Пещеры Единства Душ.
Мягкая меланхоличная мелодия, что наполняла собой уютную комнату бамбуковой хижины, постепенно затихала. Шэнь Цзю прижал уже разболевшиеся пальцы к струнам и про себя вздохнул. — Хм, — чуть слышно откликнулся учитель. — Ещё раз. Он расслабленно покоился на своём привычном троне, прикрыв глаза и слегка откинув голову. Обычно, когда Шэнь Цзю играл подобным образом, а не повторял заученные ноты, люди вокруг мрачнели, серели и нередко начинали глотать слёзы. Хань Ланьчжан, конечно, не мог называться обычным, но всё же его тяга раз за разом прослушивать именно эти печальные импровизации не могла не удивлять. — Дозволено ли этому ученику задать вопрос? — спросил Шэнь Цзю, прежде чем вновь погрузиться в музыкальную медитацию. Для него самого это тоже не было делом таким уж простым, приходилось каждый раз прогонять через себя самые болезненные моменты собственной жизни. Хотя нельзя было и не отметить, что после на душе становилось значительно легче. — Задавай. Прежде чем вновь открыть рот, Шэнь Цзю постарался как можно тщательней подобрать слова. — Ученику известно, какой эффект производит его музыка. Обычно после неё его просили никогда больше не притрагиваться к инструменту. Учитель даже самую малость усмехнулся краешком губ и, приоткрыв глаза, удостоил Шэнь Цзю холодного взгляда. — Она вызывает эмоции. Не те, которые многие хотели бы испытать. — Верно, — тихо согласился Шэнь Цзю. — Это редкий дар, и нельзя сказать, что очень полезный. Но удивительный. Это было впервые, когда учитель похвалил его. Не то чтобы это звучала как похвала, но как признание уж точно! — Даже если она неприятна, боль заставляет нас чувствовать себя живыми. Поверь тому, кто живёт третье столетие. Шэнь Цзю был не слишком согласен, но в спор решил не вступать и, покорно кивнув, вновь положил пальцы на струны. С тех пор как он стал старшим учеником, жизнь значительно улучшилась. Хань Ланьчжан не солгал, говоря об ответственности, навешав на него ещё с десяток постоянных заданий и регулярно выдавая столько же мелких поручений. Но у него вновь появилось значительное время для совершенствования, и больше не приходилось обиходить толпу зарвавшихся капризных соучеников. Вскоре после назначения и переезда его впервые удостоила разговором Цзинь Мейли. До того Шэнь Цзю для неё не существовал, как и остальные младшие ученики, и не сказать чтобы сам пытался приблизиться к первой ученице, сразу нацелившись на рыбу покрупней. Цзинь Мейли происходила из богатого рода заклинателей со своей мелкой школой, вроде тех же Лю. Но амбиции девушки выходили далеко за рамки своего болотца, и она отправилась в Великий Орден, где быстро завоевала авторитет среди боевых сестёр и обожание у боевых братьев. А также, судя по всему опыту Шэнь Цзю на вершине Цинцзин, она была сильно повёрнута на разделении людей на высших и низших и относилась с крайним презрением ко всем, чей уровень совершенствования был недостаточно высок. Когда эта особа в окружении свиты, в которой Ян Тянь уже была заменена новой девушкой, вдруг встретила Шэнь Цзю, несущего свой комплект белья на новое место, он немало удивился. — Шиди Шэнь, — улыбнулась ему Цзинь Мейли насквозь фальшивой улыбкой. — Шицзе Цзинь, — учтиво поклонился он ей в ответ, несмотря на глухое раздражение. Портить отношения с первой ученицей не стоило в любом случае. — Удивительный взлёт! — хлопнула она в ладоши. — Я наслышана, что наш самый младший шиди проявил немало талантов в кратчайшие сроки! «Если бы самая старшая шицзе выполняла хотя бы часть своих обязательств, она бы знала об этом не только по слухам», — подумал Шэнь Цзю, пока сам тянул в тон беседе учтивую улыбку. — Этот скромный ученик не заслуживает похвалы шицзе. — Ну что ты, что ты. Всегда радостно, когда на нашей вершине вспыхивает искра нового таланта! Она протянула ему руку, как обычно протягивал Му Лин, когда хотел проверить меридианы Шэнь Цзю. Тот про себя хмыкнул, поудобней перехватил скатанное валиком бельё одной рукой и ухватил изящную ладонь своей. Два потока устремились навстречу друг другу, и оба заклинателя почти синхронно приподняли брови. Шэнь Цзю уже «ощупывал» Цзинь Мейли на расстоянии, удостоверившись, что та и правда сильна, но при более детальном рассмотрении он с удивлением понял, что по количеству духовных сил они практически равны. Конечно, уровень заклинательтства не мог быть измерен только этим, а Шэнь Цзю никогда не видел, как тренируется Цзинь Мейли — как и все старшие ученики — она это делала отдельно, нередко под бдительным присмотром самого Хань Ланьчжана. — Что ж, — убирая руку, заключила она, больше не улыбаясь, — слухи не лгали. — Рад удовлетворить любопытство старшей. — Но знаешь, есть и ещё кое-какие шепотки, — будто бы удручённо заметила Цзинь Мейли. — Будто шиди специально сгубил совершенствование Тянь-эр. Я в них, конечно же, не верю, но советую впредь а-Юаню не забывать своего места. Шэнь Цзю сжал кулаки, продолжая улыбаться. С тех пор прошло почти два месяца. Несмотря на угрозы, слухи и осуждающие взгляды, Шэнь Цзю жил вполне спокойно и продолжал добросовестно выполнять свою работу, и вот наконец-то осмелился написать прошение войти в злосчастные пещеры. Вряд ли учитель дозволил бы это вот так сразу, но в случае чего Шэнь Цзю был готов добиваться своего не мытьём так катаньем и подавать прошения одно за другим. Оно как раз лежало на столе Хань Ланьчжана среди множества других свитков, и между музыкальными сессиями Шэнь Цзю не мог не кидать на него краткие взгляды. — Что ж, думаю, на сегодня хватит, — заключил учитель после третьей мелодии. — Юань не забыл про работу над фауной Северной Ледяной Пустоши царства демонов? — Завтра будет готово, как и просил учитель, — поклонился Шэнь Цзю над гуцинем, убирая тот в свой мешочек. К сожалению, о царстве демонов даже в библиотеке Цинцзин были лишь крохи информации, и Шэнь Цзю пришлось немало потрудиться и даже поприставать с расспросами к мастерам зала и к самому учителю, чтобы добросовестно написать положенные пятьдесят страниц. Он бросил последний взгляд на стол и всё же осмелился спросить: — Учитель, прошение вашего ученика… — Хм, — тот рассеяно бросил взгляд в сторону свитка и тут же скривил губы. — Действительно, самонадеянность этого ученика не знает границ. Только начав путь совершенствования, он уже мечтает вознестись, а едва заняв место старшего ученика, просится в пещеры Единства Душ! — Ученик считает — нет более подходящего места для начала формирования его золотого ядра, — скромно сказал Шэнь Цзю. В том не было железной уверенности, но, кажется, учителю нравилось проявление честолюбия и самоуверенности, за них он даже журил по-другому. Когда учитель встал над ним белой скалой, Шэнь Цзю на секунду подумалось, что он в своих суждениях ошибся и, в конец доигравшись, сейчас опять получит по дурной голове, но тот только приподнял его подбородок и, заглядывая в глаза, сказал: — Учитель уже подписал твоё прошение. Сегодня отнесёшь его на Цюндин для заверения главой. Но если ученик по возвращению достигнет меньшего, чем только что бахвалился, он может навеки забыть о том, чтобы звать меня учителем. — Да, учитель! — мгновенно вспыхнул неподдельной радостью Шэнь Цзю. Хань Ланьчжан поморщился и заворчал: — И не смей воспринимать мои слова несерьёзно. — И в мыслях не было, — так же радостно ответил Шэнь Цзю, для наглядности отвешивая низкие поклоны. — Я вас не подведу.* * *
Ближе к вечеру, закончив с оформлением трактата о демонах, Шэнь Цзю отправился на Цяньцао. В последнее время редко когда удавалось свидеться с его тамошними приятелями, но сегодня он твёрдо вознамерился вытащить их в город и там как следует повеселиться, особенно, когда был такой чудесный повод. На удивление, его встретили даже более радушно, чем он ожидал. Юй Цзинъи, только завидев его подходящим к их павильону, так и вовсе накинулась с объятиями. — Ох, ну вот, совсем вырос! Девушка встала вплотную напротив него и озабоченно сравнивала их рост — не в свою пользу. — Шимей, я и раньше был тебя повыше, — напомнил ей Шэнь Цзю. Было радостно, что половое созревание в этот раз проходило без прыщей и излишней потливости, сделав из него сразу симпатичного статного юношу. Духовные силы вообще невероятно благодатно влияли на тело своего хозяина: кожа всегда была свежа и порой будто светилась изнутри, волосы лоснились, никакие обычные болезни не трогали Шэнь Цзю с самого детства, несмотря на кошмарные условия, в которых они с Ци-гэ жили. Юй Цзинъи тем временем обижено поджала нижнюю губу и неожиданно чмокнула Шэнь Цзю в щёку, заставив его оторопеть. — Шимей! — С Днём рождения! Шэнь Цзю вытаращил на неё глаза: откуда она вообще об этом узнала?! Ох… Он же заполнял для медицинской книги всякую ерунду вроде даты рождения. Он-то хотел устроить небольшие посиделки, не привлекая к своей скромной персоне лишнего внимания, но хитрые лекари и тут его обставили. — А если шисюн даст поцеловать вторую щёку, то получит свой подарок! Шэнь Цзю закатил глаза. — Я уверен, что это работает немного не так! — Ещё как так! — подлетела к ним Лэй Вэньси. — Только щёки должна целовать каждая шимей по очереди. — Лгуньи, — осудил их Шэнь Цзю. Он знал, что они, в отличие от той же Чан Цин, не имеют на него никаких видов и лишь дразнятся, но это всё равно было очень и очень смущающе! Если бы Шэнь Цзю не умел столь хорошо держать лица, точно бы уже сбежал куда подальше от этих бесстыдниц, а так пришлось лишь чуть активней обмахиваться веером. — Шиди! — обрадовался он пришедшему самым последним Му Лину. — Хоть ты не хочешь меня целовать? — Что?! — опешил тот, а девушки захихикали. В итоге Шэнь Цзю всё равно пришлось вытерпеть экзекуцию, и только после этого Лэй Вэньси и Юй Цзинъи вручили ему по мешочку с ароматными травами, умудрившись с друг другом поссориться о том, кто у кого украл идею подарка. Му Лин же протянул коробочку пилюль. — Они сделаны с экстрактом Языка Феникса, это та самая трава, которую мы собирали, когда напал шипохвост. На время позволяют с лёгкостью использовать стихию огня. — Спасибо, шиди, — просиял Шэнь Цзю, пряча коробочку в цянькунь. — А теперь скорее в город, я несколько месяцев не ел ничего вкуснее пресного риса. К сожалению, проблема безвкусной еды оказалась присуща не одному только Цяньцао, Цинцзин тоже не потчевал своих адептов разносолами. У Шэнь Цзю была теория, что так их мотивировали скорее осваивать голодание. В городе вся эта троица наотрез отказалась позволять Шэнь Цзю платить за ужин, настаивая, что хотят сделать ему приятно, и в итоге пришлось под общим напором сдаться. Они выбрали тихое и приятное заведение, где заняли место в углу, пока в центре зала играла артистка на пипе, развлекая подвыпивших гостей. Так Шэнь Цзю и встретил свой семнадцатый год в этом мире. — Ты везунчик, — поделилась в разгар вечера Лэй Вэньси. — Мне бы точно не позволили отправиться в пещеры Единства Душ! — Если бы кто-то больше уделял времени для совершенствования, может, и пустили бы, — осадила её Юй Цзинъи. — Но всё же, — задумчиво проговорил Му Лин. — Неожиданная щедрость для Белоглавого Змея. — Я просто нравлюсь старику, — покривился в свою кружку Шэнь Цзю. — Шисюн, — неожиданно серьёзно сказал Му Лин, — всё же прошу тебя быть осторожней. Они оба понимали, о чём он говорит. Му Лин единственный знал настоящую цель Шэнь Цзю и о его связи с Юэ Ци, хотя и не понимал всех деталей. Он так же не стал об этом сплетничать, так что остальной орден оставался в неведении. — Я ценю заботу шиди, — поблагодарил Шэнь Цзю. — И обещаю не совершать никаких глупостей. На обратном пути Шэнь Цзю краем глаза заметил мелькнувшую в подворотне фигуру и невольно остановился. Не могло же ему показаться… — Ребята, вы возвращайтесь без меня, я скоро догоню. — Э-э, а что такое? — спросила Юй Цзинъи. Шэнь Цзю беззаботно отмахнулся, направляясь к ближайшему лотку с едой, где заказал несколько жирных пельменей с собой. Девушки повздыхали, как он может столько есть, но направились дальше, последним пошёл Му Лин, бросив на Шэнь Цзю долгий взгляд. Когда продавец завернул пельмени в широкие листья, Шэнь Цзю юркнул в ту самую подворотню. Куда направилась тень, он точно не знал и ориентировался на повышенный слух и духовное зрение. Вскоре, попетляв по узким грязным улочкам, он упёрся в тупик. Сюда явно редко захаживали, тупик был узким и кончался двумя стоявшими почти вплотную зданиями. И именно между ними Ин-эр устроила своё прибежище, разбив между низко выступающими крышами шалаш и натащив барахла со всей округи. При появлении Шэнь Цзю она попыталась спрятаться глубже в своём импровизированном доме, опасливо блестя глазами из темноты. — Ин-эр, — позвал Шэнь Цзю. — Как ты? В ответ послышалась только невнятная возня и шорох. Шэнь Цзю вздохнул. Он не мог рассмотреть девушку целиком, чтобы оценить её состояние, но бегала та шустро и до сих пор была завёрнута в его зимний плащ, который за прошедшие месяцы знатно поистрепался и запачкался. — Ин-эр хочет есть? — подойдя ко входу в её «нору», спросил Шэнь Цзю и протянул завёрнутые ещё горячие пельмени. Через мгновение из-под тени тряпок показалась тонкая рука и быстро ухватила угощение, подворотню заполнили чавкающие звуки. — Ладно, — вздохнул Шэнь Цзю. — Береги себя. По выходу обратно на освещённую улицу Шэнь Цзю чуть за сердце не схватился. Его всё это время поджидал Му Лин. — Я же просил не ждать. — Шиди волновался, — неловко улыбнулся тот, и они вместе пошли в сторону гор.* * *
На следующее утро, когда Шэнь Цзю принёс учителю законченную работу о мире демонов, он застал его в наибольшем раздражении, чем за всё время до этого. Стоило появиться на пороге, как тот гневно уставился на Шэнь Цзю, словно распространяя вокруг настоящий мороз. — Учитель? — неуверенно спросил он, так как точно знал, что ничем не успел того прогневать. — За мной! Вопреки своим словам, следовать тот не позволил, а схватил своего ученика за руку и потащил как на привязи. По выходу Хань Ланьчжан призвал из ножен меч и тут же на него вскочил, ставя Шэнь Цзю рядом. Через какие-то мгновения они взмыли в небо и приземлились у входа во дворец Цюндин. — У-учитель? — так же беспомощно спрашивал Шэнь Цзю, пока тот продолжал тащить его дальше. В руках горного владыки юноша болтался словно бумажный человечек, никак не в силах воспротивиться. Только сейчас Шэнь Цзю заметил, что учитель также держит что-то и во второй руке. Вскоре они оказались у массивных дверей внутри дворца, и учитель, недолго думая, стукнул наполненной Ци рукой, заставляя их распахнуться. — И как это понимать?! — без предисловий вопросил он. На них поднял усталые глаза глава ордена, восседавший за массивным каменным столом. — Шиди Хань, — поприветствовал он. Учитель нетерпеливо кинул в него то, что держал во второй руке, и Шэнь Цзю с удивлением узнал свиток с собственным прошением, которое не далее как вчера приносил на эту вершину. Он думал, что прежде чем его рассмотрят, пройдёт не меньше чем несколько недель, но, похоже, ошибался. — Кхм, — прокашлялся глава. — Я не могу позволить твоему ученику войти в пещеры сейчас. — Уважаемый глава, — вкрадчиво начал учитель. — Наша вражда и личное отношение — это одно, но не смей отыгрываться на моих учениках. Шао Ланьгай бросил краткий взгляд на Шэнь Цзю, потом на Хань Ланьчжана. — Ученик, покинь нас на время. Шэнь Цзю как мог поклонился, но просьбу исполнить не смог. Он всё ещё был зажат в хватке белых пальцев своего учителя. — Он останется здесь. Глава вздохнул так тяжело, будто все двенадцать гор ордена физически лежали на его плечах. — Шиди, дело вовсе не в нашей… неприязни. Просто сейчас не лучшее время… — Так всё дело в том мальчишке? Сколько он уже там, и никакого продвижения. Напрасная трата времени! — в конце Хань Ланьчжан усмехнулся. — Шиди! «Они говорят о Ци-гэ?» — заволновался Шэнь Цзю. — Так из-за неудачи твоего ученика должен страдать мой? — холодно осведомился Хань Ланьчжан. Глава спрятал лицо в ладонях и немного потёр виски. — Хорошо, — подобрал он кинутый свиток и поставил печать. — Но тогда тебе придётся дополнительно обезопасить своего ученика. И никаких возражений. — Глава столь великодушен, — скривился учитель. — Идём. Шэнь Цзю сильно бы возмутился, что его так бесцеремонно таскают из стороны в сторону, словно безвольную скотину, если бы его ум не заполнили тревоги иного толка. Он уже успел изучить всю доступную информацию о жемчужине ордена Цанцюн — пещерах Единства Душ, места столь близкого к небесам, что духовная энергия там плескалась как вода в море. И пещеры те имели множество туннелей и обособленных гротов, так что там с лёгкостью могло уместиться и несколько десятков заклинателей, никак друг другу не мешая в уединённой медитации. И всё же из-за одного Юэ Ци глава вдруг не хотел, чтобы там присутствовали посторонние! Подозрительно. Но старшие и не думали развеивать его сомнения, никак не объясняя странного разговора. Учитель поволок его обходными дорожками выше и выше, пока они оба не оказались у массивного входа, похожего на раскрытую пасть древнего монстра, вросшего в эти горы. — Сегодня? — вдруг нерешительно спросил Шэнь Цзю. — А ты ждал особого приглашения? Лучше не давать времени главе опять сменить решение, — раздражённо пробормотал Хань Ланьчжан. Только здесь он опомнился достаточно, что отпустил уже изрядно смятый рукав Шэнь Цзю. Оказавшись внутри, можно было понять, за что же заклинатели со всего света так ценили это место: духовная энергия объяла тело такими мощными потоками, будто оно оказалось на дне духовной реки. Волосы и одежда плавно воспарили от этой силы, зрение и слух мгновенно обострились без всякой концентрации, а меридианы сами по себе наполнились теплотой. Учитель уверенно повёл их вглубь, петляя по тёмным, истоптанным ногами не одного поколения совершенствующихся коридорам, пока не остановил свой выбор на небольшой пещерке у самой вершины, где через дыру в потолке на землю падало несколько солнечных лучей. — Здесь ученик проведёт ближайшие месяцы, — указал он на каменную плиту чуть в стороне, на которую можно было с удобством усесться. — Поскольку глава слишком уж переживает, мне придётся опечатать это место, так что выбраться в случае чего не получится. Но я оставлю сигнальное заклинание на такой случай. Пусть Шэнь Цзю это и не нравилось, да и вообще убивало весь смысл его пребывания в этих пещерах, он покорно кивнул и сел в подобающую позу на плите. Учитель расставил несколько талисманов у входа, создавших защитное поле, и, кивнув напоследок, удалился. Шэнь Цзю честно промедитировал несколько следующих часов, ощущая небывалый подъём, пока солнечные лучи в просвете над головой не сменились мягкими лунными. «Меня так просто не остановить!» Не после всех этих туманных намёков, что у Ци-гэ возможно какие-то проблемы. И если учитель не хотел, чтобы его защиту взламывали, наверняка бы заморочился с ней сильней! Разрушать её было никак нельзя, иначе могло сработать то самое сигнальное заклинание, но, повозившись несколько часов, Шэнь Цзю смог отделить само силовое поле от камня и приподнять его, как покрывало, спокойно выбираясь в общую систему пещер. Он бродил в кромешной тьме, улавливая силуэты каменных стен только благодаря обтекающей их Ци, и вслушивался в каждый проём. Из большинства доносились лишь одинокие капли падающей воды и вой ветра, пока Шэнь Цзю не натолкнулся на массивный камень в три его роста, весь облепленный укрепляющими, утяжеляющими и запечатывающими талисманами. За ним слышались стоны и скрежет металла о камень. — Ци-гэ, это ты? Ци-гэ, ты в порядке?! — перепугано закричал Шэнь Цзю. Ответный вой, полный боли, только подтвердил его страхи. С Ци-гэ ничего не было в порядке.