***
Когда Давон приходит домой, в квартире стоит вкусный запах готового рамёна. Она быстро разувается и с пакетами идёт на кухню. — Вот, значит, как, — щурится Давон, пересекая порог кухни. На неё сразу обращают внимание две пары глаз. — Я им тут вкусностей накупила, а они не встречают меня, так ещё и рамён без меня лопают, — она усмехается, оставляя пакеты на полу. — Я для тебя сварил тоже, вообще-то, — изображая наигранную обиду отвечает Чонгук. Давон расплывается в улыбке и чмокает его в макушку. — Я и не сомневалась. Хосок закатывает глаза, а Чонгук сидит до чёртиков довольный, лыбится и уминает рамён за обе щёки. — Опять ты со своими телячьими нежностями, — морщится Хосок. — Хочешь, тебя тоже чмокну? — говорит Давон, доставая из пакета сливочное масло и показушно выпячивая губы. — Спасибо, обойдусь, — усмехается Хосок, вставая из-за стола с пустой тарелкой и отправляя её в раковину. — Иди мой руки и за стол, я разберу пакеты. Чонгук провожает её взглядом, тоже вставая из-за стола. — Надо же, — хмыкает Хосок, стоя с пакетом возле холодильника. — Ты посмотри, как она тебя любит. Тут одни твои кокосовые сырки, — он раскладывает продукты по полкам. — Их целых десять! И ещё коробка с банановыми подушечками... Обалдеть! Чонгук, доставая чистую тарелку для Давон, смеётся. Он тоже её безумно любит, и её временами телячьи нежности – тоже. Она ему как старшая сестра, иногда, даже как мама, когда начинает занудничать. Но Чонгук её очень любит, даже когда она жуткая зануда, когда пытает его своими вопросами, если видит, что Чонгука что-то тревожит. Она просто за него переживает всегда с поводом и без. Они его самая настоящая семья, Чонгук без них бы абсолютно точно пропал. После смерти бабушки у него никого, кроме них, не осталось. Они всегда рядом, тогда и по сей день. — М-м-м, как же вкусно пахнет, — хнычет Давон, вновь перешагивая порог кухни. — Я голодная, честно, как волк. — Верим, — Чонгук ставит перед ней тарелку с её порцией рамёна. — Ты накупила мне сырков, будто я к вам переезжаю, — усаживается напротив. — М! — она вдруг снова вскакивает с места, возвращаясь в коридор и появляется уже со своей сумочкой. — Пока не забыла, — она хмурится и роется усерднее в сумке. Правильно говорят, что женская сумка – свалка. Никогда ничего не найдёшь. — Вот, держи, — она, наконец, протягивает Чонгуку нужную вещь и снова садится за стол. — Это что? — Чонгук берёт из её рук ключи и смотрит на них, словно никогда не видел подобного. — Ключи от нашей квартиры, — отвечает за неё Хосок и, закончив с продуктами, садится к ним за стол. — И чтобы я больше не видел от тебя сообщений с вопросами о том, можно ли приехать сюда. Захотел – приехал. Понятно? Наша квартира такая же твоя. Мы давно уже как семья, Чонгук. К тому же, твоих вещей здесь больше, чем у тебя дома. Эти ключи теперь твои, мы специально заказали для тебя дубликаты. — Но... — Только попробуй, — не даёт сказать ему Давон. — Я тебя, конечно, люблю, но вилкой в глаз могу организовать, — лыбится. — Заранее отвечу на все твои вопросы, — прочищает горло Хосок, с важным видом начиная перечислять. — Не помешаешь, — он загибает первый палец. — Мы будем тебе рады даже в три часа ночи, — второй. — Если тебе приснится кошмар можешь лечь либо ко мне, либо к Давон. — Кошмары мне снились только после смерти бабушки, — хмурится Чонгук. — В любом случае, Чонгук. Ты слишком много паришься и думаешь. Тебе пора перестать заботиться о том, что ты можешь принести нам неудобства. Хоть голый ходи, ты нам мешать не будешь. Андестенд? Чонгук выдыхает. — Андестенд, — и светится от счастья. — Спасибо. Хосок кивает, гордый собой, а потом вспоминает. — Я украду у тебя парочку кокосовых сырков? — и тут же получает подзатыльник от Давон. — Это для ребёнка! — А я тебе чем не ребёнок? Серьёзно, Чонгук их просто обожает. — Мам, пап, перестаньте, — и улыбается во все тридцать два, вставая из-за стола и доставая из холодильника сырки для всех. — Я сделаю чай. Чонгук чувствует себя счастливым, когда ему действительно есть о ком заботиться, и когда есть, кому позаботиться о нём. И пусть он почти не знает, что такое полная семья, ему кажется, что сейчас всё на своих местах. За исключением ноющего по Тэхёну сердца.***
В комнате Тэхёна, как обычно, негромко играет музыка, на репите его любимая «Be somebody». Он сидит за столом в ноутбуке над очередным рефератом, периодически поглядывая на время. Мысль о том, что они сегодня с Чонгуком будут репетировать номер, который закроет его долги по целым двум предметам, не даёт до конца погрузиться в написание работы. В такие моменты Тэхён просто обожает свой университет. Пять минут позора – пожалуйста, автомат. Ну не сказка? — Тэ, чего делаешь? — в комнату заходит Юнги. — Над рефератом страдаю, — усмехается Тэхён, обращая внимание на брата. — Чего хотел? — он оценивающе осматривает Юнги с головы до ног, что стоял сейчас в проходе с двумя рубашками в руках. — Это что за клоунада такая? — щурится. Нет, Юнги уважаемый человек, и он очень часто ходит в рубашках, но сейчас... Неужели?.. — У нас свидание с Чимином, — выдыхает. — Я что-то очень запарился с этим, мне нужна твоя помощь. У тебя со стилем, вроде, всё круто. Тэхён, расплываясь в улыбке, изучает взглядом своего старшего брата, у которого в глазах сейчас словно всё вселенское отчаяние. Надо же, даже к нему за советом пришёл. — То есть, — слегка зажмуривается Тэхён, словно о чём-то думает. — Ты сейчас пришёл ко мне за советом, чтобы пойти на свидание с Чимином? Ко мне? За советом? — выгибает бровь Тэхён, снова поднимая взгляд на Юнги. — Ты перепутал? — Слушай, ну чё ты начинаешь, а? — закатывает глаза Юнги. — Тебя вообще больше должно было удивить то, что у нас свидание. Удивить? Тэхёна-то? Он что, Чимина первый год знает? — Я удивлён, честно, — смеётся Тэхён. — Прекрати уже свои эти университетские штучки, там повыпендриваешься, и по-человечески помоги брату, — фыркает Юнги, подходя к нему ближе. — Какая лучше из них? — он почти тыкает Тэхёну в нос рубашками. Тэхён оценивающе осматривает Юнги снова, а потом переводит взгляд на рубашки. Одна: нежно-голубая, с едва заметной полоской, вторая: винного цвета без всяких узоров. Тэхён бы отдал предпочтение второй, но это слишком деловой стиль. Чимин априори офисных планктонов терпеть не может. — Никакая, — выносит свой вердикт Тэхён. — Вы куда, вообще, собрались? — В ресторан? — Ты у меня спрашиваешь? — Тэхён улыбается. — Ну а куда там на свиданки водят? — хмурится Юнги. — Ресторан, это, конечно, прекрасно, обязательно туда сходите, но сначала лучше куда-нибудь на природу. На велосипедах покатайтесь, с вышки на троссе прыгните, не знаю. Активный отдых, понимаешь? Он же спортсмен. — Да ты, я смотрю, прям специалист по свиданиям, — выгибает бровь Юнги. Тэхён смеётся. — Нет, просто предпочтения Чимина хорошо знаю, — говорит Тэхён вставая со стула, забирая у Юнги его рубашки и закидывая их себе на плечо. — Сейчас мы тебя оденем, — задумчиво тянет Тэхён, открывая свой шкаф. — Мне, конечно, приятно, что ты обо мне заботишься, но думаю, я утону в твоих вещах, — щурится Юнги, разглядывая младшего. — Оверсайз, слышал о таком? — хмыкает Тэхён, доставая из гардероба чёрную рубашку с коротким рукавом и белым принтом. — Снимай давай свои зауженные брюки и надевай чёрные широкие джинсы с белой футболкой. И сверху это, — он протягивает Юнги идеально отглаженную рубашку. — Не слишком ли много чёрного для свидания? — Это называется «идеально», — самодовольно хмыкает Тэхён. — К тому же, тебе идёт чёрный. Иди давай уже, хён. Я хочу посмотреть на тебя.***
— Ну вот, я же сказал: идеально, — лыбится Тэхён, когда Юнги вновь появляется в комнате. — Не слишком строго и не слишком повседневно. Чимин не устоит, — хмыкает. — Не устоит он в любом случае, — щурится Юнги. — Благодарю. — Обращайся. Юнги ещё пару раз осматривает себя в зеркале, оценивает. С чувством стиля у Тэхёна всегда было всё в порядке. — Тэ, по-чесноку, я хоть немного нравлюсь ему? Может я реально достал его, и мне не стоит быть таким настойчивым? А то нехорошо как-то, — хмыкает Юнги, переводя взгляд на Тэхёна, который с гордостью оценивал составленный им аутфит. — Поверь, если бы не нравился, он бы с тобой никуда не пошёл, как бы ты его не уговаривал. — Ладно, — кивает Юнги. — Вы во сколько договорились? Если уже сейчас, то вместе пойдём, мне только быстро собраться нужно, — смотрит на часы Тэхён. — А ты куда? — К Чонгуку, у нас сегодня репетиция нашего выступления для конкурса. — Выступления? — смеётся. — И Чонгук на это согласился? — Не то что бы у него был выбор, — хмыкает Тэхён, снова открывая свой шкаф. — Ты так и не сказал ему? — этот вопрос звучит слишком громко для нервных клеток Тэхёна. — Мы же договаривались не поднимать эту тему, — вздыхает Тэхён. — Год прошёл. С тех пор, как Тэхён пообещал Юнги поговорить с Чонгуком. — Если ты приехал из Японии, чтобы капать мне на мозги, то это плохая идея, — хмурится Тэхён. — Никто не собирается капать тебе на мозги, Тэхён. Просто не затягивай с этим. — Я помню, — безучастно отвечает Тэхён, доставая свою одежду. — Собирайся, я тебя жду, — говорит Юнги, выходя из комнаты. Тэхён кидает тяжёлый взгляд ему в спину. Он знает, что Юнги прав. Но от этого ему легче не становится.