Аристократ моего сердца

Алекс

Соня застенчиво стояла на пороге нашего роскошного особняка и рассматривала букет белых роз, который Муха любезно поставил в вазу аккурат напротив входной двери. По лицу Соньки было видно, что она не ожидала от нас такого теплого приема, и от увиденного я неосознанно расплылся в улыбке. Девушка прошла в коридор и, взяв в руки вазу с цветами, вдохнула их аромат. - Какие прекрасные цветы! - восхищенно протянула она, - Неужели это мне? - Тебе, моя луноликая княгиня, - кивнул до этих пор молчавший Муха. Он подошел к Соньке и, не обращая внимание на нас с Тоней, жадно поцеловал в губы свою даму сердца. - Луноликая княгиня? Звучит весьма необычно, - ухмыльнулся я, а затем чуть было не прыснул от смеха. - Тише, - сжимая мою ладонь, шикнула на меня рядом стоявшая Тоня. И я, как обычно, сдался и промолчал. Я любил эту прекрасную женщину и ничего не мог с собой поделать. Стоило только моей любимой озарить меня взглядом своих прекрасных серо-зеленых глаз, как я сразу же терял рассудок и забывал обо всем на свете. Ребята давно заметили, как на меня влияет эта прекрасная женщина, и при каждом удобном случае поддевали меня на эту тему. Особенно такие моменты любил подмечать наш любитель питейных заведений по кличке Муха. Он периодически посмеивался надо мной и говорил мне о том, что я, цитирую, "не вылезаю из-под женского каблука" мадемуазель Антонины и что сам он далеко не такой, потому что Сонька давно пляшет под его дудку, сама того не замечая. Я понимал, что слова Мухи о Соне блеф чистой воды и что это еще большой вопрос, кто и под чью дудку пляшет в их сложных и запутанных отношениях, но я молчал, ибо не желал с ним ссориться. Да и Муха был упертым, как баран. Он всегда упрямо гнул свою линию и не слушал никого другого. Я бросил на девушку оценивающий взгляд. На ней была одета короткая шубка из лисьего меха, а на ее руках красовались белые варежки, которые не так давно ей любезно связала наша заботливая Вера. Волосы Соньки были аккуратно собраны в пучок, который она прятала под меховой шапкой. Девушка подошла к большому платяному шкафу, открыла его и хотела было снять с себя шубу и повесить ее в шкаф, как внезапно перед Сонькой нарисовался радостный Чингиз. С лица парня не сходила улыбка, и, несмотря на окончательный выбор мадемуазель Софи, он все еще не терял надежду на то, что вскоре его зазноба осознает, какую ошибку она совершила, предпочтя ему вечно пьющего Муху, и вскоре сделает "правильный выбор". - Позволишь, красавица? - улыбаясь от уха до уха, спросил Чингиз. Сонька кивнула, улыбнулась ему в ответ, после чего повернулась спиной к парню. Чингиз не стал терять ни минуты. Изящным движением руки он скинул шубу с рук девушки, после чего повесил верхнюю одежду Сони в шкаф. Я услышал скрежет зубов и повернулся в сторону Васи. На его лице застыла маска гнева, и в тот момент я действительно испугался за жизнь Чингиза. Муха не отрываясь смотрел на "сладкую парочку" и что есть силы сжимал кулаки, едва скрывая свою злость на "вероломство" друга. На секунду я отпустил руку любимой, после чего подошел к разъяренному Василию и, положив тому руку на плечо, осторожно сказал: - Тебе нужно остыть. Муха перевел взгляд в мою сторону и сжал зубы. - Остынь? - яростно переспросил он, - Ты же сам видел, что этот вафлер вытворяет? - он снова сжал кулаки, после чего со всей силы стукнул кулаком об стену, при этом больно ударив свою руку. От боли Муха громко выругался, а Тоня с сестрой и неподалеку стоявший Чингиз сразу же перевели взгляд в нашу сторону. Любимая с надеждой во взгляде посмотрела на меня. Она словно боялась, что Муха вновь учудит что-либо. Чтобы успокоить свою встревоженную женушку, я подошел к ней и, чуть приобняв ее за плечи, ласково прошептал: - Все в порядке, я слежу за ним. - Хотелось бы верить, - вздыхая ответила она. И в этот момент из гостиной послышался радостный голос Графа: - Где наша дорогая именинница? Мы с Верушкой тебя уже заждались. - Я совсем забыла! Подарки! - хлопнув себя по лбу, воскликнула Тоня. Она подошла к столу и, взяв с него небольшую синюю коробочку, перевязанную красной лентой, протянула ее своей сестре. Сонька не стала долго думать. Она сразу же развернула наш с Тоней подарок и ахнула. Перед ее взором предстали прекрасные золотые сережки с небольшими топазами. - Они прелестны! - восхищенно прошептала наша именинница. - Это наш тебе с Алексом скромный подарок, - улыбнулась Тоня, чуть приобняв сестру и бросив короткий взгляд в мою сторону. Я не мог перестать любоваться своей женой. В тот день она была прекрасна, как никогда. Ее прекрасные темно-русые волосы локонами спадали с плеч, а длинное серебристое платье замечательно подчеркивало ее изумительно тонкую талию. Заметив мой взгляд, Тонечка посмотрела в мою сторону и широко улыбнулась. Ее серо-зеленые глаза буквально сводили меня с ума и опьяняли мой разум лучше любой бутылки виски. Я и не заметил, как рядом со мной оказался Граф, а его рука внезапно оказалась на моем плече. - Все-таки с моей Верушкой никто не сравнится, даже твоя прекрасная Антонина, - ухмыльнулся мой друг. Я перевел недоуменный взгляд на Графа и нахмурился. Моя реакция развеселила парня. Тот похлопал меня по плечу, после чего усмехнувшись сказал: - Не бери в голову, я пошутил. Все наши дамы прекрасны по-своему. - На то они и дамы, - ухмыльнулся я, - Но моя Антонина, все же, прекрасней их всех вместе взятых. На мою реплику Граф ничего не ответил, а вместо ответа молча пожал плечами. Краем глаза я заметил, как сначала Верушка, а потом и Муха вручили Соньке свои подарки. Последним поздравить Соню решил Чингиз. Он выудил из кармана небольшую золотую цепочку, которую на днях стянул у одной знатной дамы, и протянул ее Соньке. Я заметил, как от происходящего напрягся Вася, но сделал вид, будто бы ничего не произошло. Тоня тоже бросила короткий взгляд в сторону Мухи, но, как и я, виду не подала. Она подошла ко мне и зачем-то вцепилась в рукав моей белой рубашки. Я почувствовал, как сильно дрожат ее руки, и понял, что она волнуется не меньше меня. - Все будет хорошо, - снова прошептал я на ушко любимой. - Почему-то я так не думаю, - закусив губу, вздохнула Тоня, и оказалась права. Сонька покрутила цепочку в руках, после чего подошла к рядом стоявшему зеркалу и попросила Васю помочь ей надеть украшение. Муха, скрепя сердце, согласился на ее предложение. Дрожащими руками он взял цепочку из рук Соньки и зачем-то стал рассматривать ювелирное изделие. Мне казалось, что сейчас он от ревности разорвет цепочку пополам, но Вася, все же, сдержался. - Что ты возишься? - Сонька обиженно надула губки, - Или мне Чингиза попросить помочь ее надеть? Слово "Чингиз" моментально отрезвило разум нашего друга. Он подошел к своей зазнобе и надел ненавистную ему цепочку на ее тонкую шею. Девушка красовалась перед зеркалом и рассматривала подарок, а Муха, в свою очередь, стоял рядом с ней и от злости скрежетал зубами. - Какая прелесть! - восхитилась Сонька, - Чингиз, спасибо тебе за такой прекрасный подарок! И тут Соня совершила немыслимую глупость. Она подошла к Чингизу, который все это время стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, и переводил взгляд с нее на разъяренного Муху, и поцеловала того в щечку. Этот поступок стал для Васиной ревности спусковым механизмом. В одну секунду он подлетел к "сладкой парочке" и с криками: "Убью, падла!" одним ударом сбил Чингиза с ног. И в тот момент я осознал, какая блистательная интуиция у моей любимой жены.