***
— Это что за клубкопух? — спросил Джонхан, глядя сверху вниз на улыбающегося мальчика с сияющими глазами, которого держал за руку Джун, пока на фоне Сунен орал о том, что нашёл лукотруса. — Какой лукотрус, дурная голова? Мы на краю леса, они тут никогда не обитают! — прикрикнул Джихун, дабы перебить громкость Сунена. — Джихун-ааа, это он! Я точно знаю! Пойдём достанем, а? Вон на том дереве, я тебе точно говорю! — Это Сокмин, — ответил Джун. — Он первогодка с Пуффендуя. Очень хороший. Джонхан скептически посмотрел на улыбчивого мальчика. Какой-то он был слишком солнечный для их сдержанной компании, Сунен не в счёт, выглядя, как потенциальная проблема. Опять же, у них уже есть несчастье в виде Сунена. — Вроде бы на курс младше, а будто лет на пять, — прокомментировал Джису, поглядывая, чтобы Сунен не полез на дерево. Джонхан согласно кивнул. Джун с надеждой смотрел на слизеринцев. — Так. Ты как бы хочешь принять его в компанию, я так понял? — Ага, — закивал Джун. — Он пока стесняется, но он очень славный и забавный. — Тебе незачем нас о чём-то таком спрашивать, — на ходу прокричал Джису, пока бежал снимать Сунена с дерева. — Сунен, мать твою! Неугомонная задница! Сокмин с интересом поглядывал на происходящее. Это не было хорошим признаком. — Он говорить-то умеет? — Да, хен, умею, — ответил Сокмин, поворачиваясь к Джонхану. Его голос был довольно низким в противовес милой внешности. — Джун сказал мне помолчать, пока он не добьётся, чтобы меня приняли. Джун под вопросительным взглядом Джонхана смущённо пожал плечами. — Только не связывайся с Суненом, ладно? — сказал слизеринец, вороша волосы первокурсника. — Это вон тот ненормальный на дереве. Сунен отпинывал руку пытающегося его спустить Джису, пробираясь выше по дереву. Джихун с силой провёл рукой по лицу и зарычал от гнева. — Он такой забавный! — воскликнул Сокмин, выглядя так, будто и сам не прочь присоединиться. Джонхан красноречиво глянул на тяжело вздохнувшего Джуна, и он ткнул Сокмина в затылок. Тот однако быстро понял, что сделал не так, и закрыл рот, послушно глядя на слизеринца. — Посмотрим, что из этого выйдет. — Джонхан махнул рукой и повернулся к дикой сцене: Джису полез за Суненом, и тот начал кидаться в него шишками, попутно издавая какие-то звуки, видимо, для привлечения, по его мнению, лукотрусов. Джихун лежал на земле и просто смотрел на небо. Джонхан возвёл глаза вверх, прося у Мерлина поддержки, и подошёл к дереву. — Сунен-а, слезай! — Да так он и слез, да, Джонхан! — раздражённо выплюнул Джошуа, гневно глянув на друга и получив в этот момент шишкой между глаз. — Хён! Джису распугал лукотрусов! Приходится лезть вверх! Они все разбежались! Джонхан закатил глаза и взглянул на неподвижного Джихуна. — Ты же всё ещё ходишь с ним на тренировки? Джихун посмотрел на Джонхана страдальчески. Видимо, да. — Скажи, что если он не слезет, ты перестанешь. — Сунен, на следующую тренировку гриффов пойдёшь без меня! — послушно крикнул Джихун. Сунен застыл на дереве и пораженно взглянул на друга. Он даже прекратил отпинывать Джису, держа в левой руке пригорошню шишок. — Что? Почему? — жалобно спросил слизеринец. — Слезай сейчас же! Покажу я тебе летом лукотрусов! Сунен печально посмотрел на верхушку дерева и, тяжело вздыхая, выбросил шишки вниз. Парочка попала Джису в голову. Последний раздражённо спустился с дерева и подошёл к усмехающемуся Джонхану, который снял с его головы частички древесной коры. — Ты забыл, что волшебник что ли? — Боялся использовать Левиосу. Вдруг не удержал бы, и он упал, — ответил Джошуа, отряхивая свою дорогую мантию. — А так, какой у тебя план был? — хохотнув, спросил Джонхан, помогая ему отряхнуться. Молчание было ответом. Сунен в печали подошёл к Джихуну, но тот только молча зашагал в сторону замка, игнорируя друга. Джонхан и Джису взяли Сунена за руки и чуть сжали с двух сторон, чтобы он не сбежал. Дружной компанией они посеменили к замку. — С твоей гениальностью не стоит беспокоиться, что ты не справишься с такой ерундой, как Левиоса, — продолжил Джонхан. Джошуа в сомнении пожал плечами. — Джихун на меня обиделся, да? — жалобно спросил у них Сунен. Всё ещё злой Джису только скосил взгляд в его сторону и не ответил. — Думаю, да. Посмотри, что ты устроил, — строго сказал Джонхан, будто говорил не со своим сокурсником, а с непослушным младенцем. — Извините, я просто всегда хотел себе лукотруса. — Сунен опустил взгляд. — Прости, Джису-хен! Не больно? — Не больно, — коротко ответил Джошуа и потрепал его по голове, переводя взгляд на тихо пристроившегося рядом с Джонханом Сокмина, который с любопытством рассматривал Сунена. Слизеринец, заметив внимание, начал с интересом рассматривать его в ответ. Голова Джонхана планировала разболеться в ближайшее время. — Он будет проблемой, — убеждённо сказал Джонхану Джису. Сокмин, снова всё правильно прикинув, отвел от Сунена взгляд и встал ровно. Сунену же было параллельно, он и не планировал отводить взгляд. — А ты кто такой? — спросил слизеринец. — Ли Сокмин. Я с первого курса. С Пуффендуя, — на секунду ради приличия кинув взгляд в сторону Сунена, ответил Сокмин. — Ммм, — промычал слизеринец, будто эта информация была ужасно важной. — Ты мне нравишься! Сокмин весело улыбнулся и продолжил рассматривать второкурсника. — Только хотел сказать, что, может быть, не всё так плачевно, но передумал, — прокомментировал увиденное Джонхан. — Сокмина будем воспитывать в строгости. Может, хоть его не упустим. — Да… Не планировал я так рано становиться родителем, — тяжело выдохнул Джошуа, входя в замок. Стоит сказать, что Джонхан без понятия, как так вышло, что они стали опекунами некоторых своих друзей. Наверное, всё это началось с Сунена. Оставить его без присмотра означало бы подвергнуть опасности весь Хогвартс. А они ему и так позволили дойти до нынешнего состояния. Джун и Сокмин, попрощавшись, пошли в гостиную Пуффендуя, а троица стала спускаться в подземелья. Сунена начало потряхивать между ними — кажется, уже хотел куда-то сбежать — но Джису и Джонхан держали его крепко. — Ты пойдёшь учиться? — спросил Джошуа. — Надо, — тяжело вздохнув, ответил Джонхан. Если бы Сунен не устроил то, что устроил, они могли бы погулять в воскресенье подольше, но раз прогулка закончилась, не оставалось другого выбора, кроме как идти в библиотеку учиться. — Сунен, ты пойдёшь с нами. Мальчик расстроенно посмотрел на Джонхана, но, немного подумав, кивнул. Джонхан даже представить себе не мог, какой кошмар, наверное, у него творится по учёбе. Наверное, они с Джису сегодня будут в шоке от количества его долгов. — Хахаха, кажется, к каким-то вещам у человека может не быть никакой предрасположенности! — прозвучали волнующие Джонхана голос и смех, а через секунду из-за угла в нескольких метрах от них показались фигуры Сынчоля и Чжухона, друга Сунена, который был с ними на пикнике. Сунен как раз таки отреагировал первым. — Чжухон-ааа! Забери меня отсюдааа! Джонхан от такой наглости даже очнулся от вида гриффиндорца и, недовольно взглянув на друга, что у них с Джису получилось сделать одновременно, ткнул его пальцем в бок. Но Сунен всё ещё верил, что будет спасён. — О, привет, Сунен-а! От кого тебя спасти? — весело спросил Чжухон. Джонхан перевёл взгляд на Сынчоля и только сейчас заметил, что его одежда выглядит промокшей, а сам он изогнулся так, чтобы рубашка под мантией не касалась тела. — Привет, ребята. — Сынчоль заметил внимание Джонхана на своей одежде и смущённо повел плечами. — Отработка по зельям. — Видимо, прошла не очень, — усмехнулся Джису. — Погоди… на тебе зелье? — Да… — Сынчоль, кажется, смущался всё больше. Джонхан находил это очаровательным. — Снейп нас выставил, как только оно… ну…рвануло? Джонхан не удержался и улыбнулся. Джису же, совсем не скрываясь, ухмылялся во всю. — Почему ты не высушился? — с иронией в голосе спросил Джошуа. — Почему-то, когда делаю это заклинание, одежда становится жесткой, как картон. Без понятия, как у отца она остаётся такой шелковой. Джонхан молча достал из кармана палочку и направил на одежду Сынчоля. Через секунду мокрых разводов уже не было видно, а гриффиндорец смотрел на него с искренним удивлением. Джонхан, стараясь не терять уверенный вид, убрал палочку обратно. Сынчоль протёр ткань между пальцев и перевёл восхищённый взгляд на Джонхана. — Она как будто стала ещё лучше, — удивлённо сказал Сынчоль. Чжухон тоже дотронулся до ткани. — Ваау, так вот чем чистокровки отличаются от нас? Джису рядом расхохотался. Джонхан же не знал плакать или смеяться. Чистокровки такие высокомерные из-за способностей к бытовой магии. Да уж. — Чистокровность тут ни при чем, — ответил Джонхан. — Просто необходимость жить в одиночестве. — Не звать же ему было эльфа каждый раз, как он что-то на себя проливал или мочил рукава, когда умывался, в самом деле? Хотя из-за запрета на магию для несовершеннолетних, который вступал в силу после их поступления в Хогвартс, теперь это была задача бабушки. Только когда хохот Джису рядом резко прекратился, он понял, что только что сказал. — Джонхан, родители не сушили тебе одежду? — с любопытством спросил Сунен, рассматривая его так, будто хотел забраться в душу. — Я имею в виду Хогвартс, — спокойно выкрутился Джонхан с невозмутимым лицом. — Не просить же обо всём старших. У тебя проблемы с зельями? Вряд ли бы он когда-либо решился обратиться к Сынчолю с вопросом, не окажись он в тупиковом положении, как сейчас. Наверное, его нервный вид гриффиндорец принял за несдержанную настойчивость, поэтому как-то совсем засмущался. — Ммм…не то чтобы прямо проблемы. На прошлых курсах у меня всё было хорошо с зельями, да и в первом семестре не так уж плохо… — Как ты скромничаешь, Купс, — хохотнул Чжухон, хлопая друга по плечу. — Я расшифрую: на первом курсе было сносно, на втором — начало пиздеца, на третьем — пиздец. В первом семестре он еле выжил. Сынчоль, надувшись, строго и обиженно смотрел на Чжухона. Джонхан наблюдал за тем, как его губы выпячиваются трубочкой, отчего он походил на ребёнка, который просит конфету, и находил это очень милым. Он на мгновение мягко улыбнулся увиденному. — На третьем курсе что-то сложное? — подняв вверх бровь, скептически спросил Джису. — Я расспрашивал, мне ничего особенного не говорили про зелья. — Вероятно, ты расспрашивал тех, кто не так плох, — с досадой ответил Сынчоль. Он перевёл взгляд с Джошуа на Джонхана и обратно. — Тем более, насколько мне известно, вы гении зельеварения, так что можешь не беспокоиться о следующем курсе. — Вону рассказал, — с долей гордости заметил Джису, обращаясь к Джонхану с «вот видишь, какой он славный» взглядом. Похвала заставила их обоих чуть приосаниться. Сынчоль кивнул. Чжухон утешающе похлопал его по плечу. — Человек не может быть хорош во всем, Чоль. Может, через пару отработок у тебя получится. Пуффендуец отскочил на метр, хохоча, когда Сынчоль замахнулся, чтобы дать ему подзатыльник. Джонхану нравилось замечать новое в нем. Как он ведёт себя с друзьями, как он дует губы, когда обижается, каким пугающим, но ещё более волнующим становится, когда злится. Он бы правда смотрел на это бесконечно. Почему судьба распорядилась так, что между ними столь мало точек соприкосновения? Для пущего драматизма Сынчолю надо было родиться в семье магглов, а не быть полукровкой. Тогда эта история была бы достойна бестселлера для женщин средних лет. Ну, если бы кто-то из них ещё не был парнем, конечно. Хотя в таком случае всё было бы ГОРАЗДО легче. Чжухон, отсмеявшись, подошел к Сунену и решительно взял его за руку. — Так. У нас дела! Сунен заметно оживился, а Джису, словно взбешенная хвосторога, посмотрел на них. — У этого молодого человека куча долгов по учёбе! Чжухон пораженно посмотрел на Джошуа. — Ты говоришь прямо, как моя мать… Джису поджал губы в досаде, но продолжал гневно взирать на чуть спрятавшегося за спину друга Сунена, который поглядывал совершенно бесстыдными глазами. — Квон Сунен, признайся честно, у тебя ведь есть долги! Сунен размышлял несколько секунд: соврать совсем откровенно или оставить долю истины для правдоподобия — это было явственно видно по его взгляду. Он выбрал первое, видимо, пытаясь сразить своей нахальностью и заставить их потерять бдительность. — Нету! Джису даже не изобразил скептицизм на лице, он продолжал твёрдо и гневно глядеть на друга, но через несколько мгновений вздернул подбородок и ухватил Джонхана за руку, потянув по направлению к гостиной. — Квон Сунен! Сегодня ты разочаровал уже двоих друзей! Делай, что хочешь, но больше даже не проси помочь с учебой! Сунен вроде бы выглядел напуганным и раскаивающимся, но с места не сдвинулся. Джошуа, видимо, сделал ставку на то, что он всё чаще обращается к нему и Джонхану «хён» и ведёт себя, как брат, который сильно младше, и в конце концов он не пойдёт поперек воли старшего. Джонхан же не был так наивен. Ошиблась шляпа, не ошиблась, но было что-то в Квон Сунене, кричащее о Слизерине. Взять хотя бы то, что его тело говорило красноречивее выражения лица — оно было почти целиком повернуто в сторону выхода из коридора обратно. Ноль раскаяния. Не скрывая досаду, Джошуа отвернулся, закатывая глаза, и потащил Джонхана за собой. Сынчоль всё это время наблюдал за происходящим с лёгкой улыбкой и обменивался с Джонханом взглядами а-ля «как у вас тут весело». Джонхан не особо следил за Джису и Суненом на самом деле. — До встречи! — сказал Сынчоль, махая Джонхану. — Удачи с зельями! — ответил Джонхан, солнечно улыбаясь и махая в ответ. Отвернувшись, через мгновение под осуждающий взгляд Джису он скривился от стыда. Благо, друг не стал это комментировать.***
Джонхан ненавидел моменты, когда информации по теме было так мало, что приходилось лить воду чуть ли не половину работы. Ему оставалось целых десять дюймов, а он уже трижды описал разными словами, каким образом происходит трансфигурация ежа в игольницу и обратно. Что ещё было добавить по этой нудной теме? Его мнение о том, что никому в голову не придёт в жизни трансфигурировать ежа в игольницу? Джису закончил трансфигурацию и доделывал зельеварение, сейчас третируя мадам Пинс, чтобы она помогла найти ему книгу о растениях Океании. Джонхан краем глаза наблюдал за столом библиотекаря, где Джошуа пытался объяснить, зачем мадам Пинс должна встать с места, к которому она уже приросла, а другим краем — за соблазнительно сложенными один к другому свитками, в которых, наверняка, отлично было написано про этих несчастных ежей и игольницы. Рука уже потянулась к ближайшему свитку, когда плечо сжала чужая ладонь, а над головой прозвучало: — Ещё раз привет. Джонхан подпрыгнул на месте и вернул руку в прежнее положение, разворачиваясь по направлению к голосу. Над ним возвышался Сынчоль с извиняющейся улыбкой. — Мерлин… привет… — Извини, что напугал. Но ты всё время так мило дергаешься. Ещё не отойдя от шока, Джонхан подумал, что в следующий раз стоит, дернувшись, зарядить Сынчолю по лицу, но вспомнил, кто перед ним стоит, и тотчас же извинился перед Мерлином. — Можно я подсяду рядом? Джонхан сперва кивнул, а затем заметил, что у Сынчоля с собой нет ни пергамента, ни книг, ни перьев, ни чернил, в общем, ничего. Он продолжал непонимающе глядеть на гриффиндорца, который уже сел и уставился на Джонхана как будто выжидающе. Джонхан вопросительно поднял вверх брови, и взгляд Сынчоля изменился с напряжённого на неуверенный. Он прикусил нижнюю губу, а Джонхан пытался не пялиться на это действие слишком очевидно, но он был не самым стойким солдатом. — Я хочу попросить у тебя кое-что, но всё в порядке, если ты откажешься. «Мерлин, да в чем я могу тебе отказать?!» — Я слушаю. — Джонхан чуть развернул корпус тела к Сынчолю и нетерпеливо забарабанил по столу пальцами. Пожалуй, даже если просьба будет абсолютно дурацкой и неинтересной, Джонхан всё равно с радостью её выполнит. На секунду его накрыло осознанием того, что он привык получать всё от людей, которые всегда готовы выполнить то, что он хочет, но сам никогда не чувствовал того же и даже не предполагал, что может быть таким же. Эта мысль его немало уязвила, но он ничего не мог поделать в ситуации с Сынчолем и на удивление даже не хотел. — Я не знаю, что могу предложить тебе взамен, начну с этого. Но я очень сильно прошу тебя позаниматься со мной зельеварением. Если тебя это не сильно затруднит. Джонхан в удивлении поднял вверх брови. Сынчоль с каждой секундой смущался все больше, но не отводил взгляд, ожидая, что Джонхан ответит. — Если ты будешь не против, — нетерпеливо продолжил гриффиндорец, — то можешь попросить за эту услугу, что хочешь. Я не придумал, что могу тебе предложить. Такое ощущение, что у тебя и так всё есть. Джонхан задумчиво глядел на Сынчоля, скрывая хаос, творившийся в его голове. А в его голове маленькие Джонханы кидались от восторга заклинаниями во все стороны, не давая реальному Джонхану как следует подумать. Ну, конечно, да. Тысячу раз «да». Большой вопрос, кто ещё выигрывает от этой просьбы. Ему ничего не надо на самом деле больше, и у него действительно всё есть, кроме того, что нельзя приобрести за деньги или хитростью. Например, парня напротив. Это выводило из себя, если честно, но делало всё таким особенным. — Я не против, — с небольшой ленцой в голосе, чтобы быть в образе, ответил Джонхан. Сынчоль просиял. — Я уже помогал с зельеварением сокурсникам, но ты уверен, что я могу чем-то помочь тебе? Я ведь на курс младше. Джонхану эти слова давались с трудом. Ну, какая разница ему, сможет ли действительно он помочь или нет? Зачем пытаться отвадить Сынчоля от этой прекрасной мысли? Он и правда раскисает, раз решил поставить чужой интерес сверх своего. Джонхан не удержался и тяжело вздохнул. — Я уверен, что ты мне очень поможешь, — убежденно ответил Сынчоль. — Твой друг Тэён сказал мне, что ты разбираешься далеко за пределами программы. Не думаю, что какое-то зелье от икоты будет для тебя трудным. Джонхан остолбенел. — Ты говорил с Тэеном? Мне казалось, ты его не знаешь. — Джонхан немного запаниковал. Тэён не допытывался до него с их последнего разговора в туалете, они в целом гораздо меньше общались после того, как их единственная точка соприкосновения — зельеварение — исчезла, а отношения с Джису восстановились. Но все-таки он не оставил попытки докопаться до тайн Джонхана? — Да, так и есть. Но однажды так получилось, что мы сидели вместе на Прорицаниях и разговорились. Ты будто бы недоволен?.. Джонхан был недоволен, но был также уверен, что недовольство никак не отражается на лице. Ему даже не надо было смотреть для этого в зеркало. Сыграла Сынчолева проницательность, о которой Джонхан не знал. Теперь надо будет брать её в расчёт и быть аккуратнее. — Нет, просто не ожидал. Хорошо. Если ты этого хочешь, я не против побыть твоим репетитором. Только что конкретно ты от меня хочешь? Теорию? Практику? — Думаю, теорию я все-таки смогу осилить сам. Но практика… Я совсем плох в ней, Чжухон прав. Не знаю, в чем причина, и если тебе удастся понять и помочь, я буду очень благодарен. — Сынчоль мягко улыбнулся, но через секунду посерьезнел. — Конечно, не только благодарен, взамен — все, что придет в голову. Джонхан хотел бы провести с ним день? Пойти в Хогсмид? Наверное, что-то такое. Подержать его за руку. Дотронуться хотя бы. Вот бред. Он даже не мог попросить, что действительно хотел. Жизнь так несправедлива! В любом случае им придётся провести некоторое количество времени вместе. Вдвоём. Наедине. Никого рядом. Час или даже два несколько раз. До Джонхана только сейчас начало доходить, что Сынчоль попросил у него, что это будет такое на самом деле. Был ли какой-то толк придумывать хоть что-то, когда исполнение просьбы само по себе — это уже та награда, которая не может перебить хоть одну, которую Джонхан не побоится озвучить? Джонхан, не зная, что такого придумать, перевёл взгляд на свое несчастное эссе и обратно на Сынчоля. — У тебя остались конспекты со второго курса? Домашние задания? Сынчоль тоже кинул взгляд на пергамент и поднял вверх бровь. — Конечно. Но… они тебе разве нужны?.. Ты же… ну… гений, насколько я понимаю?.. Джонхан усмехнулся с этого абсурда, но был благодарен услышать нечто подобное. — Спасибо, но это не так. Джису — да, а я… ну, чуть выше среднего, пожалуй. Если сильно себе польстить. — Ты себя недооцениваешь. — Сынчоль так тепло и откровенно посмотрел на него, что у Джонхана защемило где-то в груди. Он будто даже не сомневался, в том, что сказал, и смотрел так, словно видит Джонхана насквозь. Никто так прямо и убедительно не говорил ему, что у него получается лучше, чем он думает. Джонхан не ожидал этого и так нетипично для себя расчувствовался, что готов был заплакать. Конечно, уже это не могло не отразиться на его лице, поэтому Сынчоль забеспокоился. — Извини, что случилось? Я что-то не то сказал? — тревожно спросил гриффиндорец, касаясь его запястья. Джонхан выдавил улыбку и покачал головой. Надо собраться. — Ничего, всё в порядке. На самом деле эти ежи с игольницами довели меня до ручки! — с преувеличенным весельем в голосе ответил Джонхан, махая в сторону эссе той рукой, которой не касался Сынчоль. Потому что другой руки он всё ещё касался. — Она так и не сократила это дурацкое эссе?! — Сынчоля удалось отвлечь, и он с праведным гневом и ненавистью смотрел на пергамент Джонхана. — Нет, так что твоя помощь будет кстати. — Без проблем. Могу отдавать тебе свои работы хоть до конца школы, — легко пообещал Сынчоль, отмахиваясь, а Джонхан представил, какими они будут к концу обучения и как Сынчоль будет отдавать ему конспекты. Он так далеко никогда не загадывал, и мысль о том, что они всё ещё будут поддерживать к тому времени контакт, его грела. Отметая чувства в сторону, он решил трезво посмотреть на ситуацию. У них не было помещения. Опять. Где им готовить зелье? В туалете для девочек? Почему-то не хотелось туда Сынчоля вести то ли из-за Миртл и её глупых комментариев, то ли из-за того, что все-таки это место ассоциируется с Тэеном и их секретами. Выручай-комната всё ещё была замечательным вариантом, и Джонхан готов был нарушить в этом случае обещание, данное Сонхва, и показать её Сынчолю. Но Сынчоль умный и проницательный, как оказалось, поэтому, конечно, неизбежно будет задавать вопросы и определённо не поймёт, с какой стати Джонхан открыл комнату ему, по его мнению, не имеющему к Джонхану особого отношения, но не открыл своим близким друзьям. Это был плохой вариант. — Но я не знаю, где мы будем заниматься. — Сынчоль думал о том же. — Ни единой идеи. У Джонхана все-таки идея была, но он решил пока попридержать её у себя. Он вдруг вспомнил, как Снейп сказал, что, если Джонхан продолжит совершать успехи в зельеварении, то он возьмёт его к себе лаборантом. Джонхан не был уверен, в чем будет заключаться его работа в качестве лаборанта, но, возможно, аргумент о практике в качестве репетитора для улучшения своих навыков будет достаточным, чтобы Снейп позволил им использовать учебную аудиторию. С другой стороны, это значило, что они не будут одни, потому что даже если профессор разрешит, учитывая тот инцидент с пролитым на Джису зельем, он точно не оставит их в кабинете одних. Эта мысль вызывала ужасную досаду. Им нужно быть одним. Джонхану нужно. — Я подумаю над этим, — всё, что пока сказал Джонхан. — Спасибо! — Сынчоль наконец убрал руку с запястья Джонхана и встал из-за стола. — Ты не представляешь, как я тебе благодарен. «А как я тебе благодарен…». Минут через десять Сынчоль принёс своё эссе про ежей, обещая, что остаток передаст позже. Джонхан, пребывая где-то в прекрасном месте внутри себя, с лёгкостью доделал все домашние задания, пока Джису кидал на него непонимающие взгляды.***
— Какая прелесть! Ты уже можешь с ним разговаривать! — с иронией воскликнул Есан, расставляя на кофейном столике в Выручай-комнате то, что они унесли с ужина. Джонхан закатил глаза и упал глубоко в кресло, мгновенно расслабляясь. — Могу себе представить, как ты счастлив сейчас. — До сих пор не могу поверить. Из всех предметов именно зельеварение, которое у меня получается лучше всего. — Мерлин на твоей стороне. — Есан тоже сел и смеющимися глазами глядел на второкурсника. — Тебе осталось до него хоть раз прикоснуться для полной радости. — Мерлин, Есан… Что за мысли? — Джонхан весело глянул на когтевранца, который сразу возмутился. — Это у тебя что за мысли! Ты что не прикасаешься к Джису или Сунену? Совсем? И это нас ты обвиняешь в вульгарности. — Больше они меня касаются. Я не любитель прикосновений, — улыбаясь, ответил Джонхан. — Я всего лишь рассказал вашим друзьям, как вас обнаружил. Это они обвиняли вас, а не я! Есан отмахнулся, не признавая безвинность слизеринца. — Скажу тебе только, что кабинет Снейпа — паршивая идея. Джонхан тяжело вздохнул, прикрывая глаза. — Я знаю… Но что я могу с этим сделать? Вариантов нет. — Да, ты прав, — досадливо согласился Есан. — Но вы обязаны быть вдвоём! Иначе это полная ерунда! — Ты озвучиваешь то, что я уже тысячу раз надумал и передумал. Но в конечном итоге цель — это выучить Сынчоля, верно? А сделать это можно и со Снейпом в кабинете. — Во-первых, — Есан поднял вверх указательный палец, — подумай о своей влюблённой заднице, которой предоставился шанс. Во-вторых, не «можно»! Ну, сам подумай, вот вы занимаетесь, ты объясняешь своими словами, что да как. Считаешь Снейп не будет комментировать каждое ваше действие и слово? Он же тебе потом прохода не даст на занятиях! Дай Мерлин, ещё не будет презрительно хмыкать на каждый ваш вдох, не вынося концепцию помощи слизеринца гриффиндорцу. Джонхан задумался над словами Есана, но ему эти аргументы «против» скорее дали понять, как убедить Снейпа позволить им с Сынчолем заниматься одним. До сих пор всё, о чем Джонхан мог думать, — это то, что он определённо не может обосновать свою просьбу желанием его «влюблённой задницы» побыть вдвоём с возлюбленным. Есан же подсказал ему прекрасное объяснение. Осталось только подумать, чем можно торговаться со Снейпом за эту просьбу. Джонхан только промычал что-то невразумительное, когда дверь открылась и зашёл уставший Сонхва, сразу же приземлившийся на колени к Есану. — Утомили тебя первокурсники? — сюсюкающим голосом спросил когтевранец, гладя Сонхва по голове, которую он уместил на плече парня. — Нет. Я всё свалил на наших старост, чтобы быстрее к вам прийти. Но меня потащили на собрание к директору, и я чуть не сошёл с ума там от скуки! — детским голосом пожаловался Сонхва. — Они уже требуют у меня список Совета! — Уже? — удивлённо спросил Есан, продолжая гладить своего парня. — Дорогой, это лишь значит, что они доверяют тебе и, возможно, даже надавят на членов Совета, чтобы всё было так, как хочешь ты. Им, наверняка, нравится, как при тебе всё устаканилось. — Ещё бы им не нравилось, — пробурчал Сонхва, зарываясь носом в ткань чужой мантии. Джонхан наблюдал за ними с улыбкой и наконец озвучил мысль, не дающую ему покоя уже долгое время: — До сих пор не могу понять, как вам удалось, будучи друзьями, осознать чувства друг к другу. Есан и Сонхва повернули к нему головы. — Это было тяжело понять и не менее тяжело принять, — сказал Есан. — Не знаю. У меня только с пониманием было не очень, — с наигранной обидой проворчал Сонхва, а Есан ткнул его в бок пальцем. — Кто из вас первым понял? — с интересом спросил Джонхан. — Я, — ответил Сонхва. — Просто в какой-то момент осознал, что выделяю его среди остальных, превозношу над остальными, но не из-за того, что он мой лучший друг. Я был не уверен, но чувствовал, что что-то не так. — Мы любили друг друга по-другому уже давно, — сказал Есан, сильнее обнимая Сонхва за талию. — Но просто не понимали. Когда Сонхва понял, он, дурачок такой, почти сразу сказал мне. Я сначала вообще его не понял, думал, он головой поехал. Но спустя время тоже пригляделся к себе и осознал. — Почему это я дурачок?! — Ну, дорогой, это был дурацкий поступок, ты как будто до сих пор тогда так и не понял, что любишь меня романтически, и поделился этим, как с другом. Я поэтому и не въезжал долго, потому что ну как можно было с такой лёгкостью мне это выдать? Сонхва смотрел на парня обиженно и осуждающе, на что Есан похлопал его по спине и ласково добавил: — Дурацкий, но очень верный поступок. Сколько бы мы ходили вокруг да около, а сколько ты бы страдал, пока я не допру. Ты умничка! Взгляд Сонхва потеплел, и он снова положил голову на плечо Есану. Есан с улыбкой заправил ему за ухо волосы и взглянул на умилительно улыбающегося Джонхана. Он выглядел таким маленьким в этом глубоком кресле всегда, но сейчас он совсем был похож на миниатюрную прелестную куколку в своей опрятной одежде и с точеными чертами лица. Улыбка Есана погрустнела. Он ещё какое-то время смотрел на мальчика, пока тот не заметил и вопросительно не уставился в ответ. — Джонхан. — Его тон сразу не понравился второкурснику, и он напрягся. — Я хочу кое-что спросить у тебя, но только, пожалуйста, не огорчайся и не рефлексируй об этом слишком много после нашего разговора. Скажи, ты уже думал о том, что возможен такой вариант развития событий, при котором вы с Сынчолем не сможете быть вместе… по объективным причинам? Джонхан непонимающе смотрел на Есана, не догадываясь, что он имеет в виду. Есан тяжело вздохнул и прикусил губу. Сонхва внимательно следил за разговором. — По каким объективным причинам? — Ему могут нравиться девочки и только девочки, например. Или он просто не влюбится в тебя, потому что это не то, что человек способен контролировать, — осторожно ответил Есан. Джонхан не был готов к такому разговору. Он и не думал об этом от слова совсем. Видеть Сынчоля, а теперь ещё и разговаривать с ним — это предел мечтаний, которым он искренне наслаждается, даже не помышляя о чём-то большем. Он никогда не думал о будущем, сегодняшняя мысль о том, что они могут продолжать общаться и пересекаться на старших курсах, была для Джонхана удивительной, приятной, но удивительной. Встречаться… Как это вообще возможно, когда Джонхан с трудом способен взглянуть Сынчолю в глаза и не заикаться, когда с ним говорит? И вообще, он казался недосягаемым, как бы горько это ни было. Он был недосягаемым. Есан прочитал это всё по лицу Джонхана и выглядел так, будто столкнулся с неизлечимо больным. Джонхан действительно был огорчён затронутой темой. — Джонхан, я меньше всего хочу, чтобы ты страдал. Никто не заслуживает, чтобы ты страдал, будь это Сынчоль или сам Мерлин. Я прошу тебя, будь готов к тому, как может всё обернуться. Я знаю, что значит «любовь на всю жизнь», моя любовь сидит сейчас у меня на коленях, и я не могу представить кого-то, кроме него, рядом. Пусть кто угодно говорит, что такой любви не существует, мне плевать, и я верю, что для тебя может обернуться, если уже не обернулось, всё так же. И я так боюсь, что твоя любовь всей жизни окажется невзаимной. Пожалуйста, не забывай, что такое возможно. У любви нет предела, пусть тебе и кажется, что ты готов довольствоваться малым. Прости, но это только сейчас. Любовь делает жадным. Я помню, как принял то, что люблю Сонхва по-другому. Представь, у меня и в мыслях не было никогда, что я хочу его поцеловать, дотрагиваться до него постоянно или вообще чего-то большего. Прошла неделя, мы были теми, кем были все четыре года знакомства. А я не мог перестать думать о том, что хочу его поцеловать. Я любил его, люблю и буду любить, но не могу не быть жадным, не могу не думать об этом, не могу жить так, как мы жили раньше, когда я понял, что его люблю. Мы поцеловались, я получил, что желал, я был на седьмом небе от счастья. Мы целовались, обнимались, все было потрясающе и иначе. Мы были парой, мы делились любовью. Чего ещё могло не хватать? Но не хватало. Я думал о большем, Сонхва тоже. Любовь сделала нас такими жадными в конце концов, что мы не можем представить наши жизни друг без друга. Наша ситуация довольно тривиальна, и путь этот был недолгим и безболезненным. Прости меня, Джонхан, за эти слова, но я вижу, я чувствую, что для тебя, к сожалению, всё будет гораздо сложнее. Ты говоришь, что не понимаешь, как от друзей можно перейти к любовникам. Мерлин… Я так надеюсь, что однажды ты поймёшь! Есан никогда ещё не был таким эмоциональным. Он с таким отчаянием смотрел на Джонхана и с такой болью произнёс последнюю фразу, что у Джонхана, пусть он и не до конца понял, что Есан имеет в виду, безостановочно потекли слезы из глаз. — Почему тебе так нравится заставлять меня плакать? — с вымученной улыбкой спросил Джонхан, вытирая всё льющиеся слезы о рукав мантии, склонив голову вниз. Он правда не думал ни о чем, из того, что говорил Есан. Совсем не думал. Даже лежа ночью в кровати не воображал. Любовь к Сынчолю делала его таким счастливым! Каждый раз, когда он видел его в коридоре или в Большом Зале, это было как Бодрящее зелье, его личный источник света. Но то, что говорил Есан… Джонхан представил, что почувствовать такое возможно, и ему стало очень больно. — Прости меня, Ханни, прости, — тихо сказал Есан. Сонхва встал с колен парня и, приблизившись к Джонхану, присел перед ним на корточки, взяв его ладони в свои. Джонхан молча плакал с закрытыми глазами. Сонхва не пытался заставить его на себя взглянуть, позволяя пережить этот момент самому. — Джонхан. Помни, что мы всегда будем рядом. Что бы ни случилось, ты всегда можешь на нас положиться. Мы не дадим тебе носить всю эту боль в себе. Сонхва говорил так, будто будущее Джонхана уже было для него предрешено. Джонхан был им благодарен, но яростно отрицал то, что они с Есаном сказали. Он упрямо покачал головой, не поднимая ее, и твёрдо, чётко разделяя слова, сказал: — Всё будет не так.***
Джонхан старался быть предельно осторожным, пока помешивал зелье после добавления экстракта цикуты, и кидал периодически взгляды на учительский стол, за которым Снейп проверял их эссе. Сегодня он обязан сделать всё на твёрдое «превосходно». Выше было нежелательно — они с Джису уже выяснили, что профессору не нравятся выскочки, которые пытаются модернизировать рецепт, добавляя отсебятину. Их просвятил Тэён, обожающий эксперименты, который, кстати, несмотря на разнос от Снейпа, не прекращал делать то, что делал. Возможно, однажды профессор проникнется изобретательской натурой Тэёна, но пока он уверенно ставил ему бесконечные «удовлетворительно». — Снейп с логикой не дружит, — самоуверенно говорил Тэен, споря с Джису на тему того, что ему занижают оценки. — Когда он видит, что я кидаю в котёл вместо лирного корня рвотный орех, он явно не ожидает, что у меня хоть что-то получится. Но при проверке оказывается, что вполне сносно получилось. Хочешь сказать, что это не «выше ожидаемого»? Джонхан слегка улыбнулся и бросил взгляд на Чимина, готового по его сигналу зажечь огонь под котлом. Ему повезло с напарником, Чимин был очень прилежным студентом, даже чересчур требовательным к себе, поэтому ошибки от него были исключены. Джису же, не ясно за какие заслуги, Снейп посадил в пару с Тэхеном, у которого с зельями было так ужасно, как только могло быть. Друг уже вовсю вытирал пот со лба, потому что это зелье было тяжело готовить одному, можно сказать, даже непосильно для второкурсника. Тэхён сидел рядом на стуле, мотая ногами и наблюдая за действиями Джису. Судя по его виду, ему тоже хотелось поучаствовать, но это было чревато оценкой «неудовлетворительно», которую Джошуа просто бы не вынес. Наверное, он уже смирился с тем, что «превосходно» получить сегодня не выйдет. Снейп встал из-за стола, когда до конца занятия оставалось пять минут, эффектно смяв чью-то работу, и начал обход. Зелье Джонхана и Чимина было готово. Пока профессор проверял зелье Джуна и Юты, Чимин погасил огонь, а Джонхан продолжал помешивать, выжидая их очереди. Иногда Снейп ставил оценку сразу, как видел зелье и проверял тотчас же его эффект, если цвет его удовлетворял. Иногда всё заканчивалось катастрофой, причём это было частым явлением. Дай Мерлин, если занятие, вроде сегодняшнего, обошлось без взрывов, но, в целом, в большинстве случаев цвет зельев мог кардинально отличаться от заявленного, что автоматически определяло оценку, как «неудовлетворительную». Цвет их с Чимином зелья был идеальным, не прикопаешься. — Какую, по Вашему мнению, мистер Хонг, я должен поставить вам оценку? — с нескрываемой издёвкой спросил Снейп у измученного Джису. Тэхён, активно изображая участие, стоял рядом с котлом. — Какая Вам покажется достойной, профессор, — устало ответил Джису, заранее опечаленный. Джонхан внимательно следил за происходящим. Пока Снейп вёл себя как обычно, не понятно было, нормальное у него настроение или нет. Оценка, которую он поставит этим двоим, определит, имеет ли сегодня Джонхан шанс на успех со своей двойной просьбой. — В таком случае я задам вопрос мистеру Киму. — Снейп резко повернулся к напугавшемуся Тэхену и засверлил его взглядом. — Как Вы считаете, мистер Ким, какую оценку вы сегодня заслужили с мистером Хонгом? Тэхен пялился на него, хлопая ресницами, и в итоге ответил: — Цвет у зелья отличный, профессор, думаю… «превосходно»?.. Снейп поднял вверх бровь от такой наглости. По классу пробежались смешки. Чимин за спиной Джонхана прыснул и тихо воскликнул: — Умница! — Что ж, в таком случае, мистер Хонг — «превосходно», мистер Ким, поблагодарите Мерлина, у вас «удовлетворительно». Всё. У Снейпа сегодня отличное настроение! Джонхан о таком даже не мечтал. Теперь оставалось надеяться, что его настроя хватит ещё и для джонхановой наглости. Джису выглядел так, будто у него дементоры высосали душу. Он явно не ожидал такого исхода и просто громко плюхнулся на стул, раскинув конечности в стороны. Их с Чимином зелье Снейп тоже проверил сразу, капнув в банку с докси. К счастью, мелкие уроды через тридцать секунд благополучно сдохли, а профессор скучающе произнёс «превосходно», закончив обход. Джонхан, вымотанный вчерашним днем, забыл рассказать Джису про своё репетиторство, так что сейчас друг взирал на него с непониманием, пока Джонхан мялся у стола преподавателя в ожидании, когда уже все выйдут из кабинета. Он знаками показал, что его лучше не ждать, и Джису, продолжая смотреть на него с подозрением, всё же вышел. — Что такое, мистер Юн? — не поднимая глаз от пергамента, с небольшим раздражением, без которого Снейп в принципе никогда не разговаривал, спросил профессор. — Сэр, у меня есть к Вам просьба и предложение. Снейп все-таки поднял взгляд на мальчика и иронически посмотрел на него, явно развлеченный тем, что второкурсник решил, что может ему что-то предложить. — Внимательно слушаю. — Вы, конечно, знаете Чхве Сынчоля с третьего курса Гриффиндора, профессор? — начал Джонхан. — Школьную звезду, не способную сварить банальное зелье против икоты со второй попытки? — ядовито переспросил Снейп. — Безусловно, знаю. Джонхан проглотил недовольство от язвительного комментария Снейпа в сторону его любимого человека и продолжил: — Как Вы считаете, профессор, я способен сварить это зелье? Взгляд Снейпа поменялся на удивленный. Десять секунд он молчал, но в конце концов неохотно ответил: — Думаю, Вам не составит труда его сварить. Джонхан постарался не допустить излишней радости от признания его заслуг на лице и только согласно кивнул. — В таком случае, вот моя просьба, профессор. Позвольте мне позаниматься с Сынчолем в этом кабинете, научить его варить это зелье и ещё парочку других. Это будет для меня хорошей практикой, а Сынчоль может чему-то от меня научиться. Всему, что я пока могу дать. Как и ожидалось Джонханом, Снейп смотрел на него с самым издевательским выражением лица, на которое был способен, но вместо того, чтобы съязвить нечто вроде «Чему Вы, второкурсник, думаете, что можете хоть кого-то научить?», он спросил: — И за какие заслуги мистер Чхве удостоился такой чести? Не говорите мне только, мистер Юн, что решили примазаться к славе школьной звездочки. Джонхана смутила формулировка «такой чести». Он так и не понял, с какой интонацией её произнёс Снейп. Сам вопрос, впрочем, был ожидаемым, и Джонхан был готов уверенно врать. — Мне это не интересно, профессор, — спокойно ответил Джонхан. — Взамен я получу некоторую услугу от его отца. Снейп поднял вверх правую бровь. Можно было сказать, что он удовлетворен ответом. — Чистокровный волшебник просит у семьи полукровки поделиться влиянием. Как интересно развивается магический мир, — ехидно прокомментировал Снейп, возвращаясь к бумагам. Его эта мысль явно заставила порадоваться, учитывая, что он сам полукровка. Впрочем, на это и был расчет. — В таком случае, раз Вы упомянули предложение, то со мной Вы тоже хотите заключить сделку, мистер Юн? — Верно, профессор, — кивнул Джонхан. — Но это касается моей второй просьбы. Первую просьбу Вы можете выполнить, исходя из Вашего преподавательского долга. Джонхан впервые услышал, как Снейп абсолютно искренне усмехнулся. — Уже хочу услышать Вашу вторую просьбу, мистер Юн. Ещё более наглая, чем первая? — Да, профессор, — без колебаний подтвердил Джонхан. — Я прошу Вас позволить мне одному заниматься с Сынчолем. Без Вашего присутствия. — В чем причина такой интересной просьбы? — Снейп откровенно веселился, откинувшись назад на стуле и сложив руки крест-накрест. — Я бы хотел попробовать свою методику без примеси Вашей. Я знаю, что Вы захотите помочь мне, но я бы хотел научиться на своих ошибках. Более дипломатичного ответа Джонхан ещё не придумывал. Он уверенно стоял, сцепив сзади ладони в замок, не сомневаясь в своей конечной победе. Он уже прочитал настрой беседы и знал, в каком направлении если что двигаться. — Думаете, я не удержусь, чтобы не влезть не в своё дело? — попытался его вывести Снейп, впрочем, очевидно, совершенно не оскорблённый тем, что Джонхан действительно имел в виду между строк. Люди могут прекрасно понимать, что им кидают пыль в глаза, но продолжать держать их открытыми. — Как раз дело в том, что это Ваше дело. Мне слишком мало лет и у меня слишком мало опыта, на который я могу опереться, но предполагаю, что я не мог бы смотреть, как кто-то делает нечто, в чем я более чем хорош, не так, как я считаю правильным. Позвольте мне выучиться на своих ошибках. Снейп, слегка улыбаясь, причём спокойно и без издёвки, долго смотрел на Джонхана и произнёс снова то, что слизеринец ожидал: — Вы просите у меня это после инцидента с Противодраконьим зельем и мистером Хонгом? Не слишком ли Вы самонадеянны? Думаю, Вы уже доказали, что Вас опасно оставлять без присмотра, Вы так не думаете? Джонхан еле подавил улыбку. В таких по сути напряжённых ситуациях он как никогда умел оставаться спокойным и хладнокровным, улавливая каждую формулировку, каждый подтекст и словесные конструкции, которые люди сами не замечают, что произносят, с головой себя выдавая. Снейп в целом любил превращать утверждения в вопросы, прибавляя в конце «Вы так не думаете?». Конечно, он любил так делать со слабыми духом студентами, которые тупили взгляд и блеяли что-то невнятное. Но мало кто обращал внимание, что при этом Снейп никогда не был доволен увиденным. В то же время, если человек начинал спорить или озвучивать неожиданную точку зрения, профессор прямо загорался. И пусть студент мог остаться с неудом даже после баталий, Снейп в конечном итоге выглядел довольным. Так и сейчас. Он не отказывал наотрез, как может и умеет делать. Он хочет услышать, как Джонхан придумает выкрутиться. Джонхан был рождён, чтобы выкручиваться. — Как раз то, что я прошёл через подобный опыт, профессор, значит, что я его уже не допущу. А даже если по какой-то причине такая ситуация повторится, я буду уверен в том, как с ней справиться, и буду действовать без промедлений. Опять же, учёба на собственных ошибках очень эффективна. Действительно довольный Снейп, впрочем хорошо это скрывающий, снова прямо сел за стол и взял в руку перо. Джонхан продолжал невозмутимо стоять, не выражая ни капли нетерпения. Снейпу надоело первым, и он взглянул на Джонхана с родным выражением раздраженности. — Идите на обед, мистер Юн. Сегодня с семи до восьми кабинет в Вашем распоряжении. — Благодарю, профессор. До вечера. Джонхан только, вдоволь нарадовавшись, в коридоре на пути в Большой Зал вдруг понял, что Снейп у него так ничего и не попросил взамен.***
Джонхану было необходимо как можно быстрее сообщить Сынчолю, чтобы он успел отменить свои планы или не строить таковые на вечер. Вся школа сейчас обедала, Джонхан собирался тоже. Он мог вполне подождать, когда Сынчоль закончит обедать и сказать ему, но Джонхан был на таком подъеме после наиудачнейшего разговора со Снейпом, что тормоза его окончательно отказали. Войдя в Большой Зал, он без промедления отправился к столу Гриффиндора, по пути подмечая, что таким образом он добьётся сразу трёх целей: удовлетворит свою хотелку напрямую заговорить с Сынчолем при его знакомых, передаст информацию и проверит реакцию гриффиндорца на эту маленькую шалость. Джонхан очень надеялся, что реакция Сынчоля его не разочарует. Джонхан под подозрительные и полные интереса взгляды подошёл к спине Сынчоля, который удачно сидел задом к столу Слизерина и пока его не видел, и в излюбленном жесте гриффиндорца сжал его плечо. Сынчоль, к сожалению, не подпрыгнул, как это делал Джонхан, но резко повернул голову в его сторону с расширенными от шока глазами. Может, теперь он догадается, каково Джонхану, когда он сам так делает. Чтобы убедиться, что Сынчоль понял намёк, Джонхан мило улыбнулся той самой улыбкой, из-за которой, по словам Джису, ему хотелось вмазать. Увы, но это вызвало мгновенную реакцию не Сынчоля, а его софакультетников, которые чуть ли не с мест были готовы повскакивать. Какой-то гений, о Мерлин, даже достал палочку. Благо, чтобы они утихомирились, Сынчолю достаточно было кинуть на них один только нечитаемый взгляд. Джонхану это показалось драккловски привлекательным. — Джонхан? Привет? — Джонхан, если честно, ожидал, что после сделанного слизеринцем он будет говорить в более жестком тоне, но его голос был таким же мягким, как вчера, когда он просил помощи с зельеварением. Джонхану очень вовремя пришла в голову светлая мысль, что о проблемах Сынчоля с зельеварением могли не знать остальные гриффиндорцы, иначе, вероятно, они бы предложили помощь «звёздочке» своего факультета. Так что он вовремя скорректировал речь, выражаясь как можно пространней. — Здравствуй. Сегодня без пяти семь у бюста Джокунды Сайкс. Возьми весь свой скарб и не опаздывай. Джонхан развернулся, чтобы уйти, но Сынчоль резко удержал его за запястье. — Ты нашёл?! У тебя получилось?! То, что Сынчоль сделал, было довольно болезненным, но Джонхану почему-то понравилось. Он с удивлением обратился к своим чувствам, однако Сынчоль уже успел ослабить хватку. — Да, так что не опаздывай, — отстранённо ответил Джонхан, всё ещё в недоумении от собственной реакции, и, вытащив руку, пошёл к столу Слизерина под тэенов взгляд с прищуром. Родной стол также встретил его напряжёнными взглядами, но Джонхан, игнорируя всех, молча приступил к еде.***
На истории магии Джису выел ему весь мозг, нудя о том, что Джонхан поступил неправильно, не рассказав всё сразу же. Джонхан терпеливо это выслушивал, попутно не особо искренне извиняясь, но когда Джошуа запел любимую песню о том, что он и так, как Джонхан того и хотел, даёт ему пространство, а он в свою очередь это не ценит и бла бла бла, Джонхан почти пожаловался на него Бинсу. Недовольный Джису его остановил в последний момент и вернулся к конспектированию. У Джонхана были вещи, о которых следовало подумать. Чего он совсем не ожидал, так это того, что Снейп назначит время прямо на сегодня. Джонхан не успел обдумать даже, как вести занятие. Он помогал своим сокурсникам с зельеварением периодически, но ему никогда не приходилось вести целый урок. Джонхан по своей натуре не был конфликтным и агрессивным, не умел повышать голос и быть строгим. Конечно, с Сынчолем это вряд ли будет необходимо, но Джонхан в целом слабо представлял себя в роли учителя и, конечно, не думал об этом, когда принял предложение Сынчоля. После пар пришлось вместо ужина бежать в библиотеку, чтобы хотя бы примерно изучить рецепт зелья от икоты. Конечно, в библиотечных книгах он, скорее всего, немного отличался от рецепта в учебнике по зельеварению, но теперь он имел общее представление, а это уже радовало. И все-таки какая нелепая ситуация: Джонхан будет учить варить зелье, которое сам ни разу не варил, а Сынчоль — уже дважды. Сделав пометки на полях на будущее, он поспешил в вестибюль. Несмотря на то, что на часах было только без десяти семь, Сынчоль уже ждал его, небрежно держа в правой руке котёл и от скуки рассматривая бюст. Издали заметив гриффиндорца, Джонхан замедлил шаг, засматриваясь на острую линию челюсти, которую раньше не видел с подобного ракурса, и с усилившейся убежденностью понимая, насколько трудная задача перед ним будет стоять в течение следующих пары часов. До этого он был озабочен только тем, как добиться разрешения Снейпа, как варится это треклятое зелье, как ему учить человека, который его старше и в какой-то степени опытнее. Сейчас его буквально ударило осознанием: он будет учить Сынчоля. Он будет учить Сынчоля с его острой линией челюсти, яркой улыбкой, завораживающим смехом и какой-то неизменной теплотой в голосе, когда он говорит с Джонханом. Того самого Сынчоля. В которого он влюблён. На котором замыкается взгляд, когда он находится на обозримом расстоянии. О котором Джонхан думает ежедневно, если не ежечасно. Которого Джонхан наблюдал издалека, как самого Мерлина, а теперь реальность даёт ему по лицу: вот он, живой, рядом, будет с тобой разговаривать, спрашивать у тебя вопросы, давать ответы, иными словами, не игнорировать твоё существование. Теперь они делят общую реальность, общее дело, общую цель. Пусть Сынчоль и не догадывается, что помыслы Джонхана не так уж и чисты. Когда Сынчоль заметил Джонхана, на его лице появилась улыбка облегчения, будто он думал, что второкурсник может не прийти. Джонхан сам не мог подавить лёгкую улыбку, пусть и был напряжён и на нервах. — Ты пришёл, — озвучил догадку Джонхана Сынчоль. Он взглянул на книги в его руках и тут же протянул свободную ладонь. — Я понесу, — тоном «это даже не обсуждается». — Они не тяжёлые. — Джонхан все-таки рискнул выступить против, по большей части из любопытства. И всё же он также был смущен этой ситуацией. Сынчоль требовательно смотрел на него, продолжая протягивать руку, хотя это имело мало смысла, учитывая, что у него самого в правой руке был котел, а на левом плече он нёс явно тяжелую сумку. Но он не выглядел как человек, который сдастся так просто, а Джонхану ничего не стоило подчиниться. С небольшой ироничной улыбкой он передал Сынчолю книги, прекрасно осознавая, что если бы ему действительно было тяжело, он бы просто нёс их с помощью Левиосы. — Пойдём? — спросил забитый под завязку Сынчоль, но выглядящий так, будто это ему ничего не стоило. — Как тебе удалось найти место? И что это все-таки? — Идём. — Джонхану пришлось идти чуть впереди, ведя Сынчоля за собой и временно сохраняя интригу. Когда они вошли в коридор, ведущий к подземельям Слизерина, Джонхан с капелькой веселья бросил взгляд назад на Сынчоля и столкнулся с ожидаемым непониманием. Вообще, гриффиндорец выглядел так, будто осознал, что Джонхан ведёт его на верную смерть, но сам не может этому сопротивляться, хотя слизеринец был уверен, что если бы Сынчоль захотел, он мог обезвредить его без особых усилий. Значит, всё же что-то заставляло его доверять Джонхану, что было в какой-то степени приятно. — Долго будешь меня мучить?.. — смиренно, но жалобно спросил Сынчоль, прижимая книги Джонхана ближе к груди. Джонхан прыснул от такого выбора слов. — Извини. Я договорился со Снейпом, что мы будем заниматься в его кабинете. — Сказав это, Джонхан наконец поравнялся с Сынчолем и кинул на него любопытный и стеснительный взгляд. Гриффиндорец, кажется, напугался ещё больше и несчастно посмотрел на Джонхана. — Его не будет в кабинете. На этот раз взгляд Сынчоля поменялся на удивленный. Он даже остановился и в неверии и восхищении посмотрел на Джонхана. От этого взгляда в груди мальчика что-то больно ухнуло и тяжело провалилось куда-то в желудок. Он лишь старался держать лицо. — Как тебе это удалось? Джонхан смущённо захихикал, что прозвучало отвратительно громко в пустом коридоре, и захотел тут же врезать себе по лицу. — Пойдём? Лучше не опаздывать. — Джонхан на пятках развернулся и состроил брезгливую гримасу, всё ещё не способный осознать, что только что захихикал. Они продолжили идти по подземельям. — И всё же… это же Снейп. Что… что ты сделал, чтобы он такое позволил? Где такому научиться? — недоуменно переспросил Сынчоль. — Нет ничего сложного. Нужно просто немного разбираться в людях на базовом уровне. А главное и самое важное — верить, что всё получится, даже если шанса практически нет. — Обезоружить уверенностью? — с улыбкой в голосе и на лице спросил Сынчоль. — Хотел бы я, чтобы в квиддиче это работало так же исправно. — Не совсем, — мягко ответил Джонхан. — Дело не в обезоруживании других, а в уверенности в себе. Всё не так сложно, как может показаться, со многими вещами человеку по силу справиться, если он будет верить в свою абсолютную победу. — Наверное, это касается только определённых жизненных ситуаций. — Сынчоль тихо вздохнул и скосил взгляд на Джонхана, который тот почувствовал боковым зрением. — Ты очень взросло рассуждаешь. Даже слишком взросло. И я всё ещё в шоке от того, что тебе удалось сделать. Джонхан в ответ скосил глаза в его сторону и улыбнулся краешком губ. — Ты ошибаешься, — не понятно, на что именно, ответил Джонхан. Спустя несколько секунд колебаний он добавил: — Можешь попробовать думать, как я сказал, на следующем матче. Сам увидишь. Сынчоль рассмеялся. Его смех украсил этот мрачный коридор, как ничто другое не смогло бы. Джонхан продолжал улыбаться. — Конечно, ты понял, что я имею в виду квиддич. Хорошо, я попробую. Когда до кабинета оставалось всего несколько метров, Джонхан заставил Сынчоля остановиться, удержав за рукав мантии. — Снейп будет в кабинете, когда мы войдем. — Джонхан счёл нужным предупредить. — Просто… потерпи пару минут. Выражение лица Сынчоля стало кислым, но он без сомнений кивнул и возобновил шаг. Джонхан уверенно постучал в дверь и через десять секунд Снейп уже смотрел на них с презрительной ухмылкой, одарив гриффиндорца особенно красноречивым взглядом. — Надеюсь, услуга Вашего отца, мистер Чхве, действительно будет стоить потраченных времени и сил мистера Юна, — ядовито произнёс Снейп. Джонхан понял, что это провал, когда лицо профессора изменилось, став ещё более злобно-веселым, и он взглянул на Джонхана насмешливо. Сынчоль явно не сумел быстро прочесть ситуацию и подыграть. Впрочем, их диалог со Снейпом был неприкрытыми ложью и фарсом, так что всё это Джонхана не особо волновало. — Можно нам поскорее начать, сэр? — нетерпеливо, но всё ещё учтиво спросил Джонхан. — Мы бы хотели уложиться в те временные рамки, которые Вы нам позволили провести в классе. Снейп надменно усмехнулся и с издевательским приглашающим жестом пустил их в класс. — Я буду в своей комнате, мистер Юн. Думаю, мистер Пак показывал Вам, где она находится. Будьте добры сразу же сообщить, когда устроите угрозу своим жизни и здоровью. Снейп, взмахнув полами мантии, эффектно вышел из класса, палочкой захлопнув за собой дверь. Джонхан наблюдал за этим с поднятой вверх бровью, пока Сынчоль раздраженно раскладывал свои вещи на парте. — Хэй, — окликнул его Джонхан, почему-то сильно желая успокоить гриффиндорца, и дотронулся до его рукава, — первое правило: не приступать к работе расстроенным. Сынчоль слегка усмехнулся. — Я не расстроен. Просто после Снейпа появляется ощущение, что хочется отмыться от всего этого. Как человек может так раздражать? Джонхан пожал плечами и открыл учебник зельеварения. Он сам находил Снейпа забавным. — Не принимай близко к сердцу. — Джонхан завис на несколько секунд, пытаясь придумать аналогию, но, не додумавшись ни до чего остроумного, сказал первое и максимально нелепое, что пришло в голову. — Терпеть Снейпа — это как чистить зубы. Ты любишь чистить зубы? Я нет. Но ты должен это делать, потому что нет другого выхода. Только озвучив это, Джонхан недоуменно скривился. Часть его личности осуждающе смотрела на ту, что решила открыть рот секунду назад. Чтобы избавиться от смущения, он начал агрессивно вчитываться в рецепт. Сынчоль встал рядом, его плечо касалось плеча Джонхана. Учебник же у них был лишь один. — Хорошо, буду думать о Снейпе, как о своей зубной щетке. — Джонхан не видел лица Сынчоля, но в его голосе была улыбка. Слизеринец засмущался ещё сильнее, но заставил себя сосредоточиться на тексте. Все-таки у них, можно сказать, занятие, а времени в обрез. Внимательно прочитав рецепт, Джонхан определил для себя важные моменты и попросил у Сынчоля перо и чернила. — Я попишу в твоём учебнике, ладно? — Не дожидаясь ответа, он подчеркнул слово «медленно» в тексте и повернул голову к Сынчолю, который стоял очень близко и внимательно наблюдал за действиями Джонхана. — Ты читаешь рецепты до занятия? — Джонхан непроизвольно начал говорить вполголоса, так как лицо Сынчоля было в пятнадцати сантиметрах от его. — Ммм… да? Я читаю его в коридоре перед занятием… Это не хорошо? — Сынчоль неуверенно посмотрел на Джонхана, будто ожидая, что он сейчас разнесёт его в пух и прах. Джонхан, конечно, не собирался этого делать, но было приятно чувствовать, что Сынчоль видит в нём авторитет. — Я советую читать рецепт вечером перед занятием и делать пометки в сложных местах. Посмотри. — Джонхан ткнул задней частью пера в пункт номер четыре. — «Заранее растолченные семена добавьте, помешивая»…бла-бла-бла. Ход действий написан отвратительно. В итоге ты будешь делать всё по рецепту, но дойдешь до этого пункта и поймёшь, что должен был заранее что-то подготовить, а ингредиент нужно положить прямо сейчас, времени на подготовку нет, даже если ты работаешь с напарником. А это зелье вообще делается в одиночку. Сынчоль удивлённо смотрел в рецепт. — Со мной такое постоянно случается! — воскликнул он. — Почему они не могут написать всё последовательно?! — Это вопрос уже не ко мне, — слегка улыбаясь, ответил Джонхан, приписывая в ход действий в первый пункт «Растолочь семена». — Может, это сделано как раз, чтобы студенты читали заранее, что будут делать. — Отныне буду следовать твоему совету. И почему я сам до этого не додумался?.. — сконфуженно спросил себя Сынчоль, не отрывая взгляд от пишущей руки Джонхана. — Не знаю, почему, но твой почерк кажется таким знакомым. Джонхан, особо ни о чем не думая, с вежливой заинтересованностью повернул лицо к Сынчолю, и тут его взгляд зацепился за шею парня, а точнее за тонкую серебряную цепочку, которая виднелась за расстёгнутой на одну пуговицу рубашкой. Осознание прошибло его насквозь. В мире существует много серебряных цепочек, но конкретно эту он точно держал в руках, внимательно рассматривал и перекатывал с ладони на ладонь. Джонхан рефлекторно сглотнул и перевёл поражённый взгляд обратно на учебник. Тайминги были точны, как никогда. Джонхан никак не мог отойти от увиденного. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Сынчоль, наклоняясь ближе, чтобы заглянуть Джонхану в лицо. Мальчик покачал головой, сжимая учебник и стараясь успокоить мысли в своей голове. Он подумает об этом потом, сейчас главное — отвести тему от своего почерка и не пялиться каждые пять секунд на шею Сынчоля. И ещё сказать уже что-то наконец-то! — Всё нормально. Просто беспокоюсь, что мы все-таки не успеем. Надо скорее начать. Сынчоль кивнул и с твёрдым «Хорошо!» пошёл за ингредиентами, а Джонхан остался перечитывать рецепт, хотя мысли никак не хотели возвращаться к зельеварению. Да какого драккла Сынчоль всё ещё носит эту цепочку?! На кой драккл она ему сдалась?! А ещё надпись… Надпись! Неужели он помнит его почерк до сих пор или вообще так и не стёр её? Внутри себя Джонхан уже тысячу раз готов был взорваться, но Сынчоль уже возвращался, так что он обязан был взять себя в руки. — Не волнуйся. Успеем, что успеем, — отреагировал на его состояние Сынчоль. Джонхан знал, что внешне не выглядит обеспокоенным, но гриффиндорцу в который раз удавалось считать его, как нечего делать. — Даже если не всё сделаем, я хотя бы пойму в общих чертах, так ведь? — Конечно. Да. Начнём, пожалуй. Первое, что нужно сделать — это полностью успокоиться… Всё беспокойство по поводу занятия, которое у Джонхана было, того не стоило, потому что Сынчоль внимательно его слушал и не переходил черту, воспринимая Джонхана не как младшекурсника, а наставника. Сынчоль искренне хотел научиться, и у него неплохо получалось. Когда они поставили котёл на медленный огонь и оставалось слегка помешивать его против часовой стрелки, Джонхан сказал: — Твоя главная проблема, как мне кажется, что ты слишком суетишься. Видишь, мы спокойно и аккуратно следовали рецепту, и у нас всё получилось. — Джонхан показал пальцем на идеальный темно-бордовый цвет зелья. — Просто читай рецепт заранее, делай необходимые пометки и не спеша вари. Сынчоль сам восхищённо глядел на результат своей работы. Он выглядел так трогательно, что Джонхан впервые за всё занятие, между прочим, позволил себе расслабиться и попялиться на него без зазрения совести. Сынчоль перевёл на него взгляд очень не вовремя, но, видимо, интерпретировал выражение лица как-то иначе, потому что в следующую секунду абсолютно серьёзно сказал: — Если тебе нужно что-то от моего отца, проси, не стесняйся. Джонхан опешил. Как бы он ни был лоялен, но когда полукровка предлагает помощь от своей семьи, это весомо ударяет по самооценке. Конечно, это было недопонимание, но факт того, что кто-то мог предположить, что Джонхану, чистокровке в драккл знает каком колене, нужна помощь от полукровки, бил Авадой по башке. — Я сказал это только для Снейпа, — лаконично ответил Джонхан, отводя взгляд на парту перед собой, но не удержался и добавил: — Я же Юн Джонхан, правильно? То ли вкрадчивый тон так повлиял, то ли сам Сынчоль понял, что это могло быть немного оскорбительным, но он смиренно кивнул и сказал: — Да. Да, извини. Конечно, тебе не нужна помощь. Джонхан почувствовал себя ещё хуже после этой фразы и того, каким голосом она была произнесена Сынчолем. Он уже открыл рот, чтобы извиниться за то, что ведёт себя, как мудак, но гриффиндорец опередил его. — Знаешь… Я до сих пор не до конца осознал, что ты и правда помогаешь мне. Почему?.. Как будто тебе сильно нужны эти конспекты. То, что ты тут со мной стоишь, — это что-то нереальное. — Сынчоль застенчиво окинул его фигуру взглядом. — Боже, вы же с Джису совсем… другие. Не знаю, знаешь ли ты… Джонхан недоуменно слушал его сбитую речь, пока Сынчоль то переводил на него неловкий взгляд, то отводил его на зелье. — Наверное, ты не знаешь, ты же не видишь вас со стороны. Вы похожи на двух принцев. Помнишь ту идиотскую речь Боми на трибунах? Честно говоря, я немного понимаю, что она имела в виду, когда сказала, что вы выглядите так, будто эта школа ваша. Конечно, я не думаю, что вы так думаете. — Сынчоль агрессивно покачал головой. — Просто вы выглядите так… как бы выразиться… Статно! Правда, будто два принца. В вас чувствуется вся эта ваша… чистокровность. Джонхан не знал, как на это реагировать. Во Франции это бы прозвучало, как комплимент. В Хогвартсе, в котором бОльшая часть студентов — грязнокровки и полукровки, быть чистокровным меньшинством — это в какой-то степени даже не выгодно. А если они с Джису ещё и выглядят до зубного скрежета аристократично, то тогда не удивительно, что Боми совсем не собиралась подбирать слова потактичнее. — Мы… постараемся быть более… приземленными?.. — Джонхан неловко пожал плечами, не зная, что ещё ответить. Он всё ещё был смущён тем, что не понимал, хорошо это или плохо, что они с Шуа так выглядят. — Нет, нет! Мне нравится, что ты так выглядишь. Тебе это так подходит! Но… я так удивлён и рад, что ты, несмотря на то, что выглядишь, как чистокровный сноб, оказался таким человечным что ли. — Сынчоль произнёс последнюю фразу почти шёпотом, будто был не уверен, что стоит её совсем произносить. — Сегодняшнее занятие было замечательным. Ты отлично объясняешь. И я окончательно убедился, что ты прекрасный человек. Сынчоль закончил свой монолог с чувством, поднимая на Джонхана какой-то отчаянный взгляд, однако через секунду он уже выглядел напуганным, но Джонхан не позволил ему ещё что-то добавить, замечая: — Пора снимать котёл с огня. — Послушай… Я и не думал, что ты плохой человек, — начал торопливо Сынчоль, убирая котёл с огня, пока Джонхан продолжал за него помешивать. — Я неправильно выразился! Черт… я не знаю, как правильно сказать. Просто, понимаешь, моя мама — маггла, но она по работе вхожа в магический мир, и ей столько раз приходилось сталкиваться с презрением чистокровок, даже несмотря на авторитет моего отца. Она мне сама говорила, что я не должен быть предвзят! Мне жаль, я лишь хотел сказать, что ты действительно хороший человек… Я… Джонхан просто позволял бреду литься изо рта Сынчоля, а сам подавлял улыбку. Возможно, он даже немного хотел не облегчать смущение гриффиндорца и заставлять его своим молчанием искать подходящие слова, хотя сам уже прекрасно понял суть его мысли. А может ему было не приятно, что Сынчоль думал о нём предвзято вплоть до сегодняшнего занятия? Что он думал предвзято, даже когда попросил помощи, даже когда Джонхан согласился помочь почти бесплатно? Джонхан был снисходителен лишь потому, что сочувствовал его матери. Возможно, действительно было непросто без предубеждения относиться к аристократии после такого. — Что я несу… — Спокойно, я понял. — Джонхан тронул его за запястье. — Ты хотел сказать, что теперь не относишься ко мне настороженно и доверяешь мне. Сынчоль поднял на него благодарный взгляд. — Да! Черт, именно это я и хотел сказать! — Что за черт, которого вы с Тэеном постоянно упоминаете? — с улыбкой спросил Джонхан, отставляя котёл в сторону и прикрывая его крышкой. — Мама постоянно чертыхается, — хмыкнул Сынчоль и медленно провёл по лицу ладонью. — И вот что за бред я тут нёс сейчас, Мерлин?.. — Сынчоль смотрел на Джонхана с фальшивым страданием вперемешку со смехом. — Ну это выглядело глупо, если тебе интересно, — всё улыбаясь, ответил Джонхан, убирая ингредиенты, чем заслужил тычок указательным пальцем в бок. Как будто это было наказанием: у Джонхана все внутренности перевернулись от того, что Сынчоль впервые дотронулся дальше, чем до его руки. Кажется, Сынчолю понравилась реакция Джонхана, когда он со смехом отскочил от тычка, обнаруживая, что боится щекотки. Глаза гриффиндорца загорелись, и он всю дорогу до шкафчика с ингредиентами, куда направлялся Джонхан, пытался ткнуть его ещё раз и ещё раз, иногда достигая цели и выбивая из Джонхана смешки. Стоит сказать, что для Джонхана вот это всё уже было ну очень слишком. Он и так час находился бок о бок с человеком, от которого у него наступает помутнение в рассудке, так теперь ещё и это. Джонхан начал усиленно отбиваться, потому что чувствовал, что ещё чуть-чуть и он грохнется без сознания от переизбытка чувств. — Почему у тебя такой тонкий голос и низкий смех, ради Мерлина? — удивлённо спросил Сынчоль. Ответить Джонхану не удалось, потому что под аккомпанемент его собственного низкого смеха дверь резко открылась и в кабинет буквально влетел Снейп. Джонхан мгновенно замолк и встал смирно, хотя улыбку убрать не получилось. Профессор посмотрел на них с поднятой бровью и спросил: — Это Ваша методика, мистер Юн? Устроить цирк вместо урока? Ваш хохот был слышен ещё в начале коридора. Стоит ли мне позаимствовать Ваши методы, может, тогда ученики перестанут быть такими бездарностями, да, мистер Чхве? Джонхан, всё ещё улыбаясь, чувствовал, как его переполняло прекрасное настроение, и поэтому вольготно ответил, поднимая крышку котла: — Как видите, у Сынчоля всё получилось, так что, возможно, Вам действительно стоит поубавить мрачность, когда ведёте наши занятия, профессор. Даже потемневшее выражение лица Снейпа не заставило Джонхана пожалеть о своих словах.