Долг превыше чести

And I would be the one To hold you down, kiss you so hard I'll take your breath away… И я буду тем, Кто обнимет тебя и поцелует так крепко, Что у тебя перехватит дыхание…

      Жара приходила раз в год и длилась сразу несколько дней. И хотя приход летней жары был единственным, что помогало Сакуре пережить долгие мрачные месяцы осени, зимы и весны, когда наконец наступал самый жаркий день в году, она неизменно делала всё возможное, чтобы найти холодильник, достаточно большой, чтобы заползти внутрь. Единственной в деревне, у кого был кондиционер, была Цунаде, и она играла свою роль злого тирана, запрещая всему неосновному персоналу входить в её здание. Естественно, либо так, либо мириться со всем населением Конохи, шатающимся по башне Хокаге подобно нашествию ленивых кошек.       Кондиционер был и в больнице, но Сакура там не требовалась, а последнее, чего она хотела, это добровольно пойти на работу, чтобы немного подышать холодным воздухом. Кроме того, ей нужно было поработать над загаром.       — Сад?       — Нет.       — Соседи?       — Нет.       — М-м-м… саранча?       — Нет.       Рука Ино ударила по черепице крыши раздражённым движением.       — Я не знаю, — проворчала она, под ярким солнцем её лицо блестело от пота.       — Неужели сдаёшься? — спросила Сакура с фруктовым мороженым во рту.       Ино ненавидела признавать поражение, особенно Сакуре, но жара явно сделала её безразличной к этому факту.       — Ну же. Что это?       Сакура ухмыльнулась и указала на яркую точку света в небе.       — Солнце.       Раздался общий крик возмущения и «фу!» от девушек вокруг неё, и Ино откатилась в явном отвращении. Сакуре было всё равно. Она тихонько пропекалась под жарким небом, прислушиваясь к звукам сотен людей, движущихся по улице внизу. Она не понимала, почему все они были так заняты и активны в такой невыносимо жаркий день — самое большее, что хотелось сделать ей, это напитаться светом на этой крыше и потратить как можно меньше энергии.       Тентен подняла руку.       — Мороженое, — попросила она.       — Сейчас, — Сакура села и начала рыться в куче одежды, которая покрывала сумку-холодильник рядом с ней. Она достала розовое эскимо и бросила Тентен, которая поймала его, даже не открывая глаз.       Сакура легла обратно, одёргивая нижнюю часть своих шорт и спортивного бюстгальтера, чтобы убедиться, что не сгорает. Удовлетворённая, она снова впала в расслабленное отупение.       — Так, — начала Ино, — что-то, начинающееся на… «С».       — Солнце, — догадалась Сакура.       — Саске, — попыталась Тентен.       — Сандалия, — присоединилась Хината.       Ино лениво улыбнулась.       — Нет. Гораздо лучше.       — Что же? — Сакура искоса посмотрела на неё.       — Сай без рубашки.       Все четыре девочки быстро подняли головы и уставились на приближающегося парня.       Как это обычно бывало в жаркие дни, многие мужчины предпочитали ходить без рубашек. В последние годы Сай делал всё возможное, чтобы усвоить наиболее повседневные социальные привычки, и это, похоже, была одна из его последних попыток. И неплохая вышла попытка. Ино пускала слюни. Тентен сглотнула. Хината пискнула и отвернулась — без сомнения, по её мнению это зрелище было довольно порнографичным.       Сакура ухмыльнулась и подняла руку, лениво указывая на Сая.       — Красивые линии загара, — сказала она ему.       Ну, а что можно получить, когда круглый год носишь укороченный верх.       Он улыбнулся ей, фальшиво, но не вынужденно.       — Я ищу Какаши, — сказал он, поднимая свиток. — У Цунаде миссия для него.       При одном упоминании этого имени улыбка Сакуры исчезла, и она отвела взгляд.       Тентен просто пожала плечами: она не знала, где был Какаши, и ей было всё равно. Но Ино устремилась помочь, даже если Хината и Сакура делали всё возможное, чтобы не смотреть на Сая.       — Какаши? — она задумчиво постучала пальцем по губе. — Полагаю, он может быть на тренировочном полигоне, с генинами, верно? Я собираюсь туда позже — может, я могу отнести ему свиток?       — Нет! — Сакура быстро села и выхватила свиток у Сая. — Я отнесу его ему.       Сай выглядел растерянным.       — Но, э-э-э, я должен передать его ему лично, иначе…       — Что происходит, Лобастая? — потребовала ответа Ино, хмуро глядя на Сакуру.       — Ты хочешь отнести ему свиток только для того, чтобы у тебя был повод полапать его или что-то в этом роде, — огрызнулась Сакура, пряча свиток под одежду. — К свиткам с миссиями нужно относиться с большим почтением и уважением, Ино, — она горячо посмотрела на Сая. — Почему ты всё еще здесь?       Он вздохнул и потащился прочь.       Сакура снова улеглась, но Ино всё ещё смотрела на неё с раздражением.       — С каких это пор тебя стало беспокоить, с кем мне разрешено разговаривать? — сказала она.       — С тех пор, как ты начала влюбляться в моего учителя, — парировала Сакура. — Ну же, Ино. Есть же какие-то границы. Почему ты считаешь своим долгом увиваться за всеми, у кого есть член? Ты лишь выставляешь себя потаскушкой.       Ино оскорбленно ахнула.       — Ясно, девственница! — презрительно сказала она. — Успокойся.       — Не называй меня так! — Сакура снова выпрямилась.       — Полегче, девочки, — равнодушно протянула Тентен.       — Почему нет? Это правда, — Ино пожала плечами. — Ты девственница.       — Так постарайся, чтобы это не звучало как оскорбление, — прорычала Сакура. — Это не то, чего нужно стыдиться. И не то чтобы я была единственной девственницей в Конохе. Держу пари, Тентен девственница.       Тентен на мгновение приоткрыла глаза.       — Не-а…       — Ладно, — Сакура посмотрела на Хинату, которая только начала расслабляться с тех пор, как исчез Сай. — Тогда Хината…       — Нет, — кроткая девушка покачала головой, сильно покраснев. Это привлекло заинтересованные взгляды трёх других девушек. Лицо Хинаты стало на несколько оттенков темнее. — Это было давно, — прошептала она.       — Невероятно, — пробормотала Сакура, падая обратно на черепицу. — Я единственная оставшаяся в Конохе девственница…       — Потому что ты недотрога, Сакура, — сказала ей Ино как ни в чем не бывало.       — Я не недотрога, — с горечью возразила Сакура.       — Хорошо, я заберу свои слова обратно, если ты отдашь мне этот свиток, — сказала Ино, хлопая ресницами.       — Нет, — Сакура сложила руки на груди.       — О, ты скучная, — Ино вздохнула и снова легла. Обычно такого рода дебаты уже переросли бы в полноценное сражение, но было слишком жарко, чтобы спорить.       Благодарная за летаргический настрой, Сакура провела липкой рукой по волосам.       — С каких это пор у тебя виды на Какаши-сенсея? — спросила она, стараясь казаться скучающей и незаинтересованной.       — О, да ладно, Сакура, — протянула Ино. — Если ты ещё не заметила, твоим учителем был самый крутой человек в мире. А все эти заморочки с маской? Классика. Перед такой загадочностью трудно устоять.       — И у него красивые руки, — добавила Тентен.       — И плечи, — вздохнула Хината.       — И пресс, — продолжила Тентен.       — И задница! — воскликнула Ино. — Не говори, что не замечала.       Лицо Сакуры пылало.       — Ты отвратительна. Все вы отвратительны.       Но Ино лишь пожала плечами.       — Как скажешь. Парни хороши, Сакура, но они не идут ни в какое сравнение со зрелым мужчиной в расцвете сил. Иногда ты просто устаёшь от всех этих преждевременных семяизвержений и настраиваешься на настоящий опыт. На кого-то, кто знает, как обращаться с женщиной.       Такого рода разговоры вызвали в её сознании довольно много рискованных образов. Большинство из них было связано с тем, что Какаши исследует её тело. Сакура склонила голову, надеясь, что волосы смогут скрыть её сильнейший румянец.       — Давай без непристойностей, Ино.       Внезапно Ино раздражённо села.       — Знаешь, в чём твоя проблема, Сакура? Ты, может, и наследница Цунаде, и можешь уделать нас один на один, но тебе нужно немного повзрослеть. И я не имею в виду физически — хотя твои сиськи действительно печальное зрелище — я имею в виду умственно. Эмоционально. Итак, Саске разочаровал тебя. Ну, знаешь что, он разочаровал и многих других девушек, включая меня. Преодолей это и найди себе парня, ради всего святого.       Сакура больше не хотела об этом слышать.       — Пойду найду Какаши-сенсея, — она начала натягивать юбку поверх шорт.       — Ах — нет — не этого парня найди — я уже заявила на него права! — запротестовала Ино.       — Мечтай дальше, Ино-свинина! — огрызнулась Сакура.       — Она права, — подхватила Тентен. — У тебя нет ни единого шанса. Сомневаюсь, что у кого-то есть. Этого человека интересуют только две вещи. Грязная литература и цветочные композиции.       — А? — Сакура и Ино пристально посмотрели на неё.       — Его квартира находится по дороге ко мне домой. Я прохожу мимо каждое утро, — сказала Тентен, пожимая плечами. — Вы видели его подоконник? Это прекрасно.       — Как мило! — защебетала Хината.       Ино сморщила нос.       — Ух. Теперь он, вроде как, мне разонравился.       — Типично, — фыркнула Сакура. Она не потрудилась надеть обратно свой красный жилет, просто свернула его и засунула в набедренный подсумок. Натянув ботинки, она встала и начала вертеть свиток в руке, сердито глядя на Ино сверху вниз. — И, кстати, я ещё как могла бы найти себе парня в любое время, когда захочу. Просто такая возможность пока не представилась.       Ино громко рассмеялась.       — Хорошо, хорошо, — сказала она. — Значит, ты не замечаешь, что за тобой, кажется, всегда следуют мужские взгляды, куда бы ты ни пошла? Боги, ты такой тормоз. Я ненавижу таких девушек, как ты, которые даже не знают, что имеют. И гляньте-ка! Ты планируешь уйти в этом спортивном лифчике, не так ли? И ни единой догадки, какое внимание это может привлечь.       Сакура посмотрела вниз на свой чёрный лифчик. Тот, что она обычно носила. Довольно консервативный, оканчивающийся толстой резинкой на несколько сантиметров ниже приплюснутой груди. Обычно он был скрыт под её сетчатой майкой, но сегодня она не надела её, так как ажурные линии загара ещё не были в моде.       — Чего? — спросила она, не понимая.       — С тем же успехом ты можешь ходить голой — будешь привлекать такое же внимание, — заметила Ино, разминая запястья.       — Что?! — Сакура уставилась на неё, разинув рот. — Но ничего же не видно — он абсолютно приличный.       — Просто не сиди на сквозняках, ладно? — Ино вздохнула. — Иначе покажешь намного больше, чем ожидаешь.       — Если только внезапно не разразится буря, думаю, со мной всё будет в порядке, — едко ответила Сакура, наклоняясь, чтобы вытащить последнее эскимо из сумки. — А теперь, извините, мне нужно передать сообщение.       Прошло ровно семь дней с тех пор, как Сакура рассталась с Какаши возле башни Цунаде. Всё в значительной степени вернулось на круги своя — сероволосый джоунин мелькал лишь изредка, заглушая её любопытство. Только на этот раз всё было хуже. Когда она не видела его, она постоянно думала о нём, погружаясь в сожаление, отвращение к себе и полное замешательство. Когда видела, в её груди вспыхивало сильное волнение, за которым обычно следовала волна смятения, когда он либо не замечал её, либо просто произносил тихое «йоу», прежде чем двинуться дальше, не потрудившись остановиться. Затем возвращались сожаление, отвращение к себе и замешательство.       Раньше её беспокоило, что её бывший учитель просто не любит её настолько, чтобы обращать на неё хоть какое-то внимание, кроме странного эпизодического, рассеянного приветствия. Теперь это причиняло боль. Сильную.       Она искала предлог, чтобы снова взаимодействовать с ним. Без миссии, которая свела бы их вместе, приблизиться к нему было трудно. Говорить с ним без официального дела означало, по сути, признать, что она просто хотела его компании. Сакура не думала, что она достаточно храбра, чтобы произвести такое впечатление. Но со свитком миссии в руке у неё была прекрасная причина увидеться с ним. Никаких обязательств. Нет причин признавать какой-либо другой мотив. Она чувствовала себя в безопасности.       Время близилось к обеду, поэтому Сакура решила, что лучше всего заглянуть в продовольственный район. Рестораны, чайные и закусочные на вынос кишели страдающими от жары гражданскими и ниндзя. Так же, как и Сай, многие молодые люди наслаждались днём без рубашек. Сакура оценивала это зрелище совершенно невинно. Ей нравились хорошо подтянутые грудные мышцы так же сильно, как и любой другой девушке.       Затем она подумала о том, что сказала Ино, и внезапно почувствовала себя немного неловко. Она смотрела на мужчин. Смотрели ли они на неё?       Она стала двигаться сквозь толпу немного более осторожно, наблюдая за окружающими. Почти сразу же она заметила приближающегося к ней с противоположной стороны ниндзя с каштановыми волосами. Просто незнакомец, в нём не было ничего особенного. Его пристальный взгляд пересёкся с её, как могли пересечься взгляды двух незнакомцев, а затем его глаза довольно быстро опустились на её грудь.       Сакура чуть не задохнулась от возмущения. Желание дать ему пощечину, когда он проходил мимо с бесстрастным лицом, было на удивление сильным. Но зачем утруждать себя? В тот момент, когда он прошёл мимо неё, он, вероятно, сразу забыл о ней.       Может быть, это случалось часто, а Сакура просто не знала об этом? Она заметила только потому, что об этом упомянула Ино…       Сильно потрясённая, Сакура решила сосредоточиться на своей задаче. Но чем больше она оглядывалась вокруг, тем больше замечала, что на неё смотрят люди. И не только мужчины… но и девушки тоже. Хотя выражение их лиц, как правило, было похоже на то, какое делала Ино, когда видела, как девушка приставала к парню, который ей нравился. Каменное выражение «вот же ж сучка!».       Сакура начинала понимать, что она не так уж популярна.       Она заметила Чоуджи, наслаждающегося миской рамена в одном из ближайших киосков, и с благодарностью нырнула внутрь с улицы и оперлась о прилавок рядом с ним, радуясь, что увидела знакомое лицо.       — Привет! — радостно поздоровалась она. — Ты видел Какаши-сенсея?       Чоужди кивнул, втягивая длинную ленту лапши.       — Он направлялся к тренировочным полигонам со своей командой около двух часов назад.       — Спасибо! — Сакура дружески хлопнула его по покрытому бронёй плечу и направилась в сторону тренировочного полигона, надеясь, что он всё ещё там. Его любимым был третий полигон — тот, который он всегда использовал с Седьмой командой, так что он, вероятно, по-прежнему тренировал там.       Но когда Сакура прибыла туда, там были только Саске и Наруто.       Они оба стояли на двух из трёх столбов возле мемориала. Каждый, казалось, пытался сбросить другого с насеста, но, судя по хихиканью и ухмылкам, это было дружеское соревнование.       — Привет, ребята, — разочарованно помахала она рукой.       — Привет, Сакура-чан! — радостно закричал Наруто, махая ей, несмотря на то, что Саске спокойно удерживал его лодыжку на уровне подбородка. — Хорошо, что ты здесь — Саске хотел тебя кое о чём спросить — умф!       Саске резко столкнул его со столба.       Сакура выжидающе моргнула, глядя на него.       — Ты хотел о чём-то спросить? — эхом повторила она.       Но его губы были плотно сжаты, и он раздражённо смотрел в сторону… или, возможно, он был немного смущён. Вероятно, потребовался бы вражеский палач, чтобы вытянуть из него хоть что-то. Но кому нужны враги, когда у тебя есть такие друзья, как Наруто?       — Скоро экзамен на чуунина, — радостно сказал блондин, растянувшийся на земле. — Он хочет, чтобы ты выдвинула его кандидатуру.       Сакура тут же разразилась приступом смеха, который вырвался из её живота и заставил согнуться пополам. Хихиканье довольно резко стихло, когда она поймала свирепый взгляд Саске, от которого мгновенно протрезвела.       — Извини, — быстро сказала она, прежде чем предаться очередному приступу хихиканья. — О, да ладно тебе! Это забавно!       — Стоит попросить Какаши, да? — упрекнул он, хотя его взгляд немного смягчился. Казалось, он был менее чувствителен к этому вопросу теперь, когда знал, что она смеялась всего лишь над иронией — ведь его сила намного превосходила её, и всё же он должен был ответить ей.       — Не волнуйся, я разберусь с этим, — сказала она, подавляя смешки рукой. — Позже. Но прямо сейчас мне нужно найти Какаши. Вы его видели?       Наруто вскочил на ноги, глядя на неё проницательно и несчастно.       — А что? — прямо спросил он.       Она помахала свитком.       — Я доставляю миссию.       Наруто хмыкнул, сцепив руки за головой.       — Он заходил сюда, но так как здесь были мы, он сказал, что воспользуется четвёртым полигоном.       — Спасибо, — сказала Сакура, сияя. — Увидимся позже, ребята.       — Ты должна выдвинуть меня сегодня, — крикнул Саске ей вслед. — Экзамен на следующей неделе.       — Эй, не напирай на неё, — предупредил его Наруто. — Она может отрезать тебе яйца.       За это замечание в него тут же запульнули камнем.       Четвёртый тренировочный полигон чаще называли «Водным полем» по причинам, которые быстро становились ясны по прибытии туда. По сути, это было просто довольно большое огороженное озеро, усеянное несколькими маленькими островками. Большинство генинов часто отправлялись туда, чтобы попрактиковаться в технике контроля чакры с помощью обычного упражнения в хождении по воде, и большинство генинов часто возвращались едва не утонувшими.       Когда Сакура вошла в ворота, она поняла, что именно это, очевидно, было на уме у Какаши, поскольку она услышала отдалённые крики и всплески, дрейфующие над огромным водоёмом. Нарушение спокойствия, казалось, происходило на другой стороне главного острова, где, вероятно, и находились Какаши и его команда. Из воды торчал ряд столбов, служивших ступеньками и указывавших путь к острову новичкам ниндзя, которым ещё предстояло овладеть собственной чакрой.       Сакура просто сошла на воду и зашагала дальше без посторонней помощи. Не умей она управлять чакрой, она была бы никем.       Когда она обогнула маленький остров, то не очень-то удивилась тому, что обнаружила. Трое детей, все в разной степени промокшие, вместе со своим учителем сидят на берегу острова и читают. Какаши, вероятно, почувствовал её прибытие первым, но её присутствие обозначила маленькая светловолосая девочка.       — Эй! Это та куноичи, которая отрубила тому парню причиндалы! Привет, Сакура-сенсей!       Уважение! Сакура заплакала бы от красоты момента и от радости за молодость и энтузиазм… будь она Гаем. Она ограничилась тем, что улыбнулась и неловко помахала рукой. Двое мальчиков выглядели менее жаждущими увидеть её, и они быстро опустились ниже в воду, вероятно, очень беспокоясь за собственные «причиндалы».       — О, Сакура-чан! — Какаши помахал ей рукой и улыбнулся. — Что ты здесь делаешь? Тоже пришла сюда потренироваться? Я думал, что твой контроль чакры почти идеален.       Он обратился к ней как к незнакомке — или, что ещё хуже, как взрослый обращается к ребёнку. Может, события их миссии уже вылетели у него из головы, и она снова была записана в его записной книжке как «случайная знакомая»?       — Нет, — холодно ответила она. — Для вас миссия, прямо от Цунаде, — она вышла на остров и остановилась рядом с ним, протягивая свиток.       — О? — он выглядел немного удивлённым. — Я думал, их отдаёт АНБУ.       — Ну… да… Но они немного заняты. Видите ли, всё дело в погоде, — она ни за что не сказала бы ему, что стащила свиток у Сая. Он в одно мгновение раскусит её.       Но даже несмотря на её убедительное оправдание, он бросил на неё понимающий взгляд и кивнул.       — А. Понимаю.       Будь он проклят…       Он взял у неё свиток, при этом его тёплые пальцы коснулись её. Сакура отдёрнула руку, словно её обожгло, хотя Какаши, казалось, этого не заметил. Он спокойно сломал печать и раскрыл свиток, чтобы посмотреть.       Когда он поднёс его к яркому свету и прищурился, его ученики начали издавать нетерпеливые звуки.       — Какаши-сенсей, — стал причитать громкий мальчик. — Я замёрз, промок и проголодался…       — Разве уже не время обеда? — спросила девочка.       — Мы можем пойти пообедать? — вторил громкий мальчик.       Тихий мальчик почти ничего не говорил, но его лицо выражало то же, что и лица его товарищей по команде.       — Конечно, конечно, обед — это хорошо… — рассеянно пробормотал Какаши. У детей вырвался небольшой хор одобрительных возгласов, и они быстро поплыли обратно к берегу, возбуждённо обсуждая, что будут есть.       Сакура снова опустила взгляд на Какаши как раз вовремя, чтобы увидеть, как он складывает огненную печать, со свитком, зажатым между его вытянутыми указательными пальцами. С безобидным клубом дыма свиток превратился в пепел и осыпал его колени, которые он отряхнул, вставая. Она начала чувствовать себя неловко, просто стоя рядом с ним.       — Ну, тогда я пойду, — объявила она с наигранной беззаботностью и натянутой улыбкой. Она ступила в воду с намерением вернуться на берег, но голос Какаши заставил её остановиться.       — Ты действительно проделала весь этот путь только для того, чтобы отдать свиток? — беспечно спросил он, вытягивая руки над головой.       «Спокойствие, только спокойствие», — сказала себе Сакура.       — Вообще-то, я всё равно направлялась сюда, — легко сказала она. — Цунаде рекомендовала мне немного усилить контроль над чакрой. Всегда полезно держать себя в узде, когда в твоих руках жизни других людей. Но раз вы тут заняты с генинами…       — Уже нет, — вежливо прервал он, махнув рукой в сторону бескрайних вод. — Прошу, не позволяй мне отвлекать тебя.       Чёрт… Она не хотела тренироваться. Не в такую погоду. Она просто хотела вернуться на крышу штаб-квартиры джоунинов и примечать с Ино и остальными всех проходящих мимо парней-качков.       Сакура начала с тоской оглядываться в том направлении, откуда пришла.       — Нет, мне, наверное, пора. Напряжённый день и всё такое, — она не хотела торчать там, где её не ждали. Если он хотел обращаться с ней как с незнакомкой, пускай. Но она планировала отвечать ему тем же.       Очевидно, это было ошибкой. Она была дурой, думая, что между ней и этим мужчиной может что-то быть. Он во многих отношениях был далеко не в её лиге.       Чувствуя, как в животе свернулось горькое раскаяние, Сакура повернулась и зашагала прочь по воде.       — Я забыл, я ведь не научил тебя ходить по воде.       Сакура терпеливо посмотрела на него в ответ.       — Думаю, что я уже освоила это, Какаши-сенсей, — сказала она, слегка покачивая пятками на воде, чтобы показать ему, насколько хорошо она не тонула.       — Цунаде научила тебя, я полагаю? — он вышел на воду; одна рука в кармане, а в другой — раскрытая книга.       — На самом деле, большинству основ меня научила Шизуне, — сказала она ему, пожав плечами. — Цунаде-шишо была слишком занята, чтобы учить меня таким вещам, поэтому в начале обучения она в основном передавала меня другим джоунинам, пока я не достигла должного уровня.       — Да, я, кажется, припоминаю, что меня спрашивали, не могу ли я помочь с некоторыми основами, — неопределённо сказал Какаши.       Сакура нахмурилась. В первые дни обучения её основы до идеала доводили несколько разных инструкторов, но ни один из них не был Какаши.       — Но вы…       — Отказался? Да, — он равнодушно пожал плечами. — Есть учителя получше меня, Сакура. Я решил, что лишь буду тебя сдерживать.       Но Сакура не знала, верить ли этому. Как сильно ей хотелось поспорить, что в те дни он просто не думал, что она стоит того, чтобы тратить на неё время? Мысль о том, что великий Копирующий ниндзя беспокоился о том, что будет сдерживать её, была нелепой.       — Понимаю, — сказала она, сжав челюсти, пытаясь контролировать свой характер и сдерживать эмоции внутри. Правило взаимодействия номер двадцать пять: Шиноби не должны выказывать эмоции. Чрезмерно эмоциональные ниндзя всегда проигрывали (если только вас не звали Узумаки), а она никак не могла проиграть эту битву. — Да, полагаю, вы правы. Шизуне была хорошим инструктором. Она довольно хорошо всё объясняла… а не расслаблялась и не оставляла меня объяснять всё себе самой, пока она читала книгу.       Частично видимое лицо Какаши по-прежнему было весёлым, но у Сакуры было ощущение, что оно было таким же неподвижным и фальшивым, как и её собственное. Возможно, они и стояли на воде, но оба чувствовали под ногами тонкий лёд.       — Шизуне-сан — умная женщина, — признал он. — Мне представляется, она научила тебя многим полезным приёмам.       — Парочке, — Сакура наклонила голову, заложив руки за спину. — В основном здесь. Миниатюрное Цунами было моим любимым приёмом.       — Я не знаком с ним.       Это потому, что Сакура только что его выдумала.       — О, — она беспечно пожала плечами. — Это выглядит примерно вот… так.       Отведя назад ногу, Сакура пнула поверхность озера так, как кто-то мог бы шаркнуть ногой по земле. Она вложила немного чакры, потянув воду вслед за своим ботинком, чтобы послать значительный каскад воды по дуге в сторону Какаши.       Если бы у Сакуры было больше пяти секунд, чтобы поразмыслить, она, возможно, решила бы этого не делать. Это было глупо и незрело, но прямо в тот момент это чувствовалось самым приятным поступком на свете.       Надо сказать, что Какаши невероятно избирательно уклонялся. Этого человека никогда не застигнуть врасплох кунаем, но ему частенько удавалось получить по голове ботинками, камнями, книгами, ластиками, ручками, а теперь и небольшими приливными волнами. Почему он не увернулся, Сакура не знала. Возможно, он всегда был внимателен только к предметам, брошенным с опасными намерениями? (Хотя она должна была признать, что за этим нападением скрывалось довольно много злого умысла.) Но тогда, может, ему просто не хотелось уворачиваться?       Прямо в лицо мужчине попало большое количество воды, заставив его слегка податься назад, как будто Сакура просто плюнула ему в глаз. Он был наполовину мокрым, хотя и не казался слишком обеспокоенным, когда медленно поднял руку, чтобы вытереть влагу с непокрытого глаза, и стянул мокрую маску. Сакура отпрянула, почти удивлённая, увидев, что он выглядел таким же суровым и красивым, как и в последний раз, когда она видела его без маски. Он не выглядел расстроенным, но, судя по тому, как он печально смотрел на накинутую на его вымокшую книгу лилию, он, вероятно, что-то такое чувствовал.       Здравый смысл в мозгу Сакуры возродился, но к тому времени было уже десять секунд как поздно. «Упс», — подумала она. Ей действительно нужно было лучше контролировать свой темперамент. А она ведь так хорошо с этим справлялась…       Она винила во всём погоду.       — Спасибо, Сакура… — пробормотал он, каким-то образом заставляя эти два легко произнесённых слова сочиться чистым сарказмом.       — Подумала, что вы, возможно, оцените это, ведь здесь так жарко, — хихикнула она. — Я была бы благодарна за то, что кто-то так заботится обо мне.       Слишком поздно она поняла, на что, возможно, напросилась. Какаши поднял бровь и кивнул, будто обдумывая её слова.       — Правда? — он спокойно начал стаскивать мокрые перчатки, зажав книгу под мышкой. Сакура наблюдала за его пальцами, параноидально опасаясь, что он собирается сыграть с ней грязную шутку и отплатить тем же…       И вот! Водяная печать.       Прежде чем Сакура успела даже подумать о том, чтобы бежать к холмам, она почувствовала, как поверхность озера под ней резко опустилась, будто кто-то только что высосал большой объём воды. Слабое шипение позади предупредило её о надвигающейся погибели, и, не оборачиваясь, она знала, что возвышается над её плечами.       Плюх!       На голову Сакуры внезапно обрушился поток воды, словно она только что ступила под водопад. Она открыла рот в испуганном крике, но ничего не могла сделать, кроме как раскинуть руки и ждать, пока ледяной поток закончится. Когда это наконец произошло, она осталась трястись и дрожать посреди покрытого рябью озера; волосы жалко прилипли к шее, а юбка цепко повторяла контуры её шорт. Слабое покалывание под спортивным лифчиком предупредило её о том, что предчувствие Ино сбылось, и она быстро скрестила руки на груди, притворяясь замёрзшей, пытаясь отвлечь взгляд Какаши от её очевидной проблемы.       Какаши улыбнулся. С кончика его носа капала вода.       — Гораздо лучше. Теперь мы оба милые и освежившиеся, так почему бы нам обоим просто…       Он не успел закончить своё предложение, потому что в этот момент нога Сакуры сильно ударилась о воду с такой силой, что громкий хлопок эхом разнёсся по всему тренировочному полигону. Вода разошлась, будто невидимый нож разрезал масло, образовав широкий разрыв, который устремился на Какаши, как молния.       Когда вода исчезла из-под него, это было похоже на то, как если бы из-под его ног вырвали половик. Он соскользнул в образовавшуюся трещину вместе с довольно испуганной водяной черепахой.       — Уф! — это было всё, что он успел сказать, прежде чем над его головой плавно сомкнулась вода.       Сакура запоздало подумала, что теперь-то она попала. Вероятно, было бы разумно начинать делать ноги…       Она как раз начала на цыпочках возвращаться к воротам, когда её лодыжку что-то зацепило. Рука Какаши, если быть точнее. Быстро появилась и вторая рука, присоединилась к первой и крепко схватила её за другую ногу. Сакура на мгновение закачалась, затем внезапный рывок по инерции потянул её вниз, в ледяную воду. Возмутившись, она было набросилась на нападавшего, но пытаться ударить кого-то под водой было всё равно что бить в замедленной съёмке. Совершенно бесполезно. Какаши блокировал её маленькие кулачки своими раскрытыми ладонями и мягко подтолкнул её обратно к поверхности. Она вынырнула, отплевываясь и кашляя; эти звуки усилились в тот момент, когда рядом с ней появился Какаши — она была полна намерения заставить его почувствовать себя виноватым.       — Пытаетесь утопить меня? — прохрипела она.       Он на мгновение погрузился в воду по самый нос, прежде чем приподнять подбородок, чтобы прыснуть полный рот воды прямо ей между глаз. Сакура почти услышала, как в глубине её мозга лопается аневризма.       — Собирался спросить тебя о том же, — весело сказал Какаши. — Знаешь, у этой воды очень неприятный вкус…       Сакура тихо дымилась в воде, когда он снова вылез на поверхность и наклонился, чтобы предложить ей руку. Когда она снова встала на ноги, он отпустил её, чтобы стряхнуть воду со своих волос и рывками смахнуть капли с одежды.       — Что ж, это было весело, — любезно сказал он ей, совершенно не обращая внимания на её злобный взгляд.       Сакура не могла этого понять. Каждое слово, слетавшее с его прекрасных губ, вызывало у неё желание разорвать его красивое лицо пополам. Он по-прежнему разговаривал с ней так, будто кто-то нажал кнопку перезагрузки их отношений, и он снова стал относиться к ней как к отдалившейся ученице, хотя никто не потрудился сказать об этом Сакуре. Она ненавидела его вежливый, непринуждённый тон, который он использовал в общении практически со всеми своими мимолетными знакомыми. Это заставляло её чувствовать себя оскорблённой. Как будто теперь, когда странная и запутанная миссия закончилась, он толкнул её обратно в ту же щель, в которой она была раньше, хотя она теперь возносила его на пьедестал. Цеплялась ли она за ложную надежду? Действительно ли она была такой молодой и глупой, какой чувствовала себя?       Выжимая воду из юбки, Сакура выпрямилась и откинула волосы назад.       — Я ухожу, — коротко сообщила она ему и повернулась, чтобы, хлюпая, пересечь озеро.       — Какая жалость, — крикнул Какаши ей вслед, вставая, как фламинго, чтобы слить воду из своей сандалии. — Ты, кажется, в настроении для спарринга, так как насчёт этого? Ты же хотела потренироваться, не так ли?       Он сделал это уже дважды. Каждый раз, когда она пыталась уйти, он останавливал её вопросом. Он тянул время. Почему? Сакура нахмурилась, оглядываясь на него.       — Слишком жарко для спарринга, — сказала она.       — Ты кажешься достаточно охладившейся, — всего на мгновение — невероятно короткую секунду — ей показалось, что его взгляд скользнул ниже её шеи. На таком расстоянии трудно было быть уверенной, но была большая вероятность, что в его замечании содержался лукавый намёк, и ей не нужно было смотреть вниз, чтобы знать, что её чувствительные к холодной воде соски заметно выделялись на фоне спортивного бюстгальтера.       Сильно покраснев и скрестив руки на груди, Сакура пристально посмотрела на него.       — Я не могу спарринговать с вами. Это нечестно — у вас Шаринган, — горячо возразила она.       — А у тебя кулаки, которые могут снести мне голову с плеч, — сказал он, легко пожав плечами. — Обещаю не использовать свой, если ты не будешь пользоваться своими.       Это звучало приемлемо…       — Хорошо, по рукам.       Она отстегнула подсумок и надела жилет и перчатки. Но пока она была занята надеванием одежды, Какаши был занят тем, что снимал свою. Она старалась не задерживать взгляд на его примечательном телосложении, когда он снял жилет и кофту с длинными рукавами и сходил развесить их на нескольких удобных ветках для просушки. Она старалась не замечать, как напряглись мускулы его рук, когда он потянулся, чтобы повесить одежду. Она старалась не замечать, каким плоским и подтянутым был его живот под безрукавкой или какими сильными выглядели его плечи.       Опять эта история с ходячей опасностью! Этому человеку нужно приделать мигающие оранжевые лампочки…       Он поплёлся обратно на середину озера и встал напротив неё, засунув руки в карманы.       — Готова? — спросил он.       В ответ она подняла кулаки.       — Хорошо, — а затем, в мгновение ока, он исчез.       Сакура знала, что её единственный шанс выстоять против этого человека, состоял в том, чтобы использовать весь многолетний опыт, который она получила, сражаясь с ним бок о бок. Она наблюдала за ним. Она знала его слабые и сильные стороны и точно знала, что он любил наносить удары снизу…       Это означало, что он предвидит её вывод и нанесёт удар сверху. Сакура отскочила назад, почувствовав, как на неё упала тень, как раз вовремя — Какаши врезался в воду там, где она стояла. Удар сотряс озеро, подняв сильные волны, которые едва не сбили её с ног. Едва. Она увидела, что он открыт, и подлетела, чтобы нанести удар ногой ему в спину.       Но когда её нога прошла прямо сквозь него, и он взорвался облаком дыма, она поняла, что её обманули. Клон. И теперь это она была открыта.       Сакура слишком поздно увидела приближающуюся справа фигуру. Она подняла руку, чтобы блокировать удар, машинально направляя немного чакры в руку, чтобы отразить большую его часть. Всего немного… он не должен был заметить…       — Сакура, без чудовищной силы, — напомнил он, отступая назад и потирая руку.       — Но это несправедливо! — запротестовала она. — Вы сильнее меня.       — И что? У всех нас есть свои сильные и слабые стороны. У тебя лучше гибкость и меньше масса тела. Используй это.       «Легко ему говорить», — подумала Сакура, стиснув зубы от досады.       Когда её одежда просохла, жаркий день снова начал проникать под кожу, выматывая её. Её блоки становились неаккуратными, а удары не достигали цели. Сдерживаться всегда было намного труднее, чем бороться изо всех сил. Когда инстинкт подсказал ей ударить кунаем прямо ему между глаз, раздражающий здравый смысл напомнил ей, что из-за этого у неё могут быть неприятности, и ей пришлось сменить цель.       Какаши, казалось, спокойно переносил жару. Он даже почти не вспотел, а его атаки обрушивались на неё так же быстро, как и всегда. Сакура попыталась дестабилизировать его гендзюцу, но либо она слишком устала, чтобы поддерживать его, либо Какаши предвидел это, так как он раскусил трюк в течение десяти секунд и вырвался в следующие пять.       Не в силах ударить его никаким ниндзюцу, она снова попыталась пустить в ход кулаки. Она жалела, что у неё нет таланта Шикамару к работе с тенями… или чрезмерной выносливости Наруто… или даже способности Ино завладевать чужим разумом. Боги, последнее было бы полезно. Если бы она могла проникнуть в голову Какаши, что бы она там нашла? Без сомнения, различные отсылки к «Ича Ича». Может, несколько учебников для ниндзя, которые он проглотил в детстве. Его чувства к ней? Кем они были на самом деле? Что он чувствовал, когда смотрел на неё? Ныло ли его сердце так же, как её, всякий раз, когда их глаза встречались?       — Сакура, внимательно.       — Чт…?       Ноги Сакуры внезапно выскользнули из-под неё, и она обнаружила, что лежит на воде, уставившись в невероятно голубое небо. У неё не было ни сил, ни желания вставать. Когда над ней, отбрасывая тень на её лицо, появилась голова Какаши, она просто закрыла глаза.       — Встань, — скомандовал он.       Такой холодный и безразличный.       — Как думаете… может, людям было бы немного легче ладить, если бы мы все могли читать мысли? — тяжело спросила она, чувствуя, как вода просачивается обратно в её одежду. — Потому что тогда мы все знали бы, что сказать?       Тень покинула её лицо, Сакура открыла глаза и увидела Какаши, стоящего у её бедра, засунув руки в карманы и уставившегося на рыбу под ногами.       — Нет, — просто сказал он. — Вероятно, если бы мы все знали, о чём на самом деле думаем, это привело бы к гораздо большему количеству войн.       — Так о чём вы на самом деле думаете? — тихо спросила она. — Прямо сейчас?       Какаши мгновение молчал.       — Мне интересно, когда выйдет «Ича Ича Искупление». Джирайя-сама обещал, что это будет в этом году… но… — он рассеянно почесал щёку. — А что? О чём ты думаешь?       Она думала о том, какой сильной и твёрдой была рука, потирающая его лицо, и как сильно ей хотелось, чтобы она коснулась её…       — Я думаю о предстоящем экзамене Саске на чуунина, — солгала она. — Надеюсь, он пройдёт.       — Ты об этом на самом деле думаешь? — сказал он, бросив на неё взгляд исподлобья.       — Вы на самом деле думали о книгах? — вернула ему она.       Какаши вздохнул и повёл плечами.       — Может, нам стоит уходить? Мне нужно подготовиться к встрече, — сказал он, возвращаясь к острову, где оставил одежду.       — Ага, давайте, уходите от меня, — проворчала Сакура. — В этом вы особенно хороши, Какаши-сенсей…       Она не хотела, чтобы он услышал её. И когда он остановился и замер, у неё в жилах застыла кровь, и она чуть не погрузилась в воду от полного унижения. Он медленно повернулся к ней. Сакура отвела взгляд.       — Ты хочешь продолжить? — ровным голосом спросил Какаши.       Сакура вскочила на ноги и рукой стряхнула воду с волос.       — Зачем утруждаться? — жалобно спросила она. — Я плохой противник. Я не быстрая, как Саске, и не энергичная, как Наруто. Всё, что у меня есть, — это моя сила, и если у меня её нет… что от меня толку? — она стянула перчатки, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Извините, что отняла у вас время. Я лучше пойду.       — Медлительная, усталая, ещё и трусиха? — стал размышлять вслух Какаши. — Знай я, что ты окажешься такой жалкой, я бы не взял тебя в команду.       К большому удивлению Сакуры, она не попалась на удочку. Она знала, что это было то, что сказал бы Какаши, чтобы побудить ученика больше стараться, но ей, скорее, было больно, чем что-либо ещё. Обидно, что он использовал против неё дурацкую тактику и ожидал, что она отреагирует как один из его генинов.       — По какой причине я должна остаться? — спросила она его в тихом недоумении. — Не то чтобы я вам хоть сколько-то нравилась, — если бы ему действительно было до неё хоть какое-то дело, он мог бы подойти к ней хотя бы раз после их совместной миссии. Но он этого не сделал. Так что это было так.       Как только эти слова слетели с её губ, она заметила, как лицо Какаши незаметно посуровело. Выражение его лица оставалось как всегда бесстрастным, но в изгибе его рта и тёмном глазу внезапно появилось что-то немного напряжённое. Казалось, он смотрел прямо на неё и сквозь деревья позади неё.       — Сражайся со мной, — тихо сказал он.       — Не надо меня жалеть, — огрызнулась Сакура. — Я не настолько жалкая, чтобы заслуживать это, благодарю.       Он качнул головой.       — Просто сражайся со мной.       И она сражалась.       Каждый сделанный ею удар кулаком блокировался ладонью, а каждый удар ногой — рукой. Он ни разу не ответил, просто потихоньку отступал под шквалом её нападок. Сакуре это не понравилось. Он не сопротивлялся, и дистанция их боя была слишком мала. Оба вторгались в личное пространство друг друга, и напряжённость его взгляда нервировала. Как будто он знал что-то, чего не знала она, и она совершенно упускала суть.       Этот проницательный взгляд разозлил её. Она стала наступать сильнее, симулируя выпад и нанося удар прямо ему под рёбра. Какаши отшатнулся, застигнутый врасплох её внезапной злобой.       — Я сказала не жалеть меня! — прошипела Сакура. — Не будьте снисходительны, Какаши-сенсей!       Прежде чем он успел прийти в себя, она снова ударила — его плечо подалось назад. Ещё один сильный удар — и он, пошатываясь, шагнул назад, на мелководье возле острова. Он споткнулся о корни, торчащие из воды, и приземлился плашмя на спину на наклонную насыпь, его ноги всё ещё были погружены в озеро. Сакура последовала за ним, оседлав его живот и сжала в руках стянутую на шею маску из-за отсутствия у него отворотов.       Сакура не знала, что хотела с ним сделать. Ей хотелось встряхнуть его так, чтобы у него вывалились мозги, и накричать на него за то, что он не воспринимает её всерьёз. Ей хотелось плакать и рыдать у него на груди, потому что, если он не хотел, чтобы она ему нравилась, он мог хотя бы ненавидеть её. Её пугало его безразличие. Но когда посмотрела на него под собой, тяжело дышащего, с наливающимся на скуле синяком и разбитой губой, она поняла, что больше всего… хотела поцеловать его. Поцеловать его так, как он поцеловал её в галерее Мацуры, засунув руку под её юкату и сжимая её ягодицы. Сейчас ей хотелось этого.       Почему Какаши ничего не говорил? Он просто молча смотрел на неё, как будто говорить было не о чем. Казалось, его не волновало, что она сидела на нём сверху, и он определённо не делал никаких движений, чтобы оттолкнуть её. Но его кровоточащая губа и багровая щека заставляли её чувствовать себя виноватой. В гневе она высвободила немного своей чакры и причинила ему больше вреда, чем ожидала.       Желание придушить его не исчезло, но это могло подождать. Вместо этого она подняла руку и прижала ладонь к его тёплой щеке, позволяя своей чакре проникать ему под кожу, чтобы залечить повреждение. Это заняло всего несколько секунд, и когда она закончила, то поднесла пальцы к его губам, мягко прикоснувшись к ним и запечатав тонкую ранку.       Даже после того, как она исцелила его, она не убрала пальцы. Она была очарована мягкостью его губ и большим пальцем продолжала поглаживать его нижнюю губу, притворяясь, что смахивает остатки крови.       Почему он не останавливал её? Почему он позволял этому происходить, если он не…?       Какаши мягко обхватил её запястье и оттолкнул его, хотя и не отпустил. Прижав большой палец к её пульсу, он, без сомнения, почувствовал, как быстро колотится её сердце. Сакура хотела что-то сказать, но не могла придумать ничего подходящего в такой ситуации.       Затем он переместился — толкнул её назад и перевернул. Сакура оказалась под ним, и он навис над ней — сильный и устойчивый. Он удерживал её пристальный взгляд в плену, осторожно раздвигая её бёдра и располагая свой вес между ними. Она думала, что это должно было быть неудобно, но казалось, её тело было создано для того, чтобы вот так приспосабливаться к его. Её изгибы встретились с его углами и приветствовали их. Но в тот момент в её голове крутилась лишь одна мысль.       У него была эрекция.       У Сакуры перехватило дыхание, и она в шоке заёрзала, невольно прижимаясь ближе. Какаши резко вдохнул и усилил хватку на её запястье почти до синяков, останавливая её движения. Растянувшаяся под ним и так сильно прижатая — это был опыт, не похожий ни на один другой. Она чувствовала себя уязвимой и незащищённой. И ей это нравилось.       Нет… она была в восторге.       — Ты хочешь меня… — едва слышно прошептала она, широко раскрыв глаза.       Лицо Какаши было спокойным.       — Тебя это пугает?       — Немного, — честно ответила она. Это напомнило ей о гораздо более пугающем моменте, когда Мацура прижал её к кровати в гостинице. Но Какаши не мог этого знать, и, кроме того, этот опыт гораздо приятнее.       Ощущение его твёрдой длины, прижатой к месту, где соединялись её бёдра, творило удивительные вещи с её внутренностями. У неё в животе порхали бабочки, вызывая страх и возбуждение одновременно. Она чувствовала, как воспламеняется и размягчается, и ей нравилось, что он наклонил голову и обдувал своим дыханием её шею. С его губ сорвался тихий напряжённый звук, и внезапно он прижался к ней, вырвав из горла Сакуры ответный стон — по её венам пробежало пламя. Её дыхание вышло из–под контроля — грудь тяжело вздымалась. Так или иначе, ей требовалось больше этого восхитительного чувства.       Подвинувшись под ним, она прижалась, чтобы плотнее встретиться с его бёдрами, и обхватила его ногой. Ещё один напряжённый звук в её шею, и Какаши быстро крепко схватил её за бедро, удерживая её неподвижной.       Когда он заговорил ей на ухо, его голос был необычно низким и грубым.       — Сакура… это не потому, что я этого не хочу. Это потому, что я не могу. Я не могу… Правда не могу.       Он встал с неё, унося с собой сладкое удовольствие. Сакура хотела запротестовать и притянуть его назад, но её разум был в состоянии статического шока. Она села и увидела, как он входит в холодную воду озера.       — Будет лучше, если ты сейчас уйдёшь, — сказал он ей через плечо. — У тебя есть дела, помнишь?       — Точно… точно.       Поскольку её разум всё ещё был не в состоянии сформировать логичную или рациональную мысль, не говоря уже об аргументации, она встала и на резиновых ногах зашагала прочь. До выхода с тренировочного полигона её сопровождали звуки того, как как Какаши неоднократно пытался утопиться.