Саламандра 2. Новые горизонты.

Мальчик на следующее утро принес боевой трофей в виде налобного черепа, что был на «таракане». У него на шее были глубокие царапины, Сканд намазал их мазью, пока рассказывал ему, какой он храбрый воин и как он им гордится. А потом напомнил о самочке и отправил охотиться на побережье. Мальчик появился позже, в сопровождении подруги и с тунцом в зубах. Сканд обрадовался такому послушанию, при этом не забыв мстительно поставить Мальчика в пример Лексу. Чаречаши примчался на третий день к обеду. И судя по его виду, он провел в седле все три дня. Его большой песочный ящер с трудом поводил боками и, казалось, сейчас рухнет от усталости. Сканда не было в лагере, он где-то мотался, а Лекс показывал Звездуле сицилианскую защиту в шахматах. Как поступать несимметрично и создавать неудобные ситуации в поле, атаковать вместо защиты и устраивать ловушки. Он комментировал каждый свой ход и требовал пояснений от Звезды, уча ребенка просчитывать свои ходы наперед и делать прогнозы шагов противника. Дайрис, который тихо сидел в углу, затачивая оружие, только хмыкал от подобных комментариев. - Ты растишь младшего супруга или полководца? - не выдержал Дайрис, когда младшие уселись в очередной раз подкрепиться, - зачем забивать ему голову такими сложностями? - Он будет жить во дворце среди людей, которые будут улыбаться ему в лицо и строить заговоры за спиной, - Лекс поправил туго завитой локон у ребенка, - взять, к примеру, тех монахов и парочку жрецов, что сопровождали нас от города брата. Они смотрели преданными глазами и каждый день танцевали перед горящей чашей, но при этом молчали, что слышали о заговоре высшего жречества. Ведь переговоры шли не один год, и это не было тайной даже для простых монахов. Но они раздумывали, как бы половчее переметнуться, но так, чтобы не попасть в кабалу к другим хозяевам. Пока у власти был мой безумный отец, а Чаречаши был в статусе дерзкого наследника, монахи плели сети интриг и становились сильнее, и им не хотелось перемен. Но когда Чаречаши пришел к власти и стал силен, он наказал их, натравив на них плебс, и они сразу задумались, как бы избавиться от него и, возможно, предать праматерь Саламандру. Если бы Чаречаши показал свою слабость, то сейчас в его городе были бы другие правители, скорее всего, колдуны. - Кто сказал колдуны? - Чаречаши откинул полог двери и вошел в шатер ставки, - в последнее время только и слышу: колдуны, заговор черных капюшонов, хуепоклонники. Так и хочется всех кастрировать, чтобы выдать им на руки то, чему они поклоняться собираются. Здравствуй, милый братик, ох! Ламиль! Свет очей моих! Как ты похорошел! Дай же я на тебя полюбуюсь! - Здравствуй, Чани, - Лекс сгреб шахматы в коробку, - вид у тебя, как будто ты не спал несколько дней. - И с седла не спускался, - согласился Чаречаши и подошел ближе. От него пахнуло тяжелым запахом пота и ящера, он цепко осмотрел Лекса, а потом впился взглядом в Ламиля, - рад, что с тобой все в порядке. До меня доходили слухи, что ты едва выжил и мой прекрасный Ламиль пострадал. Я счастлив видеть, что это все были просто слухи. Как же Сканд допустил такое? - Он был занят тем, чтобы разобраться с заговором против тебя, дорогой братик. - И не тебе ругать Ска! - выдал Ламиль и сурово поджал губки, - он выделил нам воинов и наши верные ящеры сражались за нас, а вот ТЫ послал с нами жалких монахов и прислугу. Они что, шпильками должны были кидать в дев копья или молитвами отгонять чудовищ? Легче всего сбросить охрану на других, и в случае чего ехидно спрашивать: как же так? А ТЫ сам? - Сканд отказался от моих людей в вашей охране, - растерялся Чаречаши. - Тебе отказали и ты с радостью согласился? - ехидно прищурился красавчик, - значит, вот как ты собираешься заботиться обо мне? Может, мне прямо сейчас сказать тебе «Нет» и ты сможешь с легкостью забыть обо мне? - Ламиль! Звезда моя! Солнце на моем небосклоне! Радость моей жизни! Не говори таких страшных слов! Чаречаши, похоже, основательно испугался, потому что хоть и усталый, но все же вальяжный вид повелителя жизни сменился на нервно-перепуганный жалкого просителя. Чаречаши, как говорится, «с лица спал», побледнел, и теперь синие круги вокруг глаз смотрелись более контрастно. А вот Ламиль закатил выступление братцу в лучших традициях младших империи – ах, я обиделся! Он отворачивался, трагично заламывал руки, показательно закрывал лицо и смаргивал крупные слезы. Лекс вначале почти поверил в истерику, но потом заметил узнаваемые жесты и слова хитреца Титуса. Он только в самом начале предупредительно выставил руку, чтобы Чаречаши не вздумал схватить ребенка, и теперь наслаждался представлением, как зритель в театре. И посмотреть было на что. Ламиль изгибался, извивался, взмахивал руками как раненая птица крыльями, ронял крупные хрустальные слезы, но при этом подводка на глазах не размазалась, и весь его вид был изящным и трепетным. Лекс аплодировал внутри себя и к той горке драгоценностей и золота, что он уже мысленно отмерил для Титуса, с большим восторгом добавил сверху еще пару жменей чего-нибудь драгоценного и дорогого. Конец истерике положил Сканд, который рыкнул при входе в шатер. Ламиль замолк на полуфразе и замер, как мим в позе Пьеро, когда он страдал по Мальвине. Лекс протянул руки, и малыш с благодарностью бросился в его объятия. Лекс с удовольствием обнял Звездулю и едва удержался, чтобы не похвалить вслух за качественно проведенную психологическую атаку. Лекс трагичным голосом озвучил Сканду, что Ламиль сомневается, что Чани его любит и хочет защищать, может, действительно стоит подумать о целесообразности будущего брака? Ламиль напрягся и сурово свел бровки на Лекса, но тот его погладил по спинке, и ребенок успокоился – его добыча от него никуда не уйдет. Зато братец взвился от таких слов и теперь забегал, как будто ему в штаны муравьев насыпали. Теперь Сканд напрягся в тяжелых раздумьях о новых решениях, но заметив знакомый ехидный прищур, выбросил мысли из головы, поняв, что младшие просто развлекаются, доводя до истерики старшего, благо, что не его. Он в ответ многозначительно похмыкал и сообщил, что подумает над этим вопросом. Чаречаши сразу вцепился в него мертвой хваткой и принялся уверять, что лучшую партию для своего брата, кроме как он, Сканд не найдет! Лекс распорядился, чтобы накрывали на стол к обеду. Ламиль продолжил изображать потерю аппетита, но старшие уже занялись обсуждением того, что произошло и что надо сделать в ближайшее время. Сканд рассказал о результатах допроса маркитантов и пообещал дать почитать записанные писарем слова обвиняемых. Оказалось, что Чаречаши ехал не один, а со своими верными людьми, которых он оставил в предыдущем лагере, пока сам помчался удостовериться в сохранности братика и невинно-избранного. Ламиль в этом месте опять трагично вздохнул, но заметив, что мужчины заняты более серьезными делами, тихим голоском отпросился в свою спальню. Лекс его, конечно, отпустил и послал следом Мая со сладкой водой и фруктами. - Я оставлю с вами своих людей, - Чаречаши устало повел плечами и встал из-за стола, после этого назвал несколько имен. - Первого и последнего можешь оставить, - теперь Сканд покрутил головой, разминая шею как перед дракой, - а вот про второго есть сомнения. Про него я уже слышал во время допросов. Похоже, его семья в сговоре с колдунами. - Ты понимаешь, о чем ты говоришь? - сразу вызверился брат, - мы с ним вместе росли как братья! Его род был верной опорой трона, а он сам был рядом со мной в каждом походе! Чаречаши бросился вперед, пытаясь схватить Сканда за нагрудный доспех, но тот отскочил в сторону. - Держи себя в руках, - низко рыкнул муж, - я понимаю злость, когда предают самые близкие, но я говорю то, что слышал собственными ушами. Могу дать почитать записи допроса одного из жрецов. Если поторопишься, то возможно успеешь застать его в живых и услышать все сам. Но там и без него много сильных фамилий из твоего города. Ты был буквально в шаге от дворцового переворота. Скажи спасибо Лексу, что он вернул огонь в храмы и люди увидели саламандр в жертвенных чашах, а иначе тебя бы прирезали во время одной из ночевок, и мне пришлось бы вместо похода к колдунам разбираться с подавлением мятежа в твоем эмирате и решать вопросы престолонаследования. И тогда Ламиль достался бы твоему преемнику. Чаречаши стоял набычившись и склонив голову в тяжких раздумьях, выжигая на Сканде узор своим взглядом исподлобья, но тот смотрел спокойно, как человек, уверенный в своей правоте, и брат тяжко вздохнул, признавая возможность происходящего. - Ламиль мой! - Чаречаши гневно раздул ноздри. - Если удержишь власть в городе, - Сканд усмехнулся углом рта, - послать с тобой своих людей? Могу развернуть последний легион и отдать тебе часть всадников. В их преданности ты можешь быть уверен, несмотря даже на то, что большинство их собратьев ты утопил в зыбучих песках во время последней войны. - Умеешь ты выбрать время, чтобы вспомнить былое, - Чаречаши передернул плечами и задумался, - нет, не надо твоих воинов, я разберусь со всем сам. Мне еще не хватало прятаться за чужие щиты от своих людей! Я заберу пленных и отправлюсь домой, а потом вернусь уже со своим войском. Я тоже кровно заинтересован в том, чтобы уничтожить колдунов раз и навсегда. - Ладно, - Сканд пожал плечами и расслабленно сел обратно за стол, - могу только посоветовать провести допрос на месте. Для начала, не все выдержат дорогу после допроса моих мастеров, да и в самой дороге их могут придавить по-тихому, чтобы они не успели добавить к сказанному еще что-либо. - Чаречаши кивнул головой, что услышал, и уже развернулся на выход, но Сканд его окликнул, - и еще! Я велел сворачивать шатер ставки в том лагере. Так что, позаботься о своем комфорте сам, мы и так со всеми этими заговорами и интригами отстаем от графика. Моя ставка должна была стоять в это время под воротами Железного города, а мы до сих пор в двух переходах от него. - Паф, - отмахнулся брат и насмешливо посмотрел на Лекса, а потом на Сканда, - думай лучше о младших, а мне не впервой спать на песке под звездами. Хочешь успеть довезти супруга до города, чтобы спрятать от жары? - И заодно довести армию до чистых родников, с этими солеными колодцами до желудочной эпидемии всего шаг. Приходится долго все кипятить, и от этого вода становится еще гаже и солонее. И вкус отвратный, и дров уходит немеряно. Даже ящеров приходится поить кипяченой водой, несколько самочек пало после того, как идиоты напоили их сырой водой. Ну, ты и сам знаешь, как дорог поход… - Это все равно не так дорого, как предательство тех, в ком даже не сомневался, - Чаречаши обреченно махнул рукой и наконец вышел из шатра. - Мы в походе уже полгода? - удивился Лекс и попытался подсчитать, сколько раз они меняли ставки и какие делали интервалы в движении. - Скоро будет полгода, как ты выехал из Столицы, - Сканд плавно встал и зашел за спину к Лексу, уткнувшись носом ему в волосы, - не жалеешь, что провел столько времени в дороге, хотя вполне мог отправиться кораблем после сезона жары. Ты все равно успел бы к началу военных действий. - Нет, не жалею, - Лекс потерся спиной о мужа, благо, что у раскладного стула не было спинки, - хотя я рассчитывал, что все будет иначе, - Лекс усмехнулся своим мыслям. Он был уверен, что будет больше секса и приключений, а в итоге все вылилось в воспитание Ламиля, - но если бы мы с Ламилем не отправились гулять за пределы лагеря, то не нашли бы бусину Мая и ты не знал бы о краже воинов и оружия и подлости Лизеи. И я не смог бы устроить демонстрацию оружия колдунов твоим легионам. И вообще, без тебя в Столице мне было бы скучно и хлопотно… - Разве это не взаимоисключающие понятия? - тихо рассмеялся Сканд. - Мне было бы хлопотно от гильдий, которые бегали бы за мной на каждый чих, и патриции тиранили бы меня своими пирами, а ты же знаешь, я на них скучаю. С тобой веселее и спокойнее. И потом, я не хочу спать один, а заводить любовников лень, все равно никто не сможет сравниться с тобой, так зачем искать замену, когда есть оригинал? Лекс физически ощутил жар, исходящий от сильного тела, сердце пропустило удар, хотелось позлить мужа, говоря о любовниках, а сейчас почему-то стало страшно поднять взгляд. Пришлось собрать остатки мужества, чтобы поднять голову и взглянуть на застывшего Сканда. У того дернулся уголок губ, совсем как при разговоре с Чаречаши, но в глазах плясали смешинки, похоже, он воспринял колкость за комплимент. Сканд вцепился в косу и стал распускать тугие пряди, но Лекс вывернулся и сел на стол. Хотелось посмотреть на него сверху вниз, как во время свадебной ночи. Сканд как слепой провел горячими пальцами по лбу, провел по бровям, очертил скулу и, сжав за щеки, большими пальцами погладил губы. Лекс понял, что плывет от такой незамысловатой ласки, и, закрыв глаза, потянулся навстречу поцелую. - Мой! - низко рыкнул хищник. - Тихо! - вся истома слетела с рыжика и он закрыл ладонью рот, к которому так стремился мгновенье назад, - еще не хватало, чтобы мелкий собственник прибежал и вы опять начали выяснять, чей я. - Не прибежит, - тихо рассмеялся Сканд и поцеловал ладонь рыжика, - он слуг тиранит с зеркалом и светом, пытаясь понять, как он выглядел при встрече, и вообще переживает, что его Чани увидел худым и ненакрашенным. Вот ведь горе! Ни румян, ни помады! Теперь уже тихо рассмеялся Лекс и расслабился, когда сильные руки подхватили его со стола и потянули в койку. Они целовались жадно, стаскивая одежду и путаясь в застежках нагрудного доспеха. И только когда тяжелый кусок дубленой кожи свалился на пол, Сканд сел на кровать, а Лекс толкнул его, заставляя лечь на спину. Сканд всегда позволял вести и никогда не пытался давить своей силой, ему нравилось, когда рыжик лидировал и контролировал процесс. И первый поцелуй был тягучим и глубоким. Лекс вел, Сканд подчинялся. Сканд умел, откинув все, наслаждаться процессом. За время своего брака он научился подстраиваться под чужое желание и находил удовольствие, когда рыжик каждый раз пытался его удивить. Он уже без слов улавливал малейшие нюансы его поведения и знал, когда надо благодарно принимать ласку, а когда перехватывать инициативу и втрахивать кусающегося и царапающегося супруга в матрас. Вот и сейчас после томного поцелуя неугомонный рыжик вдруг резко прикусил за горло, а потом спустился на грудь, перемежая укусы и засосы, словно метил территорию, и будто опомнившись, длинно лизнул солоноватую от пота кожу и навис, вглядываясь в глаза, надеясь увидеть в них отказ. Напрасно… Сканд был согласен на все, даже на смену позиций. Но Лекс раз за разом отступал и, кажется, стеснялся своего желания. Чем каждый раз удивлял. Он мог обтираться членом, как возбужденный подросток, и Сканд как мог показывал ему свою готовность к смене роли, но он, смутившись, отступал и делал вид, что ничего не было. Сканд одно время даже пытался крутить перед ним задом, как это делают младшие, но Лекс стекленел взглядом и замирал в ступоре. Пришлось плюнуть в сердцах и положиться на судьбу и случай. И вот сейчас он, казалось, искал в его глазах чего-то… команды? Разрешения? Сканд протянул руку и притянул красноголовую заразу для поцелуя. Но Лекс мазнул губами и уклонился от ласки, вместо этого передвинулся выше, так что у Сканда перед глазами мелькнула красивая рельефная грудь с выпуклым соском, поджарый живот, а потом в подбородок уперся крепко стоящий член… Лекс, свесив голову, наблюдал, как Сканд пытается губами поймать желанную конфетку, но вместо этого окончательно переступил коленями по кровати и замер у изголовья. Сканд поднялся на локте и наблюдал, как тот призывно прижался грудью к кровати, оттопырив зад, вильнул им, вызывая тихий рык из самых глубин. - Дай! - дерзко потребовал рыжик и качнул аппетитной задницей перед носом слабовменяемого мужа. И Сканд дал…