Не так

— Простите, а почему вы решили, что если с вами не согласны — значит хамят. И это вы пытаетесь мне угрожать, а не я вам. Напоминание про существование законов — это очень расширенное и альтернативное понимание слова «угроза». — Да подавись ты! Хамка малолетняя! Шантажистка! — Благодарю. Не могу сказать, что наше сотрудничество было приятным или желаю повторной встречи. Да, Санька… Что-то с работами нам не везет. Единственное место, где заплатили сколько обещали, без скандала, крика и попыток запугать — молодежный центр, за уборку. Но — мало. Может я что-то делаю не так? Ведь работают же другие. Если верить тому, что в статьях и публичных дневниках люди пишут. Но возможно дело в том, что я ищу работу «с коротким плечом»: сделал — заплатили. А более длинный путь со стабильным трудоустройством был бы надежней. Но я лишних обязательств на тебя брать не хочу. И без того уже пришлось в твоем телефоне дневник для тебя завести в заметках. Называется «Альтер эго». Пароль «неЯ». Надеюсь ты с этим разберешься, подсказку я оставил — найдешь. На как бы то ни было, а у нас прогресс — во-первых, деньги теперь есть. Не много, до миллиона долларов США еще далеко, но хватит примерно на неделю самостоятельной жизни. И на билет на самолет до столицы. А на поезде или автобусе — почти до куда угодно без пересечения границ государства. Чтоб я знал, почему транспортная свобода для меня настолько значимый критерий, но факт. Во-вторых, я наконец нашел общий язык с твоими родителями, и линию поведения, которая не вызывает конфликтов с ними каждый вечер. Лиза и Света со мной тоже опять разговаривают. Но Дарья и Олег, как люди, по-моему все равно интересней. И в школе в целом все устаканилось. Кроме троек по английскому — извини, Санька, — это не мое. А в остальном — все пучком. Особенно с Маргаритой. До чего приятная и интересная женщина… Поисковик и реконструктор. Вчера после урока пригласила летом поехать в экспедицию. Под Смоленск. Хочется согласиться. Очень уж тут скучно. Вроде бы в колею вошел, приспособился, тело уже в более-менее приличной форме. Не то чтоб такой как хотелось, но тут ничего не попишешь, я старался без кардинальных изменений обойтись, к тому же физиология и вопросы безопасности свои ограничения накладывают. Жизнь стала приемлемой во всех отношениях. Зато теперь скучно. Санька, возвращайся уже. Хочу «пост сдал, пост принял» и куда-нибудь еще. Пока с местной жизнью знакомился и информацию собирал, заметил, сколько взрослых людей желают в детство вернуться, снова школьниками стать и прочее. Вдруг я в прошлой жизни тоже так ныл, разозлил кого-то из местных и могущественных и получил персональную карму в виде исполнения желания. Очень уж все это на воспитательное наказание похоже — вроде не связали и не кастрировали, а чувствуешь себя настолько же ограниченным. Санька, я тут кое-что поизучал и решил попрактиковать на тебе медитацию. Не найду тебя, так может про себя что-нибудь узнаю. Вспомнить до сих пор ничего не вышло. Хотя знаю я о себе сейчас намного больше. Например, у меня процесс медитации вызывает потребность соответствующем ландшафте. Мне нужна возвышенность и открывающийся на простор вид. Олег место подходящее показал — на Жареном бугре. Он сам туда приходить любит — городом и рекой полюбоваться. Так что теперь наши вечерние пробежки будут с подъемом в горку проходить. И я все еще надеюсь тебя выманить. Прием, Санька. Давай домой. Мне тут надоело уже. Тебе тройка по английскому в четверти светит. Возвращайся, а то не будет тебе повышения среднего бала аттестата. К тому же русичке не нравятся мои сочинения. Я вашу классику как-то неправильно понимаю, а их скоро много будет, конец четверти близко.

***

— Николь, что с Алексом? — вопрос был не неожиданным. Скорее наоборот. Но проще его это не делало. — Господин полковник… — Отставить! Николь, рапорт я читал. Твой. И все остальные тоже. И первичное заключение и все отчеты из госпиталя. И если б я хотел, чтоб ты ответила мне как господину полковнику, вызвал бы стандартным порядком. Поэтому про полковника забыли. Ты — моя славная малышка Николь, я — дядя Нэд. — Запрещенный прием, дядя Нэд, — Николь улыбнулась. Полковник Эддард Розак был давним другом ее семьи. И действительно когда-то сажал ее на колени, называя «славной малышкой», читал ей десятый раз книгу про феникса и рассказывал сказки про милых чудовищ. Учил как правильно лазить по деревьям и отгонять усилием мысли мерзких гусениц и пауков. А потом не хотел, чтоб она стала боевым магом. И пытался помешать ей получить допуск к службе в отрядах специального назначения. Ей пришлось стать первой на курсе, записаться в волонтерскую часть охраны правопорядка, выиграть всеимперские армейские соревнования в своем классе с рекордным показателем эффективности. И все равно «дядя Нэд» не желал признавать ее достойной служить среди лучших из лучших. К счастью, тогда он был вторым в командной цепочке и полковник Флейтов принял ее в ИСОБ в числе традиционных назначений, подписываемых при выходе в отставку. Эддард Розак регулярно шипел, что старикан это сделал нарочно, чтобы поиздеваться над приемником, продвинув по службе тех, кого б сам Розак никогда… Тогда же Николь познакомилась с Алексом. Нэд Розак смотрел на молодую женщину и вспоминал Маурицу в ее возрасте. Мать Николь до замужества и рождения дочери полных двенадцать лет отслужила боевым пилотом. Дочка всем пошла в нее. Кроме цвета волос — те достались от удачливого соперника. Впрочем, магистр и академик Сабуров сумел сделать Маурицу счастливой и обеспечил ей более спокойную жизнь, чем то получилось бы у капитана, майора и даже полковника Розака. Он терпеливо ждал ответа. Николь хмурилась и ерзала в кресле. — Я не знаю, — наконец сказала она, потупившись. — Наверное, я что-то сделала не так, когда его возвращала. Все системы сигнализаций его узнают и по структурным тестам ауры личности все элементы сходятся. Только отмечается, несмотря на значительное повреждение структуры, смещения. Но это может объясняется амнезией или может вызывать ее. При настолько серьезных ранениях тела это всегда сказывается на психике и ауре. То, что структура не стремится восстановиться, тоже объяснимо… Я сама наблюдала, в насколько хрупком равновесии она пребывает и как легко его поколебать, неосторожно вызвав болезненные, деструктивные чувства. — Но, — слегка нажал полковник. Николь помотала головой. — Я не могу ничего рассказать, кроме того, что вам уже известно. — «Не потому что не доверяю, просто потому что не смогу ничего доказать или объяснить», — Николь не сомневалась в способности полковника принимать и складывать факты. Она была в ней уверена. Но пока ни она сама, никто из посвященных в тайну настоящего состояния личности капитана не приблизились даже к точному определению проблемы — у них были только догадки, и те слишком эфемерные. А по тем фактам, что Николь могла бы назвать с определенностью и уверенностью, полковник Розак должен был бы… избавиться от капитана Кейта. Списать его со службы и принять меры по его нейтрализации. Как потенциально опасного для Империи. А затем расформировать и их команду, после проверки служебного соответствия. — Вот как, — Розак прищурил светлые водянистые глаза. Да… Сейчас девочка до сердечной боли была похожу на свою мать — упрямая решимость делать то, что считает нужным, не считаясь с последствиями. — Тогда ознакомься. Коллеги из каэр передали. Николь поймала черный служебный планшет с гербом и эмблемой смежного ведомства. Документ внутри имел допуск «сверхсекретно», но полковник Розак его уже распечатал. Правда заретушировал от Николь данные адресанта и три наложенных кем-то, Николь могла легко предположить кем, и сомневалась только в отношении одной личности, резолюции. Начинался он выборкой из отчетов агентов внешнего наблюдения, обеспечивающих безопасность капитана. А затем следовал детальный анализ проявлений нехарактерного поведения. Еще более придирчивому анализу и подробнейшему комментированию подверглось заключение врачебной комиссии психо-неврологов госпиталя. Выводы неизвестный сотрудник делал, те же, что не рискнула озвучить Николь. И предполагал возможность применения неизвестного оружия обеспечившего скрытого «внедренца» в теле капитана ИСОБ. Далее шла выборка из материалов проекта «Контролер». Николь с проектом «Контролер» ознакомилась полностью. По сути с него они и начали. Джилли раздобыл им полное и подробное досье из секретных фондов. Но сделал он это в обход официальных каналов доступа. Признав свое знание об этих многолетних, по большому счету даже многовековых, исследованиях возможности захвата полного и длительного контроля над чужим телом и разумом, вопреки всем запретам и законам все-таки ведущихся в Империи, Николь рисковала серьезно подставить и третьего лейтенанта, и его источник. Полковник Розак молча встал с низкого кресла и заходил по комнате. Высокий и длинноногий, сутуловатый, с длинным залысинами и выпирающим брюшком, он не должен был казаться красивым. Однако не подпадать под его странное обаяние могли только те, кто его не знал. Лет в одиннадцать Николь в него влюбилась и мечтала выйти замуж «за дядю Нэда, раз нельзя за папу». Сейчас она смотрела ему в спину, когда он шел к противоположной стене, и в пол, когда он возвращался. — Ну? — вдруг резко выдохнул он, разворачиваясь на полушаге и перехватывая ее взгляд, — Мне задуматься об ошибочности моих суждений о собственных сотрудниках или оформить допуск задним числом? Николь вздохнула. — Нет. Я уверена, что это не захват контроля над телом и разумом и порабощение личности какой-либо враждебной силой. Во-первых, Алекс по прежнему под личной императорской присягой. Клятва не повреждена и активна. Я проверила заклинание. — Николь почувствовала слабое жжение за грудиной. Ее собственная клятва реагировала на упоминание. История называла двух возможных авторов текста присяги Империи Дар. Но было это еще в темные времена феодальных войн, когда император Лойсо Первый Дар начал строить свою империю. Историки много веков спорят, кто именно сплел воедино слова заклинания и слова клятвы верности, но с тех пор «предательство карает себя само». Школьники, впервые произносящие слова о верности своей Родине Империи Дар, ощущают онемение запястий, если позже начнут задумывать какую-то пакость или шалость, которые, по их личному мнению и детскому осознанию, могут повредить интересам родного государства. Характерный «артрит взяточника» был практически профессиональным заболеванием у многих мелких чиновников. Однако вопреки частому проклятью отсохшие руки у служащих, как настоящих, так и бывших, встречались крайне редко. Присяга солдата или дружинника отпечатается в руках и «лбу» — солдат, решивший сдаться в плен или по каким-либо причинам напасть на вышестоящего, не только выронит оружие, но и упадет в обморок. Унтера и офицера, замыслившего предательство, клятва «наградит» мигренями. Причем, все клятвы, принятые от имени Империи, усилят клятву данную Империи. Но высшие чиновники и верхнее звено командования, а так же все сотрудники особых служб, включая ИСОБ, клянутся в верности императору лично. И в тот момент, когда император лично принимает клятву, древнее заклинание тончайшими магическими линиями оплетает сердце, проникая меж тканями мышц и артерий. Нарушение клятвы превратит их металлические струны, об которые сердце предателя изрежет само себя. Маг на службе императора, носящий в себе подобное же заклинание может вызвать метаморфозу. И тогда магический металл не причинит вреда лишь полностью невинному сердцу, верному без сомненья, и по личному пониманию присягавшего и по пониманию проверяющего мага, а так же самого Императора, к которому произойдет незаметное магическое обращение. Капитану активация не причинила вреда. — Допустим. Но даже код присяги может не сработать как защита от предательства. Назовешь возможности? — Воля кого-то из своих стоящего выше в командной цепочке. Но если б это были вы, этот разговор бы не состоялся, — (Розак кивнул с серьезным видом). — Кто-то изобрел возможность блокировки и обхода. Но тогда почему Алекс? Почему он один? Глупое и нерациональное применение. — Розак приподнял бровь, но спорить не стал. Николь продолжила: — Император предал Империю. Не думаю, что стоит тратить время, это обсуждая. В случае с Алексом, это не «Контролер»! Все расчеты показывают и все эксперименты это подтвердили — личности реципиента и захватчика уничтожают друг друга и на физическом уровне разрушают мозг тела вселения. Это должно быть нечто другое. Что-то отличное от сознательной воли. Как минимум потому, что чужого мага обязательно бы заметили и почувствовали либо я, либо Кэрри. Кроме того, если б это действительно была враждебная акция, осуществлена она оказывается максимально нелепо. Слишком неэффективно для реальной операции, слишком неэффектно для акции устрашения или демонстрации возможностей, и слишком рискованно и опасно для эксперимента. — Тогда возвращаемся к началу разговора. Николь, что с Алексом? — Мы пока не знаем. Это антинаучно. Но… Я уже говорила о том, что астральная формула его личности сейчас нестабильна, деструктурирована и пребывает в неустойчивом равновесии. Он не похож на самого себя. Я… Я нашла описание похожей симптоматики в трактате магистра Берлиоссера «Одержимость внемировыми духами» и у приормайстерисс Чау Лин Гвен в «О душах, заблудившиеся в астрале». И у Инголсайпса в «Реинкарнация. Познать жизнь иную». Николь закусила губу и принялась смотреть в угол. На пыльную пальму. Розак не стал кричать «Средневековая чушь! Демоны — это вымысел деструктивной секты, использовавшийся для устрашения паствы! Всем известно, что наделенные возможностью сознания существа могут существовать либо в исключительно энерго-магической форме, либо в телесной. Иметь то и то, и не может никто. Именно поэтому проект «Контролер» — за сто двадцать лет с начала рассмотрения идеи так и не обрел практической реализации. А «внемировость» и разнообразные теории о «пластинчатой вселенной» — по степени обоснованности сродни древнейшим верованиям о плоской земле и твердом небе». Розак просто молча ходил по комнате, сцепив руки за спиной. Николь вздохнула. — Кэрри говорит, что она чувствует капитана, и что он жив. Но она не может установить с ним контакт. Когда она к нему тянется, ей кажется, что связь проваливается в пустоту и уходит куда-то очень далеко. А здесь… Здесь есть ребенок. Наивный и совершенно ничего не понимающий и не умеющий. В точности как описано у Райнхолда Инголсайпса. В управлении контр разведки не успокоятся проверкой клятвы. Они будут искать контролера. И обнаружив это существо, убьют его. И вместе с ним Алекса. Господин полковник, пожалуйста… Розак остановился. Он стоял, прикрыв глаза и чуть покачиваясь на пятках. — В следующий раз я хочу знать о проблемах и самодеятельности за моей спиной до того, как начну ощущать себя старым беззубым идиотом и маразматиком. Это первое. Второе. Оставить этот сигнал без внимания я не могу. Однако окончательное решение о судьбе капитана Кейта приму не раньше, чем проконсультируюсь с ведущим специалистом, координирующим его лечение. К сожалению, доктор Валентин получил приглашение на конгресс психофизиологов в Пеппе Куайд. Как ты знаешь, это весьма закрытая суверенная территория, которая очень неохотно допускает наших специалистов до своих разработок. Визу доктору обеспечил лично господин президент Багрессон. Как настоящий ученый, доктор Валентин не мог упустить такой шанс, так что, полагаю, он уже в пути. Конгресс начнется через четыре дня, продлится три, возможно доктор решит немного задержаться для посещения местных научных и лечебных заведений. Так что через десять дней я хочу точно знать что с Алексом. Больше чем на две недели путешествие доктора вряд ли растянется. После чего я, боюсь, все же буду вынужден передать дело капитана Кейта специалистам из управления контрразведки. Завтра у меня напряженное утро, затем встреча с министром внутренних дел. Поэтому, думаю, что часам к четырем пополудни я займусь межведомственной документацией. И внимательно изучив этот доклад, вызову Виктора. Мне бы не хотелось наблюдать его беспомощные попытки сообразить, что ответить. Ты меня поняла, моя девочка? Николь кивнула. Такого рода сообразительность действительно не была сильной стороной Виктора. Из-за подобной административной некоммуникабельности на плохо знающих его людей он часто производил впечатление тупого громилы. Напряженное изучение всего, до чего смогли дотянутся аналитики Розака, дало не больше информации, чем неофициальная деятельность маленькой команды Алекса Кейта. Наука отрицала возможность существования человеческого сознания вне тела, а так же странствия какого-либо сознания меж телами. Наука доказывала невозможность теориями, моделями и экспериментами. А время меж тем уходило. Вероятность обратного хода времени наука столь же неумолимо отрицала. И оспорить ее факты в этом вопросе не представлялось возможным. Николь устала и отчаянно злилась, на себя и на всех вокруг, ей хотелось плеваться огнем и разрушать все, что мешает идти к цели. Сашка скучала третий день. И даже подумывала над тем, чтоб все же выбраться в город самой. В конце концов, вряд ли найдется много желающих связаться с таким сильным, крупным и опасным на вид мужчиной! Поэтому внезапному визиту Виктора и Николь она обрадовалась. Однако не успела она даже сказать: «Привет!» — как оказалась схвачена в стальные объятья Виктором. Так, что не могла даже дернуться. А Николь приблизила свое лицо к ее, и глядя ей прямо в глаза огромными зрачками, в глубине которых будто бы медленно разгорались алые уголья, прошипела: — Не смей врать и отпираться! Я хочу знать кто и что ты такое! Немедленно!