Отголоски

Темнота сегодня была особенно мрачной и тягучей, наполняя собой комнату. Даже очертания вещей потонули в ней, теряя свои грани. Где окно, что сдерживает своими портьерами лунный свет? Ничего, кроме черноты. Леон лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок, когда услышал неясный шум. - Ганнибал? В углу послышался шорох и мутное белое пятно обрело очертание. - Кто здесь? - Останови его... Шёпот еле слышный, молящий. Дюпюи приподнялся на локтях и увидел перед своей кроватью женщину в грязной ночной сорочке. - Анна? - Пожалуйста... - Кого? Кого я должен остановить? Анна указала на дверь, подняв руку и посмотрев на Леона. - Ганнибала? - юноша всматривался в женщину, не испытывая страх, скорее дикое желание ей помочь. - Останови его... Босые ноги коснулись пола и Леон потянулся к свече, чтобы зажечь её. Робкий свет озарил часть комнаты, но Анны уже не было. Дюпюи наспех обулся и вышел в коридор, рукой заслоняя пламя от сквозняков. Дойдя до хозяйской спальни, он несмело постучал, но не дождался ответа. Легонько толкнув рукой толстую дверь, он обнаружил лишь пустую комнату. Сердце кольнуло от дурного предчувствия. Ему вспомнились рисунки на столе доктора. Пройдясь по первому этажу, Дюпюи остановился у входа в подвал, услышав оттуда негромкие звуки. Лестница предательски скрипнула под ногами юноши, когда он спускался. Внизу горел свет, блики играли на каменных стенах, покрытых конденсатом. Спустившись, Леон замер, с ужасом глядя на стул, стоящий в центре подвала. Острые шипы на сидении и подлокотниках вызывали ужас и боль. - Ганнибал! Доктор вышел из тени и стрелой метнулся к юноше, больно хватая его за локоть. - Что ты здесь забыл? - Анна сказала мне прийти... Лицо Лектера перекосилось от злости, он оскалился, превращаясь в животное. - Убирайся! - Нет! - Убирайся или я посажу тебя на него! Леон задрожал под диким взглядом Ганнибала, но остался непреклонен. - Я знаю для кого он! Но Анна против убийства! Вас или посадят, или вы попадёте в Ад! Лектер скрипнул зубами и дёрнул Леона, толкая того на страшный стул. Дюпюи попытался удержать равновесие и ухватился за подлокотник, прокалывая кожу ладони в нескольких местах. Шипы обагрилась кровью и Лектер, увидев это, молниеносно прижал юношу к себе, кладя подбородок на его макушку. Леон всхлипнул, его рука повисла, кровь капала на пол, образовывая лужицу. - Пожалуйста, Ганнибал. - Это стало смыслом моей жизни, - прошептал Лектер. - Так измените его! - Идём, нужно перевязать тебе руку. - Мне больно оттого, что я вижу, - прошептал Дюпюи позже, осматривая тугую повязку. Он не имел в виду руку, она беспокоила его меньше всего. - Ты не должен был этого видеть. - Ваша жена скорбит о вас. - Она мертва. Они сидели у камина в кабинете доктора и смотрели на огонь. Леон поднял взгляд, а затем, поднялся сам и подошёл к Ганнибалу, смело вздернув подбородок. Он сел Лектеру на колени, упрямо отталкивая руки, что попытались ему помешать. Дюпюи собрал в себе всю смелость и первым поцеловал сидящего под ним мужчину, лаская его языком. Ганнибал застонал от отчаяния, чувствуя растущее возбуждение. Он так страстно желал этого мальчика и так боялся. Боялся вновь полюбить, боялся остаться один. Он прижал Дюпюи так крепко к себе, словно этот юноша всё, что у него осталось. - Возьмите меня, доктор Лектер, умоляю, - простонал Леон, глядя в карие глаза Ганнибала. Он смущённо коснулся рукой паха доктора, лаская его через ткань брюк. Лектер издал протяжный стон, как только тёплая ладошка коснулась его. - Ты так юн...- прошептал он. - Я люблю вас! Ганнибал закрыл глаза, вбирая нежность и тепло Леона. Леон любит его? Как он позволил этому случиться? Когда он успел сам полюбить Дюпюи? В этом он уже не сомневался. - Ласковый мальчик! Мой Леон! - Ганнибал страстно поцеловал розовые губы и подхватил юношу на руки. Пнув дверь спальни ногой, Лектер внёс Дюпюи внутрь и уложил его на широкую кровать, накрывая его тело своим. Их желание томило тела, делая их горячими и возбуждёнными. - Ты уверен? - ещё раз спросил доктор. - Ганнибал, прошу вас! - Любимый, любимый Леон! Лектер улыбнулся и почувствовал облегчение, граничащее с наслаждением. Он уже предвкушал бессонную ночь и сладкий секс, что разделит с Дюпюи. Он сделает все, чтобы не испугать юношу, а дать ему одно лишь удовольствие. Тела сплелись в неясном свете свечей, горячие от ласк, влажные от наслаждения. Стоны нарушали тишину ночи, врываясь в неё неожиданно и громко. Леон смотрел на Ганнибала широко открытыми глазами, вбирая в себя любимого мужчину и мечтая, чтобы так было каждую ночь, а Ганнибал благодарил небеса за ниспосланного ему мальчика.