Научи меня любить.

Чайльд изрядно напугал Сян Лин, без расшаркиваний ворвавшись к ней на кухню, а заодно и шеф-повара Мао. Последний взмахнул было половником, занимая подобие боевой стойки, но замер, увидев на руках у парня раненую Путешественницу. Несколько клиентов с возгласами повскакивали со своих мест, однако Предвестник не обратил никакого внимания на всю эту суету, коротко взглянув на перепуганную Сян Лин и отрывисто бросив: - За мной. Он не сомневался, что девушка последует за ним, и так же неожиданно, как вошел, покинул территорию «Народного выбора», оставив остальных недоумевать. Стянув с себя колпак и фартук, подруга просяще уставилась на своего коллегу, и Мао, глубоко вздохнув, кивнул: - Иди. Дважды повторять было не нужно: девушка бросилась за наглецом. - Что с ней? – выдохнула она, быстро нагоняя Тарталью, чтобы успеть заметить, как он стиснул зубы. Уже вечерело, он слишком много времени потратил, добираясь до Ли Юэ, и теперь забирать драгоценные секунды на разговоры явно не хотел. Но, пожалуй, эта настойчивая девчонка не отстанет от него, если не узнает ответ, посему Чайльд ограничился коротким: - Ранена. - Послушай, Фатуи… – начала Сян Лин, явно не такое рассчитывая услышать, однако была безжалостно прервана. - Плевать. Люмин ранена. И я прекрасно понимаю, что ты делаешь это ради нее. Вот и помоги ей ради нее, а не меня. И докажи мне, что дружба еще что-то стоит в этом мире. - Что я могу вне своей кухни?! – девушка отчаянно всплеснула руками, еле поспевая за широкими шагами рыжеволосого. - Просто присмотри за ней. Я не знал, к кому еще можно обратиться. Боюсь, в Нефритовый дворец мне так просто не пробиться. - А ты… - А я в хижину Бубу за целителем. Каждую минуту, пока шел до города, Предвестник проверял состояние Путешественницы. И слабо поднимающаяся и опадающая грудь в такт тихому дыханию подсказывала, что она еще жива. А значит, все поправимо. Эти мысли подталкивали его в спину и заставляли почти бежать, прилагая максимум усилий, чтобы девушку не сильно трясло. Вот и сейчас он, сказав все, что хотел, опустил голову, с трепетом прислушиваясь и тут же расслабленно выдыхая. Успевает. Пошарив в кармане платья Люмин, Сян Лин нашла ключ от номера и отперла дверь, пропуская Тарталью вперед. Парень, максимально аккуратно уложив Путешественницу на кровать поверх покрывала, осмотрел ее с ног до головы и, сжав кулаки, без лишних слов вышел. Девушка не сомневалась: он скоро вернется. А пока ей стоило хоть чем-то помочь подруге. Как она и сказала Фатуи, вне своей кухни она мало что могла, а здесь наверняка нет ингредиентов, чтобы приготовить что-то целебное. Вернуться же в «Народный выбор» она явно не могла: нельзя оставлять блондинку одну в таком состоянии, ведь именно поэтому ее и выцепил рыжеволосый, буквально заставив сорваться с места. Да, Сян Лин не обладала целительскими способностями, но и она не бесполезна. Отыскав пару чистых полотенец и набрав воды в небольшую миску, которую смогла подогреть с помощью призванного Гобы, девушка намочила махровую ткань и, тщательно ее отжав, положила на пылающий лоб Путешественницы. Вторым же полотенцем начала аккуратно протирать ссадины и многочисленные царапины, также стирая запекшуюся кровь с подбородка. Теперь же стало видно, что Люмин бледна и явно обессилена, но жива и дышит, а значит, не собирается сдаваться. Немного приведя подругу в порядок, Сян Лин присела рядом, беря в свои руки ее маленькую ладонь и просто шепча, что все будет хорошо. Тарталья ни за что не оставит ее. Пусть Чайльд и казался грубым – это ведь все-таки Фатуи! – он делал все, чтобы помочь возлюбленной. Вряд ли это добавляло доверия конкретно к нему и делало хорошим человеком – пусть так. Шеф-повар не сомневалась: сейчас Путешественница в надежных руках. Как и предполагалось, Чайльд вернулся быстро, и не один. За ним семенила маленькая девочка с отрешенным взглядом и странной печатью, закрывавшей лоб. Ее длинные волосы пурпурно-синего цвета были собраны сзади в косу. Девушку совершенно не удивила подобная компания: Ци Ци считалась лучшим целителем в Ли Юэ. Больше занимал вопрос, как Бай Чжу отпустил маленькую подчиненную одну, однако, как подозревала шеф-повар, без убеждения звонкой морой здесь не обошлось. Впрочем, это не ее дело. Сян Лин в знак приветствия склонила голову, однако девочка, похоже, даже не заметила этого, подходя к Люмин. Тарталья напряженно следил за каждым ее движением, словно боялся, что зомби может сделать только хуже. - Платье… мешает, – только и сказала она. Парень ожидаемо побагровел, однако с готовностью сделал шаг вперед, всем видом выражая решительность. Шеф-повар зашипела на него, словно рассерженная кошка, и почти силой выпихнула Фатуи из комнаты, позволяя Ци Ци проводить все необходимые манипуляции. Избавив Путешественницу от одежды (избавляла, правда, сама подруга) и накрыв ее тонкой простыней подальше от чужих глаз, зомби освободила скрытую в своем теле мощь Адептов. Рядом с Люмин засиял призванный Вестник стужи, больше похожий на бесплотную энергию, сконцентрированную в шар, и раненая будто тут же легче вздохнула. Разумеется, это только показалось Сян Лин, но в такой ситуации отчаянно хотелось видеть хорошее. Создание витало вокруг головы блондинки, описывая небольшую дугу, и девушка с восхищением обнаружила, что бледные щеки постепенно розовеют, а дыхание действительно выравнивается. Стиснув тонкие пальцы в своих руках, брюнетка наблюдала настоящее чудо. Ци Ци же, раскинув руки в стороны и закрыв глаза, полностью контролировала процесс регенерации, не позволяя Вестнику стужи слишком переморозить пациентку. Как раз когда процесс лечения шел полным ходом, вернулась уставшая Паймон, доставая из подпространства склянки с зельями и небольшой пластмассовый контейнер с мондштадтскими оладушками по особому рецепту от Рэйзора. Не зная, может ли уже входить, и чувствуя себя невероятно глупо, Чайльд пару раз стукнул костяшками по дверному косяку и, дождавшись, когда в проем высунет голову Сян Лин, отдал ей все в руки, а консерву, несмотря на всю скопившуюся на нее злость, отправил отдыхать. Люмин точно будет волноваться за фею, если увидит ее в столь жалком виде, а переживания блондинке ни к чему. Ему бы тоже не помешало перевести дух. Но также Предвестник понимал, что глаз не сомкнет, пока не узнает, что кризис миновал и с его принцессой все в порядке. Однако тело его было не согласно. Привалившись к стене рядом с дверью, парень сам не заметил как задремал, сложив руки на груди и склонив голову.

***

Нестерпимо холодно – первые мысли, возникшие в просыпающемся сознании. Веки слабо дрогнули, и девушка приоткрыла глаза, глубоко вздохнув и порадовавшись царящему вокруг полумраку. И буквально сразу начала шарить ладонями по поверхности кровати, надеясь найти чем укрыться. Откуда-то сверху послышался шорох, и над ней склонился Чайльд, заставив Путешественницу замереть. Ничего не говоря, он, развернувшись, стиснул ее в таких объятиях, что Люмин всхлипнула, стараясь как можно сильнее прижаться к горячему телу. Под щекой ощущалась потрясающая мягкость. Проведя рукой по груди Предвестница, блондинка поняла, что за время ее сна парень успел сменить жесткий пиджак от привычной формы на темно-бордовую рубашку. Этот вид казался ей непривычным, но мысли быстро перетекли в другом направлении, и Тарталья изумленно уставился на тонкие пальцы, проворно расстегивавшие пуговицы на его рубашке. - Принцесса, – хрипло выдохнул рыжеволосый, стискивая зубы и стараясь держать себя в руках, отчаянно напоминая себе, что девушка еще очень слаба. Но ее настойчивость изрядно удивила и здорово пошатнула его выдержку. – Если ты продолжишь в таком духе, я… Ничего не отвечая, Путешественница расправилась с последними пуговицами и поднырнула под руку Чайльда, с тихим стоном удовольствия вжимаясь в его пылающую огнем грудь и быстро согреваясь. А парень, почти рефлекторно ее обняв, замер, стараясь осознать произошедшее. Кажется, Паймон перед сном говорила что-то о том, что после зелья морозного щита принцессу может знобить. Так она просто замерзла и хотела согреться... А он грешным делом подумал… не о том. Однако следом за этой пришла и другая запоздавшая мысль: мечница совсем не заботилась о том, как выглядела сейчас и во что была одета. Из одежды же на ней оказалась только простыня и, возможно, нижнее белье. Осознав, что их разделяет только тонкая материя, Предвестник уткнулся в волосы Люмин, глубоко вздыхая и всеми силами призывая себя к спокойствию. Выходило, честно говоря, паршиво. Но девушка, сполна удовлетворив свой первый порыв, уютно пошевелилась и вздрогнула, услышав сопение Паймон откуда-то из коридора, а затем быстро отстранилась, отчаянно прижимая простынь к груди и очаровательно краснея. - П-прости, Аякс… – заикаясь, пробормотала она, в широко распахнутых глазах мелькнул и тут же пропал страх. В конце концов, чего она боится? Чайльд никогда ее не обидит – в этом она уже убедилась. Однако она вовсе ничего такого не имела в виду… Парень зарычал, чуть ослабляя невидимый поводок и набрасываясь на свою беззащитную жертву. Мгновение – и пискнувшая от удивления Люмин крепко прижата к кровати, ее запястья стиснуты мужскими ладонями, а сам Предвестник нависает сверху, в полумраке сверкая глазами. Отсутствие какого-либо сопротивления только подстегивало его действовать, и становилось крайне трудно контролировать себя, удерживая в рамках приличия. К черту все эти границы! Сократив расстояние, Тарталья впился в податливые губы жарким поцелуем, вжимая девушку в матрас и прижимаясь к ней всем телом, желая ощутить каждую клеточку ее обнаженной кожи. Между ними по-прежнему присутствовала проклятая простынь, и парень беспорядочно зашарил по телу Путешественницы, пытаясь сдернуть мешающую ткань. Блондинка не сдержала тихого стона, но, разрывая поцелуй (и делая это с крайней неохотой), прошептала, сама не веря, что просит остановиться: - Паймон… Рыжеволосый замер, склонившись к Люмин так близко, что она губами ощущала его тяжелое дыхание, и сжал руку в кулак, беззвучно ударяя по мягкой подушке. Действительно. Принцесса еще не полностью оправилась, да и консерва сопит где-то поблизости, а он ведет себя как озабоченный мальчишка в пубертатный период. Стало стыдно. Первая близость девушки явно произойдет не в таких условиях. Однако отстраниться ему не позволила сама мечница: схватив парня за отворот рубашки, она притянула его к себе обратно, теперь уже лично подавшись к нему губами. Предвестник тут же завладел желанными устами, стискивая пленницу в объятиях, но уже держа себя в руках. Возможно, сказалось слишком многое. Напряжение, страх потерять, не успев обрести, переживания, использование формы Духа, а также действия Путешественницы – все это ослабило его самоконтроль и позволило на секунду поддаться искушению. Сейчас он уже куда лучше осознавал происходящее, хотя все равно его темное естество требовало сорвать тонкую простынь и насладиться мягкостью бархатной кожи принцессы. И в данный момент заглушать настойчивый зов альтер эго казалось невыразимо трудной задачей. - Больше никогда так меня не пугай, – прохрипел Аякс, отрываясь от невероятно манящих губ Люмин. Они были так близко. Смешанное дыхание, глаза в глаза, сплетение тел – все так, как должно. Но не сейчас. Сначала ей предстоит выслушать гневную тираду Предвестника, затем задохнуться от жара в его тесных объятиях, и только потом, может быть, он ее простит. Однако и это можно отложить. Перекатившись набок, парень прижал девушку к себе, свободной рукой подтягивая одеяло и накрывая их обоих. Завозившись и устроившись поудобнее, блондинка доверчиво прижалась к груди Тартальи, мягко целуя его кожу. Парень вздрогнул. – Спи, принцесса. Поговорим обо всем утром. - Люблю тебя, – шепнула девушка так, словно говорила это тысячу раз, мгновенно засыпая. А рыжеволосый замер, неверяще уставившись на светловолосую макушку. Не так он себе это представлял, однако… его же не обманули собственные уши? Притиснув выдохнувшую Путешественницу теснее к себе, Чайльд закрыл глаза, впервые за долгое время ощущая странный покой, разливающийся в груди. С его принцессой все в порядке, она любит его – чего еще ему желать? Пожалуй, только немного сна.