***
Встретив родных, я в назначенный час поехала к нашему Дворцу Конгрессов. До Порт Мелло — я Елизавета Кромова\Луиза Лоран, на нём — фаворитка «Аквариума», королева Двора Чудес, а в любой точке мира — я любящая и любимая девушка. На платформе меня ждут. Даниэль с шикарной алой розой (мои любимые цветы). Смущённо благодарю его за подарок, он спрашивает меня о маме и бабушке, я, в свою очередь, спрашиваю о здоровье его мамы и Жозефа, а в мозгу крутится одно: у нас сегодня премьера. — Луиз, если тебя это хоть сколько-нибудь приободрит, никто не будет петь «Belle» так искренне, как я!Et puis, il était "Belle"
25 апреля 2022 г. в 03:16
Двадцать четвёртое сентября… Двадцать четвёртое… Сегодня был большой день, утром — встреча мамы и бабушки в аэропорту, вечером — премьера… И то, и другое представляет собой весьма нервное, утомительное, но вместе с тем чарующее действо.
Мама безупречна, как всегда. Светлый костюм, модная шляпка, красный шарфик на шее, в руках — бежевый клатч. Она подстриглась, теперь волосы ей едва доставали до лопаток. На лице минимум косметики: слегка подкрашены ресницы и на губах матовый блеск. И тем не менее, мама выглядит эффектно. Но что удивительно, теперь я не чувствовала себя гадким утёнком рядом с прекрасным лебедем. И дело было вовсе не во внешности, не в том, что я стала краситься и носить платья: я изменилась внутренне. Теперь я не боялась своей женственной фигуры, я не боялась быть привлекательной, мои некогда угловатые движения теперь были исполнены спокойствия и достоинства, я ощущала себя желанной и красивой, более того, я была готова стать женщиной.
Не знаю, прочитала ли мать это по моим глазам, но она достаточно долго, с нескрываемым интересом рассматривала меня.
— Ты стала очень привлекательной девушкой, Лизонька.
Нет, мама. Я просто осознала, что я действительно такая и есть. Крепкие объятия, поцелуи… Я поняла, что всё-таки я по ним очень скучала. Пусть для матери я была на втором месте после карьеры и голоса, но всё же она меня любит. Бабушка смотрит на меня настороженным взглядом (надеюсь, не ищет признаков внебрачной связи на моём лице). Нет, бабушка, у меня ещё даже не было первого поцелуя. Мы с Даниэлем не спешим. Хотя… Первое свидание у нас уже было.
Практически безлюдное кафе, Даниэль и я с Жозефом на коленях, который мне рассказывал про свой новый конструктор. С мсье Лавуа мы так и не поговорили за время того ужина. Весьма романтичное свидание!
Лишь по дороге домой нам удалось перекинуться несколькими фразами, брошенными в перерыве между лужами, в которые отчаянно пытался залезть Жозеф.
Моя правая рука на изгибе его локтя, а голова склонена к его сильному плечу. Со стороны мы кажемся супружеской парой, прогуливающейся с ребёнком.
— Послезавтра приезжают мама с бабушкой.
— Я всегда хотел увидеть женщину, которая подарила мне тебя, — послышался приятный голос откуда-то сверху.
Я тронула губами его плечо, а он ещё сильнее сжал мою руку.
— Я пока не буду говорить им о нас с тобой, не потому что не хочу… Я хочу, чтобы об этом узнали, когда мы будем готовы объявить о новом этапе в нашей жизни, а сейчас… Сейчас я хочу, чтоб мы больше и больше узнавали друг друга, чтобы всё развивалось последовательно, так, как нужно нам, и чтоб никто не лез со своим мнением и советами. Я хочу, чтоб у нас всё было, как у взрослых людей.
Слышу твой смех, проходящий приятной волной по моим нервам. Ты освобождаешь свой локоть от моей лёгкой хватки и властно обнимаешь меня за талию, притягивая к себе.
— А мы не взрослые?
— Взрослые, поэтому я не хочу, чтобы к нам кто-то лез, — категоричным тоном заявила я.
— Но твой отец знает…
— Мой папа ничего не скажет, предоставляя это нам. Ты вызываешь у него уважение, и он подождёт, пока таким же уважением к тебе проникнуться остальные. Он не будет никому рассказывать. С моей мамой у него сложная история любви, а бабушку он побаивается, суровая женщина.
— Охотно верю!
— Почему?
— Да я помню, как ты припечатала меня к стене в день нашей первой репетиции в клетке.
— Ну извини, подумать обо мне такое!
— Луиз, влюблённые мнительны, тем паче, — добавляет Даниэль глухим голосом, — я сеанса массажа так пока и не удостоился.
При этих словах Даниэль провёл большим пальцем по моему позвоночнику.
— Масс… Массажа, — глухо повторяю я, чувствуя табун мурашек, пробегающий позвонкам.
Нас прерывает восторженный возглас Жозефа, набредшего на новую лужу. Отработанными движениями с обеих сторон подхватываем парня и ставим на сухой асфальт с другой стороны лужи. О нашем недавнем разговоре свидетельствовали мой смущённый взгляд и, наоборот, несколько самодовольный Даниэля. Его мужскому самолюбию льстила моя реакция на его прикосновения. Это фактически моментально вошло у нас в обиход с позавчерашнего танго.
Два дня подряд Даниэль приходил в костюме, чтобы я завязывала и развязывала его галстук, а он в это время держал мою талию обеими руками, чтобы я не упала.
До танго он единственный раз позволил себе перейти границы как раз во время репетиции прихода Фролло. Но больше никогда. Сейчас же отношения перешли на другой уровень, но меня это не сильно вгоняет в краску, хотя это было бы правильным с точки зрения бабушкиной внучки. Но у влюблённой девушки свой взгляд. Даниэль принял мою позицию, что до брака я не пойду на физическую близость, но он и сам не очень-то хотел торопить события. Ему нужна была жена, мать Жозефа и других детей, и поэтому он очень осторожно делал движения навстречу. Однако в вечер нашего первого свидания я с уверенностью могла сказать, что он видит во мне будущую мадам Лавуа.
В ресторане я украдкой ловила его взгляд, когда он смотрел на нас с Жозефом, и в его глазах я читала явственное желание, чтобы на моих коленях был и наш общий ребёнок. Но сейчас мы оба понимаем, что пока не время, сейчас перед нами предстоящая авантюра, испытание славой или провалом, «Нотр-Дам де Пари»… Но рядом с Даниэлем я чувствую себя так спокойно, так умиротворённо, что мне почти совсем не страшно. Ну, может быть, чуть-чуть.
— Я привезла мазь для массажа твоему певцу, — вырвала меня из воспоминаний бабушка.
— Массажа? — глухо повторяю я, чувствуя, как алеют мои щёки. Перед глазами всплывает лукавый взгляд Даниэля, но я вовремя вспоминаю… — Ах, для Гару, точно!
— Какая-то ты странная, — настороженно замечает бабушка. Лиза, берём себя в руки.
— Я волнуюсь, бабуль, сегодня слишком сложный день.