И в дождь, и в шквальные ветра

      Когда на бескрайние холмы начали надвигаться сумерки, вдали расплывчатым миражом показалась деревня Хайшэн. На первый взгляд это место напоминало позабытый богами небольшой городок, уже давно пришедший в запустение. Жители любопытно оглядывали незнакомцев, однако не решались заговорить. И если Ши Цинсюань, пару раз попытавшийся начать разговор на местном рынке, располагал к себе, то мрачная фигура Хэ Сюаня, возникающая у того за спиной, заставляла местных жителей в страхе замолкать и тут же ретироваться как можно дальше.       — М-да, — протянул бывший Повелитель Ветров, когда очередной житель, только завидев их, тут же поспешил скрыться в переулке, — не часто они видят незнакомцев, иначе с чего так дичиться?       — Действительно, — безучастно отозвался Хэ Сюань. — Бродяга в компании водного гуля. Что необычного?       — Не хочу оскорбить, но вы не сильно-то похожи на водного гуля. Нет-нет, — он тут же замахал руками, словно решив, что ненароком задел Хэ Сюаня, — безусловно, похожи. Я имею в виду, что вы почти не отличны от человека! Да и вряд ли им приходилось встречать много водных гулей.       Хэ Сюань, молча выслушав эту тираду, никак не отреагировал и лишь ускорил шаг. Поравнявшись с первым на пути постоялым двором, он бросил задумчивый взгляд на Ши Цинсюаня.       — Денег немного. Едва хватит на пару ночей, лучше оставить на еду.       О том, что наличие еды теперь должно было быть необходимостью, а не прихотью, Хэ Сюань отчего-то подумал не сразу. Обычно его не беспокоил этот вопрос: не было денег — он мог просто не есть целыми днями, были — мог взять и опустошить целую лавку еды. Лучшим вариантом, разумеется, оставался тот, где была еда, но не было необходимости за неё платить. От этих раздумий он мысленно скривился, — какими-то недостойными они были для одного из величайших бедствий.       В это время Ши Цинсюань виновато вздохнул:       — Вы заплатили за меня в столице слишком много… А в итоге вышло, что я там даже не остался.       — Да, — Хэ Сюань окинул того непроницаемым взглядом, — ты обещал вернуть всё до копейки. Можешь уже начинать это делать.       Ши Цинсюань вскинул брови, не понимая, насколько серьёзными были сказанные слова. Пару раз он открыл и закрыл рот, но так и не нашёлся с достойным ответом.       — На тебе лица нет. Успокойся и идём, — хмыкнул Хэ Сюань. — Чем ты зарабатывал на улице?       — Самым разным: талисманы рисовал, иногда изгонял слабых демонов, ещё письма писал для разных господ, — голос Цинсюаня становился оживлённее. — Один господин после моей помощи захотел, чтобы я обучил его сыновей каллиграфии.       — Каллиграфии? У тебя же отвратительный почерк.       Бывший Повелитель Ветров вскинул голову, посмотрел на него пару мгновений, а потом заливисто рассмеялся. Хэ Сюань холодно смотрел на Цинсюаня, пока тот не затих.       — И тем не менее это так, — пожал тот плечами.       — Это потому что в столице полно невежд.       Ши Цинсюань с поразительной лёгкостью проигнорировал это.       — А разве… — он замолчал на полуслове. — Нет, ничего… не важно.       — Если начал, будь добр закончить.       — Я хотел спросить, разве не все могущественные демоны богаты? Ну… вы ведь можете брать всё, что пожелаете… Ну… Мне так казалось, — Цинсюань отвёл взгляд, и по одному его виду можно было сказать, что он определённо был готов сгореть со стыда или вырвать себе язык за то, что слова регулярно опережали мысли. — Опять чушь сказал, — еле слышно пробормотал он себе под нос.       — А почему некоторые небожители богаты, а некоторые нет? Скажешь, дело только в количестве верующих? Они ведь все, в особенности боги войны и стихий, обладают силой и также могут взять, что пожелают. И некоторые берут, — Хэ Сюань едко усмехнулся, зная наверняка, что Ши Цинсюань догадался, — то был камень в огород Ши Уду.       — Я понял, — кивнул тот.       — Твой вопрос относится только ко мне, так что скажу: я привык брать то, что принадлежит мне по праву. Лишнее мне не нужно.       — Это…       — Неожиданно?       Ши Цинсюань покачал головой: на самом деле он не выглядел ошеломлённым.       — Довольно благородно.       Хэ Сюань хмыкнул:       — Благородство зачастую мнимо. И насчёт моего тебе уж точно не стоит обольщаться.       За разговором, купив немного еды в местной лавке, они вышли из центра деревни и теперь брели по её окраине. Здесь встречалось меньше прохожих, и те выглядели ещё более нищими и запуганными. Ближе к морскому берегу ситуация стала почти катастрофичной: большая часть домов была разрушена временем или и вовсе заброшена бывшими хозяевами.       — С этой деревней что-то не так, — заключил Ши Цинсюань, когда они поравнялись с последним домом. Как и все остальные по линии моря до самого устья впадающей в него реки, он был покинут, причём покинут уже давно.       — В такие богом забытые места не заходят ни небожители, ни даже какие-то совершенствующиеся, так что неудивительно, — Хэ Сюань брезгливо оглядывал берег, определённо ощущая постороннюю демоническую энергию.       — Но здесь же есть храмы! — Ши Цинсюань указал на холм вдалеке, где возвышалось искусное сооружение во имя какого-то божества. Храм находился слишком далеко, чтобы понять, какому богу он принадлежал. — Завтра стоит наведаться туда, посмотреть, кто решил пренебречь своими обязанностями.       Хэ Сюань мрачно оглядел храм и ничего не ответил, не желая озвучивать свои не самые радужные догадки.       — Зато есть одна хорошая новость! — воскликнул бывший Повелитель Ветров. — Нам не нужно платить за жильё или спать на улице! Завтра, после похода в храм, я могу поспрашивать местных, узнать, что тут творится.       Хэ Сюань кивнул, и они двинулись вдоль берега, чтобы выбрать наименее разрушенный дом. Ши Цинсюань хромал ещё сильнее, чем днём, опираясь на палку почти всем весом. Очевидно, что «бередить ногу» было для него не так полезно, как он считал или как говорил. Однако за время всего пути бывший Повелитель Ветров ни разу не посетовал на неудобства. Хэ Сюань почему-то думал о том, что в былые времена нытьё Ши Цинсюаня было бы не заткнуть, он постоянно бы жаловался, не скрывал, что ему тяжело идти, говорил бы, чтобы его подождали, или вообще, не ведая стеснения, попросил бы, чтобы его понесли на руках.       — Вы ведь не просто так хотели найти место, вроде этого?       — Не просто, — сухо ответил он, давая понять, что не намерен обсуждать эту тему.       Выбор пал на невысокий, но не слишком шаткий дом, стоящий прямо на берегу реки. От крыльца тянулся узкий деревянный мостик, некогда служивший пристанью для лодок. Половицы у входа давно подгнили, а дверь висела лишь на одной петле, зато крыша, по сравнению с остальными домами, была абсолютно целой. Ши Цинсюань первым приоткрыл дверь и шагнул внутрь, размахивая ладонью от запаха сырости и проходя дальше, чтобы рассмотреть комнату. Вскоре удалось отыскать и зажечь несколько старых фонарей.       — Ну и разгром, — пробормотал бывший Повелитель Ветров, оглядывая комнату.       В доме не оказалось ни единого следа бывших хозяев, не считая разбросанной подгнившей мебели и кое-каких вещей. Ши Цинсюань тут же сделался чрезвычайно деятельным, распахивая настежь все окна и принимаясь разгребать завал из вещей, чтобы можно было устроить хоть какое-то подобие спального места. Он также отыскал одну старую циновку, сетуя на то, что та совсем пропахла сыростью. В это время Хэ Сюань внимательно оглядывал дом и его окрестности.       — У тебя остались какие-нибудь талисманы?       Ши Цинсюань вытащил из слоёв одежды стопку талисманов, которыми, как оказалось, промышлял в столице, и принялся перечислять:       — Так, это для богатства, это — талисманы огня, вот — для отпугивания злых духов, это для изгнания демонов, а это — для их обнаружения. Что ещё… Ох, про эти и говорить стыдно.       — Дай те, что для обнаружения.       Взяв талисманы, Хэ Сюань принялся крепить их по всему дому. По идее, он и сам мог почуять демоническую энергию, но предосторожность в данном случае не была излишней. Тем более, что Ши Цинсюань был человеком и мог стать лёгкой наживой для обитающей здесь твари.       — Господин Хэ, а разве эти талисманы не сработают на вас?       — Такое не работает с непревзойдёнными, — он прилепил последний лист бумаги и отряхнул руки. Ладони самую малость жгло, в то время как низкоуровневый демон получил бы сильный ожог, а то и вовсе мог загореться.       Что-то громыхнуло и покатилось по полу, а невероятно довольный Цинсюань извлёк из общей груды хлама чайник, а за ним и прочие принадлежности для чайной церемонии. Здесь нашлись даже чайные листья, уже не особо пригодные для заваривания, но выбирать не приходилось. Набрав в реке, а после вскипятив воду, Цинсюань уселся, задумчиво смотря на чайную доску со всем содержимым, вскоре принимаясь за дело.       — Ты чайник не прогрел, — заметил Хэ Сюань, стоящий возле окна. До этого казалось, что он вообще не следит за происходящим.       — Да, точно, — согласился Ши Цинсюань, слегка вздрагивая от внезапного замечания.       — Это ведь молочный улун, а ты в него кипяток льёшь.       Хэ Сюань с раздражением вздохнул, садясь и принимаясь заваривать чай самостоятельно. Ши Цинсюань смотрел за его действиями слишком уж тихо, что само по себе вызывало подозрение. Когда чай был готов и разлит по чашам, бывший Повелитель Ветров взял свою и с явным восторгом воскликнул:       — Я впервые пью чай, заваренный непревзойдённым князем демонов! Это должно быть интересно!       — Я лишь не хотел травиться твоей бурдой.       Ши Цинсюань молчал, делая вид, что полностью увлечён чаем, и лишь изредка бросал осторожные взгляды на Хэ Сюаня. События сменялись так быстро, что у него, должно быть, совсем не было времени всё хорошенько обдумать.       — Твоё молчание очень подозрительно, — заметил он, отчасти из-за того, что и сам не знал, что говорить.       Ши Цинсюань поднял взгляд и осторожно спросил:       — Это потому что обычно я говорю без умолку?       — Именно, — Хэ Сюань водрузил чашу обратно на поднос.       — Хах, — усмехнулся бывший Повелитель Ветров, не поднимая глаз, — я знаю, как это вас раздражает, поэтому стараюсь молчать побольше. Не всегда выходит, тоже знаю.       Хэ Сюань, оставив это без ответа, поднялся, принимаясь что-то искать. Оттуда же, где лежал чайник, он достал пустую ёмкость, наполняя её водой. Смочив в воде лоскут ткани, Хэ Сюань протянул руку к лицу Ши Цинсюаня, на что тот широко распахнул глаза и отшатнулся от протянутой руки.       — Эт… зачем это?       — У тебя часть лица всё ещё в крови, — холодно ответил Хэ Сюань, несвоевременно задаваясь вопросом, — зачем вообще вздумал это делать? Рана была не смертельной, да и раной, как таковой, не являлась. — Хочешь продолжить так ходить?       — Да… То есть, нет… Я имею в виду, что нет необходимости, я же и сам могу, — бывший Повелитель Ветров отчего-то заволновался так сильно, что слова выходили совершенно бессвязными.       И, наверное, в этом была доля правды, — мало кому захотелось бы терпеть прикосновение мертвеца, оторвавшего голову члена их семьи прямо у них на глазах.       — Значит, разберись с этим сам, — с плохо скрываемой злостью он швырнул ткань на пол перед Ши Цинсюанем.       Тот принялся оттирать уже запёкшуюся кровь, а заодно умыл лицо от грязи, не проронив при этом ни слова. Хэ Сюань же, смотря на это уже безо всякого выражения, впервые поймал себя на странной мысли: если привычный галдёж Ши Цинсюаня вызывал чрезмерное раздражение, то его молчание мало того, что вводило в ступор, но ещё и казалось совершенно неестественным.       Они улеглись уже за полночь на той самой найденной в доме циновке. Хэ Сюань, конечно, мог и не занимать это место, однако уходить из дома посреди ночи могло быть опасно, а расхаживать по дому было мало того, что глупо, так ещё и заставило бы нервничать Ши Цинсюаня. С наступлением ночи бравада в поведении Повелителя Ветров отступила на второй план, — он наверняка ощутил запоздалый страх. Возможно, Ши Цинсюань впервые смог реально оценить ситуацию, в которой по своей же воле оказался. Он молчал, а сердце билось так громко, что даже лёжа спиной, Хэ Сюань отчётливо слышал каждый удар. Дыхания же, наоборот, слышно почти не было, как будто тот боялся лишний раз вдохнуть и выдохнуть.       Пол был сырым и влажным, как и найденная циновка, — заснуть в таких условиях и правда было непросто. С другой стороны, Ши Цинсюаню, ночевавшему даже на улице, было не привыкать. Он много ворочался, раздражающе скрипя подгнившим напольным покрытием. Когда доски вновь жалобно заскрипели, Хэ Сюань обернулся.       — Долго это будет продолжаться?       — Уже всё, — извиняющимся голосом пробормотал тот, подложив здоровую руку под голову.       — Не спится? — с лёгкой усмешкой поинтересовался он.       — Немного. Так всегда на новом месте. Мыслей много.       — Например?       — Разных. Голова лопается, — пробормотал Цинсюань. — За один день так много всего произошло.       Хэ Сюань лёг на спину, краем глаза наблюдая за выражением его лица. Сейчас, когда на нём не было ни улыбки, ни натянутой радости, лицо Ши Цинсюаня казалось бледным и осунувшимся, только глаза горели ярко даже в кромешной темноте.       — Думаю, — голос прозвучал хрипло, и тот кашлянул, — что за тварь поселилась на этом берегу… Интересно, придёт ли она сегодня ночью?       — Боишься?       — Сложно сказать, — спустя минуту тишины как-то отстранённо ответил Цинсюань, как будто и вовсе теряя нить разговора.       — Не думаю, что она заявится сегодня. Она ещё не знает, кто мы, не знает, чего от нас можно ожидать. Судя по разрушениям, это довольно сильное существо. Быть может, даже ранга свирепого. Даже сейчас моя аура скрыта от чужих глаз, значит, её ждёт небольшой сюрприз.       — Значит, будем ждать, — кивнул тот, но всё никак не закрывал глаза, смотря в потолок немигающим взглядом. Здоровой рукой он прижал покалеченную к груди, чуть сжимая пальцы на локте. Ещё один легко забывающийся минус человеческого существования: раны могут не зажить сами собой, а слабые кости не пожелать срастаться как нужно.       — Я хочу спросить. Всего два вопроса, — сказал Хэ Сюань, отведя взгляд от покалеченной руки Цинсюаня.       — Конечно, — неуверенно произнёс тот, не подавая виду, но ощутимо напрягаясь.       — Кто это сделал?       Наверное, вопрос прозвучал довольно зловеще, потому что Ши Цинсюань тут же принялся мотать головой:       — Что? Нет-нет, господин Хэ, никто ничего не делал! Это всё я сам! Ха-ха, лишь навернулся однажды по пути из храма Вод и Ветров. Был дождь, поскользнулся на камне.       — Так, что одновременно ногу и руку сломал? — приподнял бровь Хэ Сюань, слабо веря услышанному. — Почему не принял помощь? Я знаю, что её тебе предлагали.       — Я помощи за всю жизнь получил с лихвой, — глухо засмеялся Ши Цинсюань, вскоре замолкая, потому издаваемые им сдавленные звуки уже мало чем походили на смех. — Теперь моя судьба — только моя, а значит что бы со мной не происходило, я должен принять, — он поднял голову и слабо улыбнулся. — Это моё наказание.       — И кто его выдумал? — спросил Хэ Сюань, чувствуя, что от злости почему-то сводит челюсть.       — Я.       — И на Средние Небеса, я полагаю, ты не вернулся по этой же причине?       Тот кивнул и позже добавил:       — Мне на небесах не место.       «Тебе не место, а тем, кто на небесах сейчас, что, самое место, так выходит?», — спросить подобное Хэ Сюань почему-то не решился. Этот разговор сам по себе даже не должен был состояться. Хотя бы по той причине, что судьба бывшего Повелителя Ветров и правда была только его делом, и Хэ Сюаню на неё было совершенно плевать. Оставив Ши Цинсюаня в столице, он дал тому шанс, но не более. Не воспользовался? Ну что же, пенять на кого-то, кроме как на самого себя, совершенно не имело смысла. Но было кое-что ещё, действительно заставляющее ломать голову.       — Что произошло, что твоя память так сильно пострадала?       — Это уже четвёртый вопрос, а вы обещали задать мне два, — вспомнил тот, хотя до этого спокойно ответил на третий.       — Верно, — согласился Хэ Сюань. — Тогда спи.       Казалось, что Ши Цинсюань действительно решил хотя бы попытаться заснуть, как вдруг он вновь заговорил:       — Это… — его голос звучал отстранённо и немного растерянно, — я и сам не знаю. Просто случилось и всё. Не всему же нужны причины, ха-ха.       Натянутый смех окончательно убедил Хэ Сюаня в очевидной лжи.       — Я чувствую, если мне лгут, а ты лгать и вовсе не умеешь.       За четыре века понять это было проще простого.       Ши Цинсюань вздохнул и нервно сглотнул, понимая, что промолчать на этот раз не выйдет.       — Помните, когда первый раз увидели меня, ну, уже после того сражения за Императорскую столицу?       Хэ Сюань хорошо помнил, что в тот раз действительно столкнулся с Ши Цинсюанем по чистой случайности, он даже не был уверен, что не остался незамеченным.       — И?       — Я тогда жутко перепугался, ушёл в храм Вод и Ветров, — он смотрел в темноту остекленевшим взглядом. — И тогда я вновь услышал его. Всю ночь мне чудился голос Преподобного Пустых Слов. Я правда мало что помню. Правда, — произнёс он одними лишь губами и отвернул голову, судорожно выдыхая. — Он страшен, невероятно страшен. Тогда я не ответил, зато отвечаю сейчас.       Хэ Сюань молча взглянул на бывшего Повелителя Ветров, что по-прежнему не поворачивал головы. Темнота сгущалась вокруг его лица, не давала рассмотреть как следует.       — Посмотри на меня.       Ши Цинсюань медленно обернулся, в его взгляде смешались удивление, страх и живой интерес.       — Неужели ты считаешь, что он страшнее меня?       — Я не знаю, — голос прозвучал хрипло.       — Он — лишь часть меня. Силы многих существ, куда более мощных, чем Преподобный Пустых Слов, стали моей частью. Ты по-прежнему думаешь, что он так страшен?       Ши Цинсюань замотал головой, то ли отвечая на вопрос, то ли потому что уже не мог совладать с собой.       — Не знаю, я правда не знаю, — он прикрыл лицо ладонью, а голос стал ещё более сбивчивым. — Вы смогли его победить, а меня он пугал до смерти. Я бы никогда не смог его одолеть, как одолел Его Высочество, или как одолели вы. Я полное ничтожество, я это знаю. Не надо больше…       — Не надо больше? — Хэ Сюань схватил того за запястье, отнимая ладонь от лица, но тут же отдёрнул руку, словно прикосновение смогло его обжечь. — Ты сам за мной увязался! Какую цель ты преследуешь?       — Что? Цель? — Цинсюань непонимающе нахмурился. — Разве может у меня быть хоть какая-то цель?       Хэ Сюань долго молчал, чувствуя, что вновь перегнул палку и даже не заметил, как это получилось. Последний раз подобное понимание осенило его, когда Ши Цинсюань уже не приходил в сознание, безвольно обмякнув в цепях, сковывающих запястья. Тогда Хэ Сюань был уверен, что сломал его окончательно, не думал, что когда-то повстречает его в столице, улыбающегося и всё такого же доброго как прежде.       — Никто на свете не делает что-то просто так. Всему должно быть объяснение.       — Объяснение? — голос бывшего Повелителя Ветров вдруг изменился. — Вы правда не понимаете?       Хэ Сюань повёл бровью:       — Ты уж просвети.       — Хорошо! — воскликнул Ши Цинсюань с еле заметным раздражением. — Потому что, чёрт возьми, я никогда не стану стоять в стороне, если моему лучшему другу будет угрожать опасность!       Воцарилась гробовая тишина. Цинсюань, кажется, был в ужасе от того, что эти слова сорвались с языка, а Хэ Сюаня словно окатило ледяной волной.       — Я тебе не друг. И лучших друзей, насколько мне известно, у тебя также нет, — ледяным тоном произнёс он. — Мин И, если ты об этом, был лишь фальшивкой. Я думал, что тебе хватит мозгов понять это за все прошедшие годы. Даже на небесах я говорил, что я тебе не друг. Твои проблемы, что до тебя не дошло.       — Фальшивкой от и до? — спросил тот на удивление спокойно. — Да, разумеется, так и было. Ха-ха-ха, господин Хэ, это лишь старая привычка. Обещаю, что впредь буду следить за языком.       — Настоящий Мин И даже не добрался до небес, а того, что ты знал, я лишь выдумал.       — Ладно, — кивнул Ши Цинсюань, ложась и переворачиваясь к Хэ Сюаню спиной. — Даже если он не был мне другом, это вовсе не значит, что я не мог быть другом ему.       Он затих, вскоре и вовсе засыпая, а Хэ Сюань продолжал смотреть в темноту, думая об этой бесконечной бессмыслице. Ночь тянулась медленно, а демонический сон совершенно отличался от человеческого, да и не был необходимостью. Он напоминал, скорее, длительную спячку, нежели обыкновенный сон, и погружаясь в него, можно было ненароком проспать лишний век. К тому же такую роскошь он мог позволить себе только в Чёрных Водах. Хэ Сюань прислушивался к каждому шороху за стенами дома, но никаких признаков демонического существа по-прежнему не было. Или оно затаилось, или же давно покинуло эту деревню в поисках лучшей наживы. В конце концов, он поднялся и беззвучно подошёл к окну, распахивая деревянные ставни. Лишь шум реки нарушал устоявшуюся здесь мертвенную тишину; не было слышно ни голосов, ни даже лая сторожевых псов. Мощный след демонической энергии окутал всё устье реки и прилежащие к нему земли.       Внезапно заскрипела половица, а после Ши Цинсюань пробормотал что-то неразборчивое. Хэ Сюань обернулся, замечая, что тот всё ещё спит, просто ворочаясь во сне. Он закрыл окно, из которого в дом поползла утренняя летняя прохлада, а после вернулся на циновку, оглядывая беспокойное лицо бывшего Повелителя Ветров. Постепенно дыхание Ши Цинсюаня начало сбиваться, а сам он принялся закрывать руками лицо, словно пытаясь от чего-то спрятаться. Сбивчивый шёпот по-прежнему было трудно разобрать, а дыхание порой срывалось на рваные хрипы. Хэ Сюань протянул руку, чтобы встряхнуть того за плечо, как вдруг Ши Цинсюань, отняв ладони от лица, вскрикнул: «Пожалуйста, пусть лучше я… Лучше умру я. Я хочу умереть!..» Лицо его искривилось от несуществующей боли.       — Цинсюань, — позвал он, легко касаясь чужого напряжённого плеча. Реакции не последовало, поэтому Хэ Сюань встряхнул того с большей настойчивостью. — Ты сейчас поднимешь на уши всю деревню.       — Что? — Ши Цинсюань подскочил, сонно моргая и обводя взглядом комнату. Когда его взгляд остановился на Хэ Сюане, то глаза тут же расширились, а сам Цинсюань в неподдельном ужасе отшатнулся чуть ли не к противоположной стене, сшибая по пути что-то из старой мебели. Он долго не мог отдышаться, приводя в порядок сбивчивое дыхание. — Я… Я просто…       — Досыпай, — резко бросил Хэ Сюань, поднимаясь и выходя из дома.       Небо медленно светлело, а в то, что демон мог заявиться под утро, он откровенно не верил. Случившееся каким-то образом смогло всколыхнуть в нём лишённую смысла волну гнева. Ши Цинсюань не без оснований боялся Хэ Сюаня чуть ли не до дрожи, но в то же время зачем-то увязался следом. Не то чтобы нелогичности в поведении бывшего Повелителя Ветров были редкостью, но это и правда граничило с безумием. Успокаивало только то, что всё это было лишь временной волей случая и обстоятельств.