Особый день.
Из комнаты сына семейства, Чан Илуня, Шэнь Цзю постарался убраться, как только раны на боку полностью затянулись. Тот после первых дней апатии начал часто гневаться и срывать злость на всех, кто находился рядом, особенно на Шэнь Цзю, хотя они до того и знакомы-то не были. И потом, не хотелось остаться в должниках: он невольно спас этих людей, и они отплатили — это было просто. Но если злоупотребить хорошим отношением, подпустить их слишком близко, то наверняка начнутся пустые ожидания, которые Шэнь Цзю совершенно не желал оправдывать. Так что при первой же возможности он спросился перебраться в небольшую хозяйственную пристройку, и хоть та была крайне неказиста, в ней дышалось гораздо легче. Можно было спокойно медитировать по вечерам и отрабатывать прочие, наверняка чудные на взгляд сельчан, техники. Дни начали проходить один похожий на другой; по осени было множество дел и работ, с которыми приходилось помогать, чтобы отработать свою миску за ужином. Не удивительно, что свой «день рождения» Шэнь Цзю чуть не упустил. В то утро он проснулся, как обычно, до зари и по окончании лёгкой разминки направился в дом Бабушки — местной знахарки. Если Шэнь Цзю знал, какие травы можно собрать, чтобы их продать, то старуха умела из всего этого богатства приготовить настоящие лекарства. И за небольшую помощь по дому она благосклонно позволяла ему поучиться. — Ты точно не хочешь жениться на Чан Цин? — спросила она, пока Шэнь Цзю нарезал корешок. — С чего бы мне, Бабушка? — губами Шэнь Цзю улыбнулся, про себя закипая от гнева. — Вскружил девочке голову, — покачала старуха головой. — Она теперь только и вздыхает в небо, а ты нос воротишь. Что на подобное отвечать, было решительно не ясно. Зря он, наверно, был так мил и обходителен, вряд ли сельская девушка к подобному привычна и всё поняла неправильно. — Да… Куда мне. Ни кола, ни двора, — кое-как выдавил Шэнь Цзю. Разговор ему не нравился. — Да и потом, я собираюсь… — Собираешься в бессмертные податься, — раздражённо закончила старуха за него. — Всё вам молодым не сидится, рвётесь туда, где человеку не место. Вот моя мать обучила меня всему, как моя бабка обучала мать, и так много поколений! И большего мы не просили… «Если бы каждый так думал, мы бы вовсе остались без небожителей», — подумал про себя Шэнь Цзю, смахивая измельчённый корешок в общую плошку. Он кое-как помог старухе с завершением целебной мази и вылетел стрелой из её дома. Пожалуй, несколько дней он будет обходить его по дуге. И только вечером, бредя с полей с полной корзиной белого редиса на плечах, он вспомнил о том, какой же сегодня день. День, который выбрал для него Ци-гэ. Неужели Шэнь Цзю сумел дожить до своих пятнадцати лет, кто бы мог подумать! Сейчас он немного вытянулся и, наконец, начал выглядеть почти на собственный возраст, а не как вечный ребёнок. От хорошего питания и бесчисленных тренировок у него даже стали проглядывать мышцы, хотя Шэнь Цзю так и остался донельзя сухопарым. — Ты чего улыбаешься? — хмуро спросил один из парней, что тоже работал сегодня на сборе. У Цзян, кажется. Парень был выше на полторы головы и куда шире, но, неся такую же корзину, тяжело горбился и пыхтел, тогда как тонкий, словно тростинка, Шэнь Цзю держался так легко, будто носил на плечах парчовый плащ, а не полданя редиса. — Подумал, какое у тебя нелепое лицо, братец Цзян, — фыркнул Шэнь Цзю и ускорил шаг. Мало кто в деревне отнёсся к нему так же благосклонно, как спасённая семья. Остальные его подвига не видели, и для них Шэнь Цзю был просто странноватым чужаком, зазнавшимся сверх меры, да ещё и водящим бедняжку Чан Цин за нос. Вернувшись, он сгрузил свою ношу у стены и, потирая ноющее плечо, направился на вечернюю медитацию. Время было уже поздним, большая часть домашних успели отужинать и сейчас лишь болтали за столом во дворе, обсуждая привычные дела. — А-Юань! — лучезарно заулыбалась Чан Цин, только его заприметив. — Я оставила тебе тарелку пельмешков! — Пельмешков? — против воли оживился он. Нелепые слухи и домыслы — это одно, но тарелка пельменей есть тарелка пельменей. Однако, благодарно приняв блюдо, Шэнь Цзю постарался сесть как можно подальше от девушки и принялся орудовать палочками, смотря исключительно в тарелку. Чан Мэнлун глянул на него со значением, но промолчал. Живя под крышей чужой семьи, даже такой радушной, Шэнь Цзю продолжал ощущать себя загнанным в клетку и ни разу пока не усомнился в решении позже навсегда покинуть этот дом. Более того, он уже задумался, стоило ли тут оставаться вообще, а не искать с демонами места для зимовки где-то ещё, ведь ситуация волшебным образом точно не рассосётся сама. Доев, он как можно вежливей распрощался и пошёл к себе. После медитации Шэнь Цзю устроился поудобней на бамбуковой циновке и потянулся к руководству. В тусклом свете жаровни поначалу читать было тяжело, но небольшой поток Ци, направленный к глазам, быстро решил эту проблему. Вскорости форточка на противоположной стене, которая выходила за пределы внутреннего двора, заскрипела и открылась; в комнату плюхнулся чёрный демонёнок. — Господин! — радостно приветствовал Мин, когда Шэнь Цзю поднял глаза от книги. — Поздравляем, господин. — Эм? — Ваш человеческий праздник. Господин стал старше. Шэнь Цзю припоминал, что как-то обмолвился об этом за очередными посиделками у костра, когда пытался рассказать демонам о традициях в царстве людей. Но и подумать не мог, что те мало того что запомнят, так ещё и будут следить за датами! — Несите подарки господину, — прикрикнул Мин, и в форточку одновременно ломанулись все остальные его братья. — Да не шумите вы! Все только улеглись спать, ещё чего заметят. Демоны послушались и ввалились молча, каждый раз с грохотом плюхаясь на пол. Шэнь Цзю прикрыл лицо ладонью. — Итак, — начал Мин и прокашлялся. — Я добыл повелителю это изысканное украшение! У ног Шэнь Цзю оказался череп белки. Остальные вручали свои дары так же торжественно, Повелитель Шэнь стал обладателем набора цветных перьев, старой пустой тушечницы и сколотого амулета Гуаньинь из поддельного нефрита. — Не гневайтесь, господин, — последним вручал подарок Жу. — Я хотел бы подарить вам что-то лучшее, но не смог отыскать… — Не тяни, — Шэнь Цзю и так понятия не имел, куда потом девать весь этот хлам. — Вот этот блестящий камушек! Жу потянул из складок пояса руку, и комната немного осветилась от белого света. Шэнь Цзю приоткрыл рот, а остальные демоны скривились в презрении. — Ты что, не мог найти для господина что-то получше этого куска мусора? — Хоть немного постарался бы! — Ты это с самого дома таскал? — Как нам теперь в глаза смотреть… — Тихо! — рявкнул Шэнь Цзю и, прежде чем Жу окончательно скис, выхватил у него из рук камень. Шэнь Цзю потянулся за пазуху и достал небольшой кожаный кисет, который носил всё это время на шнурке. Его он забрал ещё из поместья Цю, когда шарился в последний день по столу ублюдка Цзяньло. Тогда он хватал первое, что под руку попадётся, и даже особо не разбирался. Осторожно Шэнь Цзю высыпал десять гладких, как речная галька, камушков размером в фалангу большого пальца. Все точно так же светились. Как он ни сравнивал, Жу подарил ему подлинный камень духа. Необработанный и неправильной формы, но пульсирующий настоящей Ци. — Господин? — пискнул Мин. — Вы хоть знаете, что это такое? Практическую пользу от камней духа могли получить только заклинатели, но из-за редкости и сложности в подделке со временем они превратились в ещё один вид валюты и в мире простых смертных. И ценились даже выше золота. — Да ерунда, — почесал тот в затылке. — Бесполезные стекляшки, из них только дешёвые лампы делают, которые и светят едва-едва. Шэнь Цзю застонал. Хотя для демонов, может, то и было правдой, в конце концов, камни вбирали в себя лишь обычную Ци, которой в царстве демонов отродясь не водилось, и которой ни один демон воспользоваться бы не смог. — Если попадутся ещё такие, несите мне. Шэнь Цзю осторожно сложил обратно в кисет все камни, вместе с подарком Жу, и повесил тот обратно на шею. Правда, толку от пополнения было не много, Шэнь Цзю мало того, что не знал точный курс для обмена, так ещё приди он куда с ними наголо, в приличном месте в оборванце в деревенском тряпье сразу признают вора, а в неприличном просто отнимут и хорошо если только изобьют. Но как запас на будущее, Шэнь Цзю берёг свои сокровища у самого сердца. — Спасибо, — поблагодарил он всех демонов, подгребая остальные подарки. Этот день рождения вышел намного лучше предыдущего, когда он валялся избитым в доме Цю. У него был отличный ужин, поздравления, внимание. Десятилетний Цзю, который когда-то попросил только второе имя, о таком и мечтать не мог. — Но сегодня не только о хорошем, — Шэнь Цзю отвёл глаза, разглядывая горку хлама, принадлежащую теперь ему. — Боюсь, скоро нам придётся расстаться. — Господин? — непонимающе спросил Фэй. — После холодов я отправлюсь к заклинателям, мне нужно кое-кого отыскать. Вам там явно не обрадуются. Да и ориентируетесь и прячетесь вы теперь сносно, сами найдёте себе монстров для развития. Мин вдруг упал на колени и, как любил, торжественно поклонился. — Мы исполним волю господина. Но если мы понадобимся, только позовите. — И как вы меня найдёте? — криво усмехнулся Шэнь Цзю. — Мы связаны узами крови, что сильнее всех прочих. Мы найдём вас где угодно. Улыбка резко спала с лица Шэнь Цзю.* * *
— Ты выглядишь странно. Шэнь Цзю стоял на руках, так что замечание было справедливым, но совсем необязательным. — Ты что-то хотел, Лунь-сюн? Чан Илунь скривился и немного покачнулся на костылях. — Отец просил помощи с ремонтом свинарника. Шэнь Цзю легко выгнулся и одним движением стал на ноги, потягиваясь. Он был одет не по погоде — землю вокруг покрывал слой влажного снега, но подбитый мехом плащ лежал аккуратно сложенный рядом. Подумав пару секунд, он его так и оставил, сразу после тренировки Ци отлично согревала, разливаясь по меридианам бурным потоком, и работать так будет проще. Чан Илунь следовал за ним весь путь, неловко перебирая костылями, и даже во время работы стоял неподалёку, наблюдая исподлобья. Шэнь Цзю отвечал ему ледяным безразличием, не он виноват, что тот теперь стал для семьи обузой и его работу делает посторонний. Самого Шэнь Цзю больше занимали мысли о предстоящих поисках Ци-гэ и как к ним подступиться. Мир заклинателей немаленький, есть десятки, если не сотни школ, и в какую подался его непутёвый братец, как на него выйти, не сожрал ли его на задании злобный призрак? Одно было понятно точно: если у Ци-гэ было хоть немного мозгов — а Шэнь Цзю, несмотря ни на что, верил в брата — то он бы точно выбрал школу подальше от их родного городка. Ни один раб в своём уме не остался бы маячить под носом у бывших хозяев, от которых сбежал. Зону поиска это, к сожалению, только расширяло. — А-Лунь, подай вон ту доску, — позвал в какой-то момент Чан Мэнлун. Шэнь Цзю в это время поддерживал одну из ведущих балок у стены, чтобы вся конструкция ненароком не завалилась набок. Чан Илунь слишком резво дёрнулся вперёд, всё ещё не рассчитывая, как сменился его центр тяжести без ноги, и чуть не повалился носом вперёд, если бы его не успел перехватить под живот Шэнь Цзю. Оставленная балка опасно накренилась, и все трое на секунду замерли, к счастью, больше ничего не произошло. — Знаешь, — неловко усмехнулся Чан Мэнлун. — Лучше продолжай стоять в сторонке, мы с Сяо Шэнем вполне справимся. Тут Шэнь Цзю ощутил, как вцепившаяся в его запястье рука сильно сжалась. — Может, тогда и вовсе возьмёте Сяо Шэня в семью?! — зло выплюнул, глядя на отца, Чан Илунь. — А меня можно и в сарай переселить! И кое-как вновь встав на костыли, пошёл прочь, не оборачиваясь. Чан Мэнлун горестно вздохнул. — Раньше он таким не был. Это всё проклятый монстр! Не принимай на свой счёт, Сяо Шэнь. Шэнь Цзю пожал плечами и вновь попытался выровнять балку. Кажется, только что работы им прибавилось.* * *
Зима медленно, но верно подходила к концу. Вскоре снег вокруг начал постепенно отступать, солнце греть сильней, а на голых ветвях набухать первые почки. Шэнь Цзю уже был готов бежать прочь. Злобные взгляды Чан Илуня с одной стороны и любовные Чан Цин с другой становились всё интенсивней день ото дня, а их родители посматривали на него с каким-то расчётом. Руководство было прочитано с десяток раз, и даже подними Шэнь Цзю посреди ночи, он мог бы цитировать строчки оттуда, не открывая глаз. Оставалось дождаться Дай Нин и отдать книгу ей обратно. Но Дай Нин, как на зло, всё не приходила. — Ещё немного, — пробормотал Шэнь Цзю, глядя на деревянный потолок после пробуждения. Нужно было потерпеть ещё немного. Возможно, у этой девицы возникли срочные дела и потому она так опаздывала. Расправившись со всеми утренними делами, он незаметно ускользнул в лес, на присмотренное ранее место. Тут было удобней всего отрабатывать те движения, для которых не хватало места в его скромной обители. Большая часть упражнений требовала меча, который Шэнь Цзю пока заменил палкой подходящего размера. Руководство, что оставила для него Дай Нин, предназначалось для начинающих и демонстрировало лишь самые основы совершенствования как духа, так и тела, и в них за последние месяцы Шэнь Цзю изрядно поднаторел. Лёгкий взмах и поток Ци рассёк тонкие ветки, оставив на стволе дерева широкую выбоину. Шэнь Цзю победно улыбнулся сам себе. Ощущение силы, текущей под кожей, опьяняло, делало конечности лёгкими, а движения плавными. Невероятно хотелось большего. По возвращении его поприветствовал Чан Мэнлун, он стоял у ворот и будто ждал Шэнь Цзю намеренно. — Сяо Шэнь тренируется не покладая рук, — улыбнулся мужчина слишком уж приветливо. Шэнь Цзю невольно сглотнул, но тут же оправился. — Этот недостойный гость может чем-то помочь? — К чему же такие формальности? Этот старик просто захотел поговорить с тобой. Пойдём в дом, выпьем чаю. Шестое чувство во всю кричало, что тема разговора ему не понравится. Никто из старших Чанов не скрывал, что Шэнь Цзю им приглянулся, и сейчас, когда их единственный сын остался калекой, выдать замуж дочку за нищего, но здорового и работящего парня, чтобы они вдвоём позаботились о родственнике, тем казалось не такой плохой идеей. Учитывая, что и сама дочь была отнюдь не против. Проблема оставалась лишь в самом Шэнь Цзю. Он потерянно огляделся, а потом покачнулся и осел на подогнувшихся коленях. — Сяо Шэнь? — забеспокоился Чан Мэнлун. — Прошу прощения у главы дома, — слабым голосом заговорил Шэнь Цзю. — Кажется, сегодня я перестарался с тренировками. Он весь побледнел и слабо хватался за столб ворот, чтобы остаться хотя бы в сидячем положении. — Ох! Вот же напасть, на тебе лица нет. Говорила тебе старуха, не лезь в эти дела, не всем парить в небе. — Мне так жаль, — уже почти шёпотом проговорил Шэнь Цзю, не силах и глаз открыть. — Я… отдохну немного, и всё пройдёт. Растревоженный Чан Мэнлун кое-как помог ему подняться и под руку довёл до пристройки, где тут же уложил на бамбуковую циновку и укрыл одеялом. — Ты отдыхай пока лучше. Сегодня не будем тебя трогать. И… правда, заканчивай с этими играми, остепеняться тебе надо! Шэнь Цзю лишь покивал из последних сил и повыше натянул одеяло. Когда Чан Мэнлун вышел, закрыв за собой дверь, он тут же подскочил на ноги. Больше ждать было нельзя. Он оставит руководство Чанам, пусть они сами его отдают, а сам в это время отправится как можно дальше. Шэнь Цзю отыскал пару мешков из-под круп и начал запихивать в них свои немногочисленные вещи, собранные за месяцы путешествий с демонами. — Собираешься? — окликнул его знакомый голос, когда Шэнь Цзю утрамбовывал скатанный зимний плащ. — А мне сказали, ты приболел и отдыхаешь. — Надо же, — закатил он глаза. — Я уж думал сестрёнка пала в борьбе с каким-нибудь монстром. Дай Нин стояла в проходе, одетая в этот раз куда проще: вместо клановых пыльно-розовых одежд нейтральный дорожный наряд, вместо замысловатой заколки обычная лента, неизменным оставался лишь её меч. — Братик не дождётся, — усмехнулась она. — Но хорошо, если он уже собирается. — Да? — Я просто подумала, — Дай Нин отвернулась, неловко теребя рукав. — Может, пойдём вместе? Шэнь Цзю ещё раз оглядел её наряд и нахмурился. — Что-то случилось? Ты же старшая ученица, разве нет у тебя каких-то обязанностей в школе? — Ничего такого, — вздохнула она. — Но я больше не старшая ученица, и у меня теперь куча свободного времени. — Ладно, — моргнул Шэнь Цзю. Это было как-то уж совсем неожиданно, но Шэнь Цзю почему-то невероятно обрадовался. Дай Нин, по правде, жутко его бесила, но вместе с тем с ней было спокойней, будто она и правда его старшая сестра. — Как-то быстро ты согласился, — усмехнулась она, и Шэнь Цзю поплотнее затолкал вещи в мешок. — Могу и передумать! — Ладно-ладно, — Дай Нин примиряюще подняла руки. — Братик крут нравом, шутить над ним себе дороже. Неужели она искренняя в своём желании пойти с ним? — Неважно, нужно убираться поскорее. Он открыл знакомую форточку и побросал мешки наружу. Дай Нин непонимающе за этим наблюдала. — С другой стороны есть нормальный выход. — Знаю, — он полез в форточку. — Не отставай. — А впрочем, на что я рассчитывала? — патетично заметила Дай Нин и полезла в форточку следом.