Он

Три раза в неделю, уже как месяц, я встречаюсь с Анной Ярославной. Естественно, это не укрылось от моего «кошмара». Он понял всю суть этих приёмов. И вот уже неделю он терроризирует меня частыми криками, непрекращающимся гулом в голове и даже угрозами о причинении моему здоровью ужаснейшего вреда. Мой психотерапевт говорит не обращать на это внимание, что я и стараюсь делать, но все же иногда это не срабатывает. Прямо сейчас я стою на краю заброшенной многоэтажки. Руки ужасно вспотели и трясутся, голова идет кругом, а дыхания просто не хватает. Кажется, я сейчас задохнусь. Фин где-то вдалеке моего сознания ядовито смеется. Гул в ушах заглушает его смех. Скатившись по перекладине на крыше, я оседаю на холодный бетонный пол. Ничего не помню, все было как в тумане. Ужасно хочется спать и есть. Сон не могу себе позволить из-за этого демона, еду тоже. От одного воспоминания о запахе даже простой жареной картошки внутри все выворачивает, и начинаются рвотные позывы. На часах 6.53. Через несколько часов у меня приём. В таком виде мне идти нельзя, но я, итак, пропустил много. — Ух. — со свистом выдыхаю. — Хех, я тебе говорил прекращать это, но ты меня не слушаешь, — его злорадный, ядовитый смех уже доводит. — Вот и получай то, к чему стремишься. — Господи, заткнись ты уже. Я стремлюсь к нормальной жизни без тебя, кретин. — Ух как грубо… В ушах стоит звенящая тишина. Выдыхаю с облегчением. Я знаю, это ненадолго, он скоро появится, скоро снова будет шум, гул, крики и вся остальная какофония. На глаза наворачиваются слезы. В груди все сжимается в душащий ком. Я сдерживаю слезы, встаю. До дома идти ещё час. С собой только телефон. Ни денег, ни ключей. Значит квартира открыта. Что ж придется поторопиться.

***

— Да, что-то вы редко к мне стали приходить. — Анна Ярославна старается сказать это спокойно, но я слышу в её фразе нотки недовольства. — Что с вами случилось? Выглядите невыспавшимся. — Хех, да есть такое... — я нервно тру затылок, пока в моей голове медленно поднимается шум, он за старое. — Может вы все-таки пойдете домой отоспитесь? Кстати, вы принимаете лекарство? — Хах, было бы неплохо. А лекарства да, принимаю. Конечно нет. Денег почти не осталось. С работы уволили. Новую ещё не нашёл. А лекарства стоят, как самые редкие драгоценные камни, что были в короне у Екатерины Великой. Она мне явно не поверила насчет лекарств, но промолчала. И на том спасибо. Сейчас иду домой спать. По выходу из больницы шум закончился. Утих все же. До дома опять пешком. На маршрутках приходится экономить. Дом встречает меня своей гнилой серостью. Ноги ужасно болят. Меня хватает только на то, что бы дойти до дивана в зале. Мгновенно все проблемы остаются позади, как только моя голова касается твердого подлокотника дивана.

***

Утро начинается с небольшой легкостью. Нет ни шума, ни звенящий тишины; голова не болит; я будто лежу на огромном облаке, а не на скрипучем твердом диване. Так хорошо мне уже давно не было. За окном светит солнце. Погода хорошая. В грязных окнах видно проплывающие мимо облака. Маленькие ласточки высоко кружат в небе. Все так беззаботно. Все так легко и непринужденно. Живот неприятно заурчал. Хочется есть. Организм не получал питательных веществ уже долгое время. Надо пойти хоть что-нибудь съесть. В свете солнечных лучей серая кухня преобразилась. Не было ничего гнетущего. Так хорошо. В холодильнике нашлись пару яиц и колбаса, неизвестно сколько здесь лежавшая. Вот и завтрак. Или обед. На часах девять утра. Значит все же завтрак. Кое-как впихнул в себя еду. Одевшись, иду в коридор. Погода хорошая — грех не погулять. Висящее зеркало в коридоре показывает меня. Давно на себя не смотрел. Взъерошенные волосы, бледное лицо и исхудавшее тело. — Да уж, запустил себя. — И не говори. Мог хотя б обо мне подумать. — я уж думал хоть на сегодня он заткнется, но нет. — О тебе подумал. — бурчу я. — Могу тебе спасибо сказать за то, что довел до такого состояния. — Ну так скажи. — Ну так скажу! — И? — Спасибо тебе, Многоуважаемый Господин Фин, за то, что довели меня! Настроение кануло ко дну. К чертям. Громко хлопнув дверью, я поплелся подальше от дома. Погода замечательная. Приятная атмосфера утянула меня за собой. Прежняя легкость вернулась. Все мысли вмиг покинули голову, давая ей отдохнуть. Хочется утонуть в этом блаженстве. Я знаю оно скоро закончится. Поэтому вытягиваю все соки. Ноги ведут в парк. Зеленая листва шелестит под дуновения легкого ветерка, пения птиц на ветках отдается далеким эхом и негромкий шум города совершенно не мешает наслаждаться днем. Мимо бегут люди, проносятся машины, пробегают собаки и кошки. Все спешат, не замечают этой легкости. Моей легкости. Я ныряю в это блаженство. Плаваю там. Дышу и живу. Прихожу в себя уже в центре парка. Около фонтана. Мелкие брызги капель преломляют лучи солнца, и на свет выходит радуга. Такая красивая, яркая. Я вижу в этом красоту. Как по рефлексу принимаю позу и щелкаю эту красоту на мобильник. Даже не смотрю что получилось. А зачем? Если не так хорошо как в жизни, то потом можно обработать. Если и это не понравился, тогда оставить эту красоту только в своей памяти. И никому не показывать.

***

Моя прогулка затягивается аж до самого вечера. Домой возвращаюсь достаточно поздно. Часов так в девять, а то и десять. Я уж было готов лечь спать, но быстро вспоминаю о тех фотках, которые успел сделать за время прогулки. Получились неплохие кадры. Не все, но многие. Всю оставшуюся ночь я обрабатываю их. Только к утру, часам ближе к пяти, я наконец ложусь спать. Блаженный сон утягивает достаточно быстро. Это был просто потрясающий день.