И в дождь, и в шквальные ветра

      — Цинсюань, ты уверен?       — Ваше Высочество, я хоть и не часто рисовал сжатие тысячи ли, но это вовсе не значит, что я не в состоянии это сделать! — сомнение в голосе Се Ляня всколыхнуло лёгкое раздражение.       — Я не о том. Уверен ли ты, что правильно запомнил символы?       — Вот заодно и проверим! — по задумчивости на лице принца, Ши Цинсюань понял, что тот слишком обеспокоен. — Ха-ха, я просто пошутил! Как ты знаешь, на остров Чёрных Вод невозможно попасть, используя обычное заклинание сокращения расстояния, — пояснил он. — Я вроде как понял, какие из символов нужно изменить, чтобы это сработало. Ваше Высочество, мне всё же не стоит рассказывать кому-либо об этом, поэтому не мог бы ты, кхм…       — Разумеется, — кивнул Се Лянь и тактично отвернулся ещё до того, как Цинсюань закончил фразу.       Но даже несмотря на это, чувствовал он себя прескверно: несложно было догадаться, что Хэ Сюань далеко не обрадуется визиту в самое неподходящее время.       — Готово, Ваше Высочество.       За открытой дверью стелилась тьма, а после они оба оказались на незнакомой дороге; по бокам высились широкие стволы деревьев, верхушки которых сплетались друг с другом плотным, приземистым куполом. По земле то и дело пробегала мелкая дрожь, и от этого деревья жалобно скрипели, грозясь переломиться под самый корень.       — Не понимаю, — пробормотал Цинсюань, недоумённо оглядываясь по сторонам в поисках хоть какого-то ориентира. — Мы должны были оказаться во дворце! Как я мог ошибиться? — он взглянул на Се Ляня, но тот вдруг пошатнулся и, схватившись ладонью за грудь, упал на колени. — Ваше Высочество, что такое?!       — Мои духовные силы иссякают, — Ши Цинсюань помог ему подняться — всё ещё нездорово бледный Се Лянь несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. — Ты ничего не чувствуешь?       — Нет, — он покачал головой: всё было как прежде, разве что остаточная духовная энергия всё ещё покалывала на кончиках пальцев. — Должно быть, это не действует на человека.       Се Лянь протянул руку и, коснувшись ладони Цинсюаня, принялся передавать ему ещё больше духовных сил.       — Ваше Высочество, зачем же так много?!       — Я не смогу использовать духовные силы — будет не лишним, если они останутся хотя бы при ком-то из нас, — принц, всё ещё нетвёрдо держась на ногах, двинулся вперёд.       Дорога всё время петляла, и с каждым шагом ощущение, что они заходят вглубь леса, вместо того, чтобы выбираться из него, лишь усиливалось. Цинсюань держал веер наготове, напряжённо всматриваясь в темноту лесной чащи всякий раз, когда оттуда доносился подозрительный треск и грохот. Но ни единой живой или мёртвой души по пути им так и не встретилось. Ветер с дождём срывал листья, ломал целые раскидистые кроны и, словно в желании преподнести дары, бросал их под ноги случайным путникам.       — Хорошо, хотя бы дождь не кровавый, — морщась от крупных капель, закричал Ши Цинсюань — говорить тише из-за завывания стихии не выходило. Заметив, что губы Се Ляня едва заметно дрогнули, но отнюдь не в улыбке, он захотел отвесить себе мысленную оплеуху. Собиратель цветов, очевидно, был не лучшей темой для разговора. — Ты узнаёшь хоть что-то из этих мест?       Принц не успел ответить — вдалеке раздался неясный шум, а после — нелестная ругань. Они переглянулись и бросились туда, где только что прозвучал голос.       — Ох, это вы, генерал Пэй, — почти с облегчением выдохнул Се Лянь. — Вы в порядке?       — В полном, не понимаю, с чего такие вопросы, — отозвался Пэй Мин с таким видом, словно просто присел отдохнуть, а ему бессовестно помешали.       Ши Цинсюань не сразу разглядел, что сидел тот у водоёма, похожего на многовековое болото, а его ногу обхватило сразу несколько посеревших рук, с завидным упорством пытающихся затянуть свою добычу на дно.       — Генерал Пэй, а вам ничего не мешает? — не сдерживая смешка, спросил он.       — Что ты, Цинсюань, вы идите куда шли, не обращайте на меня внимание, — скучающим тоном бросил Пэй Мин.       Се Лянь хотел вытащить меч, но Ши Цинсюань остановил его, раскрыв веер и направив в сторону гулей довольно сильный поток ветра. Когда те отцепились, стало заметно, что нога Пэй Мина вся в крови, а лодыжка отчего-то вывернута под неправильным углом.       — Как это случилось? — принц опустился поблизости.       — Да так, по глупости, — отмахнулся тот. — Я присел здесь в ожидании, пока немного заживёт, а этим господам слишком понравилось моё общество. Я тоже рад тебя видеть, Цинсюань, — бросил он за спину, туда, где стоял, скрестив руки на груди, Ши Цинсюань.       — Не помню, чтобы говорил, будто рад вас видеть, — холодно отозвался он.       — Генерал Пэй, расскажите обо всём, что произошло, — попросил Се Лянь.       — Да, ничего особенного: ещё ночью мы узнали, что кто-то использовал технику Огненного дракона в Восточных водах. А этот паршивец, Мин Эйгуо, как раз пропал несколько дней назад, — голос Пэй Мина звучал понуро, да и выглядел он так, будто признал поражение. — Хоть мы и предполагали, что он может нас предать, и вся эта авантюра того и гляди дорого обойдётся, но я взял своих людей и на корабле мы отправились на поиски. Дальше, — он махнул рукой, — сами не заметили, как нас затянуло в Чёрные Воды. Нас вышвырнуло на берег, не представляю, сколько уже брожу по этому проклятому лесу. И своих людей растерял.       — Я несколько раз пытался связаться с Линвэнь и не получил ответа, — хмуро заметил Се Лянь. — И в общую духовную сеть не пробиться.       Пэй Мин со вздохом опустил голову:       — Я ведь был отрезан от мира — не могу знать, что случилось потом, — пробормотал он. — Надеюсь, что духовная сеть не работает из-за чертовщины, что тут творится. Эйгуо… вот ведь черепашье отродье! Кто бы знал, что он станет лебезить перед проклятыми демонами.       — Ох, то есть ему нужно было лебезить перед генералом Пэем? — не выдержал Ши Цинсюань. — Вы заморочили ему голову с самого вознесения! Вы подставили его под удар! Он был сам волен выбирать, а вы лишили его такой роскоши как выбор.       Опустошённость на лице Пэй Мина тут же сменилась раздражением:       — Цинсюань, твои рассуждения ничуть не изменились!       — Я вообще не намерен с вами говорить, генерал Пэй! — вскинулся он. — Не понимаю, насколько нужно было отчаяться, чтобы обратиться к Белому бедствию за помощью! Я такой глупости даже от вас не ожидал!       — Что? — Пэй Мин вскинул брови в искреннем недоумении, а после несильно шлёпнул себя ладонью по лбу и рассмеялся. — Ох уж эта благородная Цзе, как же я сразу не догадался!       — Генерал Пэй, вы… не знали? — спросил Се Лянь, не скрывая удивления.       — Линвэнь сказала, что у неё есть решение. Я был, конечно, удивлён тем, что она самостоятельно смогла использовать такое сложное заклятие, но…       — Небесный Владыка тогда поменялся душами с госпожой Линвэнь, — тут же сказал Ши Цинсюань, поворачиваясь к принцу. — Скорее всего, она тоже где-то здесь.       — Когда господин Чёрных Вод узнает правду, если до сих пор не узнал — то убьёт её, — сухо кивнул Се Лянь, а после поднялся на ноги. — Разделимся. Цинсюань, позаботься о Генерале Пэе, а я постараюсь найти остальных.       Несмотря на полное отсутствие духовных сил, у принца всё ещё была его шёлковая лента — мощное духовное оружие. Цинсюань присел на корточки и заглянул небожителю в лицо.       — Ну что, наигрались?       — Цинсюань, ты выбрал не лучшее время для таких шуток, — возмутился Пэй Мин.       — Где же тут шутки, генерал Пэй? Оглядитесь по сторонам.       — Да я уж огляделся! — воскликнул тот. — Ты тоже оглядись, Цинсюань, и заканчивай валять дурака. Как ребёнок, честное слово. Прав был шуйши-сюн, когда говорил, что на тебя нет совершенно никакой управы!       — Но брата больше нет! — резко перебил Ши Цинсюань, чем заставил Пэй Мина замереть в удивлении. — Брат умер. Мы совершили тяжкий грех и поплатились за него, генерал Пэй! И моя участь могла бы справедливо стать в разы хуже, но я здесь, сижу перед вами живой и невредимый! — его голос дрогнул. — Мёртвые не возвращаются. И гэ никогда не вернётся. Просто примите это, как принял я.       — Принять, что один из самых близких тебе людей навсегда исчез из этого мира? Даже без возможности переродиться вновь?       — Да, — тихо произнёс Цинсюань и склонил голову, часто заморгав, чтобы прогнать слёзы. — Месть — это дорога, которой нет конца, и однажды на неё ступивший никогда не сможет просто забыть и жить дальше, а лишь разверзнет в своей душе необъятную пропасть.       — Предлагаешь просто оставить это, Цинсюань? — спросил Пэй Мин, несвойственно притихший.       — Вы захотели отомстить одному человеку, и подумайте, сколько в итоге погибло невиновных. И сколько ещё погибнет.       — Погибло, потому что этот демон их убил, — тот упрямо покачал головой.       — Он убил их, потому что защищал самого себя.       — И даже после всего ты находишь ему оправдания, — небожитель отвёл взгляд и невесело усмехнулся.       Деревья вокруг них жалобно скрипели, опасно пригибаясь ветром к самой земле. Цинсюань вскинул голову — небо казалось до опасного тёмным. Медлить было нельзя.       — Я не хочу, чтобы вы убили моего лучшего друга, — тихо обронил Ши Цинсюань.       — Не бойся, — засмеялся Пэй Мин и с иронией добавил: — Скорее всего, твой лучший друг убьёт нас.       — Вставайте, генерал Пэй. Обопритесь на меня, — он поднырнул под правую руку небожителя, помогая тому подняться на ноги. — Гэ очень расстроился бы, случись что с его бестолковым другом.       Цинсюань заметил странное выражение на лице Пэй Мина: его губы дрогнули в слабой улыбке, но тут же скривились из-за того, что он случайно опёрся на повреждённую ногу.       — Из этого проклятого леса не выбраться, — пробормотал генерал Пэй, когда они двинулись по дороге, уходящей в чащу.       Приходилось лавировать между провалившимися деревьями и при этом всё время смотреть под ноги — земля то и дело проваливалась, а крупные зигзагообразные трещины образовывали глубокие ямы.       Спустя две палочки благовоний Ши Цинсюаню пришлось расправиться с мелкими, глупыми демонами, набросившимися на них по пути. Закончив, он устало присел на одно из повалившихся деревьев. Пэй Мин стал совсем бледен, но ни разу за весь путь не посетовал на неудобства.       — Мы здесь уже были, — вздохнул Ши Цинсюань, внимательней приглядевшись к окружающей их местности.       — И не один раз, — кивнул небожитель, всем своим видом показывая «ну я же говорил».       — Его Высочество тоже пропал, — он опустил лицо в ладони и обессиленно вздохнул.       — Тебе нужно выбираться отсюда, — серьёзно сказал Пэй Мин. — Если этот проклятый остров уйдёт под воду, мы ещё можем побороться за жизнь, а ты…       — Я пойду один, — кивнул Цинсюань, бросая решительный взгляд в чащу зачарованного леса. — Я смогу пройти. Когда восстановите силы, найдите Его Высочество, госпожу Линвэнь и всех остальных по возможности. Пытайтесь отыскать путь ко дворцу. Я сделаю всё, что в моих силах.

***

      На этот раз он помнил все эти коридоры, знал, сколько поворотов необходимо пройти, чтобы отыскать нужный зал. Ещё с тех пор, как заклятие, не выпускающее никого из проклятого леса, позволило ему пройти, Ши Цинсюань был уверен, что дойдёт до конца.       Хэ Сюань стоял напротив праха родных; Ши Цинсюань так и не понял — говорил ли он с обсидиановыми урнами на высоком постаменте или же всё время пребывал в молчании.       — Хэ-сюн, прошу, останови это безумие, — он сделал пару осторожных шагов вперёд. — Они все застряли в этом лесу. Дай им хотя бы шанс выбраться. Там… там и Его Высочество, он тоже лишился духовных сил!       Едва ли Хэ Сюань был удивлён появлению Ши Цинсюаня. Он оглядел его лишённым всякого выражения взглядом и лишь качнул головой.       — Его Высочеству следовало думать, прежде чем что-то делать, — заметил Хэ Сюань, не скрывая безразличия. — Хуа Чэну как раз нечем заняться — пусть сам его и ищет. К тому же, даже если бы я захотел, это не то, что можно просто взять и остановить.       — Но ведь все погибнут! — воскликнул Ши Цинсюань. — И всё разрушится! И даже этот зал… Зал с прахом твоих родных тоже рухнет! Ты правда хочешь, чтобы всё вот так закончилось?       — Этот зал никогда не разрушится, а остров просто уйдёт под воду.       Цинсюань невольно отступил на шаг назад и опустил голову.       — Как давно ты придумал это заклятие?       — С самого начала — на нём и держались Чёрные Воды. И, скорее, не придумал, а просто слегка видоизменил заклятие Хуа Чэна. Оно основано на том, что даже при уничтожении одного из нас никому не под силу будет ступить на нашу территорию.       — Путём её уничтожения? — уточнил Ши Цинсюань, чувствуя, что его охватывает раздражение и невольная злость.       — Да, — кивнул Хэ Сюань. Каждое его слово звучало так уверенно и просто, словно всё происходящее было какой-то неведомой Цинсюаню прописной истиной. — Когда несколько лет назад Хуа Чэн исчез, Призрачный город не рухнул только благодаря моим силам. Сейчас он должен был помочь мне удержать Чёрные Воды, но я решил поступить иначе. Блокирование моих сил дало заклятию толчок. А я расценил это как хорошую возможность и не стал ничему препятствовать. Нужно было лишь заманить этих идиотов сюда. Чёрные Воды будут разрушены и заберут с собой всех, кто здесь находится. Не желаю больше марать руки об небожителей, — Хэ Сюань подошёл ближе и, оглядев лицо Ши Цинсюаня, криво усмехнулся. — Ты сам принял решение прийти сюда и узнать правду, отчего тогда ты так на меня смотришь?       — Потому что это… какое-то безумие, Хэ-сюн, — всё ещё не в силах осмыслить всё услышанное, сказал Цинсюань. Он поднял взгляд и несмело протянул руку, не зная наверняка, захочет ли Хэ Сюань терпеть его прикосновение, но тот никак не отреагировал, когда Ши Цинсюань коснулся его ледяной ладони. — Неужели ты не понимаешь, что так — неправильно?       Хэ Сюань резко отдёрнул руку и, отступив назад, странно рассмеялся.       — Я тебя рассмешил? — спросил Цинсюань, чувствуя невесомую обиду, комом засевшую в горле.       — Да, всякий раз мне становится смешно с того, как безоговорочно ты выбираешь сторону!       — Что ты такое…       — И что же, я в твоих глазах поступаю неправильно, — криво усмехнулся тот, так и не дав Ши Цинсюаню договорить, — а все вокруг правильно, так выходит? Они могут брать своё, а я — нет? Они никак не могут оставить меня в покое, а я должен смиренно ждать, пока их наглость пересечёт последнюю границу?!       — Я не считаю, что они поступили правильно! — подался ближе Ши Цинсюань. — Но также я не считаю, что они заслужили смерти.       Хэ Сюань лишь пожал плечами:       — Ну а я считаю.       Ши Цинсюань вздохнул — спорить с Хозяином Чёрных Вод, когда тот был на взводе, совершенно не хотелось. Пережитый опыт скребся на задворках памяти, пытаясь напомнить, что Цинсюань и так ходит по очень тонкой грани. Слова Хэ Сюаня были близки к правде, и это оказалось самым обидным. Тогда Ши Цинсюань не мог не принять сторону брата, но сейчас…       — Знаешь, всё же ты не прав, Хэ-сюн, — сказал он, невольно улыбнувшись пришедшим в голову мыслям. — Даже если я считаю это неправильным и даже если я не желаю их смерти, это вовсе не значит, что я на их стороне. И вообще, перестань говорить за меня! Считаешь, я тащился сюда исключительно ради того, чтобы обвинить тебя в неправоте? Неблагодарное занятие!       — Запомнил заклинание, проделал такой путь — и правда достойно похвалы, — холодно заметил Хэ Сюань, но по его губам проскользнула почти неуловимая усмешка — Особенно человеку, которому вообще не надлежит находиться в подобном месте.       — Справедливым будет заметить, что я уже бывал тут, — ничуть не растерялся Ши Цинсюань; в зале, да и во всём дворце было так холодно, что он переставал чувствовать пальцы рук.       — Ты и в Тунлу, надо полагать, бывал? — вопрос прозвучал предположением, однако Цинсюань мог поклясться — тот всё и так давно знал.       — А разве Хэ-сюн не рассчитывал на это с самого начала? — он чуть склонил голову, с интересом ожидая ответа, и даже позволил себе хитрую улыбку, расцветшую на краешках губ.       — Рассчитывал ли я, что тебе хватит глупости сунуться в место заточения Белого бедствия? Да, пожалуй.       — Ты прав, — кивнул Ши Цинсюань, едва заметно поджимая губы от лёгкого укола обиды, — я так глуп, что даже не заслуживаю знать правды.       — О какой правде речь? — спросил Хэ Сюань и, развернувшись, двинулся в его сторону; расшитый серебром подол его одежд, подобно чёрной волне, взметнулся и заскользил по полу.       — О том, что у тебя с самого начала был план.       — А прежде ты думал, что его не было? — спросил тот, не скрывая насмешки в голосе. — Думал, что я теперь всегда буду, поджав хвост, метаться по миру смертных, пока меня не настигнет праведная кара?       — Нет, вовсе…       — Думал, что смилостивлюсь и решу не показывать зазнавшимся ублюдкам их истинное место? — продолжал Хэ Сюань, словно Ши Цинсюань своими словами умудрился задеть его самолюбие.       — Думал, ты уже понял — мне можно рассказать о чём бы то ни было, потому что я никогда не использовал бы подобные знания тебе во зло! — едва дослушав, воскликнул Цинсюань, уже не в силах молчаливо ожидать своего черёда высказаться. И вообще, со всем этим нужно было что-то решать — там, за стенами дворца, между прочим, разрушался на глазах целый остров!       — Да, и с чего ты взял, что я стал бы тебе что-то рассказывать? — спросил тот с непроницаемым выражением лица, скрестив на груди руки.       — Ох, Хэ-сюн, — вздохнул Цинсюань в яростном желании вознести руки к небу, — ну в самом деле, для того, чтобы вытащить из тебя хоть одно доброе слово, мне нужно всякий раз безбожно напиваться?       Он ощутил восторженное ликование, когда от услышанного брови Хэ Сюаня вздёрнулись вверх, а глаза расширились, пусть и на мгновение, но ошарашенно и, кажется, почти в смятении.       — Что? — Хэ Сюань нахмурился, но в его взгляде читалось понимание.       — Да так, ничего, — ответил Ши Цинсюань в тон, слегка прищурившись и не скрывая озорной улыбки, вовсю играющей на губах.       — Ты с таким усердием рвался в мой дворец, чтобы пороть всю эту бессмысленную чушь? — спросил тот, на этот раз полностью скрыв промелькнувшую мгновением ранее эмоцию. — Или языком владеть разучился?       Он так не вовремя вспомнил, что в прошлом Мин-сюн, испытывая смятение или стыд, всякий раз тут же переходил в наступление. От этого воспоминания Ши Цинсюань невольно заулыбался.       — Кажется, разучился вовсе не я, — сказал он, не в силах избавиться от улыбки. Да, возможно, было отчасти низко пользоваться знаниями, которые и доверили ему лишь в надежде, что он ничего не запомнит, но… Молчание и то, что оно скрывало, достигли какой-то крайней точки. Почему, в конце-то концов, он должен молчать, зная, что эти переплетённые в тугой узел чувства, теплящиеся в груди, принадлежат не только ему одному? — Хэ-сюн, ты правда ничего не хочешь мне сказать?       — О, мне уж точно есть что сказать, но да это вряд ли тебя обрадует, — отозвался с иронией Хэ Сюань, словно намекая: не продолжай, или будет хуже. Заметив, что в лице Цинсюаня не убавилось решимости, он со вздохом спросил: — Давай уже, какого гуя тебе от меня надо?       Ши Цинсюань понимал, в сущности, что следующий шаг может пошатнуть всё вновь отстроенное с таким кропотливым трудом, но он и так зашёл уже далековато, чтобы сейчас не ступить ближе. Он несколько столетий кряду придумывал отговорки о неподходящем месте, времени, обстоятельствах и много чём ещё.       Как-то даже слишком по-детски набрав в грудь побольше воздуха, словно набираясь вместе с этим и смелости, Цинсюань подался ближе и коснулся чужих губ своими. Для этого пришлось немного потянуться вверх: надо же, за всё это время он впервые обратил внимание на едва заметную разницу в росте Хэ Сюаня и Мин И. Не то, чтобы ему когда-то доводилось целовать Мин И. Тот ошарашенно замер на какое-то мгновение; Ши Цинсюань, щёки которого запылали от смущения, уже был готов отскочить в сторону и попытаться придумать даже самое нелепое оправдание. Из-за глупых мыслей и сердца, стучащего в горле, он не сразу понял, что Хэ Сюань ответил на поцелуй, а когда понял, то не смог сдержать улыбки.       Всё вокруг грохотало, пол под ногами порой значительно сотрясался, а нарастающий гул за пределами дворца едва ли предвещал что-то хорошее. Хотелось, чтобы время остановилось, и тогда что-то точно можно было бы изменить.       — Значит, притворялся в тот день, да? — спросил Хэ Сюань, проведя ладонью по всё ещё влажным от дождя волосам Цинсюаня.       — Не то чтобы, меня тогда и правда сморило. Я просто подумал, если открою глаза, то больше никогда не услышу от тебя нечто подобное, — Цинсюань, уткнувшись носом в грудь Хэ Сюаня, ненадолго прикрыл глаза.       — Я хочу довести дело до конца, а ты покинешь Чёрные Воды. И не спорь со мной.       Цинсюань кивнул не только потому, что устал от этих бессмысленных препирательств, но и потому, что Хэ Сюань был по-своему прав. Он не пошёл бы против небес, если бы те не пошли против него первыми.       — Какая идиллия! Смотрел бы вечность! — за спиной прозвучал насмешливый голос Собирателя цветов.       Хэ Сюань, выругавшись себе под нос, тут же разжал руки и ступил вперёд, смотря на Хуа Чэна не самым добрым взглядом.       — Где гэгэ, Черновод?       — Не имею привычки следить за гэгэ, — не без сарказма ответил тот. — Наверное, бродит где-то по Чёрным Водам без духовных сил.       От услышанного глаз Хуа Чэна сверкнул самым настоящим огнём, а сам он оказался в паре цуней от Хэ Сюаня.       — Ты сказал, что он никак не сможет сюда попасть, — буквально выплюнул Собиратель цветов. — Если только один волос с его головы упадёт, я… — взгляд его почему-то метнулся в сторону Ши Цинсюаня, но Хэ Сюань тут же ступил в сторону так, что тот остался у него за спиной.       — Да? И что ты? — спросил он совершенно бесстрастным тоном.       — Так-так! Прекратите всё это! — вмешался Ши Цинсюань, вынырнув из-за спины Хэ Сюаня и обратив на себя всё внимание. — Мы сейчас поищем Его Высочество, а потом все вместе покинем остров Чёрных Вод. Ну как, идёт? Никто никого бить не будет?       — Я и не собирался пачкать руки, — хмыкнул Хэ Сюань.       — Жалкое оправдание малодушию, — не заставил долго ждать ответа Хуа Чэн.       Ши Цинсюаню, если честно, хотелось рассмеяться с того, что два величайших бедствия всякий раз спорили, словно малые дети. Он первым двинулся прочь из зала, замечая, что всё это время в коридоре их ожидал ещё один человек.       — Господин Повелитель Вод! — с долей радости воскликнул Цинсюань — если честно, встретить здесь кого-то ещё было самой настоящей отрадой.       — Да, совсем забыл, — сказал Хуа Чэн. — Этого я нашёл по пути сюда. Если он исчерпал свою полезность, так, может, отправить его прочь?       Заметив, что лицо небожителя было нездорово бледным и даже посеревшим, Ши Цинсюань успокаивающе похлопал его по предплечью.       — Сейчас мы найдём Его Высочество, а потом уйдём все вместе. Господин Повелитель Вод, не беспокойтесь, всё почти закончилось, — попытался успокоить того Цинсюань. Если Мин Эйгуо и правда использовал заклинание Огненного дракона, то его измождённый внешний вид был тому подтверждением. Он уже не брался рассуждать о правильности чужих поступков: чёрное с белым слишком давно смешалось и стало неразличимым.       — Мне так жаль, — пробормотал тот побелевшими губами, так, что расслышал только Ши Цинсюань. — Вы не видели, там… Это будет ужасная смерть…       — Что ты там бормочешь? — приблизившись к ним, спросил Хэ Сюань. — Может, скажешь, что я тебя в чём-то обманул?       — Нет, всё честно, господин Чёрных Вод, — тут же ответил Мин Эйгуо, отведя взгляд. — Моя помощь в обмен на жизнь.       Ши Цинсюань вновь сочувствующе похлопал того по плечу, и все они поспешили к выходу из опасно шатающегося дворца.       — Последний раз я видел Его Высочество, когда… — бывший Повелитель Ветров замолчал на полуслове, просто не в состоянии открыть рот. Бешеный порыв ветра налетел сразу же, как распахнулась дверь, чуть было не сбивая его с ног. Земля под ногами дрогнула в унисон с оглушающим рокотанием грома. Ши Цинсюань поднял голову: тучи над морем были чернее самих вод, сливаясь с ними сотнями водяных смерчей. Далеко, у самого края обрыва, застыло несколько силуэтов.       — Гэгэ! — воскликнул Хуа Чэн и тут же бросился вперёд, хватая принца за руку и оглядывая с тревогой во взгляде. — Я так волновался! Я не хотел, чтобы ты приходил сюда! — воскликнул он в попытке перекричать шум ливня. Крупные ледяные капли нещадно окропляли землю, били по лицу, но никто уже не обращал на это внимание. Если бы Цинсюаня попросили дать описание хаосу, то он незамедлительно вспомнил бы предстающую перед глазами картину.       — Сань Лан, мы с Цинсюанем говорили с ним и обо всём догадались. Я не мог не прийти… Но мои духовные силы…       В этот момент одна из волн налетела на обрыв с такой яростью, что его край — где, к счастью, никого не было — откололся, обрушиваясь в воду.       — И что же собирается делать Его Высочество? — спросил Хэ Сюань, пройдя мимо настороженно замерших и заметно потрёпанных Пэй Мина, Линвэнь и ещё нескольких подошедших небожителей, так, словно тех и вовсе не существовало. — Вы не придумали ничего лучше, чем тащить смертного в Тунлу?       — Хэ-сюн, я сам захотел! Его Высочеству не оставалось ничего, кроме как согласиться, — тут же вмешался Ши Цинсюань. — К тому же, он ничего не мог нам сделать. То была лишь маленькая лазейка, которой он смог воспользоваться.       — Маленькая лазейка, — усмехнувшись, повторил Хэ Сюань и только сейчас обернулся в сторону небожителей, словно заметив их впервые. — Ох, вижу, вы смогли отыскать путь. Похвально. Продолжайте в том же духе и обязательно добьётесь успеха.       Несмотря на полное отсутствие духовных сил, Пэй Мин поднял меч.       — Для чего идти на такие чудовищные ухищрения, если ты мог просто сразиться со мной в честном бою?       — Так всё, что вы делали до этого, было прелюдией к честному бою? — спросил Хэ Сюань; на его губах играла кривая усмешка. — И как именно генерал Пэй намерен со мной сражаться? У вас, если вы вдруг позабыли, нет духовных сил, а значит, и меч теперь — просто кусок металла.       — Можем проверить! — уязвлённо воскликнул тот.       — Старина Пэй, — вздохнула до сих пор молчавшая Линвэнь; её голос звучал приглушённо и устало — очевидно, что у богов Литературы заклятие отнимало сил куда больше, чем у богов Войны, — перестань. Уже поздно — мы на чужой территории.       — Прошу заметить, благородная Цзе, что это не мне в голову пришло вовлечь во всё это Белое бедствие! Подумать только, я бы ни за что на это…       — Потому что кто-то должен принимать решения, — тут же отрезала Линвэнь. — Я знаю, зачем вам понадобилось собрать всех здесь, — обратилась она уже к Хэ Сюаню. — Но я упрощу задачу, — Линвэнь нетвёрдо поднялась на ноги. — Это я. Я наложила заклятие, но снять его без… без его силы я не могу. Убейте меня и покончим с этим. Нет нужды вовлекать всех остальных.       Казалось, что после этих слов все, стоящие на утёсе, замерли в ожидании ответа.       — Нет, — Хэ Сюань качнул головой; ни единый мускул на его лице не дрогнул. — Оба ваших дворца были замешаны. Вместе и ответите.       Уже не слыша их разговоров, Ши Цинсюань шагнул ближе к краю и вдруг замер, не в силах пошевелиться. То, что простиралось внизу: эти острые скалы, мёртвые руки, тянущиеся из воды, сумасшедшие волны, ударяющие и поднимающие в воздух ледяные брызги — всё это он уже где-то видел. Цинсюань всё никак не мог забыть тот жуткий сон с участием Ши Уду, а тут увидел его словно наяву. Водяные смерчи вздымали волны все больше и больше, а сами постепенно сливались в единое целое; небо сотрясалось жуткими раскатами грома. Он опустил голову, впервые ощущая страх, словно всё это время что-то удерживало его от осознания общей картины.       — Господин Повелитель Ветров, — обратился к нему подошедший Мин Эйгуо, который тоже всё никак не мог отвести взгляда от бушующей стихии, — это ведь коснётся не только Чёрных Вод, но и Восточных морей, я прав? Прибрежные города и деревни могут пострадать, когда вода начнёт выходить из берегов.       — Вероятно… — глухо обронил Ши Цинсюань, не понимая, как же он мог упустить так много? — Вам придётся постараться, господин Повелитель Вод.       Тот кивнул, переводя растерянный взгляд Ши Цинсюаня.       — Но мои духовные силы…       — Они вернутся сразу же, как вы покинете остров. Я помог бы вам в Восточном море, но боюсь, — он осторожно вытащил веер, проводя по нему ладонью, — на всё сил не хватит.       — Гэгэ, нужно немедленно уходить! — зазвучал напряжённый голос Хуа Чэна.       Се Лянь не хотел никуда идти — это было видно по взгляду, и тоже, должно быть, всё пытался отыскать решение, что устроило бы всех.       — Идём, — сказал Хэ Сюань тоном, не терпящим пререкательств, и протянул Ши Цинсюаню руку. — Осталось совсем немного времени. Вам ещё нужно успеть начертить заклинание.       — Да, я… — он взглянул на протянутую ладонь, а потом на веер, зажатый в руке. Хэ Сюань тоже проследил за его взглядом, и на его бледном лице промелькнуло опасение. Ши Цинсюань отошёл на шаг назад, раскрывая веер, и это чувство, такое родное и забытое, вновь коснулось его сердца, заставляя то биться чаще. — Я никогда не прощу себе, если даже не попытаюсь.       Переданной Се Лянем духовной энергии было не так уж и много, но после полного её отсутствия Ши Цинсюаню казалось, что та льётся через край. Уверенным движением он взмахнул веером и позволил потоку ветра подхватить себя, отдался этому прекрасному порыву и даже на мгновение прикрыл глаза. Из-за оглушающего завывания ветра он уже не слышал, звал ли его кто-то, пытался ли остановить. Оказавшись в самом центре бури, Ши Цинсюань взмахнул рукой; каждое движение было слитным и выверенным — это всегда жило в нём, всегда было внутри, что бы ни происходило, как бы он сам ни пытался стереть эту часть себя. Даже перестав быть Повелителем Ветров, Ши Цинсюань приходился ветру давним другом. Несколько бушующих смерчей отступали, повинуясь его воле, но всё ещё был тот, самый огромный, казалось, поглощающий всё вокруг и в конечном итоге намеревающийся дойти до самого острова.       Цинсюань старался держаться как можно выше над морем, чтобы его случайно не задело волнами, но те порой вздымались так высоко, словно пытаясь ухватиться за подол его одежд. От грохота вокруг шумело в ушах. Вода была повсюду — в безжалостно бьющих по лицу каплях дождя, в брызгах бушующих внизу волн, и даже в ветре, что завывал, преисполненный радостью.       Ши Цинсюань упустил момент, когда шум непреодолимо возрос, а ледяных брызг стало вдруг в разы больше. Подкравшийся сзади водяной смерч ударил в спину с исполинской силой, но ветер, всё ещё повинующийся руке бывшего Повелителя Ветров, не позволил тому поглотить своего господина. За немым сражением ветра и морской, неконтролируемой стихии Ши Цинсюань наблюдал с замиранием сердца. Он давно уже не участвовал в таких схватках. И солгал бы, сказав, что не соскучился.       Внезапно всё в груди обдало хорошо знакомым холодом — такой приходил, когда опустошались меридианы. Цинсюань не успел ни испугаться, ни собраться с мыслями, ни даже вдохнуть в лёгкие побольше воздуха. Удар о поверхность воды оказался болезненным, а единственную попытку вынырнуть жестоко пресекла высокая чёрная волна. Течение принялось швырять его из стороны в сторону, словно тряпичную куклу. Сбитый с толку, Ши Цинсюань по глупости нахлебался воды, что обожгла лёгкие и подёрнула сознание вязким мороком. Он понимал, что тонет, надеясь только, что сознание он потеряет до того, как придёт агония.       Всё смешалось, и шум в ушах, кажется, достиг своего предела.       От нескольких ударов по спине Ши Цинсюань закашлялся водой и, наконец, открыл глаза, не сразу понимая, что всё это время Хэ Сюань держал его, чтобы он вновь не соскользнул в воду. Под ногами виднелись белёсые кости дракона, который намеренно, подчиняясь приказу, держал их на поверхности. Остальные же, мельтешащие вокруг, то и дело ныряли на глубину, особенно когда их настигала очередная слишком сильная волна.       — Хэ-сюн, прости меня, — пробормотал он, взглянув на совершенно непроницаемое лицо Хэ Сюаня. Горло всё ещё саднило от солёной воды.       — Заткнись, — буквально выплюнул тот, то и дело оборачиваясь — очевидно, что им всё никак не удавалось перегнать водяной смерч, и тот настигал, увеличиваясь в размерах. — Я не понимаю, каким идиотом нужно быть, чтобы взять и сигануть в море без духовных сил!       — Но у меня были духовные силы! — возразил Цинсюань, всё пытаясь найти удобное положение, чтобы стоять на костяном драконе без посторонней помощи.       — Ну и где они? Отчего же ты их больше не используешь, а вместо этого камнем полетел в воду?       Ши Цинсюань не нашёл, что ответить, и просто потупил взгляд. Из-за волн, шквала морских брызг и дождя было совершенно невозможно разглядеть и сам остров, не говоря уже о тех, кто оставался на краю обрыва. Он даже не был уверен, в какой именно стороне находится берег.       Гигантская волна почти обрушилась на них, и лишь вовремя вскинутая рука Хэ Сюаня заставила водяную массу разделиться надвое и устремиться дальше.       — Я не мог не попробовать, — тихо произнёс Ши Цинсюань, зная, что его услышат.       — Попробовал? — спросил тот, даже не оборачиваясь в его сторону. Всё его внимание занимали волны, вздымающиеся уже на десяток чжанов, а то и выше. — Ты не можешь тягаться с этим заклятием. Даже обрети вновь духовные силы — не смог бы.       — Но что, если люди погибнут? Если волны захлестнут прибрежные деревни? — спросил он, только сейчас замечая, что, оказывается, всё время с момента падения в воду прижимал к груди веер.       — Этого не произойдёт. Ущерб, если и будет, то минимальный. Думаешь, я настолько недальновиден, что не мог предусмотреть такой мелочи?       — Вовсе нет, — Цинсюань поморщился от очередного водяного потока, ударившего в лицо; его голос звучал как-то опустошённо. — Впрочем, всё это неважно. Ничего не вышло. Спасибо, что вытащил меня, я обещаю покинуть Чёрные Воды.       — Слишком поздно, — не сразу ответил Хэ Сюань, и, обернувшись, Цинсюань понял, что времени на то, чтобы уйти, действительно не осталось — водяной столп, казалось, достигающий самих небес, подобрался к ним почти вплотную. Костяные драконы тут же нырнули на глубину; Ши Цинсюань поёжился, когда его обдало первым порывом шквального ветра. Волны чудесным образом обходили их стороной, но на берег, скорее всего, обрушивались с такой мощью, что брызги долетали до самого дворца. Заметив, что на плечо опустилась серебряная бабочка, Цинсюань резко вскинул голову и воодушевлённо воскликнул:       — Хэ-сюн, смотри!       Хуа Чэн с Се Лянем подобрались совсем близко, зависнув в воздухе на Фансине. Очевидно, Собиратель цветов передавал принцу энергию, чтобы тот мог управлять мечом.       — Забирайте его отсюда! — крикнул Хэ Сюань, когда ещё несколько волн почти разбились о голову дракона.       — На меч могут встать лишь двое! — прокричал в ответ Се Лянь; его волосы заметно растрепались, а шёлковая лента обвилась вокруг его запястья, а также руки Хуа Чэна, очевидно, для того, чтобы не потерять друг друга из виду в случае опасности. Пробраться сюда тоже, скорее всего, было задачей не из простых.       — Поменяемся, — спешно озвучил решение Собиратель цветов. Серебряные бабочки, нависшие над ними живым куполом, временно разлетелись в сторону.       — Сань Лан, но… — в глазах принца промелькнуло опасение.       — Живее, время на исходе — без сомнений, на этот раз Хэ Сюань обращался исключительно к Хуа Чэну. Тот сузил раздражённый взгляд, но в итоге кивнул.       — Дай руку.       Ши Цинсюань далеко не сразу сообразил, что обращаются к нему. Он протянул ладонь, удивлённо вскидывая брови, когда Собиратель цветов сомкнул ледяные пальцы вокруг его запястья. Духовная энергия прохладным потоком стала заполнять всё внутри; она сильно отличалась от энергии, переданной Се Лянем.       — Зачем?       Одна из волн налетела на костяного дракона с такой яростью, что тот чуть было не опрокинулся на спину. Ши Цинсюань не улетел в воду лишь благодаря руке Хэ Сюаня, всё ещё крепко сжимающей его за предплечье.       — Ну и дерьмо, — в сердцах выругался Хуа Чэн — им пришлось взмыть на мече чуть выше, но по воде, стекающей потоками с их волос, было понятно, что досталось всем в равной степени. — Ты себе не представляешь, насколько за этот грёбаный день возрос твой долг!       — Чесал бы меньше языком, а то скоро мне станет некому отдавать долг, — хмыкнул Хэ Сюань.       — Духовные силы будешь передавать гэгэ — он продолжит вести меч, — нехотя объяснил Собиратель цветов. — Мы с тобой должны одновременно поменяться местами.       Се Лянь подвёл меч ещё ближе и, чуть склонившись, протянул руку:       — Цинсюань, хватайся!       Он уже начал тянуть руку, но вдруг обернулся:       — Хэ-сюн, а ты…       — Если я утону, то буду крайне удивлён. Давай уже, — он нетерпеливо подтолкнул Ши Цинсюаня в спину.       Почти схватившись скользкой ладонью за руку принца, Цинсюань почувствовал, сильный удар, и успел заметить, как Се Ляня и Хуа Чэна захлёстывает пенящейся волной. Всё закружилось, и, зажмурившись, он всё ещё ощущал держащую его руку. Несколько раз дракон нырял, утаскивая их за собой; Ши Цинсюань с трудом успевал задерживать дыхание, а его сердце бешеными ударами колотилось прямо в горле. Он не сразу понял, что они оказались в самом центре бури. Ни Собирателя цветов, ни наследного принца нигде не было.       — Держись!       Хэ Сюань встал лицом к лицу с надвигающейся стихией и, вскинув руки, заставил её повиноваться; Ши Цинсюань не стал спорить, оставаясь позади. Он всё пытался высмотреть в этом хаосе хотя бы намёк на приближение помощи, но они остались одни — Се Ляня с Хуа Чэном, должно быть, волна смогла отшвырнуть достаточно далеко.       Вода расходилась по сторонам, опуская их на самое мелководье; вся буря теперь словно зажала их в плотное кольцо, нависая над головой переливающимися всеми оттенками синего водными массивами. Волны бурлили и пенились, и, если вскинуть голову, можно было заметить, что гребни их касаются налитых чёрным свинцом туч. В лазурных просветах то и дело мелькали очертания костяных драконов.       Ши Цинсюань вскинул веер и попытался помочь — водную и воздушную стихии всегда разделяла очень тонкая грань. И сейчас эта грань будто бы пошла крупными трещинами. Он смотрел наверх и думал, что если такой поток воды вдруг хлынет вниз, то смерть была гарантирована не только человеку, но и любому из небожителей.       Внезапно управляться с ветром стало сложнее, Цинсюань даже проверил наличие духовных сил. Что-то было не так, и словно в подтверждение самый верхний из гребней волн метнулся вниз и закрыл собой последний видимый участок неба. Было страшно: море сомкнулось над ними подобно грузному куполу.       — Хэ-сюн, что… — Ши Цинсюань проглотил остаток вопроса, потому что и так догадался — духовные силы самого Хэ Сюаня также были ограничены.       Он обернулся, встречаясь взглядом с Хэ Сюанем, и впервые заметил в его глазах выражение, полное отчаяния.       — Ты не умрёшь, я обещаю, — сказал тот так уверенно, что иного варианта, кроме как поверить, не оставалось. Он всё ещё контролировал море, но уже явно из последних крупиц духовной энергии. Цинсюань, конечно, мог попытаться использовать свои силы и взмыть в воздух — но море над ними не позволило бы проскользнуть ни единой душе.       — Ладно-ладно, ха-ха-ха, это ведь не основная наша проблема, верно? — голос предательски дрогнул, и горло очень не вовремя, как и всегда в опасных ситуациях, сдавило внезапным смехом. — У вас с Собирателем цветов, конечно, жуткий вкус на заклятия! Это ж надо такое придумать, в страшном сне не приснится!       — Я допустил ошибку.       Ши Цинсюань замер, удивлённо моргая и совершенно не находясь с ответом. Уже сам факт, что Хэ Сюань признал подобное, выбил из его груди последний воздух.       — Так, Хэ-сюн, не говори таким тоном, словно хоронишь меня раньше времени! Я, между прочим, планирую дожить до почётной человеческой старости! — он похлопал того по предплечью и за улыбкой скрыл собственный липкий страх. — Смотри, у меня всё ещё есть духовные силы!       С этими словами он поцеловал Хэ Сюаня, принимаясь отдавать все силы без остатка, что теплились в его собственной груди. Тот сразу же ответил, обхватывая ладонями лицо Цинсюаня, откидывая с его лица мокрые пряди волос. Ши Цинсюань и не пытался скрыть улыбку, всё думая, что даже тысячи прекрасных моментов не променял бы на этот, единственный.       — Стой за моей спиной, — приказным тоном заявил Хэ Сюань, когда у Цинсюаня больше не осталось духовных сил. — И не пытайся выйти из круга.       — Какого ещё круга? — Ши Цинсюань прижался к чужой спине и тут же понял — все костяные драконы зажали их в плотное кольцо и принялись кружить вокруг. Сначала их очертания и горящие синим глаза выделялись из общей массы, а потом не стало видно и этого. Они двигались так быстро, что костяной щит теперь напоминал непроглядную белую стену. Даже вода не смела подступиться ближе.       Хэ Сюань продолжал отчаянно бороться с волнами, и сложно было сказать, кто одерживает победу в схватке. На какое-то время Цинсюань зажмурился — нависающие грузным куполом толщи воды отчего-то давили своими масштабами. Круг расширялся, море, пусть и нехотя, считалось с чужой силой, и даже небо над головой будто начало проясняться.       Ши Цинсюань опустил взгляд, замечая, что у них под ногами давным-давно нет ни цуня воды — только мокрый песок. Оставалось лишь надеяться, что остальные смогли уцелеть, что Его Высочество с Собирателем цветов всё-таки успели добраться до берега.       — Недостаточно, — услышал он и обернулся: в один миг Хэ Сюань упал на колени, со всей силы ударяя кулаком по земле, а второй рукой хватаясь за горло. — Этого недостаточно.       — Хэ-сюн!       — Я сказал тебе стоять за моей спиной и не двигаться! — раздражённо рявкнул тот, сверкая в сторону Ши Цинсюаня яростным взглядом. — Просто стой и молчи. Неужто так сложно?       — Да, хорошо, но ты…       — Можешь закрыть глаза, если иначе не в состоянии на чём-то сконцентрироваться!       Спорить он не стал и действительно плотно сомкнул веки, словно это могло стать решением проблемы. На удивление, стало легче, даже спокойнее. Цинсюань пытался следить за дыханием, как учили лучшие медитативные техники. Он понимал, что от него в данной ситуации уже ничего не зависит.       Он ощущал яростную энергию, исходящую то ли от морской стихии, то ли от самого Хэ Сюаня.       — Мы стоим спиной к спине почти как в старые добрые времена, Хэ-сюн, — эти слова вырвались сами собой, а Ши Цинсюань посчитал, что сейчас сказать такое — вовсе не страшно. — Я скучал по каждому из тех дней.       — И как всегда ты норовишь убиться самым наиглупейшим образом, — голос Хэ Сюаня прозвучал как-то отдалённо. Цинсюань рассмеялся.       — И даже несмотря на это, ты никогда не оставлял меня в беде.       Море над головой словно стихало, но ответа всё не было. Ши Цинсюань распахнул глаза и, не успев обернуться, ощутил странное чувство, словно от падения с большой высоты. Костяные драконы, будто водимые чужой рукой, продолжали кружиться, волны отступали, а водяные смерчи, превращаясь в тонкие полосы, рассеивались в воздухе. Всё наконец-то закончилось.       Он обернулся и замер — позади никого не было, только крошечные, тускнеющие прямо на глазах синие огоньки, похожие на те, что вились над озером в поместье Хуа Чэна. На морском дне, куда стала постепенно находить вода, валялась надломленная проклятая канга.       — Нет, подожди, постой! — напрочь забывая о предостережениях, он кинулся вперёд, пытаясь схватить угасающие огоньки ладонями. Напоровшись на костяного дракона, Цинсюань отлетел в сторону и, закашлявшись от боли, заметил, что последняя из волн осторожно подхватывает его и несёт к берегу.       Ши Цинсюань схватился пальцами за влажный песок, пытаясь подняться на ноги. Костяные драконы ещё пару мгновений покрутились по мелководью, а потом, словно сговорившись, рассыпались прямо в движении, заваливая берег костями разных размеров. Ши Цинсюань вскрикнул, зажимая ладонями рот, словно именно это стало последней каплей.       Вдалеке слышались голоса, крики и даже чья-то брань. Он не слышал. Упав на колени, Цинсюань принялся копаться в груде костей, сам не зная, что именно надеясь там отыскать.       — Ваше Высочество! — закричал он, завидев силуэт наследного принца. — Ваше Высочество, сделайте что-нибудь! Скажите Собирателю цветов, пусть сделает что-то… — Ши Цинсюань почти не чувствовал, что горячие слёзы сильно опаляют щёки, не видел, что вода там, где он сидел, отчего-то окрасилась красным цветом, как и не понял, почему в глазах бегущего в его сторону Се Ляня отражается такой ужас.       — Цинсюань, не двигайся, слышишь меня?! — кричал тот.       Перестав копаться в костях, Ши Цинсюань впервые подумал, что что-то, должно быть, не так. Он опустил взгляд: по груди расползался длинный, глубокий порез — как только он мог забыть, что сам прыгнул к костяным драконам, пока те всё ещё были подобием щита? Как легко, оказывается, позабыть, что ты — человек. Усмехнувшись, Цинсюань поднял голову, смотря на то, как расходятся тучи, и лучи солнца впервые за долгие столетия освещают Чёрные Воды. Море почти успокоилось, а дворцу и большей части острова всё же повезло остаться нетронутыми. Ощущая, как лицо щекочут тёплые солнечные лучи, он не чувствовал ни страха, ни отчаяния, а чувство, свернувшееся в груди, было слишком запутанным, чтобы обращать на него внимание.       Внезапно всё вокруг закружилось, а в ушах начал звучать нарастающий, слишком отдалённый гул.       — Нет, — прошептал Ши Цинсюань, как только понимание нахлынуло на него, подобно одной из тех волн. — Нет-нет-нет! — он стал непроизвольно хвататься руками за песочный берег. Се Лянь замер на расстоянии вытянутой руки и тоже, кажется, всё понял. — Ваше Высочество, я не хочу! Я не хочу, помогите мне…       — Гэгэ, вмешиваться нельзя! — воскликнул Хуа Чэн, когда Се Лянь почти протянул Ши Цинсюаню руку.       Но нарастающий шум в один момент затмил всё вокруг, и окружающее его море, груда костей, и даже наследный принц с Собирателем цветов, стоящие рядом, просто пропали. Тело стало лёгким, и боли, которая, оказывается, была весьма ощутимой, не стало.       Колокол звенел так, что хотелось зажать уши, а свет, ударивший в глаза, ослепил своей яркостью. Ши Цинсюань далеко не сразу сделал первый шаг, замечая любопытную толпу, скопившуюся на главной площади, чтобы посмотреть на очередного любимчика судьбы. И Линвэнь, и Пэй Мин, и многие другие небожители уже успели добраться до небес. Повсюду звучали приглушённые шёпотки, вслушиваться в которые более чем не хотелось.       — Господин Повелитель Ветров, — подошедшая к нему измотанная Линвэнь склонила голову в стандартном приветственном поклоне, словно он был молодым, только что вознёсшимся небожителем. — Добро пожаловать домой.