Научи меня любить.

Ситуация накалялась. И если поначалу казалось, что шансы есть, уже через минуту стало ясно: никаких. Никакая плотность гео-щита не спасла бы от улучшенной проводимости молнии элементами гидро и крио. И маленькая феечка, слишком поздно осознав свою оплошность, оставалась лишь зрителем. Когда раздался первый крик боли, Паймон сжалась, словно это ее истязали. Второй заставил ее заплакать. На третий она не выдержала и позорно сбежала в свое звездное пространство, умоляя Архонтов, чтобы Люмин продержалась еще немного, пока не придет помощь. А она обязательно придет. Нужно только… но как найти этого невозможного Фатуи? А главное – где? Благодаря своим способностям спутница Путешественницы могла появиться где угодно, однако связь у нее была только с подругой. Соответственно, и определить местонахождение она могла только ее. С Тартальей это не сработает. Хоть, перемещаясь в подпространстве, Паймон и могла появиться в любой точке за короткое время, проблема в другом. Она не знает, где он. А значит, ей придется обойти все места, где они с Люмин видели агентов Фатуи, в слепой надежде, что Предвестник окажется где-то поблизости. Разумеется, рассчитывать, что шпионы будут настолько любезны и сообщат всю необходимую информацию, не стоило. И фея начала свои непростые поиски, не переставая истово молиться. Даже оказываясь за несколько сотен метров от развалин, даже за километр – ей везде казалось, что она и здесь слышит крики подруги. Это подстегивало действовать. Несколько раз ее чуть не поймали, еще пара агентов едва не поджарила ей крылья, но в последний миг Паймон успевала открыть «кармашек» подпространства и нырнуть в спасительное ничто, отчаиваясь все больше. Хотя по факту минуло от силы пять минут, фее казалось, что прошла уже не одна вечность. Вечность, проведенная в бесконечных страданиях. Содрогнувшись и вытерев маленькими кулачками беспрестанно льющие слезы, спутница отправилась в последнее место, где они с Люмин как-то повстречали агентов. Долина Тяньцю. Если Чайльда и здесь не окажется, она просто не знает, что делать. Подруга же не… Выныривая прямо у каменного строения, похожего на беседку, она его увидела. Подбоченившись, Предвестник что-то грозно выговаривал стоявшим по стойке смирно агентам, но, почувствовав чужое присутствие, молниеносно обернулся, из воздуха выхватывая лук и целясь четко в голову Паймон. Сначала его глаза округлились от удивления – вот уж кого он точно не ожидал увидеть, а потом взгляд стал так страшен, что фея едва не заорала, прикрывая рот ладошками. - Что с ней?! – рявкнул он, мгновенно забывая и о присутствовавших Фатуи, и о работе, что его ждала. Это все не имеет никакого значения. Однако, силясь что-то сказать, консерва лишь всхлипнула, покачав головой и разразившись новым слезным потоком. - Все поняли?! Исполнять! – коршуном обернулся к агентам Чайльд и, дождавшись, пока они спешно закивают и с коротким поклоном ретируются, снова все внимание обратил на компаньона. – Показывай! Кажется, он никогда так быстро не бегал. Никогда его не подстегивал такой безумный страх и такая безграничная ярость. Обидчики его принцессы жестоко пожалеют о том, что связались. Им вообще бы стоило сильно подумать, прежде чем касаться ее хоть пальцем. Но они сами выбрали свою судьбу. Теперь – без пощады. «Только держись, принцесса. Только держись».

***

Чайльд брезгливо стряхнул с чуть дрожащих пальцев пепел и сжал кулаки. Форма Духа действительно сказывалась на нем не лучшим образом, стремительно высасывая силы из тела, благо в этот раз он пробыл в ней лишь несколько минут. Но при этом влияние Глаза Порчи оказалось гораздо глубже и пагубнее. Сейчас он был готов поддаться безумию и уничтожить весь этот чертов мир, который едва не забрал у него самое дорогое. Простое серебряное кольцо тускло блеснуло на окровавленном безымянном пальце его принцессы, и парень встрепенулся, мгновенно сбрасывая с себя наваждение и распрямляя плечи. О чем он только думает? Он ни за что не оставит Люмин одну. Она – гарант того, что он не сошел с ума и все еще жив. Ради нее. Хотя в этот раз он действительно разошелся. Останки магов Бездны еще дымились, каменные плиты были закапаны подсыхающей кровью, бесполезные луки и сломанные стрелы лежали на горстках пепла – все, что осталось от тел хиличурлов. Темная сущность Тартальи ликовала, упиваясь кровью и смертью, но парень не позволил себе поддаться этой тьме и поспешил к девушке. Хвала высшим силам Тейвата и всем Архонтам, она была жива, просто без сознания, хотя все ее раны выглядели достаточно скверно. И даже не искушенная в целительстве сущность Чайльда понимала: здесь нужен настоящий маг. Просто восстанавливающее блюдо не поможет. В руках материализовались парные гидро-клинки, и Предвестник с силой разрубил ледяные оковы Пушественницы, плотно удерживавшие ее, затем аккуратно подхватил на руки, выпрямляясь. Ему бы тоже не помешало отдохнуть после использования формы Духа и задействования Глаза Порчи, но он почти не почувствовал веса девушки, лишь крепче прижал к себе. На Паймон, обеспокоенно снующую вокруг головы Люмин, он старался не обращать внимания, боясь сорваться. Иначе к своему пробуждению блондинка останется без подруги. - Держись, принцесса… Со своей драгоценной ношей Чайльд поспешил обратно в Ли Юэ. А феечка, удостоверившись, что мечница жива, позволила парню вырваться вперед, сама летя позади и тихонько подвывая. На Люмин она больше не смотрела: от чувства вины и страха ее маленькое сердечко буквально разрывалось на части. Через пять минут тихих всхлипов за спиной Предвестник не выдержал. - Заткнись, – прорычал он, чуть прибавляя шаг и перемахивая через поросшую травой кочку. – Ты понимаешь, что я с тобой сделаю, если на ней хотя бы один новый шрам появится? Паймон, испуганно задрожав, согласно хлюпнула носом, совсем опуская голову. Маленькие пальчики подрагивали от переживаний. Хотя, откровенно говоря, парень переигрывал. После такой схватки будет неудивительно, если у принцессы появится и несколько шрамов. Но его брала безграничная ярость каждый раз, как он думал, что мог потерять свой свет из-за глупости какой-то феи. - Вот чего тебе не хватает?! – снова прорычал он, срываясь. – Денег? Я готов утопить твое маленькое тельце в монетах! Известности, может, приключений? Я всем обеспечу, только скажи, и уже меньше чем через час все агенты Фатуи получат твое более чем подробное описание и начнут показательную охоту! Склонив голову и глянув на израненную принцессу, покоившуюся на его руках, Тарталья глубоко вздохнул, силой воли умерив свой пыл. Люмин наверняка не одобрит, если узнает, как он говорил с ее компаньоном, и будет на него дуться. С другой стороны – плевать! Сейчас на кону стоит жизнь самой Путешественницы, и Предвестник не будет подбирать выражения. И все же стоит быть не таким грозным. Тарталья мысленно усмехнулся: с каких пор у него в голове такие мысли? Наверное, с тех самых, как в его жизни появилась принцесса, а вместе с ней пришло и бесконечное желание защищать ее во что бы то ни стало. - Значит, так. Летишь сейчас в ваш Мондштадт, и мне плевать, насколько сильно ты устала. Ради Люмин ты поторопишься, ясно? Так вот, затем всеми правдами и неправдами добываешь лучшие мондштадтские лекарства и дуешь ко мне. Все денежные расходы компенсирую, ссылайся на мое имя. Ты еще здесь? В обычной ситуации фея наверняка бы возмутилась и постояла за себя, но сейчас лишь повторно хлюпнула носом, показывая, что все поняла. Затем встрепенулась, подлетела ближе к девушке, коснулась ее маленькой рукой, с мольбой заглядывая в лицо, и, разорвав материю, исчезла в подпространстве, наверняка такими скачками быстро достигая Мондштадта. Но все мысли о Паймон тут же покинули голову Чайльда, как только он снова подумал о принцессе. Жаль только, он не умел так перемещаться, и поэтому, сильнее сжав свою драгоценную ношу, лишь ускорил шаг, почти переходя на бег. Он успеет. Он обязательно успеет. Люмин ни за что его не покинет. Не будучи лекарем по своей природе, он не мог оценить, насколько критично ее состояние. Но это и неважно. Ведь он в любом случае успеет. По-другому и быть не может. Увидев, как пиро-маг Бездны, снимая с себя огненный щит, пинает раненую девушку в бок, и издалека услышав ее тихий рваный стон, Тарталья задрожал от ярости, почти неосознанно призывая форму Духа. Просто моментально облачился в сочившиеся тьмой доспехи и материализовал заряженное силой электро копье. Он готов был пытать этих уродов столько, сколько понадобится, не позволяя им умереть, пока они не прочувствуют весь спектр боли. И не поймут, насколько жестокими могут быть Предвестники. Однако, еще раз взглянув на хрупкую израненную Путешественницу, Чайльд неожиданно понял: этого хочет его темная сущность, подконтрольная Глазу Порчи. А лично у него только одно желание: поскорее спасти принцессу из лап магов. Со временем, прошедшем с момента знакомства с Люмин, он научился различать чаяния своей души и безумия, периодически им завладевавшего. Поэтому, не тратя времени даром, он бросился в бой, с остервенелой жестокостью уничтожая элементальные щиты, перерезая сухожилия, ломая и выворачивая суставы, пока с губ приспешника не сорвется вой боли. Делая все, чтобы оттеснить выходцев из Бездны подальше от девушки. В этом он, конечно, преуспел, и все равно, по скромному мнению самого Предвестника, прибыл слишком поздно. Будь он рядом, обязательно бы смог отговорить от этой в высшей степени глупой затеи. И позже, когда его принцесса будет лежать на кровати, придя в сознание, слабая, но живая и здоровая, он непременно ее отругает. Однако это будет потом. А сейчас – бежать.