Цепная реакция

      Гарри долго не решался подойти и заговорить с лучшим учеником Хогвартса. Несколько дней мялся сам перед собой, взвешивая все «за» и «против» признания. Он не был уверен, что отношения с другим парнем — правильны, не был уверен, что они ему вообще нужны, что это не игра гормонов. Том Реддл был весьма популярен, более того: заслуженно популярен. Великолепные оценки, значок старосты факультета и школы, призовые места на соревнованиях по каждому из предметов, блестящие ответы на парах, идеально сваренные зелья. Вежлив, общителен, на лице сияла дружелюбная улыбка, никогда не отказывал другим в помощи. Гарри пересекался с ним пару раз, но завести дружбу никогда не решался — Реддл казался ему ненормально далеким, неземным. В шестнадцать в голову ударили гормоны, и Поттер начал находить старосту Слизерина безумно привлекательным: плечист, мужественное лицо, белозубая улыбка, совершенно очаровательные темные кудри волос. Гарри часто представлял, как запускает в них пальцы, думал об их мягкости, чистоте, ухоженности. Да, Том Реддл и слово «ухоженный» — абсолютные синонимы.       Кажется, слизеринец с кем-то встречался. Гарри не был в этом уверен, ведь вокруг Тома всегда крутится множество людей, от мала до велика, любого пола. И все прекрасно знали, что Реддл — основная влажная мечта всех девушек Хогвартса. А теперь и Поттера.       Сомнения терзали долго, упорно, и даже сам Реддл начал замечать на себе пристальное внимание гриффиндорца. Гарри боялся, что тот просто высмеет гомосексуала-неудачника перед всей школой, это же станет совершенным позором! Хорошо, если просто вежливо откажет и объяснит, что не является геем. Или уже имеет партнера. Или что Гарри Поттер просто не в его вкусе. Поэтому обычно храбрый парень отчаянно страшился признания.       Но вот сам староста чужую слежку стерпеть не мог. И через неделю настиг Поттера самостоятельно, выловив одиноко бредущего парня посреди пустого коридора. Вид гриффиндорца стал определенно испуганным, но Том лучился слабым интересом и дружелюбием. — Следишь за мной? — с улыбкой спросил он, склоняясь ниже. — Почему бы тебе не поведать, с какой целью? Гарри сглотнул и потерянно оглянулся, сам не зная, как и когда оказался прижатым спиной к стене, как его осторожные взгляды сумели заметить и что именно сейчас отвечать. Быть может, другого шанса и не представится. И он решился. — Ты мне нравишься, — выпалил парень, сжав вспотевшие ладони в кулаки и готовясь к драке. На всякий случай. — И я хотел бы с тобой встречаться. Интерес сменился удивлением. Реддл отступил от волшебника, а затем — почему-то оглядел с ног до головы. Поттер ощутил неловкость. Он не был страшненьким или совсем уродом, но и редкостной красотой не обладал. Одежду стоило бы привести в порядок, но кто же мог знать, что день признания наступит именно сегодня?       Наконец, на лицо Реддла вернулась улыбка. Гарри не знал, как такое возможно, но темные глаза мага потеплели на несколько градусов. Будто бы даже и воздух вокруг него разрядился, позволяя ровно дышать. — Какой хорошенький, — прокомментировал неизвестно что парень, придя к каким-то выводам. — Я зайду за тобой сегодня в восемь вечера, будь готовым. «Хорошенький,» — недоверчиво подумал Гарри. — «Как это вообще расценивать? Милый комплимент или осуждение? Он смеется надо мной?»       А после до него, наконец, дошел смысл слов. Поттер залился отчаянной краской, слегка приоткрывая от изумления рот, просто не веря в услышанное. — Это значит «да»?.. — севшим голосом переспросил гриффиндорец. — Эт-то будет свиданием? Том низко рассмеялся, качая головой. — Действительно, какая прелесть, — он пожал плечами и смахнул пальцами со лба упавшую прядь челки. — Почему бы и нет. Гарри Поттер, верно? Все, о чем мог думать парень: «какой красивый». Гарри просто кивнул, опасаясь, что отсутствие ответа даже на риторический вопрос сочтут невежливым. Кажется, Реддлу это понравилось: на лице появилась странная благосклонность, Поттер не мог точнее охарактеризовать эту эмоцию. Староста не спешил никуда уходить, все с таким же смешливым прищуром рассматривая второго колдуна, накаляя его нервы с каждой мучительной секундой. Гарри смотрел в ответ, не мог не смотреть.       Высокий, на полторы головы выше точно. Прямая осанка это только подчеркивала. Не худой: под одеждой вырисовывались мышцы, что говорило о физических тренировках, хотя за квиддичем старосту школы никогда не видели. — Насмотрелся? — с улыбкой задал вопрос Реддл, скользя ответным вниманием по лицу Поттера. — Какие выразительные глаза. И какая жалость, что раньше не обращал внимания. Может быть, этот день мог наступить для нас раньше. Поттер сощурился, а всякое завороженное наваждение разом пропало. С ним явно играли. «Наверное, я выгляжу совсем нелепо, такой влюбленный дурачок», — скользнули неприятные мысли, и парень вовсе не заметил, что улыбка слизеринца искривилась чем-то хищным, странным, еще неизвестным. Пожалуй, будь он немного внимательнее, то сопоставил метаморфозы чужого лица с собственными мыслями с первого «чтения». — «Надеюсь, не как краснеющая девица. Нужно быть собраннее. Не думаю, что Реддлу будет интересно подобное.»       Честно говоря, несмотря на решительные мысли, неловкая робость никуда не делась. Выгляди Том спокойным или максимально дружелюбным, может, держать себя в руках было бы куда проще, а ситуация казалась более естественной. Появилось еще одно неприятное чувство, что староста намеренно не собирался делать ситуацию нормальной. Это будоражило. И немного заводило.       Гарри улыбнулся дрогнувшими губами, приваливаясь к стене и глядя на Реддла с таким же хитрым прищуром, что и он сам. По всем нормам приличия они уже должны были разойтись по разным сторонам или вызваться проводить друг друга. Или завязать непринужденный разговор, знакомство, но никак не откровенно разглядывать странного для этого определения «соперника». Поттер никогда не играл в подобные игры, но новые правила всегда схватывал налету.       Отчего-то возникла уверенность, что Тому это страшно понравилось.       С парнями на свидания Гарри еще никогда не ходил.       Все эти часы ожидания дались с трудом, ватными ногами и чудовищной рассеянностью в пальцах. Голова почему-то несильно побаливала, но не столь критично, чтобы отказаться от возможности отношений с Томом-мать-его-Реддлом или потратить время на Больничное Крыло. Рон смотрел на его передвижения по гостиной Гриффиндора с открытой насмешкой: так его друг не волновался даже перед свиданием с Чжоу Чанг. Оно и понятно: староста был на много уровней выше непримечательной спортсменки по всем параметрам. Разумеется, кроме квиддича. Не удивительно, что Уизли не испытывал никакой ненависти к этому слизеринцу: Реддла любили все, и это никем никогда не оспаривалось.       Гарри не был против даже простой интрижки с ним, может, даже дружбы, если с отношениями совсем ничего не выйдет. Более того: простое общение казалось потрясающим, даже если пересекаться они будут раз в сутки. Поттер не хотел входить в число многочисленной свиты, но прямо сейчас ощущал себя немного поклонником. И очень много — влюбленным.       Подумав, надел простые маггловские вещи, причесался, зубы почистил, ткнул Рона в бок за смешки. «Интересно, а если я подарю ему цветы? Или он решил выставить меня девчонкой, назначая свидания и обещая зайти за мной? О, я так не думаю,» — фыркнул про себя Гарри, тщательно осматривая свое отражение. — «Какая будет реакция? Я хочу знать.»       Ему не особо хотелось дарить другому парню цветочки. Его интересовала только реакция, и кончики пальцев дрожали от нетерпения. Притянув беспалочковой магией чистый носок из чемодана, отчего удовольствие от происходящего только больше затопило голову и конечности, трансфигурировал его в самую пошлую на вид красную розу. К сожалению, пахнущую шерстью и немного порошком. «Не знаю, как Реддл, но уже прямо сейчас я в полнейшем восторге.»       В назначенное время распахнул портрет и столкнулся нос к носу с… Приодетым старостой Слизерина. Гарри опешил на короткое мгновение. На один невыразительный потерянный миг ему показалось, что лицо Тома выражало трупное безразличие. Но вот, теплый свет из гостиной лег на его кожу, и мимика раскрылась красивой улыбкой. От сердца отлегло, и гриффиндорец вышел вперед, молча вручая старосте одинокую розу. Том обмер на короткое мгновение, а кончик рта странно дернулся. Поттер теперь на самом деле мог поклясться, что змеиные глаза утратили тепло на несколько градусов, но улыбка осталась неизменной.       Взяв в руки цветок с огромным распустившимся бутоном, Том, скорее, просто для приличия склонил к нему голову, и-за-мер. Второй парень смотрел на него восторженно, не скрывая заалевших от возбуждения скул. — Том Реддл, отныне — свободный эльф, — тихо сказал тот, удивительно, возвращая воздуху его нормальное состояние и температуру, просто одним насмешливым взглядом. Том посмотрел на Поттера с интересом. — Подарок понравившемуся парню — использованный носок, я тебя правильно понял? — Что ты, это роза, — довольным тоном ответил тот. — Отсчитаешь нужное количество дней для ее увядания? — на приподнятые в вопросе брови пояснил: — Это мои любимые. Со снитчами. Староста мягко рассмеялся, пальцами переламывая стебель розы напополам, а другой рукой комкая бутон до небольшой красной кашицы. И спрятал эту беспричинную жестокость в свой карман под изумленным взглядом Гарри. — Теперь эта вещица принадлежит мне, — неопределенным голосом прокомментировал Том, сверкая шальными черными глазами и медленно протягивая парню свою испачканную ладонь. Не долго думая, тот подцепил края своего свитера и бережно вытер кожу старосты от остатков «розы». Взгляд Реддла вспыхнул еще одним огоньком довольства. — Если каждую нашу встречу ты будешь дарить мне цветы, я раздену тебя гораздо раньше. Поттер скрыл за ответной усмешкой накатившее чувство возбуждения и смущения. Уровень флирта слизеринского короля был где-то на божественном. Сердце отсчитывало удары сумасшедшего ритма всю дорогу из замка, Гарри не был в точности уверен, хотел он сейчас дернуть Реддла за руку и впиться в его тонкие губы своими или привести клокочущие мысли в порядок. Пожалуй, примерный староста отнесется негативно к такому подростковому порыву влюбленного дурачка.       В Трех Метлах было немного народу, и находящиеся там студенты глядели на парочку с удивлением. Еще бы: идеальный Том Реддл и посредственный спортсмен. Заметив нервозные оглядывания Поттера по сторонам, насмешливый взгляд стал понимающим. Заказав себе сливочного пива и печенья, парни уселись за столик друг напротив друга. Староста неприлично положил локти на стол и подпер подбородок руками, вперив свои темные глаза на лицо гриффиндорца. Гарри хотел бы приблизиться, чтобы получше разглядеть их цвет. Может быть, и для некоторых других вещей.       Услышав со стороны Тома тихий смешок, он решился заговорить: — Я веселю тебя? — Ты даже не представляешь, как, — неожиданно честно произнес Реддл, вызвав праведное возмущение. — Это одна из причин, почему я здесь, вместо занятия другими, более нужными вещами. «Но не более важными?» — Гарри не ощущал обиды, скорее, это была маленькая победа. — «Я просто незнакомый парень, признавшийся в любви, Том не был обязан развлекать меня свиданиями и вообще отвечать на чувства взаимностью. То, что он здесь — прекрасно.» — А другие? Том прикрыл глаза, продолжая улыбаться. Поттер подумал, что мышцы его лица должны уже заболеть от этой частой эмоции. — Мне интересно, — вновь выразил честность волшебник, не поднимая век. Его голос был тих, и в нем больше не было ни издевки, ни иронии. — Насколько ты мог быть равным мне. Гриффиндорец непонимающе нахмурился, совсем путаясь в собственных мыслях. Они и рядом не стояли. Ни по силе, ни по уму, ни по популярности. Равным? Что конкретно Том пытается этим сказать? — Ни на сколько? — А вот это уже, увы, решать не тебе. Не заморачивайся о ненужных тебе вещах. Реддл открыл глаза и сделал несколько глотков сливочного пива, больше никак не объясняя свои поступки или слова, несмотря на требовательный вопросительный взгляд второго колдуна. Гарри определенно был заинтригован этой загадочностью. А еще — все так же возбужден. Действительно, нет смысла думать о странностях и оговорках, пока эта потрясающая личность вызывает такие приятные чувства.       Поттер подался ближе, привлекая к себе внимание, и прошептал: — У меня с собой метла. Мы можем сбежать повеселиться. На всю ночь. Мы можем даже Британию покинуть, если тебе будет угодно. Том склонил голову, одаривая волшебника задумчивым оценивающим взглядом своих бесовски-темных глаз. Там вновь мелькнула неясная эмоция холодка, но никакого раздражения, злости или презрения гриффиндорец не ощущал в ней. Что-то аморфное, может быть. Не относящееся ко второму партнеру по свиданию. Может быть, у слизеринца было плохое настроение. И тогда — самое логичное для Поттера в этой ситуации — Реддла следует развеселить. «Я пью сливочное пиво с Томом Реддлом, и я никому не позволю разрушить этот момент!»       Староста уловил нечто в зеленых глазах, но сориентироваться не успел. Ухмыльнувшись, Гарри опустил ладонь на длинные пальцы Тома и неожиданно резко сжал. Их мгновенно сдавило двойной аппарацией.       Едва ноги гриффиндорца коснулись земли, как к его горлу была прижата волшебная палочка. Вполне ожидаемо, и сын аврора даже разочаровался бы, не будь великолепный ученик озабочен своей безопасностью. Он обезоруживающе улыбнулся, а цепкая хватка сменилась мягким удерживающим прикосновением.       Улыбка застыла, когда взгляд натолкнулся на искаженное жутким бешенством лицо. Это была даже не злоба. К кончику палочки присоединилась рука, вырванная из чужих пальцев. Шею немилосердно сдавило так, что Поттер испугался за целостность своего кадыка. «Он не человек,» — мелькнула паническая мысль, а пальцы в ту же секунду разжались, позволив с хрипом закашлять.       Том отступил от волшебника и медленно перевел оружие в сторону, осматриваясь. Они оказались в переулке какого-то города. Судя по звукам, довольно крупного города. Похоже, их никто не видел, а опасности поблизости не наблюдалось. Когда голова слизеринца повернулась обратно, вместо маски чудовища было спокойствие и строгость. — Гарри, похищать людей — крайне дурной тон для первого свидания, — голос был мягок, принося успокоение страху, и Гарри неловко замялся, все еще держась за свою шею. Реддл шагнул к парню, расцепляя его руки и осматривая кожу. Останутся синяки. — Не уследил. Я не должен был покидать территорию Хогвартса. — Что? Почему? — Теперь это не имеет значения. Том спрятал в рукав волшебную палочку и мельком поправил на Поттере его напрочь перепутанные волосы. По губам вновь расползлась мечтательная улыбка. Гриффиндорец лишь мог осознать, что вокруг них — теплая осень, а не затяжная зима. А Реддл человечески красив, мягок и спокоен. Гарри рассеянно подумал о сложном эмоциональном фоне непростого человека — никто во всем Хогвартсе не назовет лучшего ученика злым или жестоким, кричащим на кого-то или причиняющим боль. — Не имеет, потому что мы будем отрываться всю ночь, — с насмешкой продолжил староста, потянув Гарри за запястье за собой.       Поттер рассчитывал весело провести время, но даже не подозревал, что через двадцать минут свидания они будут танцевать в шумном ночном маггловском клубе, прерываясь на частые порции алкоголя. Гарри уже бывал в таких местах, благодаря Сириусу, и танцевал без проблем, но вот Реддл, судя по наблюдениям, ничего, помимо школьных бальных танцев, не пробовал. Зато учился возмутительно быстро, сменяя отсутствие опыта ослепительной харизмой.       Поттер практически неотрывно глазел на его лицо, думая примерно о «физическом наслаждении от одного лишь взгляда на эти насмешливые змеиные улыбки». И почему-то он становился уверенным, что Том умеет читать мысли без заклинаний. Определенно, это не имело значения.       Остановившись у барной стойки немного перевести дух, парни взяли по бокалу какого-то коктейля, выпивая практически залпом. Глаза Гарри вновь приковались к пьяному румянцу на щеках старосты, к вспотевшему лбу и такой же мокрой рубашке. Заметив на себе восторженный взгляд, Том лукаво ухмыльнулся: — Хочешь меня? Поттер вспыхнул, неожиданно для себя, отвечая: — Мерлин, да. Осушив в несколько больших глотков еще один стакан, слизеринец дернул второго мага за запястье в сторону толпы и танцующих, прижимаясь к нему всем телом. Гарри ошалело смотрел ему за плечо, в нос ударил легкий запах мужского парфюма, шампуня и молочного алкоголя, чуть вспотевшей кожи. На его задницу опустились чужие ладони, стискивая ягодицы, а куда-то на изгиб шеи опустилось влажное от пота лицо.       Поттер едва слышно простонал, обхватывая руками чужие бедра, чувствуя, как тело старосты двигается на его теле, он практически трется о волшебника, исследуя кончиками губ без единого поцелуя участок открытой шеи, перемещая ладони с крепких ягодиц куда-то на талию. Гарри думал, что просто умрет, если сейчас же не найдет ртом эти горячие губы, не попробует их на вкус. — Думаешь? — прогудел баритон над ухом, окончательно развеивая сомнения о чертовом чтении мыслей. Реддл потерся пахом о пах Поттера, встречая его повторный стон. — Впереди целая ночь, чтобы быть на грани смерти. «Мордред, да, да,» — взметнулись мысли, едва горла коснулся жаркий язык, но когда Гарри извернулся, чтобы поймать этот чертов рот поцелуем, Том отстранился, не прекращая танцевать и как-то совсем давяще смотреть на волшебника. — «Господи.»       Всего через несколько минут к ним подошла группа девушек, предложив продолжить праздник на домашней вечеринке в загородном особняке одного из их бойфрендов. Том легко согласился, разбрасывая волны очарования, и Гарри не мог сказать «нет». Перебравшись в крупный лимузин, где уже была большая толпа подростков, их втиснули между двумя вовсю целовавшимися девушками. Гарри мучительно покраснел, заметив обнаженную грудь одной из них. Удивительно, Реддл — тоже.       Кажется, они продолжили бухать даже в машине, кто-то включил музыку, странную разноцветную подсветку, Поттер действительно ощущал себя на грани смерти, когда по его телу начали блуждать чужие руки, а к шее вернулось горячее сбитое дыхание и зубы. Они несильно щипали за нежную кожу, оттягивали ее в сторону, сдавливали, вырывая из груди Гарри одобрительные распаляющие стоны, которые за громкими басами музыки не было слышно. Наконец, пользуясь плотной давкой веселящихся тел вокруг, парень вывернулся и уткнулся в пылающую шею Тома, вдыхая знакомый запах и широко обхватывая его кадык ртом, втягивая кожу в свой рот, читая языком вибрацию чужих продолжительных стонов. Осмелев от ударившего в голову алкоголя, его рука переместилась на пах старосты, сжимая твердый стояк пальцами, и в ответ бедра мягко толкнулись вперед.       Гарри переживал свою дрожь, мучительное желание, покрывая нетерпеливыми поцелуями изгиб влажной шеи парня, продолжив пульсацией сжатий трогать его идеально прощупывающийся член. Том вновь переместил свои руки на ягодицы Поттера толкая его на себя, падая на диван вместе с ним и, кажется, утягивая за собой еще парочку тел с громким смехом. В голове все плыло и кружилось, предметы вращались, растягивались и сжимались, а сердце отсчитывало взбешенный ритм ударов в такт действию странных наркотиков в алкоголе.       Из лимузина они высыпали к трехэтажному дому, возле которого уже стояло множество машин, играла другая музыка, слышались голоса веселящихся, ругательства, смех, крики. Том знакомым жестом сжал пальцы на запястье гриффиндорца, с ненормальной уверенностью потянув его в сторону дома, и на них никто не обратил внимания, как на незнакомцев.       Потерявшись на первом этаже среди танцующих, они вновь слились в странном неритмичном движении, Гарри немыслимым образом ощущал тело Реддла буквально везде без единого чувства объятий, и если бы они были змеями, назвал бы танец старосты — настоящим спариванием, ничем другим. И если это можно было засчитывать первым сексуальным опытом Поттера, он это определенно сделает.       Над ухом раздался вибрирующий смех, и Том выдохнул, потираясь о грудную клетку второго парня: — Боже, какая прелесть. Похищай меня каждое свидание. «Не знаю, как со свиданиями, но мое сердце определенно похищено,» — промелькнули взбудораженные мысли, и смех прозвучал вновь.       Через несколько минут они оказались на широком диване, Гарри не мог в последствие вспомнить, как и когда оказался сидящим верхом на старосте, лишь то, что подхватил со столика бутылку шампанского, прижимал горлышко к губам Реддла, мучительно жадно смотрел на движение кадыка, за каплями золотистой жидкости, стекающей по подбородку и шее, на подрагивающие ресницы и красные от жара скулы. Том отобрал бутылку, пылая темными глазами, повторяя действия Поттера, и тот так же покорно открыл рот, позволяя округлому горлу протолкнуться между губ, поспешно глотая немного колючую сладкую жидкость. Слизеринец рассмеялся, толкая бутылку дальше на несколько мгновений, а затем отстраняя и поднимая над головой Гарри, переворачивая, выливая алкоголь на него.       Парень задрал лицо кверху, высовывая наружу язык и пытаясь поймать ртом шампанское, едва не захлебываясь им, и — ответно рассмеялся, когда не получилось сделать даже глотка. Смех переломился стоном, когда его голову притянули ниже, а по щекам прошелся чужой язык, слизывающий смешанное с потом шампанское, Поттер умирал вновь и вновь, не имея никаких мыслей от сладкого дурмана вожделения. — Идем, — невнятно пробормотал Том, пытаясь встать с дивана, но в итоге заваливаясь обратно вместе с Поттером и его смехом в обнимку. — Нет, не идем.       Память вновь дала сбой до того момента, как они опять продирались сквозь толпу. Кажется, они искали выход из дома, пока Том с силой не толкнул Гарри в грудь, заставляя полететь вниз. Парня в ту же секунду окружила теплая вода, накрывая с головой, а следом — звук повторного всплеска и прикосновение чужих рук. Поттер вынырнул из большого бассейна, бездумно стягивая с себя потяжелевший от воды свитер и с пьяной ухмылкой замечая пожирающий его тело взгляд Реддла. Да, этим спортсмен похвастаться определенно мог. Послышалось улюлюканье и заливистый свист, на что усмешка стала еще шире. Всем было плевать, что один полуобнаженный парень припал лаской к ключицам другого парня, на их тесные объятия, на трение тел под водой.       Оторвавшись от кожи Тома, Гарри отвернулся в другую сторону, оплывая ленивый круг и ныряя в воду с головой, оглушая себя давлением и тишиной. После чего совершенно бездумно выбрался из бассейна, упав спиной на плитку и блаженно закрывая глаза, вытягиваясь на ней. Перед тьмой опущенных век все еще мелькали яркие вспышки, все плыло и кружилось, вращалось по своей оси, разрушая мысли. Всего через несколько секунд Поттер погрузился в сон.       Очнулся волшебник от ужасной головной боли, тошноты и жажды. Простонав, он перевернулся на другой бок, и к ощущениям добавились чужие руки на торсе. Перепугавшись, Гарри подскочил, ошарашенно оглядываясь и обнаруживая себя в совершенно незнакомой спальне на одной кровати со спящим Томом Реддлом. К счастью, они оба были одеты, разве что свитер гриффиндорца куда-то волшебным образом пропал. Парень в тот момент подумал, что был рад отсутствию секса — он хотел запомнить свой первый опыт с любимым человеком, но никак не… «Что я тут делаю?» — Том, — позвал он старосту Слизерина, опустив ладонь на его широкое плечо. Взгляд зацепился за яркие засосы на бледной шее. — Том, просыпайся. В то же мгновение к горлу парня была прижата волшебная палочка. Гарри замер, взволнованно отдернув руки от проснувшегося Реддла. В темных чуть опухших глазах мелькнула звериная ярость и угроза, но все быстро сменилось пониманием. Воздух стремительно потеплел, а палочка пропала. Поттер недоверчиво потер кожу под подбородком, с удивлением замечая боль на своей шее. Засосы? Синяки? Кажется, после аппарации ему чуть не сломали кадык. Взгляд Реддла переместился на движение рук второго волшебника, и в нем появилась смешинка.       Впрочем, парень почти сразу скривился и перевернулся в другую сторону кровати, согнувшись над полом и… Его обильно вырвало. Гарри подумал, что никто еще не видел отчаянно блюющего Тома Реддла после страшной алкогольной вечеринки. Если честно, Поттер ощущал испуг своего положения. Бледный и совсем больной вид великолепного старосты порождал убеждение, что это было первое и последнее их совместное свидание.       Без единого слова волшебники нашли ванную, где привели себя в относительный порядок, и где Тома вновь вырвало одной лишь жидкостью. «Пить не умеет,» — обеспокоенно подумал гриффиндорец, разумеется, не собираясь указывать на эти ошибки и пачкать гордость второго чародея. — «Сам в его состоянии виноват.» — Аппарировать буду Я, — произнес староста, когда они вышли из дома. Гарри зябко повел плечами — свитера он так и не нашел, а надевать на себя чужие вещи считал омерзительным. — Никаких подростковых истерик. Тебе ничего не грозит. Поттер удивленно покосился на спокойного волшебника, не совсем понимая смысл последней фразы. Ему-то покидать территорию Хогвартса было не запрещено. Том посмотрел прямо в глаза подростка, и тот запутался окончательно в совершенно нечитаемой мимике. Было там нечто страшное, нетерпимое, незнакомое, но Гарри все никак не мог подобрать слов, ведь Реддл был совершенно спокоен. Появилась неловкость.       Когда они аппарировали на территорию Хогсмида, то нарвались на целый отряд авроров, группу Орденцев и несколько Ликвидаторов. Гарри замер на месте, просто застыв от неожиданности, страха и волнения. Все смотрели прямо на них. Том внезапно согнулся пополам, прижимая ладонь к губам, и его вновь вырвало на землю. К гриффиндорцу же с самым грозным видом направлялся отец в сопровождении главы Аврората.       Странности продолжались, когда Джеймс, закутав сына в свою мантию, тщательно продиагностировав состояние его здоровья, позволив это же сделать одному из членов Ордена Феникса, настойчиво увел прочь от старосты Слизерина, над которым мрачным изваянием навис глава Аврората. Невозможно было понять скрытое маской лицо, но аура вокруг него была жуткой.       Один из Ликвидаторов оказался возле Поттера-старшего, и Гарри узнал в его фигуре, в маске знакомого матери. Он не сказал ни слова, но никуда уходить не собирался. Джеймс же серьезно спросил, быстро глянув на вторую мужскую фигуру в черном костюме: — Ты не пострадал? Все в порядке? Гарри думал, что простая аппарация не может вызвать подобный переполох. Если честно, из Хогвартса он таким образом сбегал впервые. Это из-за странного запрета Реддла?.. — Мы бухали, — неловким голосом оправдался он, опасаясь долгих разбирательств. — Я позвал Тома в Три Метлы, а потом без спросу аппарировал вместе с ним в Лондон. Это все. — Все? — с настойчивостью переспросил отец, и на его плечо опустилась рука в темной перчатке. Ликвидатор покачал головой, и Джеймс со вздохом отстранился. — Тебя проводят в школу, где дополнительно осмотрит колдомедик. «Что за бред здесь происходит?»       Закончилось все относительно неплохо. Правда, ответов на свои расспросы парень так и не получил. Обследовали в больничном крыле, несколько непонятных вопросов от Дамблдора под — опять — пристальным вниманием Ликвидатора, антипохмельное зелье с безоаром, дополнительное домашнее задание и наказание за побег в виде чистки пола в Зале Наград. А еще его шея была изрисована следами чужих пальцев и зубов. Тома Реддла не было на парах трое суток, и распереживавшийся гриффиндорец едва не пролез в подземелья в его поисках, пока на четвертый день староста не отыскал его самостоятельно.       Оказавшийся прижатым к стене крупным телом, Поттер был застигнут врасплох. — Скучал? — послышался над головой насмешливый голос, и к волосам прижалось чужое лицо. Спрашивать, все ли с ним в порядке и где он пропадал — было бессмысленным. Они не близки, чтобы вести откровенные разговоры, учитывая присутствие несколько дней назад столь серьезных волшебников. И Гарри знал, что честного ответа явно не добьется. — И правда. Хорошенький, — странно одобрительные слова, и Том оторвался от тела парня, заглядывая в его лицо. — У меня появилось официальное разрешение для твоих похищений. — От кого? — вырвался невольный вопрос, и Реддл просто улыбнулся. Гриффиндорец тряхнул головой, ругая себя за глупость. — Прости. Я доставил тебе неприятности. Том кивнул, но взгляд смягчился. — Твой отец выглядел сердитым на парах. Думал, сожрет с потрохами. Лицо, так сильно похожее на лицо сына, источало напряженную злость, и Гарри каждую секунду ожидал разговора на повышенных тонах за неприемлемое совращение прекрасного сына. Но профессор Реддл так ни разу с гриффиндорцем и не заговорил, даже баллы не снял. — Я этому не удивлен, — с иронией прокомментировал чародей, не выглядя сердитым, встревоженным или смущенным, словно гнев родителя его мало заботил. — Испугался? — А кто же профессора Темных Искусств не боится? — проникновенно заметил Гарри, встречая веселый смех и очередной одобрительный взгляд. — Профессор Светлых Искусств? Может быть, может быть. — Мы подростки, что с нас станется? — рука пригладила черные волосы на макушке волшебника, и тот впервые разглядел на длинных пальцах темное кольцо. — Однако следующее свидание будет в библиотеке. Гарри рассмеялся, затапливаемый колоссальным облегчением и счастьем. Следующее. Это означало, что все прошло не так уж и плохо, несмотря на странные последствия. И становилось безразлично: Поттер хотел весело проводить время, он хотел насладиться последним годом обучения, он хотел этого удивительного парня.       Его глаза задержались на едва различимом шрамике на подбородке слизеринского старосты, а брови слегка свелись к переносице. Раньше его там не было. Он скользнул вниманием выше, натыкаясь на лукавые насмешливые глаза, которые словно бы читали каждую мысль в голове парня, знали обо всем и сразу. Наваждение пропало с громким колоколом, призывающем студентов явиться на занятия.