тысячи людей уважали и поклонялись моей семье. Наше изображение было нанесено на золотые монеты. Но правитель южной части захотел видеть на монетах своё лицо, а не морду дракона. Северные отказались. — Взгляд Лада стал потухшим, безжизненным, но дракон сжал кулаки и продолжил: — Они жгли мои леса, они убивали жителей моих городов, они скидывали трупы в мое любимое озеро. Они уничтожали друг друга из-за желтого металла с моей мордой… Я съел принадлежащее драконам и ушел.       Дракон замолчал, молчала и Марта.       — Что с родителями? С жителями? — спросила Верховная дрогнувшим голосом.       — Не знаю.       — Ты хочешь вернуться?       Дракон отрицательно покачал головой.       — Боюсь. Я боюсь, что сделал только хуже. Вдруг из-за моего поступка погибли все жители? Даже не знаю, зачем таскаю эту вонючую золотую гору. Что мне с ней делать? Вернуть назад? Так и таскать до конца жизни? — Лад откинулся на спинку стула, его руки дрожали.       Марта обняла дракона. Он не возражал и уткнулся в плечо человеческой самке, а та гладила его по голове и шептала слова утешения.       Бран сделал шаг, второй … он шел от дома Верховной, увеличивая скорость все быстрее и быстрее. Он перешёл на бег и за воротами города оказался за пару минут. Он бежал, уворачиваясь от деревьев, спотыкаясь о мелкие кочки, незаметные в темноте для человеческого глаза, а сегодня незаметные и для него. Он бежал, и казалось — ноги его оторвутся от земли, и он взлетит в темное небо, расправит крылья, посмотрит на любимый город с высоты и подивится маленьким точкам, что копошатся внизу.       Он так давно не принимал настоящую форму, а все ходит в человеческой, удобной. Изменять форму драконов учат в детстве так же, как и летать. Если дракон хочет неприметно существовать среди низших существ — форма человека подходит идеально. Не для всех миров, а там, где обитают люди. Человек намного свободней тех же светлых эльфов, которые обязательно придерживались передачи прав и материальных благ из рода в род и обрастали семьей и множеством родственников. Принципы орков дракону были чужды. Есть откровенную дрянь, постоянно махать мечом. Бран точно бы не хотел в один хмурый день оказаться в ровном строю, что направляется в очередной военный поход. В неприметном человеческом теле легче затеряться, проще питаться. Оно слабее, чем у орка, но симпатичнее того же гнома.       Бран бежал в удобном человеческом теле, легком, подвижном, мелком. Не в громадном теле дракона, с широкими крыльями и лапами толщиной с многолетнее высокое дерево. И не летал он, кажется, целую вечность. Во всём гарпии виноваты. Не зря на поле боя их голоса были грозным оружием, туманящим разум противника. Хотя при чем тут гарпии? Дракон резко остановился. Перед глазами поле широкое. Из земли торчали нетронутые временем мечи разной длины, с причудливыми узорами на клинках и непохожими друг на друга эфесами.       Бран всматривался в туман, что навис над полем, и видел тысячи прикованных, привязанных теней. Разгоралось желание оставить и поле с вечно жалующимися то на холод, то на жару тенями, и пещеру, что домом зовется, и город оставить. Улететь в другой мир, стать сильнее, лучше. Он же сам ничего не сделал, не прошёл испытания, не подтвердил право зваться хранителем. Поле от отца осталось. Отец удачно скинул ответственность на сына, а сам развлекается с лучшими самками в других мирах. Бран же сам судьбу не выбрал и точно также привязан к полю. Столько лет прожил, а ничего выдающегося не сделал. Слабак и хвастун — вот он кто. А молодой дракон — он… Бран разъярённо шикнул на тени, чтобы заткнулись, чтобы не шептали об очевидном, чтобы занялись каким-нибудь делом, а не осуждали своего хранителя.       Бран за мгновение перевернулся в дракона. Красные чешуйки переливались в слабом свете Луны, сильные лапы со злостью взрывали землю, длинный хвост ходил ходуном, жар тела вокруг распространяя. Он открыл пасть, и пламя запрыгало, заиграло в пространстве. Запахло гарью и жженой травой. Туман над полем рассеялся, дракон одобрительно рыкнул и скрылся в пещере. Сегодня летать не будет, возможно завтра…       На следующий день пошел Бран под окна маленькой комнаты со странным желанием. Нет, не откусить молодому дракону голову, переломать крылья или покусать хвост. Он шёл поговорить. Драконы во все времена считались мудрыми созданиями. Неужели два мудрых дракона не договорятся?       — Привет, — поздоровалась Марта, нос к носу столкнувшись с Браном. В небольшом помещении и одному места мало, а троим и подавно.       — Фу ты … напугала. — Дракон пошатнулся на ослабленных ногах и руку приложил там, где у людей сердце.       — Не только вы умеете людей пугать, — довольно прошептала Верховная. — Что хранитель делает в моем скромном жилище?       Дракон придвинулся ближе к Марте и по-дружески зашептал:       — Я из лучших побуждений. Предупредить. У молодого дракона. — Он кивнул на крепко спящего Лада на кровати. — Скоро случится самый сложный период в жизни — половое созревание. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?       Марта кивнула, также рассматривая улыбающегося во сне Лада.       — В чем проблема? — спросила она невозмутимо.       — Проблема в том, что он скоро будет желать интимного действия не важно с кем, а еще, вероятнее всего, не сможет контролировать свою форму. Твой милый домик разрушит за мгновение. Оно тебе надо?       — Это мои проблемы, я как-нибудь справлюсь.       — Ээээ, нет. Не справишься. Что ты будешь делать, когда он на тебя набросится?       Марта тихо засмеялась.       — Я, бесспорно, красавица, но мы друзья. Уверена, он человека не тронет. И вообще, какая тебе разница, что с ним будет? Обещал голову откусить, чего сейчас заботишься?       — Я? Забочусь? — Дракон удивленно поднял вверх брови. — Я предупредить — он скоро умом тронется. По крайней мере у меня так было. Он же зальёт тебе кровать смазкой. Вот доказательство. — Он ловко стянул с Лада одеяло, а следом и трусы. Маленький член отпружинил, дернулся и выпустил порцию прозрачной жидкости.       — О неизвестные силы… — Марта закрыла глаза рукой и отвернулась.       — Видишь! Об этом я и говорю! — взревел Бран.       Лад потянулся, сонно потер глаза, открыл их и замер. И Бран замер. Что-то дернулось внутри, оборвалось, лопнуло. Огонь его внутренний сжался, за секунду из гудящего пламени превратился в ласковый огонёк.       — Доброе утро, — сказал Бран и глупо улыбнулся.       Лад опустил глаза вниз и, покрываясь пятнами от смущения, потянул на себя одеяло.       — Что происходит? — спросил он, кутаясь в одеяле, как в коконе.       — Да, объясни, потому что я ничего не понимаю, — попросила Марта.       — Что тут понимать! Я пришел с условием. Я помогаю тебе справиться с половым созреванием, а ты уходишь из моих земель навсегда.       — Так, понятно. Я вас оставлю, — сказала Верховная, закрывая за собой дверь.       — Ты хочешь мне помочь? Ты и я будем делать это? — Лад потрясенно захлопал глазами и смущенно улыбнулся.       Бран замахал руками.       — Нет, нет, нет! Я исключительно любитель гарпий. Помогу найти кого-нибудь подходящего. С драконицей не получится — надо было за год договариваться. Будешь посвящаться во взрослую жизнь в человеческой форме и под моим присмотром, чтобы не принять настоящую форму.       Из одеяла показалась голова.       — Принимаю условие и обещаю уйти.       — Бран, мое имя Бран. Не Баран, не Баранушка, не Барабанушка, а Бран.       Молодой дракон хохотнул.       — Лад. Меня в детстве родители Ладушкой называли.       — Вроде это женское имя.       — Я в детстве на девочку был похож.       Бран покрутил головой, рассматривая маленький носик, губки пухлые.       — Что-то есть… Может, тебя лучше с орком познакомить? Натянет на здоровенный член, и сразу созреешь.       Лад надул губы и снова залез под защитное одеяло. Хранителю показалось странным, что он предложение не отверг.       — Ээээ… ладно, отведу к гарпиям. Лучшие любовницы, просто отпад. Голос сладкий, груди-арбузы и ненасытные… А лапки, как куриная косточка. Присосаться и всю ночь облизывать.       — Угу, — согласился без энтузиазма Лад.       — Вижу по состоянию — дня три у тебя имеется. Совсем терпеть не сможешь — зови.       — Угу, — отозвался молодой дракон, так и не покинув защитного домика.       Прошло три дня, а молодой дракон не звал, и Бран не выдержал. Он пришел под маленькое окно маленькой комнатки. Он скрыл присутствие и подслушивал, закрыл глаза и чувствовал, как Лад забрался на кровать, смеется и ест яблоко. Верховная села рядом и, словно маленького мальчика, по голове погладила, а он голову застенчиво опустил и улыбнулся. Хотелось так же сидеть на кровати вместе с ними, желательно возле Лада, и обнимать его за талию, или даже голову положить на острые коленки. Потом не хотелось к ним идти — помешает же. А, может, и не нужна его помощь. Вон как у них замечательно получается. Сидят, обнимают друг друга. О чем говорят, почему-то сегодня не слышно.       Бран брел по любимому городу и видел его жителей, что шли навстречу и обгоняли, смеялись, разговаривали и шутили. Впервые за долгое время ему было неинтересно подслушивать их разговоры, их мысли. Ему было тошно от запахов многочисленных кафе и закусочных, скучно в любимом городе и противно от самого себя. Возможно, Лад его позовет. Хорошо было бы, если бы он позвал. И запах золота больше не тошнотворен. Он бы помог Ладу стать взрослым, он бы показал ему свои владения, он бы познакомил его с павшими воинами, которые не такие уж и плохие собеседники. Может и хорошо, если не позовет. Вдруг Ладу не интересно, какие у Брана владения и павшие воины ему безразличны… Даже если и так, было бы хорошо, если бы Лад позвал…       «Бран, кажется, началось», — услышал дракон в голове, перевернулся на другой бок и зевнул.       «Ты нужен Ладу.»       Дракон открыл глаза, мгновенно и сон пропал, и леность тела. Стало понятно, кто с ним пытается связаться, и кто такой Лад. Огромное тело начало растворяться в воздухе, но Бран вовремя спохватился и принял человеческий облик. Хорош он был бы, если бы в истинной форме перенесся в середину главной площади, в самый разгар выходного вечера.       В маленькой комнате все было по-прежнему. Встревоженный Лад сидел на кровати, рядом Верховная с миской фруктов. По ее озабоченному виду можно было предположить — Лад болен.       — У него пропал аппетит, кожа бледная, а температура повысилась, — сообщила Марта о больном и подсунула под нос дракона продолговатый зеленый овощ, а тот скривился и демонстративно отвернулся.       — Одевайся, пойдем прогуляемся, — сказал Бран, отмечая, что угрозы от Верховной нет. Не любовь у них. Не та любовь, когда сердце в клочья и тело от желания плотского млеет. Отношения между братом и сестрой. Хотя какое ему дело до их отношений? Бран хмыкнул, наблюдая, как человек с тревогой ощупывает лоб дракона, а тот хмурится и спешно отворачивается — не пристало дракону любезничать с низшим существом.       — Избавься от золота в животе, — сказал спокойно Бран.       — Нет! — Лад сжал кулаки и глянул со злостью, пугая Марту внезапным повышением температуры вокруг.       — Тьфу! Мальчишка неопытный. Ты хоть представляешь, что такое интимный акт между существами?       — Представляю, — ответил гордо Лад.       — Хорошо, но наверняка не знаешь, что самый первый акт у драконов изменяет их тело, трансформирует некоторые органы, перестраивает организм под более сильные нагрузки.       Лад отрицательно покачал головой.       — То, что ты носишь, может процессу помешать. Ты же не хочешь стать неправильным драконом? Вдруг у тебя крылья останутся слабыми, а тело, наоборот, прибавит в весе. Тогда все — летать не сможешь.       Лад опустился на кровать.       — Мне все равно…       Старший дракон закатил глаза и недовольно цыкнул.       — Мне не все равно, — сказал он и потянул глупого дракона за руку. — У меня пещера большая имеется, там золото спрячешь. Верховная посторожит.       — Да, я могу… я посторожу, — разволновалась Марта.       — Через пару минут встретимся на Велесовом поле. Знаешь где?       Марта кивнула. Лад набросил плащ и последовал за старшим сородичем.       Тени мертвых воинов приветствовали молодого дракона гудением ветра и шелестением травы. После нескольких огненных атак Брана, поле незамедлительно обновлялось. Пожелтевшая трава рассыпалась, а кое-где даже начала показываться молодая растительность. Верховная появилась с запасом еды и теплой одежды.       Лад пробыл в пещере минут десять, и старший дракон тактично ждал у входа.       — Пойдем, — сказал Лад, и Бран, сам не ожидая, присел возле пещеры — ноги подкосились.       Лад изменился. Тонкий аромат окутал его с ног до головы и вызвал необъяснимые чувства. Так пахнет в основном возле человеческих домов в конце весны. Когда множество деревьев, что люди любят выращивать, начинают цвести, наполняя пространство белыми, розовыми цветами и нежным, тонким ароматом. Что-то заволновалось в груди, теплой волной спустилось в живот и, не задерживаясь, ушло в землю. Будто летал он весь день и наконец-то сбросил энергию огромную, потому что грозила эта сила его разорвать на части. Бран помотал головой — пришел в себя. Он помахал кулаком в сторону поля, чтоб вели себя воины достойно и Верховную не обижали.       До города решили пройтись. Силы лучше оставить для ночи. Бран спешно шел впереди, голову опустил, размышлял о многом. Расспросить дракона хотелось, а вроде не его это дело. Сам разберется. Если взвалил на себя тяжелую ношу, то ему и носить, и принимать решения.       Лад почти бежал за старшим сородичем. Он то бледнел, то краснел, то цеплялся за ветки, то спотыкался о поваленные деревья. Ему было легко и тяжело одновременно. Тело другим стало — быстрым, пульсирующим, живым. В нем не было монет, не было искусственной горы, отравляющей тело, занимающей мысли. Но тяжесть лежала на сердце. Впервые за десятилетия он посмел оставить золото. Оно лежит в одиночестве, в холодной чужой пещере, и считает дракона предателем. Точно так же, как считают жадного дракона предателем жители его родного мира, возможно, так же, как и родители.       Не совсем же Лад ребенок, знал он, что с телом происходит непонятное. Крутит, температура скачет, есть то хочется, то не хочется. Решил переждать в городе, затеряться. Чувствовал присутствие другого дракона, но верилось — они поладят. Не исходила от старшего угроза. Да и когда орал Бран первый раз в переулке, больше притворялся. Не было бурлящего в груди огня, и даже чешуйки на спине дыбом не стали — Лад бы почувствовал. Не пугал его хранитель, лишь предупреждал, а теперь и вовсе помочь хочет.       Лад ускорил шаг, расстояние между ним и Браном начало увеличиваться. Только сегодня нужно потерпеть. Он пройдет обряд совершеннолетия, заберет золото и уйдет из этих земель. Существуют миры, где драконов боятся и нет у низших существ против них оружия. Или стоит найти тихое место без единой живой души, где-нибудь в жерле вулкана, и прожить там счастливую жизнь. А, может, сразу сигануть в лаву и разом закончить боль тела и сомнения души.       Бран резко остановился возле главных ворот города, и Лад с размаху ударился ему в спину.       — Слушать меня во всем. Если ты еще не понял — обряд не шутка. Вообще-то, в этот день за драконом присматривают родители, — сказал Бран раздражённо.       — Мои родители далеко, — попытался оправдаться Лад.       Старший дракон ничего не ответил, злясь сам на себя за проявленную агрессию, сжимая зубы от глупого упоминания родителей Лада. Казалось, он шел не в увеселительный дом, а на войну с заклятым врагом.       Два дракона зашли в город, растворились среди людей, эльфов, гномов, орков. Они прошли главную площадь и завернули в неприметный переулок. Черная дверь и небольшая табличка с названием: «Сладкие птички». Бран открыл дверь, и на них обрушился смех, запахи еды и весёлая музыка. Лад стушевался, робко потянул сородича за рукав, но тот лишь отдернул руку, высвобождаясь от замерзших пальцев, и вошел внутрь. Лад потоптался на пороге и, жутко нервничая, зашел следом.       Бран сел за единственный столик в углу, с удивительно удобным обзором заведения. Он был частым гостем, и хозяйка оставляла для него лучшее место, поила дорогой выпивкой и стол заставляла едой. Как будто знала, что он не человек в неприметной, старой одежде, а сильный дракон. Вел себя Бран прилично и платил щедро. Благо, в заведении хватало клиентов с нехорошим прошлым, что задолжали миру значительно. Монетами и расплачивались. Плата эта самая наименьшая. Лучше отдать несколько монет, чем здоровье или жизнь близких, а то и собственную жизнь. Являясь хранителем, Бран ловко восстанавливал равновесие, не забывая и плату брать за свои услуги.       — Хозяйка, как обычно, только в двойном размере, — сказал он строгой эльфийке в роскошном черном платье и длиной трубкой в зубах. Эльфийка затянулась папиросой и, косясь глазом на Лада, спросила.       — Привел малыша учить премудростям любви?       — Не любви, а расслаблению тела. Подыщи опытную гарпию, красавицу и не старуху.       Эльфийка хохотнула.       — Опытная, но не старуха? Как же, по-твоему, мои девочки опыта набираются? Только время и количество!       Она выпустила облако едкого дыма, и Лад закашлялся.       — Ой, совсем мальчишка! Возраст согласия хоть есть?       — Да, — ответил Лад, недовольно отгоняя запах табака.       Эльфийка оставила столик с весьма довольной улыбкой. Бран и за мальчика щедро заплатит.       — Чем расплачиваться? — спросил Лад, когда на стол поставили кувшины с вином и тарелки с разнообразной едой.       — Не твоя забота. Я угощаю, налетай пока горячее. Тебе мноооого сил понадобится.       — Я не ем мясо. — Лад отодвинул от себя тарелку с чем-то дымящимся и шипящим.       — Совсем? — Бран смотрел то на Лада, то на еду, и недоуменно хлопал глазами.       — Да. Я ем только овощи, фрукты и сверчков иногда…       — Сверчков? Значит тебе здесь делать нечего. Иди на улицу! Там и травку можно пощипать и сверчков наловить. Хотя, о чем это я? Сейчас же конец осени! — взревел хранитель, заглушив музыку и гул голосов.       Лада долго уговаривать не надо. Он встал со стула, ногой задел стол. Качнувшийся кувшин по невероятной удаче не упал и даже не расплескал содержимое.       — Сядь, сейчас овощи принесут, — рявкнул Бран, нервно стуча ногой под столом.       С его психикой и эмоциональным состоянием творилось что-то страшное, дикое, дурное. Что-то нехорошее творилось с его чувствами. Он осушил кружку до дна. Вино. Его любимое, медовое. Имбирь слегка печет за язык и в груди приятное тепло равномерно по клеткам распределяется. Хорошо, так хорошо, а то затих его внутренний огонь. И только искры, яркие всполохи, словно огонь заново пытается разгореться. Тревожно от этого, и злость, как компенсация могучего пламени, вырывается наружу. Вырывается на невинного мальчика, что хлопает ресницами и смотрит по сторонам испуганно. Бран засмотрелся на легкий румянец на щеке и оскалился. Чего это он по сторонам смотрит? Ищет, с кем бы трахнуться? Ах, простите! Ритуал совершеннолетия пройти. Он подвинул стул ближе к невинному существу.       — Эй, малыш. Смотри, в углу орк сидит. Да не в тот угол смотришь, — взревел Бран. — Слева от двери. По секрету — у него член толщиной с мой кулак, — сказал на ухо и покрутил кулаком перед носом Лада. — Хочешь такой в задницу?       Лад отвернулся от кулака, рассуждая, что, может, еще не поздно уйти. Только слепой бы не заметил невменяемость Брана.       — Да ладно! Обиделся? Прости дурака старого. А хочешь эльфа белобрысого. Вон сидит ушастый… хотя, где-то я его видел. — Хранитель присмотрелся к эльфу, а заметив рядом коренастого гнома, руками замахал. — О нет! Это ж начальник отдела охраны и его заместитель! Гном эльфа ревнует страшно. Дурак одним словом! Кому эта тощая лахудра сдалась? Мне — нет! Может, тебе?       — Нет, — ответил молодой дракон и отодвинулся от безумца.       Лад вздохнул то ли печально, то ли томно. Но получилось трогательно, невинно и неожиданно соблазнительно. Бран махнул хозяйке и сделал головой пару движений, которые понимают, видимо, только она и постоянный клиент. Эльфийка кивнула, пальцами показала цифру три и четыре. Бран выпил остатки вина прямо из кувшина, взял за шиворот Лада и насильно поднял со стула. Тот ловко выкрутился.       — Эй, аккуратней!       — Не «эйкай» мне тут! Я не собираюсь с тобой нежничать. У нас уговор. Помнишь? Я помогаю тебе — ты сваливаешь с моей территории. И не веди себя как самка — смотреть тошно. — Он фыркнул презрительно и сильно потянул Лада за руку.       — Я не … — растерялся тот, но старший дракон не слушал, а тащил вверх по лестнице.       Комнаты оказались рядом. Бран открыл дверь с номером три и толкнул молодого дракона внутрь.       — Если что-то пойдет не так, я буду в соседней комнате и почувствую. Оторвись, малыш.       Он захлопнул дверь, и Лад робко огляделся. Полуголая гарпия лежала на широкой кровати с массивным балдахином. Постель явно из бархата. Красный цвет таинственно подсвечивался тусклым кристаллом. Лад вздрогнул — на похожих ложах любили отдыхать правители его родного мира.       — Не бойся. Знаю — ты неопытен, а я готова помочь. — Гарпия подошла к дракону.       Лад зажмурился и стал мысленно повторять, убеждать себя, что это хороший шанс пройти обряд. Пройти без ужасных последствий для организма, пройти под присмотром опытного дракона. Затем он исчезнет, затеряется где-нибудь на краю вселенной. Главное, чтобы яблоки были и воздух, которым можно дышать. Он сделал шаг к кровати, и гарпия одобрительно кивнула.       Бран зашел в соседнюю комнату, мелко дрожа. Он прислонился к двери, успокаивал дыхание, ощупывал голову, лицо, пытаясь понять — кто этот дракон в человеческом теле? Неужели он? Напуганный и злой одновременно. Будто он вот прямо сейчас теряет что-то важное. Ни небо, ни полет, ни ощущение буйного пламени в груди не заменят ему эту потерю. Все это будет не нужно, все это глупости и пустое. Пустое… Опять в груди пустота, чернота, словно бездна раскрылась и поглотила весь его огонь, ему и искры не оставила.       — Бран, что с тобой? — спросила гарпия, наблюдая за импульсивными действиями клиента.       — Сонечка, душечка, плохо мне. — Он головой зарылся в пышные груди. — Помоги мне не думать об этом … этом…       Бран не нашел подходящего слова. Он скинул куртку, стянул штаны и заскочил обмыться в холодной воде. Специально воду не нагревал — надо голову отсудить, мысли привести в порядок.       Хранитель сидел на кровати, пытаясь заглушить сильнейшее желание подсмотреть происходящее в соседней комнате. Гарпия с усердием сосала член лучшего клиента, давилась и удивлялась. Не помнила она, чтобы орган Брана когда-либо так сильно раздувался.       За стенкой раздался смех, и Бран кулаки сжал.       — Не переживай за парнишку. Кло — гарпия опытная и выглядит молодо. Как ты и хотел, — сказала Сонечка и вернулась к работе.       Бран не переживал, и вроде ему наплевать, только почему-то не выдержал и чуть растянул зрение, желая подсмотреть хоть немного, хоть самую малость.       Распаренный после теплой воды и нежных ласк, Лад лежал на широкой кровати попой вверх, а гарпия сидела сверху и руками гладила тонкое тело. Бран выдохнул с облегчением — пока ничего пошлого, просто ласки, просто поглаживания. Не переставая наблюдать за Ладом, он сосредоточился на своих ощущениях и надавил гарпии на голову, чтобы та приняла глубже. А тем временем Лад краснел и никак не мог расслабиться. Это было видно по его сжатым кулакам, напряженной спине, поджатым губам. Опытная гарпия по имени Кло с первого взгляда поняла, что надо клиенту. Пальчики раздвинули ягодицы молодого дракона, и длинный ноготок потеребил сморщенное колечко.       Бран подорвался с кровати, прижался к стене. Он жадно улавливал дыхание Лада, его смущение. Лад застонал, а гарпия облизала другой палец, к счастью, без длинного когтя, и, с хитрой улыбкой на бордовых губах, медленно погрузила пальчик внутрь тугой дырочки. Лад застонал громче, сжал палец гарпии внутри, дернулся, намереваясь избежать проникновения. Избежать неловкой ситуации, незнакомого ощущения, пронзившего насквозь.       Не вынимая палец, гарпия сильнее сжала ноги, удерживая Лада от побега. Под напором пальца раздвигались стенки, узкое отверстие раскрывалось, нежное, бледно-розовое, слюной увлажненное, оно захватывало вторженца, сдавливало со всех сторон. Лад попу приподнял и застонал так застенчиво и робко, что слюна у одного опытного дракона, любителя исключительно гарпий, сейчас потечёт струйкой из открытого рта. Потечёт на пол. Эх, такая трата ценного материала! У него же слюна получше будет, погуще и обезболит первое проникновение. Взять бы и размазать слюну между тощих половинок, а ещё лучше прижаться мордой и…       — И? Мы кувыркаться будем или нет? — спросила Сонечка, удивленно наблюдая, как Бран припал лицом к стене, делает странные движения руками в воздухе, будто гладит невидимое или ощупывает.       Бран повернулся к гарпии и, с идиотской улыбкой, сказал нечто совершенно не укладывающееся у него в голове, но невероятно правильное:       — Я влюбился…       — В меня? — спросила Сонечка недоверчиво.       — Нет, прости, не в тебя… и прости за ночь, я оплачу…       Дракон быстро подобрал разбросанную одежду и выбежал из комнаты.       Гарпия в оплате не сомневалась, а еще в том, что Брана она в качестве клиента больше не увидит. В качестве страдающего и ноющего дракона — обязательно. Должен же кто-то советы ему любовные давать, а то непутевый дракон может с лёгкостью профукать свою судьбу.       Голый и возбужденный Бран бесшумно проник в комнату. Гарпия Кло сообразила, что лишняя и скрылась за дверью. Лад лежал, уткнувшись лицом в подушку. Ноги раздвинуты, попа оттопырена, член упирается в постель, а два маленьких шарика болтаются между ног. Не было у него грудей пышных, и задница тощая, и не самка он, и инстинкты Брана молчат — нет здесь размножения. И любит Бран сочных, пышных гарпий. Но новые эмоции бушевали внутри, разрывались, бурлили, сумасшедшим огнем закипали.       Бран неслышно положил одежду на пол. Скрипнула кровать, красный бархат приятно коснулся кожи ног. Стараясь скрыть присутствие, он дышал с большими интервалами. Он опустился на колени и, дурея от вида двух округлостей, от тонкой талии и хрупких ног, припал губами к ягодицам. Он делал губы расслабленными, стараясь хоть как-то походить на мягкие губы гарпии, чтобы не вызвать подозрений. Смешно вытянутыми вперед губами он легонько касался покрасневшей кожи. Он же никогда не испытывал интерес к самцам, а с Ладом ему душно, волнительно.       Лад промычал в подушку, сильнее сжал ее в побелевших пальцах. Бран не помня себя, засосал нежную кожу, оторвался, причмокнул и, не прикасаясь к выставленной заднице, лизнул между ягодиц. Рот заполнился слюной, и сил больше себя сдерживать не было. Маленький член Лада дернулся, выпустил смазку. Брану захотелось попробовать на вкус прозрачную жидкость. Он бдительность потерял, схватил Лада за бедра и потянул на себя, поставил на колени. От ощущений сильных рук, не нежных, а грубых мужских рук, Лад голову повернул и вскрикнул испуганно. Он сгруппировался, отполз от Брана, выставил вперед руки, как будто они смогли бы защитить от сильного существа.       — Я подумал, что со мной тебе будет удобней… — пробормотал старший дракон полную ерунду.       — Уйди … — прошептал Лад и спешно натянул на голое тело покрывало.       — Да ладно, чего стесняешься, чего я там не видел? Хочешь, посмотри на мой. — Бран приподнялся на колени и качнул бедрами. Лад мельком кинул взгляд на член и растерянно посмотрел Брану в глаза.       — Позови гарпию… — прошептал молодой дракон хриплым голосом и Бран заметил, как его зрачки сузились. Глаза трансформировались в настоящие, в глаза дракона.       — Лад, как ты себя чувствуешь? — забеспокоился Бран и придвинулся ближе.       — Не приближайся! Нормально чувствую, только…       — Только?       — Только хочется есть, но не еды, другое… — Лад обнял колени руками, сжался.       — Тебе же было хорошо, когда я … там тебя … целовал. — Брану происходящее было непривычно. — Давай вместе завершим обряд.       Лад отрицательно помотал головой, испуганным взглядом уткнулся в красный бархат.       — Это просто обряд, и неважно с кем его совершить. Идеально с драконицей, но прости, здесь из драконов только я. И старый дурак поможет сдержать трансформацию и голод твой внутренний утолит, — говорил Бран, стараясь звучать разумно, стараясь уговорить. И себя заодно убедить — эта ночь лишь обряд.       Лад дышал тяжело, губы кусал и неловко поджимал пальцы на ногах. С каждым вздохом воздух нагревался, наполнялся желанием двух существ. Красный бархат, казалось, покрыл все вокруг: и стены, и потолок, и разбросанную по полу одежду.       — Ну же, Ладушка, соглашайся. — Бран улыбнулся насмешливо.       — Не называй меня так, — прошипел Лад и поднял мутные глаза, и странно улыбнулся, и намеренно показал острые зубы.       Бран на мгновение увидел не испуганного молодого дракона в хрупком человеческом теле, а прочную огромную скалу, вершиной достающую до неба. Он сглотнул, его било мелкой дрожью. Внезапно охватившее неизвестное чувство заставило старого дурака опустить голову, припасть к ногам молодого дракона. Дрожа от восхищения, Бран поцеловал каждый маленький палец, белоснежные, почти прозрачные лодыжки. Он высунул язык и потянулся вверх до колена, оставляя слюну живительную.       Лад уверенно и развратно раздвинул ноги. Бран припал к бедру, спеша покрыть поцелуями слишком нежную кожу. Затем уткнулся он лицом между ног, жадно захватил в рот залитый смазкой орган. Хранитель закрыл глаза и млел от вкуса вязкой жидкости. Он слизал ее всю и был безмерно счастлив, что молодой дракон залил его щеки и рот новой порцией. Нечто зашевелилось в груди — разгорался огонь, его огонь, который подвел своего хозяина, заставил не на шутку разволноваться. А теперь он горел. Ярче и жарче разгорался, вливался, словно лава, в вены, кипел под кожей. Лад застонал, схватил Брана за волосы и потянул на себя. Он припал к губам другого самца, старшего самца, ошалевшего от сильного захвата и внезапного, волнительного поцелуя. Лад припал к губам и облизал свое же семя.       В голове хранителя кометой пронеслась мысль о древних драконах, о первенцах воздуха и огня, которые и стали прародителями огненных драконов. Бран вообще не понял каким боком эта информация нужна ему именно сейчас. Именно сейчас, когда Лад ловко закрутил ноги на его талии и сам пытается насадиться на болезненно опухший член. А член действительно раздулся, и размером стал не меньше, чем у орка. Вот только столь огромный размер ничего хорошего не предвещал, так как покрасневший, опухший орган сигнализировал, что есть вероятность трансформации прямо сейчас. Человеческий сосуд с трудом справляется, сдерживая мощь дракона.       — Лад, появилась небольшая проблема, — сказал Бран волнительно. — У меня сосуд человеческий не выдерживает. Может, по-быстрому переместимся в пещеру, а то трансформируюсь посреди процесса. Вот смеху-то будет.       Бран смахнул пот с лица и виновато улыбнулся. Лад громко рассмеялся и нескромно прижался к пульсирующему члену, потерся о него и очень уж повелительно сказал:       — Только попробуй мне не вставить. Голову откушу.       Бран выругался, на уровне инстинктов почувствовал — Лад не шутит. Он приставил неестественно раздутый член, надавил и легко вошел. Член плавно проник благодаря собственной смазке, обильно стекающей из открытой маленькой дырочки, а еще благодаря гарпии Кло, что умело растянула попу Лада. Бран погрузился в мягкое, жаркое, пульсирующее и на мгновение потерял связь с реальностью. Нет ни его, ни Лада, ни земли под ногами, ни солнца в небе и самого неба. Но Лад взвыл, и Бран вернулся на землю, в комнату, на кровать. Молодой дракон обмяк, распластался на красном бархате.       — Я сейчас трансформируюсь, — прошептал он и отрубился.       Бран поспешно вынул опавший член, подмечая — еще немного и разнесет в щепки любимое заведение. Он похлопал Лада по щекам, надеясь привести в сознание. Не может он два тела перенести, силы у самого на пределе. Нежное похлопывание по раскрасневшимся щечкам не помогло. Сильнее ударить невинное создание он не посмеет.       Бран собрал по углам и закоулкам оставшиеся силы. Держа на руках спящее тело, он мысленно захватил вниманием одежду свою и Лада и поспешил исчезнуть. Дракон растворялся в пространстве, сливался с окружающей реальностью, расщепляя и себя, и молодого дракона на мелкие частицы, чтобы собрать их снова возле родной пещеры в настоящей форме, в теле дракона.