Встреча.
— Вот, господин, — протянул Мин в руки Шэнь Цзю плошку с только приготовленной похлёбкой. Тот задумчиво взял её и, подув, немного отпил, глядя на булькающий у костра котелок. Похлёбка была пресной, из последнего, завалявшегося на дне сумки риса, с редкими кусочками мяса и лесных грибов. Жу и Фэй уже свалились с ног и похрапывали в стороне под недовольное ворчание Вая, Сэ ворошил длинной палкой угольки. Шэнь Цзю про себя мимолётно задумался: что можно сказать о нём как о человеке, если с кучкой демонов ему спокойней, чем с людьми? За несколько месяцев, что они вместе бродили от селения к селению, он убедился, насколько эти твари беспринципны и не имеют никакого представления о морали, они даже друг друга время от времени пытались сожрать. Зато оставались послушными и предсказуемыми, а главное, верными. Уже в первую неделю знакомства Шэнь Цзю понял, зачем он им сдался: эти идиоты вообще не имели понятия о том, как выживать в царстве людей, и что оно собой представляет. На что только рассчитывали, когда сюда выползали? Но прилепившись к нему, добросовестно выполняли все указания и почти не роптали. Тащили поклажу, прикрывали спину, следили ночью за костром и вынюхивали энергию себе подобных, чтобы их далеко не могучая группа не влезла в настоящие неприятности. В общем, сильно облегчили скитания одинокого подростка по диким землям. — Дальше за хребтом начинаются восточные равнины, — проглотив похлёбку, сказал Шэнь Цзю. Мин с умным видом покивал. — Господин пока не желает выходить туда? — Пф, уж точно нет. Там больше сильных тварей и настоящих заклинателей. Учитывая, что, приходя в очередную деревню, Шэнь Цзю чаще всего выдавал себя за ученика бродячего заклинателя, попадаться настоящим совершенствующимся с такой легендой за пазухой он не хотел. — Так куда желает господин направить свои стопы? Шэнь Цзю задумчиво пожевал последний кусочек мяса. — Можно двинуться на северо-запад. По правде, после того как они покинули родную провинцию Шэнь Цзю, любое подобие маршрута окончательно испарилось. Группа шла куда глаза глядят, продавая собранные по пути травы и редкие ценные трофеи во встречающихся по пути городках. Шэнь Цзю всё упивался и упивался свободой, отыгрываясь за все годы невольничества, и никак не мог окончательно утолить эту жажду. Ему было неуютно в людских поселениях, он продолжал выискивать ищеек Цю в каждом подозрительном прохожем, и потому надолго нигде не задерживался. — Ладно, пора спать, распорядок пересменки помните? Получив кивок от Мина, Шэнь Цзю оставил пустую плошку и пошёл устраиваться на лежаке. Ночь была тихой и тёплой, он провалился в сон, едва коснувшись головой грубоватой ткани рюкзака. Утро же было промозглым и сырым. Костёр слабо тлел угольками, пока Вай, который должен был за ним следить, свернулся в клубочек рядом и подёргивал кожистыми крыльями в такт дыханию. Шэнь Цзю решил, что тот лишится завтрака на ближайшую неделю. После вялых сборов и приведения себя в порядок, вся группа отправилась ниже по склону, где вчера издали был виден изгиб дороги. Когда Шэнь Цзю их только повстречал, его мышеподобные подчинённые были похожи на пушистые шары, доходившие ему до колен. За полгода они здорово вытянулись и сейчас большинство уже упиралось ему в грудь. Издали да в сумерках их, наверное, можно было принять за очень жутких детишек. — Мне понравились те сколопендры — лёгкое дельце, — делился Жу по пути. — Потому что тебя они ядовитыми лапами не задели, — фыркнул Сэ. — У меня потом неделю спина горела. — Ты сам тогда подставился, — нахмурившись, напомнил Шэнь Цзю. Хотя в душе он был больше согласен с Сэ — сталкиваться с гнёздами сколопендр он больше не хотел. Хорошо хоть, они были мелкими — всего-то в руку шириной. Жу тем временем гадко подхихикивал над братом. — А какая тварь больше всего понравилась господину? — Та, которая потом заплатила деньгами, — отмахнулся сначала Шэнь Цзю. — Ну, может, тот змей был неплох, у него красиво поблескивала шкура и двигался он очень изящно. Если бы это был не искажённый монстр, я бы себе такого завёл. У остальных его восторг от змеиного существа вызывал неоднозначную реакцию. Все тут же заткнулись и потупились. — Ну что? — не выдержал Шэнь Цзю, когда молчание затянулось. — Змеи коварны, — понуро ответил Мин. — Нашего отца съел змеиный полукровка. Теперь он видный генерал у самого императора, а батя стался его дерьмом. От такого откровения Шэнь Цзю даже остановился. До того демоны редко вспоминали своих родичей, да и все истории были о том, как кто-то кого-то предал, подставил или кинул. — А за что? Они не поделили что-то или… — Не-е, просто попался он ему на дороге, вот и сожрал. Никогда этой змеюке повод был не нужен, жрал всех! — Разве не так вы копите силу? Все отвернули глаза. — Не так всё просто, господин… — начал Мин, но тут его эмоционально перебил Сэ. — Да и всё равно Чжучжи-лан тот ещё подонок! Как и весь его змеиный род! — Так, значит, вы отомстить хотите? Демоны опять понурились. — Куда нам, господин. Но без отцовой защиты, нас бы тоже рано или поздно кто-то сожрал. Шэнь Цзю задумчиво потер подбородок и неспешно зашагал дальше. Верхушка демонического мира его волновала мало, но если эти братья правда чем-то не угодили высокопоставленному демону, понятно, почему бежали в мир людей, где им никто бы рад не был. Отвлёкшись на все эти драмы чужого царства, Шэнь Цзю и прошляпил момент, когда они подошли к дороге почти вплотную. Но ещё хуже, он пропустил мимо ушей странные звуки, исходившие спереди. Будто чавканье, смешанное с подвыванием. Ощупав, наконец, окружающую Ци, он внутренне похолодел до костей — воняло тёмной энергией обиды и искажения одновременно. — Господин? — почти пропищал Мин. Шэнь Цзю молча махнул ему рукой и начал тихо отступать спиной вперёд. Что бы там ни было, оно явно посильнее кучки сколопендр или проклятого ужа. Чавканье тем временем прекратилось, и существо на дороге задвигалось, сквозь деревья можно было лишь понять его очертания — какой-то зверь размером с повозку. Шэнь Цзю крепче вцепился в посох. Если показать хищнику спину, то точно станешь его добычей. Оставалось попытаться дать бой и понадеяться прогнать тварь. — Окружайте, — приказал демонятам Шэнь Цзю, и те на нетвёрдых ногах всё же повиновались приказу. Монстр задвигал носом и неторопливо двинулся в их сторону. Из-за деревьев показалась гигантская искажённая волчья морда. До того что-то будто скрывало его Ци, но сейчас та довлела над всем вокруг. Без лишних раздумий Шэнь Цзю выпустил из рукавов с десяток заряжённых листьев, направив их все в глаза и нос волка, а сам понёсся на дорогу, потому что драться со зверем в буреломе он точно не собирался. За его спиной раздались боевитые выкрики демонов, навалившихся на монстра со всех сторон. Как только его нога ступила на вытоптанную землю, всё тело будто обдало ледяным ветром. Шэнь Цзю инстинктивно закрылся посохом, но впереди никакого врага не появилось. Только взгляду предстала раскуроченная телега, лужи крови и разбросанные овощи и фрукты повсюду. Подвывания, что раньше привлекли внимания Шэнь Цзю, исходили от молодого юноши, подволакивающего наполовину откушенную ногу. — Люди?! — крикнул Шэнь Цзю удивлённо. За всей тёмной энергией, витавшей в воздухе, простого человеческого присутствия он и не заметил. Зверь выпрыгнул обратно на дорогу, и если бы не быстрая реакция, легко бы оттяпал Шэнь Цзю голову. «Это неправильно. Я же могу погибнуть здесь, вот так просто». Зубастая пасть почти задела левую руку, но Шэнь Цзю, как следует напитав энергией посох, ударил в ответ. «Я не хочу умирать… А как же Ци-гэ? Если я опять окажусь в другом мире, мы больше никогда не встретимся…» Вдох-выдох. Привычный холод опустился на бушующие в груди эмоции. Он уже почти забыл, каково это, месяцами находясь в достаточной безопасности, где ему не нужно было подавлять неприятные ощущения. Всё вокруг стало чётче, острее, и Шэнь Цзю теперь знал, что делать. Он не мог одолеть искажённую тварь, не нарвавшись на его когти. Так тому и быть. Направив бамбуковую палку как копьё, он ринулся вперёд, уходя от первой атаки и уже зная, что бесполезно уворачиваться от второй. Духовная энергия сделала бамбук прочнее стали, а худые руки Шэнь Цзю наделила силой взрослого мужчины — тупой конец врезался в плешивую шкуру и пригвоздил монстра к земле, как насекомое. Бок обожгло, когда четыре острых, как ножи, когтя прошлись вдоль рёбер. Шэнь Цзю, не обращая на это внимания, отскочил назад, любуясь истекающим чёрной кровью зверем. — Ты меня не убьёшь, — усмехнулся он себе под нос и направил Ци к ране. Он слышал, как его демоны шуршат по кустам, но не решаются выйти. Его окрик «люди» должен был быть им хорошо слышен. Тварь ещё не до конца издохла, когда перевернутая телега задвигалась, и из-под неё полезли перепуганные люди. Первый — справный мужчина с топором наперевес, он сразу помчался к недобитку и принялся колотить его, за что чуть не получил тоже удар лапой. За ним вылезла пара женщин: постарше и помладше, они тут же обступили беднягу с откушенной ногой и начали над ним хлопотать. — Сынок, — рыдала старшая женщина. — Только держись, сынок. Похоже, это была семья. Шэнь Цзю понаблюдал за ними ещё немного и направился прочь. Но почему-то на третьем шаге упал на землю и почувствовал невероятную усталость, от которой стремительно тяжелели веки. Он где-то просчитался?* * *
Проснулся он в непривычном положении, с головой, положенной на мягкие колени, от нежных поглаживаний по волосам. Сонное тело мерно покачивалось в такт телеге. Что? Шэнь Цзю попытался встать и тут же застонал от дикой боли. И это он практически добровольно позволил сотворить той зверюге с собой? — Молодой господин, прошу, не двигайтесь! Нежные руки, тем не менее, твёрдо уложили его голову обратно на колени. — Где?.. — Мы уже почти доехали до нашей деревни, Сунгу. Разлепив глаза, он увидел перед собой круглолицую девушку, что раньше выползла из-под телеги за матерью. — А я?.. — Вы потеряли много крови, спасая нас. Эта Цин-эр… — девушка смутилась, — перевязала молодого господина как смогла. Но лучше пусть осмотрит Бабушка, она в деревне лучше всех смыслит в медицине. Шэнь Цзю на время сдался. Он пытался исцелиться своей Ци, но эта рана не походила на все прочие, и его манипуляциям поддавалась сложнее. Даже при этом, сложно было поверить, что он свалился в обморок так просто. Рассказывать этим людям, что тогда он спасал в первую очередь себя, тем более не стоило. Совсем рядом мать обнимала бессознательного сына, тихо причитая и убаюкивая. Шэнь Цзю скосил глаза — если парень и выживет, то останется калекой на всю жизнь. Мужчина, что смело орудовал топором, после того как зверь уже был повержен, держал поводья. — Чтобы по нашим дорогам бродили такие твари! Ужас! Оставалось только про себя усмехнуться и собрать все силы, чтобы не провалиться опять в стягивающееся под веками небытие. Шэнь Цзю недостаточно доверял этим незнакомцам, чтобы так просто валяться перед ними беспомощным. Семья оказалась не из бедных: они приехали в немаленький дом с обширным подворьем и подняли на уши всех домашних. Шэнь Цзю определили в комнату вместе с пострадавшим сыном, постелив толстую бамбуковую циновку и даже вручив ему одеяло с валиком под голову. К обоим пострадавшим быстро поспела древняя сморщенная, как чернослив, старуха. И откушенную ногу одного, и глубокие царапины на боку второго, она долго и тщательно обрабатывала, ни разу не поморщившись. — Эти раны заживут, — заканчивая новую перевязку, говорила она. — Но в лесу на вас напал не только проклятый зверь. Мать и дочь стояли бледные, как снег, над их лежанками, пока отец семейства хмурился в углу. — На обоих детях по чёрной метке! — зловеще закончила старуха, и Шэнь Цзю чуть не подавился воздухом от возмущения. Если эта карга просто нагнетает, чтобы набить себе цену!.. Но прежде чем он успел закончить мысль, та подняла рубашку пострадавшего сына, и под грудью нашёлся еле заметный отпечаток маленькой ладошки, похожий на бледный синяк. — Она будет вытягивать жизнь, пока жертва не ослабнет достаточно и станет простой добычей. Шэнь Цзю внутренне застонал и прикрыл ладонью лицо. Он и сам знал, что такое чёрные метки, а кто не знал? Проклятье самого примитивного порядка, но, тем не менее, если на него попасться, снять можно только одним способом — уничтожив источник. Интересно, что старуха смогла обнаружить метку ещё до того, как подняла рубашку. Шэнь Цзю от любопытства попытался ощупать её Ци — так и есть, в отличие от остальных людей в комнате, смахивающих на едва тлеющие огоньки, она пылала, как разогретая печь, хоть на заклинательницу и не походила никаким образом. — И что же, наш сын не только лишился ноги, но и скоро помрёт от этой чертовщины? Если староста немедленно не позовёт никого из бессмертных, я ему этого так не оставлю! — разбушевался отец семейства, но взглянув на Шэнь Цзю, отчего-то смутился. — Дорогой, всё будет хорошо, — поспешила утешить его жена. — Бессмертные точно отзовутся и обязательно исцелят и нашего сына, и спасителя. Вскоре старуха всех прогнала, настаивая, что больным нужен отдых, и Шэнь Цзю был ей за это очень благодарен. Самому ему нужно было хорошенько поразмыслить. Он быстро нашёл такой же бледный отпечаток ладошки у себя, примерно в том же месте, и сумел, наконец, увязать всё воедино. Что-то скрывало искажённую Ци зверя — пусть он и отвлёкся, но не настолько, чтобы не обратить внимание на опасность такого уровня. И тот странный ледяной ветер, который обдал его на дороге — в пылу боя он не задумался об этом дважды, но одно к одному, вырисовывало картину предельно ясно. Две потусторонние твари действовали вместе к взаимовыгодному сотрудничеству: одна — сильная, вторая — умная. Одну Шэнь Цзю уже уничтожил, вторую ещё придётся. Именно из-за этой поганой метки он так ослаб!* * *
— А-Юань должен лучше питаться, — улыбнулась ему Чан Цин и подложила в пиалу ещё каши с мясом. Всего за три дня вынужденного пребывания в доме семьи Чан Шэнь Цзю превратился из «молодого господина» в «а-Юаня», что для дочери, что для матери, и даже серьёзный глава семейства, Чан Мэнлун, звал его Сяо Шэнь. Единственным, кто продолжал держать вежливую отстранённость, был пострадавший сын — Чан Илунь, который, впрочем, после своего пробуждения вообще выказывал мало эмоций. — Цин-эр слишком добра к этому Шэню, — со всей фальшивой благожелательностью и наигранной мягкой улыбкой ответил Шэнь Цзю, принимая порцию. Они сидели во внутреннем дворе за низким столиком, под персиковым деревом. Погода стояла такая мягкая, наполняя последние летние деньки особым очарованием, что сидеть в доме не хотелось даже раненому Шэнь Цзю. — Не стоит, — девушка не на шутку смутилась и начала нервно теребить ленты, свисающие из гулек её прически. — Мы в неоплатном долгу перед а-Юанем, если бы он в тот день не появился на нашем пути… Шэнь Цзю очень поспешно сляпал историю, почему он в одиночку бродил по дикой местности, мешая ложь с правдой. Он травник, научился ремеслу у почившей матушки, и вот ходит по свету, собирает травы и продаёт их потом, чем и живёт. Он уже давно наизусть выучил ту ворованную в доме Цю книгу и, получая разные заказы, кое-чему научился сам, так что эту легенду нельзя было бы опровергнуть так просто. Прикидываться учеником бродячего заклинателя в этот раз Шэнь Цзю не осмелился, потому как селяне могли попросить его позвать «учителя» для решения проблем с затаившейся у дороги тварью. Что до остального, оправляться от ран было намного комфортней под хозяйской крышей, в тепле и накормленным сытной домашней пищей, чем в стогу сена, доедая за свиньями. — Я пойду прогуляюсь, — сообщил Шэнь Цзю, когда покончил с ужином. Ко всему прочему, ему было необходимо удостовериться, что с демонами всё в порядке, да и прогуляться и правда хотелось после нескольких застойных дней. — А как же твои раны! — переполошилась Чан Цин. — Бабушка велела а-Юаню больше отдыхать и пить настоек. Давай я лучше сейчас всё подготовлю, а ты почитаешь ещё тех стихов. Шэнь Цзю сохранил на лице доброжелательный вид, когда как внутренне весь скривился и поёжился. — Я уже так долго отдыхаю, — начал он, осторожно убирая вцепившуюся в плечо руку Чан Цин, — того гляди и забуду, как ходить, ха-ха. — Тогда Цин-эр покажет тебе окрестности, — просияла девушка и уже собиралась упорхнуть надевать уличную обувь и бамбуковую шляпу. — Не стоит! Цин-эр уже и так потратила на этого никчёмного столько времени, разве матушка не звала её для помощи? Она остановилась на полпути с мучительным видом. — Да-да… Точно… — Цин-эр нечего опасаться, — попытался смягчить ситуацию Шэнь Цзю. — Я лишь поброжу пару часов, чтобы размять ноги, и возвращусь в дом. Избавившись, наконец, от лишней компании, Шэнь Цзю неспешно отправился к краю леса. Прогуляться, любуясь видом закатной деревни, и правда было приятно, если не брать в расчёт боли, вспыхивающей при каждом шаге. Отойдя достаточно, он нашёл неплохое место рядом с прудом, который, судя по многочисленным следам копыт, облюбовали коровы для водопоя. Шэнь Цзю взял камушек и кинул его, даже не думая вкладывать Ци, просто любуясь созданными на воде кругами. Затем второй. На пятом, в кустах рядом послышалось отчётливое шуршание. — Господин! — Вы околачивались всё это время поблизости, выжидая, когда я наконец появлюсь? — бесцветно спросил он, посылая шестой камушек в пруд. — Да, господин, — нерешительно ответил Мин, всё ещё не показывая морды из кустов. Шэнь Цзю не знал, должен ли он был быть доволен или насторожен тем, что так легко предсказал поведение своих демонят. В такие моменты он всё чаще задумывался, что, возможно, их верность и правда принадлежит ему. Он повернулся в сторону, откуда шли звуки, и чуть не задохнулся от злости. По толстому пузу Фэя шли четыре уродливых шрама, ухо Сэ наполовину исчезло, остальные отделались легче; Шэнь Цзю увёл монстра быстро. Но злило Шэнь Цзю больше всего, что их раны выглядели уже полностью зажившими, а сами демоны будто опять немного подросли. — К сожалению, это не всё, — процедил он сквозь зубы. — Есть ещё одна тварь, но пока мои раны не затянутся, нам придётся задержаться. — Да, — согласился Мин, — каждую ночь к дому, где ночует господин, пытается подойти призрак. Мы его прогоняем. — Вот как, — приподнял бровь Шэнь Цзю и задумался. Он и сам подозревал призрака, вокруг зверя парила энергия обиды, и тот, кто успел наложить чёрную метку, был невидим. Но только это же было ужасно! — Вы знаете, как уничтожать призраков? — кисло спросил он. Демоны в разнобой закачали головами и зачесали в затылках. Шэнь Цзю устало вздохнул. — Проследите, куда уходит призрак. Я поспрашиваю, но сомневаюсь, что местные расскажут чего-то полезного, — подумав, он добавил. — Они написали заклинателям, вряд ли кто-то откликнется, но будьте настороже.* * *
— Дай Нин, старшая ученица школы Лайюань. Шэнь Цзю ненавидел ошибаться, и потому, когда через неделю в дом семейства Чан и правда нагрянула настоящая заклинательница, настроение его походило на прокисшее молоко. Оставалось только порадоваться, что в этот раз он стался «травником», иначе разговор вышел бы совсем неприятным. Дай Нин походила на совершенно обычную юную деву, может, года на три старше его самого, с большими карими глазами и заплетёнными в два пучка тёмно-каштановыми волосами. Несмотря на слухи о вечной молодости совершенствующихся, Шэнь Цзю почему-то подозревал, что выглядит она на свой возраст. От любой другой девушки её отличал покрой пыльно-розовых клановых одежд и элегантный меч на поясе. Ей тут же предложили место за столом на веранде и лучшего чая. Даже семья брата Чан Мэнлуна, что жила во втором доме, обступила её, предлагая угощения и превознося невероятную красоту и манеры бессмертной госпожи. К чести Дай Нин, она держалась отстранённо и была больше заинтересована в своей работе, нежели кружащих вокруг сельчанах. — Мне нужно будет осмотреть место нападения, — хмурясь, серьезно сказала она после того, как вся семья и Шэнь Цзю рассказали про день нападения. — Что стало с телом первого монстра? «Его наверняка сожрали кое-какие демоны», — стараясь смотреть на персиковое дерево, а не на заклинательницу, подумал Шэнь Цзю. — Кто ж знает, — вздохнул Чан Мэнлун. — Мы только как отыскали нашего мула, так сразу и дали дёру. Больше никто из местных на ту дорогу пока сунуться не посмел. — Меня кто-нибудь проводит? В одно мгновение вся толпа, окружающая веранду, замолкла. — Я отведу, — ослепительно улыбнулся Шэнь Цзю. В конце концов, у него к этому призраку были личные счёты.