Куджини

Квартира Рассольникова сильно отличалась от обыкновенных жилищ новокуйбышевских граждан: сервиз «Мадонна» в югославском мебельном гарнитуре, хрустальные люстры, ковры на полу (на полу! Это вообще не походило на настенные коврики у остальных жителей города). - Вот это конечно интересно, прям дача Сталина. – Маша оглядела книжные полки, забитые иностранной литературой. – Только я думаю нам тут надолго нельзя оставаться. Давид, который на дискотеке успел и напиться дешевой водки, и подраться с Михал Палычем, безвольно болтался за спиной у Ивана. Он, в отличии от остальных, не думал что будет когда его родители вернутся домой из ресторана и увидят своего сына в окружении Куйбышевской шпаны. - У него дед партийный, - Дарина задумчиво вздохнула, - Вот они и шикуют. - А ты откуда это знаешь? – Иван сгрузил тело Рассольникова на диван в гостиной. – Кстати нам надо поскорее съебать отсюда пока его родители не пришли. Меньше всего хочу огрести пизды из-за этого дуралея. Словно услышав вывод Вано, дверь в прихожей заскрипела и впустила в квартиру женщину в длинной темной шубе и мужчину в аккуратном шерстяном пальто. Они оба выглядели так, будто попали в Куйбышев совершенно случайно – таким людям место в парижский ресторанах или, например, в парках где-то на севере Лондона. Где-то там, в другом, капиталистическом и чужом мире, а не в замызганном городке с глупым названием. - Добрый день, - голос мужчины был слишком спокойным для человека, который в своей квартире обнаружил кучку куйбышевских подростков, - Молодые люди, не хотите объясниться? *** - Прямо сейчас ты идешь за мной на улицу, понимаешь? – Дарина, все еще косясь на Колдуна, обратилась к ничего не понимающему Ибрагиму. – Там нас встретят мои друзья и мы поедем ко мне. - Так сразу? – Стажер смущенно потупил взгляд. Он никогда не думал что с женщинами может быть так легко, - Может хотя бы потанцуем? - Да, так сразу и поедем. – Девушка поправила белоснежную блузку, - Я просто уже устала от этой вечеринки. Колдун подходил все ближе – Дарина могла поклясться что она уже чувствует запах дешевого одеколона и отвратительную сладковато-кислую табачную вонь. Из всех людей в Энске, он был единственным, кого девушка без сожаления застрелила бы – ну, если бы он не был авторитетом среди других бандитов. - О, Давид! А мы тебя ждали! – Ибрагим резко развернулся к Рассольникову, который уже успел переодеться в гражданское и теперь спокойно потягивал теплое пиво, - Как ты… - Нам всем втроем стоит срочно выйти подышать. – Борясь с липкой паникой, сковавшей все конечности, Дарина начала продвигаться в сторону выхода, - Пожалуйста, не отходите от меня. Главное - успеть выйти до того как Колдун дотянется до нее своими мерзкими щупальцами. Для него гораздо легче разобраться с самой слабой из Куджини, нежели лезть, например, к Алисе, которая ему прострелит яйца и скинет в канаву. Дарина не умеет драться как Маша, не умеет стрелять как Алиса, не умеет угрожать и давить как Иван. Она - легкая добыча. Ну если не успеет убежать. *** - Вы кушайте, кушайте. Мама Давида оказалась приятной женщиной, приехавшей в Ленинград из ФРГ – там она познакомилась с Игорем Рассольниковым, вышла за него и, собственно, выиграла джекпот: тесть работал на благо партии, муж – на благо народа. Внешность женщины никак не вязалась с образом жительницы Куйбышева - у нее были изящные, черты лица, бледная кожа, аккуратные худые руки: до переезда в Ленинград Елизавета была актрисой, причем довольно известной. - Спасибо. – Кузены смущенно оглядывали стол, заставленный и корзиночками с икрой, и различными пирожными, и крошечными бутербродиками (вроде бы это называлось канапе). Родители Рассольникова вполне спокойно отнеслись к тому, как обосрался их сын – только Игорь что-то недовольно пробурчал, но ребят их реакция наоборот приободрила: еще бы, не каждый день оказываешься в таком доме и наслаждаешься сливками общества. - Вы с Давидом в лагере познакомились? Он так много о вас рассказывал! – Елизавета поставила перед детьми чашки с чаем, - Ваши родители кстати знают что вы тут? Родителям Куйбышевской молодежи было, честно говоря, не особо интересно где находятся их дети – сами они находились в столице на заработках, а детей оставляли на попечение родственников. Но маме Давида все они дружно ответили что родители не против, что об их местоположении они все знают и что вообще – лучше тут чем за гаражами. - Он вас не обижал? – Игорь налил немного коньяка в бокал и сделал глоток, - А то вы мне скажите, я с Давидом по-мужски все обсужу. Кузены чуть не поперхнулись чаем: как Рассольников мог их обидеть? Все прекрасно помнили как именно они познакомились и как Давид смачно огреб палкой по жопе. Вообще, ребята думали что родители мальчика совершенно другие: жестокие, холодные, вечно шпыняющие сына по дому. Они должны были быть похожими на людей из карикатур на капиталистов: отец во фраке и цилиндре, мать в платье из чистого золота. Но никак не эти теплые и приветливые люди, которые сейчас сидели напротив них и обсуждали жизнь в Куйбышеве. - Вас ждет большое будущее, - Елизавета миролюбиво улыбнулась, - Вы прямо настоящая семья. - Спасибо, - Первым от смущения очухался Иван, - Кстати занавески у вас красивые. *** - Идет? – Алиса оглядела дом культуры из окна, - Вот чувствую что какой-то пиздец там случился, наверняка этот чертяга ебливый пришел. Словно подтверждая слова Алисы, в дверях клуба появилась Дарина в компании двух молодых людей – взгляд у девушки был невероятно испуганным – она будто бы увидела смерть воочию. - О, идет пельмень. – Иван машинально проверил толпу за девушкой: Колдуна не наблюдалось, ровно как и татарской тусовки. Так что беспокоиться нет смысла. - Привет-привет! – Маша первой вышла из автомобиля. Делалось это для нескольких ребят в толпе курящих, которые работали на нее: мол вот, я тут, пора защищать Куджини от всяких хуепутал. – Ты какая-то испуганная, все нормально? - Все хорошо, - Девушка боязливо улыбнулась, будто бы говоря «БЛЯТЬ ВСЕЕЕ ЭТО ПИЗДЕЦ РЕБЯТА!!!!!! МЕНЯ ЧУТЬ НЕ ПРИШИЛИ НАХУЙ!!» - Диму встретила. «Встретила Диму» на кодовом языке кузеньего ОПГ означало «ребята съебываем отсюда» - именно этим они и решили заняться: сначала Дарину и ее новых «друзей» загрузили в машину, потом завели мотор и, наконец, приготовились к поездке домой. - Куда едем, ребята? – Иван, старательно избегая подозрительных машин, выехал из двора и направился в сторону центра города, - Сегодня я побуду вашим таксистом. - Ко мне, - Дарина боязливо оглянулась, до смерти не желая увидеть в стекле зловещую девятку, - Ты ведь помнишь адрес? - Чего, так сразу и втроем? – Вано рассмеялся, - Ладно, шкет, твое дело. Только в этот раз давай не как в прошлый. Давид провел рукой по карману ветровки. Пистолет был на месте. *** - Завтра на каток пойдем? – Маша первой выбралась из темного подъезда на точно такую же темную улицу. Единственный фонарь, стоявший в пятнадцати метрах от кузенов, старательно выполнял работу и за себя, и за остальных, погасших товарищей. Каток в центре Куйбышева каждую зиму становился главным достоянием города: он был здоровым, относительно ровным, а еще там можно было купить чай за пять копеек и булочку за три. Кузены каждый год там катались: играли в некое подобие хоккея (правда без защиты), выделывали пируэты на коньках и лицом по льду, шугали младшеклассников, которые носились кругами с невероятной скоростью. - Мы ж хотели в кулачий дом! – Возразила Алиса. «Кулачий дом» - просто заброшенное здание за городом: когда-то там жила небольшая помещичья семья, но потом, уже после революции, дом забросили и забыли про все, что там находилось. Детей он привлекал тем фактом, что по городским легендам там помещик повесился, а разных лодырей – тем что там можно было найти всякую ерунду. - Тогда предлагаю сначала в дом, а потом на каток. Дом-то с утра и до ночи есть, а на каток лучше вечером завалиться. – Рассудительно выдал Иван, - Мне дядь Палыч, кстати, обещал дубину сделать. Он вы знаете какие здоровые штуки вытачивает? Дубина для переговоров называется. Восемьдесят пятый год не готов к Куджини. Ровно как и девяносто второй.